Текст книги "Статьи"

Автор книги: Сергей Переслегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)

Кроме того, предсказание о неизбежности экологической катастрофы, отнюдь, не было продуктом машинного моделирования "мировой системы". В действительности, это предсказание было введено в модель априори – при проектировании системы положительных обратных связей. Если численность населения зависит от рождаемости и смертности, обе эти величины зависят от загрязнения, а загрязнение – от численности населения, мы с неизбежностью получаем "резонансный пик" на демографической кривой.

Если вы закладываете в модель, ограниченную в пространстве, экспоненциальный пространственный рост какого-либо параметра, в этой модели с неизбежностью разовьются катастрофические напряжения, которые ее разрушат. Считать это с помощью ЭВМ совершенно не обязательно.

Задавая те или иные формы обратных связей, можно получить любые, наперед заданные, динамические соотношения для параметров модели. Для студентов третьего-четвертого курса такое упражнение является полезной практикой, но научное значение подобной деятельности, разумеется, равно нулю.

Наша критика носит направленный характер и относится не к конкретным результатам, полученным Д.Форрестером, даже не к самой модели, но к самой идеологии системного моделирования глобальных процессов. Несколько утрируя, можно сказать, что данная идеология порождает модели, которые тривиальны там, где они априори верны, и содержательны там, где они заведомо ошибочны.

Основные претензии к принятой "Римским клубом" схеме моделирования сводятся к следующему:

– Отсутствует определение и формальное описание исследуемой системы.

– Выбранное число параметров недостаточно для содержательного анализа этой системы.

– Обратные связи между параметрами и потоками (уровнями и темпами) задаются искусственно и не отражают ни общесистемных закономерностей, ни свойств конкретной исследуемой системы.

Как результат, границы применимости глобальных системных моделей не определены, статус возникающих в них расходимостей совершенно неясен, а прогнозы и рекомендации к действиям носят все черты "подгонки" под заранее заданный ответ.

– 3 -

Во второй половине 1970-х годов глобальное моделирование широко использовалось в качестве идеологического оружия. Поскольку "Мировая динамика" была первой альтернативной марксизму моделью, оперирующей нетривиальными смыслами Будущего, она пользовалась громадной популярностью среди советской интеллигенции. Эта популярность дополнительно подогревалась не совсем уверенными попытками КГБ внести работы Д.Форрестера и Д.Медоуза в реестр запрещенных книг.

Я далек от мысли обвинить "Римский клуб" в "заговоре с целью подрыва дела социализма", но его роль в идеологическом обеспечении заключительного этапа "холодной войны" еще ждет своего исследователя.

Примечательно, что советские исследования по экологическому прогнозированию вызвали гораздо меньший резонанс, нежели работы Д.Форрестера, хотя первые эскизные разработки появились в СССР на два года раньше. В 1968 году в журналах "Техника молодежи" и "Молодая гвардия" вышла сокращенная версия романа "Час быка", созданного писателем и ученым-палеонтологом И.Ефремовым. В этом романе анализировалось, в частности, поведение демографической статистики вблизи "пределов роста", рисовалась реалистическая версия переполнения экологической ниши вида Homo ("Век Голода и Убийств" на планете Торманс) и демонстрировались различные способы выхода из этой ситуации[7]. И.Ефремов рассмотрел механизмы обратной связи между системами "человек" и "природа", ввел принципиальное понятие "стрелы Аримана", обуславливающей преимущественное выживание вредных для человека биологических видов в условиях экологического "стресса" биоты, вызванного неконтролируемым ростом человеческой популяции.

Между прочим, в "Часе быка" была сделана попытка понять пределы применимости предположений, лежащих в основе концепции гипотезы глобального экологического кризиса. Оказалось, что принципиальное значение имеет культурная однородность: по И.Ефремову, Торманс, где произошла демографическая катастрофа с падением численности населения более чем на порядок, был искусственно заселенной монокультурной планетой и с этой точки зрения представлял собой систему, заведомо более простую, нежели Земля. Тем самым, ее динамика была примитивнее и "катастрофичнее". Для нашей планеты с ее огромными различиями в культуре и экономике, резонансные пики кривых, даже в моделях "пределов роста" оказываются сглаженными отрицательными обратными связями: кризисы перенаселенности, загрязнения и ресурсов, во-первых, не синхронизированы между собой и, во-вторых, носят локальный, а не глобальный характер – разнесены по месту и времени. Такая динамика тоже сулит мало радости, но, во всяком случае, она принципиально управляема.

В своих прогнозах И.Ефремов пользовался, видимо, не компьютерным, а обычным математическим моделированием, тем более что тенденции легко прослеживались на простейших моделях, а делать точные прогнозы с реальными датами не представлялось возможным ни аналитически, ни численно.

Позже Н.Моисеев предпринял попытку точно решить численную задачу, создав реалистическую модель "мировой системы". Оказалось, естественно, что поведение этой системы очень сложно и практически непредсказуемо; оно, однако, не носит катастрофического характера. Вернее, "мировую систему" можно "загнать" в форрестеровско-медоузский глобальный экологический кризис, но при очень специфическом подборе численных значений параметров[8]. И именно потому, что результаты не были катастрофическими, а, следовательно, сенсационными, они не получили широкой известности. Ни на Западе, где вовсю разворачивалось экологическое движение, ни в СССР, где всякое сомнение в неизбежности предстоящего кризиса воспринималось молодыми интеллектуалами как свидетельство работы на КГБ. Эпоха мировых войн заканчивалась. Мир вступал в век посттоталитарных демократий, и озабоченная страхом перед загрязнением среды общественность походила этому миру во всех отношениях.

После распада СССР на бывших советских территориях образовалось множество партий и группировок экологической направленности. Все они быстро продемонстрировали свою полную политическую и экономическую неэффективность. Рекомендации по немедленному закрытию "грязных" производств и атомных электростанций были хороши в теории, на практике же такие действия привели к экономическому коллапсу в масштабе регионов и целых независимых государств. В конечном счете, практически все выведенные из эксплуатации энергетические и производственные мощности пришлось задействовать вновь: полгода жизни без тепла и света ликвидировали у населения всякий страх перед "мирным атомом".

Ольгино, Ленинградская область, 2 июля 2001 года

[1] Б.Такман "Первый блицкриг: август 1914".

[2] Вопреки распространенному мнению, Ил-86 является на сегодня самым безопасным пассажирским самолетом в мире, да и Ту-154 последних модификаций по уровню надежности превосходит "евроаэробусы" всех модификаций.

[3] В действительности растет не число заболевших, а число зарегистрированных случаев заболевания.

[4] На XVII век приходится пик "малого ледникового периода". С конца этого столетия средние температуры начали возрастать, за триста лет они поднялись почти на градус. В конце XXII века начнется "малый климатический оптимум": средняя температура возрастет еще примерно на градус и, как и в "эпоху викингов" в Гренландии будут расти леса, а на Ньюфаундленде появятся виноградники. Затем температура снова начнет падать. Длительность этого цикла составляет 1.200 лет, амплитуда колебаний температуры от 2 до 2,5 градусов.

[5] Что не помешало им инициировать целый ряд откровенно уродливых и безумно дорогих проектов, вроде австралийской "солнечной башни": "Башня диаметром 130 метров [и высотой 1 километр] будет производить электричество, используя для этого восходящие потоки воздуха, нагреваемого лучами Солнца. У подножия башни раскинется огромная теплица диаметром семь километров; воздушные массы, нагретые в ней, будут устремляться в трубу, вращая попутно турбины электрогенераторов, установленные в ее основании. Благодаря теплозащитным материалам, использованным в конструкции теплицы, воздух будет продолжать нагреваться даже ночью. Мощность станции должна составить до 200 МВт. Ее гигантская башня, более чем в два раза превосходящая самые высокие в мире башни-близнецы Petronas Towers Городского центра в Куала-Лумпуре, будет видна с расстояния в 80 километров. Австралийская компания EnviroMission планирует построить очередное чудо света в пустыне на границе штатов Новый Южный Уэльс и Виктория. Стоимость проекта оценивается в $308 млн. (около €595 млн.)".

[6] Р.Исмаилов "Парадоксы когнитивизма".

[7] Кроме очевидной для советского исследователя идеи замены стихии рынка плановым хозяйством, была предложена совершенно неортодоксальная схема контроля численности населения. После Века Голода на Тормансе сложилась особая "посткатастрофическая" культура, с высокой статистической частотой молодежных самоубийств. Такая культура в условиях государственно-монополистического капитализма привела к созданию классового общества, причем низший класс – КЖИ (короткоживущие) в возрасте 26 лет уходили во Дворцы Нежной Смерти. Регулируя соотношение между КЖИ и долгоживущей интеллигенцией, правительство добивалось идеального демографического баланса, при этом рождаемость на планете оставалась на довольно высоком уровне, что позволяло в полной мере эксплуатировать "пирамиду таланта", где на одного гения "наверху" приходится миллиард новорожденных детей "внизу". В известном смысле, Торманс – идеальная реализация предложенной Д.Форрестером стратегии установления глобального равновесия. Другой вопрос, что это равновесие навсегда зафиксировало "посттравматический синдром" в масштабе целой планеты, а культура Торманса, отличающаяся замкнутостью, жесткостью, сравнительно низким уровнем жизни и неравномерностью в распределении материальных благ, вызывает мало позитивных эмоций.

[8] Позднее эта технология расчетов была использована для компьютерного моделирования термоядерного конфликта, что привело к созданию гипотезы "ядерной зимы".

Сергей Переслегин, Елена Переслегина

"Того, что достаточно для Геродота…"

"Такие проделки, царевна, и правда больше никому не

удаются, но я могу поклясться, что никакой он не бог еще и

потому, что все его чудеса не имеют никакого смысла. Он

нас поражает, но когда удивление проходит, мы

испытываем разочарование. В первые дни мы просили у

него все новых и новых чудес – нам было интересно; но

потом они нам приелись, и говоря по правде, нам даже

стало стыдно, да и ему тоже, потому что фокусы эти просто

забава и никакого толку от них нет. А разве бог станет

стыдиться своих чудес? Станет себя спрашивать, какой в

них смысл?"

Т. Уайлдер. "Мартовские иды".

(1) Шестидесятые и двухтысячные

"Сумма технологии" была создана в самом начале шестидесятых годов ХХ века и вобрала в себя мироощущение предыдущего десятилетия. Может быть, это было и самое счастливое время в долгой истории городской европейской культуры, но сегодня она кажется слишком уж простой – эпоха ламповой электроники и реактивной авиации.

Позитивистский подход господствовал безраздельно, хотя в построениях теоретиков проступали контуры совершенно иных Вселенных. "Ум истончался в преньях о вампире…" Все же, мир оставался четким, как черно-белая фотография. Прошлое было фиксировано, настоящее – известно, а неопределенность в картине будущего создавалась лишь угрозой термоядерной войны. Война была вероятной, и, следовательно, вероятностной: это слово должно было напоминать о волновой механике, квантовом дуализме, соотношении Гейзенберга, "копенгагенской трактовке", – о всем том понятийном аппарате, который архивирован нарративом "вероятность". Подобных параллелей, однако, не проводили. Наверное, потому, что техника анализа семантических спектров, позволяющая находить неочевидные метафорические соответствия, будет создана В.Налимовым лишь спустя два десятилетия.

"Сумма технологии", как и любая хорошая научная работа, в чем-то выходит за рамки своего времени, в чем-то соотносится с ним. "За первое – мое уважение, за второе – улыбка"[1].

Проблема состоит не в том, чтобы указать на те или иные ошибки Ст.Лема -это уже сделано в редакционных примечаниях. За сорок лет изменилось само "пространство решений", да и понятие истинности стало иным. В известном смысле, эта статья – просто добавочная глава к "Сумме…", призванная оттранслировать ее смыслы на язык нулевых годов XXI столетия.

1

Время безраздельного господства традиционной науки завершилось на рубеже 1970-х. К этому времени физический мир казался уже изученным, и предметом естественнонаучного познания стала высшая психическая деятельность. После ряда беспомощных и бесполезных экспериментов (у Ст.Лема описаны опыты О.Тихомирова, якобы доказывающие, что интуитивное видение есть иллюзия и самообман) выделилось два основных направления исследования.

"Парапсихологи" начали изучать "нечеткие способности", присущие человеку[2]. В результате был получен огромный массив статистических данных, ничего не доказывающих и не опровергающих. По сей день одни и те же экспериментальные серии по-разному интерпретируются адептами и противниками экстрасенсорного восприятия. Можно предположить, что как первые, так и вторые кардинально недооценивают сложность проблемы.

Статистические законы не применимы к "единичным случаям" и физически точны, когда число событий сопоставимо с числом Авогадро, то есть, порядка 1023. Экспериментальный материал в области парапсихологии образуют сотни тысяч испытуемых и десятки миллионов опытов (таким образом, грубая оценка "сверху" дает число измерений порядка 107). При такой разреженности "облака событий" степень пригодности статистических законов неочевидна и, в сущности, определяется процедурой интерпретации. Всякая экспериментальная серия будет давать некое отклонение от случайного распределения. Такое отклонение можно объяснить теорией вероятности, а можно – существованием "парапсихологических полей". Но "вероятность" всегда намекает на квантовые эффекты и рождает призрак "проблемы скрытых параметров" или ее близкого аналога. Если парапсихологические явления представляют собой макроскопические квантовые эффекты, то для их регистрации требуется эксперимент, много более точный, нежели средневековое убожество с угадыванием карт Зенера. Понятно, что "квантовый" характер парапсихологии – это лишь простейшая догадка, в то время как реальный механизм может быть намного сложнее. Если, конечно, он существует.

Таким образом, тридцать с лишним лет исследований принесли лишь два "реперных факта", которые не согласуются между собой. Вся индустрия азартных игр работает "против" гипотезы о "нечетких способностях". С другой стороны сравнительная надежность прогнозов общественного мнения (а в широком смысле – вся индустрия рекламы) доказывают существование парапсихологических сил и их родство с социоглюонным взаимодействием[3]. Между этими крайностями имеется огромное количество "единичных" случаев ясновидения или телепатии, которые не могут быть исследованы статистически, но создают – у непредвзятого человека – вполне определенное впечатление.

Второе направление исследования было в чем-то комплементарно парапсихологии, а в чем-то альтернативно ей. Речь идет об открытии и исследовании измененных состояний сознания. На этом пути наука Запада непосредственно столкнулась с трансценденцией Востока и обнаружила, что Вселенная не сводима к физическому миру.

Это открытие сначала вызвало шок, потом – ливень исследований (инициированных армией и ею же запрещенных, как только выяснилась их абсолютная военная бесполезность) и, наконец, обернулось "революцией сознания". Государства подавили первый опыт предельного раскрепощения психики ради новых горизонтов восприятия мира (и не случайно по обе стороны "железного занавеса" это обернулось тотальным наступлением реакции), но некоторая часть накопленного опыта была сохранена и востребована.

Когда создавалась "Сумма Технологии" господствовало всеобщее убеждение, что существует "правильная" картина мира. Одни видят ее лучше (понятно, что это ученые), другие – хуже, есть и совсем "слепые" – они целиком и полностью находится в плену заблуждений. Последовательная позитивистская трактовка мироздания настаивала на объективности Истины. "Революция сознания" разрушила этот мираж, заменив единую картину мира совокупностью личных Тоннелей Реальности[4].

Тоннель Реальности – это тоже чертеж Мироздания, но Мироздания субъективного, отвечающего убеждениям данного конкретного человека и только для этого человека существующего. Все Тоннели хотя бы в чем-то различны, но некоторые из них могут перекрываться в значительной информационной области: так возникают идентичности, структурирующие социумы.

Тоннели Реальности могут быть шире или уже, но ни один из них не охватывает Вселенную. Поэтому нет "правильной картины мира", есть элементы мозаики, из которых эта картина может быть составлена теми, кто научится интегрировать Тоннели. (Метафора мозаики, возможно, не вполне точна. Правильнее было бы назвать индивидуальный Тоннель Реальности фрагментом голограммы. По такому фрагменту можно восстановить всю картину, но чем он меньше, тем хуже качество изображения).

Естественнонаучное понимание мира, в рамках которой создавалась "Сумма", воспринимается сейчас, как один из фрагментарных Тоннелей.

2

Хотя Тоннелей Реальности сколь угодно много, способов познания известно всего три, и с этой точки зрения статус науки остается очень высоким. Лишь она распаковывает смыслы природы и общества, предлагая Человечеству устойчивое, воспроизводимое, транслируемое знание. Но только искусство (субъективное, личное, эмоциональное познание) распаковывает смыслы человеческой жизни. И лишь трансцендентное, экзистенциальное познание способно переносить информацию между индивидуальными Вселенными, объединяя миры и рождая идентичности.

Так это видится сейчас, на пороге XXI столетия от рождества Христова.

3

Современное прочтение «Суммы Технологии» должно опираться на представление о Тоннелях Реальности, на равноправие форм познания и, наконец, на фундаментальное для экзистенциальной психологии понятие контуров сознания.

В работах Т.Лири[5] и Р.Уилсона рассматривается восемь таких контуров, но лишь первые шесть из них вполне доступны для восприятия. Согласно данной модели поведение человека (в том числе и высшая форма этого поведения – познание) может быть представлено как результат взаимодействия жестко заданных (импринтированных) программ, образующих паттерны поведения. Наиболее древним является биовыживательный контур, связанный с образом Матери. Этот контур "отвечает" за биологическую "просто жизнь", и, в частности, за питание. Он инициирует чувство безопасности и инстинкт самосохранения. В известном смысле он связывает данную личность со всей предшествующей историей биологической жизни на Земле.

Территориально-эмоциональный контур метафорически замыкается на образ Отца. Контур "отвечает" за агрессивное и уступчивое поведение, за контроль над определенной территорией, порождает понятие иерархии и служит паттерном для таких фундаментальных организующих структур, как армия и национальное государство.

Семантический контур первый, который можно назвать "специфически человеческим". Он "отвечает" за членораздельную речь и определяет наличие у индивидуума разума и его ограничений. Семантический контур "аппаратно поддерживает" логическое и математическое мышление и является Образом науки.

Социополовой контур прорисовывает характер взаимодействия людей в больших организованных группах. Часто ошибочно полагают его простоту, древность и повсеместную импринтированность. В действительности, социополовой контур возник (как социальное, а не индивидуальное "изобретение") не ранее Средневековья. Он обуславливает принципиальную возможность существования больших городов, тоталитарных идеологических структур и современной индустриальной цивилизации.

Эти четыре контура образуют первый Круг психики и относятся к прошлому и настоящему. Следующие четыре должны или могут быть инсталлированы в будущем.

Пятый, нейросомантический контур, есть некий аналог биовыживательного, но на ином – информационном, метагалактическом уровне. Он пассивен и инстинктивен, но речь идет об инстинкте мыслесохранения, пассивном проникновении в тайны мироздания через интуитивные "проколы сути" и трансцендентные практики. Сутью "революции сознания" была случайная или принудительная инсталляция пятого контура при помощи галлюциногенов. В наше время использование таких препаратов строго запрещено, взамен разработаны трудоемкие, но, как будто бы, безопасные тренинговые упражнения[6].

Людей, свободно оперирующих понятиями шестого, нейрогенетического, контура, очень мало. Насколько можно судить, этот контур управляет связью индивидуума и коллективного (в том числе, видового) бессознательного. Мы не знаем, какими возможностями овладевает человек, полностью инсталлировавший у себя этот поведенческий паттерн. Во всяком случае, Боги и Демоны, похоже существуют именно на этом уровне.

Предыдущий, пятый контур позволяет излечивать целый спектр соматических болезней. Шестой, по-видимому, дарует телесное бессмертие. Высшие контура (нелокальный квантовый и контур метапрограммироваия) обеспечивают связь индивидуума со Вселенной, но на сегодняшний день представляются очень далекой от Homo Sapiens абстракцией.