Текст книги "Дом Земли и Крови (ЛП)"

Автор книги: Сара Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

– Самые лучшие, – повторил Хант, все еще улыбаясь.

Луна застрелила его насмерть. Это плохо кончится.

Брайс кивнула на группу туристов, все еще следовавшей за своим лидером через храм.

– Здесь, может, и нет камер, но есть они.

– Они сосредоточены на своем гиде, – сказала Рун. – И шум, который они производят, скроет любой наш разговор. – Тени могли скрыть его только от глаз, но не от звуков.

Сквозь тонкую рябь в тенях они смогли разглядеть молодую пару, окружавшую статую, настолько занятую фотографированием, что они не заметили более плотного сгустка темноты в дальнем углу. Но Рун замолчал, и Брайс с Аталаром последовали его примеру.

Они ждали, пока пара пройдет мимо и экскурсовод продолжил:

– Через минуту мы погрузимся в архитектурные чудеса святилища, Но давайте обратим наше внимание на статую. Колчан, конечно, из настоящего золота, стрелы из чистого серебра с алмазными наконечниками.

Кто-то одобрительно присвистнул.

– Действительно, – согласился гид. – Они были пожертвованы Архангелом Микой, который является меценатом и инвестором в различные благотворительные организации, фондах и инновационных компаний. К сожалению, два года назад из этого храма была украдена третья часть сокровищ Луны, – продолжал гид. – Кто-нибудь может мне сказать, что это было?

– Рог, – сказал кто-то. – Это было во всех новостях.

– Это была ужасная кража. Артефакт, который не может быть заменен.

Парочка двинулась дальше, и Рун разжал руки.

– Хорошо, Данаан, – сказал Хант – Переходи к делу. Зачем ты позвал Брайс?

Рун указал туда, где туристы фотографировали руку богини. В частности, на пальцы, которые теперь сжимали воздух, в которых когда-то лежал треснувший охотничий рог из слоновой кости.

– Потому что Осенний король поручил мне найти лунный Рог.

Аталар наклонил голову, но Брайс фыркнула.

– Так вот почему вчера вечером ты спросил меня об этом?

– Если вы последуете за мной, нам будет предоставлено специальное разрешение осмотреть помещение, где приготовят жертвоприношения оленей, сжигая их в честь Луны. – Сквозь темные тени Брайс разглядел маленькую дверцу в стене.

Хант спросил, прищурившись:

– Что из себя представляет Рог?

– Куча сказочного вздора, – пробормотала Брайс. – Ты действительно притащил меня сюда ради этого? Чтобы помочь тебе произвести впечатление на твоего папочку?

Зарычав, Рун вытащил свой телефон, убедившись, что тени все еще вокруг них, и поднял фотографии, которые он сделал в архивах Фейри прошлой ночью.

Но он не передаст их, не сейчас. Рун сказал Аталару,

– Лунный Рог был оружием в руках Пелия, первого Звездорожденного принца, во время Первой войны. Фейри выковали его в своем родном мире, назвали в честь богини в своем новом, и использовали его для борьбы с ордами демонов, как только они пересекли границу. Пелиас держал Рог до конца своей жизни. – Рун положил руку ему на грудь. – Он предок, чья сила течет в моих жилах. Я не знаю, как он работал, как Пелиас использовал его со своей магией, но Рог представлял опасность для князей демонов и они сделали все возможное, чтобы забрать его у него.

Рун протянул ему телефон, изображение освещенной рукописи было ослепительно ярким в густых тенях. Изображение резного рога, поднесенного к губам мужчины-Фейри в шлеме, было таким же нетронутым, как и тысячи лет назад. Над фигурой мерцала восьмиконечная звезда-эмблема Звездорожденных.

Брайс замерла на месте. С неподвижностью Фэйри, словно олень, остановившийся в лесу.

– Сам Пожиратель звезд породил новый ужас только для того, чтобы охотиться за рогом, используя немного крови, которую он умудрился получить из принца Пелиаса на поле боя, и свою собственную ужасную сущность. Зверь ушел от столкновения света и тьмы. – Рун провел пальцем по своему телефону, и на экране появилась следующая иллюстрация. Причина, по которой он заставил ее прийти сюда, – это риск.

Брайс отшатнулась от гротескного бледного тела, оскалив в реве зубы.

– Ты узнаешь его, – мягко сказала Рун.

Брайс встряхнулась, словно пытаясь вернуться к реальности, и рассеянно потерла бедро.

– Это тот самый демон, который напал на ангела в переулке той ночью.

Хант бросил на нее острый взгляд.

– Тот, что напал и на тебя тоже?

Брайс слегка утвердительно кивнула.

– В чем дело?

– Он обитает в самых темных глубинах ямы, – ответил Рун. – Настолько темных, что Пожиратель звезд назвал его Кристаллом за прозрачную кровь и зубы.

– Никогда о таком не слышал, – сказал Аталар.

Брайс задумчиво рассматривала рисунок.

– Это… в исследованиях, которые я проводила по Рогу, никогда не упоминалось о гребаном демоне. – Она встретилась с ним взглядом. – И никто не додумался об этом за два года?

– Я думаю, что потребовалось два года, чтобы собрать все воедино, – осторожно сказал Рун.

– Этот том был глубоко спрятан в архивах Фейри, с материалами, которые нельзя сканировать. Ни одно из ваших исследований никогда бы этого не обнаружило. Вся эта чертовщина была написана на древнем языке Фейри. – Он почти всю ночь потратил на перевод. Бросание в затянувшийся туман от травки не помогало.

Брови Брайс нахмурились.

– Но Рог был сломан… он в основном превратился в труху, верно?

– Верно, – сказал Рун. – Во время последней битвы первой войны принц Пелиас и принц Бездны столкнулись лицом к лицу. Они сражались целых три гребаных дня, пока Пожиратель звезд не нанес смертельный удар. Но не раньше, чем Пелиас смог собрать всю силу Рога и изгнать принца Бездны, его братьев и их армию обратно в Хель. Он запечатал Северный разлом навсегда – так что только небольшие трещины в нем или призывы с солью могут вызвать их сейчас.

Аталар нахмурился.

– Так ты хочешь сказать, что этот смертоносный артефакт, из-за которого принц Бездны буквально вывел на охоту новый вид демонов, просто лежал здесь? В этом храме? И никто из этого мира или ада не пытался забрать его до этого? Почему?

Брайс встретила недоверчивый взгляд Ханта.

– Рог разломился надвое, когда Пелиас запечатал Северный разлом. Его сила была сломлена. Фейри и Астери годами пытались восстановить его с помощью магии, заклинаний и всего такого дерьма, но безуспешно. Ему было отведено почетное место в архивах Астери, но когда несколько тысячелетий спустя они основали Лунатион, то посвятили его здешнему храму.

Рун покачал головой.

– То, что Фейри позволили отдать артефакт, говорит о том, что они отвергли его ценность – что даже мой отец мог забыть о его важности. – Пока его не украли и он не вбил себе в голову, что это будет объединяющим символом власти во время возможной войны.

Брайс добавила:

– Я думала, что это просто копия, пока Джесиба не заставила меня начать его искать. – Она повернулась к Руну. – Значит, ты думаешь, что кто-то вызвал этого демона, чтобы тот охотился за Рогом? Но почему, когда у него больше нет никакой силы? И как это объясняет любую из смертей? Вы думаете, что жертвы каким-то образом… контактировали с Рогом, и он привел Кристалла прямо к ним? – Она продолжила, прежде чем кто-либо из них успел ответить, – и почему с перерывом в два года?

– Возможно, убийца подождал, пока все успокоится настолько, чтобы возобновить поиски, – задумчиво произнес Хант.

– Твоя догадка так же хороша, как и моя, – признал Рун. – Не похоже на совпадение, что Рог пропал прямо перед тем, как появился этот демон, и что убийства начались снова…

– Это может означать, что кто-то снова охотится за Рогом, – закончила Брайс, нахмурившись.

– Присутствие Кристалла в Лунатионе наводит на мысль, что Рог все еще находится внутри городских стен.

Брайс пригвоздила Руна взглядом.

– Почему Осенний король вдруг захотел его?

Рун тщательно подбирал слова.

– Назови это самолюбованием. Он хочет вернуть его Фэйри. И хочет, чтобы я незаметно нашел его.

Аталар спросил его:

– Но зачем просить тебя искать Рог?

Тени, скрывавшие их, заколыхались.

– Потому что сила принца Пелиаса, рожденного звездами, была вплетена в сам Рог. И это у меня в крови. Мой отец думает, что у меня есть какой-то сверхъестественный дар, чтобы найти его. Вчера вечером, когда я просматривал архивы, эта книга… бросилась мне в глаза.

– Буквально? – Спросила Брайс, высоко подняв брови.

– Мне просто показалось, что она… замерцала. Ни хрена не знаю. Все, что знаю, это то, что я был там в течение нескольких часов, а затем почувствовал книгу, и когда я увидел ту иллюстрацию Рога… вот она. И дерьмо, которое я перевел, подтвердило это.

– Значит, Кристалл может отследить Рог, – сказала Брайс, сверкая глазами. – Но и ты тоже можешь.

Рот Аталара изогнулся в кривой усмешке, уловив намек Брайс.

– Мы найдем демона и того, кто стоит за всем этим. А если у нас будет Рог …

Рун поморщился.

– Кристалл прибежит к нам.

Брайс взглянула на статую с пустыми руками позади них.

– Лучше займись делом, Рун.

***

Хант прислонился к колоннам входа на ступеньках, ведущих в Храм Луны, прижав телефон к уху. Он оставил Квинлан внутри с ее кузеном, чтобы позвонить, прежде чем они решат, что делать дальше. Он бы позвонил прямо от туда, но в тот момент, когда он вытащил свой телефон, то услышал, что думает Брайс о переговорах по мобильным телефонам в священных местах.

Ктона пощади его. Отказавшись послать ее к черту, он решил избавить их от публичной сцены и прошествовал через усаженный кипарисами двор к парадной лестнице.

Пятеро служительниц храма вышли из раскинувшейся виллы позади самого храма, неся метлы и шланги, чтобы очистить ступени храма и каменные плиты за ним.

– В этом нет необходимости, – хотел он сказать молодым женщинам. С туманным дождем, который снова украсил город, шланги были лишними.

Стиснув зубы, он слушал гудки.

– Иди к черту, – пробормотал он.

Темнокожая черноволосая служительница храма, одетая в белое, не старше двенадцати лет – уставилась на него, когда проходила мимо, прижимая к груди метлу. Он чуть не поморщился, осознав, какой портрет гнева он сейчас представляет и поменял выражение лица.

Девушка-Фейри все еще держалась позади, золотой полумесяц свисал с тонкой цепочки на ее лбу, поблескивая в сером свете. Растущая Луна-пока она не станет полноценной жрицей по достижении зрелости, когда она обменяет полумесяц на полный круг луны. И всякий раз, когда ее бессмертное тело начинало стареть и увядать, ее цикл исчезал вместе с ним, она снова меняла очарование, на этот раз на убывающий полумесяц.

У всех жриц были свои причины предложить себя Луне. За то, что они оставляли свои жизни за пределами храма и принимали вечную девственность богини. Так же как у Луны не было ни партнера, ни любовника, так и они были одиноки.

Хант всегда считал безбрачие скучным занятием. Пока Шахар не предала его ради кого-то другого.

Хант подарил съежившейся послушнице свою лучшую натянутую улыбку. К его удивлению, девушка-Фейри немного улыбнулась в ответ. У девушки хватило мужества.

Юстиниан Гелос ответил после шестого гудка.

– Как там, няня?

Хант выпрямился.

– Не спрашивай с такой радостью.

Юстиниан фыркнул от смеха.

– Ты уверен, что Мика не наказывает тебя?

Хант много размышлял над этим вопросом в последние два дня. На другой стороне пустынной улицы пальмы, усеявшие мягкую от дождя траву парка Оракула, сияли в сером свете, куполообразное ониксовое здание храма Оракула было скрыто туманом, накатившим на реку.

Даже в полдень парк Оракула был почти пуст, если не считать сгорбленных, дремлющих фигур отчаявшихся ванов и людей, которые бродили по дорожкам и садам, ожидая своей очереди войти в наполненные благовониями коридоры.

И если ответы, которые они искали, не были теми, на которые они надеялись… что ж, храм из белого камня, на ступенях которого сейчас стоял Хант, мог принести некоторое утешение.

Хант оглянулся через плечо на тусклый интерьер храма, едва видимый сквозь высокие бронзовые двери. В первых лучах света от ряда мерцающих жаровен он едва мог различить блеск рыжих волос в тихом полумраке внутреннего святилища, сияющих, как расплавленный металл, когда Брайс оживленно разговаривала с Руном.

– Нет, – наконец сказал Хант. – Я не думаю, что это назначение было наказанием. У него не было выбора, и он знал, что я принесу больше неприятностей, если он поставит меня охранять Сандриэль. – И Поллукса.

Он не упомянул о сделке, которую заключил с Микой. Не тогда, когда Юстиниан также носил нимб, и Мика никогда не проявлял к нему особого интереса, кроме его популярности среди пехоты 33-го полка. Если и была какая-то сделка, чтобы заслужить его свободу, Юстиниан никогда не говорил ни слова.

Юстиниан глубоко вздохнул.

– Да, здесь дерьмо начинает попахивать сильнее. Люди на взводе, а она еще даже не приехала. Тебе лучше оставаться там, где ты есть.

Мужчина-Фейри с остекленевшими глазами, спотыкаясь, прошел мимо ступеней храма, разглядел, кто преграждает вход в сам храм, и шатаясь направился на улицу ведущую к парку Оракула и куполообразному зданию в его сердце. Еще одна потерянная душа ищет ответы в дыму и шепоте.

– Я в этом не уверен, – сказал Хант. – Мне нужно, чтобы ты кое-что нашел для меня. Демона старого образца. Кристалл. Просто поищи в базах данных и посмотри, не всплывет ли что-нибудь. – Он бы спросил Вику, но она уже просматривала записи алиби Королевы гадюк.

– Я займусь этим, – сказал Юстиниан. – Я сообщу тебе о любых результатах. – И добавил: – Удачи.

– Она мне понадобится, – признался Хант. В сотне гребаных моментах.

Юстиниан лукаво добавил:

– Хотя это не повредит, учитывая, что твой партнер привлекает внимание.

– Мне пора идти.

– Ты же знаешь, никто не получает медаль за то, что страдает больше всех, – настаивал

Юстиниан, и в его голосе зазвучала несвойственная ему серьезность.

– Прошло уже два столетия с тех пор, как умерла Шахар, Хант.

– Все. – Он не хотел разговаривать об этом. Ни с Юстинианом, ни с кем-либо еще.

– Это замечательно, что ты все еще держишься за нее, но давай будем реалистами…

Хант повесил трубку. Раздумывая, швырнуть телефон о колонну.

Он должен был позвонить Исайе и Мике насчет Рога. Черт. Когда он пропал два года назад, главные инспекторы из 33-го и Аикс прочесали этот храм. Они ничего не нашли. А поскольку в стенах храма не было камер, то не было и намека на то, кто мог это сделать. Все утверждали, что это была не более чем глупая шутка.

Все, но не Осенний король.

Хант не обратил особого внимания на кражу Рога и уж точно не слушал на уроках истории, когда был мальчишкой, о первых войнах. А после убийства Даники и стаи Дьяволов у них были более серьезные дела.

Он не мог сказать, что было хуже: Рог, который был жизненно важной частью этого дела, или тот факт, что теперь ему придется работать вместе с Руном Данааном, чтобы найти его.

Глава 22

Брайс подождала, пока мускулистая спина Ханта и его прекрасные крылья не скрылись за воротами святилища, и только тогда повернулась к Руну.

– Это сделал Осенний Король?

Голубые глаза Руна замерцали в его сумеречном гнезде, или как там он это называл.

– Нет. Он чудовище во многих отношениях, но он не убивал Данику.

Она пришла к такому же выводу прошлой ночью, но спросила:

– Ты понятия не имеешь, что у него за план.

Рун скрестил руки на груди.

– Зачем просить меня охотиться за Рогом, если он призывает Кристалл?

– Два следопыта лучше, чем один? – Ее сердце бешено заколотилось.

– Он не стоит за всем этим. Он просто пытается воспользоваться ситуацией-вернуть Фейри былую славу. Ты же знаешь, как он любит обманывать себя подобным дерьмом.

Брайс провела пальцами сквозь стену теней, темнота пробежала по ее коже, как туман.

– Он знает, что ты встречаешься со мной?

– Нет.

Она выдержала пристальный взгляд брата.

– Почему… – она с трудом подбирала слова. – Зачем беспокоиться?

– Потому что я хочу помочь тебе. Потому что это дерьмо ставит под угрозу весь город.

– Какой же ты все-таки избранный.

Между ними повисла тишина, которая задрожала от напряжения.

– То, что мы работаем вместе, еще не значит, что между нами что-то изменилось. Ты найдешь Рог, а я найду того, кто стоит за этим. Конец истории.

– Прекрасно, – холодно ответил Рун. – Я все равно не ожидал, что ты станешь меня слушать.

– С чего бы мне тебя слушать? – она закипала. – Я всего лишь шлюха-полукровка, верно?

Рун напрягся, вспыхнув румянцем.

– Ты же знаешь, что это была глупая ссора, и я не это имел в виду…

– Да, черт возьми, – выплюнула она и повернулась на каблуках. – Ты можешь одеваться как панк, бунтующий против папиных правил, но в глубине души ты ничем не лучше остальных Фейри-говнюков, которые целуют твою избранную задницу.

Рун зарычал, но Брайс не стала ждать, прежде чем протиснуться сквозь тени, моргая от потока света, который приветствовал ее, и целясь туда, где Хант остановился у дверей.

– Пошли, – сказала она. Ей было все равно, что он услышал.

Хант замер на месте, его черные глаза блеснули, когда он посмотрел в затененную часть комнаты, где ее так называемый кузен снова скрылся в темноте. Но ангел, к счастью, молча зашагал рядом с ней, и она больше ничего ему не сказала.

***

Брайс практически бегом вернулась в галерею. Отчасти для того, чтобы снова начать исследовать Рог, но также и благодаря шквалу сообщений от Джесибы, требующих знать, где она находится, хочет ли она все еще работать и предпочитает ли она быть превращенной в крысу или голубя. А потом последовал приказ вернуться и обслужить клиента.

Через пять минут после того, как Брайс добралась туда, клиент Джесибы – разъяренный придурок леопард – оборотень, который считал, что имеет право лапать ее за задницу, пробрался внутрь и купил маленькую статуэтку Соласа и Ктоны, изображенную в виде солнца с мужскими чертами, зарывшегося лицом в пару грудей в форме горы. Святой образ был известен просто как объятие. Ее мать даже носила его упрощенный символ-круг, расположенный поверх двух треугольников-как серебряный кулон. Но Брайс всегда находила объятия безвкусными и банальными в каждом воплощении. Тридцать минут спустя, после двух попыток избавиться от скользких выходок леопарда, Брайс, к счастью, снова осталась одна.

Но за те часы, что она просматривала, базы данных галереи по лунному Рогу, не выявилось ничего, кроме того, что она уже итак знала, и того, что ее брат рассказал этим утром. Даже Лехаба, необыкновенная королева сплетен, ничего не знала о Роге.

Поскольку Рун направлялся обратно в архив Фейри, чтобы посмотреть, не призовет ли еще какая-нибудь информация его чувства Звездорожденного, она предположила, что ей придется подождать.

Хант отправился дежурить на крышу, очевидно, ему нужно было позвонить своему боссу – или кем там Мика притворялся-и Исайе насчет Рога. Он не пытался спуститься в библиотеку, как будто чувствовал, что ей нужно было побыть одной.

Смотри туда, где больнее всего. Вот где всегда находятся ответы.

Брайс поймала себя на том, что смотрит на незаконченный список, который начала сегодня утром.

Возможно, она не сможет найти много информации о самом Роге, но, возможно, она сможет понять, как Даника связана со всем этим.

Дрожащими руками она заставила себя закончить список мест, на сколько она знала, где находилась Даника.

К тому времени, когда солнце уже клонилось к закату и Сиринкс была готова отправиться домой, Брайс отдала бы то, что осталось от ее души, Жнецу только за спокойный комфорт в ее постели. Это был чертовски длинный день, полный информации, которую ей нужно было переварить, и списка, который она оставила в ящике стола.

Должно быть, это был долгий день и для Аталара, потому что он следовал за ней и Сиринкс в небе, не сказав ей ни слова.

К восьми часам она уже была в постели и даже не помнила, как заснула.

Глава 23

На следующее утро Брайс сидела за столом администратора в выставочном зале галереи, разглядывая список последних мест, где находилась Даника, когда зазвонил ее телефон.

– Сделка с леопардом состоялась, – сказала она Джесибе вместо приветствия. Документы были готовы час назад.

– Мне нужно, чтобы ты поднялась в мой кабинет и отправила мне файл с моего компьютера.

Брайс закатила глаза, воздерживаясь от резкого замечания, и спросила:

– У вас нет к нему доступа?

– Я убедилась, что этого не было в сети.

Раздувая ноздри, Брайс встала, чувствуя легкую пульсацию в ноге, и подошла к маленькой двери в стене рядом со столом. От прикосновения ее руки чары растворились на металлической панель и дверь распахнулась, открывая узкую, покрытую ковром лестницу наверх.

– Когда я хочу что-то сделать, Брайс, ты должна это сделать. Без вопросов.

– Да, Джесиба, – пробормотала Брайс, поднимаясь по лестнице. Увернувшись от протянутых рук леопарда-оборотня, она вчера что-то потянула в больной ноге.

– А ты бы хотела быть червяком, Брайс? – Промурлыкала Джесиба, и ее голос перешел в нечто зловеще близкое к хрипу Жнеца. По крайней мере, Джесиба не была одной из них – даже если Брайс знала, что колдунья часто имела дело с ними в Доме Огня и Тени. Но, слава богам, никто из них так и не появился в галерее. – Хочешь быть навозным жуком или сороконожкой?

– Я бы предпочла быть стрекозой. – Брайс вошла в маленький шикарный кабинет наверху. Одна стена представляла собой стеклянное окно, выходящее на галерею этажом ниже, материал был абсолютно звуконепроницаемым.

– Будь осторожна со своими просьбами, – продолжала Джесиба. – Ты бы очень быстро заткнула свой умный рот, если бы я тебя трансформировала. У тебя вообще не было бы голоса.

Брайс прикинула разницу во времени между Лунатионом и западными берегами Пангеры и поняла, что Джесиба, вероятно, только что вернулась с обеда.

– Это Пангеранское красное вино-пьянящая штука, не так ли? – Она была уже почти у деревянного стола, когда зажегся первый свет. Один из них освещал разобранное ружье, висевшее на стене позади стола, винтовка Богоубийцы сияла так же ярко, как и в тот день, когда ее выковали. Она могла бы поклясться, что от золота и стали исходил слабый шум, словно легендарная смертоносная винтовка все еще гудела после выстрела.

Ее нервировало то, что она была здесь, несмотря на то, что Джесиба разделила ее на четыре части, и повесила, как произведение искусства за ее столом. Четыре части, которые все еще можно было легко собрать, но это успокаивало ее клиентов, хотя и напоминало им, кто здесь был главным.

Брайс знала, что колдунья никогда не рассказывала им о шестидюймовой гравированной золотой пуле в сейфе рядом с картиной на правой стене. Джесиба показала ей ее всего один раз, позволив прочесть слова, выгравированные на пуле: Помни о смерти.

Те же слова, что на мозаике на мясном рынке.

Это казалось мелодраматичным, но какая-то часть ее восхищалась этим – пулей и винтовкой, такими редкими, что в Мидгарде их было всего несколько.

Брайс включила компьютер Джесибы, позволив женщине проговорить инструкции, прежде чем отправить файл. Брайс была уже на полпути вниз по лестнице, когда спросила своего босса,

– Вы слышали что-нибудь новое о лунном Роге?

Долгая, задумчивая пауза.

– Это как-то связано с вашим расследованием?

– Возможно.

Низкий, холодный голос Джесибы был воплощением дома, которому она служила.

– Я ничего не слышала. – Затем она повесила трубку. Брайс стиснула зубы и направилась к своему столу в демонстрационном зале.

Лехаба прервала ее, прошептав через железную дверь:

– Могу я теперь увидеть Ати?

– Нет, Леле.

Сегодня утром он тоже держался на расстоянии. Хорошо.

Смотри туда, где больнее всего.

У нее был список мест Даники. К сожалению, она знала, что делать дальше. То, чего она боялась, проснувшись этим утром. В ее сжатой руке зазвонил телефон, и Брайс приготовилась к тому, что Джесиба позвонит и скажет, что она все испортила, но это был Хант.

– Да? – спросила она вместо приветствия.

– Произошло еще одно убийство. – Его голос был напряженно-холодным.

Она чуть не выронила телефон.

– Кто…?

– Я все еще выясняю детали. Но это было примерно в десяти кварталах отсюда-возле ворот на Старой площади.

Ее сердце билось так быстро, что она едва могла дышать, чтобы произнести:

– Есть свидетели?

– Нет. Но давай пойдем туда.

Ее руки дрожали.

– Я занята, – солгала она.

Хант помолчал.

– Я не собираюсь валять дурака, Квинлан.

Нет. Нет, она не сможет этого сделать, вытерпеть, увидеть снова…

Брайс заставила себя дышать, практически вдыхая мятные пары из диффузора.

– Сейчас придет клиент…

Он постучал в дверь галереи, решая ее судьбу.

– Мы уезжаем.

Все тело Брайс напряглось почти до дрожи, когда она и Хант приблизились к магическим экранам, блокирующим переулок в нескольких кварталах от старых квадратных ворот.

Она попыталась дышать, перепробовала все техники, о которых читала и слышала, чтобы обуздать свой страх, это тошнотворное ощущение в животе. Ни одна из них не сработала.

Ангелы, Фейри и оборотни толпились в переулке, некоторые говорили телефонам.

– Бегуны нашли останки, – сказал Хант, когда люди расступились, пропуская его. – Они думают, что это случилось вчера вечером. – Он осторожно добавил: – 33-й все еще работает над получением удостоверения личности, но судя по одежде, она похожа на послушницу из храма Луны. Исайя уже расспрашивает жриц, кто мог пропасть.

Все звуки превратились в ревущий гул. Она не совсем помнила, как шла сюда.

Хант обошел магический экран, закрывавший место преступления, бросил взгляд на то, что там лежало, и выругался. Он резко повернулся к ней, словно понимая, во что втянул ее, но было слишком поздно.

Кровь забрызгала кирпичи здания и мусорный контейнер, растеклась лужицами по потрескавшимся камням переулка. А рядом с мусорным контейнером, словно кто-то выбросил их из ведра, лежали куски красной мякоти. Рядом с местом побоища лежала разорванная одежда.

Гудение перешло в рев. Ее тело отодвинулось еще дальше.

Даника воет от смеха, Коннор подмигивает ей, Бронсон, Зак, Зельда, Натали и Торн-все в истерике…

А потом ничего, кроме красной мякоти. Все они, все, чем они были, все, чем она была с ними, превратились в груды красной мякоти.

Уходи, уходи, уходи…

Чья-то рука схватила ее за плечо. Но не Аталара… нет, Хант остался там, где был, лицо его стало твердым, как камень.

Она вздрогнула, когда Рун сказал ей на ухо,

– Тебе не нужно это видеть.

Это было еще одно убийство. Другое тело. Еще один год.

Лекарь даже преклонила колени перед телом, зажужжала волшебной палочкой с первым светом в руках, пытаясь собрать труп – девушку – воедино.

Рун потянул ее прочь, к экрану и открытому воздуху за ним…

Это движение выбило ее из колеи. Оборвав гудение в ее ушах.

Она выдернула свое тело из его хватки, не заботясь о том, что кто-то еще видит, не заботясь о том, что он, как глава вспомогательных подразделений Фейри, имеет право находиться здесь.

– Не прикасайся ко мне, мать твою.

Губы Руна сжались. Но он посмотрел ей через плечо на Ханта.

– Ты просто засранец.

Глаза Ханта сверкнули.

– Я предупредил ее по дороге, что она увидит. – Он печально добавил: – Я и не представлял, какой это будет кошмар. – Он ведь предупреждал ее, не так ли? Она уплыла так далеко, что почти не слышала Ханта на прогулке. – Она взрослая девушка, – добавил Хант. – Ей не нужно, чтобы ты решал, с чем ей справиться. – Он кивнул в сторону выхода из переулка. – Разве ты не должны заниматься исследованиями? Мы позвоним тебе, если ты понадобишься, принц.

– Пошел ты, – огрызнулся Рун, и тени запутались в его волосах. Теперь это заметили и другие.

– Ты не думаешь, что это больше, чем совпадение, что послушница была убита сразу после того, как мы посетили храм?

Их слова не были услышаны.

Брайс свернула с аллеи, где толпились сыщики. Рун сказал:

– Брайс…

– Оставь меня в покое, – тихо сказала она и пошла дальше. Она не должна была позволять Аталару запугивать ее, не должна была видеть этого, не должна была вспоминать.

Когда-то она могла пойти прямо в танцевальную студию. Она бы танцевала и двигалась, пока мир снова не обрел бы смысл. Это всегда было ее пристанищем, ее способом определять мир. Она ходила в студию всякий раз, когда у нее был дерьмовый день.

Прошло уже два года с тех пор, как она в последний раз посещала ее. Она выбросила всю свою танцевальную одежду и туфли. Ее сумку. Та, что была в квартире, все равно была забрызгана кровью-Даники, Коннора и Торна на одежде в спальне, а вторая сумка, висевшая на двери, кровью Зельды и Бронсона. Узоры крови такие же, как…

Запах поцелуя дождя коснулся ее носа, когда Хант пристроился рядом с ней. И вот он здесь. Еще одно воспоминание из той ночи.

– Привет, – сказал Хант.

Привет, – сказал он ей, так давно. Она была развалиной, призраком, а потом он появился там, встав на колени рядом с ней, эти темные глаза были непроницаемы, когда он сказал: Привет.

Она не сказала ему – что помнит ту ночь в комнате для допросов. Она была уверена, что не хочет говорить ему об этом сейчас.

Если бы ей нужно было с кем-то поговорить, она бы взорвалась. Если бы ей нужно было что-то сделать прямо сейчас, она погрузилась бы в один из этих первобытных гневов Фейри и…

Туман начал заволакивать ее зрение, мышцы болезненно сжались, кончики пальцев скрючились, как будто она представляла, как кого-то режет на куски…

– Проветри голову, – пробормотал Хант.

– Оставь меня в покое, Аталар. – Она даже не взглянула на него. Терпеть не могла ни его, ни брата, вообще никого. Если послушница погибла из-за их присутствия в храме, то ли в качестве предупреждения, то ли потому, что девушка могла увидеть что-то, связанное с рогом, если они случайно принесли ей смерть… ее ноги двигались все быстрее и быстрее. Хант не колебался ни секунды.

Она не будет плакать. Не растворится в гипервентиляционном месиве на углу улицы. Не закричит, не заплачет и ее не стошнит…

После очередного квартала, Хант грубо сказал,

– Я был там в ту ночь.

Она продолжала идти, ее каблуки разъедали тротуар.

– Как ты выжила после встречи с Кристаллом? – спросил Хант.

Он, без сомнения, только что смотрел на тело и задавался этим вопросом. Как она, жалкая полукровка, выжила, когда чистокровный Ванир не выжил?

– Я не выжила, – пробормотала она, переходя улицу и обходя машину, стоявшую на перекрестке. – Он убежал.

– Но Кристалл придавил Мику, вспорол ему грудь…

Она чуть не споткнулась о бордюр и резко обернулась, чтобы посмотреть на него.

– Это был Мика?

Глава 24

В ту ночь она спасла Мику Домициуса.

Не какого-то случайного легионера, а самого проклятого богами Архангела. Неудивительно, что аварийная служба начала сразу же действовать, когда отследила телефонный номер.

Знание волнами прокатилось по ней, искажая и рассеивая туман вокруг ее воспоминаний.

– Я спасла губернатора в переулке.

Хант просто медленно, морщась, кивнул ей.

Ее голос стал резче.