Текст книги "Противостояние"

Автор книги: Семен Кожанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Глава 15

Трель телефонного звонка прервала спор, возникший в салоне старенького внедорожника, как всегда Леший подначивал Панаса, оба спорщика разместились на заднем сидение, и вяло переругивались шепотом. Повышать голос им было строго настрого запрещено, и оба старались этот запрет не нарушать, потому что наказание было страшным – трехдневное дежурство на блок-посте при въезде в город. Понятно дело, что в зимой стоять на промозглом ветре никому не хотелось, уж лучше гонять по городу в составе ГБР. Здесь, конечно, служба тоже не сахар, вызовы сыпались как из рога изобилия, один за одним, чаще всего, группа выезжая на первый вызов, возвращалась на базу только в конце смены, потому что с первого вызова, они сразу же ехали на второй, потом на третий и так круглые сутки. Примерно девяносто процентов вызовов были пустышками, но это не вызывало раздражения, это было нормально, главное, что оставшиеся десять процентов были результативными и в активе группы было задержание трех вооруженных гастролеров и предотвращение нескольких поджогов, а это значит, что не зря они ежедневно наматывали по двести километров, разъезжая по городским улицам.

– Привет, – удивлению Слона не было предела, ну ни как он не ожидал услышать голос своего лучшего друга. – Конечно, узнал. Где?! Понял.

– Что-то случилось?! – встревожено спросил Гвоздь, сидящий за рулем внедорожника.

– Случилось, – ответил Словник, набирая номер телефона жены. – Привет, ты дома? С тобой все нормально? Ничего странного сегодня не происходило? – Владимир задавал вопросы и внимательно вслушивался в ответы жены, пытаясь понять, не говорит ли она под принуждением. – Случайно встретила? Точно? Кофе пил на улице? Какие деньги? Много? Ладно, я понял. Да, понял, я говорю. Да, звонил. Только что звонил, говорю. Все не волнуйся, все нормально, ложись спать.

Из разговора с женой Словник узнал, что сегодня утром Ленка случайно встретил на улице Степана Левченко, который помог ей занести коляску домой, а потом зачем-то оставил пакет с крупной денежной суммой, наговорил кучу странностей и ушел, предварительно взяв номер телефона Владимира.

И вот Удав позвонил и пригласил на встречу, во двор дома, где жил Владимир с женой и ребенком. Совпадение или нет? Ведь мог назначить встречу где угодно, так почему именно там? Может, жена и ребенок окажутся в роли заложников? Нет, бред какой-то, Степка хоть и спутался с майданутыми, но они все равно лучшие друзья с самого детского садика, а это никакими Майданами не перечеркнешь. Или перечеркнешь? Но, тогда в Киеве, Удав ни секунды не медлил и завалил двоих своих «собратьев», спасая жизнь Вовки и двоих «тигрят».

Дилемма! Как быть? Что делать?

– Командир, что случилось? – Гвоздь дернул Владимира за рукав куртки. – Кто звонил?

– Левченко.

– Степка?! – удивленно переспросил Леший. – И что?

– Хочет немедленно встретиться во дворе дома где я живу.

– Японский ты кинескоп! – ошарашено протянул Панас. – Надо вызвать подмогу и оцеплять весь район, иначе уйдут гады.

Панас не был вхож в компанию, с которой водил дружбу Вовка и Степан, вот Леший и Гвоздь, тех можно было назвать друзьями Удава, а Панас был посторонним для Левченко человеком. Панас всегда отличался повышенным уровнем ворчливости, а после ранения полученного в бое у Чонгара, эта его черта характера увеличилась в разы, взвелась в кубе, так сказать.

– Тихо ты, – одернул друга Леший. – Какой, нах, оцеплять район? С ума сошел? Это же Степка Левченко, если он приехал в Крым, значит, бросил эти свои заморочки с Майданом.

– Уверен, – спокойно спросил Словник.

– Командир, ты чего?! – Леший даже рот открыл от удивления. – Ты, что же думаешь, что Степка тебя хочет в ловушку заманить?

– Ничего, я не думаю! – зло огрызнулся Владимир. – Валите из машины! Я сам поеду на встречу, а вы ловите «мотор» и дуйте на базу!

– Вова, успокойся, – Гвоздь говорил тихо и вкрадчиво. – Поехали все вместе и на месте во всем разберемся. Не надо пороть горячку.

– Да, командир, ты чего? Мы тебя одного туда все равно не отпустим, – Леший, хлопнул Словника по плечу в знак поддержки.

– Давайте только на базу сообщим, что мы сходим с маршрута, – сварливо произнес Панас.

– Легко, – согласился Гвоздь, нажимая на клавишу микрофона рации. – База, база, прием! Это семнадцатый, мы на двадцать минут отъедим проверить сообщение бабушки – активиста. Прием. Адрес? Записывай, – Гвоздь продиктовал номер дома и название улицы, где жил Словник. – Да, да, это дом где живет капитан. Прием!

– Все нормально, командир, – улыбнулся Гвоздь, – сказали, чтобы через пятнадцать минут вернулись на маршрут.

– Хорошо. Значит, так, парни, – голос Словника звенел от напряжения, – подъедем со стороны стройки. Леший, ты, высадишься перед поворотом и займешь позицию, на углу дома, там, где вход в подвал или перелезешь под балкон. Понял? Панас, как только Леший выскочит, ты сползешь вниз под сиденья и будешь там тихонько лежать, но смотри не усни.

– Вы только передние сиденья сдвиньте вперед до упора, чтобы мне было больше места и окна оставьте приоткрытыми, чтобы можно было слышать, что на улице твориться, – Панас говорил четко и деловито, перед боем он всегда был собран и решителен.

К нужному дому группа добралась за десять минут, благо высокий клиренс машины позволял «срезать углы» по газонам и обочинам. Перед въездом в микрорайон, где располагался дом Слона, внедорожник притормозил и из задней двери вывалилось тело, которое сноровисто сгруппировалось и перекатом ушло в сторону, а уже через мгновение Леший подбегал к углу дома.

Панас сполз вниз и скрючился на полу таким образом, чтобы одновременно можно было смотреть в зеркало заднего вида и слушать через приоткрытые окна, что происходит снаружи.

Гвоздь поставил машину впритирку к бордюру, перекрыв один из дворовых выездов. Слон и Гвоздь выбрались наружу и завертели головами, осматривая пустынный двор и детскую площадку.

Трубку мобильного телефона Слон держал в руке и когда тот зазвонил, то капитан совершенно не удивился:

– Поднимайся в семьдесят третью квартиру, – голос Степан был совершенно спокоен. – Не бойся, в квартире я один, и здесь нет никакой опасности, клянусь нашей дружбой.

Словник поднял голову и посмотрел наверх, прикидывая, куда могут выходить окна семьдесят третьей квартиры, на седьмом этаже светилось огромным квадратом большое панорамное окно, за которым виднелась человеческая фигура, стоявший за окном человек заметил, что на него смотрят, и приветливо помахал рукой.

– Гриня останься здесь, наверх один поднимусь, если, что, то я в семьдесят третьей квартире, – Владимир говорил не оборачиваясь, зная, что Гвоздь выполнит приказ.

– Осторожней там. Если через десять минут не позвонишь, то мы на фиг тут все в порошок сотрем.

– Я вам сотру! – Слон на прощание помахал кулаком. Тьфу, три раза через плечо, какое нах «на прощание»!

Дверь в семьдесят третью квартиру была приоткрыта, Словник прошел по темному коридору, миную кухню и большую комнату и, повернув налево, вошел в небольшую комнату, где горел свет. Степка Левченко сидел на столе и прихлебывал чай из большой кружки.

– Здорово Слоняра! – Левченко вскинул правую руку в приветствие, при этом левая рука лежала на столешнице в нескольких миллиметрах от пистолета Стечкина.

– Привет, Степа, – Владимир подошел вплотную к столу и протянул руку для рукопожатия.

Степан Левченко сильно изменился за эти несколько месяцев, что они не виделись, та мимолетная встреча на ночной улице Киева не в счет, уж слишком быстро все произошло – дульные вспышки пистолетных выстрелов, два трупа, и обрывки фраз, смысл которых Словник осознал лишь потом. Вот и все! Удав стал другим – жестким, злым, хищным. Это все читалось в выражении его лица, мимике и движениях тела, он даже двигался по-другому, как белая акула, попавшая в облако крови и пытавшаяся понять, где жертва, которую нужно растерзать. И куда только делось вечно сонное выражение лица и медленные, плавные движения, свойственные всем неторопливым людям?

Но все равно, перед Владимиром был его старинный друг – Степка, с которым они сидели на соседних горшках в детском садике, с которым они лазали по деревьям, обрывая ветки, за что были часто биты. Пусть глаза у Левченко суровые и злые, не и что, все равно, Степка никогда не предаст и не выдаст. Или нет?

– Чай будешь? – спросил Левченко, пожимая руку друга.

– Буду.

– Сейчас принесу.

Левченко вышел из комнаты, не взяв с собой пистолет, который так и остался лежать на крышке стола. Владимир огляделся вокруг и с удивлением обнаружил вскрытые патронные цинки и обрывки серой бумаги, в которые обычно упаковывали пистолетную «девятку».

– Вот чай, а вот запись, послушай, а я пока внизу спущусь и остальных позову, а то парни не ровен час входную дверь выбьют, – Удав, поставил на стол кружку и положил рядом мобильный телефон, в меню которого был выбран аудиофайл.

– Не надо никуда ходить, я по телефону звякну, они сами поднимутся, – Владимир позвонил Гвоздю и приказал подняться наверх.

А потом нажал на кнопку воспроизведения звука. Запись длилась минут пятнадцать, за это время в квартиру поднялся Леший и Гвоздь, значит, Панаса оставили в засаде, прикрывать тылы. Левченко налил всем чай и молча сидел на диване, Леший присел рядом с Владимиром, вслушиваясь в сбивчивый рассказ лившийся из динамика телефона, ну, а Гвоздь, прошелся по квартире, обследуя каждый уголок. В большой комнате он нашел арсенал, и схватив в руки пулемет Калашникова притащил его в маленькую комнату, где на него тут же «шикнули» и отмахнулись рукой, как будто у него в руках был не ПКМ, а швабра. Видимо Гвоздь очень обиделся на такое пренебрежение к своей находке, потому что он принес себе АПС и принялся демонстративно снаряжать магазины патронами, а пистолет тут же спрятал в карман «разгрузки».

Говоривший на записи был очень напуган, он говорил очень быстро, часто глотая окончания слов, мешал русский и украинские слова, очень часто заикался и срывался на визг. А вот задававший вопросы Степан (его голос Владимир узнал не сразу), наоборот был спокоен. Из записи допроса Владимир понял, что некий Миша, он же Матвей Степанчук, прибыл в Крым в составе организованной группы товарищей, которыми руководил некто Полковник. Группа была хорошо законспирирована и вооружена, а товарищи, из которых она состояла, не имели никаких моральных и этических тормозов. Цель группы – устроить серию терактов, для создания напряженной ситуации на полуострове, которая могла привести к возникновению вооруженных конфликтов на этнической и религиозной почве. На самом деле Степанчук говорил несколько иначе, он даже не говорил, а больше орал и визжал, это мозг капитана Словника переводил речь из диктофона в более понятную ему плоскость. А вот где именно будут устраивать теракты Миша не знал, вернее он путался в догадках, из его слов выходило, что должны были одновременно ударить в некую в/ч, перебив часть военных, а потом в районе компактного проживания лиц крымско-татарской национальности устроить демонстративную казнь гражданских, и все это должны были делать люди одетые как «зеленые человечки».

Владимир хотел прослушать запись разговора еще раз, но Степан его остановил:

– Нет времени, если будем долго размазывать сопли, то Полковник заподозрит неладное и уйдет. А оно нам надо?

– Пятнадцать минут все равно пагоду не сделают, пока группа будет ехать, мы как раз успеем еще раз запись послушать, – возразил Словник.

– Никакой группы не будет. Мы Полковника возьмем сами, четверых более чем достаточно, – жестко произнес Степан.

– Пятерых, – поправил Леший, – там Панас еще внизу сидит.

– Тем более, – Степан вопросительно посмотрел на Словника, понимая, что только его приказ решит исход дела. – Нам нельзя никому говорить, потому что, во-первых, счет идет на минуты, а во-вторых, нет никакой уверенности, что среди ваших нет крота.

– Среди наших, точно крота нет, – интонацией голоса Гвоздь передал все свое возмущение.

– Уверен? – саркастически ухмыльнулся Удав. – А что ты скажешь на это, – Степан показал документ, из которого выходило, что Степан Левченко является командиром отряда самообороны Крыма, действующем в пгт Раздольное. – Ну, и где есть сто процентная гарантия, что где-то среди ваших, нет такого же липового командира, такого же липового отряда, как я?

– Мы все равно не можем устроить захват Полковника, не согласовав этого с руководством, – беспомощно развел руками Владимир.

– Ну, значит вы все проссрете! И уже завтра, край послезавтра, по улицам крымских городов потекут реки крови, – Удав цинично улыбался. – Еще раз повторю, если я не позвоню Полковнику и не «забью стрелу», то он заподозрит неладное и «уйдет огородами».

– Звони, – решительно бросил Словник.

– Океюшки, – довольно ухмыльнувшись произнес Степан, доставая из кармана трофейную SIMку и вставляя её в новенький телефон. – Полкан, ёпический ты кибастус, ты кого мне дал в сопроводители? – придав бешенные нотки голосу, закричал в трубку Левченко. – Нарколыгу, конченого, вот кого, этот придурок Миша, ужрался в сиську каких-то таблеток. Да откуда я знаю каких и где он их взял? Нах, вы мне такие красивые нужны? Я сам справлюсь и без вас, понятно? Что?! Ты мне что еще и угрожаешь? Да, пошел ты…, – громко выкрикнул Удав, нажимая кнопку отключения.

– Не понял, – недоуменно спросил Леший, – это ты так о встрече договариваешься? Ты же его только, что на фуй послал.

– Не бзди Леха, ща этот типочек перезвонит и все будет чики-пуки.

– А если не перезвонит?

– Да, куда он денется, перезвонит конечно.

Трель телефонного звонка раздалась через несколько секунд.

– Да, – зло произнес в трубку Удав. – Ну, конечно все сделал. Да, сделал, тебя говорю, и оружие и пацанов, все как и обещал. Что?! Куда приезжать? – Левченко, написал адрес прямо на дорогущих обоях, которыми были оклеены стены комнаты. – А ты сам там будешь? Что?! Как это нет? Тогда, давай, до свиданья. Да, потому что! Не надо держать нас за дебилов, понял? Или ты лично будешь на встрече или не будет никакой встречи, а твоего наркомана Мишу, завтра найдут в какой-нибудь свалке. Что?! Объясню! То, что ты предлагаешь очень сильно похоже на подставу, мы приедем на указанный тобой адрес, а там нас повяжут мусора. Да, мне по фиг, что ты думаешь, меня сюда отправляли совсем другие люди. Короче, или мы встретимся в том месте, где я скажу, и ты там будешь лично, либо никакой встречи не будет, и я сообщу в Киев, что ты продался москалям! Думай, я телефон отключу и перезвоню тебе минут через десять!

– Думаешь согласиться? – спросил Словник.

– Должен, я зачем то им сильно нужен, так, что должен по любому согласится, – уверенно ответил Левченко.

– Гвоздь, а ну быстро вытащил пистоль, стер с него свои пальчики, – строгим голосом приказал Словник.

– Командир, ну ты чего? Это ж трофей, – Гвоздь, попытался состроить просительную физиономию, как у кота из мультфильма «Шрек», но у него это получилось совсем плохо.

– Дурак! – со вздохом констатировал Слон. – Этот твой трофей, не что иное как статья за незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов, да еще с отягчающими последствиями в виде из-за того, что ты сотрудник правоохранительных органов, плюс ко всему, все присутствующие в этой комнате автоматически становятся соучастниками преступления. Поэтому, скоренько сделал все, как было тебе сказано, или я тебя сам в отдел собственной безопасности сдам!

– Фу ты, какие мы правильные, – Гвоздь сделал трагическую паузу и тяжко вздохнув, достал из кармана разгрузки АПС с запасными магазинами.

Пока ждали положенное время, Удав, коротко изложил свой план по захвату Полковника. Словник и Леший внесли некоторые коррективы, с которыми Левченко согласился, все-таки беркутовцы лучше знали город, и место для обмена они предложили правильное. Гвоздь в обсуждении не участвовал, демонстративно протирал платочком пистолет, а потом вытащенные из магазинов патроны, один за другим, тщательно и показушно. Шут!

Несколько раз провели по карте города маршрут движения к нужному месту, а потом прикинули маршрут отхода, хотя, если все пойдет удачно, то никаких маршрутов отхода не понадобиться – Словник настоял, чтобы его командованию все было сообщено сразу же после захвата Полковника, и тогда останется только дождаться прибытия кавалерии и как выразился Леший – «сверлить дырки для орденов».

– Ну, шо пан Полковник, шо вы надумали? – развязанным голосом, с пьяными нотками, спросил Левченко, как только на том конце взяли трубку. – Хто пьян, я? Тю на вас два раза, я так для сугреву малешки принял, и все! Короче, я тут прикинул, фуй к носу, не буду я ехать через весь город, приезжай ты ко мне, пиши адрес, – Степан продиктовал адрес заброшенной стройки, расположенной всего в двух кварталах. – И приезжай быстрее, будь другом, а то я на фиг замерзну на этой стройке, или, что еще хуже упьюсь в хлам!

Словник и Гвоздь, спустились вниз и укатили на своем внедорожнике к месту предполагаемой засады, а Леший остался с Левченко, потому что они должны были ехать вдвоем, так как Лешему досталась роль укуренного наркомана Миши.

Как только сели в машину, сразу же выслушали очередную порцию нытья от Панаса, который замерз в машине и пенял на парней, из-за того, что они не принесли ему ничего для сугреву, даже бутерброда.

Пока ехали к стройке, Словник коротко ввел в детали предстоящей операции Панаса. Пашка Сипов, хоть и был недоволен самодеятельностью, которую развел капитан Словник, но спорить особо не стал, лишь посоветовал связаться с базой и предупредить, куда они отправились, что собственно говоря, Гвоздь тут же и сделал.

Первой проблемой, возникшей перед беркутовцами стал способ проникновения на стройку, недавно выпавший снег лежал девственно чистым ковром и демаскировал следы от машин не хуже контрольно-следовой полосы. Решили просто: внедорожник загнали в ближайший двор, а на стройку залезли через дальний от входа забор. А второй проблемой стали размеры стройки и количество въездов. Стройка была большая, а въездов было три. Вот и пойми через какой пожалуют в гости злодеи, поэтому придется разделиться и следить за всеми въездами.

Словник выбрал себе самый большой въезд, через который на стройку заезжала строительная техника. Въезд перекрывали ворота, собранные из листов оцинкованного профнастила, правая воротина покосилась и нижним углом вросла в замершую землю. А вот интересно, если злодеи приедут раньше, они проникнут на стройку или устроят засаду перед воротами? Вот будет номер, если Удава с Лешим перехватят на подъезде к стройке.

Минут через десять после прибытия на стройку, Владимир услышал шум приближающейся машины – рев мощного двигателя. КамАЗ! Тентованный трехосный КамАЗ подъехал вплотную к воротам, замер на мгновение перед полуоткрытыми створками, а потом медленно двинулся вперед, толкая их вперед. Воротины не стали долго противиться и скрипя раскинулись в стороны. Грузовик заехал в глубь стройки метров на пятьдесят и замер.

А потом из кузова посыпался десант.

Да-да! Самый настоящий десант, человек двадцать, вооруженных автоматами и экипированных не хуже Словника и его товарищей, да, что там не хуже, точно так же, ну, просто точь-в-точь! Автоматчики упакованные в камуфляж «от Юдашкина», рассредоточились вокруг машины, укрывшись в горах строительного мусора. Спрятались, кстати, сказать, неважнецки – то там, то тут торчали головы и ноги, демаскируя прятальщиков. Им только закурить не хватало для еще большего падения в глазах капитана милиции.

Свои, что ли?! Ополчение?

Откуда и почему здесь? Совпадение и на этой стройке проводится еще одна спецоперация? А так бывает? Ну, в жизни всякое бывает, в жизни и не такие совпадения случаются, жизнь, она та еще выдумщица!

Или это ряженные?

Один из «вежливых людей» спрятался внутри сторожки, вот только в руках у него был не автомат, а видеокамера. Это еще зачем? Для видеофиксации захвата? Вполне может быть. Вот только зачем прятаться, ведь в горячке боя вполне можно и случайную пулю словить?

А еще через минуту на стройку заехал микроавтобус «Опель виваро» и все вопросы у Словника отпали. Из минивэна вышел старинный друг детства – Борис Иванеж, он же Ёж. Помимо Борьки в «опеле» было еще трое, ни один по описанию не походил на Полковника. Плохо! Значит все-таки засада и не будет на встрече никакого Полковника. Выходит ошибся Степка! Значит надо сворачивать всю эту авантюру, отзывать Удава и Лешего, а потом вызванивать базу и вызывать кавалерию на БТРах.

Словник достал мобильный телефон и набрал номер Удава. Абонент не абонент. Телефон выключен или находится в зоне, не покрытой сотовой связью. С телефоном Лешего та же история. Мля! Да, что же это такое! Дальше медлить нельзя, Словник набрал номер дежурного на базе и снова та же песня – абонент не абонент. Нет связи! Как так?! Этот номер должен отвечать всегда! Словник набрал подряд несколько номеров своих коллег, ни с кем не было связи. Да, что за фигня?!

Связь с базой держали либо по рации, которая осталась в машине, или через мобильные телефоны. До машины далеко, а мобильники похоже «гавкнулись» и толку от них не будет. Даже с Панасом и Гвоздем, которые заныкались где-то рядом на стройке тоже не было связи.

Ждать больше не имело никакого смысла, с минуты на минуты должен подъехать Удав с Лешим. Надо их как-то предупредить, что они могут попасть в засаду. Надо!

Отступив на пару шагов вглубь, Слон укрылся за сложенными стопкой плитами перекрытия. Пора начинать! Все его милицейское нутро противилось тому, чтобы открыть стрельбу на поражение, это только в американских боевиках, да еще и длиннющих сериалах про российских ментов любят показывать, как правоохранители палят почем зря из всех стволов, гоняясь за бандитами, а в жизни все по другому. В жизни могут за извлеченный на людях «макаров» такого строгача загнать, что сам рад не будешь, а могут и из органов выгнать. Так, что перед тем как нажать пальцем на спусковой крючок, Владимир несколько мгновений колебался.

Длинная автоматная очередь перечеркнула колеса КамАЗа с левой стороны, пули калибра 7.62 изорвали в лохмотья ребристую резину задних сдвоенных скатов. Следующая очередь впилась раскаленными щипцами в короткий капот немецкого минивэна. Одна фара погасла, а из разорванного пулями металла повалил белесый дым. Машины стояли как раз на одной линии, так что Владимир лишь слегка повернул автомат в сторону, перенеся огонь с грузовика на легковушку.

Словник присел за плитами, заменив пустой магазин на полный, а потом на карачках, переместился на другую сторону укрытия. Что дальше делать он не знал, автомобили обездвижены, а вступать в полноценный бой, не хотелось, так как все-таки существовала, пусть и не большая, но вероятность, то что сейчас он стреляет в своих.

Замершая до этого в тишине заброшенная стройка, взорвалась разноголосием автоматной стрельбы. Стопка бетонных плит стоически выдержала огненный вал, который обрушился на неё, пули выпущенные из десятка стволов, попадая в бетон, крошили его, частично уходя в рикошет.

Словник упал в снег и начал отползать назад, желая скрыться среди вбитых в землю опорных свай. Не дай бог, сейчас обойдут с двух сторон, и пристрелят, даже, не спросив имени и звания.

Неожиданно, справа вспыхнул небольшой клубок огня, и фрагмент забора отлетел в сторону – это в него прилетел ВОГ из подствольника. А подствольный гранатомет был прикреплен к АКМСу Гвоздя. Еще один еле слышный хлопок сзади и вторая граната снова бьет в забор. Тонкое железо профнастила, не выдержав такого обращения с собой, обвалилось наружу, обнажив пролет метра три в длину. С той стороны забор как раз выходил на оживленную дорогу и взрывы должны были быть замечены водителями, даже не смотря на то, что сейчас глубокая ночь, по магистрали все равно ездят редкие машины.

Рядом со стопкой бетонных плит, взорвалась граната, потом еще одна и еще. Словник знал, что это означает, поэтому выставив из-за укрытия ствол автомата, выпустил весь магазин одной длинной очередью, стрелял, немного в сторону, от левого края плит, и тут же снова лицом в снег и быстро – быстро за следующее укрытие – бетонный пояс фундамента. Упав на дно залитой бетоном ямы, которая должна была в будущем стать подвалом жилого дома, Слон провалился по колено в ледяную жижу из талого снега и грязи. И пусть ноги мгновенно промокли, а холод так скрутил мышцы, что яйца мигом стали квадратными, но зато Владимир был теперь надежно прикрыт бетонным двух метровым бруствером.

Сменив магазин, пробежал метров десять вдоль бетонной стенки и, запрыгнув на сваю, приставленную под углом, осторожно выглянул наружу. Минивен разгорелся не на шутку, косматые языки пламени вырывались из-под капота, жадно пытаясь поднять по лобовому стеклу. Автоматчики сгрудились вокруг КамАЗа, ощетинившись стволами в разные стороны, периодически стреляя кто куда горазд. Стояли злодеи совершенно глупо – картинно и по киношному, кто-то опустился на одно колено, а кто-то наоборот застыл в позе гордого, несгибаемого воина, держа автомат возле пуза. Видимо, никто из этих людей с оружием в руках (бойцами их назвать у Словника не повернулся бы язык), не то, что не имел боевого опыта, а похоже даже «срочку» не служили. Одни били примерно в ту сторону, откуда прилетали гранаты из подствольного гранатомета, другие стреляли в том направлении, где, совсем недавно был Владимир. Чего это они там кучкуются? Прикрывают, что ли кого-то? Ща, мы вам нервишки то подпортим!

И снова длинная очередь, опустошившая разом весь магазин, а чего патроны экономить, если врага надо напугать и отогнать, как того лесного зверя, которого убивать жалко, а самому уйти у него умишки не хватает. Отстрелялся и присел на опертой об стенку свае, как птичка не жердочке, сменил магазин и опять по колено в ледяной жиже бежать, но теперь в обратную сторону, до самого конца будущего подвала. Справа, метрах в ста, из-за груды кирпичей, снова хлопнул подствольник.

Добежав до края ямы, Словник с разбегу прыгнул на стенку и, уцепившись пальцами, подтянулся и выполз на снег. Теперь Владимир был возле забора, который опоясывал всю территорию стройки. Низко пригнувшись к земле, чтобы хоть как-то уменьшить силуэт тела, Слон приставным шагом пошел вдоль забора.

С той стороны, где засели лже-«зеленые человечки» снова раздалась хаотичная автоматная стрельбы. И в кого они там пуляют?!

А потом раздался рев автомобильного двигателя, который так надсадно ревел, что казалось, водитель задался целью выжать из движка все, что только возможно.

Капитан Словник прибавил шаг и выскочил на открытое пространство как раз в тот момент, когда КамАЗ протаранил забор, совсем рядом с оборванными воротами и, набирая скорость, поехал прочь от стройки. Грузовик скособочился на одну сторону, ту, где были пробиты задние колеса. Стрелять вдогонку не имело смысла, так как на линии огня мог попасть кто-то посторонний, все-таки вокруг были жилые дома и шальная пуля, выпущенная из АКМа, могла с легкостью пролететь пару сотен метров и влететь в окно квартиры или проезжающей по своим делам машины.

Ну, что ж получается, ушли злодеи. Так и не удалось захватить «языка». Жаль!

Та-та-та – раздался басовитый треск пулеметной стрельбы. Кто-то выскочил навстречу несущемуся КамАЗу, держа пулемет Калашникова в руках. Человек, стоял, широко расставив для устойчивости ноги, и стрелял «от бедра», перекинув брезентовый ремень пулемета через плечо. Пулемет стрелял не замолкая, одна длиннющая, злая очередь, пули вычерчивали в темноте длинные огненные штрихи – видимо коробка ПК была снаряжена трассерами. Кабина грузовика и кузов за ней были изрешечены, как дуршлаг, пулеметчик бил практически в упор, там было все каких-то сто – сто пятьдесят метров. Машина замедляла ход, но все равно продолжала двигаться, а пулеметчик стоял у неё на пути и не делал никаких попыток уйти в сторону, он так и продолжал стоять, широко расставив ноги, и поливал из пулемета свинцом, как из шланга. Владимир даже зажмурился, ожидая, что грузовик сейчас наедет на пулеметчика и подомнет его под себя, но в последний момент, КамАЗ вильнул в сторону и, проехав по инерции еще пару метров замер, уткнувшись изрешеченным капотом в груду песка.

А пулеметчик, скинул с плеча ПК, перебросил из-за спины автомат, и обойдя машину сзади, поднял высоко над головой АКСУ выпустил несколько очередей в кузов КамАЗа, как будто там мог кто-то выжить после того огненного шквала, который он обрушил на многострадальный грузовик несколько секунд назад.

Только сейчас Словник понял, что сумасшедший пулеметчик никто иной как Степка Левченко.

Владимир хотел было выйти из тени забора, тем более, что где-то вдалеке уже вовсю голосила «сирена» спецсигнала, оглашая спящий город о том, что на выручку к своим мчится кавалерия, но краем глаза он замет какое-то смазанное движение рядом с одной из кирпичных груд. Ворох тряпья шевелился и медленно полз прочь от кучи. Полз осторожно, передвигаясь по сантиметрику.

Ага! Кажись, это и есть долгожданный «язык».

Повернув автомат в сторону «вороха тряпья», Словник громким голосом приказал:

– Стоять, мля, вражина! Замри, на., а то щас инвалидом сделаю!

«Ворох тряпья» неожиданно быстро вскочил и припустился наутек. Беглец был тучен, коротконог, что мешало ему бежать по свежевыпавшему снегу.

Владимир догнал его очень быстро, делов то на пару секунд. Догнал, сбил с ног, сходу обрушился на спину, выбивая дурь и желание сопротивляться, стянул запястья наручниками и только потом быстро пробежался пальцами по карманам, вытаскивая все, что в них было: ПМ, два запасных магазина, нож, мобильник, бумажник, связку ключей и пакет с белым порошком.

– Пусти меня, пусти! – заверещал задержанный. Голос кричавшего был очень знаком.

Ба! Да это друг детства – Борька Иванеж.

– Свой, я свой! Я из ополчения! Друг, ты обознался!

– Москаль, мэни, нэ друг! – в шутку прохрипел Слон.

– Ёпта, Слава Украине! Героям Слава! – тут же закричал Борис.

– Ёж, ты бы хоть разобрался, кто ты ополченец или «славаукраине»! – зло выплюнул Слон, пиная школьного друга.

– Что?! Кто это?! Змей, ты?! – толстяк понял, что над ним стоит, кто-то знакомый, но видимо так и не понял кто это. А Словник больше ничего не сказал, лишь еще несколько раз пнул тяжелым ботинком, по ребрам лежащего на земле предателя.

– Видал, как я их? – крикнул, подбежавший Степан. – Ни одна курва не ушла. Всех, нах, положил. Жаль, что Полковника среди них не было. О, а кто это у тебя?