Текст книги "Сначала замужство, потом постель"
Автор книги: Сабрина Джеффрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Глава 23
У Шарлотты перехватило дыхание. Виноватое лицо Дэвида привело ее в замешательство. Зачем мистер Пинтер позвал его сюда, в контору мистера Бейнса? Она была не слишком хорошо знакома с мистером Килом и теперь недоумевала, что за историю он может ей рассказать. Разве что под именем кузена Майкла скрывается Дэвид…
Нет, это невозможно. Шарлотта уже отмела такую возможность по вполне объективной причине.
Мистер Пинтер пригласил всех садиться, хотя его вежливость никого не обманула – слишком уж холодно и расчетливо смотрели на присутствующих его темные глаза. Сам же он занял такое место, с которого ему было видно всех.
– Мистер Кил, – обратился он к клерку, – я был бы очень вам признателен, если бы вы повторили сейчас то, что рассказали мне ранее.
Но клерку, похоже, совсем не хотелось делать этого.
– Прошу меня простить, лорд Керквуд, – произнес он, теребя в дрожащих руках шляпу, – но я подумал, будет несправедливо, если вас обвинят в убийстве леди Керквуд. Ведь в ночь убийства вы были здесь, со мной.
Облегчение, испытанное Шарлоттой от этих слов, оказалось недолгим. Что связывало Дэвида с адвокатом кузена Майкла, раз он пришел в его контору под покровом ночи? Сердце Шарлотты болезненно сжалось. Ведь Дэвид совсем не смотрел на нее, уставившись ничего не видящими глазами в стену.
– А почему его сиятельство оказался здесь с вами? – спросил мистер Пинтер.
Несмотря на то, что Шарлотта уже догадалась, каков будет ответ, слова клерка все же поразили ее в самое сердце.
– Он пришел, чтобы отправить письмо для миссис Харрис.
Только один человек посылал Шарлотте письма из конторы мистера Бейнса. Она ощутила на себе оценивающий взгляд мистера Пинтера, но ей уже было все равно. Она могла лишь смотреть на Дэвида в надежде на то, что он опровергнет слова клерка, сказав, что это ошибка и Шарлотта все не так поняла.
Слова клерка объяснили многое – и внезапное появление Дэвида в ее жизни, и дополнение к завещанию, и ощущение, что Дэвид что-то от нее скрывает. Становилось понятно, что его «алиби» связано с помощью «другу». Ведь этот так называемый друг был его вторым «я».
– Ты кузен Майкл, – прошептала Шарлотта.
Дэвид распрямил плечи, а потом коротко кивнул. Шарлотта не верила собственным ушам. Все это время он лгал ей, манипулировал ею… А она оказалась слишком глупа, чтобы понять это.
– Я предполагала, что кузеном Майклом можешь оказаться ты, но мне показалось, что в этом нет никакого смысла. Зачем тебе это было нужно? Я заслуживаю того, чтобы знать правду.
Дэвид посмотрел на Шарлотту так затравленно, что ее сердце болезненно сжалось.
– Что именно ты хочешь услышать?
– Все! Почему ты лгал мне, понимая, как отчаянно я желаю знать правду? Почему ты продолжал играть роль моего кузена, даже после того как я… – Шарлотта заметила, как прищурился мистер Пинтер, и исправилась: – Как я узнала, что завещания Сары не существует. И прежде всего я хочу знать, зачем ты устроил весь этот маскарад?
«Зачем ты заставил меня снова влюбиться в тебя?»
– Когда ты появился в моей жизни под именем кузена моего мужа, – продолжала Шарлотта, – прошло всего четыре года с того момента, как газеты опубликовали то дурацкое письмо. Просто не представляю, почему ты позволил мне арендовать столь ценный участок земли.
– А ведь эта собственность не принадлежит его светлости, не так ли, милорд? – перебил Шарлотту Пинтер.
Она почти забыла о присутствии сыщика с Боун-стрит, но, очевидно, он знал все, что касалось ее отношений с кузеном Майклом.
– Конечно, она принадлежит ему, – обратилась Шарлотта к Пинтеру. – Правда?
– Вообще-то, миссис Харрис, – вступил в разговор мистер Бейнс, на лице которого застыло страдальческое выражение, – собственность принадлежит мистеру Притчарду. Его светлость выиграл в карты залоговое право на этот особняк, по которому он мог взимать арендную плату за него в течение пятнадцати лет.
Шарлотта гневно посмотрела на адвоката, осознав, как много утаил от нее этот человек. Но только потом до нее дошел смысл сказанного. Пятнадцать лет. Прошло почти четырнадцать с половиной лет с того момента как…
О Господи! Шарлотта почувствовала, что ей в сердце нанесли еще один удар.
Она осуждающе посмотрела на Дэвида.
– Поэтому ты сочинил приложение к завещанию и убеждал меня переехать? Потому что знал, что больше не сможешь оставаться землевладельцем?
– Послушай, Шарлотта…
– Отвечай же, хватит с меня тайн!
Дэвид кивнул, и его глаза потемнели от сознания вины.
– Притчард сказал, что выгонит тебя вон по истечении срока нашего с ним договора. Я не придумал ничего иного, как…
– Так почему же ты не рассказал мне правду? – крикнула Шарлотта. – Вместо того чтобы нести чушь о том, что я должна подыскать другое помещение для школы? Если бы ты сразу объяснил, что мне грозит, я бы не стала сопротивляться и согласилась на переезд.
– Но ты все равно не взяла бы у меня деньги, не так ли? – спросил Дэвид. – Ты оказалась бы в ловушке, не пожелав переступить через собственную гордость, несмотря на отсутствие денег на покупку или аренду нового помещения. Я не мог рисковать. Я не хотел, чтобы ты потеряла школу.
– Не смей перекладывать на меня свою вину, – произнесла Шарлотта, не в силах скрыть боль.
Дэвид растерянно провел рукой по волосам.
– Я и не собирался. Я просто… не хотел, чтобы ты страдала. – Он судорожно вздохнул. – А еще я не хотел открывать тебе причину, по которой устроил весь этот спектакль. Не хотел, чтобы ты знала правду.
– Какую правду? Что ты был мне другом? Что дал денег, чтобы я могла открыть школу, и назначил низкую арендную плату? – ошеломленно спросила Шарлотта.
Дэвид вздрогнул как от удара. Взглянув на мистера Пинтера, он с минуту колебался, словно не мог решить, что именно должен сказать.
Но Шарлотте не было сейчас никакого дела до Пинтера и смерти Сары.
– Расскажи мне все, черт бы тебя побрал, – воскликнула она. – Почему ты назвался кузеном Майклом?
– Потому что хотел отомстить. – С губ Дэвида сорвался горький смех. – Годуин Оказался прав, будь он проклят. Он просто ошибся в сроках.
Месть… Сердце Шарлотты болезненно сжалось.
– Я не понимаю.
– Знаю. Почему, думаешь, я ничего тебе не рассказал? – Дэвид подался вперед, и в его глазах промелькнуло сожаление. – Тогда, восемнадцать лет назад, я был очень зол на тебя. Когда я узнал, что ты преподаешь в школе Челси, меня охватил гнев. Ты приближалась к исполнению своей мечты, в то время как моя жизнь рухнула в одночасье. Вот я и подумал… – Дэвид опустил глаза. – Я решил предложить тебе ссуду и низкую арендную плату, чтобы ты смогла открыть школу. Потом же я собирался потребовать назад долг и поднять арендную плату настолько, чтобы она стала тебе не по карману. Я хотел насладиться твоим фиаско. Хотел видеть, что ты страдаешь так же, как страдал я, когда ты послала в газету свое проклятое письмо.
– Почему вы все время упоминаете о каком-то письме? – требовательно произнес Пинтер.
Однако Шарлотта с Дэвидом оставили его вопрос без внимания.
Шарлотта едва не потеряла сознание при мысли о том, что Дэвид намеревался уничтожить ее столь расчетливо.
– Ты… ты ненавидел меня так сильно? – запинаясь, произнесла она. – И ты полагал возможным унизить меня публично?
– Так же как ты унизила меня? Да! – Поняв, насколько горячо прозвучали его слова, Дэвид раздраженно вздохнул. – Не забывай: тогда я не знал всей правды о том, что произошло той злополучной ночью в моем поместье.
– Я могу понять твое желание ударить меня побольнее, – произнесла Шарлотта, едва сдерживая слезы, – но твой план причинил бы боль и другим. Ученикам, учителям, зависящим от меня людям…
– Но члены моей семьи так же зависели от меня, когда ты лишила меня надежды на достойный брак! – Шарлотта пошатнулась, и с губ Дэвида сорвался стон. – Черт возьми, я лишь пытаюсь объяснить, как я чувствовал себя тогда. Как оправдывал свой ужасный замысел. Тогда такой поступок казался мне… справедливым.
– И когда же он перестал казаться тебе таковым? – ошеломленно прошептала Шарлотта. – Или же прошлый месяц был всего лишь кульминацией…
– Не говори глупостей, – тихим, хриплым от боли голосом произнес Дэвид. – Последний месяц был для меня раем на земле. И адом. Я хотел все рассказать тебе, особенно когда понял… – Дэвид осекся, бросив взгляд на Пинтеpa. – Но я знал, что ты можешь не поверить мне.
Шарлотта больше не могла сдерживать слезы, и они заструились по ее щекам.
Дэвид с надеждой взглянул на нее.
– Но ведь я не довел свой план до конца!
– Почему? Что тебе помешало?
– Твои письма. Я хотел ненавидеть тебя, но ты… ты мне не позволила. В самом первом письме я увидел девочку, в которую когда-то влюбился, и мой гнев быстро остыл. Мне потребовалось прочитать лишь несколько твоих писем, что бы понять: я никогда не приведу свой план в исполнение. После этого…
– Ты прикинулся моим другом.
– Я и был твоим другом, черт возьми! И до сих пор им остаюсь. Ничего не изменилось. По крайней мере, для меня.
Но все изменилось для Шарлотты. Дэвид постоянно лгал ей, манипулировал ею, скрывал от нее важную информацию, и для чего? Чтобы спасти школу? Такой ценой?
Мистер Пинтер откашлялся.
– И какую же роль играла во всей этой истории ваша покойная жена, милорд?
Дэвид гневно посмотрел на Пинтера.
– Она не имеет к этому никакого отношения! Я женился на Саре ради ее наследства, а она вышла за меня замуж из-за титула. Это привычная ситуация, и вы наверняка уже знаете об этом, иначе не преследовали бы меня как какого-то преступника.
Сыщик прищурился.
– Я пытаюсь докопаться до правды, милорд.
С губ Дэвида сорвался горький смех.
– Раскрыв мои секреты перед женщиной, которая не имеет никакого отношения к смерти моей жены?
– Вы уверены? – холодно спросил Пинтер.
Когда сыщик перевел тяжелый взгляд на Шарлотту, ее обуял ледяной ужас.
– Что вы хотите этим сказать, сэр?
– Вы и его светлость были… дружны… на протяжении нескольких лет. Как я могу быть уверен, что вы с ним не сговорились, чтобы расправиться с леди Керквуд?
– Да я понятия не имела, что человек, с которым я переписываюсь, лорд Керквуд! – запротестовала Шарлотта. – Как я могла с ним сговориться? А вы нас сюда позвали разве не затем, чтобы объявить, что у лорда Керквуда есть алиби?
– Верно. Но сейчас я говорю о вас, а не о нем. У вас есть алиби? – спросил мистер Пинтер.
Дэвид вскочил со своего места.
– Вы с ума сошли, раз подозреваете миссис Харрис, которая и мухи не обидит? Она не убивала мою жену!
Пинтер цинично посмотрел на виконта.
– Откуда вы можете знать, что она не прикидывается? Может, она уже давно догадалась, что кузен Майкл – это вы, и решила заполучить вас, убрав с дороги леди Керквуд.
– Как вы смеете, сэр! – крикнула Шарлотта. – Сара была моей ученицей. Я никогда не причинила бы ей зла. И поверьте: если бы я знала, что лорд Керквуд и кузен Майкл – одно лицо, то никогда не взяла бы у него поддельное завещание.
– Возможно, вы не захотели упустить возможность спасти школу, – произнес Пинтер, – а также решили наказать вашего знакомого за ложь и одновременно заполучить деньги его жены.
Шарлотта открыла рот от удивления.
– Более ужасного обвинения я еще ни разу не слышала!
– Оно будет опровергнуто с помощью писем миссис Харрис, – процедил Дэвид. – Если хотите их прочитать…
– А что, вы думаете, мои люди ищут в вашем доме, милорд?
– Там они их не найдут. – На лице Дэвида дернулся мускул. – Письма у мистера Бейнса. Я не хотел, чтобы моя жена случайно их обнаружила и предала мою тайну огласке. У него также хранятся мои письма миссис Харрис. Я просил клерка переписывать их, чтобы она не узнала мой почерк.
Странно, но именно эта незначительная ложь ранила Шарлотту больнее всего. Дэвид пошел даже на это, чтобы скрыть от нее правду. Разве может честный человек сплести такую паутину лжи?
– Мистер Бейнс, – обратилась Шарлотта к адвокату, желая поскорее покончить с этим сумасшествием и уйти, – я буду очень признательна, если вы отдадите мои письма мистеру Пинтеру. А теперь, джентльмены, я вынуждена откланяться. Мне нужно возвращаться в школу.
Когда Шарлотта поднялась с кресла, Пинтер тоже встал со своего места.
– Мы еще не закончили, миссис Харрис. Я так и не услышал вашего алиби на ночь убийства.
– Я была в школе!
– И вас кто-нибудь видел?
Шарлотта задумалась. В ту ночь, когда умерла Сара, ее ученица Люси сбежала с Диего Монтальво. Тогда Шарлотта легла спать рано.
– После того как я ушла в свою спальню, никто.
– В котором часу это было? – спросил Пинтер. – И помните, я поговорю со слугами, чтобы убедиться в вашей честности.
– В девять часов.
– Стало быть, у вас было предостаточно времени, чтобы тайком выбраться из дома, доехать до Лондона, встретиться с леди Керквуд в ее спальне и сделать так, чтобы она не помешала вашему роману с лордом Керквудом.
Шарлотта могла лишь удивленно смотреть на сыщика, ошеломленная чудовищным обвинением.
– Хватит! – рявкнул Дэвид. – Я хочу поговорить с вами наедине, мистер Пинтер. Немедленно!
Повелительный тон виконта заставил Пинтера недоуменно вскинуть бровь, и все же он кивнул и направился к двери. Остановившись на пороге, он посмотрел на мистера Бейнса.
– Не будете ли вы так любезны собрать для меня письма, о которых здесь говорилось, сэр? Я пришлю вам в помощь своего человека. Мы же не хотим, чтобы одно или несколько из этих писем пропало?
Мистера Бейнса возмутил намек сыщика на его нечестность, но он благоразумно промолчал, дождавшись, пока Дэвид и Пинтер выйдут в коридор. После этого он подсел к Шарлотте.
– Мне очень жаль, мадам. Я и помыслить не мог, что вас в чем-то обвинят.
– Вы тут ни при чем, – натянуто произнесла Шарлотта. – Все дело в вашем нанимателе.
Теперь, когда Пинтер вышел за дверь, Шарлотта поняла весь ужас своего положения. Все оказалось гораздо хуже, чем она предполагала, когда говорила Дэвиду, что полицейские могут счесть их сообщниками. Но тогда она не знала, что на свет всплывут доказательства ее дружбы с Дэвидом.
Господи, что же ей теперь делать?
В комнату вошел другой сыщик, но Шарлотта с адвокатом не обратили на него внимания.
– Его светлость очень сожалеет о том, что наделал в гневе, уверяю вас, – продолжал мистер Бейнс. – В последние несколько недель он лишился сна, раздумывая над тем, как спасти школу, не раскрыв при этом своего первоначального плана.
– Я не понимаю, зачем все это, – произнесла Шарлотта. – Если бы он доверился мне…
– Он сказал, что в этом случае вы не возьмете у него деньги.
Что ж, он не ошибся. Шарлотта была бы смертельно оскорблена, узнав, кому задолжала и почему. И уж конечно, не приняла бы помощи Дэвида.
И все же это не меняло того факта, что он еще совсем недавно сжимал Шарлотту в своих объятиях и просил ее руки, скрывая от нее так много.
– Поскольку лорд Керквуд совершил серьезную ошибку, связавшись с мистером Притчардом, – говорил тем временем мистер Бейнс, – он считает делом своей чести все уладить.
– Да у него ее просто нет.
– Вы не правы, мадам! Он голову сломал, пытаясь решить проблемы вашей школы. Готов был дать вам тридцать тысяч фунтов из собственных денег, чтобы исправить то, что натворил.
– Так он поэтому дал мне денег? – спросила Шарлотта. – Или же это было сделано для того, чтобы контролировать меня и иметь право принимать решения, касающиеся школы?
Шарлотта просто не знала, что думать и кому верить. Дэвид ни разу не сказал, что любит ее. И теперь она начала понимать почему. Но до тех пор, пока все не разрешится, пока убийца Сары не будет пойман и пока Шарлотта не сможет поговорить с Дэвидом наедине, она ни в чем не сможет быть уверена.
Шарлотта покачала головой. Как же теперь, доверять Дэвиду после всего, что случилось?
Все изменилось в отношениях между ними, и Шарлотта боялась, что с этим уже ничего нельзя поделать.
Глава 24
Дэвид только что закончил объяснять Пинтеру, что за отношения связывали его с Шарлоттой. Он поведал сыщику о письме, написанном ею много лет назад и попавшем в газету, и о том, почему чувствовал необходимость отомстить. У Дэвида не было выбора, потому что Пинтер хотел знать все.
– Теперь вы понимаете, что я лгал ей на протяжении многих лет? – произнес Дэвид. – Миссис Харрис категорически не может иметь отношения к смерти моей жены.
– Это всего лишь слова, – возразил Пинтер.
Дэвид сжал пальцы в кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не броситься на сыщика.
– Почитайте письма, и вы поймете, что она ни в чем не виновата. Просто безумие думать, что мы с ней вступили в преступный сговор. Я послал ей письмо в ночь убийства Сары! Зачем мне это было нужно, как вы думаете?
– Чтобы обеспечить себе алиби, в то время как ваша возлюбленная пробиралась в спальню леди Керквуд?
– Да не будьте же вы таким ослом, Пинтер. Шарлотта – уважаемая директриса школы. Она не способна на убийство. Ее репутация говорит сама за себя. – Дэвид прищурился. – Кроме того, у вас есть другие подозреваемые, на которых вы почему-то не обращаете внимания, – лакей моей жены, например. Пока вы идете по откровенно ложному следу, настоящий убийца разгуливает на свободе. Вам это не приходило в голову?
– Поверьте мне, милорд, мы рассматриваем все возможные версии.
Непреклонность сыщика вселила в Дэвида чувство безысходности, которого он не испытывал раньше.
– Что же вам нужно для того, чтобы поверить в нашу с миссис Харрис непричастность к этому убийству?
– Мы опросим ваших слуг и слуг миссис Харрис и постараемся найти подтверждение вашим алиби. А еще мы прочитаем письма. Я не говорю о том, что мы можем обнаружить что-то стоящее в покоях вашей жены – например, ее личные письма или дневники…
Дэвид покачал головой.
– Моя жена не слишком любила водить пером по бумаге. И уж точно не стала бы вести дневник. Ну разве только для того, чтобы записывать свои карточные долги.
Внезапно Дэвида осенило. Идея была так проста, что он удивился, как это не додумался до этого раньше. Как реабилитировать себя и Шарлотту? Как заставить сыщиков отбросить все нежизнеспособные версии?
– Мистер Пинтер, позвольте мне предложить вам кое-что?
– Я внимательно слушаю, – сухо произнес сыщик.
– Тот, кто убил мою жену, пока не осведомлен, насколько далеко продвинулось расследование, верно? Даже миссис Харрис знает только то, что вы рассказали ей сегодня. А именно – ничего значительного. Кроме того, имея на руках мое алиби, вы уже поняли, что убить жену собственными руками я не мог.
Пинтер настороженно посмотрел на виконта.
– Верно. Но я не понимаю, к чему вы клоните.
– В газетах уже писалось о том, что моя жена была убита. Так вот мое предложение. Вы сделаете официальное заявление о том, что в ходе расследования выяснилось: Сара вела дневник. Сообщите газетам, что в исчезнувшем дневнике скорее всего содержится информация о возможном убийце моей жены. Пообещайте вознаграждение тому, кто сообщит полиции о его местонахождении. Если нам повезет, настоящий убийца занервничает и попытается проникнуть в мой дом, чтобы отыскать порочащую его улику.
– Если только настоящий убийца не вы и не миссис Харрис.
Дэвид сжал зубы.
– Это сработает лишь в том случае, если ни миссис Харрис, ни один из подозреваемых не будет знать о том, что пропавший дневник – это блеф.
– Вот как? – скептически спросил Пинтер. – Думаете, я поверю в то, что вы не побежите рассказывать о своем плане миссис Харрис, как только покинете это здание?
– Об этом не беспокойтесь. – Дэвид тяжело вздохнул. – Вы арестуете меня и посадите в тюрьму. В этом случае я ничего не смогу сообщить о своем плане миссис Харрис или кому-то из подозреваемых. Поскольку эта информация известна только вам и мне, все может получиться.
Мистер Пинтер прищурился.
– Вы готовы на такие жертвы, чтобы доказать невиновность миссис Харрис?
– Я готов на что угодно, лишь бы доказать ее и свою непричастность к преступлению. Я не хочу, чтобы над моей головой висел дамоклов меч. Я, так же как и вы, хочу узнать, кто убил мою жену. – Дэвид бросил взгляд на закрытую дверь кабинета мистера Бейнса., – Но пока вы будете идти по ложному следу, этого не случится.
– Почему вас так беспокоит поиск убийцы вашей жены? Ведь ее смерть расчистила путь для вас и вашей… подруги.
– Моя жена заслуживала лучшей участи, нежели быть утопленной в собственной ванне, а я не смог защитить ее. Но я не допущу, чтобы убийца избежал виселицы.
Пинтер с минуту смотрел на Дэвида, а потом на его губах заиграла странная еле заметная улыбка.
– Вообще-то план неплохой. Жаль, я сам до этого не додумался. Если предположить, что наш убийца недостаточно умен и не заметит ловушку, затея может удастся.
– Если нет, вы ничего не потеряете, – заметил Дэвид, а потом язвительно добавил: – Я-то все равно уже в тюрьме.
– Но ведь вы понимаете, милорд, что я не могу посадить вас за решетку.
– Почему?
– Потому что вы пэр. У нас в руках настолько незначительные улики против вас, что ваши знакомые и семья поднимут крик, еще больше затруднив мою работу. У вас есть влиятельные друзья в правительстве. Например, герцог Фоксмур, действующий военный министр. Я не хочу, чтобы против меня ополчился весь мир. Кроме того, если я арестую вас за убийство, у настоящего убийцы не будет стимула искать дневник.
– Хорошо. Поступайте как знаете, – разочарованно произнес Дэвид. – Но не забывайте, что мои влиятельные друзья одновременно являются друзьями миссис Харрис. И если вы намерены преследовать ее в качестве подозреваемой…
– Позвольте мне закончить, милорд. Я просто хотел сказать, что в тюрьму вы не отправитесь. Я предлагаю другое. Вы останетесь в своем лондонском доме, но так, чтобы об этом никто не знал. А мои люди будут вас охранять. Семье вы сообщите, что уехали к другу за город, чтобы скрыться от прессы, а дом в Лондоне закрыли.
Дэвид вздохнул с облегчением. Пинтер решил все же принять его план. Слава Богу.
– А как же быть со слугами, которые обычно остаются охранять дом?
– Предоставьте им отпуск, а их обязанности будут выполнять мои люди. Но все должно выглядеть так, будто дом пуст. Что проку устраивать мышеловку, если преступник разгадает наш замысел.
– Спасибо вам, – произнес Дэвид, – за то, что приняли во внимание мое предложение, и за то, что дали нам с миссис Харрис шанс оправдаться.
Взгляд Пинтера стал жестким.
– Я хочу попробовать этот необычный подход к делу, но у меня нет твердой уверенности, что он сработает. Я не могу надолго задействовать своих людей в операции, которая, возможно, не даст результатов.
– Понимаю. Я подозреваю, что убийца Сары состоял с ней в довольно близких отношениях и знал, где она хранит вещи. Думаю, он не устоит перед соблазном и попытается дневник выкрасть.
– В ваших интересах надеяться, чтобы это предположение подтвердилось, – сухо произнес Пинтер. – Возможно, сейчас у меня не хватает улик, чтобы арестовать вас, но если вы виновны, я это докажу.
– Я и не сомневался. – Дэвид бросил взгляд на закрытую дверь кабинета. – Но у меня есть три просьбы, которые, я надеюсь, вы удовлетворите в обмен на то, что я позволил вам распоряжаться моей жизнью.
Пинтер нахмурился.
– И что это за просьбы?
– Поскольку я не смогу использовать свою осведомленность во вред следствию, думаю, вы могли бы, по крайней мере, сказать мне, кто привлек ваше внимание к этому делу?
Впервые за утро на лице Пинтера отразилось беспокойство.
– Если честно, милорд, мы не знаем.
– То есть как это – не знаете?
– Мы получили анонимное письмо, в котором автор советовал нам повнимательнее присмотреться к предсмертной записке вашей жены, К письму прилагался счет из магазина и информация о том, что ваша жена собиралась пообедать с подругой – в день после своей смерти. Мы побеседовали с подругой, и та все подтвердила, хотя и не припомнила, чтобы кому-то об этом рассказывала.
– Стало быть, письмо мог написать кто угодно – мой шурин, лакей и даже этот проклятый ростовщик Тиммз, если он встречался с Сарой в день ее смерти и та упомянула об обеде с подругой.
– Ваш шурин?
Дэвид вздохнул. Он не хотел навлекать на Ричарда подозрение раньше времени, но и не мог допустить, чтобы мальчишка отравил жизнь всем, кого любил Дэвид.
– Я говорю о брате Сары Ричарде Линли. Он обвинял меня в ее смерти с того самого дня, когда она якобы покончила с собой. Неделю назад он попросил у меня денег, но я ему отказал, потому что Ричард такой же заядлый игрок, как и Сара. Думаю, он вполне способен на месть.
Пинтер достал из кармана блокнот и сделал в нем пометку.
– Наверное, нам стоит поговорить с мистером Линли. Если он написал письмо, нам необходимо знать об этом. Если он знает больше, чем говорит, мы это установим.
– Хорошо. Но есть и еще одна просьба…
Дэвид коротко обрисовал ситуацию с Тиммзом. Пинтер вновь что-то записал в блокноте, пообещав присмотреться к ростовщику, хотя и согласился с Дэвидом в том, что Тиммз не смог бы пробраться в спальню к Саре незамеченным.
Убрав блокнот в карман, Пинтер произнес:
– Вы высказали мне две просьбы, какова же третья?
– Прежде чем мы уедем, я хотел бы поговорить с миссис Харрис.
– Я не могу позволить вам разговаривать с ней с глазу на глаз иначе…
– Знаю. Иначе затея с мышеловкой лишена смысла. Но вы можете присутствовать при этом разговоре. Я должен заставить ее понять, почему я сделал то, что сделал.
В глазах Пинтера на мгновение вспыхнуло нечто очень похожее на сострадание.
– Хорошо. Только недолго.
Они вернулись в кабинет. Шарлотта смотрела в окно, пока Бейнс складывал в саквояж сыщика переписку за все четырнадцать лет.
– Шарлотта, – произнес Дэвид. – Мне нужно идти.
Шарлотта обеспокоено обернулась.
– Тебя арестовали?
– На этот раз мы не арестуем никого, миссис Харрис, – вступил в разговор Пинтер. – Но нам с его светлостью нужно кое-что обсудить. Вы можете ехать домой, но я настоятельно рекомендую вам не покидать город.
Шарлотта побледнела, услышав это, но все же направилась к двери, даже не взглянув на Дэвида.
Однако виконт не мог позволить ей уйти вот так просто. Преградив ей дорогу, он негромко произнес:
– Я хочу, чтобы ты знала: я не желал причинить тебе боль.
– Правда? – с сарказмом спросила Шарлотта. – Даже когда задумал план мести?
Дэвид вздрогнул.
– Я уже говорил тебе, что, как только мы начали переписываться, все изменилось. И к тому времени как решил состряпать поддельное завещание, я хотел только одного: исправить то, что сделал.
– Я не верю в твое бескорыстие, – произнесла Шарлотта тоном, от которого сердце Дэвида болезненно сжалось. – Независимо от того, признаешь ты это или нет, ты хотел наказать меня за унижение, которому я подвергла тебя и твою семью много лет назад.
– Неправда!
– Да что ты говоришь? – горько усмехнулась Шарлотта. – Когда несколько минут назад ты рассказал мне, ради чего все задумал, гнев в твоем голосе звучал так явно, словно и не прошло этих четырнадцати лет. Ты можешь этого не осознавать, но все еще злишься на меня за то, что я сделала.
– Все не так просто.
– Гораздо проще, чем тебе кажется. Ты не открыл мне правду только потому, что не хотел простить меня за прошлое. Много лет назад я поломала твою жизнь, и ты решил отплатить мне той же монетой. Теперь пришла пора устроить так, чтобы все шло по задуманному тобой плану. Чтобы я плясала под твою дудку.
Мысль о том, что Шарлотта, возможно, права, лишь подлила масла в огонь.
– Я взялся за это, потому что ты мне небезразлична!
– Да ты просто не мог допустить, чтобы я узнала, какой ты на самом деле. Ведь тогда мне не нужно было бы больше испытывать чувство вины. Тогда виновны были бы мы оба. Это поставило бы нас на одну ступень, не так ли? А ты не хотел этого допустить.
– Ты забыла, что я просил тебя… – Дэвид бросил взгляд на Пинтера, а потом решил, что скрывать от него что-либо бессмысленно. – О том, что я просил твоей руки?
– Как я могла это забыть? Ведь ты предложил мне брак, в котором главенствовать будешь ты, а мне останется скромная роль жены. – Глаза Шарлотты потемнели от боли. – Ты предложил мне закрыть школу. Все сложилось бы для тебя более чем удачно, если бы я приняла это предложение. Тебе не пришлось бы признаваться в том, что кузен Майкл – это ты. Как, должно быть, тебе хотелось подчинить себе меня и мою жизнь.
Только теперь Дэвид понял, как глубоко ранил Шарлотту, и эта мысль похоронила под собой все его надежды. А то обстоятельство, что некоторые из ее обвинений оказались близки к истине, лишь усугубило положение. Он пытался избежать необходимости открыть Шарлотте правду, хотел манипулировать ею.
– Ты права, – произнес Дэвид. – Я был в отчаянии. Но совсем не по тем причинам, что назвала ты. Я не хочу потерять тебя, дорогая.
– Не называй меня так больше. – Глаза Шарлотты наполнились слезами. – Ты ни разу не сказал, что любишь меня. Сегодня я поняла почему. Ты не можешь простить меня за то, что я когда-то разбила тебе сердце. И я сомневаюсь, что когда-нибудь простишь.
Пока Дэвид стоял, ошеломленный ее словами, Шарлотта тихонько выскользнула из кабинета.
«Ты не можешь простить меня за то, что я когда-то разбила тебе сердце. И я сомневаюсь, что когда-нибудь простишь».
Как она могла подумать такое? Ведь это неправда, черт возьми!
– Милорд, – раздался голос Пинтера. – Нам пора. Еще многое предстоит сделать.
Дэвид оцепенело кивнул. Шарлотта никогда не простит ему обмана. И это означает, что он потерял ее навсегда.
