Текст книги "Проект-Z"

Автор книги: Сергей Галихин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

– Преданность показывал, рвение, – спокойно отвечал Хорек. – Как все получилось… Они втроем сидели. Тихий, Швабра и Шустряк. Шустряк рассказывал, что в аэропорту было. Говорит круто сработано. Наш клиент замочил чувака за спиной у патруля законников и глазом не моргнул. Шустряк до конца остался и видел, как законники клиента забирали с собой. Потом один из братанов(12) принес фотографии и сказал, что кто-то приходил по адресу, выспрашивал куда миссионеры съехали. Шустряк сказал, что это те же законники, что в аэропорту были. Швабра и ляпнул, что похоже скоро будут проблемы. Ну, вот Шустряк и решил избавить нас от проблем.

– Сколько их было? – спросил Темный. По всему было видно, что он уже успокоился и просто просчитывает варианты.

– Два законника, шофер и потом старик землянин – сосед шофера по даче – помочь пришел.

– А сколько Шустряк привел?

– Шестеро. Законники всех положили. Швабра как узнал от стукача у законников, на утро трупы увел.

– Хм… Увел… Я ему следующий раз голову оторву! Почему молчал? Все умные стали… Самостоятельные!

– Испугался, наверное. Простил бы ты Швабру. Он нас ни разу не подводил…

И концы спрятал сразу, как узнал, без лишних разговоров.

– Где зарыли?

– Сожгли.

– Правильно. Так надежней, – одобрил Темный. – Ладно. Ну рассказывай, как там земляне живут?

– Как они могут жить? Нормально пожрать – проблема. Почти все продукты генетически измененные или вообще полусинтетические. Нормальное пиво проблема.

Музыки нормальной нет. Все мысли только трахнуть кого-нибудь и бухнуть.

Так они и бухают… У русских мы конечно сильно оторвались… Я там на с одним гвардейцем из Интерпола схлестнулся, вроде нормальный братишка. Пойдем, говорю, виски выпьем. За содружество планет. Так он на первом пузыре обломился.

Да и вообще противно у них. Вся планета либо на игле либо на траве. Культура в прошлом веке умерла…

– Ты че, Хорек, опух? – улыбнулся Темный. – Ты сам в театре когда был последний раз?

– А че сразу театр? Ну… один раз… давно был… Еще в школе. Но книжки-то читаю! Иногда…

– Погоди, я не соображу. Ты че завелся-то? – все еще улыбаясь, спросил Темный.

– Да ни че… все нормально. Я тут… только… че то мне не нравится все это. Может мы зря с ними связались?

– Ты сколько монет имеешь? – Темный перестал улыбаться и Хорек пожалел о сказанном.

– Нормально имею.

– А сын у тебя где учится?

– В Имперском пансионате…

– Так че не так-то?

– Да не. Просто… они и мы…

– Те че, за планету обидно?

– Да нет. Говорю же все нормально, – засуетился Хорек.

– Запомни, Хорек, земляне, как и фербийцы – это стадо. А у каждого стада есть свой пастух. Так уж получилось, что стаду нравится, когда пастух в рясе. Ты если устал возьми отпуск, на пару недель. Слетай на острова.

Отдохни. А вот базара этого я чтоб больше не слышал. Мне на любую идею насрать.

– Мне тоже, – с готовностью ответил Хорек.

К вечеру Темный нашел повод, чтобы заехать к компаньонам. Его интересовало, знают ли земляне о последних событиях или нет. И если знают, то как отреагируют.

В общем-то большой опасности для него компаньоны не представляли, но уж больно щедро они оплачивали услуги которые им оказывал Темный. Терять этот источник дохода он не хотел. Да и еще одна причина была…

Вечерело. Монлис сидел за своим столом и усердно чертил таблицу. В нее он заносил названия чудотворных земных фирм и миссионерских центров. В таблицу попадали все кто так или иначе появлялся в поле зрения имперского сыщика. Естественно первыми в ней оказались те, кто лечил уже известных ему самоубийц. Потом пришла очередь объявлений из газет. Монлис не поленился, около двадцати минут стоя у киоска просматривал бульварную прессу и выбирал подходящие издания. Теперь же он кропотливо переносил добытую информацию на разлинованный лист бумаги.

Около шести часов появился Салис. Вид у него был задумчивый, но в то же время чувствовалось, что этот день для Лоуна не прошел даром.

– Ну, как поездочка? – спросил Монлис когда инспектор опустился в свое кресло.

– Не бесплодно, – туманно ответил Лоун.

В небе сверкнула молния, ударил гром. Монлис дотянулся до распахнутого окна и закрыл его створки. Редкие, крупные капли, падая наискосок, оставляли штрихи на прозрачном, теплом стекле. Прошедший день был жарким и вряд ли найдется хотя бы один Альверонец, который не обрадовался этому дождю.

– Значит так, – начал Лоун. – То, что Шустряк натворил на даче – это его личная инициатива.

– Откуда…

– Тайна исповеди священна, – не дал договорить Лоун. – Пару месяцев назад во время очередного передела сфер влияния был застрелен Ефстафьеф. Очень видный и уважаемый землянин. Но как говорится… законы преступного мира суровы. Шустряк не стал мстить за смерть босса и принял это как должное.

Он тут же перешел под крыло Темного. Кстати Темный и замочил Ефстафьева.

Так вот. Шустряк стал свидетелем какого-то разговора, где якобы кто-то из приближенных его нового хозяина обронил фразу, что эти законники, то есть мы с тобой, могут стать большой проблемой. Что он понял, а что перепутал, каким образом это относилось к нам, если относилось вообще, никто не знает.

Но эту фразу Шустряк принял как руководство к действию. Результат – ночная перестрелка. Но! Есть в этом деле одно «но». У Темного последнее время появилось новое дело. Чем именно он занимается никто не знает. Можно было бы предположить, что это байка, но Темный на треть свернул свой бизнес с наркотиками.

– А верить то можно тем, кто тебе исповедовался?

– Можно.

– Интересно было бы узнать, когда мы наступили Темному на любимый мозоль, – сказал Монлис.

– Если это вообще мы, – уточнил Лоун. – Может нас и правда с кем-то спутали.

Хотя я обзвонил своих… Новых дел на Темного не заводили, а старые давно в тупике. Никаких активных шагов по старым делам не предпринималось.

– Тогда надо думать, что нам делать дальше, – сказал Монлис. – Я не думаю что это ошибка. Может он обложил оброком экстрасенсов, которых мы обходили?

– Вряд ли, – Лоун покачал головой. – Тем более, что по адресам где мы были давно никого нет. А потом даже если ему кто-то из Землян ему и платил, вряд ли из-за визита к ним нас решили убить. Тем более таким показательным способом.

– Все равно я не верю в ошибку, – сказал Монлис.

– Я с тобой согласен. Думать надо. Как у тебя дела?

– Все наши покойники, у кого не было явно выраженных бытовых причин для ухода из жизни, в течение двух последних лет пользовались или услугами целителя или лечились при миссионерском центре. Курение, алкоголь, наркотики…

За последние два года закрылись восемнадцать подобных фирм. Открылось – сто двадцать шесть.

– Не-сла-бо.

– Вот таблица. Смотри. Это те, что закрылись, проработали по полгода.

Мне кажется что это одни и те же люди. Если это так, то можно предположить, что существуют четыре фирмы, которые открываются и закрываются каждые шесть месяцев.

– Путают след. А оставшиеся две просто случайны.

– Вот тут у меня все, кто специализируется на курении и алкоголе. Все-таки самый распространенный недуг. Таких на сегодняшний день шестьдесят две.

Те, что помечены красной галочкой дорабатывают шестой месяц. Но их двадцать семь. Слишком много для нашей схемы.

– Миссионерских центров практикующих кодирование могло стать гораздо больше, чем четыре, – сказал Лоун, разглядывая таблицы Монлиса. – Все-таки два года прошло. Они могли расширить дело. Но схема должна остаться прежней.

Шесть месяцев – ликвидация. Пойдем в разведку боем – засветимся и спугнем.

– Мы уже засветились. За мной сегодня снова таскалось белое «Пежо».

– Где они сели на хвост? – насторожился Лоун.

– Не знаю. Я заметил их только под вечер. Может кто-то из департамента регистрации частных предприятий стуканул, когда я запросы по фирмам делал.

– Скорее всего, – подтвердил догадку Салис. – Ну не следят же они в самом деле за своими старыми адресами. Главное, что мы на правильном пути. Ведь не от скуки они за тобой ходят. Правда, мы еще сами точно не знаем какой путь правильный. Думать надо Монлис. Думать.

Дождь продолжал стучать по карнизу. Пришедшая за ливнем прохлада очистила воздух от грязи. И прохожие, что вышли на вечернюю прогулку не могли этого не заметить.

На территории посольства посторонних не было. Приемные часы давно закончились, служащих сегодня отпустили пораньше. Морская пехота, охранявшая территорию посольства США, осталась в том же количестве, охрана в штатском увеличилась втрое. Сотрудники секретной службы, личная охрана посла и охрана специального представителя конгресса Соединенных штатов на Фербисе находились внутри здания. Они стояли во всех коридорах, на всех лестницах и у всех дверей.

Даже мышь не смогла бы проскочить незамеченной. Все было готово к проведению встречи, гостей ждали с минуты на минуту. Встреча планировалась деловая, но хороший ужин не мог помешать деловой беседе. Стол накрыли в специальной комнате. Если назвать ее бункером, то преувеличения не будет. Ко всему прочему комната была специально предназначена для ведения особо важных и секретных переговоров. Сквозь ее стены не проникал ни радиосигнал, ни ультразвук, ничего. Обшивка из специального материала поглощала все виды излучений. Большей степени защиты на Фербисе не существовало.

Морской пехотинец получил команду в наушник и нажал кнопку на пульте.

Механические ворота плавно распахнулись и на территорию посольства въехало приплюснутое яйцо «Мерседес», за ним два джипа «Дженерал-моторс». Ворота плавно закрылись. Пассажиры «Мерседеса», четверо фербийцев, вошли в здание посольства. За ними прошли еще два фербвийца из машины охраны. Остальные остались внутри автомобилей. Землянин, встретивший гостей у дверей посольства, провел их по широким извилистым коридорам.

Первым в комнату для переговоров вошел телохранитель за ним Хорек, еще один телохранитель и Темный. два телохранителя замыкавшие группу, остались стоять возле дверей. Как только гости зашли в бункер, его двери закрылись, электрозамки щелкнули.

Увидев лицо телохранителя, того, что шел первым, секретарь посольства опешил но быстро взял себя в руки. Спец представитель конгресса Джордж Ремингтон, сидевший в кожаном кресле возле журнального столика, остался невозмутим.

– Добрый вечер, господа, – поприветствовал вошедших первый секретарь посольства Майк Джеферсон. – Прошу меня простить за некоторое замешательство.

Внешний вид вашего телохранителя меня несколько смутил.

– У него была нелегкая жизнь, – сказал Темный. – Из сорока лет шестнадцать он провел в тюрьме. Его взгляд не изуродован интеллектом, но если я ему скажу фас, он загрызет любого.

– Охрана из бывших уголовников часто оказывается ненадежной, – поднимаясь из кресла сказал Ремингтон.

– Возможно, – согласился Темный. – Только они не бывшие уголовники. Бывшими они станут после похорон.

– Я это учту, – с легкой улыбкой сказал секретарь посольства, пытаясь перевести свою растерянность в шутку. – Ну что же господа, прошу к столу.

Хозяева и гости сели за стол. В тарелку Темному положили сочный кусок жареного мяса, в бокал налили красное вино. Хорек немного боялся этой встречи, но, видя как непринужденно ведет себя хозяин, невольно подрожал ему.

– И так господа, – начал специальный представитель. – Наше предприятие входит в основную фазу. Проделана огромная подготовительная работа. Но все может оказаться на гране срыва. Наши наблюдатели стали слишком часто замечать присутствие законников в местах, где так или иначе проходили определенные этапы нашего проекта. Возможно, это случайность, но я хочу услышать ваше мнение по этому поводу.

– Вы говорите о имперских сыщиках Лоуне Салисе и Монлисе Шальшоке? – спросил Темный.

– Именно о них, – подтвердил специальный представитель. – Наши люди сообщают, что это очень хорошая команда сыщиков.

– Да, это не мальчики с пляжа, – подтвердил Темный. – Но у нас на пути они оказались случайно. Из личной мести начальник Салиса отправил его на «Бастион», дать заключение о правомерности применения оружия сотрудниками охраны. Из тех же побуждений на него повесили проверку почти всех дел по самоубийцам за последние десять лет. То, что среди них оказались некоторые участники нашего проекта, несомненно досадная, но все же случайность.

– Не слишком ли много случайностей на двух сыщиков? А то, что полковник Вартонус застал их в аэропорту тоже случайность? Расследование, которое они ведут, неофициальное, но все же расследование. И черт его знает, до чего эти двое сумеют докопаться.

– Вы напрасно нервничаете, – сказал Темный. – Дело ведет служба имперской безопасности. Вы сами сказали, что это ваши люди и бояться нечего. А то, что Салис и Шальшок стали свидетелями эпизода в аэропорту…

– Тоже случайность?

– В аэропорт они приехали за посылкой из Интерпола. Если бы вы более тщательно планировали свои мероприятия, многих случайностей вообще могло и не быть, – повысил голос Темный. – Но, тем не менее, повторяю: я не вижу причин для большого беспокойства. Главный участник эпизода мертв.

Все главные участники мертвы. Других следов нет. Хочу вам сказать, что я доволен промежуточными результатами. Честно говоря, я немного сомневался в такой эффективности.

– И напрасно сомневались, – сказал Джордж. – Но, как вы объясните то, что Шальшок собирает информацию о наших центрах, раз все, что произошло до этого случайность?

– А вот это ваша забота, – отрезал Темный. – Мое дело охрана пансионата, получение информации из департамента имперского сыска и улаживание проблем с Крестными отцами Фербиса. Убить, кого-нибудь – это всегда пожалуйста.

А вот думать, зачем и почему… Аккуратней нужно работать, господа. Вы забываетесь.

Здесь вам не Америка. Здесь даже не Земля. И ваши дешевые фокусы здесь не пройдут. Я предупреждал вас об этом еще в самом начале проекта.

– Если вы обратили внимание, – спокойно сказал Ремингтон, – убивать мы можем и сами. Причем не кого-нибудь, а кого угодно.

– Вы угрожаете? – спросил Темный и поднял брови домиком.

– Перестаньте. Я всего лишь констатирую факт.

– Господа, – вмешался секретарь посольства. – Давайте упокоимся. Мы делаем общее дело. Мы все одинаково рискуем и одинаково заинтересованы в успешном завершении проекта. Ведь те прибыли, которые нам в будущем принесет проект…

– Одинаково? А чем это вы рискуете с вашей дипломатической неприкосновенностью? – спросил Темный.

– Если о наших фокусах узнает весь мир, – спокойно объяснял дипломат, – меня не спасет никакая конвенция. Или вы сомневаетесь, что международный суд вынесет обвинительный приговор?

– А разве вы там не всех еще купили?

– Какая разница кто и кому платит. Если до завершения проекта о наших планах узнают газетчики, то ни один судья даже за все сокровища Вселенной не согласится нас оправдать. Поэтому рискуем мы все и всем.

– Хорошо, – спокойно сказал Темный. – Давайте завалим законников и все проблемы будут решены.

– Не делайте скоропалительных выводов, – сказал Ремингтон. – У нас могут возникнуть проблемы иного рода. На Фербисе разгул беззакония. Скоро землян начнут бить на улице, потому что они во всем виноваты. В имперской безопасности, в департаменте законников, в генералитете армии все большей популярностью пользуются идеи национального самосознания. Правда чаще всего это носит оттенок примитивного национализма, особенно среди простого народа. Ситуация почти взрывоопасна. Один самодеятельный бросок ваших мотострелков, при захвате Тарлукиса говорит о многом.

– А красиво мы вас отымели, – улыбнулся Темный. – Что? Не ожидали такого от технически отсталой Империи?

– А чему, собственно, вы так радуетесь? – спросил Ремингтон.

– Сами же сказали, национальное самосознание. Вот мои корни и дают о себе знать.

– Запомните, – сказал Ремингтон. – Любые большие перемены способны поставить крест на нашем проекте.

– Господа. Мы снова увлеклись и ушли в сторону, – вмешался первый секретарь посольства. – Есть какие-нибудь соображения по поводу двух имперских сыщиков?

– Есть два варианта, – сказал Ремингтон. – Или они обо всем догадались, что представляется маловероятным, или они просто хотели поговорит с врачами о их психическом состоянии самоубийц.

– С какими врачами? – спросил Хорек.

– Почти все экстрасенсы, – пояснил Ремингтон, – имеют государственный диплом психиатра или же свидетельство психотерапевта. И то и другое подразумевает некоторые познания в области человеческой психики. Реальнее всего, что Шальшок просто хотел расспросить врача о пациенте.

– Ну что же. Наверное, так оно и есть, – сказал первый секретарь посольства.

– Я говорил с проповедником. Кандидат найден, – сказал Джордж. – На следующей неделе можно провести первый серьезный опыт. Поэтому будьте готовы. А имперских сыщиков пока что оставим в покое.

– Я бы на вашем месте последил за ними, – посоветовал Темный.

– Мы несколько раз пытались. Они всегда обнаруживали хвост. Мы сняли наблюдение, чтобы не наводить их на ненужные мысли. Но я думаю, мы сумеем найти занятие для сыщиков, чтобы они не совали свой нос, куда не следует.

Разговор в посольстве продолжался до поздней ночи. Дальше обсуждались конкретные детали предстоящего эксперимента. Все участники проекта ждали от него очень многого.

Когда кортеж Темного выехал за ворота посольства, секретарь Джеферс спросил Ремингтона:

– Зачем вы так сильно его разозлили? Я же видел, вы это сделали намеренно.

– Знаете, друг мой, – ответил Ремингтон, – иногда бывает полезно показать возбужденность в споре. Это дает оппоненту воспринимать вас глупее, чем вы на самом деле. А если противник вас недооценивает, этот минус скорее ему, а не вам. Просто я не хочу, чтобы наш фербийский друг задавался ненужными вопросами. Для него мы обычные коммерсанты, без чести и совести. И он является равноправным совладельцем компании, которая в будущим наводнит Фербис первоклассными машинами убийства. Никто не сможет спать спокойно.

А мы за свои услуги будем получать хорошие комиссионные. И отдавать компаньону третью часть. О наших истинных планах ему знать незачем. Он всего лишь статист.

– Вы как всегда правы, – сказал Джеферс. – Представляю, что почувствовал Темный, когда первый раз подсчитал предполагаемую прибыль от участия в проекте.

– Кстати. Когда посол возвращается в Альверон?

– Его отпуск заканчивается через четыре дня.

– Прекрасно, – сказал Ремингтон. – Нужно ускорить процесс. Давайте-ка послезавтра и проведем основной эксперимент. Профессор успеет подготовить кандидата?

– Кандидат уже готов, – ответил Джеферс. – Остался последний штрих. На это уйдет меньше часа.

А Темный тем временем сидя в своей машине откупоривал бутылку шампанского.

Хорек достал из минибара два фужера и подал их хозяину. Бутылка глухо хлопнула и шипящий напиток заскользил по стенкам фужера.

– Ты чего это вдруг завелся? – спросил Хорек.

– Учишь тебя, Хорек, учишь… и все без толку, – спокойно ответил Темный откинувшись на спинку сиденья.

– То, что ты дурочка включил я сразу понял, – быстро сориентировался Хорек. – Только я смысл не понял.

– Пусть думают, что я придурок. Пока все меня лохом считали, я наверх поднялся.

– Ну… – улыбнулся Хорек. – На то ты и Темный, чтобы никто не знал, что ты задумал.

– Ты что, на самом деле думаешь, что я позволю кому-нибудь на моей территории…

Путь они привезут технологию, отрегулируют процесс, наладят производство…

А дальше все станет моим. Я не намерен ни с кем делиться.

– Я вообще-то ждал от тебя что-нибудь в этом роде. Мне на самом деле не верилось, чтоб ты согласился встать на задние лапки перед бледнолицыми.

– Все дело в технологии, Хорек. Я давно об этом думал. Научные опыты с управлением сознанием ведутся уже лет двести. И на Фербисе тоже были исследования. Только не так просто подобраться к этому секрету. Я и запугивать пытался и денег предлагал. И много денег предлагал. Все мимо. А тут приезжают земляне и привозят технологию, да еще и долю отклячивают.

– Придурки. Они думают, что раз у них в стране этот финт просто сделать, то и на Фербисе все гладко пройдет, потому что слишком часто мы им в рот смотрим. А мы им перо под ребро.

– Только всему свое время, – Темный вдруг стал серьезным. – Ни дай Бог, Хорек, тебе что-нибудь сболтнуть.

– Я что без понятия что ли?

– Вот тогда и забудь про все. Сиди и жди команды.

Эскорт подъехал к загородной резиденции Темного. Железные ворота распахнулись, кавалькада въехала на территорию. Охрана заметно оживилась Вчера ночью Салис и Шальшок дописали последнее заключение и сегодня, во второй половине дня должны были торжественно передать все бумаги полковнику.

Два дня к ряду имперские сыщики сочиняли развернутый отчет по делам самоубийц за минувшие десять лет.

Около одиннадцати часов Салис неспешно вошел в здание управления имперского сыска и не успел он переступить порог как его окликнул дежурный.

– Лоун!

– Я за него.

– Тебя полковник искал. Срочно.

– Что-то случилось?

– В Шальскаре, похоже, маньяк появился. В министерстве сформирована группа.

Тебя в нее включили. Так что собирай чемоданы.

Салис не ожидал такого поворота событий. Только он сбросил одно ярмо, как на его шею вешали новое. Нет, этот фокус у полковника не пройдет.

В этот раз обойдутся без него. Тем более группа уже собрана. Люди в сыске явно не последние. Чего ему там делать?

– Давай так договоримся, – сказал дежурному Салис. – Ты меня не видел, я тебя не слышал.

– Ты что, Лоун? Шайер же сказал…

– Заболел я. Сейчас пойду возьму справку и принесу тебе показать.

– Да мне то чего. Сказали передать, я и передал.

– Молодец. Только ты об этом никому не говори. Я мимо тебя сегодня не проходил.

– Как же ты в здание попал?

– Ты что маленький что ли?! По нужде ты отошел! По большой!! Понос у тебя!!! Я тогда и проскочил.

– Да ладно те… не заводись. Не видел, так не видел.

Салис неспешно поднялся по лестнице.

Когда он вошел в кабинет, Шальшок суетился возле своего стола, рядом с которым на полу стояла спортивная сумка.

– Привет.

– Здравствуй.

– Куда это ты собрался?

– В Шальскар. Мы с тобой едем ловить маньяка.

– Никуда мы с тобой не едим. Тебе что, в Альвероне заняться нечем?

– Есть, конечно, но Шайер…

– А Шайер идет… в общем проктолог дорогу знает.

– Ты старший – тебе видней, – улыбнулся Шальшок.

– Это министерская группа, – объяснил Лоун. – Списки три дня назад утвердили, я узнавал. Шайер просто хочет от нас избавиться…

Дверь приоткрылась и в комнате появилась голова Хейлока. Глаза его были неестественно круглыми, волосы всклокоченными.

– Только что, на аллее Талиталь, стреляли в первого вице-премьера. На волне законников передали команду 202.

Сказав это, Хейлок исчез так же быстро, как и появился.

– Что за ерунда? – спросил Монлис. – Сначала чудак пытается взорвать императорский дворец, теперь…

– В машину! – скомандовал Салис и метнулся к выходу.

Шальшок кинулся следом за инспектором.

По радиостанции у дежурного по городу Салис уточнил адрес. Через пять минут они будут на месте, возможно успеют опередить местных законников.

Зевак возле места покушения пока что было немного. Следом за машиной инспектора во двор жилого дома въехал микроавтобус CNN. FTV и ZDF уже вовсю шарили по двору объективами телекамер. Жидкий патруль из четырех законников тщетно пытался отогнать толпу зевак. Любопытствующих прибавлялось с каждой минутой.

На асфальте, в луже крови, вниз лицом лежал фербиец. В правой руке убитый сжимал пистолет «Корк». Судя по внешнему виду из него стреляли еще во времена последней войны. Рядом с трупом стоял спортивного вида землянин (13), в черном костюме с короткой стрижкой и суровым взглядом. Он сразу же загородил сыщикам дорогу.

– Ты телохранитель? – спросил Салис и предъявил ромб имперского сыска.

– Да.

– Инспектор Салис, имперский сыск, – Лоун качнул головой в сторону Монлиса.

– Инспектор Шальшок.

Во двор въехали две патрульных машины. Теперь одиннадцать законников занялись наведением порядка. Они быстро оттеснили зевак на нужную дистанцию.

Салис внимательно огляделся вокруг.

– Что потерял? – спросил Монлис.

– Странно. Не вижу ни одной гильзы.

– Он не успел выстрелить, – ответил телохранитель.

– Не успел?

– Я его заметил, когда он только со скамьи встал.

– Значит это ты его? – спросил Салис.

Телохранитель кивнул.

– Молодец какой, – одобрил Монлис и перевернул тело убитого.

В груди незадачливого фербийца-киллера было три пулевых отверстия. Балахон впитал крови сколько смог, остальное расползлось по асфальту. Шальшок обшарил карманы, в них ничего не было. То есть абсолютно ничего. Ни ключей от квартиры, ни удостоверения личности.

– Что-то не похож на киллера, – заметил Салис.

Телохранитель молчал, тупо наблюдая за имперскими сыщиками.

– Излагай, – сказал Шальшок землянину.

– Мы вышли из подъезда… Я первый вышел. Оглядел двор. Чуть левее подъезда вот этот сидел. Фербиец и фербиец, ничего особенного. Сидит, газету читает.

– Он ей закрывался?

– Нет. Газета была сложена вчетверо. Он облокотился о колени локтями и немного подался вперед. Я принял его во внимание и дал команду: можно выходить. Когда дверь открылась, слева газанула машина. Я повернул голову.

Во двор въехало белое «Пежо» и свернув направо поехало в противоположную от нас сторону. Когда я повернулся обратно этот уже медленно шел по газону к дороге. Миша как раз выводил объект из подъезда. Я открыл дверь машины и тут смотрю фербиец на нас идет. Мне его взгляд не понравился. Я решил положить фербийца на асфальт.

– А чем тебе его взгляд не понравился? – спросил Монлис.

– Просто пустой какой-то. Он смотрел мимо меня. Я шагнул ему навстречу.

В следующую секунду увидел в его руке «Корк». Штука конечно древняя, но как говорят у нас на Земле… раз в год и палка стреляет.

– Он прятал пистолет за спиной или просто шел, держа его в руках? – спросил Монлис.

– Просто держал.

– Извини. Что дальше? Увидел в его руке пистолет…

– А дальше меня учили не думать, а стрелять.

– Правильно научили, – сказал Салис. – Где сейчас Миша?

– Он увез объект.

Во двор въехал «Фаэтон» законников, следом за ним из-за угла показался автобус, набитый легионерами. Из «Фаэтона» вышли начальник местного участка законников и имперский сыщик. Салис был знаком с ними. Высыпавшие из автобуса легионеры быстро очистили двор от посторонних. Жильцам было предложено подняться в квартиры, прохожим уйти подобру-поздорову. Журналисты вдохновенно пререкались, явно претендуя на свободу слова.

– Приветствую, – с легкой улыбкой сказал местный имперский сыщик и протянул Салису руку.

– Здравствуйте, – сухо поздоровался начальник участка.

– Здравствуйте, – почти хором ответили Салис, Шальшок и телохранитель.

Вновь прибывшие всевидящим оком окинули место происшествия и как-то одновременно закивали головой, как будто ничего другого здесь и не могло произойти.

Во двор въехала кавалькада из машин со спец сигналами. По номерам Салис признал служебную машину заместителя директора имперской безопасности.

Заместитель директора имперской безопасности и полковник Вартонус вышли из машины, подошли к незадачливому киллеру лежавшему в луже крови. За их спиной маячили два бугая. Монлис понял что сейчас им дадут хорошего пинка.

– Добрый день, – поздоровался Летерис.

– Здравствуйте, – ответили хором все, кто стоял в радиусе двадцати метров.

Летерис протянул Салису руку. Вартонус в знак приветствия лишь кивнул головой и недобро посмотрел на Шальшока. Капитан законников из местного участка доложил обстановку.

– Что вы здесь делаете? – спросил Салиса Летерис.

– Проезжал недалеко, – врал Салис, – услышал по радио, что на аллее Талиталь произошло покушение на члена правительства. Посчитал своим долгом немедленно прибыть на место происшествия, поскольку я находился поблизости.

– На какой волне прошло сообщение о нападении? – спросил Вартонус.

Летерис обернулся и посмотрел на него. – 19–47, – сразу же ответил Шальшок.

Он, конечно, помнил, что в прошлый раз заместитель директора имперской безопасности отнесся к ним доброжелательно, но от взгляда, которым его сейчас одарил Летерис, по спине Монлиса пробежали мурашки.

– Вы поступили правильно, – сказал Летерис. – Но на этом, господин инспектор, ваша миссия заканчивается. Вам следует немедленно покинуть место происшествия. Следствие будет вести служба имперской безопасности.

– Господин Летерис, я хотел бы…

– Инспектор Салис, вам что-нибудь неясно? – спросил Летерис.

Салис с Шальшоком обречено поплелись к машине. Вартонус проводил сыщиков взглядом, проследил как они усаживались в машину, пристегивались ремнями безопасности. Заметив это Салис не торопясь, вставил ключ в замок зажигания и пустил двигатель. Фаэтон медленно тронулся с места и запетлял по лабиринту двора.

– Как тебе это нравится? – спросил Монлис, когда машина выехала на шоссе.

– Мне это совсем не нравится. Какого черта они нас гоняют как школьников?

– Хорошо хоть с телохранителем поговорить успели.

– Есть соображения? – спросил Лоун.

– Я так понимаю, что стрельба в вице-премьера – это уже совсем не игрушки, – ответил Монлис. – Ты видел, как они всполошились? Летерис приехал. Лично.

Судя по рассказу телохранителя поведение стрелка похоже на поведение Стемлуса в аэропорту.

– Только этот выстрелить не успел.

– Именно поэтому последние четырнадцать лет в охрану правительственных чиновников русских и берут.

– И так же как в аэропорту, – отметил Салис, – через пол часа приехал Вартонус, а нас отправили отдыхать.

Светофор переключился на красный. Салис остановил машину.

– Поедем-ка навестим Лопахина, – сказал Лоун.

– Это приятель Шайкеса… – вспомнил Шальшок. – Думаешь его еще не обработали?

– Заодно и узнаем.

Светофор моргнул желтым глазом и вспыхнул зеленым. Салис надавил на педаль газа.

Темный развалившись в любимом кресле пил утренний кофе, когда у ворот его особняка остановился «Мерседес». Водитель несколько раз погудел, что-то истошно крикнул и ворота открылись. Темный поднялся из кресла и подошел к окну. Водитель «Мерседеса» заложил по двору лихой крюк, чуть не задавив садовника, остановился и вышел из машины оставив дверцу открытой. По всему было видно, что он сильно возбужден. Если сказать точнее, он был в бешенстве.

Дверь распахнулась и в комнату вбежал Хорек.

– Слушай, там Молчун приехал.

– Один? – удивился Темный.

– Один. Он злой как собака. Вчера его ребята наехали на миссионера в Лейла-сити.

– Клево, – шевельнув бровью сказал Темный. – Почему я узнаю последний?

Хорек ничего не ответил.

– Если это разборка, то почему он приехал один? Извиняться… Судя по крику он извиняться и не думает.

– Разгромили там все, – продолжил Хорек, – Миссионер успел слинять, сейчас в пансионате отсиживается, а помощника и его девку грохнули.