Текст книги "Темная алхимия"

Автор книги: Сара Лаветт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Она взбежала на холм, тяжело дыша, испытывая извращенное удовольствие от острой боли в боку. Вот единственный способ взбодриться, прояснить мысли, подготовиться к следующему этапу. Чтобы очистить сознание, она не сводила взгляда с обугленных холмов, выжженных участков – следы пожара Серро-Гранде, которые сохранятся не одно десятилетие, а может быть, и века. Почерневшие деревья торчали из земли уродливыми шипами. Эрозия оставила на земле глубокие раны. Но повсюду уже пробивалась новая поросль.

Последняя миля пробежки – восстановление организма. Внутренне Сильвия старалась сбросить напряжение. Через несколько часов все закончится. Она получила, что хотела – серьезное дело, а теперь с нетерпением ждала завершения.

К часу Сильвия вернулась в отель, переоделась – джинсы, ботинки, шелковистый свитер, наскоро припудрилась и накрасила губы. Теперь можно продолжить.

Все снова расселись – стол заставлен бумажными стаканчиками из фастфуда, пиджаки и солнцезащитные очки сняты. Сильвия окинула собравшихся взглядом. Позади голая стена шесть на шесть футов.

– А теперь закройте глаза и представьте типичного отравителя, которого я сейчас опишу, – произнесла она. – Ее профессия связана с медициной или наукой. Одиночка, с незаурядным умом, образованна, цельная натура. Малодушна. Мечтатель и игрок. Она тщеславна, алчна и безжалостна. Чувствует себя нереализованной. Возможно, инфантильна, из тех, кто никогда не взрослеет. И наконец – уверена в своем праве судить. Если вы встали на ее пути, будьте осторожны с тем, что заказываете на обед.

Пока все смеялись, Свитхарт быстро пробежался пальцами по клавиатуре ноутбука, и на стене появилась фотография доктора Кристин Палмер в натуральную величину.

С этого момента началось его выступление.

– Теперь посмотрите внимательно, – сказал Свитхарт, – перед вами Цель. Похожа ли она на типичную отравительницу?

Он дал им время изучить проекцию фотографии Палмер. Умная, сосредоточенная, незаурядная, харизма чувствуется даже на снимке.

– Да, она связана с наукой. Также она образованна, необычайно умна, но не одиночка. Палмер не замужем, сексуально активна, у нее было множество гетеросексуальных связей. Организовала международную социальную службу. Сотни людей подтвердят вам ее гениальность, преданность делу, готовность взять на себя ответственность за исследование, которое влечет персональный риск.

Он нажал кнопку ноутбука, изображение сменилось, еще одна фотография Палмер, верхом на лошади.

– Можно ли ее назвать мечтателем и игроком? Да. – Свитхарт закрыл глаза, словно представляя себе ее лицо. – Но возможно, не более, чем других представителей ее профессии. Она амбициозна, обладает аналитическим умом, ее исследования носят как теоретический, так и практический характер. Она знает, что такое мечта. Если бы не знала, то не получила бы столько наград за свои исследования.

Щелчок. Кристин Палмер в Африке во время вспышки лихорадки «Эбола».

– Цель, безусловно, нельзя назвать нереализованным человеком. Ее работа – это ее мир. Жестока? Возможно. Но всмотритесь в эту фотографию, она рискует жизнью, оказывая помощь людям. – Он сделал паузу. – Ну что… как ее понять? И как с ней разговаривать?

Агенты подались вперед, внимательно слушая.

– Мы все знаем правила ведения допроса – давление, просьба, убеждение. Но в этом случае они не сработают, здесь не обойтись без тонкой стратегии, потому что Кристин Палмер не признает вашу власть, она вас не боится. – Он помолчал, настраивая резкость. – Мы говорим о человеке, который владеет, в совершенстве владеет, сотней способов убить человека. Она знает силу жизни и смерти.

– Значит, у нее комплекс Господа Бога? – саркастически фыркнул Дрю Декстер. – Стало быть, она неприкосновенна.

– Это не комплекс Бога, – покачал головой Свитхарт, – мы говорим не о психологии, мы говорим о реальной возможности убивать, избегая наказания. Она уже проделывала это шесть, десять, может быть, пятнадцать раз, и это всегда сходило ей с рук.

– Это не просто осознание собственной силы, – вставила Сильвия, – у Кристин Палмер богатый опыт, она знает, что может убивать безнаказанно.

Свитхарт кивнул:

– Так что, когда вы столкнетесь с ней лицом к лицу, когда будете проводить допрос, ваша задача не в том, чтобы оказать на нее психическое давление, противостоять ее иллюзиям или изучать ее мании. Палмер не сумасшедшая. – Свитхарт поднял брови. Он посмотрел в глаза каждому в комнате, прежде чем продолжил: – Не давайте ей выбить почву у вас из-под ног, перехватить инициативу. Если это случится, считайте, все кончено.

Спецагент Симмонс сказала:

– Значит, мы должны оказаться умнее, чем она, но при этом заставить ее думать, что она контролирует ситуацию.

– Она ее и контролирует, – резко сказала Сильвия, – не забывайте об этом ни на минуту.

– И не пытайтесь тягаться с ее умом, – добавил Свитхарт. – Она умнее вас, умнее любого в этой комнате.

– Но поэтому она также самовлюбленнее, чем любой в этой комнате, – сказала Сильвия. – Поэтому бросьте вызов ее эго. Но сделайте это открыто. Если вы попытаетесь ее перехитрить, станете давить на нее, она поймает вас на месте преступления и легко от вас отделается.

– Но есть же у нее слабое место? – тихо спросил спецагент Хесс.

Очень уместный вопрос.

– Вы все знаете поговорку: любопытство сгубило кошку, – Сильвия слегка улыбнулась. – Если хотите найти слабое место Палмер, раздразните ее любопытство. Обратитесь к ней за советом.

Она приглушила свет.

– Представьте себе, что вы просыпаетесь с легкой головной болью. Примерно через час вы понимаете, что вы простудились. Вы пытаетесь вспомнить, кто мог вас заразить. Коллега? Бухгалтер? Соседский ребенок? Но вы никак не можете сосредоточиться.

Сильвия медленно шла между стульями, ее голос снизился почти до шепота.

– Вскоре к тошноте добавляются сильная боль в животе, диарея. Вы не успеваете добежать до ванной, пачкаете себя. Руки и ноги начинают зудеть. Больно шевельнуть даже мускулом. Дыхание становится затрудненным. Вы пытаетесь откашляться, но кашель сухой. Вы начинаете волноваться, не можете уснуть, не можете найти удобную позу. Голова раскалывается… и вам становится страшно.

Сильвия обошла комнату и встала перед следователями.

– Сердце бьется учащенно, с перебоями, что еще сильнее вас пугает. Следующие несколько часов страх приходит и уходит, иногда вы просто беспокоитесь, иногда приходите в ужас. – Она говорила ровным, почти гипнотическим голосом. – Прошли минуты или часы, вы не знаете, вы утратили чувство времени, органы чувств отключились. Вы понимаете, что слишком слабы, чтобы двигаться. Понимаете, что дело плохо, пытаетесь найти телефон, хотите позвонить, позвать на помощь, но ноги отказываются вам служить, перед глазами туман. Даже если вам удается найти телефон, вы не можете вспомнить, как им пользоваться или кому звонить. Пальцы слишком одеревенели, чтобы набрать номер. Потом страх рассеивается. Вас больше не волнует, что у вас падает давление, кровообращение нарушено. Вы парализованы, но понимаете, даже в бреду, в смятении, что умираете. Тем не менее наступает глубокая апатия. Сон наяву. Паралич тела и разума. Вы не можете и пальцем пошевелить, чтобы спасти свою жизнь. – Она замолчала, выжидая, пока нарисованная ею картина дойдет до их сознания. – Вот как это выглядит, добро пожаловать в мир нейротоксинов, – прошептала она. – Вот что случится, если ваше тело подвергнется воздействию любого биотоксина из лаборатории третьего уровня, нейротоксинов, с которыми Кристин Палмер работает каждый день. И она зачарована ими. Она собирает данные, факты, детали. Она одержима изучением симптомов.

Сильвия закрыла глаза, представила мертвую Саманту Грейсон. Когда она заговорила, ее голос снова понизился до шепота.

– Теперь подумайте об ученом – женщине, чья жизнь посвящена созданию противоядий. Подумайте, что должно происходить в ее голове, чтобы навлечь весь этот ужас на другого человека.

Сильвия вышла на балкон. Дул прохладный легкий ветерок. Вдали, за Санта-Фе, виднелись скалы, Трухас-Пикс сверкали, как бело-голубые груди.

Ей вдруг ужасно захотелось курить. Конфета, припасенная в сумочке как раз для таких случаев, помогла, но от вида противозачаточных таблеток ей стало хуже.

Она без всякого удовольствия съела конфету.

Посмотрев на горы, Сильвия вернулась в комнату со спертым от испарений шести тел воздухом. Настроение у нее стало мрачным и подавленным. Последний правильный вопрос задал спецагент Хупай.

– После всего, что мы здесь услышали, – покачал он головой, – стало ясно, что все козыри у Цели. Так как же мы до нее доберемся?

Наступила тишина. Все взгляды устремились на психологов.

– Вы доберетесь до нее через меня, – сказала Сильвия.

Свитхарт шумно вздохнул, но объяснить ситуацию взялся Хесс.

– Доктор Стрэйндж согласилась принять участие в операции. Кристин Палмер настороже, она что-то подозревает, это очевидно. Доктор Стрэйндж позвонила сегодня утром Палмер и оставила сообщение с просьбой о встрече. Якобы обсудить симптоматику при отравлении токсинами. – Хесс наклонил голову. – После всего случившегося, этот запрос может рассматриваться Целью только как вызов.

– А если она не клюнет? – спросил спецагент Хупай.

Дальше все произошло как на сцене. У Сильвии зазвонил мобильник. Звонила Кристин Палмер, она ответила «да».

Когда Сильвия доехала до школы Кристо-Рей, в запасе оставалось меньше трех минут. Неплохое завершение этих трех долгих дней: совершенно вымотанная, она стояла перед аудиторией шести-, семи– и восьмиклассников, и в голове не осталось ни единой мысли.

Пора забыть о серийных отравителях, о правительствах, производящих биотоксины под видом поиска противоядий.

Шум в зале достиг оглушающего предела. Неугомонные. Сильвия открыла рот, но в горле настолько пересохло, что она чуть не подавилась. Ее спасла Серена, которая с сияющей улыбкой появилась из-за портьеры, держа в руках пластиковый кувшин и стакан.

– Вот, – прошептала она Сильвии на ухо, – мы забыли воду.

Эти слова вернули Сильвию в настоящее. Она с благодарностью выпила воды, поставила стакан на кафедру и откашлялась.

– Месяц назад случилась трагедия. Семиклассник из Санта-Фе умер от передозировки героина…

Свитхарт неслучайно согласился, чтобы Дрю Декстер подвез его. Прекрасная возможность завязать контакт и прощупать заместителя начальника службы безопасности, проверить пульс лаборатории. Декстер сам предложил заехать в бар «Святые и грешники» на окраине Эспаньолы. Они срезали путь, проехав через индейский поселок.

Свитхарт окинул взглядом зал. Несколько посетителей неторопливо беседовали, кто со своим пивом, кто – с барменом. Похоже, здесь намечался довольно скучный вечер; только самые стойкие завсегдатаи не слезали со стульев вдоль длинной барной стойки.

Декстер откинулся на стуле, балансируя на двух ножках, сцепил пальцы на затылке. Начальник охраны выглядел усталым – плохо выбрит, костюм измят.

– Буду просто счастлив, когда мы покончим с этим делом, – сказал он. – Я такие терпеть не мог, когда сам занимался расследованиями. Палмер может скрыться прямо сейчас, и ее не остановишь.

Свитхарт кивнул:

– Где вы будете завтра?

– Подальше от вас и федералов, насколько возможно. Лаборатория не желает иметь ничего общего с попытками заманить Палмер в ловушку. Что касается меня, лаборатория получит то, что хочет.

Но Свитхарт понимал, что это не все, поэтому просто ждал.

Наконец Декстер созрел:

– Человек, похожий на Пола Лэнга, сегодня пытался проникнуть на охраняемую территорию ЛАНЛ. Его засекли камеры видеонаблюдения. Но он успел скрыться. – Декстер бросил на стол конверт.

Свитхарт осторожно заглянул в него.

– Значит, теперь мы знаем, что он здесь. Но зачем?

– Это же очевидно. Федералы и англичане взяли его под наблюдение, потому что беспокоятся о своем пропавшем баллистике.

– Не люблю, когда «очевидно», – сказал Свитхарт.

Бармен принес два «Ньюкасла», Свитхарт отдал ему двадцатидолларовую купюру.

Декстер нахмурился.

– Менее очевидно… У Лэнга есть контакт с лабораторией. Может быть, даже с Палмер.

Глаза Свитхарта сузились. Он размышлял, насколько можно доверять Декстеру, и выбрал середину.

– Вы ведь знаете, что Дуг Томас выплачивал алименты по обычным кредиткам.

Декстер вяло кивнул:

– Да, что-то слышал.

– Но вы не знаете об офшорных счетах, – продолжил Свитхарт столь же безразличным тоном.

Декстер поднял брови.

– Вот перевод за день до его смерти. – Свитхарт нацарапал ногтем на столе цифру: 50000 долларов – и подождал, пока до собеседника дойдет сумма. – Банк получил сообщение, что ожидается еще один перевод в течение недели, примерно столько же.

Лицо охранника потемнело, и он запил свой гнев пивом.

– Ублюдок был изменником, – он резко вытер губы. – Предателем и спекулянтом.

– Что же он продавал?

– Информацию или продукт. – Декстер замялся. – Или кое-что более ценное.

– Способ производства.

– Но я сомневаюсь, что у Томаса был доступ ко всему процессу производства. Это владения Палмер. – Декстер смотрел в свой стакан, словно мог найти там то, что они искали.

– Почему мы ничего не слышали об утечке?

– Возможно, наши и ваши источники нуждаются в свежей информации, – Декстер улыбнулся. – А возможно, утечки и не было.

Свитхарт снова поднял брови.

– Томас получил задаток, выполнил свою часть сделки…

– А затем умер, – закончил Декстер.

– Прежде чем продукт попал к покупателю.

– Так у кого же он? – нахмурился Декстер. – У доктора Палмер?

– Или, может быть, Пол Лэнг приехал не для того, чтобы мстить Палмер. Может, он – курьер и приехал забрать то, чего уже не получит.

20

Все просто.

Первое – выбор. Какой токсин лучше всего подходит? Что есть под рукой? Чему научит тот или иной выбор, на какие вопросы ответит? Если сможешь, найди себе учителя.

Второе – обучение. Наблюдай, будь настойчивым, изучай противника: образ жизни, привычки, предпочтения, территорию, личные особенности. Возможностей более чем достаточно.

Третье – средство. Эликсир должен быть спрятан там, где противник не сможет его обнаружить. Несколько капель во флакон с любимым шампунем, вот лишь один пример.

Четвертое – остерегайся. И будь бдителен. Опасность выше всего именно сейчас, в этот единственный момент контакта.

Пятое – доведи дело до конца. Избавься от улик, вычисти дом, замети следы.

Шестое – жди. Часы, дни, недели, месяцы. Жди, когда противник сам введет себе смертельную дозу.

Седьмое – смотри. Устройся поудобнее и наслаждайся зрелищем.

21

Сильвия проснулась на рассвете от нервной дрожи. Тупая головная боль не давала толком спать, и теперь ее мутило, но она заставила себя подняться с постели. Достала из шкафа тренировочный костюм, завязала двойным узлом шнурки на кроссовках и отправилась вместе с собаками в горы. Рокко бежал медленно, но упорно, Никки – трехногая чудо-собака передвигалась быстрее, чем большинство животных на своих четырех.

Собаки не давали ей сбиться с ритма, но полчаса бега не помогли избавиться от тревожных мыслей по поводу неминуемой встречи с Кристин Палмер.

Дома на веранде она проделала упражнения на расслабление, обращая внимание на боль в бедрах и напряжение в ахилловых сухожилиях.

Воздух был мягким и свежим, солнце окрасило небо в цвет папайи. Легкий ветерок шуршал в кронах тополей, вязов, осин и акаций, гонял по земле опавшие листья. Чудесное осеннее утро, но Сильвия не могла им наслаждаться. Все сильнее ощущалось нетерпение и легкая тошнота. Краски казались слишком яркими, ветер слишком холодным.

Она вошла на кухню, аромат кофе почти заменил ей первую утреннюю чашку. Мэтт добавил себе сливок. Сильвия смотрела, как он наливает ей кофе, почти черный, и завитки пара клубятся над кружкой.

Одежда Мэтта состояла только из полурасстегнутых джинсов, короткие с проседью волосы торчали во все стороны. В общем, весьма симпатичный.

Она поцеловала его и отхлебнула кофе. Между ними установилось хрупкое перемирие – пока она не переживет этот день, это дело.

– Рози звонила, пока ты бегала, – сказал он. – Она угрожала разбить лагерь возле дома, если ты ей не перезвонишь.

Она выдавила улыбку:

– Потом позвоню.

Мэтт вышел накормить голодных собак В двух керамических мисках – одна маленькая, другая побольше, еще оставался корм. Он наполнил миски доверху объедками. Собаки терпеливо ждали, сидя бок о бок и облизываясь. На то, чтобы проглотить этот солидный завтрак, у них ушло не более двадцати секунд.

Сильвия и Мэтт расположились за кухонным столом. За стеклянной стеной террасы виднелся сад и поросшие колючими грушами и чольей вулканические скалы вдали. Такая же стена незримо стояла между ними.

Она грызла ржаной тост. Желудок побаливал, и она надеялась, что еда успокоит его. Помассировала виски, пытаясь изгнать тупую головную боль.

Мэтт наблюдал, давая ей время прийти в себя. Сильвия без слов поблагодарила его за понимание, она знала, что окружающим бывает нелегко с ней.

Она смахнула крошки с подбородка и сказала:

– Пойду приму душ, нужно собираться.

– Ты уверена, что хочешь этого?

– Нет. – Сильвия улыбнулась, как робкий взволнованный ребенок. Обняв себя за плечи, она глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от нарастающего внутреннего беспокойства. – Но я это сделаю. Я встречусь с Палмер.

– Зачем? Что нового она тебе расскажет?

– Я буду делать в точности то, что делает Кристин Палмер, – выискивать и проверять информацию. Я постараюсь дать команде наблюдения возможность понять, подозревает ли Палмер что-то, готова ли действовать. В то же время накоплю материал для работы, потому что ключ к профилю – это сама Палмер. К тому же у нас кончается время. – Сильвия перевела дыхание. – Все или ничего, Мэтт. Что бы ты сделал?

– Я бы поехал, – медленно произнес он, гоняя по ее тарелке остаток тоста. – Если она понимает, что это ловушка, – а мы с тобой уверены, что понимает, – тебе придется сидеть в двух шагах от убийцы, которую загнали в угол. Ты станешь приманкой.

– Возможно, – кивнула Сильвия. – Но Палмер слишком умна, чтобы действовать напрямую, к тому же вокруг будут федералы, один в ресторане, Свитхарт и двое агентов в фургоне, еще один…

– Можешь не рассказывать о процедуре наблюдения, – спокойно сказал Мэтт.

Она нахмурилась, поморгала, даже крепкий кофе не прояснил ее мысли.

– Я подумала, что тебе станет спокойнее, если ты будешь знать подробности.

– Мне стало бы спокойнее, если бы ты вообще не поехала туда.

– Это не выход.

Сильвия слегка пожала плечами, внимательно глядя на него. За последний год он отдалился от улиц, от обычной работы полицейского, сосредоточившись на политике обеспечения правопорядка, выбивал средства на различные программы, устанавливал контакты с губернатором. Но она знала, что за это повышение ему пришлось заплатить. Ему не хватало главного – действия, адреналина в крови. Но он все равно оставался уголовным следователем, и чертовски хорошим. Она знала, что ему не терпится вернуться к активной работе.

– Хочешь принять участие в операции?

– До чертиков. Но у семи нянек дитя без глазу, слишком много копов завалят слежку. – Он резко встал, взял тарелки и с грохотом бросил их в раковину.

Сильвия поморщилась и зажала уши руками.

– Не вымещай злость на посуде.

Он постоял, передвинул с места на место какие-то вещи, налил собакам воды, снова наполнил кружки кофе и заговорил:

– Если бы я знал, что могу чем-то помочь, а не просто путаться под ногами, я был бы там. – Он покачал головой, положил руки ей на плечи. – Будь осторожна, Сил. Забудь обо всем, мы потом разберемся. Я люблю тебя.

Он говорил просто, без налета высокомерия, как мужчина, который боится за любимую женщину.

Рыночная площадь Тесуке пустовала. Будний день, слишком поздно для приезжих, слишком рано для поэтов и безработных. Место сборищ, старые глиняные скамьи на углу, движение слабое, изредка случайная машина или мотоцикл пересекали площадь, затененную ветвями огромных тополей и китайских вязов.

Сильвия приехала на пятнадцать минут раньше, чтобы занять заранее оговоренный угловой столик в патио, который хорошо просматривался с дороги и из светло-серого фургона наблюдения, стоящего в восьмидесяти футах от кафе, но никого в поле зрения (чтобы Палмер не догадалась об их присутствии по взгляду или жесту Сильвии).

На столике перед ней стоял стакан чая со льдом и маленькая тарелка фруктов, рядом лежала папка с журнальной статьей о случаях отравления в исследовательских лабораториях. Документы, меню, расположение столика и агентов являлись частью тщательно продуманного плана, они стремились избежать любых неожиданностей.

Сильвии прикрепили микрофон, разрешение на его использование удалось получить с большим трудом. От проводков тело зудело. Она подавила желание почесаться, достала из папки статью и притворилась, что читает.

Полтора часа назад она провела краткое совещание со Свитхартом и федералами. Пока на ней закрепляли микрофон, они прошлись по сценарию: разговаривай с Палмер, слушай, входи в доверие, контакт и будь очень-очень осторожна.

– Что делать, если она предложит мне взять что-нибудь – книгу, бумаги, папки? Предполагается, что на встрече мы должны обсудить отравления токсинами и их симптоматику. Я не хочу вызвать у нее подозрения.

– Если она что-то даст тебе, не отказывайся, но бери очень осторожно. – Свитхарт озабоченно смотрел на Сильвию. – Пусть она уйдет первой, тогда мы разберемся с уликами. Конечно, вряд ли она попытается что-то сделать, но лучше перестраховаться. Вспомни, южноафриканцы пытались убить своего врага отравленным зонтиком, а сорок лет назад русские в этом преуспели.

– Отравленный зонтик? Здорово. Молись, чтобы не пошел дождь.

Команда наблюдения держала связь со спецагентом Уивером, следившим за Целью. Он только что Дал им знать, что она покинула Гнездо.

Они решили, что Сильвия уйдет из кафе одна, не будет звонить по телефону и вступать в радио– или визуальный контакт с группой наблюдения. Единственный, кто будет находиться в поле ее зрения, – спецагент Симмонс в спортивном костюме за соседним столиком.

Они обсудили разные непредвиденные моменты. Свитхарт закончил совещание и оттащил Сильвию в сторону, чтобы задать последний вопрос, дать последний шанс к отступлению.

– Ты уверена, что выдержишь это?

– Выдержу. – Слова прозвучали резко, она попыталась их смягчить. – Все пройдет хорошо.

Но не прошло.

С самого первого момента, когда Палмер склонилась поцеловать Сильвию в щеку. Токсиколог не только сломала социальные рамки и вторглась в личное пространство Сильвии, но и заставила ее защищаться и изворачиваться. Чтобы избежать контакта, Сильвия решила изобразить суетливого, несобранного психолога: увернулась от поцелуя, не заметила протянутую руку, принялась без умолку болтать об «адском утре».

Положение осложнилось еще и тем, что Палмер перехватила инициативу и выбрала другой столик, извинившись:

– Вы не возражаете, если мы пересядем? С детства не люблю сидеть спиной к дороге.

С нового места Сильвия не могла видеть фургон группы наблюдения, но зато оказалась лицом к лицу с агентом Симмонс. Ей пришлось сидеть в неудобной позе, чтобы не смотреть прямо на федерального агента.

– У меня для вас подарок, – Палмер протянула ей толстую пачку документов. Она выглядела расслабленной, но смотрела внимательно. – Основные материалы по несчастным случаям и отравлениям на рабочем месте. Я вам их доверяю, доктор Стрэйндж. Как правило, я никому не одалживаю документы.

Она явно предлагала Сильвии взять их.

– Я признательна вам за щедрость, – Сильвия помедлила, но когда она уже решила взять подарок токсиколога, Палмер положила бумаги на стол.

– Расскажите мне о вашем адском утре.

– Адском?.. – Сильвия пожала плечами, возникло неприятное ощущение, что Палмер изучает ее под микроскопом. – Как всегда, слишком много работы, встала не с той ноги.

– Приятного мало, – пробормотала Палмер и посмотрела на официантку, которая подошла принять заказ. – Только кофе, – сказала она.

– Сливки?

– Черный.

Когда официантка отошла от столика, Палмер снова переключила внимание на Сильвию:

– Если вы постоянно выбиваетесь из графика, вам нужно что-то изменить в жизни.

– Хорошая мысль. Между прочим, здесь на завтрак подают отличные буррито.

– У меня день начинается в четыре тридцать утра. Я рано завтракаю.

– Вы встаете каждый день раньше пяти? Впечатляет, – Сильвия скользнула взглядом по спецагенту Симмонс. Проводок под рубашкой врезался в кожу, она вспомнила о прослушивании. Ей хотелось в туалет, но план этого не предусматривал. – Во сколько же вы ложитесь?

– В час.

– Всегда?

– Вообще-то, да, – Палмер смотрела на нее широко раскрытыми глазами, не моргая. – Я давно поняла, что мне лучше работается при строгом режиме, не более пяти часов сна.

Почему-то у Сильвии возникло четкое ощущение, что Кристин Палмер ждала от нее чего-то другого.

– Многие творческие люди мало спят, – сказала она.

– Это обнадеживает, – Палмер нагнулась вперед и прижала ладонь ко лбу Сильвии. – Вы покраснели, у вас жар.

Сильвия отшатнулась.

– Слишком много бегала утром. – Она до сих пор ощущала прикосновение Палмер. – Наверно, еще не отдохнула.

– Как продвигается ваша работа? – вдруг спросила Палмер.

– Работа… – Сильвия помедлила. – Вы о вскрытии тела доктора Томаса?

– Да, именно об этом, – Палмер смотрела на нее изучающе. – Вы принимаете в этом участие?

– Конечно. – Снова возникло ощущение, что она чем-то разочаровала Палмер. – Я все еще собираю данные.

– А мне говорили, что вы уже закончили.

– Мне бы тоже хотелось так думать. – Сильвия вспомнила доктора Харриса Крэя возле «ягуара» Палмер. Наверное, приехав из Лондона, он сразу доложил обо всем своей новой начальнице. – Истории болезни, интервью с участниками проектов, даже эта встреча с вами – обычный процесс сбора информации. Потом сделаю выборку.

– Вы исследуете другие случаи отравления? – медленно спросила Палмер. – Мне кажется, это вас тоже интересует.

– Разумеется.

Они вели насыщенную беседу, но не касались главного. Интересно, начнет ли Палмер прощупывать ее более откровенно? Речь пока не зашла ни о Портон-Дауне, ни о смерти Саманты Грейсон.

Палмер снова сменила тему:

– Чем я могу вам помочь?

Сильвия осознала, что пристально смотрит на собеседницу.

– Простите?

– Какая информация о Дуге Томасе вам нужна? Я готова помочь.

– Хотелось бы узнать о его работе, – медленно ответила Сильвия. – Не могли бы вы рассказать о проекте?

– Насколько подробно?

– Начните со среднего уровня. Я скажу, если потребуются разъяснения.

Палмер кивнула.

– В основном мы работаем с выделением ДНК, с генной амплификацией. Например, мы анализируем генетическое сходство родственных токсинов. Некоторые гены у них могут быть более представлены или более консервативны. Если два семейства обнаруживают большое сходство, мы выделяем ДНК и с помощью специфических для данного гена праймеров получаем множественные копии…

– Может, попробуем версию попроще?

– Это и есть версия попроще, – Палмер холодно улыбнулась. – Вы любите готовить?

– Я делаю отменную энчиладу. Мои тефтельки тоже вполне съедобны.

– Кулинария – одна из моих страстей. Если бы я не занималась тем, чем занимаюсь, то стала бы поваром.

Используя столовый нож в качестве указки, Палмер отмечала на столе ключевые моменты.

– По существу, ПЦР – полимеразная цепная реакция[22]22
  Полимеразная цепная реакция (ПЦР) – искусственный процесс многократного копирования (амплификации) специфической последовательности ДНК.


[Закрыть] – та же готовка, только в миниатюре. Большую часть процесса не увидеть невооруженным глазом. Мы помещаем в пробирку несколько капель – по одной сотой миллилитра: образец ДНК фермент, ряд других химикатов и два наших праймера. Закладываем все это в машину – и готовим. В процессе ДНК разделяется, потому что амплификация производится на отдельных цепях.

Палмер поймала взгляд официантки и подняла руку, попросив еще кофе.

– Вы что-нибудь поняли из моих слов?

Сильвия кивнула:

– Это интересно.

– Я рада. Многие начинают зевать, когда я пытаюсь что-то объяснить. Я научилась ограничивать крут общения.

– Это печально.

– Вы думаете? – Палмер пожала плечами и откинулась на спинку стула. Она посмотрела на женщину в спортивном костюме, перевела взгляд на двух уборщиков, сметающих со ступенек желто-оранжевые листья, затем проследила за официанткой, которая принесла кофейник и графин чая со льдом.

Сильвия глотнула чая, настолько холодного, что обожгло горло. Она напомнила себе, что до конца встречи лучше воздержаться от жидкостей, и постаралась не думать о китайской наложнице, умершей от разрыва мочевого пузыря три или четыре тысячи лет назад.

Кристин Палмер отпила кофе, поставила кружку на стол и достала из кармана пиджака маленький бумажный пакетик, содержимое которого высыпала в свой кофе.

Глаза Сильвии расширились.

– Эликсир ясности, – сказала Палмер. – Гомеопатическое средство. Помогает сконцентрироваться. Вы говорили об адском утре. Может, вам тоже стоит попробовать это средство? – Она помешала ложкой в кружке.

Сильвия нервно рассмеялась, глядя на маленький черный водоворот кофе.

– Я уже много чего перепробовала. Акупунктуру, травы, даже магниты.

– Магниты? – Палмер удивилась. – Зачем?

– От головной боли. Но все без толку. Лично мне магниты не помогают.

– У вас мигрени?

– Да, – Сильвию передернуло.

– Я тоже страдала от мигреней, когда принимала противозачаточные таблетки, – сказала Палмер. – Но стоило перестать, и головные боли прошли.

– Вы счастливая.

– Я умная, – Палмер отхлебнула из чашки. – Вам определенно нужно изменить свою жизнь.

– Нет, вы это видели? – изумленно спросил спецагент Хупай. – Цель подмешала что-то в свой кофе.

– Я все видел, – Свитхарт неотрывно смотрел на мониторы, камеры являлись частью стандартного оснащения фургона. В этот момент они снимали Сильвию и Палмер, из передатчика доносился разговор – Палмер продолжала объяснять амплификацию ДНК.

– Интересно, что там в пакетике? – пробурчал Хупай.

Глаза Свитхарта сузились. Он изучал лицо Палмер на центральном мониторе, возникло ощущение, что он смотрит на человека, которого знал в другой жизни. Но ожидаемого чувства отстраненности не возникало.

Он старался дышать размеренно, прислушиваясь к сердечному ритму, в то время как его мозг обрабатывал данные. Он перебрал имеющиеся сведения, мысленно просканировал факты, сроки, свидетельства очевидцев.

Она никогда не употребляет никаких лекарств, ничего аптечного, даже аспирина.

Она слишком умна, чтобы действовать столь очевидно, подумал он. До сих пор… гёдзи матта. Смотри в оба, Сильвия.

– Что она делает? – удивился Хупай.

Судя по всему, Сильвия тоже удивилась. Она обвела взглядом патио, посмотрела на спецагента Симмонс и двух стариков в рабочих штанах, ждущих официантку, затем снова повернулась к Палмер.