Текст книги "Ведомственный притон"

Автор книги: Сергей Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

27

Всегда забитая до отказа автостоянка нынче была совершенно пуста. Лишь Катькин «Пежо» да еще несколько потрепанных и грязных шедевров отечественного автостроения уткнулись бамперами в фасад спортивного сооружения. Охранник беззаботно спал в дежурной будке, и Катышев не стал мешать столь редкому отдыху.

В тренажерном зале дошкольного возраста ребятня носилась между устройствами для накачки силы и сгонки лишнего веса. Моложавая женщина, из последних сил накручивая педали велотренажера, раз за разом окрикивала сорванцов, стараясь образумить и направить их энергию в нужное русло. Только мужчина, отец всего этого многошумного семейства, не обращал внимания на происходящее вокруг него и, обливаясь потом, толкал штангу. Катышев помнил, что в дневное время Катька разрешала бесплатно пользоваться услугами комплекса членам многодетных семейств. Такая же льгота предоставлялась и инвалидам. Впрочем, столь щедрая идея в предоставлении бесплатных услуг принадлежала самому Катышеву, который, дабы не будить ненависти в головах проживающего рядом с комплексом населения, подсказал, как бизнесу и мещанину жить в дружбе и согласии. Катька ухватилась за это рационализаторское предложение и даже расширила круг льготников за счет ветеранов Великой Отечественной войны и пенсионеров. И те не заставили себя ждать. Только здоровый интерес стариков простирался не на тренировочные площади, а на комнаты отдыха, где были установлены телевизоры и в утренние часы шла повторная демонстрации очередного телесериала. Но вскоре льготу для стариков пришлось ликвидировать, потому как вездесущие пенсионеры стали совать нос в массажные и душевые комнаты, сауны и парилки, нервируя своим присутствием представителей бизнес-класса.

Катька в одиночестве сидела в своем кабинете. Но неожиданному визиту мужа в дневной час нисколько не удивилась.

– Скучаешь? – забросив кепи на крючок вешалки, спросил Катышев.

– Ничего не понимаю. По графику с одиннадцати до часа должны были заниматься девушки из эскортного агентства. Но время на исходе, а никто не пришел. – Она поднялась и подошла к окну, из которого хорошо была видна площадь автостоянки. – А следующие два часа – постоянное время группы моделей. Но я не вижу ни одной знакомой машины.

– И не увидишь, – заверил ее Катышев. – Они объявили тебе бойкот.

– За что? – Она в недоумении подняла глаза и посмотрела на Катышева. – Впрочем, это их личная трагедия. Платежи за квартал вперед произведены. Но что ты расселся, как у себя дома! Объясни, наконец, что происходит? Не зря же ты сюда приплелся в свое драгоценное рабочее время!

– Катюха, успокойся. Скажи мне лучше, ты со своим персоналом сегодня планерку проводила?

– Как всегда. В девять сорок утра.

– Все были?

– Все. Кроме Малкина и Орешникова. Но Малкин звонил и сослался на какие-то неотложные обстоятельства. Сказал, что к обеду перезвонит.

– Что еще говорил?

– Да в общем-то ничего. Спросил, как дела, как себя чувствую? А что?

– А Орешников? – вопросом на вопрос отозвался Катышев. – Чем он у тебя занимается?

– Бывший борец. Я его недавно, после испытательного срока, в штат зачислила – инструктором тренажерного зала. Проявил он себя молодцом. Только вот сегодня от него ни слуху ни духу. Сама удивляюсь. Костя, почему он тебя интересует? – Она постаралась улыбнуться. – Ты что, ревнуешь меня к этому лопоухому?

– Да, – вспомнив кадры из массажной комнаты и показания Блинкова, отозвался Катышев. – Он действительно проявил себя молодцом!

– Разве вы с ним знакомы?

– Пока только заочно.

Он догадывался, что ее нервировала и ей надоела игра в вопросы и ответы с собственным мужем, которого она, по сути, не видела уже двое суток. Катышев приходил ночевать домой, но поздней ночью, и, как всегда, утром обнять и поцеловать его она также не смогла.

Костя поднимался и уходил на работу чуть свет. Что могло произойти за эти двое суток, Екатерине оставалось лишь догадываться по его далеко не добродушной физиономии. Впрочем, она начинала припоминать уже забытый и выброшенный из головы предупредительный разговор мужа о Дзись-Белоцерковском и Черемисовой. Вполне возможно, что сегодняшнее отсутствие девушек из модельных агентств и подопечных Черемисовой, которые готовятся к очередному конкурсу, а также неожиданное появление Кости взаимосвязаны.

В то же время и Катышев понимал, что жена все еще остается в неведении и не знает, как перевернулся мир спорткомплекса за эти двое суток. Рассказывать подробно и в деталях, что все-таки произошло, у него не было ни времени, ни желания. К тому же он был уверен, что Катька обязательно подумает, что муж страдает очередным приступом ревности и наговаривает на ее выгодных клиентов. В таком случае пусть она все узнает сама. И это случится очень скоро. Ведь не зря, поинтересовавшись ее настроением, Малкин обещал перезвонить.

Не позволив жене воспользоваться семейными привилегиями и неоспоримым правом первого голоса женщины, Катышев сам перешел в атаку:

– Тебе известно, где проживают Орешников и Малкин? Мне нужны их адреса и телефоны.

Глядя, как она, безмолвно подчинившись, копается в папке с анкетами сотрудников, он поближе подвинул телефон, готовый тут же сообщить адреса своим коллегам. Конечно, он сомневался, что в анкетах могли быть зафиксированы настоящие адреса преступников, но лишняя проверка не помешает.

– Вот, – подвинула она к нему папку с анкетами. – И адреса, и телефоны…

Но он не успел снять трубку, как аппарат разразился громкой мелодией. Лишь выразительно бросил взгляд на Катьку, предоставляя ей, как хозяйке кабинета, право поднять трубку.

– Алло? – сказала она и тут же, прикрыв ладонью микрофон, тихо произнесла в его сторону: – Малкин!

Катышев дотянулся и включил кнопку громкоговорящей связи.

– Екатерина Дмитриевна! Еще раз приветствую.

– Ну как, вам удалось уладить свои проблемы? – тут же поинтересовалась хозяйка спорткомплекса.

– Мои проблемы не столь существенны. Вот как вы теперь будете улаживать свои проблемы, Екатерина Дмитриевна?

– Что это с вами, Малкин? Вы не в себе или мне угрожаете?

– Ну что вы, Екатерина Дмитриевна! Я чувствую себя превосходно. Даже более того. И как можно угрожать столь симпатичной женщине, у которой муж работает в управлении собственной безопасности! Кстати, он уже рядом с вами?

– Это не имеет никакого значения. Зачем вы звоните?

– Только из-за личной симпатии. Хотелось бы предупредить о том, что не стоит делать резких движений. Как гимнаст гимнасту вам говорю. Вы же знаете, как бывает больно, когда срываешься с перекладины.

– Я вас не понимаю, Малкин.

– Значит, ваш муженек, опер хренов, ни о чем вам не рассказывал?

Понимая, что наступило время ему самому вступить в разговор, Катышев сделал жене предупреждающий жест рукой.

– Что ты хочешь, подонок?

– Только одного, мент. Освобождения Черемисовой и полного прекращения дела.

– И кто же тебя, пешку, уполномочил на такие переговоры? Белоцерковский?

Абонент, видимо, все еще рассчитывающий оказаться в дамках и занять обещанное Белоцерковским место директора спорткомплекса, на несколько мгновений замолчал, обиженный, что его унизили до пешки.

– Мы еще посмотрим, кто из нас пешка, когда растиражированные диски с порнухой из спорткомплекса разойдутся по всем газетам и телестудиям.

– С подделкой из спорткомплекса, – поправил Катышев.

– Это неважно. Журналисты не станут долго думать и разбираться, подделка это или не подделка. Согласись, мент, важен сам эффект! А какие заголовки в прессе появятся: «Эсэсбэшники крышуют российскую проституцию!» Итак, мент, ты понял наш ультиматум? Завтра утром, ровно в десять часов, Черемисова должна быть на свободе.

Малкин замолчал, но связь не оборвалась, и табло телефона продолжало исправно отсчитывать секунды.

– Хорошо, – голос всегда спокойного Катышева перешел на крик. – Но нам нужно переговорить с Белоцерковским!..

Громкоговорящая связь на предложение капитана отреагировала довольно странным образом: сначала раздался металлический треск, стук острых каблуков и рев автомобильных моторов.

– Он выкинул телефон, – отключив селектор, самому себе ответил Катышев и посмотрел на жену.

Теперь она прекрасно владела ситуацией и понимала, о чем просил тренер по акробатике Венедикт Малкин, которого полгода назад она приняла на работу по рекомендации Дзись-Белоцерковского. Всегда тихий, улыбчивый и исполнительный Малкин никогда и ни в чем не вызывал у нее подозрения, и только закончившийся разговор вызвал у нее настоящий шок.

– О каком диске идет речь? – с испугом спросила она мужа.

Он хотел достать из кармана куртки коробку со злопамятным диском и тут же показать кино жене. Но приступ гнева помешал ему это сделать.

– О том, где ты расхаживаешь по массажным комнатам и даешь дельные и своевременные советы клиентам, как правильно заниматься сексом. О том, с каким удовольствием ты появляешься в сауне среди голых мужиков и баб. О том, где твой муж получает гонорары от Черемисовой!

Он поймал себя на том, что кричит во весь голос.

– Ты что на меня орешь! Откуда я знала?

– Я ведь тебя предупреждал, Катька, что с этой женщиной и Белоцерковским нельзя иметь никаких деловых отношений. Вот теперь и влипли по самые Нидерланды! За всю жизнь от этого дерьма не отмоешься!

Катька резко опустилась в кресло и закрыла лицо ладонями. Плечи ее тряслись. Катышев продолжал оставаться на своем стуле и, вертя в руках авторучку, лихорадочно соображал, как можно вывернуться из создавшейся ситуации.

– И ничего нельзя предпринять? – Катышев услышал всхлипывающий голос жены и понял, что плач нисколько не мешает ей думать и даже надеяться на положительный исход. – Может быть, вы отпустите эту Черемисову!

– Не говори глупостей! – Капитан был готов снова сорваться на крик. К тому же он понимал, что показывать поддельный видеоролик жене крайне опасно. Зная ее вспыльчивость и непредсказуемость, она могла наделать немало глупостей.

– Сам не говори! Тебе кто больше дорог, собственная жена или Черемисова?! – неожиданно поставила вопрос ребром Катька.

Он поднялся и, словно ожидая от нее еще каких-то слов, не торопясь, застегивал куртку. Глядя на ее вздрагивающие плечи, он понимал, что, в запале поставив его перед выбором, она имела в виду не свою собственную жизнь или честь, а прежде всего свой бизнес. А значит, понимать ее слова можно было только с позиции или мой бизнес, или Черемисова… Но как бы ни любил Катышев свою Катьку, выбор у него был только один.

28

Если приходит беда, то всегда с сестрами и кумовьями. Он уже вышел из спорткомплекса, когда ощутил колебания зуммера в кармане. Звонил Золотарев и передал новость, которая оказалась ничуть не легче той, что преподнес Венедикт Малкин. Ровно через шестнадцать часов Дзись-Белоцерковский устраивал пресс-конференцию для общественности и представителей средств массовой информации. Стас Варенцов, который, как только получил приглашение по электронной почте, сразу сообщил об этом Золотареву и настырно интересовался, не связана ли тема выступления Белоцерковского с его временным задержанием. О том, что омоновцы осуществили набег на элитный клуб, на следующее утро не знал разве что самый ленивый журналист.

– А мы можем встретиться с твоим Варенцовым? – спросил Катышев, покидая пределы спорткомплекса и прощаясь с так и не проснувшимся охранником автостоянки. – Когда? Да прямо сейчас!

Золотарев встретил его около входа в редакцию с пакетом в руках. По хмурому лицу сразу определил, что Катышев чем-то ужасно расстроен. Хотя, конечно, догадывался, что вовсе не тема конференции волновала коллегу.

– А что у тебя в пакете? Водка? – спросил Катышев.

– Угадал. Иначе Варенцов не станет с нами откровенничать. А ты что, тоже хочешь выпить?

– Н-нет, – ответил Катышев, направляясь к входу.

– А будешь? – устремляясь за ним и стараясь отвлечь товарища от мрачных мыслей, спросил Золотарев.

– Д-да.

Варенцов был уже под градусом, что лишний раз говорило о его полном рабочем состоянии.

Одарив Золотарева благодарственным взглядом, когда тот выставил литровую бутылку медовой водки, Стас не стал тратить время на досужие разговоры. Свернув пробку, он наполнил немытые рюмки.

– Я уже звонил в администрацию проведения конкурсов красоты, интересовался темой предстоящей конференции. – Он сделал паузу, наблюдая, как в гордом одиночестве и лихо справился со своей стопкой Катышев. – И мне по секрету сообщили…

Костя вернул стопку на стол, снова наполнил ее до краев и опрокинул в рот. Заметив недоумение по поводу своих действий со стороны репортера, он решил сам досказать за журналиста:

– И тебе ответили, что штаб всероссийского конкурса «Мисс Отечество» берет локаут и отменяет очередное проведение состязания. Так?

– Что-то в этом роде, – отозвался Стас.

– А тебе откуда известно? – продолжая удерживать стопку в руках, спросил Золотарев.

Оставив вопрос коллеги без внимания, Катышев постарался предугадать дальнейший сценарий администрации Дзись-Белоцерковского.

– Сначала председатель, то бишь сам Белоцерковский, поднимется на трибуну и объявит о невозможности проведения конкурса в связи с вопиющими и неправомерными действиями сотрудников органов пра вопорядка по отношению к устроителям. И, когда журналисты начнут спрашивать, чем это вызвано, расскажет об аресте его «правой руки» Черемисовой, без организаторского таланта которой ему одному не управиться.

– Стоп-стоп! – прервал его Варенцов. – Черемисова – это и есть та самая бабца, которая руководила элитным борделем?

– Та самая, – подтвердил Золотарев, – и не только элитными заведениями она руководила. К ней стекались доходы практически от всей городской проституции. Мы уже располагаем всеми доказательствами.

Варенцов одарил Золотарева укором:

– Ты мне этого не говорил.

– Вот и сообщаю. А во время нашего первого с тобой разговора таких данных еще не было, – оправдался Николай и добавил: – Кроме тебя, об этом никто не знает. Как мы и договаривались, ты – первый из журналистов. Но об этом писать пока рано.

– Не рано! – не согласился с коллегой Катышев. – Писать надо сегодня, сейчас.

Он сам наполнил пустые стопки и выразительно посмотрел сначала на ничего не понимающего Золотарева, затем перевел взгляд на Варенцова:

– Успеешь подготовить статью в завтрашний номер?

– О чем? К чему такая спешка?

Катышев на мгновение замялся, не зная, как, не потеряв доверия и не вызвав подозрения, объяснить пусть даже знакомому репортеру, что общественная конференция может больно ударить не только по управлению собственной безопасности, но и лично по нему самому. Теперь он нисколько не сомневался, что если ультиматум, переданный устами Малкина об освобождении главной свидетельницы Черемисовой не пройдет, то вторая часть задуманного Белоцерковским мероприятия будет посвящена тесным контактам конкретных работников милиции и теневого секс-бизнеса. Он первым нанесет удар и расскажет журналистам всю «правду». В доказательство будет показан тот самый, отснятый в спорткомплексе видеоролик, который в конце конференции получит в собственное пользование каждый из журналистов. И если не упредить такой удар, то на другой день, когда каждая уважающая себя газета разразится сенсационной статьей, оправдаться будет довольно сложно. К тому же любое обвинение Дзись-Белоцерковскому со стороны следствия газетный мир может растолковать как месть правоохранительных органов.

Катышев решил пойти ва-банк, вынул из кармана коробку с диском и положил перед Варенцовым. Теперь он был спокоен и, как всегда в общении с представителем печати перешел на «вы».

– Здесь, Стас, как раз то самое кино, которое завтра вам собирается показать Белоцерковский.

– А кто главные герои? – Забыв о налитой стопке, Варенцов вставил диск в компьютер.

– Я и моя жена. Но все это – хорошо смонтированная подделка.

– Вот как? – без эмоций произнес репортер, вглядываясь в первые кадры ролика. – Теперь понимаю намерения конкурсного короля. Получив такую фактуру на конференции, я бы с удовольствием дал по морде ментам.

Кабинет наполнился голосом Катьки, которая учила уму-разуму клиентов в массажной комнате.

– Это и есть ваша жена? Симпатичная женщина…

– Ты мозги-то нам не пудри, – поняв опережающий замысел Катышева, вмешался Золотарев. – Статью писать будешь?

– А факты? Где факты? Обвинения к Белоцерковскому мне из пальца высасывать? – продолжал ломаться и набивать себе цену Варенцов, нисколько не сомневаясь, что обратившиеся к нему за помощью оперативники не поскупятся на информацию и подробности.

Даже не доглядев до конца диск, Варенцов уже купался в лучах славы и представлял, какой фурор у общественности вызовет разоблачительная статья о короле конкурсов красоты. Он даже попросит главного редактора придержать реализацию тиража, только ради того, чтобы в назначенный час с пачкой свежих газет зайти в зал конференции и всем присутствующим раздать издание, которое первым опубликовало сногсшибающие подробности о тайной деятельности Дзись-Белоцерковского. Он уже знал, что это будет целый разворот с фотографиями и копиями документов. Основную статью дополнят интервью с моделями, которые были проданы Белоцерковским в бордели Черемисовой и с которыми он, в тайне от Золотарева, уже успел пообщаться. А в нижнем левом углу полосы он обязательно поднимется над фактом и все-таки даст ментам по морде. Без их участия, а точнее, будет сказано, при полном их бездействии и невмешательстве, столичный сексуальный бизнес не поднялся бы до столь устрашающих форм и размеров.

Он оставил мечты и экран компьютера в покое. Теперь, чтобы оказаться на коне, надо было спешить – времени оставалось всего ничего. Но он на сто процентов был уверен, что, узнав о сенсации, главный редактор согласится на несколько часов отложить сдачу номера в типографию.

– Чего вы расселись, как на именинах? Где обещанные материалы? – вихрем налетел на них Стас.

– А что тебе конкретно нужно? – попробовал торговаться Золотарев.

– Все! Документы, свидетельства, показания…

– Через час вы все получите, – опередив Золотарева, посмотрел на часы Катышев. – Но хотелось бы до сдачи номера просмотреть статью.

– Заметано! – согласился Варенцов. – Я отправлю вам ее на визирование по электронной почте. А теперь – не мешайте и убирайтесь. С нетерпением жду ваши материалы. Бутылку можете оставить.

Надеясь на понимание Полуярова, который уехал в аэропорт встречать генерала Милославского, Катышев взял на себя ответственность за предоставление органам печати всей оперативной информации, касающейся деятельности Белоцерковского и Черемисовой. И теперь ему оставалось дождаться полковника, чтобы не по телефону, а лично поставить его в известность о своем самоуправстве, которое могло обернуться боком. Золотарев, как истинный товарищ, решил не оставлять Катышева одного. Прекрасно понимая, в каком состоянии сейчас находится Костя, он попытался отвлечь его от печальных мыслей.

– Когда я только начинал работать следователем в уголовном розыске, ко мне привели двух мужиков. По пьяни они разбили витрину в магазине.

– Какая редкость! – съязвил Катышев.

– Ага, – согласился Золотарев. – Ну прошу их, уже протрезвевших, объяснить, как было дело. И один, тот, что постарше, рассказывает, что купили они его сынишке велосипед. Сначала, говорит, мы его обмыли, а потом пропили…

Катышев отозвался снисходительной улыбкой:

– Вот и мне пришла в голову мысль. Выпить хочешь?

– Я могу сбегать, – услужливо предложил Золотарев.

Когда он вернулся с очередной бутылкой «Перцовки», Катышева было не узнать. Он хохотал на весь этаж:

– Ты почитай, что твой журналист накатал! Ну молодчина, ну Варенцов!

Золотарев взял отпечатанный и уже сверстанный разворот газеты. Заголовок бросался в глаза: «ВСЕХ ЗАТРАХАЕМ, А СТРАНУ НЕ ОПОЗОРИМ!» Статью журналист Варенцов начал с лирического отступления: «От интенсивности интимной жизни нации напрямую зависит количество народонаселения в данном государстве. Миллиардный Китай живет по принципу «как можно меньше». А у нас в России, где население с каждым годом сокращается, хотелось бы, чтобы сексом занимались больше. Но, увы, всезнайками-учеными доказано, что в течение жизни среднестатистический человек вступает в половую связь около 4,5 тысячи раз. Пик приходится на 20–25 лет. В этом возрасте «случки» происходят до 200 раз в год. Внести свою лепту в решение этого вопроса взялись председатель всероссийских конкурсов красоты господин Дзись-Белоцерковский и его неизменный помощник в этом чрезвычайно важном деле Татьяна Федоровна Черемисова, прозванная в народе Мамкой-Танькой. Окутав столицу сетью борделей и притонов, заполонив улицы города приезжими проститутками, они не только многократно увеличили количество «случек», но и столь же многократно нарушили Уголовный кодекс…»