Текст книги "Памела или награжденная добродетель"

Автор книги: Сэмюэл Ричардсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 39 страниц)

ПИСЬМО XXIX.

Не могу перестать писать къ вамъ хотя знаю, что скоро поѣду, все нынѣ окончила, что мнѣ надобно было исправить въ домѣ, ожидаю непрестанно щастливаго часу къ вамъ отъѣхать. Госпожа Жервисъ сама напомнила, что у меня отъ покупокъ не можетъ много остатся денегъ, и для тово отдавала мнѣ двѣ Гиней и съ тѣхъ пяти, что господинъ подарилъ ей, и зная, что ей самой нужда оплачивать старые долги за дѣтей своихъ не взяла, и благодарила за добросердечіе ее и милость.

Сожалѣю, что очень мало денегъ у меня нынѣ, но знаю, что вы не будите тужить о томъ и по своей ко мнѣ милости больше будете рады, что я къ вамъ возвращуся, а возвратясь буду у васъ работать прилѣжно, но все въ вашемъ сосѣдствѣ такъ бѣдны, что не надѣюсь найти свою работу шить, бѣлье, или цвѣтами, а можетъ быть другъ нашъ Мумфортъ мнѣ сыщетъ изъ какова нибудь богатова дому работу, она многіе домы знаетъ.

Видите вы сами какъ мое состояніе печально въ превратной моей фартунѣ, вы знаете, что покойная госпожа моя любила музыку и танцы, и признавая меня на то удобну, научила пѣть и танцовать, часто заставляла предъ собою пѣть пѣсни полѣвые и псальмы, научила меня также шить золотомъ и цвѣтами и всегда что я ни дѣлала, она похваляла.

Но что то все нынѣ мнѣ поможетъ. И я теперь такъ какъ читала Фабулу, которую вамъ здѣсь отъ слова до слова прилагаю.

"Муравьи всегда кормъ свой выносятъ зимою въ свѣтлой день на Солнце, голодная стреказа, пришедъ къ нимъ просила, чтобъ они дали ей пищи, они отвѣчали, что съ великимъ трудомъ чрезъ все лѣто работая оную себѣ заготовляли, я в сама не гуляла говорила имъ стреказа, и во все хорошее время пѣла пѣсни; очень изрядно муравьи ей отвѣчали, зимой и питайся тѣми пѣснями, что пѣла лѣтомъ.

Вотъ такъ быть можетъ и со мною,пѣсни и танцы меня не накормятъ, сумнѣваюсь, чтобъ я годилась и въ простые игры деревенскія. Плясать въ караводѣ минаветы, и контротанцы, думаю между моими будущими подругами не годятся, истинно страшусь подумать чемъ я буду питатся, не лутчели бы меня научить шить платье, печь хлѣбы, и ходить за скотиной; но надѣюсь что ежели станутъ учить меня, скоро научусь только бы до тѣхъ поръ не скучилось, пока стану учится. Благодарю Бога что я понятна и прилѣжна, и могу все перенять скоро, что меня наиболѣе утѣшаетъ, ни что честное мнѣ не кажется подло, можетъ быть съ перьва нѣсколько и покажется трудно, но несчастье моему сердцу ежели оно возгордится, однакожъ я ево подвергну и принуждать буду покорится моему состоянію иль пусть трѣснетъ.

Я читала, что одинъ Епископъ осужденъ былъ згорѣть въ огнѣ, который похотѣлъ съ перьва отъ вѣдать каково будетъ ему терпѣть, положилъ на огонь сперьва свой палецъ. Равно и я здѣлала пробу, когда Рахиль вышла изъ кухни, моуль чистить кострюли и посуду, и взявъ оную чистила, и видѣла; что со временемъ не будетъ трудно, хотя и ободрала дресвою руки.

А ежели по счастію иглою найду работу, то не надобно будетъ работать другое, ежели не не найду, надѣюсь, что приучу руки свои; хотя будутъ красны и тверды, исполнять согласную жизни моей работу, теперь надобно перестать мнѣ, слышу нѣкто идетъ.

Анна пришла сказать нѣчто отъ госпожи Жервисъ, постой, еще идетъ Рахиль наша.

Маленкой шумъ страшитъ меня, такъ какъ въ фабулѣ крысы городовые и полевые. Есть что мнѣ вамъ расказывать по вечерамъ будетъ зимою, ежели можно будетъ достать книгъ мнѣ читать, то льщу себя дѣлать вамъ много забавы у огня сидя: вотъ для чево я сказала и тужила что мало со мною будетъ денегъ.

Я намѣреніе свое исполнила, севодни послѣ обѣда собравъ все свое платье и бѣлье въ три узла развязала, и пришедъ сказала. Госпожа Жервисъ севодни понедельникъ, а въ четвергъ я отсюда поѣду, и хотя я увѣрена, что вы обо мнѣ худова мнѣнія не имѣете, однако что бы никто послѣ не могъ сказать, что я увезла чужое, прошу пересмотрѣть мою рухлядь, вы извѣстны, что я только то одно беру съ собою, что правильно и своимъ назвать могу,

Изрядно говорила она, а я не знавъ ее замыслу, почитая всегда доброю, но не могу благодарить узнавъ въ чемъ ее намѣреніе состояло, понеси въ зеленую палату, я тамъ пересмотрю все. Съ радостію я ей отвѣчала, куда прикажешь, мнѣ бы казалось вамъ можно, туда сходить гдѣ оно собрано, по томъ велѣла я принесть въ палату, куда она приказала.

Какъ скоро я вышла она послала сказать вашему господину съ чемъ я къ ней приходила, подлѣ той палаты былъ кабинетъ съ стеклянными дверми завѣсомъ завѣшенъ, гдѣ у нее лежатъ конфекты и протчіе припасы тому подобные, тутъ намѣреніе ее было показать нашему господину какъ я осторожна, и смягчить ево гнѣвъ напрасной, и принудить меня взять съ собою всѣ мнѣ данные пожитки, которые бы я могла продать и имѣть хорошіе денги въ помочь нашей нуждѣ; но я ихъ никогда взять не хотѣла, и ничево не знала, что онъ пришедъ спрятался въ кабинетъ, можетъ быть онъ вошолъ въ то время, какъ я пошла звать госпожу Жервисъ. Она мнѣ послѣ сказала, что онъ спрятатся у нее просилъ дозволенія; когда она сказала о моей прозбѣ, безъ того бы ей обмануть меня было трудно, она знаетъ, что я еще и прежнева кабинету не забыла.

Когда она вошла въ палату я ей говорила, вотъ госпожа Жервисъ первой узелъ я ево развяжу предъ вами, вотъ платье и бѣлье, что покойная госпожа наша мнѣ пожаловала, и при томъ благодарила при всякомъ словъ поминая мать ево за ее ко мнѣ милости, вотъ говорю я всѣ подарки госпожи моей.

Посмотримъ теперь подарки милостиваго и добродѣтельнаго господина нашего, они мнѣ всегда кабинетъ на поминаютъ. Она слыша сіе разсмѣялась и говорила, полно Памела издѣватся, говори далѣе. Тотчасъ я отвѣчала, будучи весела и не думая что онъ слышитъ, вотъ подарки, достойные хвалы нашего господина, вынимая ихъ одинъ по другому.

По томъ обратясь къ третьему узлу, вотъ государыня моя, третій узелъ бѣдной Памелы, онъ очень бѣденъ противъ двухъ перьвыхъ, вотъ спалной кафтанчикъ шерстяной, что я нашивала по утрамъ, онъ мнѣ, пріѣдучи домой, опять годится, вотъ каламенковая юпка и пара чулокъ, которые я сама купила, и соломенная моя шляпа съ лентами голубыми, вотъ остатокъ Шотланскова полотна на четыре рубашки, двѣ отцу, а двѣ матери, такіежъ какъ на мнѣ, вотъ еще четыре рубашки, одна товоже полотна а другіе полутче, но такъ изношены, что мнѣ ихъ здѣсь оставить стыдно, принесу домой къ отцу моему на что нибудь онѣ годятся, вотъ двѣ пары башмаковъ, позументъ я съ нихъ споровъ выжгу и продамъ, такъ деньги пригодятся въ нуждъ, еще есть двои или трои пряжки старые серебреные.

Чему вы смѣетесь госпожа Жервисъ я ей говорила? Вы такъ какъ день въ Апрѣлѣ и плачете и смѣетесь вмѣстѣ, смотрите мою рухлядь. Вотъ платокъ бумажной, которой я сама купила, былъ и другой, да не знаю гдѣ, а вотъ онъ съ новыми перчатками, вотъ Фланелевая новая исподница, а другая на мнѣ такаяжъ, а здѣсь въ узольку выбойчетыя лоскутья и остатокъ шолку, годится мнѣ ежели буду счастлива и найду работу, шить обшлага въ деревнѣ, какая бѣда сама не думала, что у меня такъ много пожитковъ.

Вотъ госпожа Жервисъ, вы видѣли все мое богатство, теперь я сяду и скажу вамъ что я намѣрена здѣлать.

Раскажи свѣтъ мой покороче, она отвѣчала мнѣ, боясь что бы я не раскропоталась на нашево господина, въ чомъ она мнѣ послѣ сама признавалась;

Вотъ въ чомъ оно состоитъ я ей отвѣчала, это дѣло совѣсное и нужное, прошу ежели вы меня любите дать мнѣ волю выговорить. Я ни какова не имѣю права удержать у себя подарки госпожи моей для тово, что она мнѣ пожаловала ихъ въ такомъ разсужденіи, что бы я въ службѣ ея ихъ износила, для ея чести, нынѣжъ меня изъ дому гонятъ, то подумайте сами, что мнѣ ихъ у себя въ деревнѣ носить не къ статѣ, вся деревня збѣжится на меня смотрѣть. А подарки нашега господина и тово пуще: вы знаете съ какимъ умысломъ они имъ подарены были. Они назначены цѣною моего безчестія; то ежели я ихъ у себя оставлю, думаю ни гдѣ щастлива и спокойна не буду, вы сами разсудите, что когда я волѣ и намѣренію ево послѣдовать не захотѣла, къ чему пристало, имѣть у себя ево хищнова предпріятія задатки. И такъ почести и посовѣсти и по всѣмъ правамъ мнѣ ни чево не должно взять, изъ сево злобнаго узла:

Вотъ мои третій дорогой узолъ милой товарищь въ нищетѣ моей, свидѣтель добродѣтелей моихъ и честныхъ поступокъ, моглаль бы я достойна быть послѣдней въ тебѣ нитки, ежели бы съ моею непорочностію расталась, которая во всю мою жизнь надѣюсь меня будетъ славить увѣнчая честію, да и въ послѣдней часъ смертный представитъ мнѣ не малое утѣшеніе, когда все богатство и тлѣнные сего свѣта прикрасы изъ чезнутъ, и не будутъ стоить валяющейся тряпицы въ навозъ. И въ тотъ часъ обняла съ истинною лаской узолъ съ собственными моими пожитками.

Госпожа Жервисъ я ей говорить продолжала, (а у ней въ то время какъ я говорила слезы изъ глазъ текли ручьями,) хочу еще просить у васъ совѣту: вы помните, что госпожа моя имѣла четыре Гинеи въ карманѣ когда умирала, которые мнѣ господинъ нашъ отдалъ, и я ихъ послала къ родителямъ моимъ, нынѣжъ слышу, что они изъ нихъ нѣсколько на свои крайніе нужды издержали; однакожъ онѣ хотя послѣднюю скотину, или своя бѣдныя пожитки продадутъ но ко мнѣ ихъ пришлютъ. То и прошу васъ сказать мнѣ по справедливости свое мнѣніе: должноль мнѣ назадъ ихъ возвратить, и думаетель что я три года служа безъ жалованья покойной госпожъ нашей, ихъ заслужила? Я не говорю, что бы мои малые услуги стоили ее ко мнѣ чрезвычайной милости, но все то, чему она меня ни учила, въ нынѣшнемъ состояніи пользовать мнѣ не будетъ, лутче бы меня научишь грубую дѣлать работу, къ ней я нынѣ должна, уже буду непремѣнно привыкать, ежели только найду себѣ мѣсто: вы знаете чему дѣвка въ чужомъ домѣ подвержена бываетъ, единое сіе напоминовеніе мнѣ не сносно. И такъ по моему мнѣнію кажется, что оные Гинеи даны не даромъ, прочіе же ее подарки всѣ здѣсь оставляю, а что меня кормили, то кажется я за то служила. Науки мои щитать не станемъ, они мнѣ нынѣ болѣе вредны, нежели нужны становятся, ежели бы жива была госпожа наша, то и она была бы сему согласна, сверьхъ же всево тово, скажите мнѣ? Послѣ смерти ея, отъ господина нашева во все время не заслужилаль и четырехъ Гиней кромѣ пищи, также, худова сево платья, которое вы на мнѣ видите, скажите по правдѣ и безъ пристрастно? Не допуская милостію своею польстить мнѣ и нарушить истинную справедливость.

Увы! любезная Памела, она мнѣ отвѣчала, ты меня дѣлаешь безсловесной, поверь мнѣ, что не будетъ больше обиды нашему господину, какъ то, естли ты оставишь здѣсь ево подарки, пожалуй возми все ихъ съ собою буде не хочешь ево озлобить.

Что мнѣ нужды госпожа Жервисъ я ей сказала, я уже привыкла терпѣть отъ него ругательство и брани напрасно, я ему ни чемъ не досаждала, и впредь всегда молить буду Бога за ево здоровье, желая всякихъ ему счасливыхъ случаевъ. Чтожъ касается до подарковъ ево, я ихъ не заслужила, къ томужъ и на что мнѣ взять съ собою, носить ихъ въ деревнѣ будетъ не возможно; надѣюсь на милость Божію, и думаю что дневная пища мнѣ всегда будетъ, а больше ни чево на свѣтѣ не желаю, а могу питатся хлѣбомъ и водою и быть доволна, воды я вездѣ найду много, а хлѣба естли не могу достать моими трудами, буду жить такъ, какъ живутъ небесные птицы, растущими въ лѣсахъ и поляхъ плодами. Слаще мнѣ будетъ сія пища простая, нежели хорошая и вкусная но разтворенная грѣхами. Всего болѣе безпокоятъ меня четыре Гинеи, скажи госпожа Жервисъ? умилосердись, должноль мнѣ ихъ вощвратииь господину?

Нѣтъ дарагая Памела, она мнѣ отвѣчала, ты ихъ заслужила, хотя одинъ только камзолъ щитать, которой ты вышила… Нѣтъ! сказала я перервавъ рѣчь ее не думаю что бы работа за камзолъ тово стоила, щитайте все бѣлье, которое я шила, и подумайте стоитъ ли хоть все то четырехъ Гиней? Стоитъ она отвѣчала. Щитайтежъ мою пищу, и старое платье, которое я беру съ собою. Конечно стоитъ, свѣтъ мой, она сказала. Изрядно я обрадуяся отвѣчала, теперь я щаслива и богата такова какъ быть желала. Пожалуй госпожа Жервисъ? Не говори о томъ ни кому пока я поживу здѣсь, чтобъ узнавъ оное господинъ нашъ неосердился, и покрайней мѣрѣ, далъ мнѣ изъ дому своево выѣхать съ покоемъ. Оставляя всѣ причины моихъ печалей сердце мое я думаю надорвется съ вами прощаясь.

Еще мнѣ надобно сказать вамъ, какъ господинъ нашъ въ послѣдній разъ поступалъ со мною при господине Лонгманѣ… Поди пожалуй Памела, сказала она, не давъ окончать рѣчи моей, скоряй въ мою спалню, тамъ лежатъ на столѣ письма принеси ко мнѣ ихъ, я тебѣ покажу нужное. Я пошла, но узнала послѣ, что то было здѣлано умышленно, дабы въ то время какъ я выду по говорить ей обо мнѣ съ господиномъ. А онъ между тѣмъ и успѣлъ сказать ей, что намѣренъ былъ раза два, или три выскоча обнять меня, но удежался не хотя опечалить, а при томъ тужилъ о томъ, что слова мои слышалъ. Я не нашедъ на столъ ни какихъ писемъ такъ скоро возвратилась, что спина ево мнѣ видна была какъ онъ выходилъ изъ залы, что видя испужавшись бросилась къ дверямъ и заперла ихъ вынувъ ключь вонъ. Ахъ госпожа Жервисъ обернясь къ ней вскричала! что вы здѣлали со мною! Вижу, что нѣтъ человѣка на ковобъ мнѣ надѣятся было можно отъ всюду меня окружаютъ нещастія, гдѣ найдешь бѣдная Памела друга? Когда уже госпожа Жервисъ бѣды тебѣ ищетъ. Но она меня съ клятвами увѣряла, что ни какова худова намѣренія не имѣла, и сказала правду, что господинъ нашъ слыша мои слова не одинажды плакалъ. Просила меня чтобъ я перестала на нее сердится, и при томъ увѣряла, что то произведетъ успѣхъ хорошей, видя что мои разговоры ево къ жалости а не ко гнѣву склонили; но когда я, о Боже мой, выду изъ сего дому, гдѣ уже нѣсколько мѣсяцовъ безпокойнымъ духомъ мучусь. Кличутъ меня въ низъ принуждена все покинуть, посмотримъ что послѣдуетъ.

Сь вашею печалной и покорной Дочерью?

Госпожа Жервисъ весьма надежна, что мнѣ дадутъ карету къ вамъ доѣхать, хотя то мнѣ и не пристало, но наши жители чрезъ то увидятъ, что меня не збезчестіемъ выгнали изъ дому, походная карета изъ Линкольна возвратилась, думаю, что мнѣ въ ней будетъ ѣхать; а здѣшняя очень богата и нарядна.

ПИСЬМО XXX.

Любезные Родители!

Хотя я надѣюсь, что сама мое письмо привезу къ вамъ, однако все таки писать не не стану. Когда у васъ буду жить, надѣюсь нѣчево будетъ писать, да и время на то не будетъ. Севодни середа я думаю завтрѣ очень рано выѣхать. Я имѣла нынѣ еще новые искушеніи, хотя не такъ дерзновенны какъ прежде, но отъ товоже человѣка.

Вчерась Господинъ нашъ возвратяся съ поля, прислалъ за мною, я пошла въ превеликомъ страхѣ, бояся брани за мои смѣлые разговоры, вознамѣрясь самымъ раболѣпствомъ смяхчить ево сердце. Пришедъ къ нему, стала предъ нимъ на колѣіи говоря, заклинаю васъ самою тою надеждою, которою вы имѣете получить оставленіе грѣховъ своихъ, и ради покойной госпожи моей, вашей матери, которая при послѣднемъ концѣ испуская духъ въ вѣчной покой, не оставить меня просила. Простите мнѣ вину мою, покажите мнѣ послѣднюю милость чево я больше не желаю, дайте мнѣ съ миромъ вытти изъ вашева дому, и что бы мой смущенный духъ хотя на малой часъ былъ упокоенъ, дайте мнѣ съ честію въ домѣ вашемъ со всѣми простится, и не отпустите съ пронзеннымъ сердцемъ отъ злой печали.

Онъ поднялъ меня съ такою лаской, какой я отъ нево ни когда не видала и говорилъ: затвори двери Памела, и поди въ мой кабинетъ, я хочу съ тобой поговорить безъ издѣвокъ. Какъ возможно, государь мой, я ему отвѣчала, отхватя себя руками? Сотвори милость позволь мнѣ вонъ итти. Богомъ тебѣ клянуся говорилъ онъ, что я тебѣ не покажу противности ни малой, затвори двери и поди за мною.

Сказавъ сіе, вошелъ въ кабинетъ свой, которой наполненъ книгами и изрядными картинами, хотя ево и называютъ кабинетъ, но то была палата превеликая въ садъ окнами, и къ ней галлерея вся въ стеклахъ, я затворила двери но незнала слѣдовать ли за нимъ, или нѣтъ въ кабинетъ. Онъ оттворя опять двери говорилъ, повѣрь мнѣ хотя не много, ты должна имѣть надежу слыша мои клятвы. Я пошла за намъ трясучися въ страхѣ и шла очень тихо, поди чтоли, онъ вскричалъ, можноли послушать? А государь мой я отвѣчала! зжалься надо мною, избавте меня несносныхъ печалей, полно онъ сказалъ, полно я тебѣ повторяю мои клятвы. По томъ сѣлъ въ крѣслы взявъ мою руку, продолжалъ рѣчь свою: не думай Памела чтобъ я имѣлъ намѣреніе худое, отъ сего часа я тебе повторяю мои клятвы, и желаю, чтобъ ты нѣсколько была благодарна за милость, которую я тебѣ хочу оказать. Ты имѣешь умъ и разсужденіе изрядное, и по тому нетрудно узнать, что я во всемъ моемъ тщеславіи, не могу одолѣть безприкладной моей къ тебѣ любви. Взгляни на меня любезная Памела; я тебѣ признаюсь въ самой истиннѣ что люблю тебя нелестно, всѣ мои суровости къ тебѣ, были совѣсти моей противны, надѣясь хотя страхомъ тебя заставить желаніи мои исполнять; ты видишь что я говорю откровенно, не употребляй и ты противъ моего простосердечія, сродныхъ хитростей вашему полу.

Я будучи въ несказанномъ смятеніи не могла промолвить ни одного слова, онъ видя, что я не могу ему отвѣчать, тотчасъ перемѣнилъ рѣчь свою и говорилъ, скажи мнѣ Памела? Въ какомъ состояніи отецъ вашъ? Я знаю что онъ хотя и бѣденъ но честенъ. Отъ того время какъ мать моя насъ къ себѣ взяла поправилъ ли онъ свое состояніею

Сіи слова мало по малу привели меня въ прежнее состояніе, такъ государь мой я ему отвѣчала онъ и теперь бѣденъ и честенъ, чемъ я наиболѣе себя и славлю Постой говорилъ онъ, ежели ты сама небудешъ препятствовать, я родителей твоихъ счастливыми учинить могу. Государь мой, я ему отвѣчала, онѣ нынѣ такъ счастливы, какъ больше быть не могутъ, ежели за вашу къ нимъ милость, добродѣтель бѣдной дочери ихъ заплачено быть можетъ… Пожалуй не говори мнѣ такихъ словъ, которые пронзаютъ мое сердце, я ни какова зла съ тобой учинишь не хочу. Не говори пожалуй государь мой, я ему отвѣчала можно мнѣ уже боятся? Нѣтъ говорилъ онъ, повѣрь мнѣ, что мое желаніе подать помощъ Отцу твоему безъ всякой тебѣ обиды. Пожалуй скажи спросила я? Какимъ образомъ то статся можетъ, и я всячески буду вымышлять оказать вамъ мою благодарность безъ нарушенія совѣсти моей и постоянства, но что можетъ такая бѣдная дѣвка какъ я вамъ здѣлать? Не преступя должности своей главной.

Я желаю, онъ началъ продолжать рѣчь свою, чтобъ ты здѣсь еще осталась на нѣделю или на двѣ, и противъ меня чтобъ была ласкова и учтива, я такъ велико имѣю къ тебѣ снисхожденіе, что принужденъ о томъ просить… Но я видя изъ лица твоево противное моему желанію, начинаю сожалѣть, что много предъ тобой себя унизилъ, но при томъ однакожъ весьма доволенъ за твои поступки: вчерась при господинъ Лонгманѣ, когда я говорилъ тебѣ сурово, ты не старалась оправдатся, хотя мнѣ нѣсколько было и досадно, слыша изъ кабинета твои разговоры. Но тѣмъ наиболѣе принудила меня себѣ дивится, и видѣть столь много достоинствъ, какихъ я ни въ одной дѣвицѣ еще не видалъ въ жизнь мою. Весь домъ мой вмѣсто завысти, не сказанно тебя любитъ.И такъ имѣя къ тебѣ почтеніе, которое и докажетъ чево ты со временемъ будешь достойна. А всѣво болѣе меня убѣдили твои письмы, изъ которыхъ я многіе читалъ самъ, и видѣлъ какой пріятный слогъ, и чистое въ самой простотѣ изъясненіе, также острыхъ замысловъ довольно много въ разсужденіи твоихъ лѣтъ, полу и природы. Все сіе совокупно заставило меня любить тебя чрезвычайно. Нынѣ дарагая Памела когда уже я открылъ тебѣ мое сердце, пожалуй побудь здѣсь двѣ недѣли, пока я исправлюсь въ дѣлахъ моихъ, ты увидишъ, что о томъ не для чево будетъ тужить.

Я оледѣнела, почувствуя, что сердце мое смяхчатся начинало; о государь мой ему говорила! спаси бѣдную дѣвку, которая не только говоришь, но и взглянутъ на васъ безъ стыда и страха не можетъ. Но что хотите погубить меня вѣчно? Пожалуй отвѣчалъ онъ послушайся, хотя повесели меня, что здѣсь останешся. Я пошлю Ивана ко Отцу твоему что бы онъ со мною повидался, здѣсь, или въ полѣ близь вашей деревни. Нѣтъ государь мой я говорила, не могу на сіе согласится, сотвори милость пусти меня завтре такъ какъ я уже заключила, оставте предпріятіи противу такой бѣдной, которая во всѣмъ бы волямъ вашимъ повиновалась не разлучая я съ добродѣтелью; и кромѣ васъ ни комубъ на свѣтѣ покорна быть не хотѣла. Можешь, онъ сказалъ ежели захочешь, добродѣтель твоя въ томъ не мѣшаетъ, да я и самъ ее помрачать не желаю. Возможноль я отвѣчала ему, мнѣ вамъ государь мой повѣрить, видя довольно причинъ противныхъ погубить бѣдную дѣвку? Но о Боже милосердый! Ты единъ мой помощникъ спаси меня въ часъ сей, и дай дойти сохранно въ шалашъ моихъ любезныхъ родителей, тамъ только жить могу спокоемъ. Тогда онъ вскричалъ о злая и немилосердая доля! ужъ ли я не могу истинными моими клятвами увѣрить тебя. Въ чомъ увѣрить государь мой? Я ему сказала, толи только что бы я на двѣ недѣли еще у васъ осталась въ домѣ, что послѣ тово со мною будетъ? Проклинаю мое богатство и свою знатную природу, говорилъ онъ, они препятствуютъ тебѣ мнѣ вѣрить! Сія тщеславная гордость умножаетъ твое сумнѣніе, которое я опровергнуть непремѣнно потщуся, останься прошу тебя, ты увидишь, что оно будетъ уничтожено.

Въ тотъ часъ сердце мое такъ затрепѣтало, что я почти обезумѣла, и начала творить молитву, отче нашъ. Не хочу говорилъ онъ, Памела, слышать твоихъ молитвъ, теперь вижу, что можетъ изъ тебя быть набожная черничка.

Но все сіе не возбранило мнѣ вскричатъ громко! И не введи мя во искушеніе но избави мя отъ лукаваго. О Боже! взявъ онъ меня въ руки, говорилъ, побудь свѣтъ мой двѣ недѣли, ты увидишь, что я для тебя здѣлаю, теперь оставляю тебя на часъ одну, подумай хорошенько, ты видишь, что я злова намѣренія не имѣю. Вотъ теперь изрядно, я сама себѣ говорила.

Когда онъ вышелъ, меня разные мысли начали смущать, иногда вздумаю, что худова не будетъ хотя и останусь, для тово, что госпожа Жервисъ будетъ со мною, но въ страхъ вспомню, по чему мнѣ знать что еще я и сама здѣлать въ состояніи, хотя сопротивлялась ево суровости, будучи устрашаема, но могуль сопротивлятся покорности в любви? Не знаю, едина только надежда на помощь того же Вышняго, онъ обѣщалъ мнѣ сама себѣ размышляла родителей моихъ изъ нищеты вывесть, хотя сіе обѣщаніе всево болѣе мнѣ и пріятно, но польстясь на то не навесть бы себѣ пагубу конечную; что ему больше можно сего мнѣ здѣлать? Знатность природы ево ни до чево допуститъ, клянетъ свою гордость и тщеславіе, надобно конечно, чтобъ онъ ума лишился, или тѣмъ наилутче злое свое намѣреніе исполнить уповаетъ, безъ товобъ онъ ни когда не сталъ такъ говорить со мною. Можетъ быть симъ средствомъ честь мою похитить вздумалъ, инагожъ онъ мнѣ ни чего не обѣщалъ. Но двѣ недѣли не много, увижу что будетъ, и какъ онъ противъ меня поступитъ ежели здѣсь останусь. Съ другой стороны видя безмѣрное разстояніе между имъ и мною, думаю, что мнѣ ни какой нѣтъ надежды, къ томужъ у же онъ нынѣ мнѣ открылъ и любовь свою, которую безъ сумнѣнія подтверждать станетъ часто, то можетъ быть мнѣ и силъ не достанетъ сопротивлятся. Ежели же ево желанія непорочны, для чево онъ не говорилъ въ присудствіи госпожи Жервисъ: въ тотчасъ ужасной кабинетъ престалъ мнѣ въ мысли, и вспомнилъ какой я опасности въ немъ была подвержена, то и заключила, что ему не трудно удалить госпожу Жервисъ и всѣхъ служанокъ,и гораздо меньше время употребить на мою погибель, нежели просить остатся. По чему и вознамѣрилась непремѣнно ѣхать къ вамъ, и поручить себя Божію смотренію. Какую я должна имѣть благодарность Творцу своему за милость, что вложилъ мнѣ сіи мысли, ибо вы послѣ усмотрите сами что со мною было.

Въ самой сей часъ какъ я пишу, Иванъ ко мнѣ прислалъ сказать, что онъ къ вамъ ѣдетъ, и для тово, только то принуждена послать что написала, надѣюсь завтре принять ваше благословеніе въ счастливомъ вашемъ жилищъ и сказать остатокъ, между тѣмъ буду всегда

Ваша покорнѣйшая Дочь.