Текст книги "Повеса в моих объятиях"
Автор книги: Селеста Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Глава 6
Когда мистер Ламберт нашел ее, Пруденс сидела за столом, намазывая дымящийся тост маслом и накладывая сверху кусочки яичницы. Эван уже давно расправился со своим завтраком, набросившись на него, словно голодный волк, урча от удовольствия в своей обычной манере, после чего усвистал на конюшню. Мелоди хотела кинуться следом, но Пруденс усадила ее перед камином с ее тряпичной куклой и велела кормить «ребенка».
И теперь Пруденс неспеша наслаждалась пищей, получая удовольствие от каждого съеденного кусочка, прекрасно понимая, что даже когда чувство насыщения согреет ее желудок, она не прервет процесс.
Она была сыта и довольна. Небеса обетованные!
Только шум шагов мистера Ламберта мог отвлечь ее от приятного занятия. Он предстал пред ней в чистеньком дорогом сюртуке зеленого цвета и с идеально повязанным шейным платком. Впрочем, выглядел он не так хорошо, как его наряд. А если честно, так просто ужасно.
Пруденс моргнула и улыбнулась:
– Доброе утро, сэр! Вы, видно, плохо спали.
Губы его скривились, а в зеленых глазах вспыхнул огонек раздражения.
– Именно, мисс Филби, я плохо спал.
Пруденс не совсем понимала, где здесь ее вина. Она подавила в себе импульс извиниться невесть за что и опустила взгляд на еду.
Колин грубо кашлянул.
– Мисс Филби, мне жаль, но я более не нуждаюсь в ваших услугах. Дальше мы поедем без вас. Поскольку вы не в состоянии продолжать путь, я заплатил владельцу гостиницы, чтобы он присмотрел за вами. За проживание и еду уплачено на неделю вперед. Полагаю, этого времени вам хватит, чтобы поправиться.
Пруденс бросила на мистера Ламберта тоскливый взгляд. Великолепно приготовленные яйца комом застряли в горле. Она с трудом их проглотила.
– Вы нас бросаете…
Ее голос был ровным, лишенным каких-либо эмоций. Что толку в эмоциях? Этот человек вытащил ее из Брайтона, где у нее был хотя бы маленький шанс устроиться на изнурительную фабричную работу. А теперь, едва забрезжил на горизонте призрачный шанс на лучшую жизнь, он бросает ее и Эвана в забытой Богом гостинице.
Его доброта и забота о крове и еде не в счет – в конце концов, это изначально входило в его обязанности, – но факт есть факт: он оставляет ее в куда худших условиях, нежели те, в которых он ее застал.
А чего еще она ждала?
«Черт бы вас побрал, мистер Ламберт!»
Все же ему было стыдно за свои слова, ибо выглядел он смущенным и оттого сердился еще больше и был чернее тучи.
– Я не могу ждать вашего выздоровления, мисс Филби. У меня срочное дело к мисс Маршан, а вы не в том состоянии, чтобы заботиться о малышке Мелоди.
Пруденс не могла удержаться от возражений, хотя прекрасно понимала, что ни к чему хорошему это не приведет.
– Со мной все в полном порядке. Правда. Я просто очень проголодалась, только и всего. Видно, вы привыкли общаться с женщинами, которые, пропустив обед и ужин, валятся с ног на целую неделю.
Колин строго посмотрел на нее.
– Мисс Филби, вы прекрасно знаете, что пропустили куда больше двух приемов пищи. О чем вы вообще думали? Довести себя до такого состояния!…
Нет, это уже слишком! Пруденс вскочила на ноги, отодвинув лавку, которая загрохотала по деревянному полу.
– Это я себя довела? Вы что же, думаете, что я, как одна из ваших знакомых барышень, могу выкинуть в мусорную корзину обед ради того, чтобы влезть в очередное платье? – Она негодующе смотрела на мистера Ламберта, отказываясь попадать под давление его внушительных габаритов и под влияние его очаровательной внешности. – Это ваши знакомые, такие как мисс Маршан, могут довести себя до ручки и всех вокруг до белого каления. Уж точно не я!
Странно, но ее простая речь резала Колину слух, ему казалось, что из таких прекрасных уст могли бы литься звуки и поблагороднее. Впрочем, он не должен осуждать ее. Ведь ее вины нет в том, что она необразованна и из простолюдинов.
Впрочем, на простолюдинку она никак не походила, особенно сейчас, в гневе. Что-то неуловимое горело в ее глазах, что-то от гордости, от надменности, от негодования.
Затем видение рассеялось, и Колин решил, что это была лишь игра света.
Он продолжал молчать, и Пруденс отвела взгляд в сторону.
– Эвану это нужно больше, чем мне.
Эван. Огромные серые глаза на изможденном от голода лице. Колину стало немного не по себе. Боже правый, как же он сразу этого не понял?! Они же оба голодают!
Это определенно не входило в его планы, и уговора такого не было. Он сжал челюсти и бросил на мисс Филби долгий тяжелый взгляд.
Будто поняв, что Колин на перепутье, мисс Филби шагнула вперед, открыв уже было рот. Но Колин резко поднял руку, ругая себя в душе за то, что недоглядел и связался не с помощниками, а с обузой.
Он коротко кивнул и сказал:
– Прощайте, мисс Филби. И всего вам с Эваном наилучшего.
Покинутая Пруденс стояла в столовой гостиного двора и недоумевала: что же такое только что произошло?
Моргая, она дала волю подгибающимся коленкам и тяжело опустилась на лавку. Взгляд остановился на тарелке с яичницей, безнадежно остывшей и подсыхающей на белой глазурованной тарелке.
Он их бросил. Чертов мерзавец только что уехал, оставив их ни с чем.
Что ей теперь прикажете делать?
«Соберись! Нечего чувствовать себя так, будто тебя предали! Кто ты ему такая? Всего лишь прислуга и не более того».
Пруденс заставила себя сделать вдох. Затем еще один. Она поднесла к губам кружку с водой и с трудом сделала глоток.
«Где твой здравый смысл? Давай же, шевели извилинами!… Да, вот так. Задави боль. Спрячь ее. Двигайся дальше!»
Мистер Ламберт оставил деньги на недельное проживание ее и брата владельцу гостиницы. Если она пойдет к нему прямо сейчас и, умаслив его, заберет хотя бы часть этих денег, то они с Эваном смогут оплатить проезд на следующем экипаже. Кроме того, у нее все еще есть три шиллинга, которые достались ей вчера…
Она засунула руку в карман и… не обнаружила там ничего, даже сломанной пуговицы. Кто-то, кто помогал ей вчера раздеваться, прикарманил ее богатство.
Раздались тяжелые шаги, Пруденс подняла взор и увидела перед собой мясистое лицо дородного хозяина гостиницы. По его дыханию она поняла, что он уже не раз приложился к одному из бочонков в своем погребе. Взгляд его прищуренных глаз не сулил ей ничего доброго.
Ее надежды на то, чтобы выпросить пару монет из тех, что оставил за их постой мистер Ламберт, улетучились.
– А ну вставай! – просипел мужчина. – Этот стол для тех, кто может платить за себя.
Нежелание протестовать тут же пропало, стоило хозяину занести над ней руку. Она спрыгнула со скамейки, так и не выпустив из рук кружку с водой.
– Мой работодатель оставил вам деньги за наше проживание.
Хозяин гостиницы поджал губы:
– Да неужели?
Пруденс ахнула:
– Вы же сами знаете, что оставил.
– Я знаю, что ты задолжала мне за харч. За себя и своего пацана. А еще я знаю, что на кухне гора грязной посуды, которая так и ждет, чтоб ты ее вымыла. После чего возьмешься за ночные горшки! – Он ткнул пальцем в ее лоно: – На эту работенку у тебя уйдет пара месяцев, если, конечно, не желаешь отработать на спине.
Пруденс лишилась дара речи. Кровь прилила к лицу и стучала в висках. Грязные слова, сказанные в ее адрес, не шли из головы. Будущее рисовалось ей четко и в черных тонах. Она станет рабыней, этого жестокого человека и будет отрабатывать свой долг до скончания века, ибо как только одна работа будет сделана, тут же найдется другая. Эван вырастет прислугой в этой захолустной гостинице и никогда не сможет вступить в законное наследство.
Пульс участился.
Сначала ее оскорбила Шанталь, затем бросил на произвол судьбы мистер Ламберт, а теперь этот грязный мужлан хочет сделать ее чернорабочей и потаскухой. Она пальцы стерла в кровь, работая изо дня в день, и к чему это привело? К еще более тяжелой работе! Пальцы сжались на ручке кружки с такой силой, что побелели костяшки.
Чаша ее терпения была переполнена.
На удивление, когда Колин оторвал Мелоди от игры с Горди Евой и усадил в кабриолет, она не сказала ни слова, против того, что они отправляются в путь без мисс Филби и Эвана. Впрочем, проехав сотню ярдов, она поняла, в чем подвох.
Колин почувствовал, что кто-то тянет его за полу плаща.
– Дядя Колин, а где Эван? Дядя Колин, мы потеряли Пруденс! Срочно поворачивай назад!
Колин упрямо сжал челюсти и не сводил взгляда с дороги, хотя сердце его разрывалось от жалости к бедной девочке. Но так будет лучше. Он по собственному опыту знал, что Мелоди нужна мать, настоящая мать, а не наемница. В особенности не такая болезненная и ненадежная, как мисс Пруденс Филби. Боже, из головы все никак не шли ее глаза, которых застыли праведный гнев и обида за предательство, но до последнего момента не верила, что он ее бросит! Мелоди принялась выть, схватила Колина за руку и закопала обеими ножками по сиденью:
– Вернись, вернись, вернись!…
Так недолго и за борт экипажа вывалиться да попасть под копыта Гектора. Колин одной рукой сгреб в охапку девочку, а второй натянул поводья. Крики Мелоди пугали коня.
Он обнял Мелоди и заговорил спокойно, но твердо:
– Мелли, нам нужно ехать, а мисс Филби и Эвану будет лучше остаться в гостинице. Мисс Филби сильно больна, и она не сможет поехать с нами сегодня. Тише, Мелоди, тише, милая.
Она обняла липкими ручонками Колина за шею, прижав Горди Еву к его правому уху, и тихо подвывала, будто сердце ее было разбито. От ее плача у Колина разыгрался приступ вины. Он держался, пока Мелоди не свернулась клубочком у него на коленях, засунув в рот большой палец и прижав к груди тряпичную пародию на куклу. Мокрые веки опустились, и она погрузилась в беспокойный сон, будто слезы опустошили ее.
Она провела с мисс Филби и Эваном всего один день! Как она может так переживать их отсутствие?
С другой стороны, за свою коротенькую еще жизнь она потеряла так много близких ей людей. Маму, нянечку, даже Эйдана и Мэдлин, да и персонал клуба «Браунс» можно добавить в этот список. Разумеется, скоро Мелоди вернется в клуб «Браунс» и соответственно увидится с ними снова, но Колин не был уверен, что она действительно в это верит. Да и куда ей, бедной маленькой мышке? Никто из тех, кто уходил от нее, еще ни разу не возвращался.
Люди для нее точно вода, которую она пытается удержать в раскрытой ладони.
А теперь он виновен в том, что она потеряла еще двух ставших близкими ей людей.
Он вел себя эгоистично, когда нанял посторонних людей, чтобы сбросить со своих плеч груз ответственности за ребенка, не подумав, как это временное соглашение может отразиться на Мелоди. Ясно, как божий день, что, несмотря на знакомство с несколькими детьми, он ни бельмеса не смыслит в отцовстве.
Что ж, он научится. В конце концов, он умный человек. Он ученый, награжденный рыцарским титулом за свои труды. Если кто и может чему-либо научиться, так это он. Укачивая одной рукой спящего мышонка с разбитым сердцем, он думал о том, что учиться надо как можно быстрее, пока не натворил, бед.
– Он уехал?
Мелоди прижала к груди диванную подушку. Она сидела, поджав под себя ноги, на диване перед камином в своем фамильном особняке и смотрела на Пуговку изумленными глазами.
– Он вернулся за ними?
Пуговка удивленно моргнул.
– Зачем? Нет, конечно.
– Он вот так запросто бросил их там? – Она вскочила на ноги и принялась мерить шагами комнату и жестикулировать руками, сжав до боли кулаки. – Вот об этом-то я и пытаюсь тебе сказать, Пуговка! Только ты подумала, что нашла стоящего мужчину, на которого можно положиться, который никогда тебя не предаст, и… и что он делает? Он уходит, бросив тебя на произвол судьбы. Бедная Пруденс! – вздохнула она.
Пуговка заворчал:
– Ты, наверное, хотела сказать – бедный сэр Колин…
Глава 7
Колину можно было не беспокоиться, что Мелоди проплачет всю дорогу до Бейзингстока. Она была не из тех, кто позволяет грусти и печали надолго прерывать свое обычно веселое расположение духа. А когда Мелоди наслаждалась жизнью, окружающим, как правило, приходилось платить за это сполна.
Правда, Колин уже выработал определенный иммунитет.
– Дядя Колин, посмотри на меня!
Колин посмотрел. Мелоди лежала на сиденье и болтала ножками, обутыми в крохотные ботиночки, повизгивая от возбуждения. Наученной опытом, Колин взял вожжи в одну руку, а вторую протянул к девочке, усадил ее в безопасную позу и вернул взгляд на дорогу, не сказав ни слова. Мелоди радостно захихикала.
– Дядя Колин, посмотри на меня!
Она лежала на животе, свесившись наружу сразу за его сиденьем, торс находился в опасной близости от вращающегося колеса. Мелоди расставила руки, словно пыталась взлететь. Колин натянул поводья, чтобы Гектор сбавил скорость, вытянул ногу, подставив ее под живот девочки, дабы не дать ей соскользнуть вниз. Мелоди, разумеется, приняла это за игру и обрадовалась еще больше.
Последовали пять минут благословенного покоя.
– Дядя Колин, посмотри на меня!
Он посмотрел. Мелоди нигде не было видно. Ни на сиденье, ни на полу, ни на складной крыше.
– Мелоди?! – В ужасе Колин с силой натянул поводья, едва не подняв коня на дыбы. Гектор, будучи конем тренированным, встал как вкопанный.
Но – увы и ах! – устройство карет, даже таких легких экипажей, не предусматривало внезапную остановку. Карета продолжала под своим весом двигаться вперед, пока крепление с упряжью не треснуло. Гектор, и без того напуганный происходящим, шарахнулся в сторону, перекрутив ремни.
– Мелоди!
Карета резко дернулась и наконец остановилась.
– Ура-а-а!
Мелоди упала прямо в руки Колину. Он бросил бесполезные теперь поводья и крепко прижал девочку к широкой груди.
– Я летала!
Колин посмотрел назад и предположил, что Мелоди каким-то образом забралась на крохотный запяток кареты. Во время крушения ее бросило вперед. Что, если бы он ее не поймал? Что, если бы она упала под копыта взволнованного Гектора? От мысли о том, что могло случиться, Колина бросило в жар. Он закрыл глаза и прижал Мелоди к груди крепче прежнего, призывая все свое терпение. «Вдох, выдох».
– Остановись, Мелли. Прошу тебя, просто остановись.
Она смотрела на него своими голубыми невинными глазками.
– Но ты ведь уже остановился, дядя Колин.
Он сел, устроив Мелоди на коленях, и принялся осматривать повреждения. Упряжь пришла в негодность. Гектор запутался в кожаных ремнях и стоял, недовольно кося глазом и подергивая кожей. Даже если бы Колину удалось распутать упряжь и запрячь коня заново, экипаж пострадал так сильно, что тянуть его Гектор все равно бы не смог. Мелоди наклонила головку и смотрела на клубок кожаных ремней.
– Дядя Колин, ты все испоганил.
Колин вздохнул, он так расстроился, что даже не стал делать замечание по поводу ее языка.
– Теперь мы можем поехать в «Браунс», дядя Колин!
В «Браунс»? Черта с два! Когда Мелоди расскажет об этом бедламе Эйдану и Мэдлин – а уж она расскажет, это к гадалке не ходи, да еще и с большим энтузиазмом, – тогда ему, Колину, в спешном порядке придется присматривать место на кладбище.
– Э-э-э, мышонок? – Разумеется, он не мог просить ее лгать. Об этом и речи быть не могло. Но он готов был пойти на что угодно, чтобы убедить ее молчать о том, что случилось.
– Мы потопли, – сказала Мелоди задумчиво, после чего весело хихикнула.
– Что, мышонок?
Мелоди ткнула в сторону поломок пухленьким пальчиком:
– Мы потопли, как дырявый пиратский корабль.
Колин бросил удивленный взгляд на остатки чудесного и такого хрупкого кабриолета. У него и правда были общие черты с бушпритом корабля. Что ж, в тяжелые времена все средства хороши…
– Да, Мелли. Когда мы с тобой вернемся в клуб «Браунс», ты смело можешь рассказать Эйдану и Мэдлин все о корабле и… кораблекрушении.
Мелли в предвкушении заерзала у него на коленях.
– И Билли-Вилли тоже?
– Да, и Бейливику тоже можешь рассказать.
– И Вибли-Фосу?
Боже, помоги ему! Если Уилберфорс узнает об этом, то старика удар хватит. Впрочем, лучше думать о насущных проблемах.
– И Вибли-Фосу тоже.
В изысканном, хотя и немного старомодном фойе клуба «Браунс» Уилберфорс, знаменитый председатель правления попечительского совета, бросил взгляд на серебряный поднос для писем, который держал в руке. Этим утром почта представляла собой определенный интерес.
На самом толстом и потрепанном конверте была размашистая надпись от руки, гласившая: «Сэру Колину Ламберту, Лондон, Сент-Джеймс-стрит, клуб “Браунс”». Бумага грубая, в пятнах и потертостях, со следами соленой воды на ней, но почерк уверенный, буквы ровные. Вместо имени отправителя одна лишь каллиграфически выведенная заглавная буква «Р».
«Р» как инициал фамилии Редгрейв. Лорд Джон Редгрейв, наследник увядающего маркиза Стрикленда. Или, скорее, более известный своим лондонским друзьям под именем Джек.
Не поднимая головы от листка бумаги, не отвлекаясь от стройных строк письма, Уилберфорс позвал помощника:
– Бейливик!
Тут же его слух был оскорблен непристойным топотом младшего, самого крупного и определенно самого увлеченного своим делом лакея. Уилберфорс не стал выговаривать по поводу шума и того, что огромные ботинки этого увальня могли сделать с только что навощенными полами.
– Да, сэр, мистер Уилберфорс?
Уилберфорс поднял глаза, чтобы встретиться с полным трепета взглядом Бейливика.
– У меня для вас важное поручение. Это письмо необходимо срочно доставить в распоряжение сэра Колина Ламберта.
Бейливик явно был под впечатлением, он весь подался вперед, чтобы хоть одним глазком глянуть на конверт.
– Оно, стало быть, такое важное?
Уилберфорс нахмурил брови.
– А у вас, мистер Бейливик, имеются какие-либо причины полагать, что это не так?
Бейливик выпрямился и с трудом сглотнул.
– Никак нет сэр, мистер Уилберфорс.
Уилберфорс продолжал хмуро смотреть на подчиненного.
– То-то же. Таким образом, поскольку иного способа доставить это явно важное послание у нас нет, вы должны последовать за сэром Колином Ламбертом, отыскать его и вручить письмо лично в руки.
– А-а. – Бейливик просиял оттого, что наконец понял, что от него требуется. – Да, сэр! Сэру Колину и леди Мелли!
– Вам понадобится лошадь.
Бейливик тут же помрачнел.
– Ммм… лошадь, сэр?
– Разумеется. Вы ведь не можете рассчитывать на то, что угонитесь за сэром Колином в двуколке. Нет, друг мой, верховая лошадь вам совершенно необходима. Вы ведь умеете ездить верхом, мистер Бейливик?
– Ну… самую малость, сэр.
– Вот и отлично. Пакуйте вещи в дорогу, да смотрите, чтобы вещей было не слишком много, вам предстоит ехать быстро. – Уилберфорс протянул подручному письмо, но, словно передумав в последний момент, отдернул руку. – Дружище, запомните, что вам ни в коем случае нельзя провалить это задание и упустить след сэра Колина. Что-то подсказывает мне, что на этот раз он взвалил на себя ношу не по плечу.
Бейливик многозначительно кивнул:
– Точно так, сэр. Леди Мелли порой чудачит не по годам. Все сделаю в лучшем виде. Не извольте волноваться.
Глава 8
К тому времени как капитан Джек разгромил мятежников всех до единого (без трех килеваний никак не обошлось) и головной фрегат противника сдался на милость победителя (вышвырнув за борт четверых матросов), Колин уже и сам готов был выброситься за борт. Мелоди же история явно пришлась по вкусу, поскольку она мирно посапывала. Ее нижняя губка выпятилась, а животик поднимался и опадал в такт дыханию.
Колин сидел в тени высокого дерева на краю дороги, Мелоди свернулась калачиком у него на коленях, а Горди Ева лежала рядышком лицом вниз. Некогда изящный и модный кабриолет был «пришвартован» у придорожной канавы, словно брошенная крестьянская телега. А Гектор, успокоив порядком расшатанные нервы, снова был похож на чистокровного скакуна, коим и являлся. Он мирно пощипывал высокую траву вдоль канавы, привязанный к поломанному экипажу.
– Мы похожи на цыган, – проворчал Колин. В данный момент он был бы рад даже такой компании, поскольку за час, минувший с аварии, мимо никто не проезжал. – А я и не думал, – сказал он Горди Еве, решив хоть с кем-нибудь поболтать, – что мы так далеко от Брайтона.
Горди Ева ничего не ответила, выказав тем самым свое отношение к его очевидному замечанию. Вскоре им придется бросить экипаж и пойти пешком.
Гектор поднял голову и посмотрел на дорогу в том направлении, откуда они приехали. Он прядал ушами и всхрапывал.
Минутой позже до Колина донеслись стук подков, скрип упряжи и голоса людей. Еще минутой позже из-за холма на дорогу выехала процессия из трех крытых повозок и не скольких телег поменьше.
Колин прищурился. На первый взгляд они походили на цыганский табор, за исключением важного типа, возглавлявшего шествие на неплохой когда-то, но теперь уже старой кобыле. Человек этот вырядился в нечто среднее между нарядом английского придворного прошлого века и оперением павлина в брачный период.
Первое, что бросалось в глаза, – это его великолепный пурпурный плащ. Под ним виднелись не первой свежести рубаха и желчно-зеленые штаны. Мало того, на украшенную пышным париком голову нашего славного героя была нахлобучена оранжевая треуголка с белым плюмажем.
– А я и не подозревал, что шляпы бывают такого цвета! – удивленно воскликнул Колин. Горди Ева ничего не сказала.
Все это карнавальное шествие было уже достаточно близко и производило довольно много шума, так что Мелоди начала просыпаться. Когда же яркий предводитель шумной процессии поравнялся с Колином и остановился, махнув своим спутникам, какофония вопросов, окриков и стона облегчения нарушила даже знаменитый своей глубиной сон Мелоди.
Она села и протерла глаза. Ее детские голубые глазенки широко распахнулись.
– Ухты, пираты!
Главарь живо соскочил с лошади, сорвал шляпу и отвесил низкий поклон:
– Лишь от случая к случаю, миледи. Меня зовут Пом. – После чего он посмотрел на Колина: – Сдается мне, сэр, вы разбили свой экипаж.
– Он его испоганил! – Мелоди слезла с колен Колина, готовая изложить свою версию событий. Горди Ева упала на землю лицом вниз. – Он его испоганил, после чего мы потопли!
Главарь кивнул с абсолютно серьезным выражением лица:
– Охотно верю, маленькая миледи.
– Ну и шляпа у вас! Мне нравятся шляпы с перьями!
Колин поднялся:
– Ну все, Мелоди, довольно. Ступай в тень, а я поговорю с джентльменом.
Мелоди на удивление легко согласилась. Колин облегченно вздохнул и обратился к предводителю группы:
– Сэр, я… э-э-э… Колин Ламберт. У меня и моей маленькой спутницы действительно случилась авария. Если это возможно, не могли бы вы отправить кого-нибудь из своих людей в гостиницу при дороге, чтобы те прислали помощь?
Пом печально покачал головой:
– Нет, мистер Ламберт. Это никак не возможно. Мы никогда не возвращаемся. – Он повернулся, чтобы обратиться к своим попутчикам. – Так ведь, братья и сестры?
– Никогда не возвращаемся! – раздался дружный многоголосый крик.
Колин удивленно моргнул.
– Но… но вы должны помочь нам!
Мужчина наклонил голову.
– Должны? Должны ли мы помогать человеку, который бросит нас посреди дороги, пообещав работу? – Он снова повернулся к своим людям: – Должны ли мы?
– Нет! – снова воскликнуло дружное многоголосие. От такой несправедливости Колин отступил на шаг. Он в полном неверии смотрел на разношерстную компанию.
– Но я… да я никогда…
Тогда он увидел ее. Сидя на краю открытой телеги, сверив ноги в потрепанных ботинках и склонив набок рыжеволосую голову, мисс Филби Пруденс наблюдала за происходящим с легкой улыбкой, на лице.
Мстительная злобная фурия!
С другой стороны, она выглядела на удивление хорошо, даже лучше, чем этим утром.
Колин снова посмотрел на Пома, который разглядывал его с прищуром. Колин кашлянул.
– Она приболела.
Пом молча продолжал смотреть на него.
– Но она действительно не могла более продолжать путь. Я… я оставил деньги за ее содержание хозяину гостиницы.
Пруденс живо спрыгнула с телеги и направилась в его сторону.
– Он их прикарманил и велел мне отрабатывать на кухне и в нужнике. – Она мило улыбнулась Колину. – Но я сказала ему, куда он может засунуть свои ночные горшки.
– Пруденс! – Мелоди проскочила мимо Колина и обмяла ноги мисс Филби. – А где Эван? Где, где, где?
Пруденс присела на корточки и погладила маленькую девочку по голове. Затем она повернулась и указала пальцем на свою телегу:
– Во-он там, видишь его?
– Эван! – Мелоди припустила к телеге, Горди Ева была уже у нее в руках, и голова куклы покачивалась в такт ее стремительному бегу. – Эван, Эван, Эван!
Черт! Колин поморщился. Армия оставила его.
Пом победоносно ухмыльнулся.
– Пруденс, моя милая, скажи своему мистеру Ламберту, кто мы такие. Любопытство терзает его, я вижу это по его взгляду.
– Никакой он не мой мистер Ламберт, – заметила мисс Филби, затем повернулась к Колину и кивнула на людей позади нее:– Это театральная труппа Монтгомери Алоизия Пома.
Колин посмотрел на пеструю компанию:
– Так вы актеры?
– Именно так! – Пом грациозно поклонился, покачивая перьями на шляпе. – Актеры, все как один, от малых деток до выживших уже из ума стариков. Милая Пруденс привлекла наше внимание своей историей, и вскоре мы уже нашли немало общих знакомых.
Колин чувствовал по тону, что, говоря «мы» и «наше», Пом имеет в виду лишь свою царственную особу.
– Ну а уж когда зашла речь о вашем, сэр, бегстве…
Колин взбеленился:
– Да ничего я не…
Пом поднял руку, прерывая его тираду. Колин, помимо своей воли, подчинился.
– Так вот, когда речь зашла о вашем бегстве, мы с распростертыми объятиями приняли сестру в свое братство, поскольку никогда не бросаем своих на поле брани. – Он поднял взор в небо. – Кроме того, нам катастрофически не хватает портнихи.
Пруденс нахмурилась.
– Я же говорила вам, Монти, что костюмерша из меня…
Пом лишь отмахнулся:
– Довольно, Пруденс, вы профессиональная театральная портниха, ассистентка великой Шанталь Маршан. Ложная скромность вам ни к чему.
Колин помахал рукой, чтобы привлечь внимание.
Простите меня, но не могли бы мы вернуться к моей поломанной карете и… какое мыслимое оправдание вы найдете тому, что бросили посреди дороги мужчину с маленькой девочкой?
Пом снова с прищуром посмотрел на Колина.
– Обычно мы не скоры на расправу, сударь. Но когда обижают кого-то из нашего братства, мы оставляем за собой право на сладкую месть. Надеюсь, это понятно?
– Э-э-э… – Колину вовсе не понравилось услышанное. – Я не думаю, что…
– Значит, понятно, Пруденс, что вы скажете мистеру Ламберту? Мы поможем ему или оставим в яме, которую он сам себе вырыл?
Колин попридержал язык, но бросил на мисс Филби многозначительный взгляд, который не сулил ей ничего хорошего.
Мисс Филби мило улыбнулась. Вот дьявол!
– Мы должны помочь ему…
Колин вздохнул с облегчением.
– Но чтобы заслужить ужин, он должен будет спеть!
Из повозок и тележек раздались одобрительные крики и улюлюканье. Колин в отчаянии переводил взгляд с Пома на мисс Филби.
– Но я не понимаю. Петь? А что петь? – Разумеется, они говорили в переносном смысле.
Пом отмахнулся.
– Да ладно, решим это позже, – сказал он нетерпеливо. – Так вы согласны с условиями, мистер Ламберт?
Взгляд Колина метался по смеющимся лицам труппы, по пышному Пому, по празднующей свою победу мисс Филби и наконец остановился на несчастном поломанном кабриолете.
Плечи его поникли.
– Я согласен.
Боже, помоги ему! Он лишь надеялся, что не наделал новых глупостей.
К несчастью, по хитрому и довольному взгляду мисс Филби он начал подозревать, что все-таки наделал.
* * *
Как только труппа Пома, весело посмеиваясь, погрузила обломки кабриолета на самую большую телегу и привязала позади нее недоумевающего Гектора, вся компания заняла свои места, и караван продолжил путь. Колин забрался на ту же телегу, в которой ехала мисс Филби, и под ядовитым взглядом молодого Эвана устроился с ней рядом.
Мелоди и не подозревала, что гостеприимство это идет вовсе не от чистого сердца. Она незамедлительно устроилась на тюках рядом с Эваном и принялась рассказывать ему очередную бесконечную и утомительную историю о странствиях их экипажа по просторам вымышленных морей и океанов и о страшном кораблекрушении, в которое они попали. Впрочем, вскоре она сама запуталась и не могла уже точно сказать, куда подевался конь и, что случилось с возницей.
Эван закатил глаза в типичном для двенадцатилетнего подростка нетерпении, но, как заметил Колин, не сделал ни малейшей попытки пересесть на другую телегу.
Мисс Филби наблюдала за ними с улыбкой, на что Колин сказал ей:
– Она не хотела уезжать без вас двоих.
Мисс Филби одарила его холодным взглядом.
– Кто бы мог подумать.
Колин кашлянул.
– Я очень признателен вам за… ну вы понимаете… за помощь и…
– Вы не отвертитесь, мистер, даже не думайте, – сказала она твердо. – Я заставлю вас петь.
Колин в панике потер шею.
– В том-то все и дело… видите ли, я совершенно не умею петь… ни единой ноты. Мне медведь в детстве на ухо наступил. Я безнадежен.
Мисс Филби улыбнулась:
– Тогда будете жонглировать огненными булавами.
– Что?
Пруденс кивнула в сторону молодого мужчины, который сидел на соседней телеге. Его руки были туго перебинтованы.
– Вот Кам говорит, что не успел поймать огненный топор пару дней назад.
Молодой Кам отсалютовал белой тряпичной культей. Колин судорожно сглотнул.
– Говорите, огненный топор?
Мисс Филби невинно улыбнулась:
– Да я уверена, что вы быстро научитесь. Ничто не учит так быстро, как огонь.
– Э-э-э, пожалуй, одну песню я все-таки знаю! – выпалил Колин. – Песня, про бурную попойку.
Мисс Филби покачала головой:
– На представление придут люди с семьями. Им может не понравиться такая песня.
Колину сразу представилась толпа фермеров с вилами и сборище разозленных домохозяек со скалками в руках. Он поежился. Пожалуй, он сможет изобразить пару пристойных куплетов…
Пруденс едва сдерживала смех, когда смотрела на выражение лица несчастного мистера Ламберта. Но он заслужил это, гадкий предатель! Момент, когда он ушел, оставив ее в гостинице, был одним из самых худших моментов в жизни Пруденс.
Когда хозяин гостиницы велел ей драить пивные кружки, она вышла из себя. На счастье хозяина гостиницы, он среагировал на летящую в него кружку и успел пригнуться. На счастье самой Пруденс, Пом оказался в гостевой столовой и вызволил мисс Филби из лап разгневанного сумасброда, который уже грозился напустить на бедную девушку законников.
И ничего бы этого не случилось, если бы мистер Ламберт придерживался оговоренного ранее соглашения. Так что она не испытывала к нему жалости! Нисколечко!
И все же взгляд снова и снова возвращался к его нахмуренным бровям. Бедняжка, можно подумать, она велела ему встретиться лицом к лицу со своей смертью!
Мелоди провела следующие несколько часов, перелезая с одних колен на другие, завоевывая сердца актерской братии не хуже видавшего виды политикана, хоть и росту в ней было от горшка два вершка. Колин наблюдал за ней с улыбкой, он радовался, что, несмотря на его положение персоны нонграта, никто не держал зла на Мелоди.
