Текст книги "Война на пороге. Гильбертова пустыня"

Автор книги: Сергей Переслегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 40 страниц)

...Командующий 4-м оперативным соединением вице-адмирал Сима использовал для нанесения удара всю авиацию, которая была у него в наличии. А было ее, ни много ни мало, 70 самолетов и 12 вертолетов. Для защиты «Синано» он не оставил ни одной машины. Адмирал был трезвым человеком, не преувеличивал возможности своего «вспомогательного суперавианосца» противостоять воздействию авиации и противокорабельных ракет и полагал, что в такой ситуации лучшая защита – это нападение. Детских войск ему, благословение Императору, в нагрузку не навязали. «Война – мужское дело», – считал он. Его сын играл на скрипке, был далек от школы, армии и поколенческого синдрома.

Ставка японского штаба делалась на ошеломляющий удар и абсолютную внезапность. В Южной Корее, конечно, были аналитики и просто скептики, доказывающие, что Япония рано или поздно начнет прибирать к рукам свою бывшую колонию. Этот интеллигентский бомонд никто не слушал. Их прогнозы не ложились в инновационную биз– нес-фору Кореи, которая довлела над страной: «беги, работай, думай – станешь тигром». Фору они придумали себе сами. Для мира они все еще оставались тигренком с цепкими лапками, которого можно приручить, взять на испуг, пристрелить, наконец. В Северной Корее японцев обреченно ждали. Такие аналитики, ждущие нападения агрессора, там представляли собой находящееся у власти большинство. Но останавливать было нечем.

Кирилл утверждал до начала Корейской операции, что «северяне» и «южане» считали войну Японии с Россией своеобразным «страховым полисом».

– Они с удовольствием торговали оружием и устаревшей разведывательной информацией с обеими воюющими сторонами. Тайваньский же истэблишмент, зацикленный на страхе перед вторжением со стороны Китая, вообще числил «японскую угрозу» невозможной, тем более – в этот момент, – считал он. – В этом твой шанс, Гном, и твоя же опасность.

CtfAui (Je+tcAttM* Емн*. Пе+илш*м.

Дальше все игралось как по нотам старой войны. Первые удары были нанесены по аэродромам. Вторые – по боевым кораблям. И ваг уже «F-22» висят над Тайванем, сбивая любой самолет, пытающийся взлететь или сесть, не разбирая военные и гражданские модели. «F-18», израсходовавшие боезапас, возвращаются на «Синано» дня дозаправки и снова уходят к Тайваню, сменяя «Молнии», которые, в свою очередь, садятся на авианосец, чтобы получить новую порцию ракет «воздух—воздух» и «воздух—земля». Этот поганец Сима сыграл CBOIP роль в этом такте. И Гном был зол. То, что Максимов решил не стрелять, он тогда не знал. Да и не повернешь время вспять.

Сима организовал своеобразный конвейер, «непрерывную разливку свинца». Самолеты и вертолеты 4-го авианосного соединения атаковали «небо» и «землю» при малейших признаках сопротивления. Интернет сообщал, что это полный разгром.

– Никакой радости от того, что мы их предупреждали, не чувствуется, – заявила Маша. Она положила перед ним кучу дополнительных сводок, словно на нее работал сам Ямамото с далеких небес. Не было времени выяснять, откуда она снимала эти цифры, факты и карты. Она была просто молодец и к тому же красивая маленькая женщина. И она любила Агнца. А он, Гном, размазня. Одержимый местью дурак. Чужая война выскальзывала, тем более, из-под контроля...

Сопротивление тайванское было, и это несмотря на блестящие действия японских терра-групп, обеспечивших подход маньчжурских транспортов и высадку. Свой первый тяжелый бой китайцам пришлось вести за район Дзилунско– го порта, а второй – за сам Дзилунь, морские ворота северного Тайваня. Они овладели городом только в 9.40 утра и сразу же устремились к Тайбэю, над которым уже четвертый час синхронно с Интернет-сообщениями висели японские палубные самолеты. В Москве начали делать ставки в игре в войну. Это не ужасало. Не казалось крамольным. Просто хотелось повеситься.

...К полудню 7-го сентября в операциях за и против Кореи и Тайваня наметился перелом. Он словно был вызван страшными репортажами CNN из Северов. Там откуда-то были иностранные тележурналисты, умудрявшиеся снимать с дальних окраин догорающего разрушенного Пхеньяна. Один репортаж от японцев с недвусмысленными угрозами пилотов «стереть Тайбэй с лица земли» провисел около часа и был снят, как только Маша его скопировала.

В 12.40 японцы перебазировали на полевой аэродром в окрестностях Дзилуна все 12 палубных вертолетов, оставив эсминцы и крейсеры прикрытия без «глаз» и «ушей». «Наглецы. И нечем ударить. Как приятно, когда враг опаздывает! То есть когда я опаздываю все время!» – думал Гном. Командующий только пять минут назад подтвердил приказом его маневр. Если он опоздает и на этот раз, этот чертов «Синано» обеспечит им послезавтра налет на Владик в качестве приза.

К часу дня стрельба стала стихать, японские дипломаты красноречиво убеждали перепуганных тайваньских депутатов и министров в преимуществах Восточно-Азиатского Союза, в том, что суверенитет Тайваня не пострадает, а насильственные действия японцев объясняются необходимостью обеспечить свою обороноспособность в условиях ядерной террористической угрозы. Гном не пошел совещаться с дипломатами. Во-первых, его не звали, а во-вторых, они с вице-адмиралом сами совещались и отдавали приказы в «окна» то открывающейся, то закрывающейся связи.

В 14.02 Сима принял решение завершить операцию и во исполнение первоначального плана проследовать ^ Наху за авиационными боеприпасами. В этот момент 4-е оперативное соединение находилось юго-восточнее небольшого острова Ириомоте из группы Рюкю.

...«Владивосток» и «Петропавловск» всю ночь шли поло– гим-зигзагом: сначала на юго-запад, затем на северо-запад – через широкий пролив между островами Сакисима и Окинавой. Утром 7-го сентября 4-я дивизия находилась почти строго на север от острова Мияко. Командиры сохраняли возможность перехвата 4-го оперативного соединения вне зависимости от того, будет ли оно действовать против Тайваня или против Кореи или вообще решит вернуться домой.

PtfatCAMMl Ел€НА fjt^t^t^H^

Информацию о начале короткого сражения за Тайвань Максимов, как и почти все заинтересованные люди на Земле, получил из Интернета. Интернет, разумеется, был спутниковым, а лодка находилась на перископной глубине, а мо– -лоденькие мальчики, скучавшие на боевой лодке, ясно дело, открыли все что могли, и даже сделали ставки, несмотря на строгие приказы командования, но подзуженные штатскими спецами, у которых, известно, бес в ребро – дай пострелять или поиграть на старости лет... «Скоро на лодках будут плавать программисты в дредах, кедах и джинсах и воевать по Интернету, путая своих и чужих», – ворчали подводники, но рейс был не штатный и ситуация критическая.

Максимов предполагал, что близко находящийся противник атаковал остров Тайвань с юго-восточного направления и, по всей видимости, находится точно к югу от 4-й дивизии ПЛ. Расстояние даже допускало залп наудачу, но, к несчастью, на линии находились острова Сакисима с их причудливым рельефом. В условиях активного радиопротиводействия – что ж они там, спят, что ли, в боевом-то режиме? – запускать ракеты «на авось» не хотелось. Хотелось, чтоб наверняка. Российские подводные лодки повернули «на неприятеля», отметились у командующего, а значит и на карте у Гнома, потом начали быстро смещаться к югу.

А 4-е оперативное соединение, озабоченное сопротивлением в Тайбэе, напротив, медленно шло на север, в общем направлении на Окинаву, продолжая выпускать и принимать самолеты. Теперь, к 11.30, «Владивосток» находился прямо на запад от «Синано», и между кораблями вновь раскрывались острова Сакисима. Гном мог только ждать. Командующий, вытурив дипломатов и погодников, запустив Гнома и Веревку, нервно ходил вокруг ширмы с корабликами.

– Выпустить ракеты можно, но получается удар с самого ожидаемого для японцев места. Они же развернули свою систему ПВО против Тайваня, – заявил Веревка.

– Поскольку раз в год и палка стреляет, – поддакнул Гном

К полудню Максимов уже представлял себе курс и ско-

рость японского соединения и точно знал, что за горизонтом скрывается «Синано». Он вырубил связь со своими и повернул 4-ю дивизию на юго-восток. Лодки, уже много часов идущие на полной скорости, до последнего предела увеличили ход. Повисла тишина. Уж лучше бы кто-то нарушал дисциплину.

В 14.20 российские подводные лодки пересекли курс японского соединения, которое находилось к северо-вос– току от них. Максимов повернул на восток, имея намерение атаковать противника с наиболее неожиданного для него направления – с юго-востока. Гном потел и ждал вестей. Он верил в Максимова. В 16.01 «Владивосток», в 16.02 «Петропавловск» осуществили запуски своих ракет. «Всех ракет, потому что второго такого шанса судьба могла и не представить», – скажет потом щеголеватый Максимов. Герой войны, потопившей японскую плавбазу-авианосец. Он будет адмиралом флота. И на его балансе повиснут эти самые недостроенные северодвинские авианосцы. Чистая карьера. Увольнения и гнев народный Максимова обойдут. Он проживет долгую деятельную жизнь и будет по-простому захаживать в тихоокеанскую шахматную школу на шестой этаж без лифта, где менее успешные полководцы этой небольшой войны затеют перестройку сознания школьников на военно-аналитический лад.

«Синано» шел домой. На корабле продолжалась боевая работа, но сводилась она, в основном, к техобслуживанию самолетов. Обстановка в Корее и на Тайване находилась под контролем, а русские далеко на севере... Поэтому операторы не сразу поверили в реальность происходящего, когда увидели на своих мониторах множественные низколетящие воздушные цели.

Неадекватный ордер, сконцентрированный против опасности с западной полусферы, расслабление, неизбежно возникающее после успешного выполнения, боевой задачи, секунды промедления операторов системы AEGIS, – в этом коротком и одностороннем морском бою русские подводные лодки получили преимущества, о которых на зачетных учениях они могли лишь мечтать.

Максимов считал, что ПРО отзовется сразу. На промедление он не мог и рассчитывать.

Ce+tui Гlt+имлм*. Емм (7Цлсм-лм**.

Оператор на «Харуне» изготовился к открытию огня в тот момент, когда внезапный короткий и мощный электромагнитный импульс вывел из строя его бортовую электронику. Был, конечно, материальный резерв, да и повреждения не носили смертельного характера, но они отняли у офицеров 4-го оперативного соединения полминуты или даже минуту. Важную и решающую.

В16.03 операторы зенитных установок на «Сазанами» увидели четко развернувшийся над водой «ракетный веер» и открыли огонь. А через две с половиной минуты 4-е японское оперативное соединение прекратило свое существование как организованная боевая сила. Узкоглазые опоздали.

«Макинами», получивший в один борт три или четыре «Гранита», на полном ходу повалился на бок и ушел под воду. «Сузунами» ухитрился сделать невозможное: подставить борт под ракеты, которые должны были найти «Хару– ну».В толчее немыслимо короткого боя рули ракет не успели среагировать, и ракеты врезались в «Сузунами» равномерно по всей длине. Когда дым рассеялся, корабля уже просто не было.

«Ариаки» отделался легким испугом в том плане, что он просто тонул, погружаясь оторванным носом, сравнительно медленно.

«Хией» сотрясали внутренние взрывы – горючего, котлов, остатков боеприпасов. Руль крейсера заклинила в положении «на правый борт», и он под одной работающей машиной, которую никто почему-то не пытался остановить, описывал циркуляцию, причем крен в сторону поворота все время нарастал.

«Синано» горел от носа до кормы: пылали самолеты, пылала ангарная палуба, пылала разрушенная и упавшая на полетную палубу «островная надстройка», пламя вырывалось из многочисленных рваных отверстий в корпусе авианосца. Не было ни крена, ни дифферента, но корабль медленно оседал в океан. Ни о какой борьбе за живучесть не могло быть и речи.

И в этот момент пришел второй электромагнитный импульс, и 4-е оперативное соединение замолчало в радиодиапазоне, так и не успев подать сигнал бедствия. Максимов не захотел рисковать возможным преследованием, да и не

гимертш пустыня

было у него особого сочувствия к гибнувшему врагу: специальный «Гранит-М» пошел почти вертикально вверх, и в стратосфере южнее Окинавы вспыхнуло ядерное солнце. Гном услышал по новостям гневные заявления австралийцев о постоянном применении ядерного оружия всеми воюющими сторонами и понял, что Максимов отстрелялся.

Пять минут, ради которых «Владивосток» и «Петропавловск» проделали 2400 морских миль, закончились. 4-я дивизия Подводных лодок уходила от Окинавы, по широкой дуге направляясь домой.

...К чести капитана «Харуны», вступившего в командование тем, что осталось от 4-го оперативного соединения японцев, он остался на месте, организовал спасение людей и даже попробовал буксировать «Ариаки», чего у него, разумеется, не получилось. Всего японцы потеряли в пятиминутном морском бою авианосец, крейсер, три эсминца, 70 самолетов (только три из них погибли при атаке Тайваня) и около 3000 человек.

Русские подводные лодки отомстили за Петропавловск по полной программе, но на судьбу Тайваня это не повлияло, и на памятнике адмиралу Симе было высечено: «Побе– дителю».Этот памятник видел Первый, отправившийся в Токио и Осаку в октябре по заданию правительства РФ. Он узнал, что Сима был из Осакской провинции и дослужился до адмирала с мичмана. У адмирала был сын. Тот лабал на своей скрипке по всему миру и однажды даже приехал в демократичный Питер играть скрипичный концерт, посвященный героическому отцу. Неимоверная тетенька-ведущая, двухметровая мадам с грудным голосом оперной примы, равнодушно объявила обстоятельства этой музыки, и русский оркестр вполне соответствовал японскому скрипичному авангарду XXI века.

Владивосток. 8 сентября

...После захвата Хесана и Ульсана и прорыва Северо-Ко– рейского фронта как-то диковато прозвучало объявление войны Северной Корее со стороны оккупированной Южной.

Гном проспал этот факт мировой политики. Спал он с начала войны по 45 минут два раза в сутки, но зато однажды

CtfuH IJt+eeMib* EMM Г?с+ссмльн*

двенадцать часов под предательским снотворным провел в госпитале.

Когда он проснулся, вернувшийся из ниоткуда Первый комментировал: «Совместное японско-корейское заявление о создании восточно-азиатской сферы сопроцветания». Шло совещание. Значит, Гном отрубился прямо здесь. Плохо. Что толку было лежать в больницах, если сердце всегда болит за всю войну сразу? Это не лечится. Он нюхнул какую-то капельную пробочку и выпил рюмку коньяка.

Командующий сплюнул в сердцах на это самое заявление и пробормотал: «Голодранцы усей Ойкумены – в едину кучу гоп». Он ходил по кабинету, чего раньше за ним не водилось. Было понятно, что– Япония устанавливает давно желанный ей протекторат над обеими Кореями.

– Вот тут мы и начинаем проигрывать войну, Сергей Николаевич! – сказал Веревка.

Гном уже очнулся и следил за своими кораблями. Маша перевела их подальше от линии его последнего сна. Они шли в Японское море и должны были успеть сыграть последний бой, «или я не ученик этого вашего Ямамото». «Не в первый раз Москва увидит хана» – пришло в голову случайно, наверное потому, что рифмовалось со словом хана. Звонила жена, за время войны у Гнома выросла дочь на восемь дней. Для женщины это большой строк, а для войны – нет.

Дела на суше шли умеренно, наступала фаза, когда русские выходили, наконец-то, из стадии обучения в стадию уничтожения противника, а корейцы еще только собирались в свою узкую линию фронтов. И те, и другие поспели к концу войны. Смех, да и только.

Внезапная атака Колендо привела к освобождению Ко– лендо и развалу японского фронта на полуострове Шмидта.

На юге Острова захват японцами Лесогорска был последним успехом узкоглазых на Сахалине. Приближался финал. «А нам бы еще недельку», – думал Гном. Он знал, что на суше, наконец, случилась интеграция трех типов войск: регулярных рассеянных, регулярных настоящих и ролевых, случайно приобретенных. Ролевые наступили на горло своим песням и признали себя добровольным ополчением и ополчились на врага в игровом режиме: «за одного своего, мол, пять японцев дают». Жестоко, но игра шла не детская. Регулярные их пытались урезонить под план, но кто-то свыше разрешил этим ролевикам Нечто, и, в конце концов, война – налицо, и агрессор присутствует, а там разберемся. Так навсегда открытым останется вопрос, как такое количество невоенных образований перебежало через охраняемый Мост, на чем они «приплыли» и с чьего молчаливого согласия. Гном не написал об этом в книжках. Получилось, что тайну великую Владлен похоронил вместе с собой в пригороде Охи.

Инчхон-Сеульская и Северо-корейская операции Японского флота (операции 1-го, 2-го и 3-го авианосных оперативных соединения на втором этапе войны)

«Если операции на севере рассматривались японским командованием как отвлекающие и, в известной мере, необязательные (хотя возвращение "Северных территорий"мыслилось как "непременное условие" завершения конфликта), то действиям против Кореи придавалось решающее значение. Именно создание Восточно-Азиатского Союза должно было стать подлинным экономическим и политическим содержанием войны.

Такой Союз на деле представлял собой форму протектората Японии над Корейским полуостровом, его создание означало возрождение Японской Империи. Добиться этого Япония могла, только эксплуатируя отношение мирового сообщества к режиму Северной Кореи. Возможна, была только одна схема войны: Северная Корея совершает неприкрытый акт агрессии против Сеула и/или Токио, Япония берет под защиту Южную Корею, которая сама не в состоянии оказать сопротивление ордам коммунистов, затем – с полною одобрения США и ООН – при поддержке Маньчжурии и с использованием южнокорейских войск происходит оккупация Южной Кореи.

Таким образом, план боевых действий должен был включать провокацию, для чего первоначально предполагалось использовать Т-группы, затем возник план с использованием ядерного оружия (смотри также следующую главу). Но в любом случае Императорский флот должен был продемонстрировать неоспоримое преимущество над морскими силами Южной Кореи. По всем расчетам, "политическое решение"

Ctf^ui ПЦлмшф. EMM flt+имгм**

могло быть достигнуто только в случае молниеносной оккупации японскими силами узловых точек Корейской Республики, прежде всего – Инчхона и Сеула.

Для операции против Корейского полуострова японское командование сосредотачивало три авианосных соединения – 1-е, 2-е и 3-е. Предполагалось задействовать значительные сухопутные силы: на границе между Маньчжурией и Северной Кореей были сосредоточены две маньчжурские армии и три подвижных корпуса. Кроме того, две маньчжурские бригады должны были высаживаться в Инчхонском порту, составляя второй эшелон десанта, и две японские бригады намечалось перебросить в Пусан.

Японцы должны были вступить на территорию Южной Кореи как освободители, подавляющие всякое сопротивление.

Задачу политического и тактического обеспечения десантирования в Инчхоне и Пусане, захвата ключевых пунктов в Сеуле должны были решать Т-группы, которые предполагалось использовать массированно – все и сразу, непосредственно перед ударами.

Рисунок действий Императорского Флота против Северной и Южной Кореи впечатляюще красив. Прежде всего, японцы достигли абсолютной стратегической и тактической внезапности, поскольку развертывание их флота было замотивировано войной с Россией, причем японские неудачи на Курильских островах и на Сахалине до некоторой степени способствовали успеху дезинформационныхмероприятий. В ночь на 7-е сентября, то есть непосредственно перед вторжением, в корейских околоправительственных кругах обсуждались условия продажи русским лежалого военного снаряжения.

Далее несчастливое 3-е оперативное соединение начало свой рейд к Корейскому полуострову с атаки русских катеров в заливе Терпения. Его дальнейший бросок в Японское море не оставлял сомнений в том, что японский флот развертывается против Владивостока, тем более, что в Японском море находилось и 2-е авианосное соединение. Вечером 6-го сентября 3-е соединение находилось вблизи острова Садо, а 2-е двигалось в направлении Майдзуру. Никто не сомневался, что ночью они совершат бросок на север и утром атакуют Владивосток. Никого не смутило некоторое отставание 1-го оперативного соединения, которое 5-го сентября покинуло Иокогаму, обошло Японию с юга и вечером 6-го числа приближалось к Цусимскому проливу.

В действительности, за ночь схема развертывания коренным образом изменилась.

Первое оперативное соединение выбрало вместо северо-во– сточного пути северо-западный и вместо Японского вошло в Желтое море. 2-е оперативное соединение всю ночь находилось на боевом курсе, проложенном до Сеула и Инчхона. 3-е оперативное соединение вначале действительно шло прямым курсом на Владивосток, но на сороковой параллели резко повернуло на запад, к берегам Кореи. В 5 часов утра 7-го сентября 1-е и 2-е авианосные соединения находились на одинаковом расстоянии от столицы Кореи. Повторилась та же оперативная конфигурация, что несколькими днями раньше вокруг Петропавловска-Камчатского. Вновь 1-е оперативное соединение наносило отвлекающий прямой удар (с юга через Желтое море), а 2-е, действуя через полуостров, должно было добиться решительных результатов. На этот раз все самолеты должны были использовать тактику камикадзе.

Десантными группами на катерах-экранопланах жертвовать не предполагалось. 1-е оперативное соединение выбрасывало их в Инчхоне, как первую волну десанта. Они должны были обеспечить высадку маньчжурских войск и возглавить их марш на Сеул. Десантники 2-го оперативного высаживались в северокорейском Вонсане, где должны были дорого продать свою жизнь и, может быть, дождаться маньчжурских войск с севера или "своих"японо-корейцев с юга.

Третье оперативное прикрывало операцию политически и (с севера) тактически, действуя против Северной Кореи. Ее вертолеты должны были атаковать Вонсан и Хыннам, десантные катера высаживали людей на необорудованное побережье к югу от Кимчхэка.

Наконец, к операции привлекались две группы транспортов – маньчжурская из Даньяна и японская из Фукуоки (последняя состояла из обычных пассажирских паромов, причем все десантники имели билет, паспорт и действительную корейскую визу). Фукуокскую группу должна была поддерживать базовая операция.

Авианосцы выпустили катеры до рассвета, а в 5.22 начали подъем самолетов, имея в виду атаку в 6.00 (время Токио и Сеула, в Пхеньяне 7.00), одновременно с восходом Солнца.

Т-группы начали действовать в Инчхоне в 5.45, в Сеуле – пятью минутами позже. Впервые была реализована на практике концепция "насыщающего террористического нападения". Решались одновременно две задачи: основная – захват портовых сооружений, аэродромов, нейтрализация командных пунктов армии, авиации и флота – и вспомогательная: создание паники, огромных "шоковых" потерь среди мирного населения, поглощение свободных ресурсов полиции и других "силовых ведомств". (Не исключено, что "вспомогательная задача " на деле была главной). Заодно, "под шумок физически уничтожались или эффективно устранялись иными способами телица из числа публицистов, писателей, политиков, священнослужителей, финансистов, которых японское руководство считало возможными оппонентами концепции Восточно-Азиатского Союза.

Действующие в Сеуле и Инчхоне Т-группы состояли из этнических корейцев, говорили на корейском языке, имели четкую "левую" политическую ориентацию и, по-видимому, считали, что являются "той спичкой, которая зажжет мировую революцию'". Десантники получили строгий приказ уничтожить террористов и взять под контроль важнейшие объекты в порту и корейской столице. Маньчжурские войска, высаживающиеся в Инчхоне, начиная с 7.00, поступали под управление японских командиров-десантников. К задачам Флота относилась высадка собственных десантных групп, обеспечение беспрепятственных действий Маньчжурского и Фу– куокского соединений, нейтрализация, а при необходимости – уничтожение кораблей флота Южной Кореи.

Корейский флот уступал в своих возможностях японскому. На 7-е сентября 2012 года он насчитывал 9 эсминцев, 9 фрега-

1 Естественно, что в АТР применялись не арабско-мусульманские Т-группы, а Т-группы левой ориентации, включающие китайцев, корейцев, тайцев, филиппинцев, кхмеров, вьетнамцев, непальцев. Достаточно широко были представлены японские граждане, отдельную этническую позицию занимали жители Окинавы.

тов и 24 корвета. Корейские подводные лодки водоизмещением в 1285тонн существовали, скорее, для тренировки личного состава, нежели для реальных боевых действий, что же касается мини-лодок итальянской конструкции, то их назначение навсегда останется загадкой.

Корейские морские силы подразделялись на Северный флот, базирующийся на Инчхон и состоящий из 4 сравнительно новых эсминцев, 2 фрегатов и 8 корветов, и Южный флот. Последний располагался в Пусане и включал 3 эсминца и 8 корветов; Южному флоту были подчинены Оперативное соединение Мокпхо (2 эсминца, 3 фрегата) и Оперативное соединение Пхохан (4 фрегата, 8 корветов).

К началу боевых действий почти все корейские корабли находились в местах постоянной дислокации. В море были четыре корвета 4-го эскортного соединения – в Корейском проливе, 2-я дивизия эсминцев – в проливе Чеджу и три фрегата 1-го эскортного соединения ("Масан " ремонтировался), вышедшие в Японское море.

Первой жертвой войны стал эсминец "Тонгхай", который неожиданно взорвался в 5.49 утра и вскоре затонул прямо в порту. Причина его гибели так и осталась невыясненной, корабль записали на счет одной из Т-групп, оперирующей в порту и, вероятно, состоящей из матросов или офицеров самого эсминца.

В 6.00начался воздушный налет на Инчхон и Сеул самолетов 1-го авианосного оперативного соединения, двумя минутами позже в бой вступила авиация 2-го оперативного. Как правило, пилоты использовали против объектов в Сеуле ракеты и управляемые бомбы, а на корабли в Инчхоне направляли свои пустые самолеты, – в Корее камикадзе использовались даже шире, чем в Петропавловске.

К 6.15 минутам эсминцы "Чунгмугонг Ю Сунн Шин " и "МанвадаевангХан"были потоплены, горящий "Сувон"сел на мель, все управление флотом было выведено из строя. Фрегат "Пусан", легко поврежденный "камикадзе", был брошен экипажем. Корветы никто не трогал, но на них находилась в увольнении большая часть команды, оставшиеся взяли на себя роль зрителей драматических событий, разыгрывающихся в глав– ном корейском порту.

CcfACU TtfUAVU*U Елшл flt+tCMAM**.

Повезло корейскому воздушному дозору, который вышел в 6.03 прямо на силы прикрытия 1-го авианосного соединения, состоящие из 3-й дивизии крейсеров. Один цз самолетов был сразу сбит, второй, разобравшись в обстановке, атаковал противника, повредив ракетой «Асигару» и потопив "Тику– му". Этот фрегат стал единственным японским кораблем, потерянным в ходе Инчхон-Сеульской операции.

Невезучее 3-е оперативное соединение, накануне потерявшее "Майю" и "Сендай" в заливе Терпения, имело проблемы и 7-го сентября. В 5.50утра, уже выпустив десантные вертог леты и вертолеты огневой поддержки, его командующий был неприятно удивлен, обнаружив на своем фланге 1-е эскортное соединение Корейского флота. "Ожегшись " под Поронай– ском "на молоке", контр-адмирал Исима "стал дуть и на воду", в результате чего против трех корейских фрегатов были направлены крейсер "Нати" и эсминец "Савакадзе" (остатки несчастливой 5-й дивизии крейсеров: "Майя" была потоплена "Бурным", что же касается "Нати" и "Савакадзе ", то их на следующий день пустят на дно ракеты с "Варяга "), а также все вертолеты огневой поддержки, вооруженные ракетами "воздух—поверхность". Эти меры возымели успех, и к 6.15 все три корейских фрегата были потоплены – два из них были записаны на счет вертолетов с "Осими" и "Симокиты", третий получил четыре ракеты с "Нати".

Корветы в Корейском проливе и эсминцы в проливе Ченжу между 6.00и 6.30были атакованы базовой авиацией, которая донесла об уничтожении трех эсминцев и четырех фрегатов. В действительности, эсминцев в море было всего два, из которых «Кангнанг» действительно был потоплен, "Айнянг" же сбил два японских самолета и прорвался к Инчхону. Там командиру сообщили о создании Восточно-Азиатского Союза, о войне этого Союза с Северной Кореей и о переходе эсминца в распоряжение командующего 1-м Маньчжурским транспортным соединением. Интерпретировав эти приказы как факт оккупации его Родины японцами, командир затопил "Айнянг" на рейде Инчхона. Такая же судьба выпала на долю фрегата "Чонгью", экипаж которого видел атомный гриб над Пхеньяном. Четыре корвета, которые японские летчики в своем донесении назвали фрегатами, действительно были потоплены,

ГЧ/ШРША тстыня

но лишь два из них пустила на дно авиация страны Восходящего Солнца. Оставшиеся два были оставлены командами и затоплены. Экипаж пустил на дно и фрегат «Чейя» из соединения "Мокпхо", но это случилось лишь на следующий день, 8-го сентября.

В 8.12. эсминец "Симакадзе" из состава 1-го авианосного соединения обнаружил неопознанную подводную лодку и немедленно ее потопил (лодка находилась на перископной глубине и не пыталась уклониться от атаки). Позже выяснилось, что это была СС-209 из 3-й бригады ПЛ. Еще две лодки этой бригады впоследствии были затоплены экипажем, остальные захвачены.

Операции в Южной Корее развертывались настолько успешно, что уже к 9.00утра южнокорейский флот прекратил свое существование как боевая сила, способная вмешаться в ход событий, а корейская авиация была взята под контроль или разоружена. После 12.00 часов дня командование приказало 1-му и 2-му авианосным соединениям возвращаться в Куре, что корабли и исполнили в ночь с 1-го на 8-е сентября.

Третье авианосное соединение провело операцию против Северной Кореи на совершенно неудовлетворительном уровне. Практически, то позволило трем корейским фрегатам отвлечь себя от главной боевой задачи. Удар по территории противника вертолетами огневой поддержки был сорван, десантные группы высаживались самостоятельно, понесли значительные потери и, фактически, смогли выполнить только первоначальные боевые задачи1. Тем не менее, к 6.00 часам утра авианосцы оказались "разряжены " – их катера и вертолеты были задействованы в операции, их возвращение не планировалось. В этих условиях держать практически безоружные корабли в море не

' В отличие от десантников 2-го авианосного соединения, которые овладели таким важным стратегическим пунктом, как Вонсан, десантные группы 4-го авианосного соединения не смогли самостоятельно захватить ни одной важной позиции. Их действия оказались практически бесполезными, хотя, конечно, и отвлекли на себя часть войск НОАК, чем способствовали успеху маньчжурского наступления. Впрочем, с учетом соотношения сил, нарушения управления корейскими войсками вследствие ядерного удара по Пхеньяну, шока, овладевшего солдатами и офицерами Северной Кореи, этот успех был заранее обеспечен.