Текст книги "Линия жизни (СИ)"

Пролог.

– Лейтенант.

– Товарищ генерал.

Мы сидим друг напротив друга. С одной стороны я – высокий парень, одетый в выцветший на жарком афганском солнце старый советский крапчатый камуфляж-"берёзку", с коричневой кобурой на поясе и син-гунто на коленях. С другой – высокий круглолицый японец крепкого телосложения, одетый в бежевый мундир Императорской армии, усыпанный орденами. И тоже с мечом на коленях. Мало того – с тем же самым мечом.

Мы как будто бы отражаемся друг в друге.

Вокруг всё тот же душный и жаркий вагон японского поезда, с льющимся с обеих сторон солнечным светом. И как всегда – ни постороннего звука, ни дуновения ветерка.

– Я кое-что узнал об этом месте, – хитро улыбнулся Курибаяси. – Рассказать?

– Не откажусь, – в свою очередь улыбнулся я.

– Ты когда-то подобрал очень хорошее название для этого места...

– Тень?

– Именно, лейтенант, именно... Это именно тень, отбрасываемая миром – его отражение, его изнанка. Можно ещё назвать его негативом, хотя это будет и не слишком верно – всё-таки это больше отражение мира в кривом зеркале, но никак не антимир.

– Не хочу показаться невежливым, но...

– ...какой из этого всего толк? – улыбка генерала стала шире. – Очень большой, лейтенант. Просто огромный. Видишь ли... Тень – неоднородна, в ней существует почти бесчисленное количество слоёв. Каждый слой – это тень мира в какой-то определённый период времени...

– Подожди! – ошарашено воскликнул я. – То есть... То есть, вы хотите сказать, что...

– Именно, лейтенант. Это мир иллюзий, мир снов и кошмаров, мир мечтаний и страхов... И в то же время это всё – память целого мира. О чём память? Обо всём. Если узнать как, то здесь возможно найти ответы на очень и очень многие вопросы... Это не оракул, который выдаёт туманные, но малоосмысленные предсказания – это память. Всего лишь память... И в то же время целая память! Слишком на многие вопросы нужно искать ответы не в будущем или в настоящем, а в прошлом. Иногда – очень далёком прошлом. Здесь... Здесь есть всё. Тень помнит всё. Рождение этого мира, рождения жизни в этом мире, рождение разума в этом мире...

– Геофронт... – пробормотал я. – Лилит... Ангелы...

– И это тоже, – подтвердил Курибаяси. – Конечно, вряд ли это знание даст тебе ответы как победить в своей войне...

– Как получить эту информацию? – после мгновений лёгкого шока, я ощутил себя гончей, взявшей след раненного зверя. – Вы знаете? Вы можете меня научить?

– Увы, – с сожалением покачал головой генерал. – Мне этого не дано.

– Но откуда тогда вы...

– Просто время от времени в моей голове, – Тадамити постучал согнутым указательным пальцем по своему лбу. – Начинают появляться знания. Иногда о том, что за форма на тебе надета, а иногда о строение мироздания...

– Чёрт... – искренне огорчился я. Если бы я мог!.. Если бы я действительно мог прорваться сквозь тысячи и миллионы лет, чтобы понять с чего всё это началось... Истинно прав был тот, кто сказал, что не зная своего прошлого, ты будешь обречён проживать его вновь и вновь.

– Но. Если этого не могу сделать я, то это вовсе не означает, что этого не можешь сделать ты. В конце-концов, именно ты открыл дверь в Тень, куда уже очень долгое время не попадал никто из смертных. Так что это твой мир, и только у тебя здесь есть власть.

– Что вы подразумеваете под властью, товарищ генерал?

– Всё, – лаконично ответил Курибаяси. – Ты смог слить два кошмара воедино и тем самым создать небольшой, но стабильный мир. Вместо пилотской кабины – дверь внутрь поезда, а за хвостовым люком – огромная степь, где живёт живое пламя... Но кто сказал, что твой мир кончается только на этом?

Я взглянул в окно за спиной генерала, морщась и щурясь от яркого солнечного света. В глазах заплясали искры и круги, но я так и не увидел, что было там – снаружи.

А может там ничего и нет? ПОКА нет?

– Спасибо вам, товарищ генерал, – я поднялся с мягкого сиденья, беря меч в левую руку и зашагал по направлению к тамбуру.

– Всегда пожалуйста, лейтенант... – прошелестело мне вслед. Я обернулся, но в вагоне уже больше никого кроме меня не было. Непроизвольно перевёл на две тускло-жёлтые звёздочки на своём погоне – и правда ведь, лейтенант...

Дверь, ведущая в тамбур была слегка странной – слишком старая и обшарпанная на фоне относительно новенького и чистенького вагона. Местами с рыжими крапинками ржавчины, отшелушивающейся краской, почему-то без окошка, и с неожиданно тёплой металлической ручкой. Не просто нагретой воздухом или солнцем, а словно бы прикосновения многих и многих ладоней.

Глубоко вздохнул... Толкнул дверь и сделал шаг вперёд – навстречу ослепляющему солнцу.

Вскинул правую руку, защищаясь ладонью от яркого света, непроизвольно зажмурился, несколько раз моргнул, привыкая к новым условиям освещения...

Это была лесная поляна.

Даже, скорее, не лесная, а такая, какой её принято изображать в сказках и на картинках. Низкая мягкая трава едва ли по щиколотку, россыпь небольших мелких и жёлтых цветков, высокие берёзы со всех сторон. Я сделал несколько шагов, чувствуя, как сапоги обволакивает мягкая трава... И понял, что по-прежнему в воздухе нет ни запахов, ни звуков. И сам мир всё так же пуст и обездвижен – не шевелится трава, не шелестят листья на деревьях, нет ветра, не щебечут птицы, и не пахнут цветы.

Обернулся назад.

Тяжёлая стальная дверь всё так же открывала за собой нутро залитого солнечным светом вагона... Который находился, как оказалось, по ту сторону огромного серого куска скалы.

– Я ждала тебя, Виктор.

Быстро обернулся, непроизвольно обхватывая ладонью рукоять до поры до времени покоящегося в ножнах син-гунто.

В нескольких метрах впереди передо мной стояла девушка. Высокая и стройная, лет двадцати-двадцати пяти; одетая в просторную белую мантию с чёрной окантовкой. Между ничем не скреплённых бортов виднеется что серебристо-металлическое. Руки соединены между собой и скрыты широкими рукавами, как делали монахи. Длинные – до пояса, прямые пепельно-серебристые волосы, рубинового цвета глаза и бледная кожа.

Она была чем-то похожа на Рей, но была всё-таки европейкой. За исключением, разве что, миндалевидного разреза глаз.

– Кто ты и откуда знаешь моё имя?

Я не купился на её внешнюю безобидность – в конце-концов, мало ли кто может обитать в этом мире...

– Ещё не знаешь... – печально уронила девушка. – Что ж, понятно... Значит, время ещё не пришло и... Я здесь, чтобы помочь тебе. Зови меня Нефертари.

– Красивое имя, – ровным тоном произнёс я. – Но вот что в моём подсознании делают неизвестные мне древние египтянки?

– Египтянки?.. – тонкие губы незнакомки тронула лёгкая улыбка. – Ах, Та-Кемет... Может быть я тебя разочарую, но нет – я не оттуда.

– Признаться, я ожидал встретить здесь Юй Икари... – я всё-таки нехотя разжал рукоять меча. В конце-концов, кто может навредить мне в моём же собственном мире-иллюзии?... – Или даже саму Лилит, чего уж там...

– Юй Икари умерла так, что не вернётся. А Госпожа Лилит... Увы, но её больше нет.

– Ты так и не ответила на мои вопросы.

– Всего лишь на один. А твоё имя... Здесь его знают все, и это вполне логично.

– Не вижу никакой логики, – заявил я. – Ты сказала, что ждала меня и что хочешь помочь...

– Конечно, – Нефертари вновь улыбнулась тенью улыбки. – Ведь такова моя последняя миссия.

А в следующее мгновение бело-чёрная мантия девушки начала медленно опадать на землю...

Син-гунто вылетел из ножен, будто бы его вытолкнул вышибной заряд. Горизонтально вскинутое лезвие жёстким блоком встретило возникший словно бы по волшебству в руках Нефертари тонкий длинный меч. Разрыв дистанции, и удар тяжёлых металлических ножен, которые она держала в левой руки, прошёл мимо моей ноги.

Девушка волчком крутанулась на месте, буквально скрываясь в вихре взметнувшихся серебряных волос. Нанесённый параллельно земле удар был настолько стремителен, что я успел среагировать лишь в последний момент. Отшиб боковой плоскостью меча вражеский клинок в сторону, попытался зайти с фланга и тоже, в свою очередь, ударил тяжёлыми ножнами син-гунто, целясь в бок Нефертари.

Не вышло – странная девушка кувырком ушла вперёд, пропустив удар над собой, но практически сразу же вскочила на ноги и обернулась ко мне.

Сереброволосая даже не запыхалась, а на её лице словно бы замёрзла лёгкая улыбка. Не злая и не надменная, а вполне даже милая.

Она начала смещаться влево, я ответил тем же, попутно в темпе прокачивая свою неожиданную противницу.

Явно вынослива и сильна – мой блок выдержала спокойно, хотя и пробить не смогла. Очень ловкая. Как оказалось под мантией на ней был надет какой-то обтягивающий серебристый комбинезон, местами почему-то напоминающий старый-добрый плаг-сьют.

Оружие – интересное. Длинный тонкий клинок с двусторонней заточкой, слегка сужающийся к острию. Сложная гарда с чёрной Н-образной перекладиной, где поперечная планка была очень короткой, плюс серебристая ажурная корзинчатая конструкция, закрывающая руку, и крупный кристалл чёрного цвета в навершии.

– Неплохо, – дружелюбно произнесла Нефертари. – Вполне неплохо... Но что ты предпримешь, если я сделаю вот так?..

Хочешь врага врасплох – никогда не предупреждай его ни о каких своих действиях!

Укол в грудь был прост и предсказуем, так что я легко отбил его вправо и крутанулся на месте, обрушивая косой рубящий удар. Сереброволосая лишь каким-то чудом увернулась от удара и ткнула меня ножнами. В последний момент мне удалось немного отклонить корпус, и удар пришёлся вскользь, но всё равно левый бок тут же пронзило острой болью.

Быстрый укол в основании шеи – Нефертари совершенно нечеловеческим образом уклоняется от удара. Разрывает дистанцию, разворот, вспарывающий удар зажатым обратным хватом мечом.

Интуитивно понимаю, что этот удар отчего-то будет трудно просто отбить или блокировать. Ловлю меч в захват собственным клинком и ножнами, чувствуя, как запястья пронзает острой болью, и пытаюсь вывернуть его из рук девушки... Сереброволосая высвобождает своё оружие замысловатым движение, делает шаг назад и наотмашь бьёт ножнами.

Грудь обжигает болью. На короткий миг мы с Нефертари замираем в боевых стойках, а затем она со своей прежней полулуулыбкой делает плавное движение левой рукой.

Ножен в ней больше нет – вместо них тонкие пальцы девушки охватывают рукоять ещё одного точно такого же клинка.

Бросаю короткий взгляд – камуфляж на груди пересекает тонкий разрез, который уже темнеет, пропитываясь кровью.

Улыбка Нефертари становится чуть виноватой, она быстрым движением перехватывает оба меча обратным хватом и молниеносным броском кидается вперёд.

Пара серебристых клинков с узорчатым рисунком на лезвиях вспарывают воздух в опасной близости от моего лица. Уход в сторону, блокировать ножнами вспарывающий удар, закрыться мечом от рубящего в шею.

Тычок ножнами – сереброволосая разрывает дистанцию. И тут же вдогонку – секущий удар на уровне груди! Косой удар ножнами сверху и сразу же – ещё один удар син-гунто!

Мы сцепляемся в клинче, и я, пользуясь моментом, незамысловато бью обутой в тяжёлый кирзовый сапог ногой по колену Нефертари. Сереброволосая на мгновение теряется, за что сразу же поплатилась.

Выход из сцепки, шаг назад, мечом отбить в сторону оба клинка девушки. Поворот, и кончик ножен ударяет Нефертари в голову. Сереброволосая отшатывается назад, и я ещё добавляю ногой ей в бок.

Чего? Кто неджентльмен? Пошли на хрен! Я ещё пожить хочу! Мало ли – вдруг если сдохну здесь, то и в реале уже не проснусь?

Нефертари неловко откатывается назад и медленно поднимается. Её левая бровь сильно рассечена, из раны стекает кровь, заливающая тонкое лицо девушки, но на её губах всё так же блуждает лёгкая улыбка.

– Прекрасно! – удивительно, но похоже, что сереброволосая искренне радуется.

И от этого мне становится не по себе...

Нефертари слегка дёргает головой. Вспыхивает и тут же гаснет золотистое сияние, и я отчётливо вижу, как её кровь из раны на голове словно бы сама собой затекает обратно в рану, а затем затягивается и сам порез.

– А вот если бы у тебя во второй руке был тоже меч, я бы так просто не отделалась, – любезно сообщает мне девушка.

Второй меч, говоришь, стерва?..

Бросаю короткий взгляд на коричневые лакированные ножны, металл которых понемногу нагревает в левой ладони... И в тот же миг какая-то сила, словно бы, выворачивает их изнутри, корёжит и плющит. Коротко полыхает золотистая вспышка, и вот в моей левой руке лежит брат-близнец син-гунто генерала Курибаяси.

На пробу прокручиваю обоими клинками по паре восьмёрок. Признаться, обоерукое фехтование мне практически не преподавали, ограничившись лишь ускоренным четырёхмесячным курсом нефигурной шинковки и пластования тесаком. Но сейчас я отчего-то чувствовал себя с двумя клинками в руках необычайно уверенно...

Глаза Нефертари слегка прищуриваются, поэтому с места срываемся мы, практически, одновременно. Сереброволосая держит оба меча обратным хватом, я же так держал только левый клинок – правый я держал прямо...

Сшибка!..

Отталкиваю мечи противника ударом левой, поворот, удар правого клинка должен снести странной, но от того не менее опасной незнакомке, голову с плеч... Но лишь отсекает несколько серебристых локонов. Нефертари с кошачьей грацией уворачивается, прокатывается по земле, встаёт на ноги и устремляется в новую атаку. Лезвия её мечей стремительно рассекают воздухе, превратившись в подобие двух пропеллеров.

Мы вновь схлёстываемся между собой, обрушивая друг на друга град ударов. Укол в грудь, батман, блок вторым клинком, отвод, секущий по ноге, блок. Косой справа налево, блок, укол снизу, блок, блок, блок, отшвырнуть мечи сереброволосой прочь. Двойной рубящий сверху!..

Нефертари делает сальто назад и рвёт дистанцию.

Ну уж нет!..

На ум приходит только-только прошедший бой с Израфиилами, и я непроизвольно пытаюсь повторить трюк, который не раз использовал в сражении – телекинетический удар. Пусть он слабее наведённого на оружие или собственные кулаки дробящего АТ-поля, , но зато его я формирую гораздо увереннее...

Бред, конечно. Я же не в Еве, чтобы это сра...

Лезвия моих мечей вспыхивают золотым светом, а затем это сияние срывает вперёд двумя широкими волнами, летящими в сереброволосую. Первая зацепляет Нефертари, разворачивая её влево, но от второй она уже успешно уходит. Её глаза загораются алым пламенем.

– Правильно. Правильно!..

Клинки в её руках вновь начинают выписывать восьмёрки, но теперь ещё и полыхают золотистыми вспышками не хуже самых настоящих стробоскопов.

Незримый удар опрокидывает меня на землю, вышивая из лёгких весь дух и больно отдаваясь во всём теле. Перекатиться в сторону, подняться.

Вспышка! Ещё! Траву в том месте, где я только что стоял, будто бы приминает сильный ветер. Мечи в руках сереброволосой вспыхивают одновременно, и я непроизвольно опускаюсь на колено, скрещивая мечи перед собой. Защита!

Такое ощущение, что я только что вскинул щит и принял на него пару очень неслабых ударов мечом. Во рту появляется противный медно-железный привкус, но зато на тот раз удары не достигли цели – максимум, чего добилась Нефертари, так это просто взлохматила мне волосы.

– Но ты знал это уже давно, – в глазах сереброволосой полыхает уже настоящее безумие, но отчего-то густо замешанное с пронзительной тоской. – Знал! Пора научиться чему-нибудь новому.

Ах знал, да? Ну, ладно!..

От нового телекинетического удара ухожу прыжком, но прыжком необычным – я с силой отталкиваюсь от земли и легко подлетают метра на два в высоту и на пять назад. Следующие два удара принимаю на щиты, но не простые, а сделанные по заветам советской школы танкостроения – под рациональными углами наклона. И это становится правильным решением, потому как эти удары я переношу намного легче встреченного тупо в лоб.

Нефертари слегка улыбается, делает резкую отмашку левым мечом в сторону, ярко вспыхивает трансформированное АТ-поле, и на землю со стоном падает наискось срубленная верхушка одной из берёз, в чью сторону сейчас смотрит остриё клинка сереброволосой.

Девушка будто бы вспарывает левым клинком воздух, и я инстинктивно отпрыгиваю в сторону. На том месте, где я только что стоял, в землю, будто бы, врубается исполинский невидимый клинок (что, в принципе, недалеко от правды),оставляя глубокий шрам трёхметровой длины.

Прыжок вверх и вперёд. Чувствую, что где-то под ногами только что прошла ещё одна рубящая волна. Приземлиться, уйти перекатом в сторону. Серия коротких опрокидывающих ударов, которые сереброволосая спокойно принимает на щит. А затем, со скучающим выражением лица, продолжает свой танец с мечами, отправляя в мою сторону всё новые и новые рубящие волны, правда, уже не столько мощные, как первые.

И я вынужден без малейшей передышки уворачиваться от града ударов трансформированного АТ-поля, не в силах приблизиться к девушке на расстояние выпада клинком. А телекинетические удары супротив неё были слишком слабы и защиту Нефертари не пробивали...

Так. А что если?..

Прыжок вверх, приземление, короткий бросок вперёд рваным зигзагом. Ещё прыжок! Землю под ногами взрыхляет очередная секущая волна, на излёте зацепившая правую икру.

В одно мгновение укладывается ощущение короткого полёта. Липкой горячей крови, стекающей по ноге и пропитавшей китель на груди. Умиротворённое лицо сереброволосой, крутящую стремительный стальной вихрь двумя клинками. Резкий выпад правым (настоящим!) син-гунто генерала Курибаяси.

Серебристая ткань комбинезона Нефертари буквально взорвалась чуть ниже ключицы. Меч моментально выскользнул из повисшей плетью левой руки, а сереброволосая отпрыгнула назад, отшвыривая второй меч и зажимая рукой рану из которой вовсю хлестала кровь.

Я не стал больше наносить простые удары с расстояния, а спрессовал АТ-поле в острое и тонкое копьё, навылет пробившее защиту Нефертари. Но отчего-то я в последний момент изменил направление удара, и копьё не пробило сердце девушки...

Она стояла передо мной безоружная и даже не пыталась подобрать хотя бы один из своих клинков или вновь зарастить своим "волшебством" пробитое навылет плечо. Кровь из него стекала по серебристого комбинезону и капала на истоптанную зеленую траву лесной поляны. Я медленно шёл к сереброволосой, отведя перехваченный обратным хватом меч в правой руке для удара, а левый – держа на отлёте. И на кончике второго клинка полыхало небольшое золотистое солнце зародыша секущей волны, но уже в моём исполнении...

Вот только глядя в спокойные глаза алого цвета, полные непонятной мне тоски, я почему-то не мог решиться на добивающий удар...

Да и был ли он необходим?..

Сорвавшаяся с острия клинка незримая волна перерубила несколько деревьев, а затем меч вновь вывернуло наизнанку, превращая в коричневого цвета лакированные ножны. Я с лязгом вогнал в них син-гунто и мрачно уставился на улыбнувшуюся Нефертари.

– А как-нибудь более мирно это можно было обставить? – сварливо осведомился я.

– Нет, бой – это самый быстрый и эффективный способ обучения, – покачала головой девушка. – Ты либо погибаешь, либо сразу же достигаешь новой ступени мастерства. Прости, но у нас нет времени на нормальное обучение, потому как тебе очень скоро понадобится сила.... А встречаться мы сможем... нечасто.

Внезапно вся окружающая реальность начала как-то тонко подрагивать и расплываться. Очертания предметов начали искажаться, как будто бы я смотрел на них через бутылочное стекло.

Я знал, что это означало. А означало это то, что очень скоро мне предстояло проснуться в реальном мире, практически ничего не помня о том, что я пережил в Тени. Останутся лишь смутные воспоминания и осколки сновидений... Эх...

– Кто ты всё-таки такая? Только больше не нужно этих прозвищ в стиле Тутанхамона и Тутмоса...

Сереброволосая улыбнулась – как обычно своей лёгкой полуулыбкой. Не чарующей или соблазнительной, а по-детски доброй и умиротворённой.

– Меня действительно так зовут. Это означает – "прекрасная".

В воздухе повисло какое-то лёгкое жужжание, которое нарастало с каждой секундой.

– Я не об этом, – слегка поморщился я. – Кто ты на самом деле? Даже у призраков и фантазий есть имена.

– Я не призрак и не фантазия. Я была рождена, чтобы быть жрицей Лилит, – просто ответила девушка. – Вся моя жизнь – служение Ей и борьба с Её врагами и врагами всех лилим...

Жужжание превратилось в высокий звон.

– Но вы назвали бы меня пилотом, – чуть шире улыбнулась Нефертари.

Мир зазвенел и лопнул, как перетянутая струна, разлетевшись на мириад осколков.

Глава 1. Я требую прекращения банкета!

Большой палец левой руки уже болел, но я всё так же продолжал монотонно снаряжать девятимиллиметровые патроны в магазин "глока".

Десять... одиннадцать... двенадцать...

Люблю однообразные действия, связанные с мелкой моторикой. Странно, но люблю. Пока руки заняты выполнением какой-то повторяющейся операции, мозгу думается куда свободнее.

А подумать мне всегда есть о чём. Особенно мне.

Крайний бой с Ангелом оказался одним из самых образцовых в истории противостояния с пришельцами из космоса. Минимум жертв, минимум ущерба, минимум повреждений. Что удивительно, я даже из госпиталя уже на следующий день вышел да ещё и как огурчик. Нет, не в смысле весь зелёный и в пупырышках, а бодрый и энергичный.

Удивительно, чего уж там. А я ведь уже почти что привык к тому, что после очередного сражения с мегамонстром прихожу в себя на больничной койке, на которой валяюсь от нескольких дней до пары недель. И вот поди ж ты...

Пятнадцать... шестнадцать... семнадцать! Переходим ко второму...

Нормально отработали в этот раз, действительно нормально. Главное – в команде. И что ещё главнее – даже Аска вполне органично вписалась в команду. И как только по-настоящему припёрло – рыжая сразу же перестала выпендриваться и понтоваться, и превратилась просто в сильного и нагловатого бойца. Что-что, а в боевых навыках Лэнгли у меня сомнений теперь нет – может она ещё и не слишком опытна, но зато вполне умела. Как она крошила своего врага мечом – любо-дорого было посмотреть...

Нормальный напарник, одним словом. До кондиции довести, и всё вообще будет просто шоколадно.

Четыре... пять... шесть...

Но вообще-то большую часть моих мыслей сейчас занимает нечто совсем иное. А именно – моё ощущение врага, так сказать.

Какие-то звоночки были ещё в бою с Самсиилом, но в этот раз они явно достигли пика. Я ведь действительно начал чувствовать – живы ли мои враги или нет. И генерируют ли они АТ-поле или нет. Просто чувствовал или, если хотите – знал. Без всяких приборов, но – знал.

Что это было – то самое легендарное шестое чувство? Ага, как же. В одной реальности прожил двадцать два года без оного, в другой – тринадцать, но сути это не меняет. Гением интуиции ни я, ни Синдзи Икари никогда не были, а все наши "озарения" вполне укладывались в рамки статистической погрешности. Хотя, статистика – это ведь такая вещь...

Как говаривала моя преподавательница в университете – есть ложь, есть большая ложь и есть статистика. Да, та самая, по которой вычисляется средняя температура по больнице...

Десять... одиннадцать... двенадцать...

А значит что? Значит, произошло что-то, изменившее меня... Смерть? Возможно смерть. Потому как кто его знает, как влияет прекращение жизнедеятельности и переходы в параллельные миры на уровень интуиции человека...

Менее очевидный вариант – я изменяюсь с каждым боем. После каждого боя. Откуда пришло такое умозаключение? А чёрт его знает. Просто с некоторых пор меня начали посещать подобные мысли. Словно играющая целый день в голове назойливая музыка или остатки полузабытого сна.

"Я изменяюсь с каждым настоящим боем" – эта мысль прочно засела в моей голове и уже не хотела из неё вылезать. Мистический бред? Да ни хрена. Про АТ-поле я сначала тоже много нехорошего думал, а всё оказалось очень даже интересно и вполне научно обоснованно.

А тут бой с Ангелом...

Многие ведь верят, что любое событие меняет мир. Где-то говорят слово, и судьба человека меняется раз и навсегда. Где-то взмахивает крыльями бабочка, и в тот же миг формируется торнадо. Где-то умирает один человек, и история поворачивает в новое русло...

А где-то гибнет огромное инопланетное существо, и разрушается ядро – средоточие огромной мощи и энергии. И в сердце этого катаклизма обычно оказываюсь я. Регенерация, продвинутое владение АТ-полем, обострившаяся интуиция...

Что если всё это – не что-то новое, а лишь пробуждение чего-то скрытого? Не сказочная генетическая память или сверхспособности якобы не работающего на полную мощность головного мозга, а просто то, чем мы все владеем, но просто не знаем, что владеем? Может быть, может быть...

Пятнадцать... шестнадцать... семнадцать!

Максимально быстро, но без лишней суеты заряжаю оба пистолета, спускаю большими пальцами клавиши задержек, и затворы сами досылают первые патроны в стволы.

Бью рукоятью левого – обычного, не наградного "глока" по широкой клавише на стене, и бумажная поясная мишень отъезжает на положенное расстояние. Поправляя правой рукой слегка съехавший наушник, вскидываю оба пистолета и беру мишень на прицел...

Стрельба по-македонски – это не слишком эффективно, ага... А вдруг пригодится?

Оба "глока" начинают плеваться огнём, но сразу с двух рук я всё-таки не стреляю, ибо действительно лажа какая-то получается. Так что стреляю поочерёдно...

Краем глаза замечаю, что в полудюжине кабинок слева метров на десять выезжает чья-то мишень, а из-за пластиковой перегородки мелькает длинный серебристый ствол и...

БАБАХ.

Ни хрена себе.

БАБАХ.

И какой же му... дрец притащил в тир гаубицу, а?

БАБАХ.

Я просто обязан сходить и установить личность этого Волшебного стрелка, просто обязан...

Ага! Ого...

– О, привет, Синдзи, – Кадзи как всегда белозубо улыбается, но сейчас всё моё внимание приковано к оружию в его руках.

Это был револьвер.

Серебристый "Кольт Анаконда" со стволом длиной шесть дюймов, барабаном на шесть мощных патронов калибра .44 Магнум и весом свыше килограмма двухсот грамм.

По современным меркам – абсолютно неармейское оружие. Не просто морально устаревшее, но ещё и уступающее большинству образцов самозарядных пистолетов практически по всем показателям. Главные из которых – мизерная ёмкость магазина и долгая перезарядка. Да и усилие на крючке великовато будет, а с предварительным взводом курка особо шустро не постреляешь... Не даром же даже в полиции сейчас такие стволы не встретишь почти нигде в мире, разве что только у самых упёртых и ортодоксальных стражей порядка...

– День добрый, Кадзи.

Хотя с другой стороны такая карманная артиллерия – это неслабый аргумент... Пулька-то тут всяко будет помощнее, чем почти в любом самозарядном пистолете, что иногда бывает весьма нужно...

Хотя, нет – ваше время, уважаемые револьверы, прошло. Извольте оставаться в вестернах и не мозолить глаза бойцам образца двадцать первого века...

– Как здоровье, пилот? Насколько слышал – вас всех втроём после боя в госпиталь положили...

– Относительно моего самочувствия, как говорят в одной стране – не дождётесь.

– Отличное выражение! – искренне смеётся Рёдзи. – Обязательно надо будет взять на вооружение!

– Да я смотрю вы и так неслабо вооружены... – хмыкнул я, указывая подбородком на револьвер в руках капитана.

– А, ты про мою "змейку"... Да, неслабая пушечка... В НЕРВ-Америка очень популярна.

– Это они там что – в ковбоев не доиграли, что такой дурью маяться?

– Ну, если честно, то... Да! Все до одного – крутые Уокеры из Техаса, и таскают либо вот такие вот пушки, либо по паре "беретт" или ещё чего-нибудь солидное... Как понимаешь, боевой ценности во всём этом – ноль, зато понтов – выше крыши.

– Ну ладно гайдзины... – скептически заметил я. – А вы-то чего этой моде поддались?

– Как бы это сказать... – капитан развёл руками, до сих пор сжимая в ладони правой тяжеленную "анаконду". – Невада, если честно – та ещё дыра. И делать там абсолютно нечего, особенно оперативникам. Научники-то ещё копаются у себя в приборах или какие-нибудь эксперименты проворачивают... А вот оперативный там, впрочем, как и в любом филиале НЕРВ, набирали из военных. И в отсутствие постоянной работы любой мужской коллектив неизбежно сваливается до уровня толпы двенадцатилетних пацанов. Так что мы там постоянно слонялись по тиру или стрелковому полигону, гоняли по окрестностям на охоту и рыбалку, да потребляли виски в промышленных масштабах, извини уж за неприятные подробности...

– Офигеть, – я почесал затылок. – И это сверхсекретный институт ООН?!

– Ага, – широко ухмыльнулся Кадзи. – Зато стрелковая подготовка там, конечно, на уровне, да... Там у них один из замов начальника оперативного есть – Барни зовут, так он из такого вот револьвера палил как из автомата, да ещё и невероятно точно. А другой зам – Лео, почти с такой же скоростью кидал ножи, которых дома хранил целый вагон... Но самое смешное, что Барни раньше служил в аэродромной обслуге, а Лео – бывший полицейский...

– Дела...

– Вот именно, что дела, – Кадзи весело подмигнул мне, но затем внезапно сбросил с себя всю шутовскую ерунду. – Кстати, спасибо тебе за то, что Аску вытащил.

– Да не за что... Как я мог её оставить-то?

– Всё равно, – поморщился капитан. – Привязался я к ней, хотя и весь такой из себя одинокий волк-ловелас... Она хорошая девочка, хотя и очень взбалмошная.

– Это уж точно. Кстати, как насчёт того, что она упорно видит вас своим мужем?

– Она ещё не бросила эту затею? – мой собеседник тут же искренне развеселился.

– Неа, – ухмыльнулся я. – Причём настроена очень серьёзно.

– Надо было ей сказать, что мне принципиально не нравятся рыжие...

– Уверен, она бы тут же перекрасилась в любой другой цвет – хоть зелёный. Или бы даже налысо побрилась, если бы вам нравились лысые.

– Ужас какой, – ненатурально вздрогнул Кадзи. Неожиданно о чём-то на миг задумался и обернулся назад, залезая в небольшую синюю спортивную сумку, висящую на стене.

– Слышал, Синдзи, будто бы ты оружие коллекционируешь...

– Земля слухами полнится... – нарочито-равнодушно пожал я плечами, но затем жадность всё-таки взяла вверх. – А что?

– Да вот... Думаю подарок тебе сделать... В виде маленькой компенсации за то, что теперь ты вместо меня отдуваешься с Аской...