Текст книги "Проект-Z"

Автор книги: Сергей Галихин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– Клево, – сказал Темный и сделал еще глоток бодрящего напитка. – А почему я узнаю последним?

На лестнице послышался шум и брань. Хорек не успел ответить на вопрос хозяина. Дверь распахнулась и в комнату ворвался расхлюстанный Молчун.

Глаза его были налиты кровью.

– Это твои уроды в Лейла-сити в белых балахонах ходят?! – с порога крикнул Молчун.

– Я так понимаю это вместо здрасти, – спокойно сказал Темный.

– Привет.

– В Лейла-сити? Мои, наверное…

– Где бородатый?!

– Ты че, братан? Очнись, – ласково сказал Темный, всем своим видом показывая, что собеседник выбрал неверный тон для беседы.

– Да я из-за твоих придурков врача из Катроса выписал!

– Ты че, опух совсем? – понизив голос, тихо сказал Темный. – Не на рынке.

Приди в себя.

– Где бородатый я сказал? – орал Молчун. – Ты думаешь, я тут шучу с тобой с утра пораньше?

– Так ты что, меня пугать приехал?

– А ты что, ждешь, что я тебя к девкам повезу? Эти козлы моему пацану мозги так законопатили… Он второй день по комнате из угла в угол ходит, и что-то под нос бубнит!

– О-па… – Темный на самом деле сильно удивился. – Ну… я не знал, извини.

– Короче, если Шнайдер сыну не поможет…

– О чем базар, Молчун. Конечно, бородатый твой.

– Где он?!

– Без понятия, – соврал Темный. – Но я знаю у кого спросить…

– У кого? Я сам спрошу! – давил Молчун.

– Да успокойся ты! Я сказал вечером ты его получишь, значит получишь!

Не позднее девяти.

– Темный, я второй раз предупреждать не буду…

– Ну, хватит слюной брызгать, – холодно сказал Темный. – Если бы не горе в твоей семье, положил бы я на все. И на предупреждения, и на быков твоих.

Молчун выпустил пар начал понемногу остывать.

– И как ты мог с этими козлами… – Он замолчал на полуслове, махнул рукам, подошел к бару, налил себе водки на треть пивного стакана. – Это же уроды…

Их давить надо.

– Ну да, – хмыкнул Темный. – А наркоту ангелы раздают. Ты если такой идейный шел бы санитаром в лепрозорий.

Молчун в два глотка выпил водку и бросил в рот колечко лимона. Лицо его оставалось каменным.

– Миссионеры – такой же сладкий кусок, как и игровые автоматы, – спокойно продолжал Темный. – Не я, так другой бы откусил. Ты вот, например, – улыбнулся Темный.

Молчун молча дожевывал лимон.

– А за пацана твоего кто виноват тот ответит. Я даже не в обиде за погром в гадюшнике. Имел право. Хотя конечно… ты извини, но… за детьми следить надо.

Молчун развернулся и быстро пошел к двери. Когда он открыл ее, в соседней комнате с дивана встали два охранника Темного. Молчун обернулся.

– Я жду до девяти. А потом плевал я на все, – сказал Молчун и вышел из комнаты.

Темный медленно подошел к столу, налил себе пол стакана апельсинового сока и так же неспешно прошел до окна. Сквозь тонкую, шелковую штору ему было видно, как Молчун сел в раздавленное яйцо «Мерседеса», захлопнул дверь и с визгом и дымом из-под колес выехал со двора.

– Хорек! – крикнул Темный.

Дверь мгновенно распахнулась и в комнату, в предчувствии неприятностей, вошел Хорек. Темный продолжал рассматривать двор через окно.

– Почему я узнаю последний?! – сквозь зубы процедил Темный.

«Фаэтон-комета» неторопливо катила по улице Строителей. Солнце Фербиса раскочегарилось и щедро напекало крышу автомобиля.

– Здесь, – сказал Шальшок, показывая на дом с химчисткой на первом этаже.

Салис включил правый поворотник и немного притормозив свернул во двор.

Земные и фербийские детишки играли в футбол, одаривая округу звонкими криками. Салис остановил машину у второго подъезда, заглушил двигатель.

Лифт в доме не работал, имперские сыщики поднялись на четвертый этаж по лестнице. На звонок в дверь вышел землянин шестидесяти лет. На нем были пижамные штаны, белая футболка с надписью «Да здравствует император», на ногах шлепанцы. Голову его венчала роскошная лысина. В правой руке землянин держал очки и сложенную в несколько раз газету.

– Павел Юрьевич? – спросил Салис.

– Да. С кем имею?

– Лоун Салис, имперский сыск.

– Монлис Шальшок.

Лопахин, взглянув на ромбы законников, поднял брови, тяжело вздохнул и сказал, водружая очки на переносицу:

– Понятно. Ну что же… проходите.

Хозяин сделал два шага в глубь коридора и посторонился, пропуская гостей.

Сыщики вошли в квартиру.

– На кухню, пожалуйста, – сказал Лопахин, закрывая дверь. – Я как раз чай пью, присоединяйтесь.

– С удовольствием, – сказал Салис и улыбнулся.

Квартирка у Лопахина была небольшая, кухня тесная. Павел Юрьевич налил гостям чаю, поставил хрустальные розеточки и достал из холодильника литровую банку варенья из фербийских вишен.

– До сих пор не могу поверить в эту дикость, – сказал Лопахин, большой ложкой раскладывая варенье. – Многим сейчас несладко, но чтоб Шайкес на такое пошел?…

– Вы считаете его неспособным на подобный поступок? – спросил Шальшок.

– На поступок-то он был способен, – вздохнул Лопахин присаживаясь на табурет, – но ведь поступок поступку рознь. Мне вот тоже несладко, даже еще тяжелее, чем Велатусу, но я же не прыгаю в окно, и не сжигаю себя возле Императорского дворца.

– В предсмертной записке Шайкес объяснил свой поступок, – сказал Салис.

– В общем-то достаточно аргументировано.

– Глупости, – махнул рукой Лопахин. – Ну что он объяснил? Что ему не нравится как ведут себя земляне на Фербисе? Так не все же земляне одинаковые.

Мы вот с ним были в приятельских отношениях. А что до прилета землян на Фербисе тишь да гладь была?

– Откуда вы знаете содержание записки? – спросил Шальшок.

– Жена его рассказала. Как только ей сообщили, что он себя взорвал, она сразу мне позвонила.

– Вы были друзьями.

– Да, наверное, все таки нет, – сказал Лопахин. – Скорее хорошими знакомыми.

Очень хорошими. Я раньше работал завкафедрой в медицинском институте, а Шайкес был часовым мастером от Бога. Мы познакомились случайно, в аэропорту.

Двадцать лет назад с моря вместе возвращались. Почти сутки самолета ждали, погода была нелетная. Вот с тех пор и встречались частенько. Он мне часы чинил. Да что мне, я к нему почти всю кафедру отправил. Я ему помог тещу на операцию определить, с лекарствами редкими помогал. Вот и вся дружба.

А то иной раз у пивного ларька встретимся. Он с баночкой, я с бидончиком.

Ну, возьмем тогда по паре кружечек, посидим в тенечке.

– Шайкес сильно пил? – спросил Салис.

– Умеренно, – сказал Лопахин. – Пять лет назад, когда дочь ушла из дома, нехорошо ушла, со скандалом, Велатус сорвался. Я предлагал помочь в клинику устроиться, к хорошему специалисту, но он ни в какую. Потом за полгода так опустился, что смотреть было жутко. Вот тогда жена его и уговорила закодироваться. Знаете, при миссиях есть лечебные центры. С тех пор он на квас перешел.

– А с кем Велатус раньше пил случаем не знаете? – осторожно спросил Шальшок.

– Да ни с кем он не пил, – брызнул Лопахин. – Что если алкоголик, то значит обязательно по подворотням шататься должен, черте в какой компании?

Дома он пил. Сидел перед видеоэкраном и пил.

– Но свидетели говорят, что его неоднократно видели в баре, на вашей улице, в одной и той же компании, – продолжал Монлис.

– Не знаю, что там у вас за свидетели, только жена его мне сама говорила.

Хорошо, что хоть дома пьет, не шляется с кем попало.

– Может, она говорила неправду? Стыдно ей было за мужа.

– Хм, – усмехнулся Лопахин. – Вы ее не знаете. Ей вообще стыдно редко бывает. Не такая она фербийка, чтобы стыдиться всякой чепухи. Неприятно, когда муж пьяница. А где он надирается и с кем это уже как правило мало кого интересует. Еще чайку?

– Спасибо, Павел Юрьевич, – сказал Салис, поднимаясь из-за стола, – но нам уже пора.

– Спасибо за помощь, – сказал Шальшок.

– Да какая там помощь, – махнул рукой Лопахин и вздохнул. – Шайкесу вот уже ничем не поможешь…

От Лопахина сыщики поехали в управление имперского сыска. Дежурный офицер сказал, что Шайер уже два раза спрашивал, где Салис. Как только появится, чтобы сразу шел к нему. Инспектор догадывался, что его ждет в кабинете полковника и был готов к этому. Захватив с собой дела самоубийц и отчет о проделанной работе Салис и Шальшок пошли к начальнику на задушевную беседу.

И снова Шайер, на удивление, не стал орать по поводу отсутствия Салиса в группе следователей вылетевших в Шальскар. Очевидно он там действительно был не сильно нужен.

– Как вы оказались на аллее Талиталь? – спросил Шайер.

– Проезжали неподалеку, – врал Салис, – услышали по радио. Сразу же поехали на место преступления. Там народу уже собралось как на хоккей. Местные законники только труп охраняли. Пришлось взять все в свои руки. Выставить оцепление, поговорить со свидетелями. Следователь из имперской безопасности приехал лишь через пол часа.

– Мне оттуда уже звонили, – сказал Шайер. – Сказали что… в общем не лезьте в это дело. Нас это не касается. Они сами себе камень на шею повесили, так что это теперь их забота. Нападавший застрелен. А с таким раскладом шансов на раскрытие нет никаких. С этим все понятно. Что у вас по самоубийцам?

Закончили?

– Да. Вот здесь все написано.

Шайер бегло просмотрел первые пять страниц отчета. Его голова с оттенками задумчивости на лице, одобрительно покачивалась вперед. Когда зазвонил телефон, Шайер не сразу снял трубку, а перевернул еще одну страницу.

– Полковник Шайер. Слушаю.

Лицо его вдруг преобразилось. Теперь на нем читалась преданность.

– Да, господин генерал. Ясно. Слушаюсь, господин генерал. Они как раз у меня.

Салис и Шальшок переглянулись. Они поняли, что мало им сейчас не покажется.

Шайер повесил трубку и на минуту задумался. Ожидание было тяжелым.

– Вот что голуби мои, – медленно выговорил Шайер. Имперские сыщики при этих словах начали медленно встать. – Вы должны прекратить все следственные действия по делу о взрыве на площади Императорского дворца, а так же не встревать в дело о покушение на первого вице-премьера. Всем этим займется имперская безопасность. Вам ясно?

– Так точно, – в один голос ответили имперские сыщики.

– Только мы и не встреваем в дело вице-премьера, – добавил Шальшок. – Из Лейла-сити нас вытолкали взашей…

– Если я говорю прекратить все действия, это означает только одно – прекратить все действия! Забудьте фамилию Лопахин. Вам ясно?

– Да господин полковник, – снова хором ответили имперские сыщики.

– Свободны.

Салис и Шальшок вышли в коридор, Монлис мягко закрыл за собой дверь.

– Интересно… Мы же… и часа не прошло, как мы ушли от Лопахина.

– Значит, мы правильно сделали, что к нему заехали, – сказал Салис. – Шайкес пил в одиночестве, а значит все свидетели подставные. Могу поспорить, что ты их вообще не найдешь. Пойдем-ка еще раз посмотрим наши схемы по миссионерам и сектантам.

«Ауди-Элегант» съехало с оживленного шоссе на узкую, асфальтированную дорогу, дышавшую маревом жаркого фербийского лета. Проехав пару километров, машина остановилась возле ворот небольшого дачного поселка «Хрустальный ларец». Домов в поселке было немного, около двадцати. По его периметру тянулся высокий кирпичный забор, на заборе стояли видеокамеры с инфракрасными фильтрами, софиты. Раз в пятнадцать минут с внешней и внутренней стороны забора проходили вооруженные патрули охраны.

«Ауди-Элегант» остановилось возле пропускного пункта. Из одноэтажного серого дома с большими окнами вышел охранник – высокий, коротко стриженный, фербиец лет тридцати пяти, в униформе темно-синего цвета. Подходя к машине, охранник посмотрел на номер. Номер оказался правительственным. О предстоящем визитере охрану предупредили полчаса назад.

– Доброе утро, – сказал охранник, приветливо улыбнувшись. – Вас ожидают.

Второй поворот направо. Коттедж…

– Я знаю, – оборвал охранника визитер.

Охранник развернулся и пошел к зданию пропускного пункта. Ворота вздрогнули, бесшумно поплыли слева направо, «Ауди-Элегант» въехало на территорию поселка.

С пропускного пункта сообщили о прибытии гостя, как только машина подъехала к светло-коричневому коттеджу его ворота гостеприимно распахнулись.

Фербиец, сидевший в машине уже несколько раз приезжал в дом, почти на окраине поселка. Участок, на котором он стоял, по местным меркам была не очень большой, сто на сто метров. По периметру забора тянулась охранная сигнализация, стояли приборы для обнаружения оптики, бинокля или оптического прицела. Справа от дома расположился теннисный корт, слева большой бассейн с замысловатыми контурами. Хозяин дома вышел на крыльцо и встретил гостя с бокалом шампанского в руке.

– Добрый день, – сказал гость, захлопывая дверцу автомобиля.

– Здравствуйте, – улыбаясь ответил хозяин дома. – Рад вас видеть. Хорошо выглядите.

– Спасибо.

– Проходите. Все уже собрались.

Гостю было сорок восемь лет. Одет он был в деловую, расшитую золотом черную тофрагу, безупречно голубой балахон, на ногах него были лакированные черные туфли. На левой груди, в золотой булавке холодно блестел голубой бриллиант.

В доме было прохладно. Кондиционеры поддерживали заданный режим, создавая тем самым комфортные условия для важного разговора.

В просторной гостиной, куда вошел гость, сидели два землянина.

– Джордж, специальный представитель конгресса США, – знакомил гостей хозяин дома. – Майк, секретарь посольства, а это господин Кайланус, член правительства империи Фербиса.

Кайланус коротко поклонился, присел в кресло, взял предложенный бокал шампанского и, полу откинувшись, сделал маленький глоток. Поставив бокал на небольшой стеклянный столик, стоявший справа от кресла, он приготовился слушать.

– И так господа, – сказал хозяин дома, ставя перед Кайланусом чистую пепельницу. – Сегодня мы собрались вместе, чтобы услышать, что нам скажет господин Кайланус и оговорить некоторые детали проекта.

– Ну что же, – сказал Кайланус, – я смогу вам помочь. Имперскую систему кредитных карточек первым делом мы начнем вводить в Альвероне. Это ни у кого не вызовет никаких подозрений. Тем более что земляне давно и успешно используют кредитки. С обязательным дактилоскопированием дело обстоит несколько сложнее. На Фербисе не любят принуждений. Если империя что-то ставит в обязательство – возникает резонный вопрос: зачем ей это нужно?

– Покажите по телевидению документальные фильмы о том, как это облегчит жизнь, – сказал спец-представитель. – Опознание тел при несчастных случаях, идентификация стариков, заблудившихся в городе, опознание потерявшихся детей.

– Мы на Фербисе, а не на Земле, – снисходительно улыбнувшись, сказал Кайланус. – Рекламные фокусы большого эффекта не принесут.

– Бросьте, – улыбнулся в ответ Джордж. – Вам ли как бывшему министру департамента имперской информации не знать о магической силе телевидения.

Кстати, принесите нам рекламные ролики перед тем, как показывать их по телевидению. Наши специалисты над ними поколдуют и они станут волшебными.

– Вы не боитесь, что за подобные фортеля вас когда-нибудь упекут за решетку? – серьезно спросил Кайланус.

– Кто? – с улыбкой спросил Джордж. – На Фербисе у меня дипломатическая неприкосновенность, а у себя дома… я достаточно богат, чтобы не думать о подобных пустяках. Выступаю ли я от имени страны или от имени отдельных, влиятельных ее представителей… в конечном счете одно и тоже.

– За то чтобы не думать о пустяках, вам приходится хорошо платить, – сказал Кайланус. – Вам передали мои условия?

– Вы просили увеличить гонорар вдвое.

– Именно.

– Вы считаете, что пятьдесят миллионов альверов, золотом, это очень мало?

– Я считаю, что сто миллионов меня устроят гораздо больше, – ответил Кайланус.

– Ну что же. Сто так сто. Но я надеюсь, вы понимаете, что от вас потребуется полное выполнение наших условий. Никакие отговорки не принимаются. Мы платим деньги, вы оказываете услуги по полному списку.

– Не беспокойтесь. Раз вы готовы платить за каждый шаг, то на Фербисе у вас не будет препятствий.

– Тогда всем нам будет очень хорошо, – сказал Джордж поднимая бокал с шампанским.

– Послушайте. Зачем вам все это нужно? – вдруг спросил Кайланус.

– Порядок, – ответил на вопрос Джордж, и после паузы продолжил. – Но главное мы даем то, что не дал бог. Посмотрите на нашу страну. Люди живут в сытости, страна процветает. Цивилизация развивается. Даже радиационное заражение некоторых районов никого не пугает. Кому нужны бессмысленные войны, когда все можно будет решить простым нажатием кнопки. У человечества были более глобальные задачи. Развитие интеллекта, полеты к другим планетам, увеличение продолжительности жизни.

– А почему вы все это начинаете делать в Империи? – спросил Кайланус.

– Почему не в своей стране? Не на Земле? Ведь у вас идет война. Не настало ли время ее прекратить?

– Отчего же. В нашей стране все не только давно испытанно, но и прекрасно работает. Только у нас несколько… м-м-м… устаревшая версия что ли… Понимаете?

Мы не знаем, как новые разработки будут взаимодействовать со старыми.

А у вас поле не паханное. Имперская безопасность свернула программы подобные нашим, и оставила биологический материал практически нетронутым. А если мы договоримся… Вы только представьте какие перспективы откроет союз двух сверх держав. Таких как империя Фербис и Америка. Кстати, Кайланус, вы мне нравитесь. У вас есть способность к трезвому мышлению. Я думаю империи именно такой президент и нужен. Через три-четыре года, после того как наш проект заработает, можете задуматься о выборах. Мы вам поможем.

– Меня больше интересует, как вы мне поможете, в случае скандала, – сказал Кайланус, изображая возбужденность. На самом же деле у него комок подступил к горлу, когда прозвучало слово президент.

– Не беспокойтесь об этом, – сказал Джордж и поставил пустой бокал на столик. – Как вы смогли заметить, мы никогда не бросаем своих друзей.

Если мы не сможем помочь вам на Фербисе, значит вы отсюда улетите. И никто никогда не узнает куда. На Земле живет достаточно фербийцев. И совсем не многие из них служат наемниками. А с теми деньгами, что лежат на вашем счете… плюс еще сто миллионов от нашего сотрудничества… не переживайте.

Все у вас будет хорошо.

– Выходка, с покушением на этой недели, ваша? – спросил Кайланус.

– Да, – спокойно ответил Джордж. – Вот видите, мы ничего от вас не скрываем.

Мы полностью доверяем вам.

– Зачем вы это сделали?

– Во-первых это было плановое испытание по проекту. Во-вторых это демонстрация силы. Подтверждение того, что мы можем все.

– Но ведь он остался жив.

– Никто и не хотел его убивать, – улыбнулся Джордж. – Главное что фербиец сделал то, что мы ему приказали.

– Но этой идиотской выходкой вы поставили на уши имперскую безопасность.

Неужели нельзя было найти другую мишень?

– Считайте что это еще одна демонстрация. Дело будет расследоваться вечно.

– Тогда зачем вам нужен я, если вы можете любого заставить сделать все что угодно?

– Кайланус, вы меня огорчаете. Неужели не понятно, что проект в стадии испытания? Не все так просто как нам хотелось бы. Пока что требуется слишком много времени, чтобы… нужна специальная подготовка, обработка… на это уходит больше месяца. При этом объект должен находиться в стационаре.

– Будем надеяться, что в ближайшем будущем времена экспериментов пройдут, – сказал Кайланус. – И наступят времена внедрения и использования.

На этом разговор закончился. Кайланус попрощался с новыми знакомыми и вышел из дома. «Ауди-Элегант» медленно выехало со двора. Хозяин дома стоял на крыльце с бокалом шампанского в руке, рядом с ним стоял Джордж.

– Какая красивая идея – союз двух сверх держав, – сказал хозяин дома.

– В одном я с вами согласен. Такой противник опасен. Мало того, он угрожает нашим жизненно важным интересам.

– У русских есть хорошая поговорка: тесту место у печи, – ответил Джордж.

– В Германии говаривали, что каждому свое. Ошибка Гитлера была в том, что он пытался уничтожить своих врагов. Мы же их сделаем послушными детьми.

Они будут верить, что что-то значат в этой жизни, и будут счастливы. Они будут ходить на выборы, на манифестации протеста, и будут верить, что сами себе хозяева. Что от их мнения что-то зависит.

– Им и в голову не придет, что за ширмочкой стоит кукловод и дергает за веревочки, – сказал подошедший Майк.

Утро было отвратительным. Второй день шел мелкий, холодный дождь. Порывистый ветер, каким-то только ему одному известным способом, всегда умудрялся бросить эту мерзость в лицо. Инспектор Салис сегодня был без машины. Приятель попросил отвезти тещу на дачу. Ехать лично Салис отказался и поэтому просто отдал ключи от машины. Приятель не возражал. Такой вариант его даже больше устраивал.

Инспектор вошел в управление имперского сыска и снял капюшон. С его плаща стекала вода, на полу сразу же образовалась небольшая лужица.

– Что, инспектор, дождь? – спросил дежурный, расплываясь в сладкой улыбке.

– Нет. Ветер, – ответил Салис, обтирая влагу с лица.

Законник у двери, еще двое сидящих за спиной дежурного и сам дежурный рассмеялись. Салис поднялся по лестнице. Коридор был пуст. Инспектор направился к своей комнате. Как только Салис открыл дверь, Монлис быстро убрал ноги со стола.

– Лоун, ну ты где пропадаешь? – возбужденно заговорил Шальшок, отшвырнув в сторону газету.

– Сделай глубокий вдох и сосчитай до десяти, – спокойно сказал Салис и начал расстегивать плащ.

– Звонил приемщик из «Кодака». – Инспектор перестал расстегивать плащ и посмотрел на Монлиса. – Вчера, ближе к вечеру ему принесли кошелек экстрасенса.

Того, что Пентолоса лечил.

– Поехали, – сказал Лоун.

Как только сыщики вышли на улицу, дождь усилился. Салис нахлобучил капюшон и стойко переносил отвратительную выходку природы. Шальшок прячась под зонтом шел рядом.

– Подожди, а куда мы идем? – вдруг спросил Монлис.

– К подземке.

– Ты сегодня без машины?

– Да. Приятелю отдал. Тещу на дачу повез.

– Нашел время на дачу ездить… – бурчал Монлис шлепая по мелким лужам.

– Тещу на дачу можно в любое время возить. А ты теперь топай по лужам.

Когда имперские сыщики вышли из подземки, дождь уже закончился. Ветер гнал тяжелую тучу куда-то в сторону городской окраины. Небо разделилось на две части. Одна оставалась серой, все еще угрожающей ливнем, другая уже была голубой. Выглянувшее солнце сразу же начало припекать. Испаряющаяся с асфальта влага издавала специфический запах.

В фотомастерской посетителей было немного. Тучный землянин, полковник от артиллерии, причесывался у зеркала, в ожидании своей очереди, двое невзрачных фербийцев сидели в креслах и листали журналы. Салис опустился на стульчик возле окна, а Шальшок пошел искать приемщика. В общем-то это была обычная фербийская «фотография», только дополненная химлабораторией «Кодак» и еще кое какими приметами фотоателье землян.

Из зала вышла семейная пара землян. Все они были весьма пухленькими, мама, папа и дочка, девяти – одиннадцати лет. Такие три розовых колобочка. Девочка просто сияла от счастья.

Из-за тяжелой, плюшевой занавески в правой части приемного зальчика выглянул фотограф.

– Следующий.

– Да. Это я, – оживился полковник и твердым шагом направился на фотосъемку.

Из левой двери высунулся Шальшок и махнул Салису рукой.

За дверью находилась небольшая комнатка, со столом и двумя стульями, из которой вела еще одна дверь.

– Здравствуйте, – сказал приемщик, фербиец тридцати лет.

– Здравствуйте, – ответил Салис.

– Вот этот кошелек.

Салис не знал точно, но ему показалось, что это скорее портмоне. Правая часть портмоне была отведена под денежные знаки. В левой части имелось отделение непонятного предназначения, касса для кредиток и два карманчика под визитки.

– Рассказывайте, – сказал Салис.

– Вчера детишки принесли, – коротко ответил приемщик.

– Почему вам? – спросил Шальшок.

– Среди визиток восемь одинаковых. Детишки решили, что это и есть владелец.

Пришли по указанному адресу.

– Майкл Фревилл, – прочел Салис. – Экстрасенс. Кодирование от курения, прерывание запоев. Адрес… Больше в кошельке ничего не было?

– Вы про деньги? – спросил приемщик. – Нет больше ничего. Да они бы и не принесли, будь чуть постарше. Думали, что в кошельке кредитки землян, кто-то им рассказывал про них, рассчитывали на вознаграждение. Я им объяснил, что это дисконтные карты, вещь, в общем-то пустяковая, ничего ценного из себя не представляет. Они расстроились. Ну, дал я им на мороженое и газировку.

– Сколько им лет было? – спросил Шальшок.

– Да лет по двенадцать. Говорят возле «Колизея» нашли. Они там где-то рядом живут. Ходили на велосипеды смотреть.

Салис чуть повел бровью. Шальшок сразу же отметил это.

– Спасибо, – сказал Салис. – Мы заберем это. Сколько мы должны за мороженое?

– Не понял… а-а-а, – улыбнулся приемщик. – Нисколько. Пустяки.

– Еще раз спасибо за помощь, – сказал инспектор протягивая руку. – Это на самом деле очень важная деталь. И, будет лучше если вы…

– Я все понимаю, – ответил приемщик. – Могила. Если еще что-то… я позвоню.

Имперские сыщики вышли на улицу. От тучи осталось одно воспоминание. Яркое солнце усердно припекало, на асфальте появились первые сухие островки.

– Ты думаешь, что это не случайность, что кошелек нашли возле «Колизея»? – спросил Шальшок, когда они шли к подземке.

– Ты о чем? – не сразу понял Салис. – А-а… площадь Безопасности… Не исключено.

Но тут интересно другое…

Салис протянул Шальшоку визитку из кошелька экстрасенса.

– Бенджамин Бриско. Охрана и частный сыск, – прочитал Шальшок. – Телефон мобильный, владелец наверняка подставной. Кстати. Я забыл тебе сказать… два часа назад пришло заключение. Труп в реке это не Бриско.

– В чем мы собственно и не сомневались, – сказал Салис. – Наверняка какой-нибудь мелкий уголовник. Пара судимостей, никаких постоянных связей.

– Точно, – подтвердил Шальшок. – Йезеф Фольмер, немец. Сирота. Родители погибли в авиакатастрофе через два года после переселения на Фербис. Мелкие кражи, угон машин. Два месяца назад вышел из тюрьмы. Я проверил его по картотеке. Даже по приметам нигде не проходит. Получается, что Бриско был знаком с Фревиллом, – сказал Салис. – Или же он предлагал экстрасенсу услуги по охране. Версию об охране я отметаю за несостоятельность.

– Логично.

Салис задумался стоя возле входа в подземку. Шальшок, нетерпеливо ждал, когда инспектор додумает до конца неожиданно посетившую его мысль.

– Я тебе еще нужен? – не выдержал Шальшок.

– Не знаю. Сейчас позвоню дежурному… А ты что, куда-то собрался?

– Да. К барышне хотел заехать, – неохотно рассказывал Шальшок. – На пару часов.

– На пару часов, – усмехнулся Салис, стоя в телефонной будке и набирая номер. – А успеешь, за пару часов то?

– Долго ли умеючи, – нехотя и не со зла отшутился Монлис.

– Да умеючи-то долго, – ответил Салис. – Дежурный? Инспектор Салис… Ничего нового нет? Какой адрес? А кто на место выехал?

Монлис понял, что рандеву улыбнулось.

– Нет. Мы недалеко. Сейчас подъедем. Спасибо.

Салис повесил трубку и вышел из телефонной будки.

– Что у нас плохого? – спросил Шальшок.

– Двадцатилетняя девушка выбросилась с девятого этажа. Поехали посмотрим, с родственниками побеседуем. Может, что интересное узнаем. А оттуда поедешь к своей барышне.

– Черный у тебя юмор, господин имперский сыщик.

Настенные часы монотонно отстукивали ритм. Тридцати восьми летняя фербийка спокойно спала после трудного дня. Рядом с фербийкой похрапывал ее муж.

Два сына, шестнадцати и двадцати одного года спали в соседней комнате.

На ночной улице было тихо и пустынно. Часы пробили четверть второго. Фербийка открыла глаза и осторожно, чтобы не разбудить мужа, отвела в сторону одеяло.

Она села на кровать, надела на ноги тапочки. Не издавая ни звука подошла к телефону и набрала номер. На другом конце провода сняли трубку.

– Мишка косолапый по лесу идет. Шишки собирает, песенки поет, – почти шепотом сказала фербийка и повесила трубку.

Так же осторожно, как и шла к телефону, она вернулась к кровати, легла в постель, закрыла глаза и через минуту заснула. Часы продолжали монотонно отстукивать ритм. Квартира спала. Была ночь.

Утром, когда Джордж Ремингтон пил кофе, в комнату вошел молодой человек и, положив на стол почту, встал рядом. Ремингтон, бросив на почту короткий взгляд, вернулся к кофе.

– Вы все проверили? – спросил Ремингтон.

– Да сэр, – ответил молодой человек.

– Как прошел ночной эксперимент?

– По плану сэр. После жесткого облучения из окон дома напротив объект встал и выполнил программу. Конкретно – звонок на запрограммированный номер. Объект сказал заложенный текст и вернулся в постель. Утром объект пошел на работу. Никаких видимых отклонений в жизнедеятельности не замечено.

Наблюдение за объектом продолжается.

– Вы свободны, – сказал Ремингтон и отодвинул от себя чашку.

Молодой человек вышел из комнаты. Спец представитель приступил к просмотру газет. На Земле подобного абсурда ему читать не приходилось ни в одной стране. Разве что у себя на родине, да и то все, что там печаталось, было спланировано. Но в Империи газеты это делали по собственной инициативе.

Салис позвонил жене Ниломуна из телефона-автомата и попросил встретиться с ним и Монлисом в парке «Сорока фонтанов». Он даже не рискнул разговаривать у себя в машине. Последние дни у Салиса появились плохие предчувствия.

Когда имперская безопасность начинает активно проявлять свой интерес к чему-либо, у каждого кто окажется на пути могут возникнуть неожиданные проблемы. И на квартире Люмалы, и в собственном авто Лоун заподозрил наличие жучков.

День неспешно переполз во вторую половину, отдыхающих в парке было немного.

Прошло всего две недели и Люмала еще не до конца оправилась после гибели мужа. Каждое напоминание о недавней трагедии причиняло ей новую боль.

Лоун понимал это и старался очень тщательно выбирать слова, но не задать своих вопросов он не мог. Монлис старался не вмешиваться в разговор. Им с Салисом был нужен именно разговор, а не допрос.

– Скажите, Люмала, – осторожно спросил инспектор, медленно вышагивая по аллее парка, – вы не помните, где находился миссия, при которой лечился ваш муж?

– На Трехгорной, – ответила Люмала и опустила взгляд. – Румлон сказал, что у его знакомого пол-автобазы там лечилось. Уже год прошел, а они по новой так и не закурили.

– Вы вместе с Румлоном ездили на консультацию… собеседование… или как это у них называется?

– Собеседование, – ответил Люмала. – Я ездила только первый раз. Нам рассказали, что лечение проходит в загородном пансионате, и полный курс займет шесть дней.

– Вы сказали только первый раз… – отметил Монлис.

– Перед тем как уехать в пансионат, Румлон еще дважды ездил в миссию.

Сначала он в клинике сдал анализы, принес справки. Второй раз его вызвали за два дня до отъезда. Сказали, что подошла его очередь.

– А после возвращения ваш муж не посещал миссию?