Текст книги "Золушка с планеты принцесс (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 2

Продолжение отстойных каникул

Даша

Папа планировал сразу после окончания занятий в школе отправиться с ней на Мокрые Зубы. Там обещала собраться прекрасная компания, и ещё намечались занятия на курсах русалок. Поговаривали, что вести их будет сам Мямлик. Но, ничего из этого не вышло – прошла тревога по аварийному каналу и, в соответствии с регламентом, папу вызвали на заправщик. Он выглядел раздосадованным, когда через сеть торопливо объяснял, что ему нужно срочно жениться на женщине с Земли, у которой две дочери старше Даши, что Ева их привезёт, но он очень рассчитывает на то, что доченька позаботится о встрече и устроит свою будущую мачеху и сводных сестёр.

Папа был взволнован, тороплив и сбивчив, и Даша понимала его – мужчины всегда чувствуют себя виноватыми, оставляя семью, когда долг призывает их. Поэтому, как могла, успокоила его – пообещала, что справится.

Так что времени у неё хватило только на осуществление одного-единственного замысла – спуститься на плоту от мостика до океана. Увы – она не учла времени начала прилива, да и через заросли донной травы продраться не смогла. Даже встреча с саблезубым не рассеяла огорчения – ничего-то толкового от хвостатого добиться не удалось. В общем – невезуха.

Неприятный осадок в душе стал гуще, когда она увидела папину избранницу – в высшей мере привлекательная особа, к тому же, влюблённая в папу до неприличия – Даша способна улавливать человеческие настроения – почувствовала. Но эта влюблённость на будущую падчерицу не распространялась. Скорее – наоборот. Вид девочки вызвал в душе мачехи эмоции отчётливо негативного характера, которые (эмоции) потребовали определённых усилий, чтобы воздержаться от их наружного проявления. В общем – нрав у этой Эльвиры, судя по всему, крутой. В будущих сёстрах тоже сквозило какое-то напряжение – казалось, обе готовятся напасть и только ждут удобного момента.

Пришлось напустить на себя невыносимо серьёзный вид и ограничиться самыми необходимыми словами – отчаянно хотелось надерзить этим наряженным в многочисленные маечки-футболочки фифам, чтобы не слишком много о себе полагали. Сдержало только чувство долга перед папой и… эти расфуфыренные кикиморы отчётливо её опасались, а связываться с тем, кто чувствует себя уязвимым – не много чести.

Надо сказать, хлопоты по приготовлению дома к прибытию новых жильцов оказались не напрасными. Доводя до кондиции ужин, Даша прислушивалась к чувствам нежданных родственниц – их охватывало домашнее спокойствие и умиротворённость. Струи воды, пушистые полотенца и мягкие халаты – великое дело. Начиная с этого момента напряжённость стала отпускать папину избранницу и её дочек, хотя, время от времени, Эльвира отчего-то взвинчивалась, не показывая, однако, виду.

В общем, правильно Даша сделала, что заранее приказала фермикам-стражам спрятаться под домом, а рабочих отправила в стройфирму Санька – крупные инсекты и коренного прерианина способны озадачить своим видом и манерами, а уж приехавших с Земли неподготовленных людей запросто вогнали бы в ступор или привели в неописуемый ужас. Видела она, как мачеха вздрогнула при виде почти безобидных мухоловов! Умница Йода, изображавший статуэтку на краю раковины, почему-то никого не испугал.

* * *

То, что мачеха подзадержалась дома – это, скорее, хорошо. Сдав сестричек в яхт клуб Даша получила возможность перестать изображать предупредительное гостеприимство и могла нормально оттянуться среди сверстников – сейчас на набережной их время. Тут в каникулы царство детворы. В волнах, накатывающих на пляж, выкаблучиваются начинающие серфингисты. По мостовой летают на скейтбордах дети Хомо и мегакоты-подростки. Из игрового клуба через распахнутые двери проникают на улицу звуки стрельбы и взрывов. Веранды кафе тоже не пустуют – где-то шьют игрушки из поролона, где-то лепят из глины. Поют хором или танцуют брейк. В верхней, дальней от воды части пляжа, режутся в карты. Или в шахматы – кому что любо. Тут же и самая обычная беготня вроде казаков-разбойников. Кто-то примкнул к группе, возглавляемой воспитателем, а кто-то носится сам по себе.

Осталось только выбрать, куда податься. Хотелось игры, простой и подвижной, вроде выбивал… Вот тут и начало Дашу заметно «плющить». Что-то вокруг было не совсем хорошо, веяла какая-то неправильность в обычно столь различных, но всегда бесшабашно удалых детских настроениях, словно холодным сквознячком тянуло. Причём, источник этой тревожности не идентифицировался, как это случалось обычно.

«Цель групповая, малоподвижная, – подумалось на „военном“ языке. – Не иначе, среди лекционных групп повествуют сейчас на какую-то необычную тему. Такую, что и коня на скаку остановит» Стало очень интересно.

«Взяла» направление и пошла, уворачиваясь от несущихся по мостовой мальчишек, раскрашенных и утыканных перьями на манер индейцев. Во втором ряду веранд-кафешек в тени, образованной вьющимися растениями, расположилась разновозрастная группа, с благоговейным видом внимающая профессорского вида мужчине. На стене сменяли друг друга изображения старинных ваз, скульптур, барельефов.

И дети слушают и смотрят это, буквально затаив дыхание! Да быть такого не может!

Ну не о том тут рассказывают, чтобы малолетние сорванцы внимали столь неотрывно и благоговейно. Сверилась по своему планшетнику с планом занятий – точно, «Изобразительное искусство в первом веке нашей эры». Как раз в это время долэна проводиться лекция на эту тему здесь в «Полянке».

Для порядку снова прислушалась к чувствам собравшихся… как-то уж больно шоколадно всё. Вон те трое должны вертеться от нетерпения – нафиг сдались им эти черепки! Особенно Данька Рябой – драчун и хулиган. У неё после спора с ним синяк неделю с лишним держался. А тут этот сорвиголова чуть глаза не закатывает от благостного чувства. Что-то тут нечисто!

Отошла в сторонку, встала в тени газировочного автомата и призадумалась – что делать? С кем посоветоваться? Папа вне доступа – она проверяла и знает, что его корабль час тому назад перешёл через портал в систему Фионы. Мачеха просто ничего не поймёт, учителя… тоже могут не сообразить, хотя надежды на них как раз значительно больше. Ну-ка, стоит связаться с последней классной руководительницей… хотя, вот же у неё в «горячих» номерах её собственный любимый воспитатель из детского сада – Борис Максимович – дядька, что надо.

– Слушаю, Шувалов, – отклик на вызов прошёл мгновенно. – Рад слышать тебя, Дашута.

– И я рада. Мне нужен совет – я что-то непонятное чувствую… ну, не знаю, как сказать.

– Всё подряд говори. Сначала – что видишь. Потом – что чувствуешь и думаешь, – их страшный на вид воспитатель всегда умел успокоить и понять. От его уверенного голоса девочке сразу стало ясно, как объяснить свою тревогу.

– Помните Даньку Рябого?

– Его забудешь! Вечный двигатель, вечный бегатель, вечный прыгатель.

– Вот, – радостно подхватила Даша. – Он сейчас благоговеет от лекции про керамику и лепнину первого века нашей эры.

– Врё…! Прости. Ты не ошиблась?

– Своими глазами вижу. Чаёк прихлёбывает, печеньками заедает, а сам глаз с экрана не спускает.

– Опоили парня, не иначе. Замри – беру твои координаты.

– Не надо, Борис Максимович. Веранда кафе «Полянка» на набережной.

– Принято. Оставайся на месте и наблюдай. Поняла?

– Тэ-тэ.

* * *

Замирать или укрываться за газировочным автоматом Даша не стала, чтобы игроки в прятки не приняли её за свою и не устроили шума. Добыла из сумки трёхкопеечную монету и опустила в приёмную щель. Сироп выбрала гранатовый. А потом стояла себе и прихлёбывала неторопливо, поглядывая в сторону лекционного помещения. Намётанный глаз опытной охотницы легко обнаружил появление нескольких человек с совочками для сбора мусора, которые, деловито изображая жрецов чистоты, оцепили веранду. Чуть погодя – как раз стакан закончился – подошли медики со своими чемоданчиками.

Лектора посадили в подъехавший фургон, а детвору принялись расспрашивать и тоже по одному куда-то увозить. Без суеты, но и не мешкая, собрали образцы напитков, выпечки и принялись за обследование поверхностей мебели и стен. Детвора кругом продолжала носиться по прежнему – операция прошла настолько неприметно, что не внесла никакого возмущения в суету и беготню, продолжавшуюся, как ни в чём ни бывало. Даша призналась себе, что и она, не предполагай заранее, вполне могла бы не обратить внимания на эти происшествия.

– Как думаешь, никто не приметил наших стараний? – к Даше подошёл мужчина лет шестидесяти с совершенно седой ни капельки не лысой шевелюрой. – Василий Савельев, – спохватившись представился он.

Даша накнопала его имя на планшетнике, сравнила фотографию в личном деле с оригиналом, выяснила должность и звание:

– Рада знакомству, товарищ капитан. Это честь для меня. А заинтересовались действиями вашей группы одиннадцать человек, – девочка чуть помедлила, нажимая что-то на своей «говорилке», которую извлекла из сумочки вместо спрятанного туда планшетника. – Скиньте мне номер, я перешлю на него файлы с нужными кадрами.

Седой «нырнул» в свои визоры, просматривая полученные видеоматериалы.

– Ага, – пробормотал он. – Есть интересные контакты, – скосил глаз на Дашу и ухмыльнулся. – Серьёзный человек, всё-таки, Борис Шувалов – твой воспитатель. Мне его ужасно не хватает на службе. Однако, своих выпускников он подготовил на отлично. Когда вырастешь и закончишь школу, приходи к нам работать… что говоришь? – это уже в визоры. – Отличия от нормы в реакциях? Разбираются? Ты, Серджио, ребят из наружки поторопи – фотки объектов для наблюдения я уже переслал дежурному.

Пока, Даша, – махнул он рукой девочке и зашагал в сторону центральной площади.

* * *

Да, уж! Как не задался летний отдых, так ни в какую не получается. Ну что за кайф присматривать за сёстрами и мачехой, чтобы те не вляпались по незнанию в какую-нибудь историю. Хорошо, хоть Варенец с Ромой никуда не уехали, а то – хоть на части разрывайся.

Наконец, Оливия благополучно завалила пробу на ритм-гитариста в вокально-инструментальном ансамбле, что играет по вечерам в ресторане. Правда, её пообещали взять на подпевку, если поработает над вокалом – похвалили голос за богатство звучания и поругали за необработанность. Теперь сестрица целыми днями выводит: А-а-а-а, то вверх, то вниз.

К ужину Сеть доложила о завершении поиска по Дашиному заданию – предстоял разговор с новыми родственницами – как-то они прореагируют на то, что им предстоит пройти обучение ходьбе? Вот так – переживание за переживанием. А куда денешься? Никто не виноват, что в девять лет пришлось оказаться в шкуре главы семьи. В присутствии вполне самостоятельной женщины, которая втрое старше и давно привыкла к этой непростой роли.

– Тут вот какое дело, – Даша, наконец подобрала слова, которые должны прозвучать не слишком вызывающе. – Через четыре дня в оздоровительном лагере начинаются занятия по освоению навыков обитания вне пределов охраняемых территорий. Специально для новичков. Для простоты этот предмет называют ходьбой – не смущайтесь, если услышите такое слово.

Считайте – идеальная ситуация. Я вас всех троих туда заброшу на самолёте.

– У тебя есть свой самолёт? – первой среагировала Ками.

– Нету. На что он мне? Возьму на аэродроме.

– То есть сама поведёшь, без пилота? – удивилась Эльвира Львовна. – А длины рук и ног тебе хватит?

– Причём тут мои руки и ноги? Автопилот всё сделает.

– Я так не согласна! – резко воспротивилась мачеха. – Это же уму непостижимо – доверить жизни людей какой-то безответственной железяке! А разве по земле до этого лагеря доехать нельзя?

– Рейсовым автобусом ночь до Лесопилки, а дальше морем идти часа три. Ну и пересадка понадобится – кучу времени потеряем, – Даша, с одной стороны, огорчена выбором столь неудобного маршрута но, с другой, внимание собеседниц переключено на второстепенный вопрос – на то, как добираться до места. А против того, чтобы изучить правила передвижения по диким просторам планеты, никто не возражает.

– Ой, вот здорово! Морская прогулка! – довольная улыбка украсила лицо Оливии.

– Хорошо, отправимся автобусом, – пришлось принять смиренный вид, чтобы не спугнуть. – Только выезжать придётся послезавтра в ночь. И мне нужно договориться о подмене на работе – я пропущу утреннюю смену и вечернюю.

– Как это, утреннюю и вечернюю? – недоуменно подняла бровь мачеха. – Туда, как я поняла, добираться почти сутки. И столько же – обратно. Получается, два дня в дороге, то есть четыре смены.

– Туда – ночь в автобусе. Утром сядем на катер и к обеду будем на месте, – пожала плечами Даша. – Вернусь я на самолёте ещё засветло и утром приступлю к работе.

– Я запрещаю тебе лететь, – твёрдо произнесла Эльвира.

– Я ни у кого ни на что не испрашиваю разрешения, – ответила падчерица. – И сама решаю, чьему совету последовать.

Оли и Ками испуганно втянули головы в плечи. Рома и Варенец буквально вылупили очи, а оппонентки сверкая глазами, буровили друг друга гневными взорами. Первой сдалась девочка:

– Обещаю, что не отключу автопилот и не стану пытаться сама управлять самолётом.

– Кхм! – неохотно согласилась мачеха. – Ну, с этим условием, пожалуй… – она не договорила, но стало ясно – стороны решили дальше не нагнетать напряжённость.

* * *

С утренней смены из кафе Даша и Варенец возвращались тяжело нагруженными. Наверное, поэтому и задержались на несколько минут, против расчётного времени. Короче – опоздали чуток. Как раз настолько, сколько потребовалось для того, чтобы спустившаяся сверху мачеха успела перепугаться и издать жалобный писк.

А что бы Вы сделали, обнаружив, на веранде сидящего на ровной попе саблезубого тигра? Вот! Бедная женщина как раз, держась за столб, подпирающий крышу, спускалась на пол – у неё от страха подкосились ноги.

Тигр же не смотрел на происходящее – его внимание было приковано к стене, на которой, сформированное лучом проектора, поворачивалось разными боками изображение непонятной трёхмерной конструкции.

– Привет, Цаца! – прямо от крыльца поздоровался мальчик. – Тресочка свежайшая и сёмужки четверть пудика на верхосыточку. Тебе на траву вывалить, или предпочитаешь есть с пола?

Девочка же, не теряя времени на разговоры, сбросила поклажу прямо на ступеньки и буквально на бегу извлекла из сумочки крошечный пузырёк. Отковырнув пальцем крышку-кепочку, она поднесла горлышко к носу Эльвиры Львовны. Та дёрнула головой, и из глаз её брызнули слёзы. Но значительно экспрессивней на происходящее среагировал тигр – он буквально шарахнулся куда-то вглубь веранды, налетев на столб и своротив штабель всё ещё не до конца разобранных вещей, привезённых с Земли. Через секунду кончик полосатого хвоста исчез за углом дома.

– Ой!! Что я натворила! – всплеснула руками Даша.

– Да ладно, – рокотнуло из-за угла. – Затыкай скорее пробку, а то этим запахом просто сносит с ног. Тогда я подойду, помогу женщине встать. А вы не смейте её поднимать – посрываете пупки, мелюзга. Правильно Мешок говорил – таких, как вы на завтрак троих надо.

Пострадавшая, однако, весьма резво вскочила, едва голова с огромными клыками и равнодушными жёлтыми глазами выглянула из-за угла. Схватив детей, Эльвира запихала их к себе за спину и замерла в нерешительности.

– Цаца здесь по моей просьбе, – поспешила «объяснить» падчерица. – Она тестирует интерфейс сетевого периферийного поста.

Как он тебе? – это уже к тигрице.

– Не до конца успела разобраться. И вообще он мне не понравился. Это мегакотам подходит, потому что у них хорошо развиты пальцы передних лап. Лучше сделайте расшифровку движений хвоста – думаю, это будет эффективней и вполне устроит ваших четверолапых сограждан.

На стене появился незнакомый мужчина. Не сам, конечно, а его изображение. Тигрица разными способами загибала хвост, поясняя, какой реакции она ожидает на каждое действие, а человек барабанил обеими руками по невидимой клавиатуре и задавал вопросы. Мачеха, наконец-то расслабилась и ушла на кухню, откуда стали доноситься нервные звуки передвигаемых кастрюль. Вышедших к завтраку Оливию и Камиллу заботливо, ещё на лестнице, перехватил Варенец – девочки испуганно выглянули из-за его плеча, а потом тихонько, по стеночке, прокрались на кухню и сели к столу, где вели себя тихо, словно мышки.

После завтрака Оливия поспешила подняться в свою комнату – оттуда сразу начали доноситься звуки её вокальных упражнений. Эльвира тоже ушла в спальню. Только Ками осталась внизу. Она даже прокралась на веранду, где теперь вся стена была покрыта проекциями компьютерных экранов. Десятки кадров на них, показывали движения хвоста тигрицы, а рядом теснились формулы, описывающие динамику. Ещё тут же присутствовали пояснения вроде: «Маркер вправо», «Ввод», «Отмена» и прочие компоненты языка общения с компьютером.

* * *

Ками

Даша, свалив наведение порядка в кухне на Варенца, явно куда-то собиралась – по её устной команде из-под крыши навеса спустился велосипед. Камилле уже надоело наблюдать за непонятной деятельностью, так и продолжавшейся на веранде – саблезубая Цаца и «удалённый» дядька, которого тигрица называла Батоном, то и дело спорили про какие-то операторы, показатели функций и разную другую дребедень…

– Можно мне с тобой, сестрёнка? – обратилась она с надеждой в голосе.

– Да, – кивок. – Второй велосипед спустить, – это, командным тоном, вверх. И больше ничего не добавила. Уселась в седло и покатила.

В этот момент из переплетения деревянных балок, подвешенный за пару крючьев к тонким шнурам, опустился второй велосипед. Ками торопливо свела его по ступенькам крыльца вниз, и заторопилась вслед за Дашей. Двухколёсная машина ехала на удивление легко и стремительно неслась по натоптанному в траве следу вдоль улицы в сторону, противоположную дороге. Вскоре закончились дома и теперь во все стороны расстилалось чуть волнующееся под ветром поле, а спереди приближалась проволочная изгородь с калиткой.

«Сестрёнка» остановилась и распахнула дверцу, давая Камилле дорогу – теперь уже она оказалась позади. Два километра проехали, или три – трудно сказать, тропа привела девчат под сень деревьев. Тут езда завершилась – велики были оставлены рядом с одним из стволов.

– Их не украдут? – неуверенно спросила Ками, поняв что Даша ведёт её куда-то довольно далеко – так, что никак не получалось присмотреть за «имуществом».

– Воров на Прерии отстреляли ещё до твоего рождения, – ухмыльнулась в ответ эта малышня. – Ступай осторожней и дыши через раз. Бассейн для личинок видишь?

Действительно, в просвете между растениями показалось озерцо. Один берег его – песчаный, а второй зарос травой, торчащей сквозь воду. Там, в низких зарослях шевелились маленькие создания, отблёскивая в лучах Гаучо то антрацитово-чёрным, то сталисто-синим.

– Садись на ладони рук, – скомандовала Даша. – И не шевелись. Если станет страшно – можно закрыть глаза. Запомни – неподвижность для тебя – залог безопасности.

Сама же она улеглась у самой кромки берега на живот, погрузив обе руки в озерцо и поднеся лицо к воде так, что подбородок немного погрузился.

Некоторое время ничего не происходило, но вскоре на гладкой поверхности водоёма появились небольшие взволнованности – крошечные, невидимые под водой существа устремились в сторону девочек.

«А вдруг это здешние пираньи, – всполошилась Ками. – Вдруг они откусят нос или щёку?»

Невольно набрала в грудь воздуха, чтобы завизжать, вскочить, убежать… но в этот момент на неё упала тень – огромный, больше взрослого человека, таракан, слегка приподнявший переднюю часть своего сегметированного туловища, почти навис над ней. Ледяной ужас сковал тело – у самого лица шевельнулись ужасные жвала:

– Правда, прелестные малыши? – прозвучал над ухом ласковый женский голос.

Не найдя, что ответить, Ками только выпустила из груди набранный для истошного вопля воздух. Похоже, таракан принял это за вздох восхищения.

– Приятно встретить понимающего человека, – констатировал он, сохраняя неподвижность.

В это время из воды показались крошечные, с фалангу девичьего пальца, червячки. Упитанные такие, тостенькие, иссиня-чёрного окраса – и вся орава дружно взгромоздилась на Дашину голову. Нечего и говорить о том, что элегантная, как всегда, причёска сводной сестры мгновенно разрушилась – волнистые локоны упали вниз, погрузившись своими концами в воду. И по ним, словно по канатикам, лезли вверх всё новые и новые червячки, образовав сплошной слабо шевелящийся слой.

Надо сказать, если позабыть, из чего собрался этот живой парик, то впечатление он производил весьма недурственное – этакий мелкий барашек. Тем временем слева на пляже появились дети – явно детсадовская группа с воспитателем. Худощавый мужчина лет сорока привел идущих парами шестилеток, поголовно вооружённых небольшими ружьями с заткнутыми пробками стволами. Малыши расселись полукругом, а Даша неторопливо встала:

– Ками, несколько личинок остались в воде. Пожалуйста, опусти ладони – они сами туда заберутся. Только пальцами не хватай – можешь раздавить или сделать больно.

Камилла, словно околдованная… или лишённая воли от страха, сделала то, о чем её попросили.

– Кусаются! – воскликнула она.

– Знакомятся. Пробуют тебя на вкус – это сейчас главнейший орган их чувств.

– Тебя они тоже кусают? За уши? – ну как тут удержишься от ехидного вопроса!

– Нет. Они меня уже распробовали. То есть узнают даже издалека, без прикосновения. Мы с Лесли хотим проверить, сохранится ли у них эта память после первой линьки.

Тем временем девочки подошли к детсадовцам.

– Руки за спину! – скомандовала Даша. – Сначала смотрите и слушайте! Это личинки самого маленького из известного мне класса фермиков – светлячков. Посмотрите на взрослых особей – они как раз вылезают из моей сумки. А теперь положите одну руку на землю – к каждому заберётся по одному тараканчику. Можете поднести их поближе к глазам и хорошенько рассмотреть. Но не пытайтесь их схватить – или удерут, или палец отгрызут.

Из-за плеча «лекторши» выглядывала фасеточными глазами голова Лесли. На сей раз этого «таракана» удалось рассмотреть как следует– бронированная торпеда, вот какая аналогия невольно возникала при виде вытянутого тела, покрытого гладким слоем хитина.

– Удлинённое брюшко – хвостовой сегмент тела, как правило, отличает репродуктивную особь, – прокомментировал этот взгляд воспитатель. – Насколько я знаю, на Прерии их всего две. Это сама Мать Улья Термопсайт, которую чаще зовут Терм, и вторая – Лесли, которую мы имеем счастье лицезреть в данный момент. У неё официальный статус Третьей Царицы. Лес, раскинувшийся здесь, протянулся неширокой полосой до самого Большого Хребта – это один из городов Улья, – завершив свою короткую вставку, мужчина посмотрел на Дашу и подмигнул обоими глазами, будто передавая слово.

– Сейчас на моей голове и в ладонях Камиллы находятся личинки, из которых после двух линек образуются как раз такие светлячки. Данная разновидность в её современном варианте выведена в последние годы для упрощения адаптации нашего вида – Хомо – с фермиками. Такие создания могут проводить видеосъёмку и передавать звук и изображение на небольшие расстояния. Они легко принимают данные из Сети, правда, на коротких дистанциях. Проецируют изображение на подходящие поверхности, создают локальные системы обмена данными, например в пределах дома.

Смотрите, на боку сумки сейчас транслируется выпуск новостей Тамтам канала – это светлячок, что прилип к рукаву, связался через мою говорилку с городским ретранслятором.

– Ух, здорово!

– Ну вааще!

– Улёт! – загалдели дети.

– А «заколки» в причёске Камиллы, сейчас тоже ведут съёмку и запись? – полюбопытствовал паренёк справа.

– Не только эти, но и некоторые из тех, что сидят на ваших ладонях. Они передают кадры через мой планшетник прямо в студию департамента образования. Сама Диана Моретти обещала, что из них смонтируют учебный фильм и выложат в общий доступ.

Позвольте светлячкам забраться туда, где им будет удобно снимать – не стряхивайте их с себя.

– А вдруг он мне в ухо залезет?

– Тогда я его позову, – вмешалась Лесли. – И он вылезет обратно.

– А теперь – о расе фермиков, – вернула всех «на землю» Даша. – Эти люди сами уже забыли, когда обрели разумность. Представители остальных известных мне цивилизаций полагают, будто они были всегда…

– А ты знаешь все цивилизации? – раздался голос из дальнего конца дуги слушателей.

– Я ещё даже школу не закончила, – парировала лектор. – Так что что известно мне не больше, чем тебе… ну, может, самую капельку. Так вот, мы с Лесли никак не можем сообразить, как наладить взаимодействие людей и светлячков. Эти малютки крайне избирательны в своих пристрастиях, отчего, хотя и воспринимают речевые команды, но запросто могут их проигнорировать. Имею ввиду, команды, отданные людьми Хомо. Думаю, дело в том, что мы для них – чужие. Вообще, чтобы не разводить тут философских диспутов, скажу – хотим поставить на вас эксперимент. Позволить личинкам покусать вас, а потом, когда они перелиняют, проверить – удастся ли вам с ними подружиться.

– Э-э-э? А как мы с ними встретимся? Фёдор Семёнович говорил, что прийти сюда почти невозможно, что это было просто чудо, когда удалось договориться, – это снова тот, наблюдательный, что приметил «заколки» в причёске Ками.

– После сезона дождей они будут проживать по адресу: «Рваная двадцать восемь». Кто согласен участвовать в опыте… Лесли, в бассейне больше никого нет?

– Не уверена, – пошевелила усиками «репродуктивная особь» – Их так много!

– Тогда входите в воду осторожно – сами видите, какие они мягкие и уязвимые. А потом сидите неподвижно. Мы запустим их туда, когда вы будете готовы. Главное, не дёргайтесь, а то стражи занервничают, – Даша показала на маячащих повсюду «тараканов» размером с собаку, замерших неподвижно, но непрерывно шевелящих длинными усами.

– Кто не хочет – может остаться на берегу, – запоздало воскликнул Фёдор Семёнович. Но слова его были гласом, вопиющим в пустыне – дети, скинув с себя всё, кроме трусов, уже заходили в воду. Делали они это осторожно, тщательно щупая ногою дно и придерживая друг друга за руки.

Тут оказалось по колено.

– Достаточно, – остановила их Даша. – Расположитесь кругом и положите руки соседям на плечи, чтобы обрести устойчивость и удержать товарищей от непроизвольных рывков при укусах – может быть довольно больно.

Потом она опустила голову в воду, и «парик» с неё быстренько сполз. Также и с ладошек Камиллы червячки охотно вернулись в водоём.

– Подойди к Доктору Врачу, он обработает порезы, – Фёдор Семёнович указал на инсекта, замершего, словно коряга.

– Вы хотели сказать укусы?

– Личинки сильно распластывают ткани, так что, скорее, порезы.

И тут детки в воде начали шипеть и дёргаться, удерживая друг друга от рефлекторных хлопков по потревоженному месту. Минуты через три стало ясно – экзекуцию пора заканчивать. Лесли вошла в бассейн и опустила в него свои жвала. Несколько скрипящих звуков, отогнавших личинок, а потом команда детям: Все на берег!

* * *

– Завтра Рома и Варенец проводят Оливию и Камиллу в яхт-клуб, а у нас с Эльвирой Львовной будет парково-хозяйственный день, – Даша мотнула головой в сторону кучи привезённых с Земли вещей. Эта груда за последние дни несколько уменьшилась, но всё еще оставалась внушительной.

– Парково-хозяйственный… – задумчиво пробормотала Эль. – Любопытный термин. Откуда он?

– Это из военного лексикона, – пояснил Рома. – Невольно нахватываешься, когда проходишь сборы.

– Вы обучаетесь военному делу? – блеснула улыбкой Оли. – И по каким специальностям?

– Даша – эвакуирующаяся. Мы с Варенцом, поскольку уже можем таскать носилки, эвакуирующие. А тебе с сестрой и мамой предстоит начинать с начала – вы – эвакуируемые. Осенью пройдёте первые сборы, и всё встанет на свои места.

– То есть что? Все граждане Прерии – военнообязанные?

– Все жители, – поправил Рома. – А глупостей с гражданством на нашей планете нет, как нет и никаких гражданских прав. Диктатор велит – остальные исполняют.

– Э-э-э…? – озадачилась Ками. – То есть общественный строй здесь – диктатура?

– Самодурственная деспотия, если выражаться точно, – поправила Даша. – Все мы в воле тирана. Это так ещё с войны повелось. Кому не любо – так его силой тут никто не держит.

– А как же демократия? – развела руками Оливия.

Даша, Рома и Варенец неопределённо пожали плечами. Остальные не поняли, что местные хором произнесли одно и то же слово из мегакотячьего языка кивалуса, переводимое на русский как «вульгарное восклицание».

– Как-то не было у нас случая раньше толком поговорить, – взяла в свои руки нить беседы Эльвира Львовна. – У меня создалось впечатление, будто вы втроём нас непрерывно опекаете. Это действительно так?

– Папа и Ева Шалимова предупредили меня, что люди с Земли сильно отличаются от нас, прериан. Поэтому необходима адаптация, в течение которой лучше за вами присматривать. А то можете крепко вляпаться по незнанию. Я даже попросила мегакотов, что живут в доме, не маячить на кухне и на веранде до поры до времени.

– Они тут живут? – удивилась Оли.

– Под верандой с тыльной стороны дома обитает прайд Рваного. Малыши и мамки почти всегда дома – у них гулянюшки на заднем дворе. Но от вас они прячутся. Дело в том, что у этих созданий отсутствует речевой центр, – принялся растолковывать Рома. – Они могут издавать несколько звуков – предупреждения или зова, но эти самые звуки не особенно внятные и даже толкового словаря сигналов составить не удаётся. В дикой природе мегакоты предпочитают вообще молчать, чтобы не выдавать себя хищникам, ну а в городе могут иной раз пискнуть или рявкнуть.

Они используют для коммуникаций моргание и пластику тела, которые мы, местные, более-менее понимаем, а вы для них совершенно глухие, но они-то этого не знают.

– Что, все жители Прерии могут разговаривать с животными? – попыталась съехидничать Оливия.

– Не все, но родившиеся после войны, в основном, да, – кивнул Варенец. – Мегакоты живут во многих домах как добрые соседи. Мы иногда помогаем друг другу – мамки – за детьми присмотреть, мужики – по хозяйству управиться. Они могут есть многое из нашей пищи, а мы – кое-что из ихней.

– А вот фермики в Ново-Плесецке живут только у Даши и ещё в доме Матвеевых в Белом Городе, – добавил Рома. – Они предпочитают неохраняемые территории. С ними у Хомо основной принцип общения – не замечать. Кроме случаев, когда от них бывает что-то действительно нужно. Ведь не поймёшь – разумный человек перед тобой, или тупой исполнитель-биоробот, которого лучше не отвлекать от порученного дела. Хотя, у разумных обычно есть жетоны-переводчики на голове и там же имя написано. Но всё равно с фермиками трудно общаться – слишком уж прямолинейные это товарищи. С ними шутки плохи.