Текст книги "Дымовая завеса"

Автор книги: Сандра Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Джей сжал его плечо.

– Давай я ее встречу. Расскажу в общих чертах, что случилось. Если я смягчу удар, ей будет легче узнать подробности от тебя.

– Хороший план, – одобрил вернувшийся Магауан. – По меньшей мере, в той части, что касается встречи Холли. Рейли нам еще нужен здесь.

– Зачем? – спросил Джей.

– Кобб Фордайс услышал о случившемся. Интересуется деталями.

Кобб Фордайс был окружным прокурором. Честолюбивым окружным прокурором. Ходили слухи, что он нутром чует, какие дела можно довести до суда, а какие нет. Недоброжелатели уверяли, что интуиция Фррдайса больше основана на его честолюбии, а не на соблюдении закона, но недоброжелатели составляли меньшинство. Избиратели же ценили окружного прокурора очень высоко. Фордайс любил популярность и после героизма, проявленного в день пожара, старался не выпадать из поля зрения журналистов.

– Кто ему позвонил? – сердито спросил Джей.

– Какая разница? Джей, ты коп. В твоей квартире твой гость проснулся в постели с голой мертвой девицей. Прибывшие медики узнали Рейли. Рано или поздно, но эти вести не могли не долететь до офиса окружного прокурора.

– Она умерла от передозировки! – воскликнул Джей.

– Тогда ни тебе, ни Рейли не о чем беспокоиться, верно? – уточнил Магауан. – Вмешательство окружного прокурора просто… Как это называют? Для видимости?

– Формальность, – машинально подсказал Рейли.

– Верно, – согласился Магауан. – Формальность. Пусть Джей встретит вашу даму в аэропорту и аккуратненько расскажет, как прошлой ночью ваш член втянул вас в кучу неприятностей.

Перед уходом Джей отвлек Рейли в сторонку.

– Еще одно. Ради бога, больше не упоминай о том, что тебе подсыпали наркотик.

– Но…

– Да слушай же, черт побери! – Джей схватил его за плечо и слегка встряхнул. – Если ты – неважно, в каком контексте, – упомянешь наркотики, последует неизбежный вывод: ты и покойная Сузи вместе ими баловались, увлеклись, ты вырубился и потерял память, а она умерла.

Рейли обхватил голову обеими руками.

– Боже милостивый.

– Вот именно. – Джей вздохнул и отправился в аэропорт.

Через полчаса явился вовсе не Кобб Фордайс. Рейли сидел в одиночестве, когда в комнату для допросов вошла Кэнди. Выглядела она потрепанной, невыспавшейся. Лицо опухло от обильных ночных возлияний, размазанная вокруг глаз тушь для ресниц придавала ей сходство с енотом. На Кэнди все еще было вечернее платье. Помятое. Рейли решил, что она в нем спала. Интересно, где.

Кэнди остановилась в дверях, несколько секунд пристально смотрела на него, затем захлопнула дверь и вошла в комнату.

– Я им не поверила. Это правда?

– К несчастью.

Кэнди швырнула портфель на маленький стол и с чувством выдохнула.

– Рейли, какой кошмар.

– Я знаю.

Кэнди собрала волосы в лохматый «конский» хвост и закрепила их резинкой, до этого болтавшейся на ее запястье.

– Официально я представляю окружного прокурора Кобба Фордайса. Он позвонил и попросил меня заняться этим делом, поскольку сам празднует день рождения сына. Дедушки-бабушки, воздушные шары, жена разозлится, если он уедет…

– Он знает, что мы друзья?

– Если бы знал, меня бы здесь не было. И он уволит меня, если узнает. Где твой адвокат?

– Адвокат?

– Твой адвокат, Рейли, твой адвокат, – нетерпеливо повторила Кэнди. – Что с тобой? Еще не прочухался?

– Я, э-э…

– Только не говори, что общался с полицией без адвоката.

– Не с полицией. – Он повысил голос, чтобы сравняться с Кэнди. – С Джеем.

– С Джеем! – фыркнула Кэнди. – И с Магауаном. И с Уикемом. – Она посмотрела на Рейли озадаченно и раздраженно одновременно. – Мой босс, окружной прокурор, устроил бы мне взбучку, если бы узнал, что я всего-то поздоровалась с тобой без адвоката.

– Кэнди, поговори со мной.

Она упрямо покачала головой:

– Нет.

– Пожалуйста. – Его голос дрогнул, и, видимо, это подействовало на Кэнди больше, чем сама просьба.

Она как-то съежилась, осторожно оглянулась на дверь.

– Ладно. У тебя три минуты. Затем я превращаюсь в помощника окружного прокурора. Так что поторопись. Рассказывай, что произошло.

И он рассказал, как сумел.

– Итак, ты признаешь, что спал с ней.

– Я проснулся рядом с ней.

– Уже мертвой?

– Да. Да. Я сделал ей искусственное дыхание, хотя сразу понял, что она мертва уже несколько часов.

– Ты не был свидетелем ее смерти?

Он изумленно взглянул на Кэнди. Она замахала руками перед своим лицом.

– Забудь, что я это спросила. Конечно, не был. Ты занимался с ней сексом?

– Возможно. Наверное. Они нашли использованные презервативы.

– Потрясающе, – пробормотала Кэнди. – И, между прочим, ты – подлый обманщик, и я не стала бы винить Холли, если бы она никогда даже не взглянула в твою сторону.

– Я не делал это сознательно.

– О, понимаю. Заявляешь, что трахал ее, будучи в бессознательном состоянии.

– Заявляю, что меня… – Вспомнив совет Джея, Рейли заколебался.

– Тебя что?

Рейли подумал, что предостережение насчет наркотиков не относится к Кэнди. Понизив голос, он сказал:

– Думаю, что меня одурманили.

– Я слышала, что при ней нашли кокаин. Вы нюхали?

– Нет. Нет, черт возьми! Я думаю, она мне что-то подсыпала… Я не знаю, что. Наркотик сексуального насилия. – Кэнди молчала. – Перестань так смотреть на меня.

– Прости, – сердито сказала она. – Я всегда так смотрю, когда друг рассказывает мне небылицы.

– Я думаю, что случилось именно это.

Кэнди пристально смотрела на него еще пару секунд, потом выдвинула из-за столика стул и села.

– Выкладывай. В темпе. Я еще слушаю.

Рейли выложил ей свою теорию: Сузи Монро принесла ему коктейль, напичканный стирающим память наркотиком.

– От них наступает временная амнезия, точно, как у меня.

– Правильно.

– Ну, и?

– Как и от кокаина.

– Джей сказал, чтобы я не упоминал кокаин.

– Джей был прав. – Увидев, что Рейли собрался возразить, Кэнди добавила: – Ладно. Я скажу Фордайсу, что, по твоему твердому убеждению, тебе что-то подсыпали. Я не уверена, смогу ли убедить его. Все это очень шатко, Рейли. Твоя линия защиты – «Я не помню» – просто дерьмо.

– Ты мне не веришь?

– Я верю, потому что я тебя знаю. Но… – Кэнди показала на закрытую дверь. – Окружной прокурор, даже эти детективы в лучшем случае отнесутся к твоей версии скептически. Версия с потерей памяти ужасно удобна. Найми адвоката. Немедленно. Прежде, чем скажешь кому-либо еще хоть слово. И как можно быстрее сдай анализ мочи.

Кэнди ободряюще сжала его руку, но ее улыбка была такой же слабой, как его защита.

11

За кухонным окном над цветущим кустом жасмина жужжали шмели. Когда Рейли умолк, Бритт слышала их деловитое гудение так же отчетливо, как если бы над крышей на низкой высоте пролетел самолет, – настолько громким оно было.

– Увидев ее, мертвую, там, в кровати, – сухо сказал Рейли, – я сразу понял, что моя жизнь кардинально изменится. Это было, как… как… – Он подыскивал сравнение. – Как будто стеклянная игрушка упала с елки и разлетелась на миллион осколков.

Бритт кивнула, одобряя найденное им сравнение.

– За мгновение до удара ты понимаешь, что не можешь ни отменить закон тяготения, ни предотвратить неизбежное. Ущерба не миновать и исправить ничего невозможно. Так и здесь. Она мертва, моя жизнь вот-вот разобьется вдребезги. Бессмысленно даже пытаться что-то изменить.

Бритт прижала ладонь к дрожащим губам. Это чувство ей было знакомо.

– Я испытала то же самое, когда проснулась и увидела рядом мертвого Джея.

Рейли пристально смотрел на банку с кока-колой, на запотевшие стенки, на скатывающиеся по стенкам капли, на лужицу у донышка.

– Подумать только, что я спал рядом с ней, пока она умирала. – Он опустил голову, стал массировать лоб. – Господи, ведь смыслом моей жизни было спасение людей.

Бритт с трудом сдержала желание потянуться через стол, коснуться его руки, как-то утешить.

– Рейли, вы не спали. Вас вырубили. И вы ее не убивали. Вы были невиновны.

Он поднял голову. Взгляд его зеленых глаз снова стал жестким, холодным.

– Вашим зрителям вы говорили совсем другое.

– Я никогда не обвиняла вас в совершении преступления.

– Но именно это подразумевали.

– Я уже просила у вас прощения.

– А я вам ответил, что для извинений поздновато. Случившееся в то утро разрушило мою жизнь. Я потерял все. Все. – Ударом кулака по столу Рейли подчеркнул последнее слово. Полупустая банка подпрыгнула. – А ваши ехидные репортажи поставили крест на том, что я еще мог бы спасти.

– Так чего вы хотите от меня сейчас? – Бритт беспомощно всплеснула руками. – Я верю вам, но чем я могу расплатиться за причиненное зло?

Рейли словно окаменел, а от его взгляда Бритт захотела поплотнее запахнуть ветровку. Ах да, ветровки на ней уже не было, и оставалось лишь скрестить руки на груди и терпеть его тяжелый, пристальный взгляд.

Рейли внезапно вскочил. Ножки стула неприятно заскрежетали по линолеуму. Он прошел в центр комнаты, дернул шнурок, включая потолочный вентилятор, вернулся в кухню, но не стал садиться, а зашагал взад-вперед по узкому проходу между рабочим и обеденным столами.

– Кэнди не ошиблась. Слабенькой была моя защита, правда, с двумя положительными моментами. Бармен, нанятый на вечеринку, признал, что текилы в «Маргаритах» хватило бы, чтобы сбить с ног мула, плюс почти стоградусный «Эверклир» для большего кайфа. А вскрытие Сузи Монро показало количество кокаина, достаточное для остановки сердца. Однако, как и в случае с вами, Бритт, когда меня проверили на кокаин и некоторые из самых распространенных наркотиков сексуального насилия, никаких следов уже не осталось.

– Итак, вы не прислушались к совету Джея?

– Прислушался. Отрицательный результат анализа усилил его позицию. С меня сняли обвинение в употреблении наркотиков, и Джей сказал, что лучше оставить все, как есть.

– А Уикем и Магауан? О наркотике вы говорили при них.

– Джей сказал, что о парнях можно не беспокоиться, он все уладит. Действительно, они об этом не вспоминали.

– Окружной прокурор ничего не узнал?

– Он-то как раз узнал. Кэнди мне поверила и решила, что Фордайс должен знать об этой истории. Мы с ней встретились с прокурором при закрытых дверях.

– Только вы трое?

– И адвокат, которого я нанял.

– Как его фамилия? Кажется, начиналась с буквы Б?

– Конечно, вы не помните. Я нашел его в телефонном справочнике, и он оказался полным профаном. В общем, мы встретились с Фордайсом.

– И?

– Он выслушал меня, но я ни в чем не смог его убедить. Семенная жидкость в презервативах была моей. С точки зрения Фордайса, если я занимался сексом с Сузи Монро, то с тем же успехом мог предложить ей кокаин. Даже отрицательный результат моего анализа не доказывал, что я не пытался накачать наркотиками ее.

– Фордайс так и сказал?

– В сущности, да. Он называл мою потерю памяти «предполагаемой». Если он и поверил во временную амнезию, то ее причиной считал алкоголь. Тем не менее он пообещал тщательно разобраться в этом деле, что в переводе с языка высокопоставленных чиновников означает «убирайтесь отсюда и не тратьте попусту мое время». Кэнди ругала себя за неверную оценку ситуации. Она-то надеялась, что мое пылкое признание Фордайсу поможет в сложившейся ситуации, а все свелось к моему признанию, мол, был в ту ночь невменяем и мог совершить что угодно.

– К тому времени вас отстранили от работы?

– У шефа не было выбора. – Рейли снова сел за стол. – Его я никогда не винил. Он всего лишь делал то, что считал правильным для управления. Я был вовлечен в скандал, связанный с пьянством, сексом и смертью от кокаина, что порочило облик пожарного. Браннер воспользовался этим инцидентом, чтобы снять меня с расследования. Говорил, что очень сожалеет, но втайне, думаю, радовался возможности избавиться от меня. Правда, шеф не сразу меня уволил. Ждал, как и я, реакции Фордайса: выдвинет ли прокурор обвинение в безответственном поведении, повлекшем смерть человека, или в непредумышленном убийстве или ограничится строгим выговором и предупреждением впредь соблюдать осторожность.

Рейли умолк. Бритт прекрасно знала, как развивалась ситуация, и тихо сказала:

– И тут на сцену выступила я. – Она понимала всю бесполезность оправданий, но все же предприняла еще одну попытку. – Рейли, вы сами перечислили все причины, сделавшие эту историю сенсацией. Тот, кто обязан служить и защищать, найден в постели с мертвой девушкой.

– Секс, наркотики и рок-н-ролл.

– Вот именно. Ваша история, как спелый плод, свалилась мне в руки, а я не растерялась.

– Да уж. Не растерялись. Камеры, микрофоны, прожектора были нацелены на меня круглосуточно. Вы даже припарковали свои проклятые микроавтобусы перед домом…

Рейли осекся, и Бритт закончила предложение за него:

– Перед домом Холли.

Рейли подцепил ногтем крышку коробочки с зубочистками, открыл ее, закрыл, снова открыл, затем решительно закупорил упаковку. Бритт почувствовала, что с той же решительностью он закрывает и тему своей невесты.

Наконец Рейли заговорил:

– Меня тщательно допрашивали, однако Фордайсу не хватило оснований для возбуждения уголовного дела. Обвинение мне не предъявили, причиной смерти Сузи Монро признали случайную передозировку наркотиков.

Рейли с гневом посмотрел в глаза Бритт.

– Вероятно, этим бы все и закончилось. Я никогда не оправился бы от последствий, точно не оправился, но, по меньшей мере, если бы все закончилось тогда, то это осталось бы моим личным делом, моим бременем. Однако на телеэкране появились вы и представили Сузи Монро жертвой.

– Она и была жертвой.

– Она не была моей жертвой! – Рейли ткнул себя пальцем в грудь. – Она была жертвой выбранного ею образа жизни. Она была хронической наркоманкой, любительницей вечеринок, трахавшейся за наркотики. Джей нашел десятки ее знакомых, которые могли это подтвердить.

Рейли в ярости вскочил со стула, обошел его и уперся руками в спинку. Наклонился вперед, продолжая сыпать попреками.

– А вы показали вашим зрителям не последние снимки, на которых она в более чем откровенных нарядах с двусмысленными сверкающими надписями и в туфлях на высоченных шпильках, а фотографии с ее выпускного вечера. – Он говорил все громче. – В академической шапочке и мантии. То ли соседская девчонка, то ли абитуриентка престижного университета.

– Я попросила фотографию у ее матери…

– Матери, отчаянно желавшей, чтобы ее девочку запомнили не шлюхой и наркоманкой, а жертвой подонка, который напоил ее, трахнул и не уберег от передозировки.

Бритт стоически терпела его осуждение. Ни за что на свете она не признала бы, что манипулировала общественным мнением, дабы произвести впечатление на своего нового босса и сделать карьеру. Но и отрицать, что ее репортажи были пристрастными, направленными против Рейли Гэннона, она не могла.

– Я говорила…

– Довольно!

Он сделал маленький круг по кухне, вцепившись в волосы и отведя их от лица. Бритт уже знала этот жест. Рейли хватался за голову каждый раз, как его гнев готов был вырваться наружу. И каждый раз она с благодарностью воспринимала его усилия сдержаться. Разгневанный, он пугал ее до смерти.

Рейли снова сел на свое место.

– Когда Сузи представили святой, а меня – ее совратителем, у шефа не осталось выбора, ему пришлось меня уволить. Фордайс не возбудил уголовное дело, но в этом уже не было необходимости. Меня осудило общественное мнение. – Хотя Рейли сказал «общественное мнение», глаза его словно кричали: «Вы!»

После напряженной паузы Бритт осторожно спросила:

– Именно тогда вы сюда переехали?

Он коротко кивнул.

– Несколько месяцев я арендовал этот дом, затем решил купить его, поскольку точно знал, что никогда не вернусь назад. Прожить дерьмовую жизнь здесь можно ничуть не хуже, чем в любом другом месте.

– Где мы находимся?

– Между Бофортом и Чарлстоном вдали от побережья. – Рейли назвал еще несколько городков.

– Никогда о них не слышала.

– Так и задумывалось.

– Кто-нибудь… Вы с кем-нибудь общаетесь?

– С кем? С моим адвокатом? Я выписал ему чек, уволил и больше никогда не видел его и не слышал. С верными друзьями? – Он презрительно фыркнул.

– Родители?

Рейли страдальчески скривился и тихо ответил:

– Они тоже уехали из Чарлстона.

– Они вам поверили?

– Безоговорочно. Я – единственный ребенок. Мы всегда были очень близки. Они всегда защищали меня, что бы я ни натворил.

– Они и в этом случае вас защищали.

– Да. И поэтому стали изгоями. Даже старые друзья начали их избегать. Они устали от этой истории. Отец вышел на досрочную пенсию из компании по продаже медикаментов, в создании которой участвовал, и они перебрались в Огасту. У мамы там живет сестра. Мне чертовски больно оттого, что я причинил им столько горя. Я никогда не смогу расплатиться с ними. Вся их жизнь прошла в Чарлстоне. Они говорят, что у них появились новые друзья, что им там нравится, но… – Он пожал плечами.

Бритт чуть не спросила о его невесте, но вовремя одумалась.

– Как вы это выдерживаете? Я имею в виду изоляцию. Никаких контактов с внешним миром. Ну, кроме Делно. Чем вы занимаетесь?

– Составляю план мести.

Он сказал это тихо, с угрозой. У Бритт мурашки побежали по коже, и она с радостью восприняла шум снаружи, возвестивший о возвращении старика. Поднявшись на крыльцо, Делно повесил на крючок, прикрепленный к скату крыши, маленькую тушку, приказал собакам лежать, открыл дверь и просунул голову внутрь.

– Можно зайти?

– Нельзя, – откликнулся Рейли. Старик все равно вошел, потирая ладони.

– Я пропустил что-то важное?

– Ничего нового.

Босые ноги старика, как копыта, застучали по линолеуму.

– Я проголодался. У тебя есть что-нибудь съедобное? – Делно проверил содержимое холодильника и разочарованно произнес: – «Мясо для завтрака». Может, лучше пожарить того кролика?

– Может, лучше пойдешь домой и заберешь своих вонючих, блохастых псов?

Рейли неожиданно вскочил и вышел из домика.

Бритт посмотрела на старика, явно решившего, что «мясо для завтрака», в конце концов, не самый плохой вариант. Делно сунул в рот несколько розовых ломтиков – зрелище было настолько не аппетитным, что Бритт перевела взгляд на дверь, захлопнувшуюся за Рейли.

– Он все еще на меня злится.

– Просто сексуально озабочен, вот и все.

Бритт резко обернулась.

– Извините?

– Сексуально озабочен. – Делно хлопнул дверцей холодильника и вытер губы тыльной стороной ладони. – Я сразу заметил. – Он поковырял в ухе мизинцем, вытащил комок серы и растер его о нагрудник своего комбинезона. – Ничего удивительного, ведь вы разгуливаете тут в таком виде.

Генеральный прокурор Кобб Фордайс изо всех сил старался следить за ожесточенной дискуссией. Длинный овальный стол для совещаний превратился в поле боя. Полированная столешница разделяла противоборствующие стороны, как демилитаризованная зона – вражеские армии. Сам прокурор занимал нейтральную позицию во главе стола.

Перед началом совещания он подумывал попросить об отсрочке. Однако один раз совещание уже откладывалось. Новую просьбу встретят в штыки обе стороны. Пойдут слухи, что прокурор уклоняется от совещания по политическим мотивам.

Вопрос был чрезвычайно важным и далеко не консолидирующим. Законодателей поджимали сроки. Именно поэтому Фордайс позволил им собраться, как было запланировано заранее, хотя все его мысли были заняты совсем другим.

Выслушав утром отчет о результатах вскрытия Джея Берджесса, он не мог думать ни о чем другом.

– Мистер Фордайс, новый Закон о контроле за оружием не пройдет без вашего одобрения, – сказал один из присутствующих, как только ему удалось вставить слово.

– Ваше одобрение или неодобрение не сыграют никакой роли, мистер генеральный прокурор, – заявил один из оппонентов с уверенностью, показавшейся Фордайсу фальшивой. – В таком виде юристы ни за что закон не пропустят.

– Тогда почему вы так старательно отговариваете прокурора от одобрения закона? – поинтересовался представитель первой стороны.

Кобб встал.

– Господа, давайте сделаем перерыв, пока из-за Закона о контроле за оружием не пролилась кровь. Это было бы нелепо, не так ли? – Фордайс ослепительно улыбнулся и услышал ожидаемые смешки. – Угощайтесь. Минеральная вода, кофе. А эти шоколадные печенья стоят содержащихся в них калорий. Я вернусь через минуту.

Как Кобб и надеялся, никто не последовал за ним в туалетную комнату. Ему пришлось воспользоваться писсуаром (ведь именно под этим предлогом он прервал совещание), затем он подошел к раковине, сунул руки под холодную струю, оберегая от воды накрахмаленные манжеты, украшенные запонками с выгравированными на них гербами.

Итак…

Новость об убийстве Джея Берджесса прогремит сегодня по всему штату. В стороне не останется ни одна газета, ни одна телевизионная компания или радиостанция. Услышат все, даже те, кто ничего не хочет слышать.

Не успел он сегодня утром явиться в свой офис, как секретарша – с неуместным возбуждением – сообщила, что услышала эту новость по Си-эн-эн.

– И вас упомянули, сэр. Показали ту знаменитую фотографию, где вы все четверо на фоне пожара.

Та проклятая фотография. Тот ненавистный пожар.

Сколько раз Кобб желал повернуть время вспять, отменить встречу, из-за которой явился в полицейский участок в тот самый день в то самое время! Если бы было иначе – он сидел бы в своем кабинете в здании суда или уже ехал домой. Тот день был исключением, и Фордайс никак не мог избавиться от сожалений.

Но были моменты – множество моментов, – когда он благодарил судьбу за мгновенную славу, обрушившуюся на него после этого пожара. Конечно, его политическая карьера непременно состоялась бы, он достиг бы успеха. Но не так стремительно. А ведь ему страшно хотелось как можно быстрее попасть в кабинет генерального прокурора и стать там полновластным хозяином.

Он извлек личную выгоду из пожара, случившегося в полицейском участке, и, как следствие, из гибели семерых людей. И в глубине души, в той самой глубине, где приходится быть абсолютно честным с самим собой, он вовсе не огорчался из-за произошедшего. Что же он за человек в таком случае?

Однако подобные мысли – пустая трата времени. Судьба есть судьба. Ее не обманешь. Сопротивляться ей бесполезно. Человек, особенно религиозный, понимает, как ничтожен он сам и его амбиции по сравнению с высшей силой, предопределением.

Вот что он говорил себе. Вот что позволяло ему спать по ночам. Он примирился с собой. Он смог жить с этим, ведь смогли и все остальные. Все остальные смогли просто забыть о пожаре и двигаться дальше.

Но тем не менее создавалось впечатление, что эта история имеет бесконечные последствия… Если бы Джей Берджесс тихонько скончался от рака…

Но нет, не таков Джей Берджесс!

Вокруг нынешнего расследования закипели те же страсти, что и после гибели Патрика Уикема. Убийцу Уикема так и не нашли. Со временем эта тема перестала быть главной сенсацией, а потом и вовсе исчезла из выпусков теленовостей и с газетных страниц.

Отдав на похоронах последние почести павшему другу-герою, Кобб вполне пристойно вывел убийство Уикема из поля зрения избирателей. Как кандидат на высший в штате пост блюстителя закона, он мог бы ежедневно закармливать электорат напоминаниями о кровавом убийстве полицейского и тем самым усиливать свои позиции в избирательной кампании. Он мог бы стимулировать полномасштабное расследование до победного конца, до того момента, пока убийца полицейского не будет пойман, предан суду и приговорен к наказанию.

Однако он это не сделал. Не смог.

Холодная вода все лилась на его руки. Он пристально смотрел на свое отражение в зеркале над раковиной. Хорошая фигура – результат ежедневных тренировок. Довольно красивое лицо, седеющие виски. Лицо, говорящее о добродетельной жизни и честности. Преданный муж, примерный отец, усердный прихожанин. И общество видит и принимает его именно таким. А еще он видит человека, верящего в свободу и правосудие для всех и каждого, человека, внушающего доверие к судебной системе и своей роли в ней. Хотя люди воспринимают лишь то, что им показывают, не так ли?

Вряд ли кто-то из тех, кому станут известны обстоятельства смерти Джея Берджесса, попытается взглянуть правде в глаза: распутство Джея в конце концов привело к тому, что оскорбленная женщина придушила его собственной подушкой.

Интересно, вспомнит ли кто-нибудь некоего Рейли Гэннона и обвинения, выдвинутые против него пять лет назад?

Уклоняясь от собственного пристального взгляда, генеральный прокурор Кобб Фордайс наклонился над раковиной и плеснул в лицо холодной воды.

Пат Уикем Младший собрался с духом и набрал телефонный номер.

– «Строительная компания Конуэя».

– Э… Могу я поговорить с Джорджем?

– Простите, он будет во второй половине дня.

– О-о! – На лбу Пата выступила холодная испарина. Он промокнул ее сложенным носовым платком.

– Хотите оставить ему сообщение?

– Нет, спасибо. Я перезвоню позже.

Пат быстро повесил трубку и уставился на перегородку своего закутка, на других полицейских – таких же канцелярских крыс, как и он сам. Пат прекрасно управлялся с компьютером и был отличным делопроизводителем. А вот оружие пугало его. Преступники вызывали в нем отвращение. Он носил полицейский жетон, но совершенно не был создан для полицейской работы. Он никогда не хотел быть полицейским и рассматривал оставшиеся до пенсии двадцать два года своей жизни как тюремный срок без права досрочного освобождения.

Никто не обращал на него внимания. Пат набрал номер сотового телефона. После трех гудков раздалось отрывистое «алло».

– Джордж? Пат Уикем.

Он отчетливо почувствовал недовольство Джорджа Магауана и даже подумал, что Джордж отключится. Однако тот проворчал:

– Подожди. – Пат услышал приглушенный разговор, извинения Джорджа, затем на несколько секунд воцарилась тишина, видимо, Джордж искал уединенное место. – Как ты достал этот номер?

– Я полицейский.

Джордж презрительно фыркнул.

– У меня важная встреча. Мой тесть собирается заключить новый контракт. Ты выбрал самый неподходящий момент.

– Нам надо поговорить о Джее.

– Черта с два! – пробормотал Джордж.

– Они знают, как он был убит.

– Я слышал.

– Эта журналистка говорит, что ей подсыпали наркотик сексуального насилия.

– И это я слышал.

– Ну?

– Что – ну?

По прикидкам Пата, вес Джорджа Магауана превосходил его собственный фунтов на семьдесят пять, и в этот момент он больше всего на свете хотел, чтобы его физическая сила соответствовала силе его гнева. Он разбил бы тупую башку этого верзилы о стену!

– Разве вас это не тревожит?

– Тревожит. Мне пришлось пройти восемнадцать лунок и проиграть, потом я пережил двухчасовой ленч и уже полтора часа расхваливаю наш проект. Теперь, если переговоры провалятся, Лес возложит всю вину на меня, ведь это я прервал его рекламную речь из-за твоего звонка.

Пат не клюнул на фальшивое возмущение Джорджа. Произошедшее волновало Магауана не меньше, чем его самого.

– А теперь еще Бритт Шелли пропала.

– Пропала? Что значит пропала?

– Именно то и значит, – разозлился Пат. – Когда Кларк и Джавьер приехали к ней с ордером, ее не оказалось дома. И на телестанции ее нет. Ее никто не видел со вчерашнего вечера. Автомобиль объявлен в розыск.

Джордж молча переварил свалившуюся на него информацию.

– И чего ты от меня хочешь? Чтобы я отправился искать ее?

– Как, по-вашему, понимать ее исчезновение?

– Откуда мне знать, черт побери? Первое, что приходит в голову: она не хочет, чтобы ее арестовали.

Пат проигнорировал ответ Магауана.

– Как вы думаете, что Джей успел рассказать ей?

– Я не знаю. – Теперь голос Джорджа прозвучал иначе… как-то неуверенно.

Пат встревожился еще больше.

– О, господи.

– Ради бога, возьми себя в руки, Пат. Соберись.

– Что теперь делать?

– Ничего. Вести себя как ни в чем не бывало. Ничего не делай, Пат, ты меня понимаешь?

Пату не понравился угрожающий тон Джорджа. Кто он такой, чтобы задирать нос? Все знают, что Джордж – «мальчик для битья» при своем тесте. А его жена не может пропустить ни одного более или менее стоящего мужика.

Джордж был одним из лучших друзей Пата Старшего, когда они вместе работали в полиции. Соответственно, он стал другом семьи и часто ужинал в их доме. Пат помнил, как Джордж шутливо мерился с ним силой, поддразнивал насчет девчонок, разговаривал о бейсболе, играл в видеоигры. Джордж был громогласным, неугомонным, и с ним всегда было весело.

Только все это было до того, как Джордж женился на Миранде Конуэй. До того, как Джордж и Пат Старший стали героями. До пожара в полицейском участке.

А потом Джордж Магауан перестал появляться в доме Уикемов.

– Мне пора, – сказал Джордж. – И не звони мне больше. Чем меньше контактов, тем лучше. Понял?

В трубке зазвучали короткие гудки. Пат выпустил трубку из потной ладони, притворился, что изучает файл на экране компьютера, если вдруг кто-то пройдет мимо.

Звонок Джорджу не успокоил его, как он надеялся, а совсем наоборот. Храбрость Джорджа была напускной. Пат готов был биться об заклад, что, если поскрести мускулистое тело Джорджа Магауана, внутри обнаружится такой же дрожащий трус, как и он сам.

Джордж тоже боялся, что кто-нибудь свяжет убийство Джея Берджесса с пожаром в полицейском участке. Можно ли нащупать эту связь? Можно ли заподозрить, что эти два события имеют отношение друг к другу?

А вдруг кто-то следит за ним?

Пат Уикем Младший часто жалел, что у него нет лишней пары глаз на затылке.

И не только в рабочее время.