Текст книги "Сначала замужство, потом постель"
Автор книги: Сабрина Джеффрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Глава 6
Шарлотта никогда не предполагала, что благовоспитанная леди может так наслаждаться поцелуем. Она считала, что на это способны лишь бесстыдные женщины, с которыми водил знакомство ее отец.
Судя по удовольствию, даримому ей губами Дэвида, отношения между мужчиной и женщиной скорее всего не так уж ужасны, как ей всегда казалось.
– О, дорогая, – пробормотал Дэвид, не отрываясь от губ Шарлотты, – ты сводишь меня с ума.
– Ты меня тоже, – прошептала девушка.
Только это она и успела промолвить, прежде чем Дэвид вновь овладел ее губами, отчего Шарлотта дрожала и испытывала тянущую боль в самых сокровенных уголках своего тела. Настоящие поцелуи были поистине восхитительны. Впрочем, ей понравились и те, невинные, которыми они с Дэвидом обменялись в садовом домике.
Ладони молодого человека скользнули сначала по плечам Шарлотты, а затем спустились вниз, к талии. Он тяжело дышал, впрочем, как и Шарлотта, живота которой вдруг коснулась странная выпуклость.
Внезапно Дэвид прервал поцелуй.
– Нам нужно остановиться.
– Почему? – спросила Шарлотта, все еще одурманенная сладкими и такими новыми ощущениями.
Дэвид натянуто рассмеялся.
– Потому что я вовсе не хочу обесчестить тебя прямо здесь, на берегу реки, на глазах у всех и у Господа в том числе.
– О… – Шарлотта густо покраснела. Она не знала наверняка, что именно подразумевал Дэвид, но, видимо, это было нечто скандальное.
– Я что-то сделала не так?
– Вовсе нет. – Дэвид нежно погладил девушку по щеке. – Но мне кажется, нам не стоит продолжать.
Шарлотта вдруг поняла, что сидит на коленях у Дэвида, обняв за шею, как… продажная девка. Святые небеса, что он; должно быть, о ней подумал!
Поспешно поднявшись на ноги, Шарлотта произнесла:
– Прости, я вовсе не хотела…
– Даже не думай извиняться. – Дэвид поднялся следом за Шарлоттой и отряхнул бриджи. – Я не жалею ни об одном из этих поцелуев. Надеюсь, ты тоже.
На губах Шарлотты заиграла слегка настороженная улыбка.
– Нисколько.
Так вот, значит, что это такое – согрешить с распутником. Странно, но Шарлотте ужасно понравилось грешить.
Нет, она, конечно не станет делать этого снова, особенно из страха быть обесчещенной, но теперь ей понятно, что именно так прельщает девушек в молодых мужчинах. Целоваться с представителем противоположного пола оказалось очень приятно.
– Однако я сожалею о том, что разрушила твои планы, – произнесла Шарлотта.
– Глупости. Все замечательно.
– Я не могу плыть на остров.
– Знаю. – Дэвид улыбнулся. – Подожди меня здесь. Я скоро вернусь.
Шарлотта озадаченно наблюдала, как Дэвид прыгнул в лодку и отвязал ее от вбитого в землю колышка. Когда же он взял в руки весла и принялся грести в сторону острова Сэддл, страх за его жизнь стальной рукой сжал горло Шарлотты. Но когда он начал умело маневрировать среди волн, пульс Шарлотты участился совсем по другой причине. Дэвид являл собой образец смелого сильного мужчины. Его мышцы перекатывались под тканью редингота, а волосы развевались на ветру. Шарлотте ужасно не хотелось в этом себе признаваться, но Дэвид оказался гораздо красивее капитана Харриса.
Капитан Харрис! Господи, она совсем забыла о нем. Наверное, она ужасно испорченная.
Тем временем Дэвид скрылся в шатре, а потом появился вновь с большим свертком, который положил на дно лодки.
Когда он поплыл назад, на губах Шарлотты заиграла улыбка. Должно быть, он все подготовил заранее. Подумать только! И все это для нее. Неудивительно, что он так настаивал на прогулке.
И все же Дэвид изменил свои планы по ее просьбе. Мужчину, способного на такое, нельзя назвать негодяем, не так ли? Дэвиду нравятся те же книги, что и Шарлотте. А еще он увлекается архитектурой. Все это характеризует его весьма положительно.
Дэвид причалил к берегу, привязал лодку, а потом направился к Шарлотте. При этом сверток в его руках слегка позвякивал.
– И все же пикник состоится, – произнес молодой человек. – И устраивать его здесь вовсе не обязательно.
– А мне нравится это место, – игриво произнесла Шарлотта. – Я уже спокойно могу смотреть на реку. При условии, конечно, что мы будем сидеть на почтительном расстоянии от нее.
Следующий час показался Шарлотте самым восхитительным за весь день. Слуги постарались на славу, подготовив изысканное угощение. Здесь были холодная ветчина и сыр, хлеб и масло, персики со взбитыми сливками и необыкновенно вкусные лимонные пирожные. Все это великолепие запивалось прекрасным вином из серебряной бутыли. Молодые люди болтали обо всем на свете – о его школе, о ее гувернантке, об ожиданиях Дэвида, связанных с будущим наследством.
Шарлотта даже рассказала о своей сокровенной мечте, о которой никто не знал. О том, что она очень хочет открыть школу для девушек, где бы им преподавали историю, математику, точные науки – словом, все то, чему обучаются мужчины. Однако Дэвид не высмеял Шарлотту, как сделал бы на его месте любой другой молодой человек. Казалось, он даже понял, почему Шарлотта так одержима этой идеей.
Когда молодые люди насытились, а солнце начало постепенно клониться к горизонту, Дэвид сунул руку в карман и достал оттуда табакерку. Шарлотта и раньше видела у него в руках этот предмет, подумав тогда, что Дэвид нюхает табак, однако под крышкой оказалась горсть леденцов, источающих аромат лимона.
Дэвид протянул Шарлотте табакерку.
– Сладости для леди.
– Так вот что ты там прячешь. – Девушка взяла один леденец и положила в рот.
– Лимонные леденцы. Мятные. С бергамотом. – Дэвид улыбнулся. – Обожаю сладости.
– Я это заметила, – поддразнила Шарлотта и, взяв еще один леденец, протянула его Дэвиду.
С горящими от страсти глазами молодой человек поймал руку Шарлотты и губами взял конфету.
Когда дыхание девушки участилось, Дэвид перевернул ее руку и поцеловал ладонь.
– Мне нужно кое-что спросить.
– Звучит интригующе, – произнесла Шарлотта, стараясь сохранить видимость безразличия.
– Ничего не говори сейчас. – Он смотрел на нее так проникновенно, что по телу Шарлотты пробежала чувственная дрожь. – Я прошу лишь дать мне шанс. У нас еще три дня. Проведи их со мной, узнай меня, Не отвергай меня так вот сразу.
На губах Шарлотты заиграла застенчивая улыбка.
– Я вовсе не отвергаю тебя, Дэвид.
Молодой человек вздохнул с облегчением.
– Слава Богу.
– Но… – Шарлотта пожевала нижнюю губу. – Все же кое-что меня беспокоит.
– И что же именно?
– Я не хочу, чтобы мой муж был распутником, – произнесла Шарлотта, вспомним, весьма игриво настроенную служанку за завтраком. Сколько таких служанок добивалось каждый день внимания Дэвида? И скольких из них он целовал так же страстно, как совсем недавно ее?
Гордость Дэвида была явно уязвлена, и сей факт немного приободрил Шарлотту.
– Есть еще повод для беспокойства – например, твое пристрастие к азартным играм.
– Да, я играю в карты время от времени, но не более того. Думаю, тебя это не должно беспокоить.
– А как быть со склонностью к пьянству?
– Шарлотта, – твердо произнес Дэвид, – все, что я могу пообещать, – это быть немного умереннее в своих пристрастиях. Но я не собираюсь превращаться в монаха, если именно этого ты хочешь.
– Вовсе нет, – поспешила заверить Дэвида Шарлотта и, вспомнив о его обжигающих поцелуях, добавила: – Думаю, монахом ты мне не понравился бы. Я лишь…
– Ты волнуешься, знаю. И понимаю тебя. Поэтому не хочу ни к чему принуждать. Пока я прошу лишь позволить за тобой ухаживать, чтобы ты смогла понять, каков я на самом деле. Согласна?
Шарлотта в ответ пожала ему руку. Молодой человек сдержал слово. В оставшиеся три дня он больше не заговаривал о женитьбе, но зато вовсю ухаживал за Шарлоттой. Он принес ей букетик ромашек и написал робкий сонет. По утрам он вставал раньше всех, чтобы пригласить Шарлотту на прогулку. Они много разговаривали, мечтая о школе для девушек, которую он построит, а Шарлотта возглавит.
Глупо, конечно. Ведь каждому из них была уготована совершенно другая судьба. Дэвиду предстояло стать влиятельным лордом, а Шарлотте – супругой лорда. Такие разговоры доставляли Шарлотте ни с чем не сравнимое удовольствие. И все же она боялась – боялась полюбить Дэвида, полагая трезвым рассудком, что им руководило лишь желание подыскать подходящую партию.
К тому же надо было успокоить родителей. Тех сложившаяся ситуация несказанно радовала. Не испытывала удовольствия от происходящего лишь мать Дэвида. После пикника на берегу реки она настояла на том, чтобы ее сына и Шарлотту непременно кто-нибудь сопровождал.
И все же находиться рядом с Дэвидом даже в присутствии посторонних людей оказалось для Шарлотты совсем не просто. Время от времени она испытывала стыд, оттого что так быстро сменила объект пристрастия, но старалась об этом не думать.
Пребывание в доме Керквудов омрачило лишь одно обстоятельство. За день до отъезда Шарлотта застала Дэвида за разговором со служанкой, после которого Молли убежала прочь, густо покраснев. Когда же она спросила Дэвида о предмете разговора, он ответил, что дело касалось ведения хозяйства, а затем сменил тему.
Несмотря на то, что увиденное еще долго занимало мысли Шарлотты, она постаралась убедить себя в том, что ищет проблемы там, где их нет. В остальном Дэвид показал себя человеком слова, и Шарлотта вновь и вновь повторяла себе, что только это и важно.
В ту ночь, когда леди все еще сидели в гостиной, а мужчины уединились в кабинете, Шарлотта сделала вид, что идет в свою комнату. На самом же деле она встретилась в коридоре с Дэвидом, отправившимся в подвал за еще одной бутылкой портвейна. Заметив, что Шарлотту никто не сопровождает, Дэвид увлек ее в нишу в стене и принялся покрывать поцелуями.
Сопротивления он не встретил. Ведь на протяжении двух дней Шарлотта думала только о том, как остаться с ним наедине. Радость от неожиданной, но очень желанной встречи можно было сравнить разве что с ощущениями путника, набредшего в пустыне на колодец с родниковой водой. Шарлотта пила и все никак не могла утолить жажду.
Когда влюбленные наконец отстранились друг от друга, Дэвид прерывисто спросил:
– Тебе обязательно уезжать завтра? – Он с силой сжал талию Шарлотты, и в его глазах вспыхнул огонь. – Если ты попросишь отца, он наверняка продлит визит.
– Дэвид, – немного подумав, произнесла девушка, – мне необходимо время, чтобы убедиться в правильности того, что мы делаем. А для этого нужно побыть вдали от тебя.
Пальцы молодого человека сжали талию Шарлотты еще сильнее.
– Хочешь сказать, тебе нужно время, чтобы выбрать: я или капитан Харрис?
Шарлотта рассмеялась.
– Уверяю тебя, сейчас мои мысли очень далеки от него. – И все же она не могла выскочить замуж за едва знакомого молодого человека. Тем более что его постоянное присутствие рядом вносило сумятицу в мысли и чувства Шарлотты. Ей нужно обдумать все трезво и беспристрастно. И желательно сделать это дома, вдали от Дэвида и его сводящих с ума поцелуев.
– Кроме того, – продолжала девушка, – твой отец сказал, что через неделю ты поедешь в город. Вот тогда и навестишь меня.
– Хорошо. А пока… – Дэвид вновь целовал ее так долго и страстно, что она едва не лишилась чувств. Когда же он отстранился, его глаза горели таким желанием, что Шарлотта задрожала всем телом. – Это чтоб ты меня не забывала. Особенно когда вновь встретишься с этим проклятым кавалеристом.
– Сдается мне, вы ревнуете, Дэвид Мастерс.
Губы молодого человека сжались в узкую полоску.
– Ну и что, если так? У меня есть кое-какие основания испытывать по отношению к тебе собственнические чувства, не так ли?
У Шарлотты перехватило дыхание. Впервые после пикника Дэвид намекнул на свое намерение жениться.
Складки на лбу Дэвида разгладились. Он вновь наклонился, чтобы поцеловать Шарлотту, но в этот момент внезапно появилась леди Керквуд.
Дэвид отскочил в сторону, пробормотав, что ему необходимо принести вина. Как только он ушел, леди Керквуд посмотрела на Шарлотту.
– Я бы на вашем месте вела себя осторожнее, мисс Пейдж.
Едва не сгорев от стыда, Шарлотта тем не менее упрямо вскинула подбородок.
– Чего же мне опасаться?
Виконтесса натянуто улыбнулась.
– Вы должны принимать во внимание репутацию моего сына. Его ведь далеко не все считают образцом добродетели. – Леди Керквуд протянула руку. – А теперь идемте. Вы нужны вашей матери.
Пройдя мимо виконтессы, Шарлотта вернулась в столовую. Она шла, высоко подняв голову, хотя на самом деле едва сдерживала слезы. Она очень старалась понравиться матери Дэвида, но та намеренно не замечала этих попыток.
Слова леди Керквуд засели в голове Шарлотты настолько прочно, что она долго ворочалась в кровати не в силах заснуть. Она знала взрослого Дэвида Мастерса всего неделю. Так как она может быть уверенной в том, что видела его истинное лицо, а не маску, надеваемую в присутствии важных гостей?
Но хуже всего то, что Дэвида ей в мужья выбрал отец. Уже одно это заставляло Шарлотту быть настороже. Неприязнь же Дэвида к ее отцу свидетельствовала лишь о его проницательности. И все же Шарлотта неплохо разбиралась в людях, и чутье подсказывало ей, что Дэвид именно тот, каким она его представляла, – слегка развязный парень с добрым сердцем и легким характером. Чем, как не капризом судьбы, можно объяснить тот факт, что отец выбрал именно его в качестве жениха для Шарлотты? Странно…
Ночь тянулась бесконечно долго, заполненная сомнениями относительно истинных намерений Дэвида и мечтами о том, какой окажется супружеская жизнь с ним. Часы пробили три, когда Шарлотта оставила попытки заснуть и спустилась в библиотеку. Она как раз выбирала книгу, когда с улицы донесся тихий шорох.
Выглянув из окна, Шарлотта улыбнулась. Очевидно, сегодня не только она страдает бессонницей. На террасе стоял Дэвид. Шарлотта не могла разглядеть в темноте его лицо, но узнала его по халату диковинной расцветки. Даже в тусклом свете луны виднелись ядовито-яркие полосы.
Шарлотта как раз раздумывала над тем, не присоединиться ли ей к нему, когда на террасе возникла еще одна фигура. Шарлотта узнала в ней служанку Молли. Она украдкой подошла к Дэвиду, а потом обняла его за шею.
Шарлотта напряженно ждала, что Дэвид отошлет нахалку прочь, но вместо этого он начал целовать Молли столь же страстно, как и Шарлотту на берегу реки.
Только теперь дело не ограничилось поцелуями. Шарлотта в ужасе наблюдала, как Дэвид задрал служанке подол платья и раздвинул ноги коленом. Точно в такой же позе Шарлотта застала как-то своего отца, развлекавшегося с очередной шлюхой. А потом Дэвид начал совершать совершенно непристойные телодвижения.
Сердце Шарлотты замерло 6 груди и болезненно сжалось.
Побледнев, она отшатнулась от окна. К ее горлу подкатила тошнота. Как такое возможно? Как мог Дэвид так поступить с ней? А она-то наивно полагала, что он и впрямь в нее влюбился.
О Господи, как же сильно она ошибалась! Ведь он сжимал ее в объятиях всего несколько часов назад! Как он посмел? Они не были помолвлены, но между ними возникло взаимопонимание. Как мог он целовать ее, а потом в ту же самую ночь проделывать это с… горничной? Это низко! Омерзительно!
И непростительно. Закрыть глаза на подобное поведение невозможно. Ни теперь, когда они еще не женаты, ни потом. Вообще никогда! Если Дэвид так легко бросается из объятий одной женщины в объятия другой, значит, он совсем не тот человек, за какого себя выдает.
Такие вот ужасные минуты придется Шарлотте переживать не единожды, если у нее хватит глупости выйти замуж за Дэвида Мастерса. Сколько времени пройдет, прежде чем он перестанет скрывать от нее свои связи? Прежде чем ее жизнь превратится в ад, так же как у ее матери? Неудивительно, что из множества молодых людей отец выбрал именно Дэвида – рыбак рыбака видит издалека.
Сердце Шарлотты болезненно сжалось, и она бросилась в свою комнату. Что же теперь делать?
Нужно порвать с Дэвидом всяческие отношения. И сделать это как можно скорее.
Только вот каким образом? Если она не скажет Дэвиду, почему именно передумала, он снова поцелует ее, околдует ласковыми словами, и она растает. Если же сообщит о том, что видела ночью, Дэвид может отпереться. Хуже того – он может каким-то образом вынудить Шарлотту выйти за него замуж. Благодаря ей же самой он теперь знает, что нужно делать. Дэвид просто пойдет к ее отцу, и тот сделает все за него.
«Дэвид на такое не способен, – подсказывало Шарлотте сердце. – Он не такой».
Слезы обожгли девушке глаза. Но ведь ее сердце так же не верило, что он способен развлекаться с одной женщиной, в то время как ухаживает за другой. Глупое сердце не принимает в расчет очевидного. Даже сейчас оно пытается протестовать, когда доказательства вины Дэвида неопровержимы. Пытается убедить свою хозяйку в том, что она видит слугу или Джайлза.
У Шарлотты перехватило дыхание. А вдруг это действительно Джайлз? Может, она сделала неверный вывод?
Однако надежда недолго теплилась в ее душе. Шарлотта вспомнила, что Молли всегда заигрывала именно с Дэвидом. Не с Джайлзом, а со старшим братом. Она даже покраснела, когда Дэвид сказал ей что-то сегодня утром. Стало быть, он назначал Молли встречу. Все правильно. Дэвид вел себя как человек, которому есть что скрывать. Иначе зачем ему менять тему разговора, когда Шарлотта спросила его о Молли?
Слезы заструились по щекам Шарлотты. Как она могла позволить себе так заблуждаться насчет Дэвида? Что такое на нее нашло?
Целый час Шарлотта рыдала. Но, даже выплакавшись, ощущала зияющую в груди пустоту. Она лежала на кровати, прижав к груди мокрую подушку. Скоро они уедут. Ей осталось продержаться всего несколько часов. А потом она будет в безопасности.
В безопасности? По спине Шарлотты пробежал холодок. Она убежит от двуличного негодяя Дэвида Мастерса и его лжи, но не от отца. Тому нет никакого дела до того, что Дэвид развлекался со служанкой. Если она расскажет об этом отцу, тот начнет убеждать ее в том, что нужно сделать вид, будто ничего не произошло. Ведь именно этого он всегда ожидал от матери. А уж если она скажет, что намерена отказать Дэвиду…
Во рту у Шарлотты пересохло. Нет, отцу пока ничего нельзя говорить. Вспомнив его угрозы, она глубоко вздохнула. Отец не примет ее отказа. Он посадит ее в лодку, вывезет в море и будет плыть до тех пор, пока Шарлотта не упадет на колени и не начнет умолять его остановиться. Вот тогда она точно согласится на что угодно.
О Господи, что же делать? Можно все рассказать отцу по приезде в Лондон. Но это означает, что она лишь откладывает решение. Со временем Дэвид сделает официальное предложение, и отец скажет, чтобы она приняла его. А если Шарлотта откажется…
Холодные щупальца страха обвились вокруг сердца Шарлотты. Отец оставит ее в покое, только если Дэвид вообще не сделает предложение. Отец, конечно, обвинит в этом ее, но изменить уже ничего не сможет.
Сердце Шарлотты отчаянно забилось. Да, это выход!
Но как все устроить? Встав с постели, Шарлотта принялась расхаживать по комнате. Нужно заставить Дэвида отступиться от нее. С каким бы удовольствием Шарлотта бросила ему в лицо, что она видела его со служанкой. Но Дэвид будет все отрицать. Поэтому необходимо убедить его, что она просто передумала выходить замуж. И пусть Дэвид обрадуется. Нужно сделать так, чтобы он воспылал к ней ненавистью.
На глаза Шарлотте попался письменный стол. Она напишет Дэвиду письмо, в котором объяснит, почему из нее не получится хорошей жены. Она пообещает Дэвиду превратить его жизнь в сплошные страдания, если он женится на ней. А поскольку он очень не любит, когда уязвляют его гордость, то Шарлотта пойдет и на это. Он придет в ярость, услышав, что его упрекают в стремлении жениться из-за приданого.
Сообщить Дэвиду о своем решении будет не так сложно. Пока это все, чем она может отплатить ему за предательство. Кипя от праведного гнева, Шарлотта села за стол и обмакнула перо в чернильницу.
Ей потребовалось два часа, чтобы написать достойное послание. Закончив, Шарлотта откинулась на спинку стула. Она была опустошена, но самообладание вновь вернулось к ней. Если Дэвид не откажется жениться на ней сразу после прочтения этого письма, то он полный осел. Впрочем, он отнюдь не дурак. Бессердечный, велеречивый негодяй, но не дурак.
Теперь Шарлотта сможет попрощаться с ним, ничем не выдав своего разочарования и унижения. Ни отец, ни Дэвид ничего не заподозрят. Письмо же необходимо передать Дэвиду так, чтобы отец не узнал о нем и не захотел прочитать. Ведь юным леди запрещалось писать письма молодым людям без чьего бы то ни было ведома.
Шарлотта спрятала письмо в бювар, а затем улеглась на кровати, задумавшись над тем, как его передать Дэвиду. Попросить слугу? Нет, им доверять нельзя. Как можно быть уверенной, что слуги ничего не скажут отцу или Дэвиду?
Может, украдкой пробраться в комнату Дэвида? Вряд ли это возможно. Сейчас он уже наверняка вернулся в спальню, и если их застанут вместе, то Шарлотте придется выйти за него замуж.
А может, стоит дождаться возвращения домой…
Шарлотте показалось, что прошло всего несколько минут, когда крик отца заставил ее ошеломленно сесть на кровати. Господи, да она заснула! Отец торопил лакеев, таскающих в карету багаж.
Дверь спальни отворилась, и в проеме появилась голова матери.
– Как хорошо, что ты проснулась. Отец хочет отправиться в путь как можно скорее. Беспокоится из-за погоды. Ты собрала вещи?
В комнату вошел отец.
– Это не важно. – Лорд Пейдж подбоченился. – Ну как ты находишь молодого Мастерса?
Как жаль, что нельзя сказать правду: «Я ненавижу и презираю его и никогда не выйду за него замуж!» Шарлотта села на кровати.
– Я полагаю, он собирается навестить меня в Лондоне, папа.
Отец нахмурился.
– Так он еще не сделал предложение?
– Официально нет.
– Но ты думаешь, что сделает?
Собравшись с силами, Шарлотта солгала:
– Возможно. Ведь мы провели вместе всего несколько дней.
– Верно. Молодой человек его положения вынужден проявлять осторожность.
Руки Шарлотты, спрятанные за спиной, сжались в кулаки.
– Разумеется.
– Что ж, мисс, пошевеливайся. Мы уезжаем.
К счастью, отец так торопился, что Шарлотта увидела Дэвида лишь мельком. Кроме того, его мать пристально следила, чтобы молодые люди не оставались наедине. И все же от томных взглядов Дэвида кровь Шарлотты кипела в жилах. Как он смеет так на нее смотреть после всего случившегося?
Гнев бушевал в душе Шарлотты на протяжении всего пути в Лондон. Когда спустя несколько часов они оказались дома, Шарлотта уже поняла, как передать Дэвиду письмо. Она не могла положиться на слуг, потому что все они могли оказаться шпионами отца, и не могла отослать письмо с нарочным без его ведома.
Однако скоро Дэвид будет в Лондоне и Шарлотта передаст письмо с парнем, что каждое утро торговал сдобными булочками напротив их дома. Она заплатит торговцу, и он ей поможет. Нужно лишь, чтобы Дэвид понял, кем именно написано это письмо: ведь в нем не было никаких намеков на Шарлотту – на случай если письмо попадет в чужие руки. Ей следует быть осторожной, очень осторожной. Но, так или иначе, она вычеркнет Дэвида Мастерса из своей жизни навсегда.
Том Демпси, торговец булочками, не верил собственному счастью. Юная мисс выбрала его в качестве посыльного и щедро заплатила. Он почти не замечал дождя, спеша по мокрым улицам с надежно спрятанным в нагрудный карман письмом.
К сожалению, обрадованный удачей Том не заметил идущего навстречу почтальона с толстой сумкой, набитой письмами, и с разбегу налетел на него. Письма взлетели вверх подобно гигантским конфетти.
– Ах ты, растяпа! – заорал почтальон на Тома, стоящего с разинутым от неожиданности ртом. – Ты что, совсем не глядишь под ноги? – Почтальон ударил Тома по уху. – А ну-ка идем! Не одному же мне все это собирать. Мистер Боумер голову мне оторвет, если я потеряю из-за тебя хоть одно из этих писем!
Они принялись подбирать письма, не обращая внимания на барабанящий по спинам дождь, от струй которого чернила на бумаге начали расплываться. Когда последнее письмо оказалось в сумке, почтальон поспешил прочь, даже не удосужившись поблагодарить Тома за помощь.
– Черт возьми, – проворчал промокший до костей Том и продолжил путь.
Однако когда он отыскал нужный дом и сунул руку в карман, письма там не оказалось. Он принялся отчаянно хлопать по карманам, а потом вернулся назад в надежде, что выронил письмо по дороге. Только дойдя до угла, где он столкнулся с почтальоном, Том понял, что произошло. Наверное, послание молодой мисс каким-то образом выпало у него из кармана и смешалось с остальными письмами.
Из груди Томаса вырвался стон. Противный письмоносец ушел, унеся с собой удачу.
Мисс дала ему одну золотую сережку и пообещала, что отдаст другую, когда он принесет записку от дворецкого, в которой будет сказано, что письмо к его хозяину доставлено в целости и сохранности. Но теперь Томасу нечего принести. И что он будет делать с одной сережкой?
Черт, черт, черт.
Тем временем начинающего репортера Чарльза Годуина вызвали в редакцию газеты «Морнинг таттлер».
– Только послушайте, что здесь написано, – произнес мистер Боумер, взмахнув листком бумаги, лежавшим, поверх стопки мятых писем с расплывшимися строчками. Боумер прочитал несколько строк, в которых в довольно резкой форме перечислялись грехи некоего молодого человека. – Хочу, чтобы вы использовали это в одной из своих передовиц, коих вы такой мастер. Я о тех; в которых вы осуждаете пороки общества. Материал-то весьма пикантный.
Боумер бросил письмо Чарльзу, и тот прочитал его от начала до конца. Автор письма весьма остроумно критиковал неизвестного молодого человека, и предназначено оно было вовсе не для газеты.
– Вы не можете опубликовать это. Письмо ведь личного характера.
Боумер одарил Чарльза своей вкрадчивой улыбкой.
– Его доставили вместе с остальной почтой, и обратного адреса нет.
Чарльз перевернул письмо, но увидел лишь расплывшиеся чернильные пятна. Он сумел различить только букву «М» и не более того.
– И все же вы не можете опубликовать это с чистой совестью. Письмо личное, и кто-нибудь непременно обвинит вас в клевете. – Чарльз вернул письмо Боумеру, указав на одну из строк. – Здесь даже упоминается сын виконта.
– Всего лишь намек. Кроме того, в Англии проживает отнюдь не единственный сын виконта. Вы можете указать, что адресовано оно Мистеру Отвратительный Вкус и подписано «Мисс Мартышка». Никто не обвинит вас в том, что вы сочли это письмо пригодным для публикации.
Веселое равнодушие Боумера разозлило Чарльза. Люди, упомянутые в письме, непременно догадаются, о ком идет речь, даже если никто, кроме них, этого не поймет. Письмо явно свидетельствовало о плачевно закончившейся любовной связи. Негодяй разбил сердце неизвестной молодой леди, дурно обошелся с ней. Чарльз считал, что использовать ее унижение для личной выгоды по меньшей мере безнравственно.
Боумеру никогда не было дела до чужого горя, а теперь он еще пытался спихнуть на Чарльза всю грязную работу. Эти два обстоятельства невероятно разозлили молодого репортера, славящегося своей вспыльчивостью.
– Только бессердечный негодяй способен опубликовать это письмо.
Боумер откинулся на спинку стула и презрительно усмехнулся.
– О чем вы говорите? Чувствам нет места в нашем деле, сэр. Мы заполучили лакомый кусок, благодаря которому тираж газеты увеличится во много раз.
– Я не стану вам помогать. Это нечестно.
Прищурив глаза, Боумер произнес:
– Сделаете, как я вам говорю, если не хотите потерять место.
С момента прихода в редакцию Боумера два года назад Чарльзу постоянно приходилось сталкиваться с проблемами нравственного характера. Стиснув зубы, он решал их, сохраняя за собой место в редакции. Но на этот раз чаща его терпения переполнилась. Хватит с него угрызений совести.
– В таком случае плевать мне на место. – Чарльз направился к двери. – Я увольняюсь.
