![](/files/books/160/oblozhka-knigi-povesa-v-moih-obyatiyah-236171.jpg)
Текст книги "Повеса в моих объятиях"
Автор книги: Селеста Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
Глава 30
Ситуация, которая, без сомнения, войдет в анналы истории местных жителей под названием «Пивная битва», наконец разрешилась. Фермеры собрались на постоялом дворе и травили байки, которые становились все длиннее и длиннее.
Пруденс протиснулась сквозь толпу и нашла Оливию. В ее кувшине весело поплескивало, а на круглом лице застыло победное выражение.
Но у Пруденс не было времени на поздравления.
– Ты нашла детей? Я послала их в дом, который стоит вниз по дороге!
Здоровенный парень, который возглавлял маленькую крестьянскую армию, подошел к ним.
– Я видел леди Мелоди и юношу. Нашел их в старом аббатстве во время грозы. Оставил их с одной пожилой дамой. Она просила оставить ей пинту пива.
От облегчения у Пруденс подкосились ноги, и она немедленно упала бы на пол, если бы не своевременно подавленный стул, на котором она очутилась. Парень выглядел взволнованным.
– С вами все в порядке, мисс? Что-то вы бледны.
Она слабо улыбнулась ему:
– Спасибо. – «Леди Мелоди»? Вдруг она поняла, что этот молодой человек одет не так, как остальные жители деревни. – Кто вы, сэр?
Он набрал побольше воздуха.
– Я Бейливик, мисс. Третий помощник лакея в клубе знаменитых джентльменов «Браунс» в Лондоне.
Билли-Вилли.
– Бог мой! – выдохнула она. – Самый лучший слуга!
Уронив голову на руки, Пруденс захихикала. Она все еще сотрясалась от слабого полусмеха-полуплача, когда мимо нее прошел Колин.
– О, Бейливик! Рад видеть тебя! – радостно поприветствовал его Колин. – Слышал, меня захватили торговцы опиумом?
– Да, сэр Колин, это и вправду было стоящее приключение, – откликнулся Бейливик.
Пруденс все еще ничего не понимала. «Леди Мелоди». «Сэр Колин».
– Не приведешь детей, Бейливик? Не люблю, когда Мелоди пропадает из виду.
Бейливик кивнул:
– Да, сэр. Но, по правде сказать, они только два часа как уснули. Я пойду и пригляжу за ними, пусть отдохнут, правильно я говорю?
Колин махнул рукой.
– Да, спасибо тебе. – Тут он как будто впервые заметил Пруденс. – Мисс Филби! Вам не помешает принять ванну.
От его слов Пруденс аж передернуло.
– Как и вам, мистер Ламберт… простите, сэр Колин.
Бейливик громко хохотнул.
– Я тоже перепачкался. Этот свиной навоз такой приставучий!
– Тогда всем по горячей ванне! – Колин сунул руку и карман жилетки в поисках монеты и нахмурился. – Бейливик, скажи-ка, милейший, а не снабдил ли тебя Уилберфорс парой пенсов в дорогу? Похоже, меня ограбили.
– У меня наберется две гинеи, сэр, – с гордостью сказал Бейливик. – По одной на вас и леди Мелоди.
– Молодчина. – Глупо улыбаясь, он посмотрел на Пруденс: – Мисс Филби, приказываю вам принять ванну. – Глаза его стали задумчиво-мечтательными. – Помнится, вы любите принимать водные процедуры. Когда я застал вас у ручья…
– Бейливик! Присмотри за детьми! – Пруденс вскочила на ноги и, осмотревшись по сторонам, заметила двух крепких и еще не слишком пьяных парней. – Эй вы, ответите сэра Колина наверх и прикажите набрать нам горячие ванны.
Бейливик охотно присоединился к деревенским парням.
– Она такая чудная, когда изъясняется, словно благородная дама. Такое чувство, будто она всю жизнь так разговаривает… – Слова Колина растаяли в шуме гуляк.
Пруденс закрыла глаза и велела зардевшимся щекам прийти в норму. Но это оказалось ох как непросто.
Пруденс вымылась быстро и основательно, хотя ей хотелось понежиться в горячей воде. Но времени не было, ведь скоро дети проснутся. Им многое предстоит объяснять, а мистер Ла… сэр Колин еще не скоро будет способен на это. То, что ей и самой хотелось услышать от него некоторые объяснения, ничего не меняло. Кто она такая, в конце концов?
Она набросила на плечи халат, пока сушила волосы, что, как всегда, отнимало уйму времени. Затем она скрутила тяжелые пряди в тугой узел и достала относительно свежее платье. Простое, черного цвета – обычное платье прислуги.
Ей все тяжелее было одеваться в подобную одежду. И все сложнее было объяснить себе, почему она должна это делать.
Из соседней комнаты донесся звук удара, за которым последовала брань. Она подождала, что будет дальше, но не услышала ничего, кроме невнятного бормотания знакомого голоса. Она отложила платье в сторону и выглянула в коридор. Там никого не было, и она на цыпочках подбежала к соседней двери и тихонько постучала в дверь.
– Мистер Ла… – Дьявол, да когда же она уже запомнит? – Сэр Колин! С вами все в порядке?
– Черт возьми! Нет, ну, в самом деле!
Пруденс приоткрыла дверь.
– Сэр…
– Пруденс? Заходите, заходите!
Она вошла, но поняла, что, наверное, ей не стоило этого делать. Сэр Колин лежал на полу рядом с ванной, и на нем не было ничего, кроме глупой наркотической улыбки и полотенца на бедрах.
И полотенце соскальзывало на пол.
Глава 31
Колин лежал на полу и смотрел на Пруденс.
– Теперь я знаю, что чувствует Горди Ева.
– Горди Ева,– пробормотала Пруденс, пытаясь поднять Колина. – Очень остроумно – вспомнить ее в такой нелепой ситуации.
«Не смотреть. Не смотреть туда».
– Нелепой? Быть захваченным торговцами опиумом, по-вашему, нелепость?
– Если бы вы остались вместе с нами, где вы и должны были быть, то ваши дорожки с наркоторговцами никогда бы не пересеклись.
Он покачал головой. Движение получилось каким-то неуверенным.
– Это было неизбежно, вы ведь понимаете. Все любовники Шанталь, так или иначе, приняли в этом участие.
Чертова Шанталь!
– Это не женщина, а тридцать три несчастья на колесах.
– На весело крутящихся колесах, несущих на себе экипаж, а в нем и блистательную женщину, – мечтательно протянул Колин.
Хорошо, пусть Шанталь – блистательная. Яркая игрушка, которая очаровывает мужчин по всей Англии.
– От вас отвратительно пахнет.
– Большую часть я уже с себя стер.
Пруденс посмотрела на безнадежно испорченные лучшие полотенца Оливии.
– Вижу.
Он пожал плечами:
– Есть ли смысл принимать ванну, если вода грязная?
– А вы не могли поменять ее в процессе?
Он мечтательно закатил глаза:
– Вы невероятно очаровательны. Даже когда злитесь на меня… – Он засмеялся. – Нет, особенно когда вы злитесь на меня…
Ее сердце забилось быстрее.
«Вы очаровательны…» «Я желаю вас».
– Сейчас не самое подходящее время, сэр. – Взяв за руки, она помогла ему подняться. Полотенце, что он обмотал вокруг талии, окончательно соскользнуло вниз. Он хотел, было поймать его, но оно упало на пол. – Ой! – Он смущенно усмехнулся.
«Я не буду смотреть вниз. Ни за что в жизни».
Она все же посмотрела туда и резко отвела взгляд. Ее ладони вспотели… и это еще не все.
– О, мой…
«Надеюсь, он ничего не заметил».
К счастью, Колин был еще не в том состоянии, чтобы замечать всякие тонкости. Когда с ее помощью он наконец поднялся, она поняла, что старое, тонкое платье не скрывает ее напрягшихся сосков.
В следующий раз она хорошенько подумает, что надеть перед встречей с ним.
Скрестив на груди руки, она отошла от ванны, он же прикрыл глаза и со вздохом навалился на спинку.
А еще она подумает, что надевать под платье.
– Сэр Колин! – Подойдя к нему, она опустила обе руки в воду и потрясла его за плечи. – Проснитесь!
Он вздрогнул, моргая и неуклюже пытаясь оттолкнуть ее.
– Я в порядке. В полном порядке. Впрочем, это довольно занятно… Каждый раз, когда я закрываю глаза…
Пруденс тяжело вздохнула.
– Думаю, мне лучше остаться с вами.
Он улыбнулся ей:
– Отлично. Мне нравится, когда вы рядом. – Он бросил счастливый и плотоядный взгляд на ее грудь. – Особенно когда вы вымокли.
– О, умоляю вас! – воскликнула она, схватив полотенце, которое он скинул, и прикрыла им плечи, будто шалью, спрятав под ним грудь, выпиравшую сквозь намокшую ткань.
Он изогнул бровь.
– Какая досада. Такая замечательная пара…
Она бросила мочалку в воду, обрызгав ему лицо.
– Самое время отмыться как следует.
Он честно старался, но чуть было не уснул на середине процесса. Наконец Пруденс это надоело.
– Подайте мне это. – Она встала на колени возле ванны и взяла из его рук мочалку. – А где кусок мыла?
Он невинно моргнул.
– Я выронил его.
Она посмотрела на пол.
– Тогда найдите.
Он хихикнул и, пошарив руками по дну ванны, нашел мыло и подал ей.
Она прикусила губу. Над ним впору было только посмеяться. Она намылила мочалку.
– Наклонитесь вперед.
Пожалуй, его плечи вполне безопасное место. Если, конечно, не учитывать, какие чувства она испытывала к его широкой, мускулистой спине. Если не учитывать тот факт, что руками она гладила его спину столь же усердно, как и мочалкой, стирая черные пятна грязи.
Он молча сидел, опустив руки по швам, наклонив голову, подчиняясь ее движениям. В ванной комнате не было ни звука, кроме всплеска воды и их дыхания.
Во рту у Пруденс пересохло, а тело ее начало дрожать какой-то незнакомой дрожью, незнакомой до встречи с этим мужчиной. Теперь, казалось, она всегда приходила в возбуждение, если он находился с ней в одной комнате.
Ее тело напряглось, она невольно крепко сжала бедра. Такое странное состояние, словно ее чувства, о которых она и не подозревала, пробудились, и что теперь ей делать со всем этим… желанием?
Она с трудом сглотнула и наклонилась вперед, с усилием оттирая его мочалкой.
– Мне надо вымыть ваши волосы. – Что это с ее голосом? Он стал вдруг хриплым и дрожащим. – Выпрямитесь и наклоните голову назад.
Когда он поднял голову, выражение его зеленых глаз заставило ее отвести взгляд.
– Закройте глаза, – приказала она, взяла оловянный кувшин и зачерпнула им воду. Одной рукой она лила воду из кувшина, а другой закрывала его глаза. Потом она намылила руки и начала тереть мыльной пеной его густые волосы.
Пена становилась черной, а волосы постепенно светлели. Она прополоскала ему волосы и вновь намылила голову. Она делала все медленно потому, что надо было вымыть весь песок… и еще потому, что ей нравилось пропускать его волосы сквозь свои пальцы. Она хотела попробовать это с того самого момента, когда увидела его с Мелоди на руках на сцене в Брайтоне. Он походил на золоченого бога, если не считать, что был он из плоти и крови.
Он предложил ей то, чего она хотела, и выполнил свое обещание.
Так почему же ей хочется большего? Почему бы ей просто не взять деньги и приглядывать за его ребенком, а потом уйти?
«Я не хочу расставаться с ним».
«Тебе нужно рассказать ему всю правду».
«Но он не поймет, для чего я лгала».
«Тебе нужно довериться ему».
Она сполоснула волосы еще раз и села.
– Со всем остальным вы справитесь сами?
«Я не могу оставаться здесь дольше, не могу сидеть здесь в такой интимной обстановке и быть при этом его служанкой».
«Так расскажи все. Доверься ему».
Колин открыл глаза и провел мокрыми руками по своим волосам.
– Я чистый. Как же это замечательно! – Он улыбнулся ей, улыбка вышла немного кривой. – Вы спасли меня.
– Не волнуйтесь, папаша, этого больше не случится, – нахально отчеканила она.
Он потянулся и взял ее за руку.
– Пруденс, я имею в виду… вы спасли мне жизнь. – Он моргнул, потряс головой, стараясь сфокусировать взгляд. – Прошлой ночью в гостинице, по дороге сюда, в Брайтоне, – язык его заплетался, но он все равно продолжал говорить, – вы спасали меня. Снова и снова. Почему вы делали это?
Его рука, держащая ее руку, была большой и горячей. Она смотрела на нее, потому что не хотела встречаться с ним взглядом.
– Потому что вы заплатили мне, мистер.
– С каких это пор можно купить за монеты храброе сердце?
«Когда никто не хочет взять его даже задаром»
Она пыталась незаметно выдернуть свою руку из его руки. Но он лишь крепче сжал ее.
– Почему вы не расскажете мне все, Пруденс? Что за секреты вы храните? Что скрывают ваши невероятные глаза? Она подняла голову, ее взгляд метнулся к нему.
– Вы мастак говорить, сэр Колин.
Он моргнул.
– Сэр Колин? Точно!
– Вы никогда не упоминали об этом.
Он пожал плечами:
– Это не так уж важно. Да я и сам еще не привык толком.
– Но вас посвятили в рыцари. Сам принц-регент.
Он кивнул:
– Да, принц. С мечом и всем прочим. Вообще все это очень странно происходит.
– Так вы сэр Колин, а Мелоди – леди Мелоди?
Он быстро моргнул.
– Так-то да. Не так уж важно, кто на самом деле ее отец, она должна быть леди Мелоди, не так ли?
Пруденс прищурилась.
– Так вы ее отец?
– Думаю, да. – Он поднял брови и улыбнулся. – С этим тоже еще не свыкся.
«Няня Прюит принесла меня в «Браунс» чтобы отдать папе».
– Так вы недавно обнаружили, что у вас есть ребенок? Он кивнул несколько раз.
Пруденс колебалась. Казалось, она могла спросить его о чем угодно, и он расскажет ей правду. Это безрассудно и здорово, но ей следует поостеречься. Если она узнает слишком много, то навлечет на себя опасность.
Но кое-что она должна знать.
– Кто мать Мелоди?
«Не говори. Нет, лучше не говори».
– Шанталь. Мать Мелоди – Шанталь. – Он покачал головой. – Во всяком случае… мне надо… мне нужно найти Шанталь. – Он смотрел ей в глаза, стараясь сфокусировать взгляд. – Вы понимаете, почему мне так важно найти ее?
Пруденс медленно кивнула.
– Спросить насчет Мелоди.
– Да. И жениться на ней.
Пруденс отпрянула.
– Вы что, хотите использовать Мелоди, чтобы Шанталь вышла за вас замуж?
– Да, – моргнул он. – То есть… там все сложнее. Вы что, не видите? Мне нужна Шанталь!
Пруденс холодно ответила:
– Все очень просто. Вы сходите по ней с ума.
– Да нет, больше не схожу. Теперь я вижу, что она не такая женщина… не такая, как я о ней думал.
– Тогда почему?
Он разочарованно уронил голову.
– Я не могу… слова не идут на ум. – От его ярко-зеленых глаз у нее перехватило дыхание.
– Мелоди… она… незаконнорожденная. – Он произнес это слово, словно оно далось ему с большим трудом. – Я могу исправить это. Могу сделать ее частью высшего общества, сделать ее своей по закону…
О Боже! Сердце Пруденс екнуло, когда туман начал рассеиваться.
– Вы можете узаконить ее рождение, если женитесь на Шанталь.
– Я должен. Я должен жениться на Шанталь.
Вот оно что. Ведь это было очевидно с самого начала. Его поездка, его страстное желание найти женщину, которую он когда-то любил, – это все для того, чтобы спасти Мелоди от жизни, полной насмешек и пренебрежения. Если Колин не сделает то, что задумал, не важно, насколько он влиятелен и насколько открыто станет называть себя ее отцом, тень незаконнорожденности будет преследовать эту малышку всю жизнь. Ей всегда придется оставаться на обочине и смотреть на все со стороны.
Сердце Пруденс сжалось. Нет, этого не должно случиться. Только не с храброй малышкой Мелоди, с ее страстью к кровожадным пиратским историям и ее маленькой тряпичной куклой.
И Колин, ставший отцом для Мелоди, теперь вынужден жениться на аморальной женщине, которая сделала его несчастным на всю оставшуюся жизнь, просто дав Мелоди такое будущее.
Он все еще смотрел на нее, безнадежно пытаясь сосредоточить свой рассеянный взгляд.
– Теперь вы понимаете?
Она кивнула, поскольку не доверяла словам.
«Я поняла, и еще я поняла, что ты никогда не будешь моим, а я влюбилась в тебя – раз и навсегда».
Нет, этого лучше сейчас не говорить.
А еще лучше не говорить этого никогда.
После того как она помогла Колину отмыться и уложила его, обнаженного, в постель, Пруденс неспешно спустилась по лестнице и нашла Оливию возле гостиной.
Пруденс устало улыбнулась своей новой подруге.
– Можешь остановиться на минутку?
– Рагг должен вернуться сегодня утром, и я не хочу, что бы он слишком сильно волновался. Он и так услышит достаточно сплетен, а если по приезде увидит беспорядок, то не сможет больше оставить на меня заведение.
Пруденс опустилась на стул.
– Но ты прибиралась всю ночь. Остановись на минутку. Оливия оглядела свои владения и осталась довольна.
– Как только Рагг сделает новые скамейки, все будет замечательно! – Она поставила стул и села рядом с Пруденс. – Когда я увидела, что они бросили тебя в подвал, я так заволновалась. Кто их знает, поднялась бы ты снова или нет.
Пруденс покачала головой:
– Все было не так уж плохо. Я не боюсь темноты.
– Тебе удалось избавиться от этой змеи – Гаффина! – пылко ругалась Оливия. – Ты здорово придумала! Как ты сообразила?
– Я была слишком напугана. – Как только начали спадать страх и ярость последних двадцати четырех часов, она почувствовала слабость во всех членах.
– Только вот что я скажу тебе, никакая ты не служанка.
Пруденс позволила сорваться с губ тяжелому вздоху.
– Нет, вовсе нет. Я вообще никто и звать никак. – Она вдруг уронила голову на скрещенные руки. Натруженные ладони погладили ее по плечам.
– Все уже закончилось, милая. Вы можете ехать дальше.
Пруденс шмыгнула носом.
– А как насчет следующего раза? Что, если в следующий раз я не смогу придумать ничего такого блестящего? Если случится что-нибудь ужасное с Эваном? Или с Мелоди? Или с Колином?
Люди умирают каждый день. Матери, отцы, дети и даже сильные мира сего. Иногда Пруденс казалось, что беды и несчастья поджидают за каждым углом, готовые унести людей, которых она любит.
Оливия усмехнулась:
– Да ничего с ними не случится. Все будет в порядке. Поди сюда. Мне надо кое-что тебе показать.
Оливия потащила ее на кухню, где у огня сидели дети. Эван гордо демонстрировал Мелоди порез на колене. Мелоди с восхищением и благоговением на круглом личике пристально рассматривала ранение.
Пруденс чуть не рассмеялась. С ними все в порядке. Какие же они красивые!
Они выжили этой ночью. А теперь ей надо вынести оставшееся путешествие с Колином.
Колин проснулся с неприятным привкусом во рту и синяками по всему телу. Все воспоминания стерлись из его памяти.
Банда Гаффина. Пруденс в опасности.
Часть прошлой ночи он помнил очень хорошо. Но то, что случилось после того, как его избили и накачали опиумом, помнил смутно, как будто сквозь туман и дым. Темнота подвала.
Пруденс под дождем. Пруденс, дрожащая от волны оргазма.
Нет, этого не могло быть. Это все наркотический сон. К сожалению.
Он него пахло, как от свиньи.
Он поднял одну руку и принюхался. Запах навоза почти выветрился, уступив место запаху мыла.
Руки Пруденс гладят мокрую кожу его обнаженного тела. Лиф платья намок, он видит, как напряглись ее соски. Нет, это ему тоже привиделось.
Потом была ванна, наполненная грязной водой, и груда мокрых полотенец.
Впрочем, может, и не привиделось.
Колин оделся, морщась от боли в израненном теле. Ребра ныли при каждом движении, но, кажется, ничего не сломано. Он придет в полный порядок через несколько дней. В целом он выпутался из передряги без серьезных потерь.
А это означает, что нет причин не возобновлять поиски Шанталь.
Он спустился вниз и обнаружил, что все вокруг выглядит так, словно ничего и не произошло. Как же долго он спал?
Почувствовав запах тушеного мяса, он толкнул дверь на кухню. У плиты, что-то помешивая, стояла Оливия, а Пруденс сидела за столом и чистила овощи. У камина Мелоди, посасывая ручку Горди Евы, завороженно смотрела, как Эван играет с каучуковым мячиком и пригоршней камней.
Блаженная сцена. Странно, но отчего-то Колину сделалось грустно.
Что же он будет делать с Пруденс? Она слишком хороша для положения, в котором оказалась, слишком умна, смела, чтобы всю свою жизнь провести в служанках, в ней есть благородство и характер, которые делали ее привлекательнее большинства женщин с красивым личиком.
Как, например, Шанталь. Наконец-то он убедился в ее порочности, но все равно доведет начатое до конца. Он должен докопаться до правды ради Мелоди.
Пруденс подняла взгляд и увидела его. Она улыбнулась ему несколько натянуто и печально, как будто знала что-то такое, отчего не могла улыбаться как раньше. «Как же мы попали в такую нелепую ситуацию?»
В самом деле…
Как ему сделать правильный выбор и при этом не потерять лучшего друга?
Глава 32
Они выехали в Бат в полдень. Колин, Пруденс, Эван и Мелоди ехали в старомодном экипаже, Бейливик – следом на Балтазаре.
Колин держал Мелоди на коленях, хотя острые локотки то и дело тыкали его в многочисленные синяки. Он был так взволнован из-за событий прошлой ночи, что не мог расстаться с ней ни на секунду и даже пересадить на соседнее кресло.
Пруденс и Эван сидели по направлению движения. Оба они заснули почти сразу, как экипаж тронулся. Сначала Колин было подумал, что Пруденс притворяется спящей, чтобы не разговаривать с ним, но, так или иначе, сон наконец одолел ее по-настоящему.
Она выглядела изнуренной. Еще бы! Ей пришлось иметь дело с бандитами и торговцами наркотиками, свиным навозом, а после этого еще помогать готовить обед.
Она была всего лишь женщиной.
Колин не мог оторвать от нее взгляд. Во сне ее лицо было таким милым, таким необычным и одухотворенным. Глаза ее были такими удивительными, что порой он не видел ничего, кроме них. Ее нежное личико в форме сердца также радовало глаз. Ресницы были густыми и длинными. Нос в веснушках. Губы были розовыми, мягкими и расслабленными, ведь она не отпускала острые шуточки и не поджимала их.
«Как бы мне хотелось будить обладательницу этого сонного личика. Каждое утро всю оставшуюся жизнь».
Но разве такое возможно?
На протяжении мили чувства и долг боролись в нем между собой. Мелоди наконец уснула, прикорнув на его коленях, Горди Ева свернулась в большой серый клубок под ее подбородком.
Как же так случилось, что он собрался провести оставшуюся жизнь с нелюбимой женщиной и потерять ту, что любит?…
Любит?!
О Боже! Это было правдой. Он любил сумасшедшую, храбрую мисс Пруденс Филби, швею. Любил ее до глубины души, несмотря ни на что, ему хотелось заботиться о ней, ценить ее такой, какая она есть.
Искренняя, неистовая, страстная, слегка мстительная Пруденс!
Колин провел рукой по глазам, не стыдясь слез. Если он потеряет Пруденс, это не просто ранит его, это практически его убьет!
Он попытался нащупать платок, но вместо этого нащупал жесткий лист бумаги. Письмо Джека.
Бейливик передал его еще днем, но у Колина до сих пор не было возможности прочитать его. Он сломал сургучную печать и развернул потрепанный лист. Выглядел он так, словно обошел полземли.
«Я вернусь в“Браунс”».
Наконец-то. Конечно, когда вернется Джек, Колин уже женится, будет жить в своем собственном доме, а не в клубе.
Получил ли Джек какие-то письма, в которых говорилось о Мелоди? Может быть, он думает, что возвращается к дочери?
«Прости, старик. Жизнь иногда поворачивается к нам неожиданной стороной!»
Перед каретой шел рысью энергичный Балтазар, он не остановился даже тогда, когда Бейливик натянул поводья.
Балтазар вообще редко обращал внимание на какие-то там поводья.
На рассвете они добрались до окраины Бата. Бейливик остановил экипаж на перекрестке на холме, с которого открывался вид на город.
Проснувшись, Пруденс убрала пряди волос с глаз.
– Так вот он, Бат, – уныло произнесла она.
Эван стал подле нее, держа руки в карманах.
– Похож на Брайтон, только без чаек и без моря.
Мелоди теребила юбку Пруденс.
– А я не вижу никакой ванны [2] [2]«Бат» по-английски произносится как «ванна».
[Закрыть].
Колин поднял ее на руки.
– Посмотри кругом. Вода поднимается из-под земли и кипит пузырьками, а люди собираются вокруг нее, словно картошка в горшке!
Пруденс задела воодушевленность Колина, и она вернулась к карете. Она знала, что все это он делает для Мелоди, но это вовсе не означало, что она была в восторге от идеи искать Шанталь.
«Черт бы тебя побрал, Шанталь!»
Она всегда хотела увидеть Бат. И сейчас, невзирая на свое мрачное настроение, она не могла не залюбоваться очарованием архитектуры и стиля, белыми башнями, будто вырезанными из слоновой кости, сияющими в лучах восходящего солнца. Это было место для богатых и удачливых.
Это не ее жизнь. Как только Колин найдет Шанталь и освободит Пруденс от обязанности заботиться о Мелоди, она начнет искать работу. Она глубоко вздохнула и вздернула подбородок.
Услышав свое имя, она увидела, что Колин с ожиданием смотрит на нее. Карета остановилась на углу, и Бейливик спрашивал направление через вентиляционное отверстие в дверце. Пруденс поняла, что Колин о чем-то спросил ее.
– Простите, сэр. Что вы спросили?
Он поднял брови.
– Я спрашиваю, где Шанталь могла остановиться. Есть какие-то идеи?
Шанталь, Шанталь, Шанталь. Пруденс вздохнула.
– Она что-то упоминала вскользь. Не помню… – Впрочем, она достаточно хорошо изучила Шанталь. Она точно знает, где любит останавливаться ее бывшая работодательница. – У портного, конечно, – проворчала Пруденс.
Колин моргнул.
– Правда?
Пруденс устало пожала плечами.
– Отличное место для начала поисков. Мисс Маршан не допустит, чтобы кто-то был впереди нее в вопросах моды.
Колин покусал губу.
– Нет, думаю, что не допустит. Но Болдуин говорил, что денег у нее мало. Как же она будет расплачиваться за платья?
Пруденс с недоверием покосилась на него.
– А как Шанталь расплачивалась за все остальное?
Эван хихикнул. Она, не отводя глаз от Колина, тихонько пихнула брата локтем. Пруденс заметила, что мистер Ламберт слегка покраснел, потом отвел взгляд.
– Итак, портной. Он должен быть на Бартлет-стрит. – Бейливик дернул поводья, и карета двинулась в нужном направлении.
Скоро подойдет к концу очередное приключение. Никогда в жизни она больше не сядет в этот проклятый экипаж. Нести ее отныне будут, пусть и небыстро, ее собственные крепкие ноги. Она вернется к своей простенькой жизни, где есть только она сама и Эван.
«О да, простая жизнь – сплошное выживание. Голод, холод и неописуемый страх… Прямо жду, не дождусь».
Когда они добрались до Бартлет-стрит, Колин решил действовать без промедления.
Он распахнул дверцу экипажа, Бейливик тотчас остановился. Балтазар захрапел от такой стремительности, но Колин слишком устал, чтобы тянуть время.
Он прыгнул на тротуар.
– Ну, наконец, мы здесь.
Пруденс моргнула.
– Но мы же не знаем точно, у какого она портного…
Колин скривил губы.
– Может, начнем с лучшего?
Пруденс бросила на него ироничный взгляд и пропустила его к двери заведения. Ее глаза округлились от удивления.
– Лементье? Он стоит настолько дорого, что Шанталь его не заболтать.
– Да, но он знает, кто есть кто и, что особенно ценно, кто кого из себя строит. Я встречался с ним, когда он одевал Мэдди и Мелоди к свадьбе. – Колин взял сонную Мелоди, которая прикорнула возле колен Пруденс. Пруденс отвела взгляд, когда он тыльной стороной руки провел по ее бедру.
Казалось, Колин ничего не заметил.
– Пойдем, Медли. Мы приехали. Здесь есть кое-кто, кому ты очень обрадуешься:
У Эвана было плохое настроение, но он все-таки спрыгнул наземь.
– Опять эти платья, – проворчал он с отвращением.
– Тогда займись Гектором, мистер. Он уже заждался тебя. – Пруденс быстро спустилась вниз до того, как Колин подал ей руку.
Она взяла у него Мелоди, поставила ее на ноги и поправила юбку.
– Кто бы мог подумать, что я когда-либо побываю у Лементье.
Когда они зашли в магазин, к ним подошел молодой человек, и Колин улыбнулся ему:
– Добрый день, Кэбот. Маэстро дома?
Пруденс с любопытством осматривалась кругом, женская натура ее получала удовольствие от царящих здесь роскоши и элегантности. Комната была со вкусом меблирована и задрапирована тканью, отчасти из функциональных соображений, отчасти для красоты. Шелк, атлас и бархат.
Шиньоны, ленточки, кружевные жабо. Пруденс прижала натруженные руки к груди, чтобы не испачкать красивые предметы.
Мелоди же подобных мучений не испытывала.
– Здорово!
И тут появился хозяин. Небольшого роста, хорошо и аккуратно одетый, лучший портной Лондона, словно видение возник из ниоткуда.
– Сэр Колин! Какой приятный сюрприз!
– Пуговка! – закричала Мелоди и бросилась к маленькому человеку. Лементье засмеялся, нисколько не смущаясь, посадил Мелоди на одно колено, и та крепко обняла его за шею.
– Леди Мелоди, я так рад увидеть вас снова. Как поживает мисс Горди Ева этим утром?
Мелоди ухмыльнулась и по-детски сделала реверанс.
– Горди Еве нужно новое платье, чтобы выйти замуж.
– О! – Лементье задумчиво поднес палец к губам. Потом он достал из кармана шелковый платок и обмотал его вокруг запястья так, словно демонстрировал дамасское полотно герцогине. – Превосходный китайский шелк, леди, для украшения дам из высшего общества.
Мелоди захихикала и взяла платок с королевским поклоном.
– Спасибо, Пуговка. – Она села на корточки и обмотала платок вокруг Горди Евы.
Пруденс мысленно поаплодировала маэстро. Он угодил Мелоди и дал себе возможность поговорить некоторое время в тишине.
– Искусно, – прошептала она.
Острый, оценивающий с головы до пят взгляд Лементье переместился на нее. Пруденс посетила странное чувство, что в первый раз мужчина осматривает ее с такой скрупулезностью.
И видит все не только снаружи, но и внутри.
Выходит, маэстро все знает насчет Шанталь.
– Ей нужно произвести впечатление. Не знаю, у кого она сейчас, но обычно она сопровождает доктора Беннета на лучших вечерах в городе. Не сомневаюсь, что она появится на балу у леди Беверли этим утром. Доктор Беннет – фаворит леди Беверли.
Колин мрачно кивнул:
– Если она поедет на этот бал, то и мы будем там.
Пруденс удивилась:
– Мы?
Колин скользнул по ней взглядом, в котором трудно было что-то прочитать.
– Мы, – повторил он тоном, не терпящим возражений. – Вы прекрасно подражаете речи высшего класса.
В глазах Лементье заиграли огоньки.
– Думаю, у нее получится.
Пруденс открыла было рот, чтобы воспротивиться, но Лементье поднял руку:
– Не волнуйтесь, милая. Я все устрою. Леди Карлтон явилась на последнюю примерку в интересненьком положении. Так что мне пришлось пересматривать весь ее летний гардероб. Одно из ее бальных платьев было почти закончено. Оно будет смотреться восхитительно с вашими великолепными волосами.
– Но…
Бесполезно. Колин и Лементье заняли дружную позицию, и пока она пыталась высказать свое несогласие, они уже все распланировали.
Возможно, она не отнекивалась так яростно, как могла бы. У нее так и не случилось первого выхода, ее первого сезона, а они с мамой продумали его так тщательно.
«Я собираюсь на бал, мама».
С сэром Колином Ламбертом.
Пруденс отлично знала, что нужно несколько дней, если не недель, чтобы подготовиться к такому балу. Она пыталась убедить мужчин в этом, но те лишь безучастно смотрели на нее.
Наконец Лементье покачал головой:
– Милая моя, вполне можно приготовиться к балу и за один день – если кое-кто очень богат. – Он одобрительно посмотрел на Колина. – Очень, очень богат.
Пруденс прищурилась, глядя на Колина.
– Очень-очень? Но у вас платье как у счетовода! А еще вы хотели надуть меня на пять фунтов!
Он ухмыльнулся:
– Вы вечно торгуетесь.
Свинья! Пруденс скрестила на груди руки.
Как скажете, мистер. Вы заплатите мне десять фунтов за то, чтобы я пошла с вами на эту вечеринку, и ни фартингом меньше.
В эту минуту на Колина забавно было смотреть, но Лементье только улыбнулся:
– Просите двадцать, дорогая. Я же сказал «очень-очень».