Текст книги "Руины (ЛП)"

Автор книги: Саманта Тоул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Его взгляд остановился на мне. Глаза широкие и злые.

– С моим счетом все нормально. Но у меня есть семья, которую нужно содержать. Оплачивать за колледж брата и сестры. И теперь я должен думать о будущем дочери. Так что нет, Кам, прямо сейчас я не могу оставить бокс. Бой с Дмитриевым принесет большие деньги. Я должен это сделать.

– И тогда все?

Он смотрит на меня и качает медленно головой.

– Я не знаю.

– Значит, ты просто хочешь войти в жизнь моей дочери и просто быть в ней, когда тебе будет удобно?

– Кам…

– Не камкай мне здесь. Я знаю, каково это, когда ты готовишься к бою. Это может занять тебя на несколько месяцев.

– Ты не справедлива.

– Нет, это ты не справедлив. Я не позволю тебе причинить боль моей дочери. Зевс.

– Она и моя дочь тоже! И я упустил четыре года ее жизни, потому что ты не очень-то и старалась связаться со мной! – так громко кричит он, что по началу это шокирует, возбуждает. Но потом это разжигает во мне гнев, словно пламя, о существовании которого я не подозревала до сих пор.

Я поднимаюсь на ноги.

– Пошел. На хер. Зевс. Это ты мне изменил. Ты переспал с другой женщиной. Ты бросил меня. Ты порвал со мной по телефону. В тебе даже было недостаточно уважения, чтобы сообщить мне об этом лично. Потом ты просто жестко игнорил меня. Даже блокировал мою электронную почту, черт возьми! Как я должна была с тобой связаться? Я даже не могла приблизиться к тебе, чтобы поговорить. Я сделала все, что смогла. Я поговорила с единственным человеком. У которого был доступ к тебе. Не моя вина, что он гребаный ублюдок. Возможно, то что я сделала не было так идеально, как сделал бы сам всемогущий Зевс, но я, блядь, сделала все что могла. И я успешно воспитывала свою дочь последние четыре года, без тебя. Ты мне не нужен. И Джиджи, черт возьми, тоже не нужен.

Я знаю, что поступаю дерьмово и говорю ужасные вещи. Но сейчас мне хочется причинить ему боль, такую же, какую он причинил мне.

– Кам. Твою мать. Прости. Я не это имел в виду… – он поднимается на ноги, в глазах паника, он тянется ко мне.

Я отхожу от него. В защитном жесте складываю руки на груди.

– Да, именно это. А теперь тебе пора уходить.

– Нет, пожалуйста, Кам. – Он проводит рукой по голове, хватая себя за волосы. – Мне не следовало этого говорить. Ты знаешь, что я не это имел в виду. Я в замешательстве. Я только что узнал, что у меня есть дочь, ради всего святого. И возможно я не соображаю сейчас здраво. Но Джиджи – она моя дочь, и я хочу быть частью ее жизни. Мне нужно быть частью ее жизни. Я клянусь и тебе и ей, что ничто и никогда не помешает моим с ней отношениям. Я никогда не причиню ей вреда.

Глава 7

Я смотрю на Зевса, колеблясь между гневом, болью и знанием того, что не имею права удерживать его в стороне от дочери. Я не такой человек. Не в моей природе причинять кому-то такую боль. И удерживание Джиджи в стороне от него – это только навредит ей, а я никогда не смогу причинить ей такого вреда.

Я расслабляюсь и выдыхаю.

– Если ты ее подведешь, Зевс… я лично убью тебя.

– Я не подведу ее. Богом клянусь. – он приближается ко мне. Настолько близко, что я чувствую его лосьон после бритья. Такой знакомый, но не знакомый на нем аромат.

– Ты поменял лосьон после бритья, – говорю я. И как только слова срываются с моего языка, я осознаю, какую глупость сморозила. Но осознание того, что он хотел стереть меня из своей жизни даже подобным образом ранит меня. Больно.

– Старый напоминал о тебе, – говорит он тихо.

Ну, охренеть, как жалит.

Я смотрю на его грудь. Не хочу, чтобы он видел сейчас эмоции в моих глазах.

– Ну, извини, что и тут помешала. Наверное, это неловко, трахать других женщин и чувствовать мой запах на себе.

– Господи, Кам. Я совсем не это имел в виду, и ты это знаешь.

– А знаю ли? – я совершаю ошибку, посмотрев ему в глаза. Я осознаю это за секунду до.

Это ощущение, словно гранату бросают в уже полыхающий огонь между нами.

Между нами взрывается притяжение.

Он смотрит на меня так же, как и годы назад, и от этого болит душа. Я чувствую миллион эмоций в этот момент. И ни одна из них не разумна и не правильна.

Это напоминает мне о давно ушедших днях. Влечение между нами никогда не было проблемой. Даже в самые первые дни знакомства, когда мы не торопились. Я всегда знала, что Зевс хочет меня.

Пока он не захотел кого-то еще.

И это словно ушат холодной воды на мою голову.

Я отступаю и вновь обнимаю себя. Мое сердце укрывается еще одной броней в груди.

– Джиджи скоро вернется домой, – говорю я, Зевсу пора уходить. – Наверное, будет лучше, если тебя не будет здесь, когда она вернется домой.

– Хорошо, – говорит он. – Но могу я увидеть ее завтра?

– Да, я поговорю с ней, когда она вернется. Дам ей знать, что завтра мы проведем время с новым другом.

Когда провожаю его до двери, интересуюсь о его семье.

– Как твой отец?

– Все еще пьянствует. – Зевс пожимает плечами, словно это не важно, но я-то знаю. – Я дважды отправлял его на реабилитацию. – говорит он мне. – Ни секунды ни прошло удачно. Он не хочет трезветь. Он забил на жизнь. Теперь он просто заливает в себя спиртное до полусмерти.

Это огорчает меня.

Бретт Кинкейд был алкоголиком с самой нашей первой встречи с Зевсом. Он не злой пьянчуга. Просто бесполезный. Он начал пить после смерти матери Зевса, Грейс. И становилось все только хуже и хуже: он уволился, стал затворником. Тогда Зевс взял на себя ответственность, заботу о своих братьях и сестре. Он бросил обучение и устроился на работу на мясоперерабатывающий комбинат. Он продолжал заниматься боксом, проводя все больше боев, чтобы заработать деньги, но каким-то образом он смог найти время и для меня.

Именно тогда, когда его пригласили на Олимпиаду, представлять Америку, его жизнь изменилась к лучшему. Но также это положило начало концу «нас». Его боксерская карьера стремительно росла вверх. А я осталось там, позади, забытая и раненная его уходом.

– Мне очень жаль это слышать, – сказала я ему. – Может, знание того, что у него есть внучка, поможет ему, – добавляю я с надеждой.

– Да, может быть. – Он не выглядит уверенным в этом.

– Как дела у Ареса? – спрашиваю я. Как только мы подходим к двери.

Он учился в колледже Пенсильвании. Был квотербэком в их футбольной команде «Львы».

Зевс улыбнулся, вероятно, это его первая настоящая улыбка с тех самых пор, как мы столкнулись прошлым вечером.

– Гиганты позвали его в свою команду. Первый состав. Он с ними уже второй год.

– Ух ты. Это потрясающе. – Я искренне радуюсь за него. Мне всегда нравился Арес. – А что на счет близнецов?

– Ло на третьем курсе в Пенсильвании. Он идет по стопам Ареса. А Мисси на третьем курсе в Дартмуте.

Ло и Мисси – ласковые прозвища данные близнецам Зевсом, Аполлон и Артемида.

– Не удивлена, что они в разных университетах. Они всегда мечтали быть независимыми друг от друга. – Смеюсь я.

– Да, – смеется Зевс. – Они определенно сейчас меньше ссорятся, когда живут раздельно.

– Это здорово, – говорю я ему, открывая дверь. – Похоже, у них у всех все хорошо. Ты, должно быть, очень гордишься ими.

– Так и есть.

Он выходит на улицу, а я стою, держась за дверь.

– Что ты скажешь им о Джиджи? – спрашиваю я.

– Правду.

– Они возненавидят меня.

– Они возненавидят Марселя. Ну, не то, что бы он им и сейчас нравился. Он вообще мало кому нравиться.

– Включая тебя.

– Ага.

– Если он такой ублюдок, почему же все эти годы ты оставался с ним?

– Потому что он организовывает лучшие бои. И он ублюдок для всех, кроме меня. Ну, – он совсем не радостно смеется, – или я так думал.

– Как ты думаешь, почему он это сделала? Почему обманул нас обоих?

Он ненадолго закрывает глаза и резко выдыхает, прежде чем уставиться на меня.

– Деньги.

– Я не понимаю.

– Я был на подъеме карьеры. Я должен был заработать ему кучу денег, которые у меня теперь есть. Он всегда видел в тебе угрозу «моему успеху», как он это называл. Он всегда стоял за моей спиной и говорил, что ты ненужный отвлекающий фактор.

Ауч.

– Ненужный. Мило.

Он поморщился.

– Извини.

– Не стоит. Наверное, это объясняет, почему…ну, неважно. Теперь это все равно не имеет никакого значения.

Он смотрит на меня. Взгляд непонимающий.

– Кам…

– Итак, он решил, что я – отвлекающий фактор, и что? Он посчитал Джиджи еще большей угрозой «твоей карьере», – вспылила я, прежде чем он успел что-то сказать, то, что я действительно не хотела слушать.

– Да. – Он пожимает плечами. – Думаю, он посчитал, что если я узнаю о ребенке, то сосредоточусь на тебе и Джиджи. А не на боксе. Что, безусловно, было правдой. Марселю не хотелось этого. Он видит бойцов, с которыми работает и продвигает. Как инвестиции. Он хотел вернуть с лихвой денег, которые вложил в меня.

– Что ты будешь делать…с Марселем?

Я смотрю, как он сжимает кулаки по бокам.

– Что-то.

– Зевс, только пожалуйста, не делай глупостей.

– Не буду, – кивает он.

Но взгляд его глаз не убеждает меня в этом.

– Кое-что еще… – говорю я.

– ты с кем-то встречаешься? – резко спрашивает он, заставляя меня распрямиться, словно меня лягнула лошадь.

– Что? Откуда, черт возьми, это взялось?

Он скрепит зубами, удерживая мой взгляд.

– Я не хочу, чтобы еще один парень встал между мной и моей дочерью, Кам.

– Никто не будет тебе мешать узнавать свою дочь, Зевс.

Он кивает.

– Так… есть ли парень?

Рич.

Я перемещаюсь с ноги на ногу и сглатываю.

– Да. Нет. Вроде того. Это не серьезно.

Почему я говорю ему, что у нас с Ричем не серьезно, я понятия не имею. Это подталкивает меня к тому, чтобы добавить. – Не то, чтобы это было твое дело.

Его челюсть напрягается. Он не способен скрыть свой гнев от меня. И я не понимаю, с чего ему злиться.

– Если он рядом с Джиджи, то это мое дело.

Ах, так вот в чем дело.

– Джиджи не знает, что мы с Ричем встречаемся. Она думает, что он просто парень, с которым я работаю.

– В клубе?

– нет. В полицейском участке. Он офицер полиции. Днем я работаю в администрации, в участке тети Эль. А в клубе я работаю только по выходным.

– Господи, Кам. Ты работаешь на двух работах?

– Джиджи всегда под пристальным присмотром, – заявляю я, защищаясь.

– Я не об этом беспокоюсь. Я говорю о том, что тебе приходиться работать на двух работах, чтобы заботиться о нашем ребенке.

– С деньгами все нормально. Работа в участке приносит достаточно прибыли, чтобы жить комфортно. Проживание с тетей Эль ликвидирует многие хлопоты. Я танцую в клубе…ну, это для себя, чтобы не забыть, что я умею двигаться. И дополнительные деньги, которые я там зарабатываю, я отлаживаю на будущее Джиджи.

– Ну, теперь тебе это не нужно. Я обеспечу Джиджи всем необходимым. Так что. Ты можешь уйти с обеих работ.

– Я не уйду с работы! – восклицаю я.

Он щуриться.

– Почему? Чтобы иметь возможность продолжать встречаться со своим тайным парнем?

Мои брови гневно хмурятся в шоке.

– Рич не мой парень. И я не собираюсь уходить с работы, чтобы ты заботился обо мне. – Засранец, молча добавляю я в конце.

– Ну, я в любом случае дам тебе денег, я забочусь о том, кто принадлежит мне.

– Я не принадлежу тебе. – Огрызаюсь я в ответ.

– Нет. Но Джиджи – да. А ты ее мать, – он делает шаг вперед.

Я делаю шаг назад и скрещиваю руки на груди.

– Неважно. Я не уйду с работы.

Он тяжело вздыхает.

– Делай, что хочешь, Кам. Просто убедись, что помощник шерифа Дик, не встанет на моем пути, и тогда у нас не будет никаких проблем.

– Помощник шерифа Дик? Господи, Зевс. Очень по-мужски. И, к твоему сведению, он не помощник.

– Патрульный? Я так и думал.

– Он офицер полиции, – огрызнулась я, – Боже, чего ты так психуешь из-за этого?

Его лицо в момент стает нейтральным, и он отходит от меня.

Терпеть не могу, когда он так просто стирает эмоции с лица. Словно их и не было. Словно это никогда не имело значение.

– Ты права. Веду себя как мудак. Этого больше не повторится. Во сколько мне быть здесь завтра?

Я опускаю руки, расслабляясь.

– В одиннадцать. Мы можем отвезти Джиджи в парк. Ей там нравиться. В этот раз я пойду с вами, может, и в следующие несколько раз. После этого я оставлю вас вдвоем. Просто пока она тебя не знает, и…

– Тебе не нужно ничего объяснять, Кам. Я рад, что ты будешь рядом.

Рад. Не совсем уверена. Как на это реагировать.

Он спускается с крыльца.

– Итак, увидимся завтра в одиннадцать.

– Да, просто…

– Просто. Что?

– Есть еще кое-что. О чем я хотела спросить.

– Ну давай, вываливай.

– Ты публичная персона. Я не хочу этого для Джиджи.

– Не волнуйся. Я буду держать ее под защитой.

– Хорошо, – я облегченно вздохнула. – Спасибо.

– Не за что. Увидимся завтра, Кам.

Он уходит вниз по дорожке.

Я смотрю ему в след и странное чувство сжимает мою грудь.

– Зевс? – зову я.

Он медленно останавливается и поворачивается ко мне.

Я иду к краю крыльца.

– Могу я еще кое о чем спросить?

Он подходит на пару шагов ближе.

– Ты можешь спросить меня, о чем угодно.

Я обернула руку вокруг деревянного столбика, прислонившись к нему бедром.

– Зачем ты пришел сегодня? Я полагала, что это из-за Джиджи, но ты не знал о ней.

Зевс засовывает руки в карманы. Он уставился в землю, прежде чем снова посмотреть в мои глаза, серьезные и сосредоточенные. Тяжело выдохнув и приоткрыв губы, он ответил:

– Из-за тебя. Я приходил за тобой, Голубка.

Затем, не сказав больше ни слова, он повернулся и зашагал прочь.

И я позволила ему.

Глава 8

Боже, какой бардак.

Все эти годы Зевс понятия не имел о существовании Джиджи.

Тетя Элль по началу подозрительно отнеслась к моей истории о том, что Зевс ничего не знал о моей беременности, и что Марсель солгал и мне, и Зевсу.

Она сказала:

– Просто потому, что это сказал Зевс, не значит, что это правда.

Я спросила, зачем ему лгать.

На что она пожала плечами и сказала:

– А почему вообще кто-то лжет?

Я не задумывалась об этом, если честно.

Но полагаю в силу того, что тетя Элль каждый божий день имеет дело с лжецами, это часть ее сущности – подозрительно относиться к людям.

Я могу сказать, что Зевс не лгал. Одна только его реакция, когда он понял, что у него есть дочь, не та эмоция, которую можно подделать.

Все эти годы я ненавидела его за то, что он бросил Джиджи, и теперь, зная правду… что он не бросал ее. Я не знаю, что чувствовать.

Он изменил мне. Этот факт не изменился.

И по сути, это все, за что я могу держаться, чтобы сохранить свой гнев и обиду на него.

Потому что, увидев Зевса после стольких лет, это всколыхнуло мои чувства. Это всегда было непосильной задачей для меня, находиться рядом с ним и ничего не чувствовать.

И, после его вчерашних слов на прощание, я должна удерживать его на расстоянии вытянутой руки.

«Я пришел за тобой».

Я не понимаю, что он имел в виду. Что он хотел от меня. Ну, что бы это ни было, я не собираюсь выяснять.

Зевс разбил мне сердце, и я не позволю ему сделать это снова.

Сейчас он здесь ради Джиджи, это нормально. Ну, не совсем нормально. Это тяжело.

Тяжело от того, что у нее теперь будет второй родитель. Я так долго была единственной. И, как бы меня не радовал тот факт, что теперь у нее будет отец, для меня все еще жутко страшно, что в будущем мне придется делить ее с Зевсом.

Я одета и полностью собрана, попиваю кофе, пытаясь успокоить свои нервы до того, как он придет.

Джиджи наверху, одевается.

Вчера я сказала ей, что мы идем в парк со старым маминым другом. И, будучи ребенком, услышав слово «парк», больше никакая информация не задержалась в ее прелестной головке. Для нее это абсолютно ничего не значит.

Но это значит абсолютно все.

И я не знаю, хорошо ли, правильно ли я справлюсь со всей этой ситуацией.

Может есть какой-то способ, о котором я должна знать.

Может правильней было бы сразу рассказать Джиджи о том, что Зевс ее папа. Я просто не хочу сбивать ее с толку или расстраивать. Я думаю, если она хотя бы познакомиться с ним до того, как я сброшу на нее бомбу, это может все упростить.

Надеюсь на это.

В Зевса легко влюбиться.

Узнала это на собственном горьком опыте.

Я уповаю на то, что ей никогда не придется испытать, каково это – потерять Зевса.

Тетя Элль входит на кухню, готовая отправиться на работу.

– Хорошо выглядишь, – говорит она.

Я осматриваю свой наряд.

На мне узкие джинсы, массивный белый вязаный топ и коричневые сапоги высотой до бедра. Я завила волосы и сделала макияж. Обычно, я не прикладываю столько усилий, чтобы просто отвезти Джиджи в парк, но он мой бывший, который бросил меня ради другой женщины, и я отказываюсь выглядеть дерьмово рядом с ним.

– Это слишком? – спрашиваю я.

– Идеально. – Она подмигивает.

Я беру чашку, наполняю ее кофе и передаю ей. Мне не нужно спрашивать тетю Элль, хочет она или нет. Ее группа крови – кофеин.

– Где Джиджи?

– Наверху, одевается. Она настояла на том, чтобы сделать это самостоятельно, – сказала я тете Элль.

Она удивленно поднимает брови.

– Занятное будет зрелище.

Стиль Джиджи может быть немного вычурным, если ей позволить одеваться по своему усмотрению.

– Я действительно с нетерпением жду возможности увидеть, что она наденет. – Потешаюсь я.

– Ты готова к сегодняшнему дню?

– Не-а.

– Все будет хорошо, Кам.

– Не уверенна. – Вздыхаю я.

– Кам, он конкретно подставил тебя, и я ненавижу его за это. Но если ты веришь, что он ничего не знал о твоей беременности, тогда и я верю ему. И если подумать, в этом есть смысл. Семья важна для Зевса. Верность, не особо. Но семья – это все для него. Он сделает все что угодно ради своих братьев и сестры. Джиджи – его кровь. Он не причинит ей вреда.

– Да, ты права.

– Я всегда права. – Она улыбается, допивая остатки своего кофе и ставит чашку в раковину. – Я в участок. Но могу задержаться, если тебе нужно мое присутствие, пока Зевс не приедет.

– Нет, езжай. Со мной все будет в порядке.

Я слышу, как спускается Джиджи. Для танцовщицы балета, танцующей словно перышко на носочках, на этих ступенях она точно слон.

– Мамочка? – зовет она.

– На кухне, – откликаюсь я.

С улыбкой на лице, я смотрю на нее сквозь арку дверного проема, когда она бредет к нам.

На ней черные леггинсы с черепами, часть прошлогоднего костюма на Хэллоуин. Серая футболка «Мой маленький пони», джинсовый пиджак и коричневые сапоги с меховой отделкой. И, чтобы закончить ансамбль, ярко-синяя пачка, которая была частью ее костюма с последнего танцевального концерта.

На самом деле выглядит она чертовски круто.

– Вы только посмотрите на нее, малышка Джиджи, – говорит тетя Элль, когда Джиджи входит на кухню.

– Тебе нлавиться моя одежда, бабушка Элль?

Тетя Элль поднимает и целует ее в щечку.

– Я люблю их. Ты выглядишь прекрасно. – Она опускает Джиджи на ноги. – Пора, бабушка Элль отправляется на работу. Хорошо проведи свой день, малышка Джиджи.

Тетя Элль останавливается возле меня и целует в щеку.

– Дыши. – Шепчет она мне. – Все будет хорошо. И помни, я знаю, как избавиться от тела так, чтобы его никогда не нашли.

Я встречаюсь с ее мерцающим взглядом и смеюсь.

– Люблю тебя.

– И я тебя люблю, и люблю мою малышку Джиджи. – Она посылает ей воздушный поцелуй и выходит из кухни.

Я обращаюсь к Джиджи, когда тетя Элль уходит.

– Хочешь, чтобы я сделала тебе прическу?

– Нет. Хочу надеть ее.

– Ты расчесала волосы? – я уже знаю ответ на этот вопрос.

– Я взяла расческу, – напевает она и выбегает с кухни. Через минуту она возвращается с расческой и своей любимой повязкой на голову, на которой изображены принцессы Диснея. – Ты поможешь надеть мне ее?

– Конечно, детка. – Я расчесываю ее длинные волосы и фиксирую повязку на голове. Наклоняюсь и оставляю поцелуй на кончике ее носа. – Красавица, – говорю я ей.

Она прижимает ладошки к моим щекам.

– Не такая класавица, как ты.

– Ни в коем случае! – восклицаю я. – Ты намного красивее мамочки.

Она улыбается мне.

Господи, я так ее люблю, что порой бывает больно.

Я не перестаю молить Бога, чтобы Зевс не причинил ей боли.

Я смотрю на часы на стене. Без пяти минут одиннадцать. Я сказала ему быть здесь в одиннадцать. И лучше бы ему не опаздывать. Зевс всегда был не очень дружен с пунктуальностью.

Через минуту звонит дверной звонок.

И мое сердце сорвалось с цепи.

Я открываю дверь.

Зевс стоит за ней, как всегда красив, в голубых джинсах и черном свитере.

– Привет, – говорю я.

– Привет, Кам. – Его взгляд удерживает мой, прежде чем спуститься к Джиджи. – Привет, Джиджи. – Он одаривает ее широкой улыбкой. – Ты сегодня очень красиво выглядишь. Это пачка?

– Джиджи сегодня сама одевалась, – говорю я ему.

– Ну, я думаю, ты отлично справилась. Это для тебя. – Он вытягивает руку из-за спины. В руке он держит большой подарочный пакет и букет маргариток, которые, по-видимому, искусно были завернуты флористом.

– Ты купил мне подалок? И цветы? Но сегодня не мой день лождения.

Я вижу боль, которая отражается на его лице, и я просто знаю, что в этот момент он думает о четырех пропущенных днях рождения.

– Знаю, но я просто хотел подарить тебе подарок. Это же нормально, я надеюсь? – его вопрос скорее был адресован мне, нежели Джиджи.

Я слегка киваю ему, говоря, что все в порядке, и черты его нахмуренного лица разглаживаются.

– Скажи спасибо, Джиджи.

– Спасибо.

– И это я купил для тебя. – Он вытягивает вторую руку из-за спины. Целая охапка восточных лилий – мои любимые цветы – и вручает их мне.

Я уставившись смотрю на них, мое сердце готово вырваться из груди.

– Они больше не твои любимые? – расстроено спрашивает Зевс.

– Нет. То есть, да. Просто… – Я смотрю на Джиджи, а затем на Зевса. – Ты не обязан приносить мне цветы.

– Знаю. Но я хотел.

– Я просто не думаю, что это уместно. – Последнее слово я произношу шепотом.

Его брови нахмурились над глазами, в которых всполохнул гнев. Если бы я не так хорошо его знала, то не заметила бы, но я знала.

– Это просто подарок, Голубка.

– Голубка? – в непонимании спрашивает Джиджи.

– Это прозвище, которое я дал твоей маме, – объясняет ей Зевс.

– Ты знал мою маму еще до того, как стал нашим новым почтальоном?

– Джиджи, это Зевс. Друг, о котором я тебе говорила.

Она озадачено смотрит на меня.

– Твой длуг – наш новый почтальон?

Я и мой большой глупый рот.

– О. Ну, эм, я… я… – заикаюсь я.

– Я был вашим новым почтальоном. – Приходит мне на помощь Зевс, приседая перед Джиджи, чтобы быть с ней на одном уровне. – Но я оказался не очень хорош в этой работе, так что ваш старый почтальон возвращается.

– О, я оголчена за тебя. Но я лада, что Белт велнулся, он сможет лассказать мне еще много новых шуток.

Уголки губ Зевса приподнимаются.

– Знаю, что я больше не ваш почтальон, но я хотел бы быть твоим другом, если ты не против?

Большие голубые глаза Джиджи перемещаются ко мне в поиске подтверждения, что все в порядке.

– Все хорошо, Джиджи.

– Холошо, мы можем быть длузьями. – Она подходит к нему чуть ближе и шепчет: – Плосто, чтобы ты знал, я отличный длуг.

Зевс усмехается.

– Не сомневаюсь.

– Как тебя зовут? – спросила она, словно я совершенно ничего не говорила еще минуту назад. – Потому что, если мы будем длузьями, я должна знать твое имя.

– Зевс Кинкейд. – Он протягивает ей руку, а она кладет свою маленькую ручку в его большую. – Приятно познакомиться.

– Зевс – смешное имя. – То, как она произносит его имя – самая милая вещь на свете.

Тем не менее, родитель во мне должен пожурить ее, за то, что она назвала его имя смешным.

– Джиджи, это не очень вежливо.

– Извини, – говорит она Зевсу, опуская глаза и вытаскивая руку из их рукопожатия, отступая обратно ко мне.

– Все в порядке. – Он тепло улыбается ей. Это действительно забавное имя. Не такое, как твое. Но знаешь, Джиджи, меня назвали в честь бога.

Она удивленно смотрит на него.

– Ты знаешь имя Бога? – с благоговением говорит она.

Зевс смеется.

– Не имя Божье. Зевс был греческим богом. Он управлял громом и молнией.

– Я боюсь глома и молнии.

– Тогда я защищу тебя от них. – Он подмигивает перед тем, как подняться.

– Ну, что, тогда пойдем? – говорю я. – Только оставим это внутри, – говорю Джиджи, забирая у нее цветы.

– Можно я отклою? – спросила она, указывая на подарочный букет.

– Конечно.

Она достает подарок, передает мне пакет и вскрикивает.

– Мамочка, смотли! Это же волшебная плинцесса Сумелечная Исколка (прим.перев.: персонаж из Мой маленький пони) – Она прижимает подарок к своей груди.

Она пищит, потому что отчаянно желала эту игрушку. Но, ценник в сто долларов, это немного мне не по карману.

– Это очень дорогая игрушка, – говорю я Зевсу, приподнимая бровь.

Он просто пожимает плечами.

– Дама в магазине сказала, что в этом году она пользуется спросом.

И разве она была не в курсе, кто к ним пришел?

Я улыбаюсь и благодарю его за щедрость.

– Это очень мило с твоей стороны, – говорю ему. – Джиджи, скажи спасибо Зевсу.

– Спасибо, Зевс! – Джиджи подбегает и обхватывает рученками его бедра, обнимая его.

Взгляд на его лице, заставляет мое сердце сжаться в груди. Я смотрю, как его глаза наполняются тем уровнем эмоций, который только ваш ребенок может заставить вас почувствовать.

Он кладет руку ей на голову и прочищает горло.

– Не за что, Джиджи. – Его голос звучит, словно в горло засыпали щебенки.

Джиджи отпустила его, на мордашке выражение абсолютного счастья.

– Могу я взять ее с собой в палк, мамочка?

– Не знаю. Это дорогая игрушка, Джиджи.

– Я буду остоложна, обещаю. Ну пожалуйста, мамочка. – Она умоляет, смотря на меня своими великолепными глазами.

– Как на счет этого? Можешь взять ее с собой. Но, когда мы доберемся до парка, Искорка останется с мамочкой, пока ты не закончишь играть в парке.

– Ула! Мамочка, ты лучше всех! – она подпрыгивает на месте, как мячик.

– Позволь мне просто оставить это в доме, – я жестикулирую цветами, – И тогда мы сможем уже пойти в парк.

Я захожу внутрь, оставив Джиджи на крыльце с Зевсом. Быстро наполняю раковину водой и погружаю в нее цветы. Поставлю в вазы, когда вернусь домой.

Хватаю сумку и куртку Джиджи.

Когда я возвращаюсь на крыльцо, Джиджи и Зевс сидят на ступеньках, и она перечисляет Зевсу имена всех персонажей Моего маленького пони. Он внимательно смотрит на нее, концентрируясь на каждом ее слове.

Я чувствую боль за него, за то, что он пропустил четыре года ее жизни.

– Готовы?

Они оба оборачиваются, и Зевс поднимается на ноги. Джиджи же просто подпрыгивает.

– В каком направлении парк? – спрашивает меня Зевс.

– Это в пятнадцати минутах ходьбы. Если хочешь, мы можем добраться туда на машине. Я подумала, что после парка мы могли бы зайти пообедать в любимую закусочную Джиджи, если хочешь? – я хочу, чтобы они отлично провели вместе время.

– Звучит идеально. – Он широко улыбается. – Я могу отвезти нас туда. Я на машине.

– Джиджи требуется автокресло.

– Все улажено. – Он спускается с нашего крыльца, направляясь по садовой дорожке к Ауди А7. – Арендованная машина. Я попросил, чтобы там было детское автокресло.

Меня согревает мысль, что он побеспокоился об этом.

Джиджи обегает его машину. Он открывает ей заднюю пассажирскую дверь, впуская ее.

Забавляясь, я наблюдаю, как он борется с ремнями, в попытке пристегнуть Джиджи в кресле.

– Это просто, Зевс. Эта защелка идет сюда, а потом защелкивается здесь.

– Может давай, я это сделаю? – предлагаю я.

– Нет. Я понял.

– Ты уверен?

– Ага.

Я слышу целый поток ворчания, а затем заветный звук щелчка.

– Ула! Молодец, Зевс! Ты сделал это! – хлопает Джиджи, и я смеюсь.

Меня еще больше забавляет взгляд, которым Зевс одаривает меня.

– Тут нужен диплом колледжа, чтобы понимать, как закрепить эту штуку.

Я киваю в знак согласия.

Я забираюсь на пассажирское сидение впереди и пристегиваюсь.

Зевс садится за руль, и я указываю ему дорогу к парку, мы отъезжаем от дома.

– Где ты остановился? – спрашиваю его.

Он смотрит на меня.

– Я остановился у ареса, в его доме в Нью-Йорке. Но с тех пор… – его взгляд перемещается на Джиджи. – Я хотел быть ближе, поэтому остановился в отеле Трэвелодж, в Манхассете.

Я тихо смеюсь и качаю головой.

– Что? – он озадачен моей реакцией.

– ты водишь Ауди А7, но размещаешься в дешевом отеле. Знаешь, тут неподалеку от пристани есть хороший отель.

– Мне не нужен номер в хорошем отеле, Кам. Это просто место, где можно переспать и принять душ. Но мне нужна безопасная машина, чтобы возить Джиджи, и эта – одна из лучших.

Ну, это поставило меня на место, в самом лучшем смысле слова.

Зевс всегда был простым парнем. Материальные вещи никогда не имели для него значения.

Люди, которых он любит – вот что для него важно.

Вот что сделало все намного больнее, когда он просто пренебрег мной, не задумываясь.

Джиджи начинает говорить на заднем сиденье, объясняя Зевсу, что мы проезжаем мимо дома ее подружки, и она продолжает удерживать все его внимание на себе. А он вдумчиво слушает ее, вникая в каждое слово.

Я лишь отчасти прислушиваюсь к ней, так как уже знаю обо всем этом, но также и потому, что лишь на половину присутствую здесь. Находиться здесь, с ним, в этой машине – это водоворот сотни воспоминаний, который обрушился на меня, воспоминаний о времени, проведенном с ним в его старом грузовике, который Зевс водил когда-то.

Когда мои глаза фокусируются на его сильных руках на руле, мои воспоминания уходят в совершенно другое русло, и я чувствую, как краснею.

Словно он может читать мои мысли. Его глаза находят мои и удерживают в течении доли секунды, но желание в его глазах безошибочно.

«Я пришел за тобой»

Я отвожу глаза и смотрю в окно, пытаясь удержать свое бушующее сердце в груди.

Глава 9

Когда мы приехали, в парке было всего лишь несколько детей. Но, Джиджи не присоединилась к ним. Она направилась прямо к пустым качелям, а Зевс последовал за ней, так как она хотела, чтобы он покачал ее на одной из них.

Я последовала за ними, прижимая игрушку к груди, так как Джиджи отказалась оставить ее в машине. Она утверждала, что без нас ей будет одиноко.

В парке я узнаю некоторых родителей из школы Джиджи. Я машу им, но не подхожу, чтобы поговорить, как обычно. Не хочу отвечать на неловкие вопросы о Зевсе, я просто предпочитаю сесть на скамейку возле качелей.

Он надевает бейсболку, которую достал из бардачка.

– На всякий случай, – сказал он мне.

Надеюсь, что они не узнают его, не хочу, чтобы люди спрашивали почему он здесь, со мной и Джиджи. Но также я знаю, что принимаю желаемое за действительное. Зевс выделяющаяся личность. С его огромным ростом и массивным телом его просто невозможно не заметить. А еще ему присуща аура, которая привлекает к нему людей. И совершенно не помогает и то, что он невероятно красив.

Ну, в данный момент мне это точно не помогает.

Очень легко вспомнить все те причины, по которым я влюбилась в этого парня, и забыть все те причины из-за которых мы больше не вместе.

Я смотрю на них с Джиджи, она на качели, а он раскачивает ее.

Она хихикает и восклицает: