Текст книги "Дом Земли и Крови (ЛП)"
Автор книги: Сара Маас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]
– Почему это было тайной?
Хант подождал, пока пройдет группа туристов, прежде чем сказать:
– Если бы стало известно, что губернатор получил по заднице, это выглядело бы не очень хорошо.
– Особенно когда его спас полукровка?
– Никто в нашей группе никогда не употреблял этого термина – ты ведь это знаешь, верно? Но да. Мы подумали, как бы это выглядело, если бы двадцатитрехлетняя женщина полуфейри человек, которая не совершила переброс, спасла Архангела, когда он не мог спасти себя.
Кровь ревела у нее в ушах.
– А почему ты не рассказал мне? Я заглянула во все больницы, просто чтобы узнать, выжил ли он. – На самом деле даже больше. Она требовала ответов о том, как воин выздоравливает, но ее либо задерживали, либо игнорировали, либо просили уйти.
– Я знаю, – сказал Хант, изучая ее лицо. – Было сочтено более мудрым держать это в секрете. Особенно, когда твой телефон был взломан сразу после этого…
– Значит, я просто собиралась вечно жить в неведении…
– Тебе нужна была медаль или что-то в этом роде? Парад в твою честь, например?
Она остановилась так быстро, что Ханту пришлось расправить крылья, чтобы не врезаться в нее.
– Иди к черту. Чего я хотела… – она попыталась остановить резкие, прерывистые вздохи, которые ослепляли ее, накапливались и накапливались под кожей…
– Чего я хотела, – прошипела она, продолжая идти, пока он просто смотрел на нее, – хотела знать, что то, что я сделала, изменило ситуацию той ночью. Я предположила, что вы бросили его в Истру, как какого-то легионера, не стоящего чести плыть под парусом.
Хант покачал головой.
– Послушай, я знаю, что это было дерьмово. И мне очень жаль, хорошо? Я сожалею обо всем этом, Квинлан. Мне жаль, что мы не сказали тебе, и мне жаль, что ты в моем списке подозреваемых, и мне жаль…
– Я в твоем списке чего? – выплюнула она. Когда она обнажила зубы, перед ее глазами вспыхнуло, что-то красное. – После всего этого, – закипала она, – ты думаешь, что я подозреваемая? – Она выкрикнула последние слова, и только чистая воля удержала ее от того, чтобы не прыгнуть на него и разодрать ему лицо.
Хант поднял руки.
– Это… черт, Брайс. Что-то тут пошло не так. Послушай… я должен был рассмотреть все варианты, каждую возможность, но теперь я знаю… Солас, когда я увидел твое лицо в том переулке, я понял, что это не могла быть ты, и…
– Убирайся к черту с глаз моих.
Он наблюдал за ней, оценивая, затем расправил крылья. Она отказалась отступить на шаг, все еще оскалив зубы. Ветер от его крыльев шевелил ее волосы, бросая ей в лицо аромат кедра и дождя, когда он взмыл в небо.
Смотри туда, где больнее всего.
К черту Королеву гадюк. К черту все.
Брайс пустилась бегом-уверенным, быстрым бегом, несмотря на хлипкие балетки, в которые она переобула в галерее. Бег не навстречу чему-то или от чего-то, а просто… движение. Стук ее ног по мостовой, тяжелое дыхание.
Брайс бежала и бежала, пока звуки не начали возвращаться, а туман рассеиваться, и она не смогла выбраться из кричащего лабиринта своего сознания. Это не было танцем, но помогало.
***
Брайс бежала, пока ее тело не закричало, требуя остановиться. Бежала до тех пор, пока ее телефон не зазвонил, и она подумала, не протянула ли сама Урд золотую руку. Телефонный звонок был быстрым и прерывистым.
Через несколько минут Брайс перешла на шаг, приближаясь к «Белому ворону». А затем полностью остановилась перед нишей, втиснутой в стену рядом с служебными дверями. Пот струился по ее шее, заливая платье, пропитывая зеленую ткань, когда она снова достала телефон.
Но она не позвонит Ханту. Он не останавливал ее, но она знала, что он был наверху.
Несколько капель дождя упали на тротуар. Она понадеялась, что дождь будет лить на Аталара всю ночь.
Ее пальцы замерли на экране, и она вздохнула, зная, что не должна этого делать.
Но она сделала это. Стоя в там же, где она обменялась с Даникой последними сообщениями, она потянула за ниточку. Ее глаза защипали.
Она прокрутилась вверх, мимо всех этих последних, счастливых слов и поддразниваний. К фотографии, которую Даника прислала в тот день, – она и ее стая на игре в солнечный мяч, одетые в спортивную форму. На заднем плане Брайс разглядел игроков на поле-среди них была и мощная фигура Итана.
Но ее взгляд скользнул по лицу Даники. Эту широкую улыбку она знала так же хорошо, как и свою собственную.
Я люблю тебя, Брайс. Старые воспоминания о том майском дне в их выпускном классе потянули ее, засасывя.
Горячая дорога впивалась в колени Брайс сквозь порванные джинсы, ее исцарапанные руки дрожали, когда она держала их сцепленными за головой, где ей было приказано держать их. Боль в руке резала, как нож. Сломана. Мужчины все равно заставили ее поднять руки.
Украденный мотоцикл был не более чем металлоломом на пыльном шоссе, полуприцеп без опознавательных знаков, припаркованный в двадцати футах от него, не работал. Винтовка была брошенная в оливковую рощу за горной дорогой, вырвана из рук Брайс в результате несчастного случая, который привел их сюда. Несчастный случай, от которого Даника защитила ее, обернув свое тело вокруг тела Брайс.
В десяти футах от нее, заложив руки за голову, Даника истекала кровью из стольких мест, что ее одежда была пропитана ею. Как до этого дошло? Почему все пошло так ужасно неправильно?
– Где эти долбаные пули? – закричал мужчина из грузовика своим дружкам, сжимая в руке незаряженный пистолет – к счастью, незаряженный.
Карие глаза Даники были широко раскрыты, изучая Брайс. Печаль и боль, страх и сожаление-все это было написано там.
– Я люблю тебя, Брайс. – По лицу Даники катились слезы. – И мне очень жаль.
Она никогда раньше не произносила таких слов. Никогда. Брайс дразнила ее на протяжении последних трех лет, но Даника отказывалась говорить их.
Движение привлекло внимание Брайс слева от них. В кабине грузовика были найдены пули. Но ее взгляд по-прежнему был прикован к Данике. К этому прекрасному, свирепому лицу.
Она отпустила ее, как ключ, поворачивающийся в замке. Первые лучи солнца показались из-за горизонта.
И Брайс прошептала, когда пули приблизились к ожидающему пистолету и чудовищному мужчине, который держал его:
– Закрой глаза, Даника.
Брайс моргнула, мерцающее воспоминание сменилось фотографией, все еще сверкающей на ее экране. Даника и стая Дьяволов много лет спустя – такие счастливые, молодые и живые.
Всего несколько часов до их истинного конца.
Небеса разверзлись, и над головой зашуршали крылья, напоминая ей о парящем в воздухе Аталаре. Но она даже не потрудилась посмотреть вверх, когда вошла в клуб.
Глава 25
Хант знал, что он облажался. И окажется по уши в дерьме, если Мика узнает кто открыл правду о той ночи.
Он сомневался, что Квинлан позвонит колдунье или в офис Мики, и собирался сделать все, чтобы остановить ее. Возможно, он подкупит ее новой парой туфель или сумочкой, или чем-то еще, черт возьми, достаточно соблазнительным, чтобы она держала свой рот на замке. Один промах, один неверный шаг, и у него не было никаких иллюзий относительно того, как Мика отреагирует.
Он позволил Квинлан бежавшей через весь город, следуя за ней от Старой площади до темной пустоши лугов Золототысячника, затем до центрального торгового района и обратно на Старую площадь.
Хант летел над ней, прислушиваясь к симфонии гудящих машин, грохочущих басов и бодрому апрельскому ветру, шепчущему в пальмах и кипарисах. Ведьмы на метлах парили по улицам, некоторые даже касались крыш проезжавших мимо машин. Они так отличались от ангелов, включая Ханта, который всегда держался над зданиями во время полета. Как будто ведьмы хотели быть частью суеты, которую ангелы старались избегать.
Пока он выслеживал Квинлан, Юстиниан позвонил ему с информацией о Кристалле, которая не имела никакого значения. Несколько мифов, которые соответствовали тому, что они уже знали. Вика позвонила через пять минут после этого: алиби Королевы гадюк подтвердилось.
Затем Исайя позвонил и подтвердил, что жертва в переулке действительно пропала без вести. Он знал, что подозрения Данаана были верны: это не могло быть совпадением, что они были вчера в храме, разговаривали о Роге и демоне, который убил Данику и стаю Дьяволов, а теперь одна из его помощниц была убита Кристаллом.
Девушка-Фейри. Едва ли больше, чем ребенок. От этой мысли желудок его обожгло кислотой.
Ему не следовало приводить Квинлан на место убийства. Не следовало подталкивать ее к этому, он был настолько ослеплен своей проклятой потребностью быстро раскрыть это расследование, что даже не подумал о ее состоянии.
Он не понимал, пока не увидел, как она смотрит на расплющенное тело, пока ее лицо не побелело как смерть, что ее спокойствие вовсе испарилось. Это был шок. Травма. Ужас. И он толкнул ее в это.
Он облажался, и Рун был прав, но… черт.
Он только взглянул на пепельно-серое лицо Квинлан и понял, что она не стояла за этими убийствами и даже отдаленно не причастна к ним. И он был гигантским гребаным мудаком даже просто подумав об этом. Даже за то, что сказал ей, что она была в его списке.
Он потер лицо. Ему хотелось, чтобы Шахара была здесь, парила рядом с ним. Она всегда позволяла ему говорить о различных стратегиях или проблемах в течение пяти лет, которые он был с ней в 18-м, всегда слушала и задавала вопросы. Бросала ему вызов так, как никто другой.
К тому времени, когда прошел час и начался дождь, Хант придумал целую речь. Он сомневался, что Квинлан захочет ее выслушать или признать то, что она чувствовала сегодня, но он должен был извиниться перед ней. За эти столетия рабства и войн он потерял так много важных частей самого себя, но ему нравилось думать, что он не утратил элементарной порядочности. По крайней мере, пока.
После завершения тех двух с лишним тысяч убийств, которые ему еще предстояло совершить, если он не сумеет раскрыть это дело, он не мог себе представить, что у него останется даже это. Заслуживает ли человек, которым он станет в тот момент, свободы, он не знал. Даже думать об этом не хотелось.
Но тут Брайс позвонили, но, слава богу, она не замедлила шага, чтобы ответить. Слишком высоко, чтобы услышать, он мог только наблюдать, как она снова изменила направление и нацелилась – как он понял десять минут спустя – на Арчер-стрит.
Как только дождь усилился, она остановилась возле «Белого Ворона» и несколько минут разговаривала по телефону. Но, несмотря на острое, как у орла, зрение, он не мог разобрать, что она там делает. Поэтому он наблюдал с соседней крыши и проверял свой собственный телефон дюжину раз за эти пять минут, как жалкий гребаный неудачник, надеясь, что она ему напишет.
И как раз в тот момент, когда дождь перешел в ливень, она убрала телефон, прошла мимо вышибал, слегка помахав рукой, и исчезла в Белом Вороне, даже не взглянув вверх.
Хант приземлился, и Ванир с людьми побежали вниз по тротуару. И у вышибалы-полуволка, полудемонака хватило наглости протянуть руку.
– Очередь направо, – пророкотал мужчина слева.
– Я с Брайс, – сказал он.
Другой вышибала сказал:
– Круто. Направо.
Очередь, несмотря на ранний час, была уже в конце квартала.
– Я здесь по делам легиона, – сказал Хант, выуживая свой значок, куда бы он его ни положил.
Дверь приоткрылась, и оттуда выглянула потрясающая официантка-Фейри.
– Ризо сказал, впустить его, Круций.
Вышибала, который заговорил первым, просто выдержал взгляд Ханта.
Хант ухмыльнулся.
– В другой раз. – Затем он последовал за девушкой внутрь.
Запах секса, выпивки и пота, ударивший в него, заставлял все инстинкты обостриться с головокружительной скоростью, пока они пересекали застекленный двор и поднимались по ступенькам. Полуразвалившиеся колонны были освещены пурпурными огнями.
Он никогда не заходил в клуб-всегда заставлял это делать Исайю или кого-то другого. Главным образом потому, что он знал, что это не лучше, чем дворцы и загородные виллы Пангеранских Архангелов, где пиры превращались в оргии, длившиеся несколько дней. И все это время люди голодали в нескольких шагах от этих вилл – и люди, и Ваны рылись в мусорных кучах в поисках чего-нибудь, что могло бы наполнить животы их детей. Он достаточно хорошо знал свой характер и спусковые крючки, чтобы держаться от этого подальше.
Некоторые люди перешептывались, когда он проходил мимо. Он просто не сводил глаз с Брайс, которая уже сидела в кабинке между двумя резными колоннами, потягивая из стакана что-то прозрачное-то ли водку, то ли джин. Из-за всех этих запахов он не мог ничего разобрать.
Она подняла на него глаза и сделала глоток.
– Как ты сюда попал?
– Это общественное место, не так ли?
Она ничего не ответила. Хант вздохнул и уже собирался присесть, чтобы извиниться, когда почувствовал запах жасмина и ванили, а затем…
– Прошу прощения, сэр… о! Хм. Э. – Он поймал себя на том, что смотрит на прелестную Фавну, одетую в белую майку и юбку, достаточно короткую, чтобы показать ее длинные полосатые ноги и изящные копытца. Ее плавно изгибающиеся рога были почти скрыты в кудрявых волосах, собранных сзади в пучок, ее коричневая кожа была покрыта золотом, которое мерцало в клубных огнях. Боги, она была прекрасна.
Джунипер Андромеда: подруга Брайс по балету. Он тоже читал ее досье. Танцовщица перевела взгляд с Ханта на Квинлан.
– Я… я надеюсь, что ничему не помешала…
– Он как раз собирался уходить, – сказала Брайс, осушая свой бокал.
Наконец он проскользнул в кабинку.
– Я только что пришел. – Он протянул Фавну руку. – Приятно познакомиться. Я Хант.
– Я знаю, кто ты, – сказала Фавн хриплым голосом.
Хватка Джунипер была легкой, но твердой. Брайс снова наполнила ее стакан из графина прозрачной жидкостью и сделала большой глоток. Джунипер спросила ее,
– Ты заказала еду? Репетиция только что закончилась, и я умираю с голоду. – Хотя Фавн была худой, она была худощавой и мускулистой, сильной, как Хель, несмотря на свою грациозную внешность.
Брайс подняла свой бокал.
– У меня будет жидкий ужин.
Джунипер нахмурилась. Но она спросила Ханта:
– Ты хочешь поесть?
– Да.
– Ты можешь заказать все, что захочешь и они тебе это принесут. – Она подняла руку, подзывая официантку. – Я буду вегетарианский бургер, без сыра, с гарниром из картофеля фри, растительное масло только для приготовления, и два куска пиццы, без сыра. – Она прикусила губу, а затем объяснила Ханту: – я не ем продукты животного происхождения.
Фавнам, мясо и молочные продукты были отвратительны. Молоко предназначалось только для кормящих младенцев.
– Понял, – сказал он. – Ты не возражаешь, если я это закажу? – Он сражался бок о бок с фавнами на протяжении веков. Некоторые не могли вынести вида мяса. Некоторым было все равно. Об этом всегда стоило спросить.
Джунипер моргнула, но покачала головой.
Он улыбнулся официантке и сказал:
– Я буду… мясо на ребрышке и жареную зеленую фасоль. – Что за Хель. Он взглянул на Брайс, которая жадно глотала выпивку, словно протеиновый коктейль.
Она еще не ужинала, и хотя сегодня утром он отвлекся, когда она вышла из спальни в одном лишь кружевном ярко-розовом нижнем белье, он заметил через окно гостиной, что она также забыла позавтракать, и поскольку она не принесла с собой ланч и не заказала его, он был готов поспорить, что она ничего так и не ела.
– И для нее, принесите баранину с рисом, жареный нут и соленые огурцы на гарнир. Спасибо. – Он уже несколько раз наблюдал, как она ходит обедать, и точно учуял, что было в ее сумках на вынос. Брайс открыла рот, но официантка уже ушла. Джунипер нервно оглядела их. Как будто она точно знала, что собирается сделать Брайс.
– Ты и еду мне резать будешь?
– Что?
– Просто потому, что ты большая, крутая задница, не дает тебе право решать, когда мне есть или когда мне заботится о своем теле. Я та, кто живет в нем, я знаю, когда хочу есть. Так что держи свое собственническое и агрессивное дерьмо при себе.
Сквозь музыку было слышно, как Джунипер сглотнула.
– Трудный день на работе, Брайс?
Брайс снова потянулась за стаканом. Но Хант двигался быстрее, его рука обхватила ее запястье и прижал его к столу, прежде чем она успела выпить еще.
– Убери от меня свою гребаную руку, – прорычала она.
Хант одарил ее полуулыбкой.
– Забудь об этом клише. – Ее глаза закипали. – У тебя был тяжелый день, и ты пришла утопиться в водке? – Он фыркнул, отпуская ее запястье и хватая стакан. – По крайней мере, скажи мне, что у тебя хороший вкус в… – он понюхал напиток, не сводя с нее пристального взгляда. Пробовать его. – Это вода.
Ее пальцы на столе сжались в кулаки.
– Я не пью.
– Я пригласила Брайс сегодня вечером, – сказала Джунипер. – Мы уже давно не виделись, и мне нужно встретиться с некоторыми членами компании здесь позже, так что…
– Почему ты не пьешь? – Спросил Хант у Брайс.
– Ты-Умбра Мортис. Я уверена, что ты сможешь это понять. – Брайс выскочила из кабинки, заставив Джунипер подняться. – Хотя, учитывая, что ты думал, что я убила свою лучшую подругу, может быть, ты и не сможешь. – Хант ощетинился, но Брайс просто заявила: – Я иду в туалет. – Затем она вошла прямо в толпу на древней танцплощадке, толпа поглотила ее, когда она пробиралась к дальней двери между двумя колоннами в дальнем конце зала.
Лицо Джунипер было напряжено.
– Я пойду с ней.
Затем она исчезла, двигаясь быстро и легко, двое мужчин разинули рты, когда она проходила мимо. Джунипер не обращала на них внимания. Она догнала Брайс на середине танцпола и остановила ее, положив руку ей на плечо. Джунипер улыбнулась – так же ярко, как свет вокруг них, – и начала говорить, указывая на кабину, на клуб. Лицо Брайс оставалось холодным, как камень. Даже холоднее.
Мужчины приблизились, но увидев ее выражение лица развернулись и ушли.
– Если она на тебя злится, я буду чувствовать себя лучше, – протянул мужской голос рядом с ним.
Хант не потрудился выглядеть приятным.
– Скажи мне, что ты что-то нашел.
Наследный принц Вальбаранских Фейри прислонился к краю кабинки, его поразительно голубые глаза задержались на кузине. Он, без сомнения, использовал свои тени, чтобы подкрасться незаметно для Ханта.
– Нет. Мне позвонил хозяин «Ворона» и сказал, что она здесь. Она была в достаточно плохом состоянии, когда покинула место преступления, и я хотел убедиться, что с ней все в порядке.
Хант не мог с этим поспорить. Поэтому он ничего не сказал.
Рун кивнул туда, где девушки неподвижно стояли посреди моря танцующих.
– Ты же знаешь, она любила танцевать. Если бы она могла, то пошла бы в балет, как Джунипер.
Он не знал – по правде говоря. Эти факты не были описаны достаточно подробно в ее досье.
– Почему она забросила их?
– Тебе придется спросить у нее самой. Но после смерти Даники она совсем перестала танцевать.
– И, кажется, выпивать. – Хант взглянул на ее опрокинутый стакан с водой.
Рун проследил за его взглядом. Если он и удивился, то не подал виду.
Хант сделал глоток воды из стакана Брайс и покачал головой. Совсем не тусовщица – просто довольствовалась тем, что мир верил в худшее о ней.
Включая его самого. Хант повел плечами, крылья двигались вместе с ним, пока он наблюдал за ней на танцполе. Да, он облажался. Сильно.
Брайс посмотрела в сторону кабинки, и когда она увидела там своего кузена… внутри ада было теплее, чем взгляд, которым она одарила Руна.
Джунипер проследила за ее взглядом.
Брайс сделала всего один шаг к кабинке, прежде чем клуб взорвался.
Глава 26
Минуту назад Аталар и Рун разговаривали. В одну минуту Брайс была готов разорвать их обоих на части за их Альфа-придурошную защиту, задушив ее даже издалека. Минуту назад она просто пыталась не утонуть под тяжестью, которая тянула ее под эту слишком знакомую черную поверхность. Никакой бег не мог освободить ее от этого, купить глоток воздуха.
В следующее мгновение у нее заложило уши, земля ушла из– под ног, потолок обрушился дождем, люди закричали, брызнула кровь, воздух наполнился запахом страха, а она бросилась к Джунипер.
***
Пронзительный, непрекращающийся звон заполнил ее голову.
Мир перевернулся на бок.
Или, может быть, это она лежала, растянувшись на полу, обломки, осколки и части тела были вокруг нее.
Но Брайс продолжала лежать, склонившись над Джунипер, которая, возможно, кричала.
Этот пронзительный звон не прекращался. Он заглушал все остальные звуки. Медная слизь во рту-кровь. Гипс покрывал ее кожу.
– Вставай. – Голос Ханта прорезал звон, крики, визг, и его сильные руки обхватили ее за плечи. Она прижалась к нему, потянувшись за Джунипер.
Но Рун уже был там, кровь текла из его виска, когда он помогал ее подруге встать.
Брайс осмотрела каждый дюйм Джунимер: штукатурка, пыль и чья-то зеленая кровь, но ни царапины, ни царапины, ни царапины.
Брайс качнулся назад к Ханту, который схватил ее за плечи.
– Нам нужно уходить-сейчас же, – сказал ангел Руну, приказывая ее брату, как пехотинцу.
Джунипер вырвалась из рук Руна и закричала на Брайс:
– Ты что, с ума сошла?
Ее уши-ее уши не переставали звенеть, и, возможно, ее мозг размазался, потому что она не могла говорить, не могла вспомнить, как пользоваться своими конечностями.
Джунипер замахнулась. Брайс не почувствовала удара по ее щеке. Джунипер всхлипывала так, словно ее тело вот-вот разорвется на части.
– Я сделала переброс, Брайс! Два года назад! А ты нет!
Теплая, сильная рука скользнула по ее животу, удерживая ее в вертикальном положении.
– Джунипер, – сказал Хант, приблизив губы к ее уху, – она контужена. Дай ей оклематься.
– Не лезь в это дело! – рявкнула на него Джунипер. Но люди стонали, кричали, и обломки все еще сыпались вниз. Столбы лежали вокруг них, как поваленные деревья. Джун, казалось, заметила это, поняла…
Ее тело, боги, ее тело отказывалось слушаться.
***
Хант не возражал, когда Рун назвал им адрес поблизости и сказал ждать его там. Это было ближе, чем ее квартира, но, честно говоря, Хант не был полностью уверен, что Брайс впустит его и если она впадет в шок, и он не сможет преодолеть эти чары… Ну, Мика пронзит своей головой Передние ворота Комициума, если она умрет на его глазах.
Он вполне мог сделать это только потому, что не почувствовал, что нападение вот-вот произойдет.
Квинлан, казалось, не замечала, что он несет ее на руках. Она была тяжелее, чем казалось – ее загорелая кожа покрывала больше мышц, чем он думал.
Хант нашел знакомый дом с белыми колоннами в нескольких кварталах от клуба; ключ, который дал ему Рун, открыл выкрашенную в зеленый цвет дверь. Похожее на пещеру фойе было пронизано двумя мужскими запахами, но не принца, щелчок выключателя осветил величественную лестницу, которая выглядела так, словно прошла через зону военных действий, потертые дубовые полы и хрустальная люстра, висящая небрежно.
Под ней-стол для пивного понга, расписанный с поразительным мастерством, изображающий гигантского мужчину-Фейри, целиком заглатывающего Ангела.
Игнорируя это конкретное «трахни меня» для его вида, Хант нацелился в гостиную слева от входа. У дальней стены длинной комнаты лежал заляпанный ковер, и Хант поставил туда Брайс, которая поспешила к столь же потертому бару, стоявшему на середине дальней стены. Вода… ей нужна была вода.
В городе уже много лет не было ни одного нападения-со времен поимки Бриггса. Он почувствовал силу бомбы, когда она прошла через клуб, разрывая на части бывший храм и его обитателей. Он заставил бы следователей выяснить, что именно это было, но…
Даже его молния не была достаточно быстра, чтобы остановить происходящее, не то чтобы это была какая-то защита от бомбы, не в такой засаде, как эта. Он уничтожил достаточно на полях сражений, чтобы знать, как перехватить их своей силой, как сопоставить смерть со смертью, но это была не какая-то ракета дальнего действия, выпущенная из танка.
Она была заложена где-то в клубе и взорвалась в заранее определенный момент. Была горстка людей, которые могли бы быть способны на такое, и в начале списка Ханта… снова был Филип Бриггс. Или, по крайней мере, его последователи – сам Бриггс все еще находился в тюрьме «Адресиа». Он подумает об этом позже, когда его голова перестанет кружиться, а молния перестанет потрескивать в его крови, жаждущая уничтожить врага.
Хант перевел взгляд на девушку, которая сидела на диване, уставившись в никуда.
Зеленое платье Брайс было изорвано, кожа покрыта побелкой и чьей-то кровью, лицо бледное-если не считать красной отметины на щеке.
Хант достал из морозильника под стойкой бара пакет со льдом и кухонное полотенце, чтобы завернуть его. Он поставил стакан с водой на грязный деревянный кофейный столик и протянул ей лед.
– Она ударила тебя чертовски хорошо.
Янтарные глаза медленно поднялись на него. В ушах запеклась засохшая кровь.
После недолгих поисков в убогом кухонном и туалетном шкафчике обнаружились еще полотенца и аптечка первой помощи.
Он опустился перед ней на колени на потертый серый ковер и крепко сжал крылья, чтобы они не запутались в пивных банках, валявшихся на кофейном столике.
Она продолжала смотреть в никуда, пока он чистил ее окровавленные уши.
У него не было медицинской магии, как у ведьмы, но он знал достаточно боевой медицины, чтобы оценить ее изогнутые уши. Для слуха Фейри этот взрыв был ужасен-человеческая родословная замедлила бы процесс исцеления. К счастью, он не обнаружил никаких признаков продолжающегося кровотечения или повреждений.
Он начал с левого уха. И когда он закончил, то заметил, что ее колени были исцарапаны до крови, а в них застряли осколки камня.
– Джунипер стоит того, чтобы ее повысили до директора, – проскрежетала наконец Брайс.
– Первый Фавн в мире. Скоро начнется летний сезон-она дублерша на главные роли в двух балетах. Солист во всех пяти из них. Этот сезон имеет решающее значение. Если она получит травму, это может помешать.
– Она совершила переброс. Она бы быстро пришла в себя. – Он вытащил из аптечки пинцет.
– До тех пор.
Она зашипела, когда он осторожно вытащил несколько осколков металла и камня из ее колена. Она сильно ударилась о землю. Даже когда клуб взорвался, он видел, как она двигалась.
Она бросилась прямо на Джунипер, защищая ее от взрыва.
– Будет больно, – сказал он ей, хмуро глядя на пузырек с целебным раствором. Модные, дорогие вещи. Удивительно, что это было даже здесь, учитывая, что принц и его соседи по комнате все совершили переброс. – Но это убережет от шрамов.
Она пожала плечами, изучая массивный темный телевизионный экран над его плечом.
Хант облил ее ногу раствором, и она дернулась. Он схватил ее за икру достаточно сильно, чтобы удержать на месте, даже когда она выругалась.
– Я тебя предупреждал.
Она выдохнула сквозь стиснутые зубы. Подол ее и без того короткого платья задрался вместе с ее движениями, и Хант сказал себе, что смотрит только для того, чтобы проверить, нет ли других повреждений, но…
Толстый уродливый шрам пересекал гладкое, совершенное бедро.
Хант замер. Она так и не смогла исцелить его.
И каждую хромоту, которую он иногда ловил краем глаза… не из-за ее дурацких туфель. А из-за этого. Из-за него. Из-за его неуклюжего боевого инстинкта, зашить рану, как солдат.
– Когда мужчина стоят на коленях у меня между ног, Аталар, – сказала она, – они обычно не гримасничают.
– Что? – Но ее слова были услышаны, как раз в тот момент, когда он осознал, что его рука все еще сжимает ее икру, шелковистая кожа под ней касалась мозолей на его ладонях. Как только он понял, что действительно стоит на коленях между ее бедер, он наклонился ближе к ее коленям, чтобы увидеть этот шрам.
Хант отшатнулся, не в силах сдержать жар, охвативший его лицо. Он убрал руку с ее ноги.
– Прости, – выдавил он.
Все веселье исчезло из ее глаз, когда она сказала:
– Как ты думаешь, кто это сделал… с клубом?
Тепло ее нежной кожи все еще ощущалось на ладони.
– Не знаю.
– Может быть, это как-то связано с нашим расследованием этого дела? – Вина уже затуманила ее глаза, и он знал, что тело послушницы мелькнуло в ее сознании.
Он покачал головой.
– Скорее всего, нет. Если бы кто-то хотел остановить нас, пуля в голову была бы намного точнее, чем взрыв клуба. Это вполне мог быть какой-нибудь соперник владельца клуба. Или оставшиеся члены Кереса, которые хотят начать еще большее дерьмо в этом городе.
– Думаешь, начнется война? – спросила Брайс.
– Некоторые люди этого хотят. Некоторые Ваны хотят, чтобы мы ее начали. Чтобы избавились от людей.
– Они уничтожили часть Пангеры во время войны, – пробормотала она. – Я видела записи. – Она посмотрела на него, позволяя своему невысказанному вопросу повиснуть в воздухе. Насколько все было плохо?
– Магия и машины, – только и сказал Хант. – Никогда не были хорошей смесью.
Слова пробежали между ними рябью.
– Я хочу домой, – выдохнула она. Он снял свою куртку и повесил ее на плечи Брайс. Она почти поглотила ее. – Я хочу смыть с себя все это. – Она указала на кровь на своей голой коже.
– Окей. – Но входная дверь в фойе открылась.
Хант вытащил пистолет, спрятанный у бедра, и обернулся, когда вошел Рун, сопровождаемый тенями.
– Тебе это не понравится, – сказал принц.
***
Ей хотелось домой. Хотелось позвонить Джунипер. Хотелось позвонить маме и Рэндоллу, просто услышать их голоса. Хотелось позвонить Фьюри и узнать, что она знает, даже если Фьюри не будет отвечать на ее сообщения. Хотелось позвонить Джесибе и заставить ее узнать, что случилось. Но больше всего ей хотелось пойти домой и принять душ.
Рун, с каменным и забрызганным кровью лицом, остановился под аркой.
Хант сунул пистолет обратно в кобуру на бедре и сел на диван рядом с ней.
Рун подошел к бару и налил стакан воды из раковины. Каждое движение было напряженным, вокруг него шептались тени. Но принц выдохнул, и тени, напряжение исчезли.
Хант избавил ее от необходимости требовать от Руна подробностей.
– Я полагаю, это имеет отношение к тому, кто взорвал клуб?
Рун кивнул и сделал большой глоток воды.
– Все признаки указывают на мятежников. – У Брайс кровь застыла в жилах. Она и Хант обменялись взглядами. Их разговор несколько минут назад был недалек от истины. – Бомба была пронесена в клуб через какую-то новую взрывчатую жидкость, спрятанную в бутылке с вином. Они оставили на ящике визитную карточку-свой собственный логотип.
Хант перебил его.
– Есть какая-нибудь потенциальная связь с Филипом Бриггсом?
– Бриггс все еще за решеткой, – сказал Рун. Вежливое описание наказания, которое вождь мятежников теперь терпел от рук Ванира в тюрьме Адресии.
– И остальные из его группы Кереса, – прохрипела Брайс. – Даника была той, кто совершил налет на Бриггса в первую очередь. Даже если он не убивал ее, он все еще отбывает срок за свои мятежные преступления. Он мог бы поручить своим последователям осуществить эту бомбардировку.
