Текст книги "Коломяги и Комендантский аэродром. Прошлое и настоящее"

Автор книги: Сергей Глезеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Уже осенью 1990 года в церкви начались богослужения. 8 ноября 1990 года священником нового храма был рукоположен дьякон коломяжской церкви Св. Дмитрия Солунского отец Алексей (Масюк). Благодаря безвозмездной помощи «Северного завода», изготовившего престол, жертвенник, купель, основу для иконостаса, весной 1991 года в возрождаемом храме встретили Пасху. «В храме было очень холодно, – вспоминает Александр Майков. – Окна, заколоченные железом, не держали тепло, но зато резонировали и отражали звук внутрь храма, создавая уникальный акустический эффект. Состоялся крестный ход вокруг храма. Это было очень трогательно: в „больном теле“ – холодном, полуразрушенном здании, находившемся под угрозой, – вдруг обнаружилась жизнь».

В процессе восстановления храма в него все время приходили местные жители – из Коломяг, Удельной, Озерков, даже из центра города, для которых возрождение церкви стало огромной радостью. Некоторые их них помнили этот храм еще действующим. Дочь последнего старосты церкви Антонина Кукушкина пожертвовала в церквь две иконы – св. Николая Чудотворца и Казанской Божией Матери, которые когда-то находились в этом храме. По ее воспоминаниям, когда церковь закрыли, перед входом развели костер, на котором жгли иконы. Две из них ей удалось спасти и сохранить.

«Восстановление храма стало одним из самых ярких моментов в моей жизни, – признается Александр Майков. – За это время мне посчастливилось стать свидетелем жертвенных благородных поступков многих людей, своими глазами увидеть преемственность поколений. Продолжением традиций стала прибытие в храм иконы св. Пантелеймона целителя, написанной на Афоне, – в прежнем храме также хранилась как реликвия икона с Афона».

В конце 1980-х—начале 1990-х годов Коломяги и Озерки стали уникальным примером сотрудничества между местными жителями и городскими властями. В итоге тотальный снос старой застройки Коломяг удалось остановить, в то же время речь шла не о том, чтобы вообще не строить нового жилья, а том, чтобы при строительстве максимально соблюсти интересы тех, кто хочет немедленно получить городские квартиры, и тех, кто желает остаться жить здесь. Одним словом, удалось выработать некую формулу компромисса.

Храм Великомученика Пантелеймона Целителя при бывшем Доме призрения душевнобольных. Современный адрес – Фермское шоссе, 36. Апрель 2007 г. Фото автора

 «Коломяжский опыт показал, что город все-таки может аккуратно войти в уже сложившуюся сельско-пригородную среду, не разрушая ее под нож, как это случилось с другими новостройками, – считает Александр Майков. – Для этого надо разумное отношение руководства города и терпение местного населения. Здесь это получилось».

Все это время, до конца 1993 года, во главе жителей стоял квартальный комитет, который не только боролся за сохранение Коломяг, но и занимался конкретной, адресной помощью.

«Казалось бы, в советское время квартальный комитет ничего не мог решить, но здесь, в Коломягах, мы стали действенной силой, – рассказывает Александр Майков. – Основной вопрос, связанный со строительством, лег на наши плечи. Однако мы занимались не только этим, но и распределением среди жителей „гуманитарной помощи“, присылавшейся из Западной Европы, устраивали субботники по уборке и благоустройству территории».

В частности, в 1990 году комитет принял активное участие в судьбе художника Н.С. Чукова, творческая деятельность которого была издавна связана с Коломягами—Озерками. Его мастерская на 2-й Утиной ул., 10, попала в пятно застройки в квартале 13А, подлежала сносу и в течение долгого времени представляла один из очагов социальной напряженности в Коломягах. Квартальный комитет помог Н.С. Чукову приобрести дом на Тбилисской улице, куда он перевел свою мастерскую.

Но, к сожалению, не бывает такого, чтобы всем сразу стало хорошо. Поэтому определенная часть коломяжцев, мечтавшая как можно скорее сменить свои разваливающиеся дома на городские квартиры, оказалась недовольна остановкой проекта расселения Коломяг. И теперь уже «крайними» они считали профессора В.З. Васильева и других «неформальных» лидеров «коломяжской битвы». Их голословно обвиняли в том, что они «присвоили себе право говорить от имени всех жителей Коломяг».

В начале осени 1990 года в адрес редакции «Вечернего Ленинграда», сессии Ленсовета, а также исполкомов города и Приморского района пришло письмо за подписью 69 жителей Коломяг и Мартыновки, в том числе ветеранов войны и труда, жителей блокадного Ленинграда, инвалидов, пенсионеров. Они жаловались на свое невыносимое житье и на то, что усилиями Васильева и иже с ним их переселение в квартиры отложено. «Уже совсем было обнадежила власть, многие из нас стали собирать документы, так как пришло постановление о расселении отдельных домов, – говорилось в письме. – Но то от радости сердце чуть не остановилось, то сразу как холодный душ: оказывается, кем-то приостановлено это решение. Может ли стариковское сердце все это вынести?»

«В четырех кварталах, где никаких построек нету, уже идет типовое строительство, – отвечал В.З. Васильев, в ту пору уже заместитель председателя Ленсовета, на „письмо шестидесяти девяти“. – Зато в плотно застроенных индивидуальными домами Коломягах, Мартыновке, юго-западных частях Озерков и Шувалова развернулся уникальный социально-градостроительный эксперимент. Его можно будет потом распространить на всю Россию. Те, кто желают покинуть Коломяги, будут обязательно расселены. Этим уже занимаются службы Ленгорисполкома. Архитекторы же тем временем работают над индивидуальными проектами будущих зданий, учитывая все – и уникальность террас, и раскинувшиеся на них зеленые массивы. Когда-нибудь здесь будет очень красиво, хочется верить, вскоре».

Виталий Васильев имел в виду, по всей видимости, начало реализации проекта малоэтажного строительства. В ноябре 1990 года в Хельсинки было подписано четырехстороннее соглашение о намерениях – между Ленсоветом, фирмами «Хилко», «Хако» и «Ассунтамесус» – о проектировании и строительстве в кварталах Коломяг, выделенных под индивидуальную застройку. «Предлагаю обеспечить наиболее благоприятный режим для практической реализации данного соглашения в предельно сжатые сроки (1990—1991 гг.)», – указывалось в обращении В.З. Васильева руководителю штаба застройки микрорайона Коломяги В.В. Ештакину и председателю Приморского райсовета Е.В. Никольскому от 23 ноября 1990 года.

Тогда, в романтическом 1990 году, многое казалось таким близким и доступным. Казалось, что до новой жизни, до всеобщего счастья – всего один шаг. Реалии оказались совершенно иными – и на уровне всей страны, и на уровне Коломяг. Пока же эпоха самого начала 1990-х годов стала для Коломяг эпохой «безвременья».

«У Коломяг в нашем городе особая судьба, – говорилось в ноябре 1990 года в газете „Смена“. – Принято градостроительное решение с учетом мнения жителей района. Кто хочет отсюда уехать – уедет, а кто пустил корни, обзавелся крепким хозяйством – останется. Однако сегодня, когда безвременье отчаянием стучится в сердца людей, хуже всего тем, кому и так было плохо... Коломяги, Коломяги... Их отстояли. Ради принципа? Ради людей?»

В 1991 году в стране полностью сменилась власть, другой стала и сама страна, а в 1992 году начались трудные и болезненные для многих экономические реформы. Многие жители, малообеспеченные, были озабочены только самовыживанием. В ту сложную, но по-настоящему судьбоносную пору Коломяги оказались на перепутье.

Журнал «С.-Петербургская панорама» в 1992 году посвятил Коломягам статью В. Гнидаша с названием, которое говорило само за себя – «Коломяжская трагедия». Действительно, вид коломяжских улиц не радовал глаз. «По обе стороны тянутся захламленные дворы, почерневшие и ссохшиеся от времени избушки. Правда, изредка попадаются аккуратные домики. Но и тут запустение. Здесь же, за заборами, валяются сгнившие доски, бревна, обломки мебели, просто горы мусора».

Старинный особняк в центре Коломяг заброшен и разрушается. «Через проемы порушенных окон и выломанных дверей видны некоторые залы. И здесь полная разруха: стены ободраны до кирпичной кладки, выломана лепка, выдрано покрытие полов. В северной части особняка – зияющая пустота в два этажа. От лестницы остались две проржавленные железные балки... Трудно поверить, что это был один из самых живописных пригородов столицы, некогда – очаровательное предместье Петербурга... Коломяги. И грусть, и боль, и мечты... Что их ждет?»...

«РОДИНА ПЕТЕРБУРГСКОГО ТАУН-ХАУЗА»

В начале 1990-х годов битва за спасение Коломяг отшумела, «штурм» города удалось выдержать. К концу 1991 года на вожделенных четырех кварталах на бывших совхозных полях за Коломягами встали стандартные коробки многоэтажных панельных домов, правда, так и не заселенных. В отношении же других кварталов Коломяг и Мартыновки финансирование прекратилось.

Тем не менее прошло полтора десятилетия, Коломяги неузнаваемо изменились. Вместо причудливой «городской деревни», хранившей во многом свой патриархальный облик вековой давности, Коломяги быстро превратились в подобие «элитного поселка» с маленькими вкраплениями старинных построек. Складывается ощущение, что недалек тот час, когда старые коломяжские постройки можно будет уже пересчитать по пальцам.

Так выглядела в 1998 г. Главная улица, угол 3-й линии 2-й половины. Теперь здесь расположен элитный малоэтажный комплекс «Графский пруд». Фото автора

Пейзаж на Горной улице в Коломягах – разруха и запустение. 1998 г. Фото автора

В конце 1980-х годов, когда шла ожесточенная борьба за сохранение облика Коломяг, против городской застройки, больше половины местных жителей изъявляли желание остаться здесь, на родных местах. Однако, несмотря на то что наступление города удалось отбить, впоследствии многим коломяжцам волей-неволей все-таки пришлось, в силу различных обстоятельств, покинуть свои насиженные места. Кто-то охотно соглашался на предложения застройщиков продать свой земельный участок, кто-то шел на это как на вынужденную меру.

К концу 1990-х годов сложилось так, что значительную часть коренных коломяжских жителей составляли пенсионеры, вынужденные жить на крайне скудную пенсию и относящиеся к малоимущим слоям населения. У них просто не было ни сил, ни возможностей содержать свои старые дома, которые все

больше ветшали и требовали постоянного ремонта, то есть серьезных финансовых затрат. Поэтому именно материальная нужда заставила многих коломяжцев покинуть свою родину и переселиться в городские квартиры. Тем более что недостатка в покупателях уже в ту пору не было: земля здесь все больше и больше росла в цене. Для многих коломяжцев процесс расставания с привычными, милыми сердцу и дорогими местами оказывался очень трудным и болезненным, но неизбежным.

Спуск у часовни Александра Невского. Фото 2000 г. из личного архива Н.И. Бернатас

 «Сейчас ностальгия порой мучает, хотя с практической точки зрения жить в Коломягах нам было уже очень тяжело, – говорит Виктор Мартынович Риттер, проживший в Коломягах, в старинном бревенчатом доме на углу Тбилисской и Горной улиц, с 1956 по 2002 год. – Возраст у нашего дома был уже солидный, почти сто лет, сделали свое дело и близкие грунтовые воды. Да еще в войну недалеко бомба разорвалась, так дом тогда уже осел набок. Еще в 1981 году техническая экспертиза признала износ дома на 59%, и нас поставили на исполкомовскую очередь. Нижние венцы дома подгнили, печка стала заваливаться, из нее кирпичи выпадали. Зимой в комнатах было холодно, приходилось даже в валенках ходить. Для восстановления дома нужны были очень большие деньги, а их у нас просто не было, поэтому в 2002 году дом пришлось продать. Нас никто не вынуждал выселяться – жизнь заставила. Мы понимали, что дом обречен. После того как мы выехали, дом еще простоял некоторое время – строители устроили в нем что-то вроде „прорабской“, а в 2003 году его снесли».

Действительно, прогуливаясь в недавние еще времена по деревенским улицам Коломяг, я неизменно обращал внимание на старинный бревенчатый дом Риттеров на углу Горной и Тбилисской улиц. Он напоминал древние крестьянские избы русской глубинки. А несколько лет назад, проходя по тем же местам, я не застал привычной картины: знакомого и столь полюбившегося мне бревенчатого дома не стало. На этом участке кипела стройка, а теперь здесь уже высится новое здание...

«Наш дом на Горной улице, 19, простоял больше ста лет, – с горечью говорила мне Наталья Ивановна Бернатас. – Его построили в начале XX века для сдачи внаем петербургским дачникам, в 1929 году дом перешел отцу и с тех пор стал родовым гнездом нашей семьи. На нашем участке было много черной смородины, яблони, вишни. В 2004 году дом сломали под строительство коттеджей. Последние годы перед этим находиться там было уже практически невозможно – жили буквально на стройке, которая велась по соседству. От всего хозяйства теперь дубы только старинные остались, а какой там дом теперь построили – даже и смотреть не хочу».

Дом Риттеров на углу Тбилисской и Горной улиц. 1998 г. Фото автора

Коттеджный комплекс на углу Тбилисской и Горной улиц, появившийся на месте дома Риттеров. Декабрь 2006 г. Фото автора

В этих словах, конечно же, очень много личной печали. Ведь с этим домом, которого теперь больше нет, были связаны первые двадцать лет жизни дочери Натальи Ивановны – будущей художницы Елены Бернатас. Ее жизнь трагически оборвалась в самом расцвете в 2000 году – Елене было всего 42. «Она была очень талантлива, – писал в предисловии к выставке ее работ, проведенной в 2003 году, искусствовед Эраст Кузнецов. – Рисунки Елены Бернатас вызывают восхищенное недоумение... Ее искусство – это очень короткая и очень яркая вспышка. Бессмысленно гадать о том, имело бы оно устойчивое продолжение и было бы это продолжение таким же ярким. Но оно успело состояться»...

Чувства людей, которым пришлось покинуть родные места, обустраивавшиеся и обихаживавшиеся десятилетиями родные очаги, с которыми были связаны судьбы дорогих и любимых людей, конечно же, можно понять. Тем не менее в том виде, в котором находились их дома и участки, дальше они сохраняться не могли, а потому были обречены в новых исторических условиях. К сожалению, рано или поздно эти изменения все равно бы произошли.

Сегодня уже можно точно сказать, что современная застройка Коломяг – это неотъемлемая и чрезвычайно любопытная страница коломяжской истории, отразившая определенную эпоху в развитии и города, и страны, и архитектуры, и, в целом, смену общественной формации в России на рубеже XX—XXI веков. Та эволюция, которую пережили Коломяги, несомненно, станет впоследствии, через несколько десятилетий, объектом пристального внимания для историков и краеведов. Наверное, они будут рассматривать итоги и обсуждать, были ли альтернативы у выбранных архитектурных, градостроительных и планировочных решений. Сегодня у нас есть уникальная возможность изучать современность как исторический объект. Ведь какие бы недостатки мы ни находили в современной коломяжской застройке, она стала уникальным явлением и в архитектуре, и в петербургской культуре в целом.

Расположенные в Коломягах комплексы малоэтажной застройки рассчитывались на то, чтобы быть вписанными и в окружающий дачный ландшафт (совсем рядом – парки и озера), и в городскую среду (рядом – три станции метро, школы, магазины), а потому большинство обитателей квартир в таун-хаузах склонны рассматривать их как постоянное жилье.

Зимние Коломяги еще недавно представляли собой странную и экзотическую картину: словно бы далекая северная деревня спряталась посреди петербургских новостроек. 1998 г. Фото автора

Можно по-разному относиться к тому, что сегодня построено на месте прежних деревенских домиков, но необходимо признать, что за последние десять лет Коломяги почти полностью сменили свой облик, и возврата к прежнему сельскому, патриархальному образу жизни здесь уже не будет.

Согласно распоряжению губернатора Санкт-Петербурга В.А. Яковлева «Об утверждении основных положений проекта строительного и функционального зонирования кварталов в Коломягах» (от 4 февраля 1998 года № 109-р), Коломяги делились на шесть типов «средовых зон», границы которых устанавливались по осям улиц, проездов и железнодорожных линий:

– зона многоквартирных жилых зданий: кварталы 11А, 12А, 12Б, часть квартала 12В, 13А, 13Б, 21А;

– зона односемейных домов: часть квартала 11А, кварталы 11Б, 12В, 13В, 14Б, 14В, 15А, 16, 21Г;

– многофункциональная зона с малой плотностью освоения: стометровая зона от Выборгской железной дороги;

– зона учреждений и объектов обслуживания: кварталы 8, 10Б, 11Д, 21Б;

– коммунально-складская зона: кварталы 14А, 20А;

– зона рекреационного назначения: кварталы 11В, 11 Г.

Фирмы, которые вели здесь строительство, выдвигали лозунг: «Хочешь быть здоровым? Живи в Коломягах!» Они объясняли его тем, что в «экологической чистоте своего района жители Коломяг могут быть уверены на все сто процентов».

Таким образом, на рубеже XX—XXI веков Коломяги стали родиной петербургского таун-хауза, одним из первых «опытных полигонов» современной малоэтажной застройки в Петербурге. Что такое таун-хауз? Он представляет собой сблокированные коттеджные секции (две и более), построенные как одно здание (с общими боковыми стенами и крышей). При этом каждая секция имеет отдельный вход. На первом уровне (их обычно от двух до четырех) или в цокольном этаже, как правило, размещается гараж. Важнейшей принадлежностью таун-хауза служит небольшой участок, от одной до трех соток.

Иными словами, таун-хаузы являются малоэтажными жилыми комплексами, построенными по принципу «общие стены и крыша – свой двор». Когда этот тип жилья стал только появляться в Петербурге в начале 1990-х годов, его нередко именовали «кондоминиумом», что обозначало собственность, создаваемую и обустраиваемую трудами соседей-единомышленников. Однако это понятие в питерском обиходе не прижилось – его вытеснило англоязычное слово «таун-хауз». Не случайно таун-хаузы получили свое развитие именно в Англии в XIX веке. Аналитики пока не договорились, как правильно писать этот термин: слитно или через дефис, на конце «с» или «з», однако наиболее часто встречающийся вариант – «таун-хауз».

Первые опыты таун-хаузов под Петербургом – в Мистолове и Порошкино – оказались не очень удачными. Сказывались и удаленность от города, и отсутствие инфраструктуры, и желание владельцев (а позволить себе жилье в таун-хаузах могут только очень обеспеченные люди) максимально обособиться и от соседей, и от всего мира. Таун-хаузы в Коломягах оказались более оправданным проектом.

К середине первого десятилетия XXI века в Коломягах и соседней Мартыновке уже существовало несколько комплексов таун-хаузов, коттеджного и малоэтажного жилья:

– «Никитинская усадьба» («Северо-Западная строительная корпорация»);

– «Орловский», «Графский пруд», «Горная», «Удельный парк» (компания «Содружество»);

– «Алексеевский» («ПСП-Инсерв»);

– «Жар-птица» (ИСК «Сфера»);

– «Георгиевское», «Владимирское», «Фаворит», «Коломяжская слобода» (строительный холдинг «Европейские предместья»);

– «Сосновый уголок» («Падамс»);

– «Вишневый сад».

Первопроходцем коттеджного строительства в Коломягах– Мартыновке стала фирма АО «Коломяги-Ретро», которая бралась не только реализовать масштабный проект малоэтажного строительства, но и обслуживать его обитателей. Основана фирма была 11 октября 1991 года, а ее первым президентом стал депутат России и Ленсовета профессор В.З. Васильев, к осени 1991 года освободившийся от обязанностей заместителя председателя Ленсовета. Он стал «идеологом» нового плана кварталов 11Б и 12В в Коломягах и Мартыновке. План квартала 11Б района Коломяги предусматривал возведение малоэтажных жилых домов (в два-четыре этажа), а в Мартыновке (квартал 12В) – также и высотных домов по магистралям квартала.

Распоряжение мэра Ленинграда А.А. Собчака об организации малоэтажной застройки в Коломягах. Из архива В.З. Васильева

Генеральным директором пригласили профессионального инженера-строителя С.Н. Скороходова, известного тем, что он руководил отрядом ленинградских строителей, восстанавливавших разрушенный в 1988 году землетрясением армянский Ленинакан. Что касается происхождения названия акционерного общества, то, как рассказывал С.Н. Скороходов, «думали все, а придумал мэр А.А. Собчак. Вернее, он просто назвал два слова „Коломяги“ и „Ретро“. Так родилось название, которое, на мой взгляд, очень емко отражает главное направление нашей работы».

Кстати, небольшое лирическое отступление. A.A. Собчак, первый избранный мэр нашего города, один из ведущих политиков конца 1980-х—начала 1990-х годов, впервые побывал в Коломягах 7 ноября 1990 года. Необычная атмосфера и стиль жизни «деревни в городе» тогда чрезвычайно его впечатлили. Визит A.A. Собчака был не официальным, а частным – по приглашению В.З. Васильева. В Коломягах A.A. Собчак посетил храм Св. Дмитрия Солунского, несказанно удивив своим внезапным появлением местных жителей, а затем побывал в гостях у В.З. Васильева в его доме на Поклонногорской улице. «Теплый дом», – повторил он несколько раз, имея в виду и само жилище, и его гостеприимных хозяев...

Впрочем, вернемся к АО «Коломяги-Ретро». Среди его учредителей были строительные организации Петербурга и администрация Приморского района. Акционеры взяли в аренду 70 гектаров городской земли сроком на пятьдесят лет.

«Начато новое, перспективное направление в жилищном строительстве – застройка кварталов города малоэтажными зданиями коттеджного типа, – говорилось в июле 1992 года в публикации „Санкт-Петербургских ведомостей“, озаглавленной „Сохраняя прелесть старых Коломяг“. – Причем речь идет о принципиально новой для нас основе – акционерной. АО „Коломяги-Ретро“, арендуя землю, берет на себя разработку проектной документации, осуществляет инженерную подготовку территорий и предлагает будущим жильцам несколько вариантов коттеджей – кирпичные, панельные, отдельно стоящие и сблокированные. Каждый будет иметь свою стоимость, но у человека появляется наконец возможность не просто вложить деньги в свое жилище, но и выбрать его в соответствии со своими вкусами и средствами».

Фундамент первого малоэтажного дома от фирмы «Коломяги-Ретро» (коттеджа на 12 квартир) заложили в середине июля 1992 года в Мартыновке – в квартале 12В, вдоль линии Малой Октябрьской железной дороги. Закладку «первенца» сопровождала церемония с участием представителей мэрии, администрации Приморского района, депутатского корпуса, а также освящение. Объект представлял собой трехэтажное здание коттеджного типа, построенное по проекту, разработанному в творческой мастерской Н.И. Апостола.

«Коломяги-Ретро» грезила грандиозными планами. Сообщалось, что она намерена построить за короткое время в Коломягах и Мартыновке несколько сотен (!) отдельных и сблокированных коттеджей – кирпичных, монолитных и панельных. Предполагалось, что только за 1992 год построят 18 малоэтажных зданий, а до 1995 года в Коломягах должно было появиться полторы тысячи (!) коттеджей.

«Средний размер приусадебного участка – три сотки, – сообщала о будущем коттеджном поселке газета „Вечерний Петербург“ в публикации „Нью-Коломяги в стиле «ретро»“. – Но тут не разрешат держать коров, свиней, разводить кроликов и прочую живность. В Коломягах намереваются установить жесткие городские порядки... Еще не построенные, нью-Коломяги становятся в ряд наиболее престижных районов Северной столицы, где предприниматели почитают за счастье открыть супермаркет или гостиницу. Безусловно, здесь намечается настоящее золотое дно».

Планы выглядели очень притягательно и заманчиво: «Все коттеджи двух– или трехэтажные. На нижнем, цокольном этаже расположены сауна, гараж, мастерская; второй будет наполнен ароматами вкусных блюд, так как здесь разместятся кухня, столовая, гостиная. Этажом выше – рабочий кабинет и спальни, которых, безусловно, в каждом коттедже несколько. А в мансарде под черепичной крышей в свободное время вы сможете поиграть в теннис, бильярд или просто отдохнуть в шезлонгах. Хотя не исключено, что кто-то здесь оборудует художественную мастерскую, оранжерею. Другими словами – каждый сумеет создать здесь свой неповторимый райский уголок». К сожалению, большинство планов осталось на бумаге...

Как отмечал С.Н. Скороходов, «Коломяги-Ретро» призвана осуществлять задачу застройки Коломяг, сохраняя их прелесть и даже воссоздавая прежний облик. «Надо знать Коломяги, удивительный мир этого района, – говорил он в интервью „Санкт-Петербургским ведомостям“ еще в марте 1992 года. – Трудно себе представить вторжение в этот мир многоэтажных типовых зданий: они моментально разрушат природную архитектуру. Поэтому решено вести здесь застройку свободных территорий только малоэтажными коттеджами, а часть существующих частных домов, еще достаточно крепких, будет сохранена, они впишутся в общую градостроительную идею... Квартальная застройка малоэтажными зданиями коттеджного типа – это новое, очень перспективное направление в жилищном строительстве и для отдельных районов города, и для его центра».

Эскизные варианты коттеджей, предлагавшихся АО «Коломяги-Ретро». 1992 г. Из архива В.З. Васильева

Спустя год, в июле 1993 года, те же «Санкт-Петербургские ведомости» констатировали: фантастическая мечта понемногу начинает становиться реальностью. «В 12В квартале Коломяг уже строится четыре коттеджа: один из них почти готов, для трех заложены фундаменты. Как и было задумано, новые здания отлично соседствуют с частными владениями: не срублено ни одно дерево, не потревожен ни один забор. За кирпичной стеной коттеджей идет прежняя жизнь Коломяг – пасутся козы, зреют на приусадебных участках в теплицах овощи, отцветает сирень, потрясающе пахнет жасмин...»

В мае 1995 года появилось распоряжение мэра Санкт– Петербурга А. Собчака, которое разрешало ЗАО «Коломяги-Ретро» застройку только на пустующих участках или на земле, выкупленной у частных владельцев. Всего таких пятен тогда насчитывалось сорок. Одновременно со строительством требовалась инженерная подготовка территории, так как здесь полностью отсутствовали централизованное тепло и горячее водоснабжение, а также внутриквартальная, а в некоторых местах и магистральная канализация.

К сожалению, от желаний до реальности было очень далеко. Уже к тому времени стало понятно, что «Коломяги-Ретро» оказалась не способна в одиночку реализовать те масштабные проекты, которые ставила перед собой в начале 1990-х годов. Фирма находилась в очень тяжелом состоянии: начатый ею проект малоэтажной застройки затормозился, а сооруженные «коробки» будущих зданий оставались недостроенными и приходили в аварийное состояние.

Публикации в петербургских газетах 1992 г., посвященные началу реализации проекта строительства малоэтажного жилья в Коломягах. Из архива В.З. Васильева

Новый этап современного освоения Коломяг связан с «Северо-Западной строительной корпорацией». Эта инвестиционно-строительная компания, специализирующаяся на элитном домостроении, возникла в 1995 году и в том же году начала свою деятельность в Коломягах. Корпорация имела смелость взять на себя те функции, которые до этого осуществляла «Коломяги-Ретро». При этом корпорация постепенно начала осуществлять полный инвестиционно-строительный цикл, включающий в себя финансирование, инженерную подготовку земельных участков, проектирование, возведение домов, продажу объектов и последующее обслуживание недвижимости.

В 1996 году корпорация начала строительство малоэтажного комплекса на 3-й линии 1-й половины, получившего название «Никитинская усадьба». Он стал первым комплексом малоэтажного жилья, сооруженным непосредственно в Коломягах. Корпорация приобрела 50% территории у компании «Коломяги-Ретро» и 50% – у частных землевладельцев.

По словам генерального директора «Северо-Западной строительной корпорации» Михаила Голубева, «Никитинскую усадьбу» начинали возводить в непростых условиях: «Существовавшая городская программа по расселению частных домовладений на этой земле, принятая в начале 1990-х, к этому времени уже начала затухать. Квартир для расселения не было. Фирма-застройщик этих кварталов „Коломяги-Ретро“ оказалась в сложной ситуации, столкнувшись с большим объемом технических проблем, связанных с застройкой обширных территорий. Кроме этого участка мы присматривались и к другим – в Каменке, у Суздальских озер... Хотя на площадке в Коломягах имелось много сложностей для организации застройки: ветхие инженерные сети, отсутствие канализации, не расселенные аварийные домовладения, разбитые дороги, проблемы обременения земельных участков в условиях развивающегося земельного законодательства, мы, оценив уникальность места и его перспективу, приняли однозначное решение – заключать договор о сотрудничестве с ЗАО „Коломяги-Ретро“».

Основные силы в первые пять лет ушли на активное развитие инженерной инфраструктуры. «Мы строили фактически город с нуля, – говорит М. Голубев. – Нам пришлось обустраивать все виды инженерных сетей, включая и дренажную систему. На том месте, где сейчас стоит один из домов, например, находился полузатопленный котлован с утками, местность была заболочена». Подписывая соглашение о сотрудничестве, никто в корпорации не ожидал, что придется взять на себя такой объем работ: чтобы подключить один дом, сетей приходилось строить на десять. Этим и отличается специфика малоэтажной застройки. В первые же годы была построена новая газовая магистраль среднего давления, переложены газовые сети низкого давления, обновлен участок водопровода, проведена канализационная ветка с перепадными колодцами по склону холма, построена первая трансформаторная подстанция с километром высоковольтных сетей.

«Конечно, когда мы брали участок в работу, нам виделись прообразы малоэтажных европейских субурбий, вереницы коттеджей и таун-хаузов, – рассказывал М. Голубев. – Но спустя два года стало ясно, что затраты на инженерную инфраструктуру (а мы уже начали просчитывать социальную инфраструктуру и благоустройство) настолько велики, что, чтобы выйти на приемлемый экономический уровень, необходимо скорректировать концепцию, увеличив плотность застройки. Так, наряду с коттеджами и таун-хаузами, появились малоэтажные дома квартирного типа с бесшумными лифтами и подземными паркингами. Это были первые в Петербурге дома с такими высокими потребительскими характеристиками».