Текст книги "Дело Зорге. Следствие и судебный процесс."

Автор книги: Сергей Будкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Несколько позднее доклад Дэвиса был переработай и дополнен другим сотрудником того же отдела—д-ром Ноблом и 15 декабря 1947 г. опубликован секретным органом разведотдела штаба оккупационных войск США «Сивил интеллидженс сэкшн периодикал саммари». Одновременно генерал Уиллоуби представил его в Пентагон |0. Содержание этого доклада Пентагон в общих чертах довел до сведения некоторых американских журналистов лишь в конце 1948 г. В феврале же следующего года этот доклад, подвергшийся, по сообщению журнала «Ньюсуик», «тщательной цензуре» и дополнительной до-

10 Там же, стр. 7, 10.

работке", был опубликован в американской печати. Тогда же текст этого доклада был внесен и в протоколы конгресса США |2.

Как явствует из сообщения Уиллоуби, инициаторами предания гласности доклада, подготовленного его сотрудниками, явились Пентагон и государственный департамент13. Ознакомление как с самим докладом, так и е сопровождавшим его меморандумом Пентагона не вызывает сомнений относительно мотивов, которыми руководствовались правительственные органы США, извлекая на свет «дело Зорге». «Работа», проделанная в свое время следствием и судом милитаристской Японии, была по достоинству оценена в США. Это была блестящая «находка», поскольку фальсифицированные в свое время материалы «дела Зорге» позволяли придать докладу и меморандуму видимость «документированных» разоблачений «мирового коммунизма». Итак, разжигание антикоммунистической истерии и «холодной войны»– таковы были побудительные мотивы, легшие в основу действий официальных органов США, опубликовавших материалы по «делу Зорге».

Но были и причины второстепенного характера, сыгравшие, однако, свою роль в том, что вокруг «дела Зорге» была поднята шумная пропагандистская кампания. Судя по отдельным фактам, содержащимся в предисловии Уиллоуби к его вышедшей впоследствии книге (упоминаемой нами), такую роль сыграли, например, мотивы личного характера, которыми руководствовался тогдашний военный министр США Форрестол. Он особенно старался придать публикуемым материалам характер «сенсации», рассчитывая использовать вызванную сю шумиху в качестве козырной карты в борьбе за сохранение своего министерского портфеля И,

Инициаторы разжигания «холодной войны» серьезно опасались также, что в американской прессе может появиться нежелательное для них освещение деятельности Зорге и его группы. Основание для таких опасений давала информация, поступавшая от американских жур-

11 «N'cws week*. 28. V. 1951, стр. 22—24.

12 См. «USA Congressional Record...*, стр. 9—"10.

14 См. там же, стр. 9.

налистов, находившихся в Токио, где печать уже довольно широко и часто объективно знакомила читателей с деятельностью Зорге и его группы. Дело могло принять совсем нежелательный для Пентагона оборот, грозя помешать использованию «сенсационных» материалов о советском разведчике в целях разжигания «холодной войны» и антикоммунистической истерии 16.

Вот тут-то «в игру» и вступила комиссия палаты представителей по расследованию антиамериканской деятельности. Прежде всего комиссия задалась целью выявить «причастность» к деятельности Зорге американских граждан. Соответствующий запрос был направлен в штаб Макартура, и генерал Уиллоуби вновь развил бурную деятельность по сбору «доказательств» и составлению нового доклада – специально для комиссии американского конгресса.

Молодчики Уиллоуби с удвоенной энергией принялись за розыск в Японии и даже в Шанхае любых материалов, которые могли бы – пусть хоть с натяжкой – быть истолкованы как доказательства контактов тех или иных американских граждан с Рихардом Зорге.

Весной 1950 г. в штабе Макартура на основе собранных «доказательств» был составлен новый доклад. На его титульном листе значилось: «Армия США. Дальневосточное командование. Отдел военной разведки. Частичная документация по делу шпионажа Зорге. (Токио. Конфиденциально. Для служебного пользования. Подготовлено для комиссии палаты представителей по расследованию антиамериканской деятельности. 1 мая 1950 г.)»16.

28 мая 1951 г. в связи с предстоящим рассмотрением «дела Зорге» в комиссии по расследованию антиамериканской деятельности журнал «Ньюсунк» сообщал, что от генерала Уиллоуби в распоряжение комиссии поступили два контейнера с «экзебитами», насчитывающими 750 тыс. слов. По утверждению журнала, представленный генералом список лиц, подозреваемых в причастности к деятельности Рихарда Зорге, включает 175 человек, среди которых много и американцев 17.

15 См. там же, стр. 8—9.

Молодчики Уиллоуби разыскивали и живых свидетелей, которые могли бы дать нужные Пентагону показания. Так был «извлечен на свет» прокурор Ёсикава. К этому времени Ёсикава уже успел «демократизироваться» и занять видный пост в юридических органах послевоенной Японии. Он активно сотрудничал с оккупантами и охотно дал Уиллоуби необходимые ему показания. Позднее Ёсикава был доставлен в США для дачи показаний в американском конгрессе18.

Разбирательство «дела Зорге» происходило в течение августа 1951 г. в двух органах американского конгресса: в комиссии палаты представителей по расследованию антиамериканской деятельности и в комиссии сената по внутренней безопасности США. В обоих случаях были заслушаны показания генерала Уиллоуби и бывшего прокурора Ёсикава. Ход обсуждения держался в строгом секрете. Все относящиеся к нему материалы были представлены лишь четырем адресатам: президенту, в Пентагон, Федеральному бюро расследований и в Центральное разведывательное управление 19.

Позднее материалы комиссии по расследованию антиамериканской деятельности были опубликованы20. Однако из этой публикации были исключены тс пункты, которые «пс отвечали интересам Японии». Сообщая об этом, японский комментатор Тосито Оби указывает, что ссылку на соблюдение «интересов Японии» нельзя принимать всерьез, поскольку она сделана для отвода глаз, ибо все цензурные изъятия были, несомненно, осуществлены в интересах самих США21.

При рассмотрении «дела Зорге» в конгрессе США были с максимальной выгодой использованы выводы и фальсифицированные оценки следственного и судебного аппарата милитаристской Японии, предназначавшиеся в свое время для подавления всех прогрессивных элементов в стране. Проявившееся в данном случае совпадение взглядов органов японского милитаризма и конгрессменов США, кичившихся своим «демократизмом», уже само по себе говорило о характере предпринятой конгрессом кампании. Однако в области фальсификации фактов и изобретения самых фантастических версий конгрессмены США опередили даже «творцов» антикоммунистического «дела Зорге».

Заполучив в свои руки материалы по «делу Зорге», руководители Пентагона и госдепартамента наглухо закрыли к нему доступ, исключив всякую возможность объективного исследования этого вопроса. В то же время тенденциозно составленные публикации Пентагона и конгресса дали обильную пищу для антикоммунистов. С поразительной скоростью, словно по сигналу, на книжные рынки США, Западной Европы и Японии обрушился поток литературы, посвященной деятельности группы Зорге. Будучи «сработаны» с одного и того же пентагоновского шаблона, все эти изделия, несмотря на разнообразие их жанров, объединяла вполне определенная направленность. На каждом из них лежало одно и то же клеймо, и все они были выдержаны в духе оголтелого антикоммунизма.

Одним из наиболее типичных образчиков подобной литературы, вышедшей в свет в 50-е годы, несомненно, является книга американского автора Ральфа де Толс-дано, откровенно сообщившего читателям, что он посвящает свой труд «неискушенным антикоммунистам»22. Но де Толедано, что называется, переусердствовал, уподобившись тому анекдотическому персонажу, который пожелал прослыть более ревностным католиком, чем сам папа. Испещрив страницы своей книги примитивными и грубыми антикоммунистическими выпадами, автор в припадке «обличительной» горячки набрасывается на правительство Трумэна, обвиняя этого рьяного поборника «холодной войны» чуть ли не в приверженности марксизму.

Все же, если вчитаться в книгу де Толедано, становится Очевидным, что пафос его обличений предназначен не столько для Трумэна, сколько для предшествующего

M Ralph d е Т о I с d а и о, Spies, Dupes and Diplomats стр. 108-1.13.

президента – покойного Ф. Рузвельта. Сделав вид, будто и в природе не существовало острейших японо-американских противоречий, которые привели к войне на Тихом океане, де Толедано утверждает, что вполне можно было избежать этой войны. По мнению де Толедано, администрации Рузвельта было лишь достаточно пойти навстречу правительству Коноэ, который-де «искренне» стремился урегулировать японо-американские отношения и избежать войны с США. Причину же выступления Японии против Соединенных Штатов де Толедано усматривает в «кознях» Рихарда Зорге и его ближайшего помощника – Хоцуми Одзаки. Последний будто бы, используя свое влияние в политических сферах Японии, сумел переориентировать японских милитаристов таким образом, что они изменили направление агрессии с севера—против СССР, на юг —против США и Великобритании 23.

Надо прямо сказать, что, хотя де Толедано и принял на себя миссию популяризатора клеветнических измышлений о деятельности Зорге и Одзаки, вся его концепция отнюдь не может претендовать на оригинальность. Она лишь отражает взгляды наиболее реакционного крыла американской историографии. Представители этого направления в общем не скрывают, что они являлись сторонниками прямого антисоветского сговора стран так называемой западной демократии с блоком антифашистских государств. Они открыто оправдывают агрессивную политику японского империализма в Азии и обвиняют правительство Рузвельта в том, что оно, будто бы не пожелав использовать все возможности для урегулирования японо-американских отношений, спровоцировало Японию па войну против США. Это рассматривается как величайшая историческая ошибка правительства Рузвельта, поскольку-де плодами японо-американской войны воспользовался «международный коммунизм»2Л. (Так реакционным американским историкам угодно иптер-

24 См., например: G. Morgenstern, Pearl Harbor, New York, 1947; Ch. A, Beard, President Roosevelt and Coming of the War. 1941, New Haven, 1948; W. L. N e u m a n, Making the Peace, 1941-1945, Washington, I960; Ch. Tan si 11. Back DoOT to War. Roosevelt. I orefgn Policy. 1933—1941, Chicago, 1952.

претировать развал колониальной системы империализма и образование мировой системы социализма после второй мировой войны, явившиеся закономерным следствием исторического развития и задолго до этого предсказанные марксистско-ленинской теорией.)

При всей очевидной нелепости подобного подхода американской реакционной науки к фактам истории попытки фальсифицировать причины воины на Тихом океане были продолжены и некоторыми буржуазными авторами, в частности японскими. Характерно, что эта версия нашла своих сторонников в тех самых кругах, на которых лежит не мнимая, а действительная ответственность за развязывание Тихоокеанской войны, т. е. среди представителей господствующей верхушки Японии и се правящей бюрократии.

Весьма колоритной фигурой, представлявшей эти круги, являлся Мамору Сигэмицу, профессиональный дипломат, активно выступавший за утверждение господства Японии в Восточной Азии. Этот прожженный политикан, трижды занимавший пост министра иностранных дел в период войны на Тихом океане, был осужден Международным военным трибуналом как один из главных японских военных преступников. Но вот Сигэмицу взялся за написание мемуаров23 и проявил завидное усердие для того, чтобы задним числом реабилитировать политику правящей клики Японии в канун и в период второй мировой войны. Заодно Сигэмицу делает попытку преуменьшить и собственную роль в реализации этой политики, приведшей страну к национальной катастрофе.

Бывший министр иностранных дел вносит, конечно, свою «лепту» и в освещение «дела Зорге». Не смущаясь тем, что его «доводы» могут звучать в Японии лишь как скверный анекдот, Сигэмицу пытается уверить своих читателей, будто деятельность Зорге и Одзаки самым решительным образом привела к крутому повороту в политике Японии. И вместо того чтобы развязать войну против Советского Союза, Япония неосмотрительно выступила против США и Англии...20.

тии эпохи Сева), т. 1– -5, Токио, 1952. 26 См. там же, т. 2, стр. 92– 98.

Не будем перечислять других исторических «изыскании» этого рода. Отметим лишь, что все же на роль первой скрипки в этом антикоммунистическом концерте, разыгравшемся вокруг «дела Зорге», по праву может претендовать сам генерал Уиллоуби.

В 1952 г. Уиллоуби опубликовал книгу, составленную по мотивам его служебного доклада Пентагону27. Особенностью работы Уиллоуби было то, что фактически в течение десяти лет, т. е. до опубликования в 1962 г. «Материалов по современной истории», ее автор был единственным, кто получил неограниченную возможность пользоваться материалами японского архива по «дел Зорге». Это привилегированное положение Уиллоуби как автора делало его книгу внешне привлекательной. К сожалению, представление о книге Уиллоуби как об источнике, помогающем разобраться в материалах по «делу Зорге», не изжито до конца и до настоящего времени.

Подлинный характер литературного творчества американского генерала настолько очевиден, что даже такой автор, как Ч. Джонсон, чьи взгляды, как мы покажем ниже, не столь уж далеки от взглядов его соотечественника, был вынужден признать, что «нашумевшая в 1952 г. книга генерала Уиллоуби о деле Зорге погребла в массе дезинформации и клеветы реального Одзаки»28.

По вот что привлекает к себе внимание: книга Уиллоуби, публично признанная как образец грубой и откровенной фальсификации материалов, в слегка измененном виде вышла в свет в 1965 г. третьим изданием29. Это обстоятельство, несомненно, говорит о том, что в США продолжают охотно пользоваться в целях антикоммунистической пропаганды даже «трудами» с подмоченной репутацией. Об этом, в частности, свидетельствует и предисловие «Американист лайбрери», выполнившего малопочтенную задачу переиздания книги Уиллоуби. Проникнутое духом махрового антикоммунизма и «холодной войны» 50-х годов, издательство на все лады рас-хваливает не только предлагаемую читателям книгу, но

» См.: Charles Л. Will Oli g h Ь у, Shanghai Conspirasv: the Sorge Spy Ring, ed. 1, New York, 1952.

28 Chalmers Johnson, An Instance of Treason. Ozaki Hot-siirni and Sorge Spy Ring, стр. 3.

29 См.: Charles A. W i 11 о u g h b y, Shanghai Conspirasv: the Sorge Spy Ring, ed. 3. Boston, Los Angeles, 1965.

15 "Лело Зорге» 217

и превозносит доклады, подготовленные для Пентагона и конгресса США, которые в свое время были составлены штабом Макартура под руководством Уиллоуби. Издатели не скрывают, что им представляются привлекательными сю фальсифицированные данные о «глобальной подрывной деятельности международного коммунизма» и выводы, сделанные Уиллоуби на основе материалов по «делу Зорге». Таким образом, третье издание «труда» генерала Уиллоуби предпринято с очевидной целью попытаться оправдать современную политику агрессии и разбоя американского империализма во Вьетнаме и других районах нашей планеты – политику, которая встречает все более растущее осуждение со стороны народов всего мира, не исключая и американского.

Обзор литературы о Рихарде Зорге, появившейся в 50-х годах вслед за публикациями Пентагона и конгресса США и старающейся продолжить линию этих публикаций, был бы неполон, если бы мы не остановились на работах такого автора, как Ганс Отто Мейснер. Перу Мейснера принадлежат две книги – «Дело Зорге» и «Человек с тремя лицами».

Автор назвал свою первую книгу «документальным романом». Но пусть этот подзаголовок не вводит читателя в заблуждение – ведь может показаться, что Мейснера одолевали честолюбивые намерения стать писателем, а посему он счел возможным вывести большинство своих героев под вымышленными фамилиями. Однако все обстоит гораздо проще. Когда несколько лет спустя незадачливый «романист» прослышал, что авторы готовящейся в ГДР монографии «Доктор Зорге радирует из Токио» намерены подвергнуть основательной критике его опус, он поспешил прислать свои объяснения. В этом письме трем авторам монографии Мейснер делает весьма примечательное признание: «Поскольку я взялся написать «документальный роман» без всяких документов, я, как вы убедились, изменил имена и описание всех действующих лиц до неузнаваемости, за исключением, разумеется, доктора Зорге и некоторых других крупных деятелей того периода. Обстоятельства и отношения также были драматизированы и романизированы, а определенные места явились результатом фантазии»30.

Что ж, ценное, хотя и запоздалое признание! Пусть же оно заставит призадуматься тех излишне доверчивых, а нередко и малощепетильных авторов, воспользовавшихся плодами фантазии господина Мейснера.

Учитывая саморазоблачение Мейснера, мы не будем останавливаться на разборе его «документального романа» о Зорге и сразу обратимся ко второй книге этого автора 31. В данном случае Мейснер «скромно» называет свой труд «свидетельством для истории» 32. Тут, как говорится, дело иного рода, это уж прямая заявка на то, чтобы внести свою лепту в научное исследование личности И деятельности Зорге.

Познакомимся, однако, сначала с личностью самого Мейснера. Известно, что в течение нескольких лет – до начала 1939 г. – Мейснер работал третьим секретарем гитлеровского посольства в Японии и был одним из тех, кто повседневно общался с Зорге в служебной и внеслужебной обстановке. Это обстоятельство в какой-то степени выделяет Мейснера как автора книг о Зорге. Подобно тому как генерал Уиллоуби, безраздельно завладевший на долгие годы японским архивом, оказался «монополистом» материалов по «делу Зорге», так и Мейснер, являвшийся в течение какого-то времени свидетелем жизни и деятельности Зорге в Токио, не преминул воспользоваться этим обстоятельством, чтобы привлечь к своим литературным изданиям внимание читателей и даже других авторов. Поскольку, однако, предвзятость позиции Мейснера – личная неприязнь к Зорге и классовая ненависть к его мировоззрению коммуниста – водила пером этого автора, истинная ценность его творений может ныне вызывать сомнение лишь у тех, кто в угоду своим политическим симпатиям преднамеренно игнорирует реальные факты.

Личная неприязнь Мейснера к Зорге, возникшая, как он сам пишет, еще в то время, когда «все сотрудники посольства, включая меня самого, верили, что он тот, за кого себя выдает»33, была плодом низменной зависти ограниченного, но непомерно амбициозного чинуши. Блистательный успех талантливою журналиста буквально отравлял существование гитлеровского дипломата. С тем большей силой запылала его ненависть к Зорге, когда после ареста выяснилось, что этот антипатичный ему человек – коммунист!

Мсйснер был активным участником агрессивных авантюр Гитлера и на поприще дипломата, а также и в период второй мировой войны, когда он надел мундир офицера и стал командиром танка. В числе других гитлеровских головорезов он ворвался на нашу землю, топтал ее гусеницами своего танка, проливал кровь наших людей. Живописуя свое участие в походе на Москву, Мсйснер вспоминает: «Мы были уверены, что Москва наша, а с нею и Россия» 34.

Жизнь ничему не научила Мейснера. Десять лет спустя после бесславного краха гитлеровской Германии в развязанной сю второй мировой войне Мейснер в своей книге цинично утверждает, что целью деятельности Рихарда Зорге являлись «гибель Германии и победа России, которая позволила бы ей доминировать в Европе, если не во всем мире»35. Вот уж поистине – с больной головы на здоровую!

Подобно Уиллоуби и де Толедано, Мейснер не жалеет красок, чтобы представить Зорге надменным и самонадеянным человеком, лишенным каких-либо моральных устоев, бесшабашным гулякой. В изображении Мейснера Зорге – «циничный авантюрист», «предатель Германии», который отказался от «западной цивилизации и вверил свою жизнь служению жестоким заповедям коммунизма» 36.

В духе низкопробного детектива «сработана» автором и развязка. На сцене появляется некая японка Киё-ми – шансонетка, «звезда» ночных кабаре, пленившая Зорге своими чарами и предавшая его затем в руки кэмпэйтай.

Для полноты картины небезынтересно привести оценку литературных трудов Мейснера другим свидетелем

34 Там же, стр. 165.

* Там же, стр. 9.

36 Там же, стр. 9, 11 и сл.

жизни Зорге в Токио, также хорошо его знавшим,– Альбрехтом фон Урахом. Этого человека, бывшего в те годы корреспондентом гитлеровского официоза «Фельки-шер беобахтер» в Токио, трудно, разумеется, сейчас заподозрить в особых симпатиях к Рихарду Зорге. Но вот что пишет фон Урах о книгах Мейснера: «Без всякой сенсационности голые факты истории Зорге полны психологической и фактологической напряженности. Гак что работы, подобные мейснеровской, для людей, знакомых с фактами, выглядят как лживый, мрачный роман для продажи с лотков на улице» 37.

Обе книги Мейснера, несмотря на их внешнее «жанровое» различие, тождественны. Обе они, преднамеренно искажающие облик Зорге, представляют собой грубую фальсификацию целей и мотивов деятельности советского разведчика и его группы. В своем большинстве факты, сообщаемые Мейснером, либо извращены до неузнаваемости, либо являются плодом его досужего вымысла.

По было бы ошибочным полагать, что книги Мейснера и им подобные всего лишь бульварная литература, предназначенная для развлечения невзыскательного читателя. Назначение такого рода литературы состоит прежде всего в том, чтобы отравлять сознание людей. Появление же целого потока подобных «произведений», посвященных Зорге, является показателем активной деятельности службы дезинформации, которая используется международной реакцией в психологической и идеологической войне против всего прогрессивного.

Подчас даже люди, искренне стремившиеся правдиво отразить образ Рихарда Зорге и объективно рассказать о его деятельности, становились жертвами живого «свидетеля»– Ганса Отто Мейснера. Одним из примеров некритического доверия «авторитету» Мейснера является известный кинофильм «Кто Вы, доктор Зорге?», поставленный прогрессивным деятелем французской кинематографии – режиссером Ивом Чампи.

Искренность стремления Ива Чампи воссоздать средствами кино благородный и мужественный облик Рихарда Зорге не вызывает сомнений. Режиссер и соавтор сце-

нария говорил в беседе с журналистами о советском разведчике с искренним восхищением38. Однако в поисках достоверности И. Чампи пригласил в качестве консультанта картины Мейснера, и результаты не замедлили сказаться.

Дело даже не в том, что в фильме допущена значительная доля «домысла» авторов и что многое в нем не соответствует историческим фактам. Главное заключается в том, что образы его героев, начиная с самого Рихарда Зорге, во многом нашли искаженное толкование. Особенно это касается жены Макса Клаузена, личность которой ничего общего не имеет с действительностью.

Значительно чаще встречаются примеры вполне сознательного использования работ Уиллоуби и Мейснера для создания пасквилей на Зорге и его соратников. Образчиком этого рода является книга англичанина Чарльза Уайтона «Величайшие разведчики мира»39. Жизни и деятельности Рихарда Зорге английский автор посвящает всего лишь одну главу, но и в нее он умудрился «втиснуть» буквально горы лжи. Все клеветническое, грубо тенденциозное, что содержится в книгах Уиллоуби и Мейснера, отразилось в миниатюре на страницах книги Уайтона. Он с удовольствием смакует клеветническую версию Уиллоуби и Мейснера о Рихарде Зорге как блистательном «прожигателе жизни». В книгу Уайтона перекочевал вздорный вымысел о некоей «звезде» ночных кабаре, якобы ставшей любовницей Зорге по заданию кэмпэйтай. Здесь же мы найдем и басню Мейснера о яхте, «начиненной» динамитом, с борта которой будто бы велись тайные радиопередачи, и многое другое в том же духе.

Уайтон не новичок в публицистике. За его плечами немалый стаж выступлений в печати в качестве журналиста-международника. И конечно, он вполне сознательно пошел на использование в своей работе заведомо фальсифицированного материала и явного вымысла в целях достижения определенного политического эффекта. И также только в этих целях, сознательно гиперболизируя подвиг советского разведчика, Уайтон утверждает,

222

что «Советский Союз, а вместе с ним и вся система международного коммунизма, возможно, обязаны своим существованием сегодня этому полурусскому, полунемцу, высшему советскому агенту» 40.

От такого рода фальшивых дифирамбов явно отдаст дурно пахнущей антисоветской клеветой, попыткой замолчать преимущества общественного строя социалистического государства, мощь его экономического и военного потенциала, массовый героизм сплоченного в одну семью многонационального советского народа, мудрость руководства Коммунистической партии. Короче говоря, спекулируя на своем мнимом преклонении перед Рихардом Зорге, Уайтон жаждет лишь одного – заслонить от читателей те подлинные факторы, которые обеспечили разгром фашистского агрессора и победный исход Великой Отечественной войны Советского Союза.

Заслуги Рихарда Зорге перед своей Родиной велики и не нуждаются в преувеличении вообще, но когда это делается, как в данном случае, во имя неблаговидных политических целей, то это лишь один из изощренных приемов фальсификатора истории.

Уайтон пытается использовать свое повествование о деятельности Рихарда Зорге и для того, чтобы бросить тень на внешнюю политику Советского Союза. С ловкостью жонглера он ставит факты с ног на голову. Так, касаясь заключения в августе 1939 г. советско-германского пакта о ненападении, Уайтон с серьезным видом утверждает, что решение Советского правительства подписать предложенный Германией пакт последовало после сообщения Рихарда Зорге, гласившего: «Коноэ отверг предложение Риббентропа»41. Коноэ? Но в это время японское правительство возглавлял Хиранума, и уж если Риббентроп делал какие-либо «предложения» Японии, то естественно, что принимать или отвергать их мог лишь существующий премьер, а не тот, кто возглавил кабинет значительно позже. Подобная «неувязка», конечно, свидетельствует об «эрудиции» автора.

Чт.о же касается «предложений» Риббентропа или, точнее, германо-японских переговоров, то они действительно имели место. Как известно, целью этих перегово-

223

ров ЯВЛЯЛОСЬ оформление на базе «антикоминтерновеко-го пакта» более широкого военно-политического союза, направленного уже не только против СССР, но и против так называемых стран западной демократии. Уайгону следовало бы знать, что не мифический «отказ» Коноэ привел к заключению советско-германского пакта, а, наоборот, его подписание сорвало продолжение переговоров между Японией и Германией и отсрочило оформление блока фашистских государств до сентября 1940 г. Коноэ, пришедший к власти в июле того же года, именно и был со стороны Японии инициатором этого сговора.

«Полет» фантазии авторов, которые вкривь и вкось толковали вопросы, относящиеся так или иначе к деятельности Рихарда Зорге и участников его группы, заводил иных очень далеко. Однако «монополия» на архивные материалы, которыми безраздельно владел генерал Уиллоуби, была наконец ликвидирована. В 1962 г. японское издательство «Мисудзу сёбо» сумело добиться опубликования собранной им части документов по «делу Зорге». Выход в свет этой публикации открыл широкую возможность для объективного изучения материалов следствия и суда над Зорге и участниками его группы, что нанесло серьезный удар по деятельности всякого рода фальсификаторов. Вскоре в Японии, а также в ряде западных стран появились новые работы, посвященные деятельности группы Рихарда Зорге.

Но было бы, конечно, ошибочным полагать, что глашатаи антикоммунизма оставили свои попытки использовать имена Зорге и его соратников для грязных политических инсинуаций. Однако теперь жизнь вынуждает их искать более замаскированные и «хитроумные» методы фальсификации. Возьмем, например, книгу ассистента профессора политических наук Калифорнийского университета Ч. Джонсона, которая уже несколько раз цитировалась в предыдущих главах этой работы, – «Пример измены. Шпионская группа Одзаки – Зорге» 42.

На первый взгляд книга Ч. Джонсона может показаться серьезным и объективным исследованием, тем более что ее автор весьма скептически отзывается о докладах по «делу Зорге», подготовленных штабом Макартуpa, и «подкупающе» полемизирует со своими соотечественниками, например с генералом Уиллоуби. Однако это впечатление очень быстро рассеивается. По мере чтения книги становится совершенно ясно, что ее содержание столь же тенденциозно, как и заголовок.

Главным героем своей книги Ч. Джонсон избрал Хоцуми Одзаки. Сделано это, конечно, не случайно. Автор, разумеется, хорошо понимает, что в условиях Японии оценка деятельности Одзаки и его соотечественников, осужденных по «делу Зорге», является вопросом политическим, не потерявшим своей актуальности и в наши дни. Ч. Джонсон отмечает, что «призрак Одзаки все еще популярен в Японии» 43. Все еще! Видимо, это обстоятельство более всего и тревожит Ч. Джонсона. «Национальная пресса,– пишет он,– подхватила «дело Зорге» с энтузиазмом, и интерес народа к нему, пожалуй, столь же силен в 1964 г., как и в 1954... Дело Зорге стало интегральной частью японской народной культуры, и оценка его много раз менялась в течение всего этого времени» 44.

Складывается впечатление, что Ч. Джонсон пишет свою книгу не только, а может быть, правильнее даже сказать не столько, для американского читателя, сколько для японского. Сделать такой вывод тем более логично, если учесть, что основной задачей своего исследования, как говорит сам Джонсон, он считает поиски ответа на вопрос: был ли Хоцуми Одзаки предателем? 45

Приступая к решению своей задачи, Ч. Джонсон обвиняет авторов доклада из штаба Макартура в том, что ими «Одзаки был необоснованно охарактеризован как предатель». Он полон благородного негодования: «Армия США не подняла вопроса о том, для кого и с какой точки зрения Одзаки был предатель!» Джонсон иронизирует по поводу умозаключений на этот счет генерала Уиллоуби 40, что должно окончательно убедить читателей: перед нами совершенно беспристрастный исследователь.

По так ли уж далек в действительности Ч. Джонсон от оценок Уиллоуби? Как он отвечает на поставленный в своем исследовании вопрос? «Да, он был предателем,—

46 См. там же.

утверждает Ч. Джонсон. – По по самым патриотическим побуждениям»47. Итак, «виновен, но заслуживает снисхождения». Однако Джонсон отнюдь не намерен быть «снисходительным». Все содержание его книги проникнуто стремлением ошельмовать образ Одзаки (не говоря уже о Зорге), дискредитировать его идейные убеждения.