Текст книги "Фрилансер. Абсолютный хищник (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Если они не передерутся, я приму тебя, как самого любимого зятя из всех возможных. Буду вдвойне любить, сразу за двух дочерей. Или даже втройне. – Видимо она про Мерседес вспомнила. – Не забывай, кто ты и почему тебя приблизили, не расслабляйся. – Прищур глаз. Намёк на тот наш разговор в её кабинете. Про кучу племянников, из которых приблизили только меня. Да-да, теневой принц, но, блин, имея троих наследников приближать теневого принца как раз смысла не было, всё честно. – Но с другой стороны не забывай, что это был последний раз, когда я спустила тебе такое своеволие.

– Мам! – Это Фрейя, но королева не удостоила её взглядом.

– Тебя ценят за ум и умение решать ребусы, а не за махание палкой на лихом коне впереди всей планеты, – продолжила она. – Думай, Хуан. Вначале думай, и только потом делай.

– Да, сеньора. Спасибо, что напомнили. – Я склонил голову, а Фрейя ещё сильнее сжала мою ладонь.

Глава 10. Маленький гигант Большого Покера (часть 1)

– Сеньора?

Елена глубоко вздохнула, выругалась про себя, но отошла от створок, запуская вошедшего.

– Ты без предупреждения.

Хуан сделал шаг внутрь её дворцовой «норки», личных покоях в этом огромном здании, замер, оглядываясь, но второй сделал уже увереннее.

– Решил, если сделаю запрос, вы не станете разговаривать. Не станете прямо сейчас.

Ну, кое в чём паршивец был прав. Превозмогая звон в голове от хронического недосыпания, Елена прошла к туалетному столику и налила себе щедрую порцию из стоявшего там «дежурного» графина с коньяком. Одним махом выпила. Скривилась, ощущая, как крепкий напиток продирается к желудку через пищевод, разливая вокруг себя приятное ощущение тепла. Почувствовала себя лучше и посмотрела в зеркало, занимавшее почти половину шкафа этой комнатки.

Усталая, круги под глазами. Растрёпанная. Плевать, вошедшего она не относила к категории мужчин, а значит, потерпит – не перед кем красоваться. А что обнажённая? А какая разница, если она не относит его к вышеуказанной категории? Конечно, услышав звонок искина, она ожидала другого мужчину. Мужчину с большой буквы. Но тот уж слишком давно не заглядывал, а набиваться она не любила. Вот уж ловелас, всех к себе пристроил, всеми «рулит», даже Леей, хотя та никогда в этом открыто не признается, и всех периодически «спит», чтоб от рук не отбились. Вот как надо управлять государством!

И Хуану эту науку только предстоит познать. Действительно, развёл сопли, «Изабелла», «Фрейя», «Мерседес», «Гортензия»… Да всех нужно валить! На кровать. По очереди. И всех ставить под полный тотальный контроль. И эту паршивку Феррейра туда же – а как же без неё? А для домашних хлопот оставить Санчес – у неё и образование нужное. Личный домашний врач-нянька, до гроба преданная своему мужчине. Сказка а не семья!

А девочки? Привыкнут, стерпятся. Они умненькие, сообразят, что так лучше. Младшая, вон, уже сообразила и Санчес приняла. И старшая примет. ВСЕХ примет. Она умница, хоть и дура.

Но опять-таки, этому хренову моралисту только предстоит познать сию науку. Всё самое интересное и сложное в жизни на женском фронте у него впереди, пускай после корпуса он и думает иначе.

…А чтобы и дальше у него было «впереди», чтобы его не слили в сортире этого грёбанного высшего света, ему нужно помочь. Очень сильно. Ибо это невероятно сложно, поставить себя во враждебной чуждой среде, к которой не имел отношения с детства. Она на своём опыте знала, как это. Сама себя поставить так и не смогла. Прослыла «Палачом», которого боятся… Но не уважают. Уважение оказалось выше её сил. И пусть он и пытается встать на неправильный путь, хочет как она, стать ещё большим палачом, Елена не сомневалась, если парень выживет – дурь из башки выйдет. И начнётся планомерная работа, зачатки которой нужно посеять завтра… То есть уже сегодня.

Довольно усмехнувшись про себя, она прошла к креслу, села, закинув ногу на ногу. Одеваться посчитала излишним. Хуан открыто заявил всему миру, что её дочь – его сестра, и подтвердил притязания делом, обеспечив Сиби охрану своим ореолом так, что даже заклятые «друзья» клана Веласкес пока не решились разыгрывать карту с девочкой. Сын-не сын, но всяко не мужчина. Да ещё ангел, а ангелам можно то, чего нельзя больше никому. А ещё Елена следила за своим телом, в своём немаленьком возрасте ей было что показать даже такому юнцу. Особенно такому юнцу. Уставила на него хитрый пронзающий взгляд. Побарабанила пальцами по подлокотнику кресла.

– Рассказывай.

Да, действительно, стало лучше. Шум в голове утих, тело отмобилизовалось на боевой лад, мысли пришли в норму и пустились в рабочий галоп. Но разговор пусть начинает он – вскроет намерения и козыри.

Хуан не стал ломаться. Прошел, сел в кресло напротив и выпалил:

– Сеньора, мне нужна помощь. По двум вопросам.

– Двум?

Кивок.

– По обоим я не знаю, к кому обратиться. И это не компетенция Мишель.

– Ну-ну, – кивнула Елена. – Это случайно не связано с дуэлью с сеньором Феррейра, о которой уже наслышана вся Альфа, и которую будут давать в прямой трансляции все маломальски значимые покерные клубы?

– Шумиху вокруг действа организовал Себастьян. – Хуан презрительно скривился. – Я не одобряю, но в целом не вижу ничего катастрофичного. Я сам хотел шоу, когда вызывал его.

– И-и-и-и? – подалась она вперёд.

– Мне нужно золото, – отчеканил он. Просто и незамысловато.

– Много? – бровь Елены недоумённо взлетела. Чего-то подобного она и ждала, но считала, что за этим он пойдёт к Серёже. Они ведь как бы… Нашли общий язык. Потенциальный тесть не может не дать потенциальному зятю в таком принципиальном вопросе. Особенно учитывая, что тот прочёл все отчёты по Хуану и знает как бы не больше неё.

– Помнится, во время первого покушения на меня, сотрудниками вашего ведомства было изъято у представителей банды гаучос около ста килограммов этого металла. Объяснить происхождение которого сеньоры не могли, а после они и сами… Трагически исчезли. Самоубийство, знаете. Массовое. В жизни всяко бывает.

– Ты хочешь всё это золото? – насмешливо фыркнула она. А мальчишка непрост. Наглость – второе счастье, но, действительно, хоть золото и было конфисковано в пользу государства на законных основаниях, но изначально предназначалось ему. Просто он его у бандитов не взял.

– Не только. Ещё мне интересно то золото, что передал мне команданте Эскудо. За случай в супермаркете. Это тоже как бы… Условно моё. Не будь меня, вы бы не наложили на него лапу.

– Дерзишь, – весело ухмыльнулась она.

– Дерзю, – согласился паршивец. – Но это золото не было отобрано в пользу государства, оно было… Передано на оперативные расходы клану Веласкес. И учитывая, что не будь меня – не было бы и этого презренного металла, то я имею преференции в его получении. – Победная улыбка. – Скажем, я хочу ЗАНЯТЬ его. На время. На один вечер.

– А если не отдашь? – усмехнулась Елена. – Такое тоже может быть.

– Может, – согласился мальчишка. – А потому у меня к вам вторая просьба.

* * *

– Просыпайся! – произнесла Елена, бодрая, так и пышущая энергией. Пока ехали, она окончательно проснулась и настроилась на невероятный позитив. Почему – сама не могла объяснить.

– А, это ты? – произнесла отворившая створки усталая женщина, такая же растрёпанная, как и она час назад, измотанная и… Ну, в общем, сеньора была явно не в форме.

– А ты это в своём шаре не увидела? Что это я?

– Не смешно. – Хозяйка квартиры не была расположена шутить.

– А я не смеюсь. Просыпайся, ты мне нужна. И Лее. И вообще, стране.

– Заводи его. – Хозяйка вымученно вздохнула и пошла назад, в комнаты – одеваться. Была она в ночной рубашке, но шастать даже в оной перед собственным учеником не хотела. Несмотря на то, что тоже из корпуса.

Одетая по форме с иголочки Елена прошла, сделав знак следовавшему за ней пареньку тоже входить. Хуан вошел следом и прикрыл створки.

– Ты знала, что я его привезу? – крикнула вслед ушедшей. Та ответила, откуда-то издалека – в квартире было много комнат, но акустика «гуляла».

– Да. Не знала, что именно ты, и что именно сейчас… – Пауза. – …В три часа ночи. А так новую звезду или галактику не открыла. Всё просчитывалось.

– Я подумала, что у тебя выходной, – хмыкнула Елена. – А времени мало.

Через минуту хозяйка квартиры выглянула уже переодетая в домашний скромный халатик. В руках держала щётку для волос, которой неспешно расчесывалась, приводя голову в божеский вид.

– Елена, у меня не бывает выходных, тебе ли не знать.

Гостья была непробиваема.

– Ладно, – смилостивилась хозяйка, – понимаю, вопрос времени. Моя «разведка» уже все уши прожужжала, когда это будет и как именно. Иди, справлюсь.

– Точно?

– Сомневаешься? – с вызовом парировала хозяйка.

– Да нет. Просто… Ладно, я пошла, – а это Хуану. Не балуйся тут.

– Есть, сеньора полковник… Так точно, сеньора полковник…

– И не паясничай.

Елена развернулась и вышла. Створки закрылись. Хозяйка квартиры, занимающая целый этаж респектабельного дома, улыбнулась. Затем махнула мальчишке, пошли, и направилась на кухню – срочно нужен допинг для бодрости. Браслет на тумбочке у её кровати показывал двадцать минут четвёртого утра.

– Почему так долго? – накинулась сеньора Абигейл, когда я сел и принялся смаковать горячий густой тянучий термоядерный по крепости напиток. Обычно биоэнергетики стараются не употреблять кофе, но сегодня особый случай.

– У меня не было на вас выхода, сеньора, – честно признался я. – Да и… Сомневался.

– А сейчас, значит, не сомневаешься? – довольно хмыкнула она.

– А сейчас я подумал, что Себастьян может владеть подобным оружием. Не сам – у него нет способностей. Но у его отца в штате должны быть экстрасенсы. Он для этого слишком богатый и влиятельный.

– Они есть. – Хозяйка этой квартиры задумчиво кивнула. – И ты правильно боишься. Феррейра – старый лис. Он не позволит сынишке проиграться ТЕБЕ. По крайней мере, сделает всё, что для этого потребуется, чтобы этого не допустить. А в методах никогда не чурался.

Помолчала.

– Но, к счастью, он не всемогущ, и выбор его инструментов на завтрашний… Сегодняшний день невелик – ты не забыл, что поединок будет вестись на глазах у всей Альфы?

Помолчала, довольно сияя глазами.

– Мы тебя прикроем. Весь наш отдел. Уже обсудили это, пока ждали. Знали, что придёшь. Только не думали, что настолько затянешь. Ты хоть представляешь, НАСКОЛЬКО у нас мало времени?

Я пожал плечами.

– Пытался оценить свои силы, сеньора. Всегда всё хочу сделать сам, по максимуму. Чтобы меньше зависеть от других. Мне кажется, для императора это хорошее желание.

Мой наставник от «двадцать шестых» отрицательно покачала головой.

– Ты ошибаешься.

Помолчала, сделав несколько глотков. Господи, как такой крепкий кофе можно пить? Не боится, что мотор откажет? Или того хуже, откажут способности? Они от кофе… Того. Нестабильными становятся. Впрочем, способности будут нужны МНЕ, а не ей, может всё и правильно.

Сеньора просыпалась прямо на глазах, моментально включаясь в работу. Пока что не использовала ничего из биоэнергетического арсенала, но мы ещё не начали.

– Хуан, любой правитель всегда зависим. Зависим критически. От всего и вся. Это исполнитель может позволить себе степени свободы; у руководителя их нет и быть не может. Вопрос в том, как он организует эти зависимости? Как поставит себе на службу и извлечёт пользу? Вот о чём ты должен думать. Да, ты сможешь быть условно независимым. Какое-то время. Бесспорно. Но потом будет точка невозврата, и чем лучше ты научишься работать в команде, чем лучше научишься манипулировать самыми близкими людьми, тем лучше для тебя.

– Самыми близкими… – усмехнувшись, повторил я. Сеньора Абигейл кивнула.

– Я уже говорила, что буду говорить только правду, как бы она ни звучала. Это жизнь, и ты или тянешь её, либо нам придётся расстаться. Идеалистам в розовых очках во власти не место.

– Да нет, всё понимаю… Просто с близкими сложнее, чем с чужими.

Ослепительная улыбка мудрой наставницы ученику, который что-то на её уроке понял.

– Это всегда так. Привыкай. И ещё, Хуан, думай над своей командой. Не командой наёмников-убийц, которую ты недавно создал, а командой интеллектуалов, которым сможешь доверить ответственные направления. Я уже вижу твой прицел на Сильвию. Выбор скользкий, но грамотный. И Мерседес – та ещё штучка, хотя потенциала не раскрыла. Гортензия – опасна, ты не знаешь точно, на кого она работает больше. Адриано – для меня тёмная лошадка, плохо его знаю, но он мотивирован. Но этого мало. Катастрофически мало.

– Я подумаю, сеньора, – кивнул я.

Мы начали занятие. Ну как занятие, медитировали, вступили в резонанс – для понимания друг друга. Теперь я «слышал» все её чувства и эмоции, она – мои. В таком состоянии иногда даже говорить не надо, лишь общие фразы. Подробности сами достраиваются в голове. Далеко не у всех людей, в смысле биоэнергетиков, так получается. Для меня резонанс был полезен ещё и тем, что на время контакта поднимал мой невеликий уровень. Я мог ощущать и творить вещи, недоступные в одиночку.

– Хуан, – начала она урок, – я не смогу помочь тебе ТАМ. Это против правил. Это твой бой и только твой.

– Понимаю, сеньора. И многого не прошу.

– Мы перекроем зал. Тех из «наших», кого найдём, предупредим. Они ведь тоже люди, и хотят жить и работать на свободе. Есть ненулевая вероятность, что они ослушаются приказа и не станут пакостить. Я ведь не просто биоэнергетик, я ещё и агент императорской гвардии. Власть. Но на случай, если достучаться не получится, нужна подстраховка, силовой сценарий. И это должны быть твои и только твои люди – Мишель не подключай.

– В зале будет мой взвод. Подойдёт? Они мои, и только ради меня не списаны – офицеры это открытым текстом признают. Снабжу девочек игольниками со снотворным. Или с препаратом, имитирующим сердечный приступ – чтоб реалистичнее выглядело. Подойдёт?

– Да. И управление ими передашь мне, действовать будут только по моей команде. Не стоит ссориться с людьми, если те пойдут на контакт.

Помолчала.

– Понимаю, чего ты боишься. «Чёрной полосы». Что будет не твой день, тебе не повезёт.

– Особенно, если они будут «шаманить» за пределами здания, – подтвердил я. – Вне зоны контроля ваших людей и моего взвода.

– Издалека сила воздействия экспоненциально ослабевает, – покачала она головой, – но да, мне тоже не нравится этот сценарий. Ты слаб, Хуан. И не представляешь силы некоторых моих… Коллег. Их боятся, и делают это не зря. Это страшные люди, страшные своими возможностями.

– А я буду сидеть за карточным столом и ни на что не смогу повлиять.

Она почувствовала мою грусть, за которой пряталось отчаяние. «А вдруг! А вдруг!»

– Сеньора, я ДОЛЖЕН это сделать! – вырвалось у меня. – Один раз в жизни, больше не прошу. Это бой, война, понимаете? Я должен себя поставить в мире аристократии, должен войти внутрь этого закрытого клуба, чтобы влиять на него изнутри, как часть системы. Если завтра выиграю – есть шанс, меня продолжат рассматривать, как кандидата в «свои». Но если проиграю… Больше не буду никому интересен, невзирая ни на какие перспективы. Выпендристое быдло, даже очень опасное, всё равно выпендристое быдло.

– Тогда зачем пошёл на это? Зачем так повысил ставки, зная, что можешь проиграть?

Ответ она знала, мы были в резонансе, но заставляла меня проговаривать страхи.

– Потому, что без этого, без уделки Феррейра, я не поднимусь. Не дадут. А быть в тени, как сеньор Серхио, не смогу. Мне нужно утвердиться на этом Олимпе, показать притязания, и доказать, что имею на них право. Что я не простой парень с улицы, которого любой может зачморить. Что с зубками. Это откроет много дверей и ворот.

– Понимаю, – кивнула она. – Сумбурно, но я тебя поняла. – Конечно, мы в резонансе. А так да, и правда сумбурно. – Хуан, это ведь не всё. «Стать своим» – это не цель. Это не может быть целью. Это лишь средство, ступень. Прошу, договаривай. Расскажи всё. Увидишь, тебе самому станет легче.

– Да, сеньора, это не цель. Всё это не ради меня. – А вот и главное, то, ради чего всё это, вся эта биоэнергетика, нужна. – Я хочу со временем прикрыть ту лавочку. Хоту опустить аристократическую кодлу с облаков на поверхность, поставить на место. Они не дают Венере развиваться, тянут на дно. Тормозят. И ничего невозможно сделать – им принадлежит всё, вся страна. Я должен это сделать ради Венеры, ради её народа…

– Продолжай, – кивнула она, когда я почти сбился. И вдруг поймал себя на мысли, что так далеко, как сегодня, мы ещё не заходили. И выпалил сокровенное, что не говорил никогда и никому:

– Абигейл, я хочу научить людей мечтать. Я хочу вернуть науку на то место, где она была полтысячелетия назад. Чтобы мы не стояли на месте, а развивались. А для этого надо дать простым людям, особенно молодёжи, поверить, что невозможное возможно. Но диктат ЭТИХ… – Страдальчески скривился. – Они установили на планете тоталитарный режим, олигархический капитализм, и любой шаг в сторону ограничения своей власти воспримут, как…

Вздох. Собрать мысли. И:

– Они не потерпят этого, сеньора. В их системе координат мечтания вредны, угрожают их власти. Их всё устраивает, абсолютно всё, от бизнес-модели и строения государства, до уровня преступности, тоже своеобразной формы контроля за демосом на нижнем уровне. Кем бы я ни был, даже королём вместо Фрейи, не то, что каким-то консортом, я не добьюсь НИ-ЧЕ-ГО. Они не дадут, пока жестко, силой не заставлю их потесниться.

– …Я хочу научить людей мечтать, – повторился я. – Хочу отправить их к звёздам. Человечество забыло, как это, мечтать о звёздах, и скатилось в гравитационную яму собственных мелочных проблем, возведённых в ранг идеала. Но повторюсь, сделать что-либо можно только потеснив этих камрадов. И завтра мне предстоит сделать первый робкий шаг на этом пути – убрать с доски младшего Феррейра. Хотя бы на время. Заодно переформатировав отношение к себе со стороны остального венерианского общества, его элиты. Тогда и только тогда я буду говорить не в пустоту – меня услышат. Пусть не все, но это лучше гласа вопиющего в пустыне.

Сеньора молчала долго. Я удивил её. Да, несмотря на то, что она – моя учительница, наставница, что это далеко не первый наш резонанс, и читает она меня как облупленного, я всё же смог удивить её глубиной копаний.

– Мечты… – потянула она. – Научить мечтать…

– Понимаете, почему мне нельзя проиграть завтра? – спросил я после долгой паузы.

Задумчивый кивок.

– Да, Хуан, не ожидала. Не ожидала размаха. Мне сказали только о том, что ты хочешь потрясти их мощну за совершённые преступления.

– Это звенья одной цепи. Но и этот проект, который пока только в головах, который ещё не знаю как будем реализовывать… Даже он – лишь ступенька, промежуточная вершина на этом пути. Настоящего Пути к цели. Так говорил мне дон Алехандро, мой куратор в школе, и он чертовски умный мужик!

Молчание. И когда я отчаялся ждать и хотел снова заговорить, произнесла, как отрезала:

– Я помогу тебе. Помогу потому, что в тебе нет корысти и алчности. Нет жажды наживы. Нет желания заработать что-то для себя, пусть это будет всего лишь шаг на карьерной лестнице. Ты, действительно, в конечном, самом конечном итоге хочешь к звёздам. Только поэтому я пойду навстречу. – Вздох. – Но и у меня будут условия.

– Весь во внимании? – Я напрягся.

– Первое. Ты никогда… НИКОГДА-НИКОГДА больше не будешь использовать то, чему я тебя научу. Это специфическое знание, и за него ВСЕГДА надо платить. Как любят писать сказочники ты «смещаешь равновесие» мира, он не сможет оставаться таким, как был. Только поступки ребёнка, или кристально чистые помыслы, как у тебя, могут пройти сквозь «равновесие», не нарушая его.

– Понимаю, сеньора. – Кажется, поджилки от её слов затряслись. Неужели покажет что-то из ЭТОГО? Того, чего «не существует», и лучше таковым для обывателя этому и оставаться, ибо на то есть объективные причины?

– Возможно, если ты будешь в смертельной опасности… – продолжила она. – Не знаю. Под угрозой гибели всё не так, как обычно. Но ОБЫЧНО использовать эти знания я тебе запрещаю. И особенно – в корыстных целях.

Я снова кивнул.

– И второе. Сколько бы ты завтра ни выиграл, ты не должен унести с собой ни центаво. Ни единого. Ты вообще не должен прикасаться к этим деньгам, даже просто руками.

– Чтобы не обуяла алчность?

– Да. Чтобы не захотелось оставить себе… Ну, скажем, маленькую сумму, «на пачку сигарет, вон сколько там этих денег – Мироздание не заметит».

Заметит, Хуан. И сделает выводы.

– Я понял, сеньора, – повторился я, – но не надо стращать. Я равнодушен к деньгам. Особенно ЭТИМ деньгам. – Скривился. В этот момент вспомнился другой биоэнергетик, от веры. В нашей маленькой церквушке в районе космонавтов. Как же они похожи, несмотря на абсолютную чуждость друг другу используемых сил.

– Хорошо, тогда начнём. У нас мало времени.

* * *

– Заходите садитесь! – выглянул я в люк и помахал стоявшим у обочины девчонкам. Все четыре как одна, в серой «деловой» форме хранителей.

Сели. Пока молчали – не знали, что сказать. Все переживают, на нервах. Они в курсе чего мне всё это стоило и в какие долги влезаю. Не то, что не одобряют, наоборот, но осознают последствия неудачи. Когда машина тронулась, представил им наставницу, хотя они её по прошлым операциям «двадцать шестых» знали, особенно Кассандра.:

– Это сеньора Абигейл, представительница двадцать шестого отдела.

Ангелов периодически гоняют к экстрасенсам на «усиление». Роза и Мия были на «усилении» дважды, Маркиза трижды, как снайпер. А с Кассандрой наша «злобная Пиннокио» вообще на «ты». Кассандра двадцать шестым своим рождением обязана, кто-то из её родителей – результат их экспериментов (мама или папа она сама не знает, была маленькая и многого не понимала).

– Вы поступаете в её распоряжение. Игольники и шприцы достали?

– Да, всё, как сказал! – похлопала Роза себя по внутренним карманам. Справа – карман, слева – кобура скрытого ношения под миниатюрный игольник.

– Ваша задача – «отработать» людей, кого она укажет, если укажет. «Отработать» тихо, не привлекая внимания, без шума. И главное, не выполнять приказы командования операции, если будут противоречить словам сеньоры. Вы – автономны, главы опергруппы для вас не существует, что бы вам ни говорили по внутренней. Всю ответственность беру на себя.

Понимающие кивки в ответ. Всё, вопрос закрыт. А вы говорите «корпус – корпус!».

– Я в вас верю, девочки! – сжал поднятый вверх кулак. – У вас получится!

– М-да, всё интереснее и интереснее! – выдала за всех вердикт лаконичная Маркиза. Девчонки заулыбались.

– А имя у вас есть, сеньор? Я же должен к вам как-то обращаться?

Мой собеседник, низкий лысоватый мужчинка лет пятидесяти с небольшим округлым животиком, излучающий уверенность целой галактики в праве сиять на небосводе, усмехнулся.

– Хуан, я – консультант первого управления. Теоретически могу назвать своё имя, оно не засекречено, но с другой стороны, а что это даст тебе? Ничего?

Тогда, раз это ничего не изменит, давай оставим всё, как есть. А называть меня можешь просто «наставник». Или «сеньор наставник».

– Хорошо, сеньор наставник, – кивнул я.

Человечек… Не могу описать причин, но он почему-то вызывал во мне улыбку, генерировал положительные эмоции, и это нравилось. Сеньор опустился на стул напротив, открыл принесённый с собой чемоданчик и начал выкладывать… Карты. Колоды. Много и разных.

– Как я уже сказал, Хуан, я – консультант первого управления. Не считаюсь на этой планете таким уж крутым рейтинговым игроком (что, кстати, плюс моей работе). Но с другой стороны, моя задача не выигрывать турниры, а учить. Таких же бедолаг, как ты. Которые ничего не смыслят в покере, но которым нужно продемонстрировать окружающим хотя бы минимальный уровень уверенного середнячка.

Я даю теорию, Хуан. Знания. Не навыки, нет – опыт каждого индивидуален. И ты свой будешь нарабатывать сам. Но вот знания, как не наделать элементарных ошибок, о которые спотыкаются все новички, я тебе дать могу.

– Это скверно, очень скверно, что нам выделили всего одну ночь для обучения, – посетовал он после паузы. – Это только лохам говорят, что «правила покера постигаешь за пять минут, а дальше совершенствуешь их всю оставшуюся жизнь». Настоящий покер за пять минут не постичь. Профессионалы поймут меня, а с другими мне не особо хочется разговаривать.

– Сожалею, сеньор, но так вышло. Я не могу ничего изменить, – пожал я плечами, словно извиняясь. – Моя ошибка в том, что я не попросил помощи человека вашего опыта заранее, до того, как. Но поверьте, было не до покера. Просто не до него было… – Я нахмурился, вспоминая каскад последних приключений. Прям лавина какая-то. Себастьян, сука, в нужный момент поймал меня – вчера я был «кабальеро плаща и гитары», а завтра стану «истребителем аристократии». На таком фоне тоже не комильфо устраивать карточный турнир.

– Верю, – хитро прищурился этот лис. Что-то знал. А что не знал – догадывался. Планета круглая и маленькая, а я нефигово так подставился. – Ладно, юный сеньор, давайте не будем тратить время на пустую болтологию и приступим.

– Итак, по условиям сеньора Феррейра, это будет техасский холдем. Правильно?

– Совершенно точно, – кивнул я.

– Отличный, преотличный выбор для такого сложного поединка! – Сеньор восхищённо прицокнул языком. Задумался, помолчал. Взял одну из колод, перевернул значениями к себе и принялся быстро-быстро раскладывать карты на столе в одном ему ведомом порядке. Ловкие пальчики! Как способный ученик Марифе скажу, это тот ещё тип. Но заточен только под карты – Марифе при всей ловкости рук не сможет так, как он, но и он вряд ли вытащит у неё незаметно кошелёк, или стянет с руки браслет.

– Сразу, в качестве преамбулы, вводная. Хуан, – продолжил сеньор, – ты будешь играть в высшем обществе, в одном из самых богатых и известных казино солнечной системы. Откуда будет вестись трансляция в сети – да-да, я и это тоже знаю. То есть, тебя будет видеть весь мир. А значит, ты не можешь позволить себе словечки, какие вы используете при игре на раздевания и желания в своём кубрике на базе. Нет-нет, молчи! Я знаю ваши игры в кубрике. У меня в ученицах в разное время было несколько твоих… Коллег, – сформулировал он. – Естественно, более старшего поколения, но не думаю, что у вас за это время что-то изменилось.

Так вот, мой юный друг, никаких слов типа «масть», «порядок» или «тройка». Только «сет» «стрит» и «флеш». Это покер, игра, пришедшая из Северной Америки, и надо уважать её такой, какая она есть, а не какой мы хотим её видеть.

Я кивнул – хорошее замечание. Правильное. Отчего-то вспомнился гольф-клуб покойного сеньора Диуша. «Эта игра пришла из Шотландии, сеньор!..» Там тоже очень трепетно относились к правильности использования терминологии. А уж как дождь над полем распыляли!..

Уф-фф! Я поёжился.

– Что-то не так? – моментально замерли руки сеньора.

– Нет, я о своём подумал, – виновато махнул я. – Продолжайте.

– Игра делится на этапы. Каждый этап – круг торговли. Один. Всего один. Круги лимитированы. Потому если тебе пришла хорошая карта, ты должен сделать так, чтобы противники выложились как можно больше на ранних стадиях. Иначе сбросят всё на флопе, и ты с офигительной рукой получишь пшик.

– Это я тоже понимаю, сеньор, – кивнул я. Действительно, в кубрике играем по СВОИМ законам. В свой собственный покер. Есть даже аналог холдема, но и он… Адаптирован под корпус.

– Естественно, задираясь на первых этапах, ты насторожишь соперников, но тут уже я помочь не могу – я даю только теорию.

– Понятно, сеньор.

– Итак, этапы. Нулевой, начальный. Две обязательные ставки «втёмную». Малый блайнд и большой, малый– половина большого. Учитывая, что вас двое, малый ставит дилер. И так же учитывая, что это будет безлимит, я уверен, что сумма этих ставок окажется символической, просто чтобы начать. Ставки на других этапах будут отличаться на порядки.

– Закономерно, сеньор, – снова кивнул я. Действительно, у безлимитки есть свои плюсы. Как впрочем, и минусы.

– Первый собственно игровой этап – префлоп. Первый круг торговли. Тебе раздали, и ты увидел свои карты, и уже можешь делать выводы, предварительные расчёты. По моему опыту, Хуан, это самый важный этап. Внимательно наблюдая на нём за противником, можно сделать выводы о его картах, и позже «вычислить», блефует он или нет.

– То есть, наблюдая за противником серию из нескольких префлопов, можно просчитать, как он ведёт себя во время блефа, а как – когда у него на самом деле хорошая карта. Или наоборот, плохая, – перевёл я на испанский.

– Да. – Сеньор кивнул. – Покер один на один – самый сложный вид покера. За большим столом хорошо работает математика, королева этого мира. В поединке один на один её уверенно обходит психология. Именно психология и наблюдательность – те кони, которые вынесут тебя, или наоборот, погубят. Математика для них – лишь подспорье. Поэтому я повторюсь, что дам тебе только базу. За столом всё будет зависеть от тебя и от того, чему научили психологи корпуса.

– Понимаю, сеньор, – снова кивнул я.

– Второй этап – флоп. Момент, когда на столе появляются первые три общие карты. А вот этот этап я охарактеризую уже как профессиональный. Тут начинает играть математика, хотя и психологию со счетов сбрасывать не стоит.

На флопе ты уже имеешь представление, что имеешь, но перед тобой ещё маячит море возможностей в виде двух нераскрытых карт. Это время, когда нужно принимать решение, какую использовать стратегию, и стоит ли вообще не неё идти.

Третий этап – терн. Четвёртая карта. Момент, когда всё уже более-менее понятно, ты видишь все расклады, и, возможно, читаешь по лицу расклады противника. Но перед тобой всё ещё маячит призрак пятой карты, финала, апофеоза. Пятая карта может одним махом всё изменить: или ниспослать тебе величайшую победу, если удача повернётся передом, или, если рискнёшь и не угадаешь, принести величайшие разочарования. Это время принятия итогового решения. Для твоего противника, кстати, всё точно так же.

Ну, и наконец, ривер. Ривер, Хуан, и не вздумай сказать слово «река». Момент, когда раскрывается пятая карта. Самый сложный этап в борьбе один на один. Если ты блефуешь – твой блеф должен быть великолепен, ибо изменить ничего более нельзя, карты на столе. Если у тебя на самом деле хорошая рука – я тебя поздравляю, но ты должен сам придумать, как высосать из этого олигархического сукиного сына побольше денег, как на все сто реализовать своё преимущество. Повторюсь, круг торговли в финале, как и на любом другом этапе, ОДИН. Это холдем, малыш, и «Тайны океана» жёстко следят за правилами.