Текст книги "Золушка с планеты принцесс (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7

С другого боку

– Здорово, Петрухха! – Степан Асмолов подошёл к Петру Егоровичу в фойе отеля, когда тот после завтрака возвращался к себе в номер.

– Здоровее видали! – хлопая старого приятеля по плечу, ответил гость с Земли. – С третьего класса мы не встречались, или с четвёртого?

– Уже и не припомнить. Когда бы мне не доложили, я бы и не признал тебя, лопоухого.

Старые знакомцы отступили друг от друга на полшага, чтобы получше разглядеть.

– Хорошо питаешься, – Степан легонько ткнул кулаком в «авторитетик» бывшего одноклассника.

– А ты всё такой же борзой да поджарый. Это надо же – через столько лет встретиться за тридевять парсеков!

– Мир тесен, Петя. Тут ещё из нашего класса Витька Булыгин уж, почитай, тридцать лет, как спит в земле сырой. Поехали к нему на могилку.

Мужчины вышли на набережную, где стоял небольшой, человек на десять, автобус без стен, но с крышей. Четыре охранника деловито заняли места в салоне, где их уже ждали два мегакота со шлемами на головах.

– Дожили, понимаешь, – буркнул Пётр Егорович, усаживаясь на место рядом с водительским, – ни шагу без охраны.

– Знаешь, Хомо я бы убедил не оберегать меня, словно я драгоценность какая, но этих хвостатых никак не уломать, – кивнул на своих опекунов, Асмолов и стронул машину с места.

До кладбища доехали быстро. Ровные ряды могильных плит, таблички с именами, покой и тишина. Степан достал из прихваченной с собой корзинки керамический кувшин, заткнутый кукурузной кочерыжкой, наполнил три стаканчика, поставил один из них рядом со скромным обелиском, а сверху положил булочку с изюмом.

– А ведь точно! – стёр невольную слезинку землянин. – Витька обожал выковыривать изюм из таких булочек.

Мужчины молча выпили.

– Ты не пытался узнать, кто его…?

– Могу познакомить. Врачом работает в Ново-Плесецке. События тех трёх дней по минутам изучены и разобраны до последней детали – нам своей истории стыдиться не нужно. Жалко, что после Витьки детей не осталось – ему ведь всего восемнадцать тогда исполнилось.

Опять помолчали, да и отправились на выход. От ворот гость оглянулся – какая-то пёстрая пичуга уже клевала оставленное угощение.

Возвращаться в город Степан не стал – проехал чуть дальше и остановился у склона. Туда и поднялись, устроившись на камнях, нагретых лучами здешнего светила. Внизу копошилась пёстрая толпа народу, преимущественно детей.

– Тропа войны, – понял Пётр Егорович. – Мой внук должен быть где-то здесь.

Мегакот подал бинокли, и мужчины принялись всматриваться в происходящее. Горели костры. Девочки доставали из них разогревшиеся камни и бросали в котлы, подвешенные к деревянным треногам.

– Индейскую похлёбку готовят, – пояснил Степан.

Рядом куча пацанвы собирала каркасы из разнокалиберных палок.

– Вигвамы ставят.

В этой кутерьме удалось рассмотреть и Мишу. Он спорил о чём-то с другим мальчиком, потом получил затрещину и начал выговаривать своему охраннику, который только руками разводил.

Чуть левее девочки натягивали покрытие на составленные концами длинные жерди – это, надо полагать, типи.

Правее – метали копья, чуть дальше – топорики-томагавки. Куда-то неслась толпа ребят постарше в украшенных перьями одеяниях. Похоже, никому не было скучно. Вдруг откуда-то сверху упал огромный шар – он стремительно затормозился и «прилип» к противоположному склону этой пологой ложбины. С такого расстояния оценить размер на глаз было непросто, но машинерия бинокля выдала комментарий – диаметр двадцать четыре метра.

Вот из этого сфероида через откинувшиеся аппарели и высыпала стремительная колонна огромных насекомых, в считанные секунды распределившихся вдоль гребня возвышенностей и замерших корявыми изваяниями.

– Мать Улья предупреждала, что прибудут зрители с Желтой, – пояснил Степан.

Среди инсектов были заметны и фигурки обычных человеческих детей. Точнее не среди, а верхом на отдельных особенно крупных насекомых. Эти особи проследовали к месту проведения празднества, высадили пассажиров и вернулись «на трибуну».

– А этот корабль…? – неуверенно протянул Пётр Ефимович.

– Десантный модуль с авианосца, – пояснил Степан.

В этот момент появилась новая группа участников представления – мегакоты, одетые в кирасы и мушкетёрские плащи с испанскими шлемами или широкополыми шляпами на головах, держали в лапах мушкеты с расширяющимися на манер воронки стволами. Зазвучали выстрелы, всё заволокло пороховым дымом, из клубов которого появилась процессия привязанных к длинной верёвке «индейцев».

Чуть погодя на охрану этой процессии налетели опять мегакоты верхом на неосёдланных лошадях. Эти носили костюмы из разноцветных перьев. Тут уже никакого дыма не было, зато началась отменная потасовка. Со стороны города подъехала двуколка с бочкой, на которой красовалась надпись «Йод».

Некоторое время было просто невозможно понять, что происходит – всё смешалось. Потом народ разбрёлся по кучкам и стало понятно – начался обед. Трескали мясо, похлёбку и что-то из мешков. И тут словно ниоткуда в воздухе над толпой проявился клин из мётел, на которых восседали одетые в зелёные мантии существа с усатыми мордочками и прижатыми к голове кошачьими ушками.

Этот клин, чётко сохраняя строй, слитно, не теряя единства, выполнил мёртвую петлю, пижонскую медленную бочку, описал вираж и, наконец, рассыпался во все стороны. Но, разойдясь, пилоты развернулись и ринулись к одной точке прямо над бочкой йода. Как они не столкнулись – никто не понял, потому что после прохода над этим местом, все продолжали лететь в том же направлении – разница во времени пролёта составляла доли секунды.

Развернувшись, пилоты снова устремились туда же, но на этот раз они разом резко взмыли, собравшись в «свечке», и растаяли в воздухе, словно их и не было.

– Босечка! – вскрикнул Степан, обращаясь к одному из своих охранников. – Ты мальчишку Хомо, замыкающего справа, узнал?

– Узнаешь его, – махнул лапой мегакот. – Он же маску Идалту надел, чтобы никто не понял.

– Вот и попробуй поуправлять этим бардаком! – воскликнул Степан, повернувшись к Петру. Какой-то пацан нашей расы, понимаешь, участвует в тренировках пилотажной группы Идалту, а я – ни сном, ни духом!

– Ты бы не горячился, Стёпа, – ответил мегакот. – Через неделю воздушный праздник – отсохни мой хвост, если он там себя не окажет.

* * *

– А как тут обстоят дела с рыбалкой? – спросил гость, когда автобус возвращался обратно в город – день промелькнул совершенно незаметно, и Гаучо уже клонился к закату.

– Я-то сам не увлекаюсь, но любители этого дела тут имеются. Сейчас, спрошу одного. – Ген! – это он уже в микрофон говорилки. – Тут мой старинный друг с Земли в гости заглянул. Любитель порыбачить. Ты как, свозишь нас? Завтра в четыре? – Степан посмотрел на Петра Егоровича и, увидев кивок, продолжил: – Завтра в четыре на Ручейном причале.

За час до рассвета, – пояснил он, убирая говорилку в карман.

– Дельно, – улыбнулся землянин.

– Тогда выспись хорошенько, а я за тобой зайду.

* * *

Затруднение возникло при посадке в лодку. Места в ней оказалось как раз на троих – то есть охранников посадить было решительно некуда. Впрочем, мегакот Босечка вызвал коптер, в который забрались не только он с напарником, но и телохранители гостя.

Лодка уверенно вышла в открытый океан и удалилась от берега настолько, что валы зыби здесь не кучерявились барашками пенных гребней, а оставались гладкими и пологими. Вот вдоль них и шли, лишь изредка проходя через ложбинки между волн. Звук мотора был совершенно не слышен – лишь вода шелестела, разрезаемая острым носом. Первые признаки рассвета появились, когда входили в устье реки, усыпанное камнями и обставленное невысокими скалами.

– Водопадная речка, – объяснил хозяин лодки – щуплый мужичок лет сорока, передавая Степану снасти и котёл. – Только она не здесь водопадная, а намного выше, в Глухой долине. В принципе, считается, что это территория Идалту, но они на меня не ругаются.

Хорошо мы угадали, в аккурат на утреннюю зорю. Вяжи, Петро, лодку крепче, а то в прилив её в русло утащит, и будем мы ждать, кода-то обратно приплывёт. Берите каждый по ведру и по удочке, а наживку в карман. Пошли.

При свете разгорающегося утра стало видно, что лицо у мужчины обветренное, словно задубевшее. А взгляд радостный и уверенный.

Устроились в расселине между низких скал – два каменистых обрыва, а между ними спокойная вода, настолько прозрачная, что видно и дно, и рыбин, проплывающих в глубине. Глаза у Петра Егоровича загорелись азартом – он забросил снасть и принялся наблюдать за происходящим. Степан и Геннадий тоже устроились неподалеку – можно было переговариваться. До противоположного берега проливчика тоже рукой подать – метров десять-пятнадцать.

Тихо всё, благостно. Длинные утренние тени почти ощутимо сдвигаются, следуя ходу светила, а в кустах напротив показалась мохнатая головёнка с острыми ушками. Кажется, Идалту.

Ребёнок выбрался на открытое место и уставился в воду – туда, где в глубине можно разглядеть крючок с наживкой. Вот маленькое тело незнакомца напряглось, передние лапы упёрлись в землю и напружинились, а задние ноги стали то сгибаться, то разгибаться, заставляя попу перемещаться вверх-вниз. Мальчуган явно переживал за рыбака, потому что он вдруг вытянулся стрелкой, но не сдвинулся с места, а перевёл взгляд на Петра.

В этот момент леска ощутимо потянула удилище за конец – оставалось только подсечь и плавно, без рывка, вывести добычу. Отличная рыбка попалась, с пару ладоней длиной – это поменьше, чем килограмм, но вполне пристойно.

Пока снимал добычу с крючка и складывал в ведро, зритель исчез из виду. И снова появился, да не один, а с товарищами – всего было семеро малышей и восьмой явно взрослый – настоящий снежный человек. Этот приветливо махнул лапой и влился в ряды зрителей. Следует отметить, что вся компания дружно безмолвствовала и устроилась так, чтобы их тени не падали на воду.

Потом пантомима с замиранием и вытягиванием в струнку повторилась – как раз попалась вторая рыбка. В общем, к полудню в ведёрке плескалось с полдюжины отличных хвостиков. Гена дал команду сматывать удочки и, словно по сигналу, зрители ринулись в проливчик, устроив там знатную кутерьму. Маленькие Идалту чувствовали себя в воде, как дома – это было прекрасно видно.

Они, загребая ногами и руками и извиваясь всем телом, гонялись за рыбой. То промахивались, то не успевали, то окружали и ухватывали. Но, в целом, слишком суетились и добыча их оказалась очень скромной – две рыбины – совсем маленькие. Старший тоже нырнул – его тело двигалось менее энергично, однако, он тоже два раза сумел цапнуть. Жаль, что подопечные не смотрели в его сторону, увлёкшись охотой – преподнемти им урока наставнику не удалось.

У лодки, приплясывающей на волнующейся воде, горел костёр. Его невидимые при ярком дневном свете языки лизали закопчённое дно котла. Длинной деревянной ложкой варево в нём помешивала «снежная женщина».

– Привет Ёжка, – сказал Гена. – Принимай улов.

– Я вас за смертью пошлю, – ответила «хозяйка». – Показывайте, чего добыли.

– Вас бы за смертью посылать – это идиоматическое выражение отработано многими веками употребления, – назидательным тоном ответил хозяин лодки.

– Да знаю я, не умничай, – парировала женщина. – Молодцы, не напрасно старались, – говоря эти слова, она выхватила несколько тушек, вспорола их бритвенно острыми когтями, выпотрошила, очистила от чешуи, напластала и бросила в варево – возникло чувство, что рыба сама «разделась» и нырнула в котёл. – Устраивайтесь, уха сейчас дойдёт.

Гена набросил на вытащенную из лодки лавку скатёрку, вынутую из ранца. Из ящика под банкой добыл глубокие миски, кувшин, заткнутый кукурузной кочерыжкой, стаканчики, ложки и две банки варенья. Одним словом – сервировка прошла молниеносно. Некоторое время все «ели глазами» котёл – Стёпа разлил по первой, которую закусили помидорками. Потом Ёжка разлила уху, и все заработали ложками. Потом разлили по второй. Ну и по третьей, под добавку.

– Хватит чревоугодничать, – прикрикнула Ёжка на протянувшего миску за второй добавкой Петра Егоровича. – Мишутка тоже уху уважает – а тут осталось всего-ничего.

– Мишутка, это который мелюзгу пасёт? – догадался гость с Земли. – Это ваши дети?

– Наши, ответила «снежная женщина». Не рожёные, – она длинным языком прошлась по дну своей чашки, огорчённо крякнула, поняв, что банкет закончен, потом сверкнула глазами на банку варенья и продолжила: – Эти как раз из зубастиков делаются пушистиками. Очень ответственный период жизни молодняка. Мишутка – вожак младшей стаи, а я ему и его подопечным примочки ставлю на синяки, да ранки зализываю. Наши-то с ним рожёные – давно взрослые.

– Да ну тебя, ты и сама ещё – хоть куда, – Геннадий хлопнул «даму» по попке.

– Убери свои лапы, охальник, – смущенно повесила свои ушки Ёжка. – Не, ну просто удержу на тебя нет.

– Оставили? – мохнатый Мишутка как выскочил, как выпрыгнул, деловито заглянул под крышку котла. – Спасибо, благодетели вы мои! – и сунул свою кошачью морду прямо в посуду.

– Уйй! Горячо! – отпрянул он назад. Но дужка уже «взялась» за затылок – котел последовал за торопыжкой.

Неимоверное движение мохнатого тела не позволило ухе ошпарить столь неудержимого едока – он необычным манером подскочил, извернулся в полёте и приземлился на все четыре лапы.

– Ложку, – произнёс этот «снежный человек», освобождая голову.

– Сколько раз я тебе говорила, что обычаи Хомо не из пустого места появились? – укоризненно сказала Ёжка, протягивая ложку.

Некоторое время было тихо – Мишутка ел. Потом он перекатился на бок и вытянулся на песке: – Лепота.

Словно по команде, Степан и Генка последовали его примеру: – Петь! Сегодня чесать тебе, – пробормотал Геннадий и смежил веки.

Пётр вынужден был почёсывать животик Мишутки, поворачивающегося и переползающего, чтобы подставлять нужные места.

Потом всё затихло. Взглянув на Ёжку, озадаченно разглядывающую пустые миски, Пётр Ефимович спросил: – Может быть ты расскажешь, как ему удалось, – кивок в сторону Степана, – настолько сплести интересы людей и инопланетян?

– Никак не удалось, – ответила женщина. – Он не смог помешать и смирился. Эту партию вёл другой человек. Так этот, – взгляд в сторону дремлющего тирана, – до сих пор с ним ругается и иначе, как скотиной, не называет, но, хотя бы, под руку больше не подпихивает.

– А у котят ваших сейчас что? Тихий час?

– Нет, они активны. Садок обнесли, лодку разграбили и добрались до охранников. Один из них попался Босечке и сейчас выслушивает нотацию от Баюна. Зато остальные приклеивают твоих Хомо к дёрну. Да не кипешись – нормальный ход поршней. Сюда они явиться не посмеют.

Краем глаза Пётр заметил, что вторая банка варенья, до которой не дошли руки у разнежившегося Мишутки, медленно ползёт куда-то вправо, явно намереваясь уйти за спину Ёжки. Непонятно, какая неведомая сила её влечёт. Версия о «не посмеют» не подтверждалась.

* * *

Таша сидела в служебном помещении космопорта, увешанном большими экранами, и смотрела на то, как Дашутка провожает Мишу и Веру. Тут же было отлично видно и прощание Петра Егоровича со Степаном Асмоловым.

– В общем, ты понимаешь, ну не стоит обещать избирателям, что вернёшь Прерию под юрисдикцию России. Лучше намекни на взаимовыгодное сотрудничество и культурный обмен. Денежкой или перевозом через космос я тебе пособлю, а ты ко мне теоретических физиков отпускай – пришла пора разбираться с антигравитацией.

– А лицензию на гравитационные движки ты мне гарантируешь?

– Не всё так однозначно, Петруша. Не надо на меня давить, – звуковое сопровождение было хорошего качества, просто как в кинотеатре.

– Надавишь на тебя, – ухмыльнулся гость. – Внук рассказал мне об игровом клубе на набережной, где школяры отрабатывают задачи противокосмической обороны. Да, наши эксперты оценили их навыки, как твёрдые. Так что мог и не пугать меня инопланетянами – ни кто с Земли с позиции силы разговаривать с тобой и не подумает. И финансово Прерию не подогнёшь, и никакими санкциями тебя не пронять.

Открой секрет – что ты поставляешь для Идалту?

– Шампунь от блох, керамические солонки и небольшие партии планшетников позапрошлого поколения. Остальное – по мелочам.

– А фермикам?

– А фермики – часть нашего общества. Или мы – часть ихнего Улья. Тут просто не перечесть точек соприкосновения. Многие их люди носят имена, данные Хомо. И среди Хомо встречаются экземпляры, имеющие статус в иерархии Улья. Процесс интеграции находиться в стадии развития – это, мне кажется, дело на века.

На расстающуюся молодёжь подслушка направлена не была. Или просто писалась, не транслируясь на динамики. О чем щебетали Даша и Вера было не слышно. Мишка стоял в стороне, дуясь, словно мышь на крупу. Он явно не хотел возвращаться на Землю.

Глава 8

Знакомство с шефом

Вернувшись домой, девочки застали на кухне незнакомого мужчину, который, повязав передник, колдовал у плиты.

– Сеть, идентифицируй этого человека, – сказала Даша.

На ближайшей стене тут же появился прямоугольник с изображением личного дела незнакомца.

– Здравия желаю, товарищ майор, – тут же продолжила маленькая хозяйка дома. – Знакомься, Наташа, это наш шеф – руководитель службы безопасности Прерии.

– Обращаться ко мне следует по имени – Серджио, – улыбнулся гость. – Я пасту приготовил по древнему итальянскому рецепту. Марш за стол.

Некоторое время присутствующие не разговаривали – ели. А уж потом, когда отодвинули тарелки и принялись за чай, беседа продолжилась.

– Прежде всего приношу извинения за отвратительную подготовку операции – чистая импровизация получилась. У нас крайне слабая агентура на Земле, поэтому сведения о прилёте на Прерию Петра Егоровича поступили буквально в последний момент. Наталью вообще пришлось вводить в игру, считай, с колёс.

Ну а теперь, когда аврал завершился, пора подумать о твоём, Наталья Дмитриевна, устройстве тут уже на постоянной основе. Можно построить дом или дворец, можно поселить тебя в отеле с полным пансионом или удочерить в хорошую семью. Одного не могу предложить – самого наилучшего – лесной школы. Ты нам тут нужна, в столице. Чтобы постоянно была под рукой и встречала пассажирские рейсы в космопорте. Ну не хватает нам вас, ведьм, на слежение за всеми направлениями.

– Я Наташу к бабе Тане отведу, – едва дождавшись паузы в словоизвержении шефа, вставила свою «копеечку» Даша.

– А кто она, эта бабушка? – полюбопытствовала Таша.

– Атаманша банды не меченных, – пояснил Серджио. – И мама Дашиной мамы.

– Не поняла! На богатой Прерии, в её столице орудует городская банда?

– Люди ведь разные, Наталочка, – продолжил шеф. – И формы организации для каждого комфортны свои. Семья, род, община, трудовой коллектив, экипаж, стая – в том или ином виде существуют в нашей жизни всякие варианты устройства ближнего круга, и каждый человек в своё время знакомится с некоторыми из них.

– Ну, банда, так банда, – кивнула Таша. Ей показалось неудобным спорить, тем более, что сбежать с теми деньгами, то упали на счёт – это же элементарно.

– А вот план занятий для тебя, рядовой Романова, – новенькие визоры пискнули, сообщая о приёме файла. – И не теряйте времени – садитесь писать отчёты, пока впечатления ещё свежи.

* * *

Описывая события и дополняя факты отметками о чувствах, которые испытывали поднадзорные по ходу развития событий, Даша долго колебалась в отношении одного довольно интимного обстоятельства, касающегося Веры – дочери начальника службы безопасности будущего (вероятно) президента бывшей метрополии.

Пришлось поделиться сомнениями с Ташей – девчата долго перебирали в памяти свои ощущения, сравнивая одни и те же события с разных точек зрения, но, в конце концов, картинку «нарисовали». Получалось, что Вера залетела от телохранителя Коли, хотя сама об этом пока не догадывалась. При этом ни у неё, ни у него не было сколь-нибудь определённого чувства к партнёру – ребята просто трахнулись, потому что захотели. И запросто могут сделать это при удобном случае ещё не один раз.

Собственно, Даша даже не сумела изложить этого как следует – ей тупо не хватило ни словарного запаса, ни правильного понимания. Списала с отчёта Натальи, на всякий случай переставив несколько слов и заменив кое-что синонимами.

* * *

Рассветный час. Даша сидит на берегу речки-переплюйки и смотрит на то, как приливное течение мотает из стороны в сторону её забытый здесь плот. Давно забытый. Наверно недели три уже прошло. Пенопласт успел позеленеть от начавшей приживаться на нём ряски. Надо бы забрать домой и отмыть, да как-то не до этого сейчас – столько всего произошло. К тому же сегодня должна вернуться мачеха с сёстрами, да и заправщик, на котором работает папа, уже прошёл портал Фиона-Прерия – выходит на парковочную орбиту. Впереди – куча хлопот, а этот соня Мешок продолжает дрыхнуть сном младенца и в ус не дует.

Впрочем, ха – проснулся, наконец.

Саблезуб на мягких лапках выбрался из норы в откосе и бесшумно подошёл к девочке сзади, тихонько положив огромную клыкастую башку на худосочное плечико. Чтобы не упасть, Даша схватила его за шею, но длины рук не хватило – пришлось цепляться за шерсть.

– Когда ты, наконец, вырастешь? – рокотнул зверь.

– Стараюсь, – пискнула малышка, вставая на ноги. – И я к тебе сегодня по очень важному делу. В общем, мне до зарезу нужен портал.

– Хм! Вот так чисто конкретно портал. Для важного дела, как я понимаю.

– Для очень важного. И секретного. Я поступила на службу и просто обязана отрабатывать жалование.

– Что-то уж очень эмоционально ты всё воспринимаешь, Дашутка. Расскажи старому тигре, отчего это тебя так распирает? Или плющит – как там полагается правильно формулировать на вашем молодёжном жаргоне?

– Я делегацию с Земли сопровождала и слушала их эмоции. Потом ещё рейс встречала – считывала чувства приехавших. И поняла, что они нам чужие. То есть мегакоты или Идалту – и те понятней и ближе, чем выходцы из бывшей метрополии. Или, скажем, новая знакомая у меня появилась – даже её отношение к происходящему, и то меня коробит. Она тоже с Земли.

– То есть ты решила, что все земляне – враги?

– Нет, не враги. Но они алчные и эгоистичные.

– Все подряд?

– Не подряд, но очень часто. Я сначала не могла понять, почему меня так тревожат настроения мачехи и сестёр. Но теперь, наконец, сообразила.

– Поняла, что должна защитить свою планету? – подсказал саблезуб.

– Да. Но с порталом это у меня получится лучше, – лицо девочки приобрело упёртое выражение. И… – она остановилась, задумавшись, – … готова в этом присягнуть.

Даша посмотрела налево, туда, где из-за горизонта показался самый краешек пламенеющего диска Гаучо. Потом направо – там над курчавыми вершинами Большого Хребта истаивал бледнеющий Спутник.

– Я убью, украду, обману, но не дам в обиду тех, кого знаю и люблю, – произнесла она с чувством в голосе.

Саблезуб сел на попу.

* * *

Когда Даша вернулась домой, папа уже приехал. Как всегда при встрече, она ткнулась головой в его живот, была схвачена и подброшена, а потом поймана и поставлена на место.

– Я принята на службу в безопасность, – сказала она с гордостью.

– А к переэкзаменовке по домоводству готовишься? – отец всегда умел выделить главное.

– Уверена – сдам. Я ведь по основным блюдам оплошала, а теперь даже с солянкой справилась. Повар из мегакот-кафе очень понятно объясняет – подтянул меня немного.

Отцу и дочери не нужно много слов, чтобы поговорить – они понимают друг друга налету. Да тут ещё и сообщение подоспело, что Эльвира, Камилла и Оливия прибыли в аэропорт и уже садятся в такси – пора готовить ужин. Дело-то к вечеру. Потом в доме сделалось шумно – выпускницы курсов ходьбы взахлёб рассказывали о своих похождениях. Папа живописал, как здорово будет на Мокрых Зубах, куда они вскоре обязательно поедут, Даша представила присутствующим Юмориста, объяснив, что обычно он лежит ящиком на правой веранде и никому не мешает.

Странно. Эмоциональный фон от мачехи и сводных сестёр теперь воспринимался не таким чужеродным, как до отъезда на курсы. Но разбираться в причинах этой перемены некогда – уж очень интересная мысль пришла в голову. Вот её и стоит подумать.

* * *

Даша стоит на ковре. Ковёр лежит на полу в кабинете начальника службы безопасности. Серджио Моретти сидит в своём кресле за просторным письменным столом.

– Интересное сообщение доставила почта с Земли – все сетевые ресурсы облетел рассказ об одной маленькой девочке, которая вошла в автобус, причёсанная, словно королева на парадном приёме. Одетая в сказочно дорогой сарафан, но босая. Она достала из сумки мобилку, вышедшую из употребления около столетия тому назад, и с неё попыталась оплатить проезд.

Что-то у ребёнка не заладилось и, видимо от огорчения, он показал ни в чём не повинным людям кукиш и растаял в воздухе.

Вот кадр, заснятый камерой наблюдения. Ракурс неудачный, лица толком не видно, но заколка в волосах очень примечательная. Я видел такие только у тебя.

Серджио хмурится и продолжает:

– Не стану спрашивать у кого из саблезубых ты выклянчила портал, но какого рожна ты забыла на этой доро… впрочем, не к спеху. Начнём, пожалуй, с допущенных тобою ошибок. Расскажи мне о них.

– Я неправильно оделась и причесалась, не выяснила, что платежи с прерианских счетов на Земле не принимаются. И, пожалуй, всё.

– Главную ошибку ты не упомянула – не поставила в известность своё руководство. В этом случае, тебе бы вовремя подсказали, научили, помогли.

– А я думала, что вы мне запретите, – кукольно захлопала ресницами девочка.

– Правильно думала. Скорее всего – запретил бы. Но сначала узнал – что ты там замыслила? Давай, выкладывай.

– Помните, девушка Вера приезжала? Так вот – она залетела, перепихнувшись с подчинённым своего отца телохранителем Петра Егоровича по имени Николай.

– Помню, это было в отчёте. И что же ты задумала?

– Её ведь родители станут ругать за распущенность, а я бы бедную быстренько перекинула сюда, наши врачи прервали бы ей беременность и я бы её обратно вернула. А она могла стать нашим агентом, потому что ей здесь понравилось. Ну и мы бы подружились. Вот.

– Знаешь, чтобы прервать беременность девушке не обязательно ехать сюда – с этим легко справятся и на Земле. Если нужно будет проделать это втайне от родителей – Николай несомненно поможет. Так что ничего, кроме сообщения дурной вести, из твоей затеи не получалось. В общем, садись, Пузикова, два.

Под насмешливым взглядом начальника Даша подошла к стоящему перед столом стулу и устроилась на нём.

– Ну что? Поняла, что тебе катастрофически не хватает опыта.

– Так точно.

– И представление о мире у тебя однобокое, сформированное исключительно жизнью в условиях этой планеты?

– Тэ-тэ.

– Ты ведь не раз примечала, какие плюхи допускают недавно прибывшие к нам Земляне? Также, и ты станешь ошибаться на Земле на каждом шагу, выдавая свою чужеродность. Чтобы уж совсем покончить с иллюзиями, докладываю, с точки зрения многих жителей метрополии мы – прекраснодушные идиоты. К тому же – до неприличия богатые. Из тех трёх подозрительных, что ты отметила при встрече прошлого рейса, один оказался карточным шулером, второй – брачным аферистом. Конечно, майор Бахромов обрадовался заблаговременному предупреждению и приставил к ним наблюдателей, но важно другое – большинство современных агентов действуют совершенно легально, черпая информацию с публичных сетевых ресурсов, из разговоров на улицах, из того, что видят вокруг.

Уличить их в неблаговидных деяниях невозможно, потому что ничего предосудительного они не совершают. Ладно, я тебя достаточно пропесочил для первого раза. Ступай, Пузикова. И вместо поездки с семьёй на Мокрые Зубы отправишься в оздоровительный лагерь в группу саскачеванов – как раз у них начнутся занятия по анализу информации и некоторым аспектам организации непрямых действий.

Поняла?

– Тэ-тэ, – ответила Даша, и ушла.

«Нах-Нах и Мелкая в одной посуде, – проводив взглядом подчинённую, подумал Серджио. – но те, хотя бы были старше года на три-четыре. На очень важные годы. А тут в шкуру маленькой девочки попали сразу и тихий омут, и ураган, и до потолка задранное самомнение. Коварство ведьмы и непримиримо активная жизненная позиция аборигенки – гремучая смесь»

Итак, девочка телепортировалась на лесную поляну, которую выбрала по карте, составленной по снимкам из космоса. Вышла на дорогу к остановке, с которой ездят в город дачники или жители ближних ферм. Села в автобус и покинула его, едва почувствовала к себе повышенное внимание. То есть – действовала продуманно и бдительности не теряла. Хорошо, что ни с кем не заговорила. Ведь, если бы нарвалась на грубость или излишне настойчивое любопытство… здешние дети скоры на руку и уверены, что, майор Кольт уже давно сделал всех равными. Пули в револьвере у неё, наверняка, были шоковые… что за чушь в голову лезет! Вот уж где действительно был бы кошмар!

Тряхнул головой, сбрасывая наваждение, вздохнул и вызвал список новых сообщений. Глаз сразу выделил послание от Татьяны Коломойской – атаманши не меченных и бабушки только что покинувшей кабинет ефрейтора Пузиковой.

«Уж не Наталья ли Романова выкинула какой номер? – была первая мысль. – От ведьмы-землянки с беспризорным прошлым можно ожидать любого коленца»

Вскрыв письмо и прочитав его, долго сидел, уставившись взглядом в одну точку – Таша тут была совершенно ни при чём. Речь снова шла о всё той же Пузиковой – к ней, словно мотыльки на свет, одна за другой слетались проблемы.

Сначала был коротенькое полание от отца самой бабушки, где тот писал, что по-прежнему сердит на дочь Татьяну, сбежавшую из дома и много лет не подававшую о себе весточки. Ещё было добавлено, что в результате наведённых справок, он знает о рождении у него внучки, которую желает видеть.

На что Таньша сообщила о гибели своей дочки, от которой, в свою очередь осталась тоже дочь по имени Даша, ныне живущая на Прерии со своим отцом.

Третье письмо снова пришло с Земли. Несостоявшийся дед но новоиспечённый прадед настаивал на встрече теперь уже с правнучкой, которую велел направить к нему в кратчайшее время.

Сквозь сухой тон писем отчётливо проступала давняя обида. И было не совсем понятно, почему Таньша обратилась в безопасность. Внимательно изучив служебные пометки Серджио понял – это не обращение, а перехват переписки – в следующем файле содержались данные на самого прадеда. Может, и не самый богатый человек на Земле, но из первых. Владелец множества предприятий – от рудников до издательств, разбросанных по пяти континентам. Да, даже в Антарктиде у него имелась своя научная станция. И электростанция на Луне, и пара небольших небесных тел в поясе астероидов. В общем – большое разнопрофильное хозяйство.