Текст книги "Золушка с планеты принцесс (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Наконец – всё.

– Попрыгали, взяли меня за руки, пошли, – скомандовала Даша, сворачивая пальцы в кукиш. Скульптурная группа «Три сестрицы» в противоестественных позах с зажатыми как попало подмышками чемоданами и футлярами, пропала из виду.

В углу веранды зашевелился ящик свернувшегося в плотную упаковку Юмориста.

– Джим, – сказал инсект, заняв своё передвижное положение, – давай я помогу тебе с приборкой.

– Давай, – ответил маленький фермик с края раковины. – Сначала доешь омлет – а то девчата только поклевали. Сейчас, я скорлупу обратно добавлю.

– Ага, – совсем по-человечески кивнул Воин передним сегментом своего немаленького тела. – Эти Хомо ничего не понимают в настоящем вкусе блюд.

Тараканы общались между собой по-русски.

Глава 22

Начало большого пути

Такси подкатило прямиком к служебному входу концертного зала. Вышедшие из него девушки нагрузились своим объёмистым скарбом и уверенно проследовали через дверь в прохладу каменного здания.

– Вы куда? – поднялся им навстречу пожилой вахтёр.

Даша кивнула на висящую на стене афишу и показала глазами в сторону Оливии.

– Ну, дела! – мужчина сразу узнал «артистку», достал из кармана платок и вытер лысину. – А был слух, что вы не приедете. Администратор уже готовит объявление о возврате денег за билеты.

– Отменить, – распорядилась младшая из прибывших. – Провести исполнительницу в гримёрную, а мне обеспечить доступ к аппаратуре зала. Выполняйте, товарищ, а то времени у нас мало – очень уж мы в дороге подзадержались.

– Конечно, конечно, – ни капельки не суетливо кивнул вахтёр. – Говорят – у Фионского портала сейчас пробки на полкосмоса.

Вы, сударыня, – обратился он к Оли, – ступайте по лестнице на второй этаж в комнату двести восемь, а ты, командирша, двигай в этот проход. Как упрёшься в конец коридора, так и входи направо – главная пультовая находится там. Не знаю, правда, на месте ли оператор, но через полчаса будет, как штык. Он у нас не лыком шит – всё у него в полной исправности.

Поработать пришлось как следует – светлячки проверили каждый провод, каждый кабель, что тянулись к динамикам и прожекторам не слишком большого зала. От вращения сцены, раздёргивания занавеса или пускания дыма – решили отказаться. Им достаточно и самых простых условий. Пока то, да сё, подключили, куда следует, синтезаторы джедаев, проверили звучание гитар, смену светофильтров во всяких хитрых софитах. А тут и народ стал появляться в зале – в основном, люди средних лет, аккуратно одетые. То есть далеко не молодёжь, а меломаны или театралы – в общем, тот самый интеллигентный слой, старающийся не пропускать ни одного интересного события в культурной жизни северной столицы.

Примерно половина мест осталась незаполненной – ажиотажа не чувствовалось.

– Смотри, Оли! – зачарованно прошептала Ками. – Зрители без попкорна.

– Да уж! – юная певица чуть ли не зубами стучала от волнения. Но упрямо выпрямилась, унимая дрожь. – Хотите песен? Счазз, спою, – произнесла она одной ей ведомое «заклинание»

Есть у неё, что показать со сцены – считай, вся Прерия полгода готовила репертуар своей любимице. А голос, обволакивающий весь зал, кажется, проникает в каждую щелочку. Первая песня очень старая и практически забытая, звучала незнакомо, потому что в этот раз не была наполнена ни мягким лиризмом, ни глубокой проникновенностью. В ней слышалась неприкрытая угроза, предупреждение и… просто кровь застыла в жилах, когда прозвучало:

 
Тем, кто держит свой камень за пазухой,
Жить непросто в деревне у нас.
 

Зал несколько секунд молчал в изумлении, но потом зааплодировал. Оли демонически улыбнулась, поклонилась, и начала следующую – балладу, похожую на пейзаж, живописующий полёт совы над границей леса и прерии в сумеречный час.

Потом была философская сага о фурии, просто обязанной, в силу своей злобной природы, загрызть старого вонючего барсука и занять его благоустроенную нору. Но она никак на это не решается, потому что тогда в спальной камере не окажется тёплого бока старого ворчуна. Не с кем будет потолкаться, отвоёвывая пространство, и вообще станет не хватать чего-то очень нужного в мире суровой горной долины, которую она считает своей.

О девушке-снайпере, вернувшейся с войны на родное пепелище и с удивлением понявшей, что из всей семьи только она, взявшая в руки оружие, чтобы встать на защиту своего мира, и осталась в живых. А не те, кто хотел тихонько переждать в сторонке.

Зал проникся. Некоторые плакали. И не только женщины. Два с половиной часа неизвестная доселе певица держала зал в напряжении, заставляя зрителей то смеяться, то наполняться гневом… или сопереживанием. Её сестра была почти незаметна на втором плане, то подхватывая в нужных местах, то смолкая и отступая назад, не переставая вести на гитаре свою партию. Джедаи неприметно сидели за одной из колонок и непосредственно на динамики зала гнали через провода сопровождение и за ударные, и за трубу, и за клавишные. Йода дирижировал и чутко прислушивался к словам и жестам солистки. Даша «висела» в пультовой, следя за светом и акустикой – оператор, поначалу деловой и внимательный, стал изредка «уплывать», очарованный выступлением. Заслушался – если по-простому.

Наконец – финал. Оли опять вернулась в грозную манеру и исполнила «Есть на Волге утёс». Это, вообще-то полагается петь басом, но она сумела вывести весь мотив низким контральто потрясающей глубины.

* * *

Уфф! Отстрелялись.

Даша обежала смежные помещения и собрала в котоноску всю свою свиту. Сёстры, всё ещё возбуждённые и разгорячившиеся, ждали её в гримёрной уже переодетые «для мирного существования». Едва младшая вошла, они дружно показали на неё одетому в штатское незнакомцу. Почему упомянуто штатское? Потому что выправка у мужчины просто кричит: «Я офицер!».

– Чем могу служить? – обратилась к нему девочка, предполагая возможные проблемы с документами и вообще процедурой их прибытия в страну мимо всех таможен и пограничных постов.

– Майор Тимофеев к вашим услугам. Ливи указала на вас, как на администратора группы.

– Тэ-тэ. Это я – Дарья Станиславовна Пузикова. Внимательно слушаю.

– Не могли бы вы дать концерт в нашей части? – мужчина четко сформулировал своё пожелание.

– Когда и куда прибыть?

– Вот так просто? – несколько ошарашено произнёс офицер.

– Так мы не сложносочинённые какие, – ухмыльнулась Оли. – Известно, как и чем деланные, – в ней всё ещё бурлила кровь после выступления, и кураж просто пёр во все стороны. Более скромная Ками смущённо потупилась, а Даша требовательно подняла глаза на посетителя, давая понять – повторять вопрос она не собирается.

– Машина ждёт. Садимся и едем.

– Девочки, пошли, – отдала команду малышка.

И они пошли.

В машине разместились легко. Офицер за рулём, его супруга – рядом, а артистки на заднем сиденье. Чемоданы с костюмами и футляры с гитарами поместились в багажник. Только маленькая сумочка, в каких возят к доктору приболевших котов, стояла между младшей и средней из девочек. Но оттуда никто не мяукал. И вообще, никто не мяукал – едва прикоснувшись к мягкой обивке дивана, юные пассажирки уснули – устали они сегодня не по-детски.

Взрослые сохраняли молчание, чтобы не побеспокоить своих малолетних пассажиров. Несмотря на позднее время, за окнами машины оставалось светло – приближалась пора белых ночей.

Разбудили девочек только на территории части у небольшого строения, расположенного неподалеку от плаца. Чистые дорожки, ровные газоны, разметка покрытия площадки и возвышение, напоминающее трибуну – создавали именно такое впечатление.

– Санчасть сейчас пустует, – смущённо признался офицер. – А в гостинице куча проверяющих – они довольно шумные соседи. Да вы не беспокойтесь – тут чисто и все удобства имеются.

Даша кивнула. Подбежавший солдат открыл дверь, включил свет и быстро принёс из багажника вещи. Девочки прошли в небольшую палату с четырьмя застеленными свежим бельём койками.

– Выступление будет завтра вечером, а пока располагайтесь и отдыхайте, – и майор заторопился к супруге, ждущей его в автомобиле.

– Жрать хочу, – сказала Камилла, проводив глазами отъезжающую машину.

– И я, – согласилась Оливия.

– Вот чего было не поесть, как следует, дома? – ворчливо отозвалась Даша. – Ладно, сейчас принесу, – и она собралась пройти порталом в свой Новоплесецкий дом.

– Лучку зелёненького нарви, – надула губки Камилла.

– А мне маслица сливочного на завтрак прихвати, – спохватилась Оливия.

– Сами и нарвёте и прихватите, – Даша протянула сестрам руки. – Держитесь, пошли.

* * *

Оказавшись дома, девчата сразу бросились к холодильнику. Увы, перед отъездом на длительный отдых он был основательно подчищен. Заморозка для Юмориста, Джима и нескольких светлячков – это ведь не будешь есть прямо так! Молочко и яички, которые тут хранят мегакоты – это уже кое-что, но ведь ни крошки хлеба в доме нет! Сбегать в магазин? Это легко, но требует некоторого времени. Боязно надолго отлучаться из медблока – вдруг кто-нибудь зайдёт поинтересоваться, удобно ли устроились гостьи?

Быстро собрав то, что нашли – «обмылок» замороженного бруска масла сливочного и четверть бутылки масла растительного, пяток яиц и недотерзанную пачку галетного печенья – девчата собрались было вернуться на Землю, как вдруг Оли спохватилась:

– Слушайте! Мы ведь попали на территорию воинской части! А концерт только вечером. Мы что, будем весь день вышивать среди солдат в пляжных сарафанах?

– Ну, и чего в этом страшного? – удивилась Даша.

– Тебе-то ничего, ты маленькая и никаких выпуклостей из тебя не выступает. А меня они станут буквально раздевать глазами, – Оливия даже поёжилась. – Нет уж, надо одеться соответственно месту, в которое попали.

– Точно, – поддержала сестру Камилла.

– Ладно, – пожала плечами младшая. – К походу приготовиться!

Исполняя знакомую команду, сёстры распахнули дверцы стенных шкафов и в два счёта экипировались в камуфляж, как для срочной эвакуации.

– Тактические шлемы, полагаю, будут лишними. Чай мы не на битву идём, а петь песни, – Ками сняла с головы шершавый сфероид и вернула его на полку. Остальные последовали её примеру.

– И сухпай окажется кстати, – кивнула Оли, регулируя на груди перетяжку лямок ранца. – И состряпать нормальную еду будет можно. Я готова, – продолжила она, надев на голову пятнистую панаму с короткими полями. – Пошли, девочки? – и девочки пошли.

Уже через несколько минут на кафельном полу процедурного кабинета медсанчасти стояла раскладная плитка, в которой горели кубики сухого горючего – в котелке над огнём начинала булькать каша из походных пакетиков с кусочками сублимированного мяса – не ресторанная еда, но готовится быстро и голод утоляет хорошо. Ну и по сути своей – не отрава.

Ками покрошила туда зелёного лучку, поперчила в меру…

– Тук-тук, – донеслось от наружной двери. Это подоспел тот самый солдат, что прибегал отпирать двери. Принёс в судочках из блестящей нержавейки полноценную трапезу – доброкачественно приготовленное жаркое, к которому имелись и салат и компот.

Почему-то порций оказалось четыре. Впрочем, Даша сразу поняла:

– Соображаешь, рядовой, – обратилась она к служивому. – А ну, садись с нами вечерять. Камилла, налей мужчине стопочку для аппетита, да приступим, помолясь. А то кишка кишке барабанит по башке.

Усевшись кружком вокруг столика медсестры, артистки и солдат неторопливо отужинали, заедая добротное варево свежим хлебом.

* * *

Сигнал тревоги разбудил девчат в предутренний час. Было светло, как всегда летом в высоких широтах. Из казарм на плац выбегали солдаты и занимали места в строю. Три «лишних» фигурки, появившиеся со стороны медсанчасти, оказались на месте в момент, когда на плацу ещё происходила некоторая кутерьма с занятием своих мест в строю. Когда же ряды замерли, командир взвода отметил, что на левом фланге уверенно, как у себя дома, расположились непонятные личности, одетые и снаряженные как бы в общем стиле, но совершенно незнакомые.

– Кто такие? – выпучил он глаза на трёх девочек, только одна из которых как-то ещё тянула на определение «девушка», а остальные однозначно обозначались термином «ребёнок».

– Нас товарищ майор… – начала объяснять Даша, но в этот момент прозвучала команда, подчиняясь которой взводы поспешили «на выход», на бегу перестраиваясь из «в две шеренги» в колонну по три.

Девицы ничего не испортили, оказавшись в последнем ряду так естественно, словно знали строевой устав и на слове, и на деле. Ну, панамы на них вместо кепи, ну броники незнакомые. Но ведь амуниция подогнана, и даже оружие прилажено, как положено.

Тут прямо на ходу примчался посыльный с пакетом, который пришлось вскрывать и читать, не замедляя движения – взводу ставилась отдельная задача, хотя, скорее это было расписание марш-броска с пунктами контроля и остальными необходимыми указаниями. Довольно сложное, надо сказать. А пигалицы на хвосте ему ни капельки не мешают. При таком темпе движения они просто-напросто скоро отстанут, а он тут ни при чём.

Взводный сверился по карте, прикинул заданный азимут, выбрал ориентир и возглавил колонну – тот случай, когда проще вести подчинённых за собой, чем объяснять им дорогу – график этих коротких учений уплотнён до предела.

* * *

Комбат нервничал не меньше ротных. Сегодня их «убедительно попросили» остаться в расположении – проверялась выучка взводов, действующих самостоятельно. Сейчас, когда подчинённые возвращались после напряженного дня, офицеры собрались у КПП и поджидали возвращения коротких взводных колонн, прибывающих по одной, по мере выполнения поставленных задач.

Запылённые и усталые бойцы, приближаясь к воротам, начинали печатать шаг и команду: «Смирно! Равнение на пра-во» – выполняли с очевидным удовольствием – труды завершились, и впереди отдых.

Третий взвод второй роты удивил – солдаты шли не устало, а словно пританцовывая. Над строем игриво звучала песня:

 
Время идёт, забывать о том нельзя.
Надо прожить нашу молодость не зря.
Смело в любви счастье лови,
Помни, что ты недаром называешься гусаром…
Время идёт, ждать не будет нас оно,
Дважды прожить нашу жизнь нам не дано.
Помни, гусар – счастья не жди,
Счастью навстречу иди.
 

«Чардаш какой-то, – подумалось вдруг. – Но это даже неплохо – товарищ генерал любит прохождение с песней и ценит молодецкий вид военнослужащих»

Надо признаться, это подразделение выглядело заметно бодрее других – чётче держало ногу и равнение – таких даже на парад послать было бы не стыдно.

Невысокий запевала следовал в середине последнего ряда и заливался соловьём. Боец справа от него, тоже маленького роста, удачно подтягивал, а совсем малыш слева сосредоточенно расширял шаг, чтобы не отставать от остальных. Этот помалкивал, плотно сжав губы.

– Отличный взвод, вы не находите, Авдей Соломонович? – старший группы проверяющих неожиданно обратился к комбату подчёркнуто благожелательно.

– Как же, не нахожу, Иван Дмитриевич? Очень даже нахожу, – поспешил откликнуться подполковник.

– Да-с, все задачи выполнили на отлично, и держатся орлами. Как я понимаю, по тревоге к ним присоединяются писарь, хлеборез и библиотекарь? Те, что совсем маленького роста и даже обмундированы несколько иначе?

Комбат сделал неопределённый жест в стиле: «А что вы хотите!» Всех трёх замыкающих он видел впервые, но не сознаваться же в этом целому генералу!?

Глава 23

Белка в мясорубке

– Смирнов! Что это за довесок ты приволок на хвосте? – командира взвода вызвали к комбату, едва его подчинённые покинули поле зрения приезжего начальства.

– Не знаю, тащь полковник. Они ещё на плацу ко взводу пристали. Некогда было разбираться, а то бы мы отстали от остальных. Думал оторваться от них на бегу, но они сдюжили. Может это от проверяющих какая-нибудь хитрость? Или корреспонденты вроде папарацци?

– Певицы это, – вступил в разговор замполит. – Я их вчера из Питера привёз и поселил в медсанчасти. Думал, после зачётных проверок порадовать наших выпускников.

– Певицы? – изумлённо выпучил глаза взводный. – Им через три часа концерт давать перед личным составом? – выдохнул он недоверчиво. – После сорока километров рысью, окапывания и стрельб?

– А что тут такого? – сделал невозмутимое лицо майор Тимофеев. – Сейчас – заправятся в столовой, передохнут часок-другой, споют, а потом их заберут наши соседи – я уже договорился с ними за пару бочек краски и тонну цемента.

– Скажите мне, лейтенант! – комбат отвернулся от замполита и обратился снова к взводному, – как они окопались без лопаток?

– Были у них лопатки – бойцы видели. Вроде совочков, потому что маленькие. И маскируются они так, что проверяющий не сумел обнаружить ни их, ни других бойцов. Он просто не поверил, что стоит посреди позиций взвода и приказал всем показаться. А потом разглядывал окопчики с крышками и только придрался, что не полного профиля, а для стрельбы с колена.

– Это он с досады, – успокоил наштаба. – Задача на полный профиль конкретно не ставилась. Остальные обошлись совсем мелкими ячейками, потому что времени на это отводилось очень мало. Ты скажи, как прошли стрельбы?

– Да я чуть не поседел. Во-первых, упражнение необычное. Выполняется не индивидуально, а полным отделением. На первом рубеже для каждого бойца приготовлен рожок с патронами. Задача – повалить все мишени, а уж потом двигаться дальше, к следующему рубежу. Первый – для стрельбы стоя, второй – с колена, третий – лёжа и четвёртый – на ходу. Это, заметьте, сходу после пробежки. А я уже приметил, что у старшей из прибившихся автомат не под наш патрон. То есть, выстрелить-то он выстрелит, но никто не знает, куда полетит пуля. У других же маломерок вообще какие-то ни то, ни сё – то есть их карабины и зарядить-то нечем.

Ладно, думаю, если один боец из отделения не будет стрелять, а остальные попадут – это не страшно, потому что мишени общие. То есть – соседи помогут и в среднем за отделение результат получится нормальный. Тут, главное, чтобы проверяющий ничего не заподозрил, то есть, если эти ребятишки будут держаться со всеми и делать вид, что целятся – должно пронести.

И вот, выдвигаются бойцы на рубеж, автоматы уже в руках держат, и только девчонка со старым калашом ствол свой так и несёт на ремне. Ну, думаю, всё пропало! Однако – нет. За шаг до места, когда остальные наклонились к ждущим их рожкам, эта красуня ловким движением посылает приклад вперед. Ремень скользит, ствол через низ поворачивается к цели и, не передёргивая затвора, ребёнок стреляет одиночными, заваливая все восемь мишеней ещё до того, как бойцы успевают зарядить автоматы.

На следующем рубеже уже стреляют все одновременно, и мишени валятся, как подкошенные. И так все четыре раза. Управились значительно быстрее норматива.

Средняя из девочек действовала точно так же, хотя у неё был какой-то незнакомый карабин явно меньшей мощности – вот я гильзу подобрал, – на ладони блеснул маленький цилиндрик.

– От дамского пистолета. Ноль двадцать пять, Браунинг, – заключил один из ротных. – Так а что третья певичка? Которая самая маленькая?

– А то же самое. В точности всё повторила. Ну на рубежах, начиная со второго, поражать цели могли и мои бойцы, но мишени падали всегда строго по одной слева направо с частотой две штуки в секунду. Так что, полагаю, артистки опережали остальных с попаданиями.

– Вы, лейтенант, дали нам понять, что эти девицы на протяжении всего хода учений носили заряженные автоматы с досланным в ствол патроном? – вступил в беседу ещё один из ротных.

– Так точно.

– А откуда вы взяли этих артисток? – повернулся комбат к замполиту.

– Вчера были с супругой в концерте, где они и выступали. Очень понравилось. И группа совсем неизвестная. Ну, думаю, попробую-ка я её к нам зазвать – может быть не станут эти новенькие капризничать или строить из себя великих знаменитостей, – майор достал из полевой сумки свёрнутую в несколько раз афишу.

– С Прерии, – пробормотал подполковник и взглянул в сторону особиста.

Тот сделал понимающие глаза и вышел.

* * *

После сытного обеда в солдатской столовой желудок сильно надавил на глаза. Это после укороченного сна и многочасовой пробежки по свежему воздуху – Даше пришлось неимоверным усилием воли собирать себя в кучку и заниматься подготовкой к концерту. Имеется ввиду техническая компонента представления. Ответственные по художественной части Оли и Ками спешно чистили пёрышки и наводили марафет.

К счастью на зданиях, окружающих плац, были размещены громкоговорители, провода от которых собирались в одном помещении, неплохо оборудованном, кстати. Ответственный за эту радиорубку хорошо знал, что тут к чему и как подключено. На возвышении, которое предполагалось использовать в качестве сцены, были гнёзда для микрофонов. Словом, оставалось только со всем этим разобраться и проверить в действии, в чём, как всегда, крепко помогли светлячки. На этот раз в качестве акустических датчиков, позволяющих оценить качество звука.

До концертного зала здешние кондиции не дотягивали, но чего-то более-менее приличного добиться удалось. К назначенному времени солдаты заставили площадку лавками, табуретками и стульями, подошли жёны и дети офицеров. Оливия на этот раз выбрала костюм из чёрной кожи, и репертуар сегодня был под стать – ориентированный на молодое поколение. Она ведь выступала для солдат.

Начала с задиристой «Нас в угол не загонишь, нас к стенке не прижмёшь», потом спела балладу о Пенелопе, ждущей своего Одиссея, отбиваясь от многочисленных поклонников, о волчице, оберегающей волчат от кровожадной рыси – старых мелодий Земли в этот день не звучало. В том числе, не было и музыкальной классики. Публика каждый раз взрывалась бурей восторга, но быстро смолкала, едва звучали первые аккорды следующей песни – исполнительница не слишком «одобряла» продолжительные овации и просто давила их, используя громкость динамиков. Даша ей в этом помогала, добавляя выходной мощности на период, пока не смолкнут хлопки в ладоши.

Под конец, когда певица уже совсем собралась закруглиться, кто-то попросил «Прощание славянки».

– А какой текст? – спросила Оли. – Их несколько, и каждый хорош по-своему.

– Который тебе больше нравится, – последовал ответ.

Переглянувшись с сестрой и дав знак Йоде, Оливия выдала:

 
Морда дышит здоровьем и бодростью,
Под ногами гудит танкодром.
Мы проносим с законною гордостью
Славу наших трёхцветных знамён
Прощай, не горюй,
Напрасно слёз не лей,
Лишь крепче обними-поцелуй
Когда вернусь из лагерей
 

После этого ещё час ушел на исполнение самых разных песен из репертуара лагерей отдыха и разного рода сборов – прериане записали для своей «землянки» массу того, что поётся у походных костров, а у Оливии на такие вещи прекрасная память.

Еще час понадобился для раздачи автографов. Масса поклонников – это оказалось крайне непривычно. После достаточно сдержанных жителей Прерии, восторженное роение детей Земли заметно напрягало.

А потом выяснилось, что пора ехать в другую воинскую часть, где завтра – снова концерт. И их ждёт микроавтобус с водителем-солдатом и галантным лейтенантом-сопровождающим.

* * *

На этот раз девочек ждали номера в гостинице и ужин в буфете. Разумеется, никакой ночной тревоги не было – все прекрасно выспались. Без спешки позавтракали, и Даша подошла к администратору, чтобы выяснить, где им предстоит выступить – нужно было ознакомиться с залом и подключениями к его акустической системе.

До Дома Офицеров их подбросил всё тот же лейтенант. Он же распорядился наладить всё, что нужно, и проверка не заняла много времени. Словом – можно гулять до самого вечера и ни о чём не беспокоиться.

– Кстати! Если есть желание, можно посмотреть на парашютики, – предложил сопровождающий. – У нас сегодня прыжки.

– Ой, – захлопала в ладоши Камилла. – Как здорово! А можно будет нам тоже прыгнуть?

Радушная улыбка и охотное согласие, данное немедленно безо всяких колебаний, превратили Дашины подозрения в железобетонную уверенность – всё это неспроста. И прекрасно объясняет наличие в их номерах весьма продвинутой системы наблюдения – светлячки, конечно, поработали с нею, но одного из джедаев пришлось оставить на постоянном дежурстве, чтобы присматривал за обстановкой в непрерывном режиме.

В пользу этой версии говорили и дальнейшие события – для детей оказалось приготовлено обмундирование по росту. Комбинезоны, шлемы, подвесные системы парашютов – всё пришлось впору. Девочкам даже автоматы выдали, хотя и укороченные и без патронов, но настоящие. Даже ножи и лопатки. И не пришлось ждать самолета – десантники грузились в него именно в момент прибытия гостей. Словом – всё было тщательно подготовлено и чётко согласовано по времени – чувствовалась недюжинная режиссура.

Их явно изучали. Оливия тоже уже сообразила и объяснила это на моргалусе обеим сёстрам. А Даша таким же способом предложила похулиганить. Нет, она не вполне поняла, что именно интересует хлебосольных хозяев, однако сочла нужным как следует их заинтриговать.

Взлёт, набор высоты, короткий полёт – всё это время сёстры провели среди бойцов, сидящих на длинных лавках и с любопытством поглядывающих на маленьких девочек, уверенно затесавшихся в ряды крепких мужиков. Подслушанные Дашей эмоции выдавали неподдельный интерес, хотя, внешне это не проявлялось. Во всяком случае, дурацкие ухмылки не исполнялись, и разного рода шуточки-подначки не звучали. То есть – личный состав тоже как следует проинструктирован.

И вот – распахнут кормовой пандус. Десантники пошли на выход тремя колоннами, один за другим стремительно покидая машину. Минута – и грузовой отсек пуст. И только шесть парашютов сиротливо жмутся к борту. Три основных и три запасных.

А три хулиганки, паря на распахнутых перепончатых крыльях, выписывают виражи между висящими на стропах десантниками, и от души веселятся, поглядывая на их изумлённые лица. Непонятно, как эти семисёлки собираются приземляться? А легко. Выровнявшись у самой земли и погасив скорость резким увеличением угла атаки – так садятся птицы. Самое забавное было на пункте сбора – местные столь старательно делали вид, будто всё в порядке, что даже обидно стало. Девочкам хотелось, чтобы их выходку хоть как-то оценили. Ну, можно подумать, что в этой части через день происходят подобные события!

Концерт вечером снова удался – Ливи Беско не разочаровала ожиданий публики. И снова в её исполнении звучали незнакомые песни.

* * *

– Итак, докладывайте Михаил Семёнович! К каким выводам привели вас наблюдения за этими артистками?

– Младшая петь не умеет, но любит. От её мурлыканий просто уши вянут. Это, она во время работы, когда ковыряется в подключениях, напевает как бы про себя. Занимается техническим обеспечением и администрированием. Старшая действительно гениальная певица – подобных ей история знает считанные единицы. Средняя очень музыкальна. Голос у неё не особенно сильный, но в пределах имеющихся возможностей всё получается хорошо – подпевки и вторую гитару отрабатывает превосходно. Функции оркестра при них выполняют разумные другой расы – так называемые фермики. Пять небольших особей синтезируют партии различных инструментов прямо на динамики в виде электрического сигнала – достаточно необычный музыкальный коллектив под управлением так называемого Йоды – тоже фермика, но крупнее. В общем – идеальная малая труппа, переезжающая в одной скромных размеров сумке.

– Понятно. Умеют и хотят. Имею ввиду – выступать.

– И еще получают от этого большое удовольствие – я о старших.

– А что нам доложит товарищ капитан?

– Все три производят впечатление обстрелянных бойцов. Имею ввиду их поведение среди военнослужащих. Если одеты в форму – уставы блюдут. По крайней мере, внешне. Перед сдачей автоматов в оружейку почистили их и смазали, хотя и не стреляли. Однако, когда взвод, за которым они увязались, окапывался и маскировался – были необыкновенно активны. Помогали, советовали, гоняли бойцов за отрезками брёвен, которые быстро выпиливали каким-то невидимым на скорый взгляд инструментом. Осмотр оставленных позиций однозначно указал, что работали или лазерными резаками, или плазменными. В лаборатории уточнят.

Однако, есть и некоторые загадочные моменты. Например, откуда у них взялось и куда подевалось собственное оружие. То, с которым они примчались по тревоге? Обыск ничего не дал. Также пропали и их необычные броники. А уж перепончатые крылья – вообще загадка. Ощупывать этих девочек-цветочков никто не решился. Также, не удалось разыскать и кувшин, из которого они налили стопочку солдату, ужинавшему с ними в первый вечер после их прибытия. Анализ остатков в использованной для этого мензурке, показал следы кукурузовки – национального напитка Прерии. Также в мусорном ведре медблока найдены пустые упаковки армейского походного рациона.

– Ну а взять их и, как следует допросить? – встрял в разговор генерал Чужаков.

– Лет тридцать тому назад подобная попытка предпринималась, – заметил Пётр Егорович. – И завершилась столь неожиданно, что вашему батюшке пришлось срочно увольняться в запас. Мне представляется разумным продолжить аккуратное прощупывание. Может быть – расспросить девочек в непринуждённой беседе. Не прямо сейчас, а по завершении проверок.

Тем более, что с младшей я знаком лично. Не исключено, что она робот, наделённый искусственным интеллектом. Словом – проявляйте терпение, товарищи. Вы ведь уже поняли, что планета, где живут подобные «дети», крайне привлекательна в качестве союзника.

– Старшие сёстры выросли на Земле и прожили на Прерии всего год.

– Вот видите – всего год, и из двух девочек-цветочков они превратились в уважаемых людей и вполне приличных солдат. Поэтому провокации должны быть тонкими и ненавязчивыми.

– Ой! А их сейчас хулиганы в парке обижают.

* * *

На «хулиганов» Даша не повелась. Она уже всерьёз сконцентрировалась на прослушивании окружающей обстановки и просто провела сестёр по другой дорожке. Потом они завернули в кусты, активировали «Дипломаты» и, как заправские хамелеоны, приняли цвета окружающей действительности. А потом наслаждались видом мечущихся в их поисках несостоявшихся обидчиков.

В этот раз на концерте Оливия исполняла самые безбашенные песни.

Турне по воинским частям и военным городкам продолжалось.

И в каждом гарнизоне артисток обязательно приглашали на полигон, где их вниманию предлагали что-нибудь новенькое.

* * *

Лежать в мелком окопчике, когда на тебя наезжает танк… кровь стынет и, одновременно, бурлит. Хочется вскочить и убежать, вопя «Ой, мамочки!» Но Камилла сдержала себя, опустив на страх, мечущийся в черепной коробке, ледяное покрывало логики. Девочка переждала, пока стальное брюхо минует её, извернулась и запустила вслед рокочущей махине деревянную гранату. Локтевым броском из положения лёжа на спине – даже не показавшись из ячейки.