Текст книги "Низкий старт (СИ)"

Автор книги: Самат Сейтимбетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Глава 12

8 марта 2307 года.

Прекрасным весенним утром Лев вышел из дверей центра связи, чтобы немедленно выматериться и зайти обратно. Подтаявшая прошлым днем грязь, за ночь застыла, прихватилась ледком, и теперь на этом творении древнего абстракциониста вполне могли себе сломать лапы твари, не говоря уже о людях. С грустью, генерал признал, что тут помогут только особо прочные горные ботинки, коих у него никогда не было. И желательно, чтобы ботинки были окованы шипами, иначе все равно можно поскользнуться и проломить купол центра связи головой.

– Ну, вот что за [цензура] в Международный женский день? – тоскливо спросил Лев у Спартака.

Снайпер, деловито шуршащий распечатками и периодически тыкающий пальцами левой руки в терминал, поднял голову. Спартак по-прежнему упорно каждую неделю брил сам себя налысо, даже зимой. Красные глаза, морщины на лице и лысый череп создавали пугающую картину. Как сказали бы Прежние «вампир-пенсионер в камуфляже вышел на охоту».

– Какой день, товарищ генерал?

– Международный женский день! – торжественно провозгласил Лев, подняв палец для пущей важности. – В этот день у Прежних было принято поздравлять женщин, отдавать им власть и все деньги, клясться в любви и носить на руках!

– Весь день?

– Да, а тех, кто не мог этого сделать – подвергали общественному порицанию!

– Ужас какой, – искренне ответил Спартак. – Прежние местами были ушибленные на всю голову, раз придумывали такие праздники!

– Да, в последний век Прежних это безумие достигло пика. Две мировые войны, дележ планеты, придумывание дурацких праздников, отказ от космической экспансии, и как апофеоз – ядерная война. Единственная толковая вещь была – построение коммунизма и ту слили в унитаз.

– Почему? Вроде ж просто временно приостановили? – удивился Спартак. – Ну, я читал где-то.

Генерал свысока посмотрел на сидящего Спартака. Презрительно выпятил челюсть, мол, ерунду ты читал, лысый лейтенант! Вот я, лысый генерал, знаю правду! Со стороны это всегда смотрелось крайне комично, но сейчас в центре связи присутствовали только «двое лысых».

– Ерунду ты читал, – сообщил Лев. – На теме Прежних паразитируют все, кому не лень. Пишут, придумывают, высасывают из пальца, а люди покупают, читают и верят. Тогда как есть свидетельства самих Прежних, ну, те, что уцелели за эти века. Следует заметить, что к вопросу сохранения информации Прежние подходили с одной стороны крайне сурово, а с другой крайне легкомысленно. Поэтому уцелело не все, но даже того, что осталось, вполне хватает, чтобы представить, какое безумие творилось в умах и сердцах в 20-м веке. И вначале 21-го, конечно, там вообще дурдом творился. Массовый такой, на всю планету. Так о чем это я?

– О безумии Прежних и праздниках, – пожал плечами Спартак.

Рассказы генерала о временах до ядерной катастрофы всегда были безумно интересны, но имели один недостаток. Лев всегда забывал, что его собеседники не так подкованы в теме, как сам генерал. В результате речь Льва скакала с предмета на предмет, и слушатели быстро теряли нить повествования, потому что генерал мог легко от Наполеона перескочить к Бреттон-Вудским соглашениям, оттуда на конкистадоров и потом заложить резкую петлю, переключившись на космическую программу в разрезе проблемы календаря майя. Даже Асыл, за годы работы рядом с Львом, понахватавшийся знаний о Прежних, в такие минуты пасовал и разводил руками, мол, дайте генералу выговориться.

Поэтому Спартак, пораньше с утра корпевший над модулем прогнозирования поведения Слуг в условиях отсутствия подчиненных, решил вернуть Льва на исходную тему. «Пусть лучше генерал задвигает о праздниках», решил снайпер, «чем скачет мыслью по всей планете, заодно сбивая с мысли меня». Генерал, надо сказать, повелся на слова Спартака, и вернулся к теме.

– Да, праздник Международного женского дня – стал торжеством феминизма, – пустился в разглагольствования Лев. – Ведь что такое феминизм, как не безумие Прежних? Вот у нас, в наши беспокойные дни и года, все правильно сделано. Полное не только равноправие мужчин и женщин, но и обязанности. Все трудятся, все служат в армии, все выполняют Долг перед Родиной, независимо от пола. А у Прежних феминистки хотели прав, но не обязанностей, и добились-таки! Хотя патриархат на планете тянулся еще со времен, когда кроманьонцы неандертальцев за хобот из пещер выгоняли. Или это были мамонты? Неважно. В общем, давным-давно женщины и мужчины поделили права и обязанности, и это было хорошо и всех устраивало. А потом феминистки придумали праздник, начали продвигать свои идеи, и Прежние им потакали.

– В учебниках истории этот вопрос не освещается, – заметил Спартак, доставая паяльник.

– Неудивительно, – пожал плечами Лев. – Начни освещать историю Прежних в учебниках, и ученики будут сидеть в школах по 15 лет. Впрочем, у Прежних к этому и шло в 21-м веке. Количество информации стало настолько велико, что человек вначале 20 лет получал общее образование, чтобы потом еще 10 лет получать профильное, и только потом начать работать по специальности. Безумное время!

– Но вы бы, товарищ генерал, не отказались в нем пожить?

– Не уверен, разве что это помогло бы разгадать загадку происхождения тварей. Видишь ли, Спартак, прошлое – это прекрасно, но жить надо в полную силу в настоящем, чтобы будущее стало лучше. Вот как-то так.

После чего Лев еще полчаса, забыв, что собирался в столовую, рассказывал о безумии и величии Прежних, но Спартак его уже не слушал. Бубнит там что-то Лев фоном и бубнит, снайперу это работать не мешало.

14 апреля 2307 года. Кладбище форпоста 99.

Спартак стоял, бездумно разглядывая камни, призванные обозначать надгробия могил. «Вечный нестирающийся влагоустойчивый» карандаш, которым делали надписи на камне, уже местами поплыл и растекся. В этой небольшой впадинке, приютившей в себе тела защитников форпоста, почти постоянно была тень, и злое горное солнце не выжигало траву, скрывавшую могилы. Сами обитатели форпоста 99 не слишком любили ходить на кладбище, повторяя вслед за Дюшей, что, мол, «мертвые живут в нашей памяти делах, а не на кладбищах». Но сегодняшний день Спартак никак пропустить не мог. Годовщина нападения на форпост, годовщина потери. За прошедшее время боль потери приутихла, сменившись злобой мести тварям и нетерпением возможного возврата девушки.

Спартак и сам не взялся бы разделить ту эмоциональную смесь, которая кипела в груди и голове, на составляющие. Сложное варево, не сводящее с ума лишь благодаря регулярным сеансам у капитана Зайцевой. Сама капитан уверяла, что в голову Спартаку не залезает, и не умеет, и не нужно. Но снайпер, после сеансов, на которых он в основном говорил обо всем подряд, чувствовал изрядное облегчение. До этого еще был долгий и серьезный разговор по поводу брата капитана, и Спартак до сих пор радовался, что Екатерина не убила его на месте. Рефлексы рефлексами, а разъяренная женщина – псионик – это страшно! В общем, отношения с военврачом сплелись в какой-то сложный клубок, который Лев ехидно именовал почему-то «бразильским». Но объяснять смысл термина категорически отказался, а Дюша только разводил руками. Впрочем, личное в отношения с капитаном Спартак изначально не вкладывал и не собирался вкладывать, и поэтому смешки потихоньку сошли на нет.

В заключение Екатерина Зайцева «обрадовала» снайпера словами, что «судьба твоя – слепая, и никакие женщины этого не изменят».

Если бы мертвые могли слышать мысли, то мешанина в голове Спартака их изрядно позабавила бы. Тут и воспоминания о событиях годичной давности, и размышления о Лизе, и клубок мыслей-отношений с остальным гарнизоном, и резкие как вспышки воспоминания из детства о кладбищах. Как любил говорить Дюша, «мы тут все умственные инвалиды с богатым содержимым головы». Странная и нелогичная фраза сейчас лучше всего характеризовала мысли снайпера. Вроде и пришел сюда Спартак почтить память Лизы, а в результате чуть ли не обвинения начал кидать могилам тех, из-за кого старший лейтенант пропала. Каждый по отдельности, включая Спартака, чуть-чуть ошибся, и грустный итог: одни на кладбище, другие у тварей, а третьи думают ерунду о первых двух.

Постояв еще немного, снайпер побрел обратно в центр связи. От посещения кладбища у него осталось тяжелое, противное чувство, как будто съел что-то не то и оно внутри бродит, не может найти выхода. Во всяком случае, чувства одногруппников, не желающих посещать могилки, теперь стали понятнее Спартаку. Но легче от этого также не стало.

26 апреля 2307 года. Кабинет Льва.

В кабинете присутствовали четверо. Генерал Слуцкий, капитан Имангалиев и сержанты-Андреи. День «В» потихоньку приближался, Лев потирал руки и лысину, и давал отдельные уроки «для избранных». Вот такой очередной урок должен был состояться сейчас в кабинете. Тема старая как мир – что брать с собой на задание? В силу специфики мероприятия и того, что группа шла в глубокий тыл первый раз, генерал хотел быть уверен, что сержанты все понимают правильно. И, соответственно, смогут объяснить остальным в группе, что да как. К таким вещам сержанты относились спокойно – хотя иногда весь урок заключался в «жевании пережеванного», как однажды выразился Дюша, то есть повторении того, что Лев уже объяснял год назад.

Сейчас сержанты яростно спорили на тему, брать с собой тяжелое оружие, вроде пулеметов или огнеметов, или обойтись стандартными автоматами АВС-89 (автомат военный стандартный 89 года). Дрон, как всегда могучий и мышцатый, показывал бицепсы и упирал, что утащит даже два пулемета ради такого случая. Дюша, как всегда маленький и хитрый, упирал на то, что в оружии нужно единообразие и облегчение веса. Бросать пулемет на берегу Иссык-Куля слишком расточительно, тащить – тяжело, драка со всеми тварями все равно не предусмотрена – лучше взять однотипное оружие, да полегче. В мелкой стычке отобьются, а в крупной никакой пулемет не поможет.

Лев самоустранился из спора, заявив, что группе бегать у тварей, следовательно сержантам и решить. При этом, правда, хитро поглядывал, мол, сейчас проверим, тому ли я вас научил.

– Насколько вообще можно верить расчетам Спартака, вот вопрос, – пробормотал Дюша, склоняясь над картой. – Потому что одно дело бегать от Преследователей, а другое – штурмовать цитадель Мозга. И потом бегать от Преследователей.

– Расчеты Спартака верны настолько, насколько вообще могут быть верны подобные вещи, – резче обычного пролаял Лев. – Вот что трагическая любовь с людьми делает, прямо-таки гениальную вещь наш снайпер сваял.

– И вы не боитесь отпускать его к тварям, товарищ генерал? – ехидно спросил Асыл.

– Да ладно, пусть бьется за свою любовь, все равно ее там не будет, – отмахнулся Лев. – Итак, вашей задачей будет следующее. Высадка в этом районе. Потом скрытное выдвижение в этот квадрат, наблюдение и выявление убежища Мозга, Инкубатора и «людского загона».

Палец Льва летал над картой, показывая и направляя. Стандартный «золотой треугольник», с вершинами в неудобных местах и дорогой, ведущей вначале в центр этой геометрической фигуры. Твари, что бы там твареведы не воображали, любят стандартные, апробированные решения. Но так как группа «Буревестник» не какая-то там портяночная пехота, то зайдете с тыла, скрытно, ловко, быстро, вещал Лев. Рельеф там сложный, но проходимый. Самое главное в этом процессе – преодолеть внешнее кольцо наблюдения, которое у тварей традиционно сильно. Соответственно, в непосредственной близости от важных объектов, уровень наблюдения и патрулирования сильно падает. Твари полагаются, в данном случае, на охрану самих объектов, из-за чего в их обороне возникают слабые и уязвимые места.

Дальше план предусматривал стандартную схему. Сделать убежище, отлежаться, понаблюдать. После выявления всего, что нужно, отбивка по радиомаяку, и в 3.00 следующих суток будет нанесен удар. Хороший, качественный удар, тут Лев давал полную гарантию. Перемешивание скал с землей и прочие радости, чтобы ни одна тварь живой не ушла. Разумеется, основная задача – уничтожение Мозга, Инкубатора, возможное выведение из строя Слуг и Приближенных. Обезглавливание тварей с последующей планомерной зачисткой.

Лев не стал говорить, что после апробации на Иссык-Куле, данная тактика планировалась к применению по всей планете. Уничтожение верхушки тварей во главе с Мозгом, потом аккуратная дочистка остатков тварей-управленцев, и неспешное выжидание. Низовые твари, оставшись без управления, за год-другой перебьют друг друга или растратятся в лобовых атаках на пограничные укрепления людей. Главное – не допустить появления нового Мозга, и, впоследствии, занять освобожденный от тварей район.

Генерал, разумеется, представлял, насколько сложна и объемна будет такая задача. В дальнейшем по замыслу разработчиков (одним из которых был сам Лев), предстояли еще более сложные задачи. И разнообразные. Смена тактик, приемов и подходов, должна была заставить тварей, а точнее Мозги, совершать ошибки. Применение шаблонных ответов должно было повлечь еще большее падение тварей. Образно говоря, пытаясь реагировать на людей, твари сами вырыли бы себе могилки.

Но Лев скромно промолчал, лишь немного заострив внимание сержантов на моменте «сопутствующей задачи». Так скромно обозначалась попытка возможного освобождения старшего лейтенанта Сафроновой. Сам Лев в возможность такового освобождения не верил, но решил не мешать. Спартак указал на месторасположение Мозга? Указал. Следовательно, заслужил попытку и право. Поэтому, дождавшись, пока сержанты наспорятся, Лев предложил компромиссное решение. Старший сержант берет с собой пулемет, раз уж все равно привык к нему, умеет и любит стрелять. Заодно на себе прочувствует, что такое отмахать несколько сот километров с тяжелым оружием и грузом.

Старший сержант Майтиев немедленно выдвинул предложение взять с собой огнемет и пару баллонов огнесмеси. Обоснование: акция отвлечения – например, нападение на Инкубатор – пока Спартак с напарником будут шерстить «людской загон». Огнемет вручить рядовому Лукину, раз уж тот мастерски с таковым обращается. Заодно и «тяжелое» оружие в пару к пулемету будет.

– Виталь-то как обрадуется! – мечтательно протянул Дюша. – Дополнительные 15 килограмм, просто сказка!

– Да основные принципы – мобильность, скрытность, незаметность – просто плачут кровавыми слезами, – кивнул Лев. – Не пообещай я Спартаку, что ему будет дан шанс вытащить Лизу, и тяжелого оружия не брали бы. Автоматы, пистолеты, ножи и чуток гранат. За глаза хватит. Диверсанты, вступившие рано в бой – уже не диверсанты. Впрочем, это я уже неоднократно рассказывал.

– Шанс, шанс, а насколько велик тот шанс? – задал риторический вопрос сержант Мумашев.

– Шансы есть, ведь твари рациональны, – пояснил Лев. – Даже выжав всю информацию из старшего лейтенанта – не будут убивать. Зачем, если она и так под контролем паразита? Соответственно, ее пока придержат в резерве, а потом к воротам какого-нибудь заморского форпоста подойдет девушка…, ну, вы поняли. Еще есть небольшой шанс, что секреты и тайны старшего лейтенанта окажутся настолько глобальны, что ее отправят к Мозгу рангом повыше.

– Даже так? – удивился Дюша. – А я всегда считал, что их там в плену жмут на информацию и в могилу.

– Даже так. В любом случае, Елизавета скорее всего жива, но освободить? Тут шансы Спартака, признаем честно, резко падают. То есть встретить старшего лейтенанта – шансы относительно высоки, но освободить – малы, просто исчезающе малы.

Лев попробовал изобразить насколько малы шансы Спартака, но быстро сдался. Обсуждение вернулось в прежнее русло и продолжалось еще очень долго. Конечно, генерал мог сразу подсказать и выдать готовые решения, но Лев искренне верил и разделял утверждение: «То, что получено собственным опытом – оно бесценно и незабываемо».

06 мая 2307 года. Берег БАО. Полдень.

Лев прочно и твердо стоял на берегу, наблюдая, как волны озера подкатывают к его ботинкам. Закурив, генерал сообщил Асылу.

– В справочной литературе времен Прежних утверждается, что в этом месяце в горы лучше не ходить.

– Почему? – капитан как всегда остался равнодушен к теме Прежних и их писанины.

– Потому что в мае горах свирепствовал некий энцефалитный клещ! Все, кого он кусал – заражались энцефалитом!

– После чего умирали в страшных мучениях?

– Об этом литература умалчивает. Но прививки и предупреждения Прежние практиковали.

– Товарищ генерал, мы, поэтому стоим на берегу? – уточнил капитан. – В качестве прививки?

– Черствый ты человек, Асыл, – ответил Лев, выдержав паузу. – Посмотри, красота-то какая!

Вид водной глади, со снежными и не очень пиками на заднем фоне, прихотливо разбросанными холмами и отрогами, елями и речкой, и в самом деле, казалось, был способен пробудить восхищение у любого. Но когда вы полтора года видите день за днем один и тот же пейзаж, он как-то перестает вдохновлять. Вот и капитан Имангалиев не слишком вдохновился. Капитана больше заботил предстоящий выход группы и последствия этого выхода, нежели любование озером.

– Красивая красота, – равнодушно согласился Асыл. – Теперь я свободен?

– Увы и ах, но нет, мой дорогой помощник. Бери «Проходимца», бери одного из Андреев и Спартака, и езжайте вниз. Потом налево и прямо, потом снова налево и там посреди степи будет одиноко стоящее дерево, там будет связной, пароль «Все твари сдохли», отзыв «Наконец-то»!

– А если серьезно?

– А если серьезно, то езжайте в артполк, туда должна будет прийти посылка. С вакциной, разработки и заказа имени лейтенанта Десновского. Заказ, конечно, от моего имени, но тебе, как моему помощнику, все выдадут.

– Вакцина?

– Анти-паразитная смесь. Сам понимаешь, пришлось надавить в паре мест, кто ж лейтенанту даст биооружие заказывать? А вот для меня быстренько сделали, не прошло и двух месяцев. Есть чем гордиться, как думаешь?

– Вам виднее, товарищ генерал, – усмехнулся Асыл. – И разве это направление не признали бесперспективным?

– Что-то там наш Спартак намудрил, поменял. Пусть побалуется мальчик, хуже никому не будет, а пользы может выйти вагон и тележка. Пусть, пока им движет любовь к старшему лейтенанту Сафроновой, и пока он творит такие замечательные вещи, я его прикрою и поддержу.

– Смерть всем тварям, а остальное подождет, я помню ваше кредо, – кивнул Асыл.

– Вот и отлично. Съездите за этой антипаразитной прививкой, там, на месте, все предупреждены и построены. Во время выхода группа опробует, посмотрим, придется ли тварям по вкусу эта вакцина, кхех.

Глава 13

14 мая 2307 года. Форпост 99. Центр связи.

Спартак еще раз повертел перед глазами шприц – тюбики с наклеенной оранжевой полоской. Прозрачная жидкость внутри больше всего напоминала обычную воду. Но как проверить? Зараженного под рукой нет и не предвидится. Снайпер заглянул в инструкцию. «Предполагаемый эффект – временный паралич паразита сроком от одной минуты до десяти. Вкалывать резким движением в основание черепа, выдавливать до упора». С этим проблем не будет, мрачно сообщил сам себе снайпер. Ударим – вколем – парализуем, но не этого он хотел, заказывая вакцину! Увы, убить паразита, не затронув мозга, не взялась ни одна лаборатория биооружия. Спасибо лысому генералу, что вообще взялись выслушать и сделать! Паралич паразита – в перспективе можно получить вакцину с нужным эффектом, но вначале – полевые испытания.

Спартак понял, что боится возможного будущего выбора. Колоть Лизе препарат или нет, вот в чем вопрос?

Так и не приняв решения, Спартак привычно пошел к Дюше. Весь форпост знал, что за решением сложных вопросов надо ходить к Дюше. Маленький сержант легко, изящно и непринужденно давал советы, решал проблемы и помогал окружающим. Как признавался сам Дюша: «Тут главное, что это не мои проблемы. Чужие проблемы решать всегда легко и приятно». Изложив сержанту сокровенную суть проблемы, Спартак ожидал чего угодно, но только не слов.

– А какая нахрен разница?

– Да ты что, Дюша, не понимаешь, что ли? – взвился снайпер. – Огромнейшая разница!

– Это для тебя, а для Лизы? – перебил Дюша. – А? Какая может быть разница для зараженного? И так она умрет, и этак тоже умрет.

– С чего бы это вдруг? Может Мозг и не заметит? А еще лучше – взорвем быстренько Мозг и вытащим паразита!

– Ага, самый умный в мире снайпер, – издевательски откликнулся сержант. – Было уже такое. Как только Мозг умирает, паразит сразу лапки вверх. А с ним и носитель, то есть зараженный. Так что, повторяю, разницы нет. В любом случае Лиза умрет, едва ты ее потащишь из плена тварей. А ты ее потащишь.

– Потащу, – приуныл Спартак. – Эх, правильно генерал предупреждал!

– Выход тут только один, но он тебе не понравится, – продолжил мысль Дюша. – Очень не понравится. Даже не знаю, сможешь ли ты. Я то точно смогу, а вот ты? Сомнительно, сомнительно.

– Это ты на что намекаешь? Что мне придется убить Лизу своими руками? – взъярился Спартак.

– Точно так. Или ты, или я. Или еще кто из группы.

– Да хрена! – стукнул кулаком по стене снайпер. – Какого [цензура]?!

– Такого, что если ты ее любишь – то не станешь мучить, оставляя в плену у тварей, – непривычно мягко ответил Дюша. – А вакцинка твоя поможет на пару минут, успеешь и в любви признаться, и все объяснить. И если руки марать не захочешь, зуб на холодец, Лиза сама застрелится!

Спартак вскочил, яростно раздувая ноздри. Дюша смотрел на него без всякой насмешки, с участием и жалостью в глазах. Так и не найдя слов, снайпер махнул рукой и побрел обратно в центр связи. Дюша молча провожал его взглядом, жалея, что нет слов, которые могли бы сейчас помочь снайперу осознать жестокую правду реальности.

19 мая 2307 года. Где-то там, около озера Иссык-Куль.

Высадка прошла штатно. Настолько штатно, что Дюша заподозрил неладное. Явно дальше что-то пойдет не так. Группа выгребла из воды, вытащила ящики с грузом, образно говоря, переобулась и переоделась, а тварей все не было. Определившись примерно с точкой выхода на берег, сориентировавшись где юг, где север, бойцы осторожно начали пробираться в заданным направлении. Утро встретило их в десяти километрах от точки высадки, в маленьком овраге, идеально подходящем для того, чтобы спрятаться и не светиться перед глазами тварей. Ближе к вечеру стало понятно, что либо твари проигнорировали выброску, либо пустили погоню в другом направлении.

Глубокая тишина и спокойствие, царившие вокруг весь день, расслабляли и настраивали на мирный лад.

Но под вечер, когда старший сержант Майтиев поднял группу, никто жаловаться не стал. Впереди предстоял трудный участок, открытый и в то же время каменистый. Предстояло двигаться скорым шагом всю ночь, дабы достичь первых отрогов раньше, чем станет светло. Не сложнее тренировок Льва, как ободряюще заметил Дюша.

22 мая 2307 года. Форпост 99. Утро.

Лев удобно расположился на одной из уцелевших башенок. По примеру Дюши сделал самодельный тент, Асыл притащил раскладной стул, и генерал, сидел, курил и размышлял, любуясь восходящим солнцем. Где-то там, на юге, группа «Буревестник» героически или не очень выполняла первое полностью самостоятельное задание. Волновался ли Лев? Ну, так, самую чуточку. За свою жизнь он воспитал и натренировал много групп, но вот эта, последняя, выбивалась из общего ряда. Неуловимый флёр странностей, случайностей и мистики, начиная с самого приезда Льва на форпост 99 полтора года назад. И вот теперь, когда группа отсутствует, пришла пора мысленно разложить все по своим местам. Поэтому на коленях Льва лежали блокнот и ручка, и на первом листе даже виднелся набросок блок-схемы.

Внезапно генерал понял, что ему совершенно не хочется заниматься «загадкой Буревестника». Страсть к тайнам и секретам всю жизнь была с генералом, и вот дала осечку. Тайны Прежних, секреты тварей, загадки Темных лет – над всем этим Лев ломал голову и не собирался сдаваться. А вот думать о загадках группы не хотел. Как будто внутренний запрет проснулся. И это тоже вошло в список странностей группы, который исподволь составлял генерал. Усилием воли Лев принудил себя к размышлениям на заданную тему, но добился только головной боли. Разгадка не находилась, хоть ты тресни. «То ли мало исходных данных, то ли не с той стороны захожу», решил Лев.

Генерал отложил блокнот. Потом, при появлении новых данных он вернется к этому вопросу.

24 мая 2307 года. Южный берег Иссык-Куля. Развалины форпоста N 37, В 100 километрах от убежища Мозга.

Шедший первым, Дюша осторожно заглянул за край стены. Чувство опасности молчало, но все же сержант старался все делать максимально тихо и аккуратно. Если повезет, в этих развалинах можно будет славно заночевать, а заодно и провериться, идет за ними погоня или нет? Осмотрев внутренности форпоста, Дюша втянул воздух, принюхиваясь. Самих тварей так учуять трудно, а вот их свежее гуано – очень даже. Но нет, все было тихо и спокойно. Сержант вскинул правую руку, подняв указательный и средний пальцы, после чего скользнул внутрь.

Вход в подземную часть нашелся быстро, полузаваленный, но вполне проходимый. Сухие туннели, пол покрыт пылью, потолок паутиной.

– Да нахрен, – тихо выругался Спартак, – что эти пауки тут жрут?

– Как будто ты не знаешь, что пауки гадят паутиной и поэтому не могут не плести свои кружева, – отозвался Влад. – Как будто первый раз!

– В таких условиях – да, в первый. На свежем воздухе гораздо лучше, ветерок обдувает, паутины нет.

– И ласковые твари вокруг носятся, идиллия и красота, – подошел к снайперам Дюша. – Закончили жаловаться на жизнь?!

– Только разогреваемся, – проворчал Спартак, но все же замолчал.

Поставив Виталя возле входа, Андреи пошли дальше по туннелю. Вполне возможно, что уцелела вся подземная часть, и даже, например, склады. А то и реактор. Можно будет взорвать, прямо под боком у тварей. Правда, сержанты смутно себе представляли, как именно, но зато твердо знали главное – взорвать можно все! Одно из ответвлений туннеля оказалось наглухо завалено, второе вело в тупик, точнее говоря в уничтоженную башню наверху. Протопав еще, сержанты вышли в довольно большой зал.

– Центр форпоста, – покрутил носом Дюша. – Как если бы у нас кабинет Льва снесли и расширили пещерку.

– Поддай лучше света, – напряженно отозвался Дрон. – Что-то у меня нехорошее предчувствие.

Дюша, пожав плечами, быстро достал еще два осветительных флакона. Питательный раствор в основании флакона подкармливал микроорганизмы, начинавшие светиться, если их растрясти как следует. Дюша даже знал название процесса – биолюминесценция – и знал, что такие флаконы периодически нужно регенерировать, то есть менять раствор и подсаживать новых «светлячков». Что-то там еще было, про скрещивание идей природы, Прежних и тварей, но сержант тогда особо не слушал. Работает, если потрясти флакон? Работает! Опасность отравления, если флакон разбился? Отсутствует! По мнению Дюши этого вполне достаточно, а тем, кто хочет все подряд в голову запихивать, нужно идти в ученые, а не сержанты-инструкторы.

– Дай я, – немедленно отобрал флаконы Дрон и как следует тряханул. – Ох тыж мама дорогая!

– Да, богато, – потрясенно согласился Дюша.

Центральный зал оказался завален трупами людей и тварей, точнее говоря, скелетами тех и других, так как за столько лет все мясо было съедено, уничтожено или полностью разложилось. Видно было, что это не заготовленная заранее оборона. Люди сбегались сюда в панике или их гнали твари. И тут была не битва, а бойня. Людей убили быстро, массово и почти без потерь со стороны тварей. Во всяком случае, остатки тварей встречались раза в три реже, чем людей. Возле дальней двери обнаружилось подобие баррикады, раскиданной в стороны. Поверх валялся разломанный скелет довольно крупной твари.

– Чистильщик, – напряженно бросил Дюша, вглядевшись. – Не знал, что они уже были в те годы.

– Не сталкивался, – пожал плечами Дрон. – Опасен?

– В чистом поле или там, на пляже – не очень, а вот в закрытых помещениях крайне. Когда сидели в Африканском укрепрайоне, эти твари из нас кровушки вдосталь попили. Смесь Преследователя с Хватателем и хрен знает чем еще. Умен, хитер, конечностей шесть штук – видишь? – и все развиты. Легко пробирается внутрь строений, рвет, режет, кусает и орет. Да, да, не смейся, орет эта скотина так, что черепушка может лопнуть! Глушит на раз. В общем, уничтожает караулы, дозоры, охранников, открывает двери, ворота и заслонки и впускает сородичей. Понятно теперь, как твари в подземные туннели зашли. То-то мне всегда казалось, что первая полусотня форпостов слишком быстро пала. На них значит, прототипы Чистильщиков испытывали. [Цензура]!!

– Да ладно, Дюша, когда это было?

– Понятно, что сейчас сюда никто не прибежит, – зло ответил сержант, – но ты представь, каково было этим парням и девчонкам?

– Невесело, согласен, – кивнул Дрон. – Так мы, вроде, здесь затем, чтобы отомстить? Вот, в том числе и за них отомстим.

– Отомстим, – вдохнул-выдохнул Дюша. – Все, я спокоен. Продолжим осмотр.

На месте реактора обнаружилась пустая каменная емкость. Кто-то из тварей заглушил реактор, разобрал и вытащил. Подобный уровень владения человеческой техникой наводил на печальные мысли. Склады с едой оказались пусты, оружие твари переломали и растащили. Вещи, медикаменты и полезные в хозяйстве мелочи сгнили и испортились за эти годы. Убедившись, что ходы наверх завалены, но проходимы при сильном желании, сержанты вернулись. Дрон приказал выставить второго наблюдателя в глубине туннеля, не став углубляться в детали увиденного. Расспрашивать никто не стал, усталость от гонки и напряженного выглядывания несуществующих тварей сморили группу лучше любого снотворного.

Уже утром Дюша вкратце сообщил о результатах, но никто не испугался.

Как выяснилось, только сержант вживую сталкивался с ужасом укрепрайонов – тварью Чистильщиком.

26 мая 2307 года. Южный берег Иссык-Куля. Где-то по дороге к местонахождению Мозга.

Чем ближе к убежищу Мозга, тем труднее становилось продвигаться. Нет, толпы тварей по-прежнему не бегали хаотично туда-сюда, но вот патрулирование района резко усилилось. Причем, как теперь осознавали все в группе, это патрулирование можно было обнаружить только вот так, вплотную. Никакие наблюдения со спутников, самолетов, воздушных шаров не дали бы эффекта. Только вживую, только ножками-ножками мимо патрулей. То есть разведгруппы в рейдах могут по усиленной интенсивности патрулирования засекать примерные квадраты расположения Мозга. Правда шансы таких разведгрупп уйти потом беспрепятственно обратно прикидывать никто не захотел.