355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Руслан Бирюшев » Враг неизвестен. "x-unit" (СИ) » Текст книги (страница 18)
Враг неизвестен. "x-unit" (СИ)
  • Текст добавлен: 21 марта 2017, 09:00

Текст книги "Враг неизвестен. "x-unit" (СИ)"


Автор книги: Руслан Бирюшев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)

Глава 15. Маркус Штреллер. Полковник Краснов. Лейтенант Барсов

27 марта 2014 года. Австралийский Союз, штат Тасмания, остров Флиндерс.

Для начала оперативников высадили на вспомогательном аэродроме около Давенпорта. Там усатый офицер очень британского облика тщательно проследил, чтобы сотрудники «X-UNIT» закрепили на свою форму все надлежащие знаки различия вооружённых сил Австралии, после чего, ворча, выдал им огромные спортивные сумки, в которых, по его словам, находились гражданская одежда и «всё необходимое». Кроме денег – офицер заверил, что в наличности нужды не возникнет.

Оттуда, уже одним вертолётом, всю группу перевезли на остров Флиндерс, в скромную гостиницу на берегу уютной лагуны неподалёку от Леди-Бэррон. Гостиница состояла из четырёхэтажного жилого корпуса и прилегающего пляжа с парой зонтиков-«грибков», от большей части острова её отрезала скальная гряда в форме дуги. Когда бойцы ступили на порог, свет в холле был зажжён, а на стойке регистратора рядком лежали ключи от номеров. Заглянувшая на кухню Мишель обнаружила, что кастрюли на погашенной плите ещё исходят паром – персонал и постояльцев эвакуировали оперативно… Штреллер, для соблюдения дисциплины, назначил бойца из «Альфы» дежурным в прихожей, после чего скомандовал отбой.

Сам Маркус в апартаменты не спешил – он только-только начал приходить в себя, осознавать, что всё кончилось. Ведь для него операция не завершилась после того, как стихли отзвуки последних выстрелов. Сначала эвакуация раненого, потом беглый осмотр трофеев в ожидании техников, краткий инструктаж прилетевших сотрудников инженерного – привычка контролировать всё, помноженная на остатки адреналина после боя, заставляла немца метаться от одной группы к другой, в десятый раз всё проверяя и уточняя. А тихий безлюдный отель на пустынном побережье будто выпустил из него пар, открыв невидимый клапан. Переодевшись в гражданское, Штреллер умылся, сложил экипировку под кровать в номере, и остаток дня лежал на песке, в одиночестве бродил по пляжу, изучал окрестности. А за ужином молча смотрел на Хенриксен – так, словно увидел канадку впервые. Оказалось, капитан очень красиво ела, с изяществом истинной леди, каким-то чудом не отставая при этом от привыкших к постоянной спешке бойцов – странно даже, что он раньше этого не замечал… После еды немец разрешил откупорить бутылку виски, и команда подняла рюмки за здоровье подстреленного товарища. Некоторые бойцы, у которых мондраж битвы схлынул окончательно, оставив лишь опустошение и усталость, после этого отправились спать, остальные же долго болтали за общим столом. Ни о чём, просто чтобы не молчать. Рассказывали анекдоты, обсуждали сражение, делились историями – настоящими и выдуманными. Маркуса тянуло в кровать, но инженер стоически держался, потягивая из рюмки и вполуха слушая солдатские байки. Впрочем, совершенно неожиданно одна из них, посвящённая огромному налиму и наваристой ухе, его зацепила – да так крепко, что с утра пораньше немец мобилизовал своих наёмников, заявив, что они сей же час должны отправиться на рыбалку. Солдаты определённо не разделяли его энтузиазма, однако смолчали – их гонорары были достаточно высоки, чтобы терпеть такие причуды. Вместе с Маркусом отправились двое.

Их лодка вернулась к обеду. Заметно посвежевший, немец наскоро перекусил и оккупировал кухню – аж до самых сумерек. Ко второму «мирному» ужину отряда Штреллер, не без помощи лейтенанта МакГрин и пары русских оперативников, наварил ухи и запёк в соли полтора десятка самых крупных рыбин по старинному португальскому рецепту. Мать еще готовила к ним двенадцать разных соусов, но половины ингредиентов на кухне не нашлось, так что Маркус ограничился пятью.

Этот вечер прошёл куда приятнее – напряжение сошло, в глазах солдат не было лихорадочного блеска. Место виски заняли шампанское и вполне приятное местное вино. Изменились и темы бесед после трапезы. Больше рассуждали на абстрактные темы – например, как изменится кино, когда мир узнает о пришельцах. Или, с подачи Мишель, обсуждали любимые книги. До полуночи на сей раз никто не засиделся – разошлись сразу после того, как сумерки окончательно превратились в ночь. Правда, спать легли не все – во многих окнах горел свет, из номеров доносились тихие голоса…

Штреллер, прежде чем подняться к себе, помог навести порядок на кухне – в конце концов, использовать столько соусов было его идеей, а тарелки они пачкают знатно. Выполнять команду «отбой» немец направился последним. Лампочки в коридорах уже были кем-то погашены, луна пока не взошла, и жёлтые полоски света, пробивающиеся из-под дверей, были единственным освещением – если не считать ярких южных звёзд.

Около одного из номеров он задержался – створка была приоткрыта, и из-за неё слышалось едва различимое пение:

– Kommt die Kunde, daß ich bin gefallen, daß ich schlafe in der Meeresflut, Weine nicht um mich, mein Schatz, und denke: FЭr das Vaterland, da floß mein Blut!..

Поколебавшись мгновенье, немец толкнул дверь и, не переступая порога, заметил:

– Теперь я могу вам сказать, что акцент ваш всё же скорее французский, нежели английский.

– Но я борюсь с этим! – Со смешком ответила Хенриксен. – Как раз сейчас и борюсь… Входите, я одета.

Капитан не то, чтобы соврала – она действительно была одета, просто… полегче, чем днём. Босая, в крошечных джинсовых шортах и канареечного цвета топике, канадка с ногами забралась на свою постель. Вторая была аккуратно застелена.

– Садитесь, не стойте. – Девушка с улыбкой подмигнула гостю и кивком указала на застеленную кровать. Взяла со столика жестяную банку. – Энн пригласили на карты ваши парни, это надолго. Пока всех не обчистит – не вернётся. Хотите пива? Из холодильника.

– Алкоголь? – Выгнул бровь Маркус, присаживаясь. Пиво в жёлтой банке определённо было не австралийское – кроме названия, все надписи на этикетке оказались сделаны иероглифами.

– Здесь содержание спирта как в кефире, я проверила. – Заверила снайпер, отпивая. – Зато холодное. Ненавижу жару. Как у вас дела? Я заметила – вы единственный поселились отдельно. Хотя с рыбалкой – хороший признак, но вы заработались, как мне кажется. И я чувствую себя виноватой, так что готова вас отвлечь. Не хотите просто поболтать с глазу на глаза? О чём угодно, и за пивом я могу сбегать…

– Какой же я немец, если откажусь от пива. – Маркус с улыбкой наблюдал, как Мишель ищет в мини-холодильнике ещё одну банку. – Спасибо. О, и правда, холодное! – Инженер сделал большой глоток, с наслаждением откинулся на спинку кровати. – В самый раз по такой погоде. А насчёт дел – вы верно заметили. Что-то я заработался. Раньше были хоть не мирные, но вполне обычные задания. Охрана, там, или посредничество в переговорах. Выкуп заложников, эскортирование, поставки снаряжения… Нормальная работа, в общем-то. И тут вдруг – пришельцы, секретность… – Штреллер шумно выдохнул, продолжил уже спокойнее. – Мы тут с ребятами из технического отдела разобрали пару трофейных инструментов… Просто хотели скопировать, чтоб всем хватило. Так вот, там по одной «отвёртке» для вскрытия электронных панелей можно штук пять патентов получить, а если повезет, то и премию Нобелевскую. А у них это просто инструменты, ширпотреб. Вот… как с такими бороться?

– Так вы считаете, что всё бесполезно и можно опустить руки? – Девушка посмотрела на него с искренним разочарованием.

– Мишель, что ты… как ты могла такое подумать! – Маркус вскочил с кровати и зашагал по номеру. – Я о другом вообще! Когда понимаешь всю мощь пришельцев, единственное, что остаётся – не просто делать свою работу хорошо, а выходить на какой-то другой уровень, выкладываться на двести процентов. Вот тот случай с турелью дрона, помнишь? Когда она сломалась посреди боя. Мы же сделали всё хорошо. Прототип, полевые испытания, устранение недостатков, обычное дело. Вот только у нас нет такой роскоши, как право на недостатки и недоработки…

Какое-то время они молча потягивали пиво и смотрели друг на друга. Первым молчание нарушил немец:

– Вот так вот. Я решил, что должен делать больше, и не оставил себе ничего, кроме проекта. А дошло это до меня только здесь, в гостинице. Оказывается, я не отдыхал нормально почти девять лет. Чтобы вот так, на природе, без забот, с красивой девушкой рядом… – Маркус закашлялся. – Ладно, прошу прощения, натравил тут на вас своих тараканов. Меня вот привела в чувство рыбалка. Я в детстве любил у деда, на Мадейре, рыбачить. Вам, я так понял, отвлечься помогают книги? А что ещё может заставить бравую капитана Хенриксен быть… ну, вот такой, как сейчас?

– Для начала… – Канадка сделал из своей баночки длинный глоток, и с усмешкой поскребла круглый след от пули на плече. Лукаво посмотрела на Маркуса. – Можно обращаться друг к другу на «ты». Вот как пару минут назад. Это сближает.

– Ох… – Немец хлопнул себя по лбу. – Это я увлёкся, да ещё пиво…

– Два глотка, ага… – Девушка, прищурив один глаз, другим заглянула в банку, бросила её за кровать и нагнулась за следующей. – Но вставлять в английскую речь «du» было находчиво. И всё же для удобства предлагаю использовать «thou».

– А что это? – Осторожно уточнил Маркус, всё ещё немного ошарашенный своим проколом. Вот что бывает, когда слишком долго не отдыхаешь – стоит чуть-чуть расслабиться, и голова идёт кругом.

– «Thou» – это как раз английское «ты». – Хмыкнула капитан, вежливо не замечая его смятения. – Англичане слово уже забыли, а вот шотландцы пользуются. От Энн выучила – она, когда на меня злится, всегда так обращается. Ну что, за «thou»?

– За «thou»! – Они стукнулись банками, словно фужерами.

– Но всё же, ты не ответила. – Продолжил Маркус, «пробуя на вкус» новое обращение.

– Как заставить меня быть… такой? – Хенриксен вздохнула и вдруг сделалась серьёзной. – Дождаться, пока я выйду в отставку, наверное. И стану… Учительницей средней школы, например. Последние два года, благо, меня всеми силами пытались вытурить на почётную пенсию – из самых лучших побуждений.

– П… почему? Вам же нет тридцати? – Не понял Штреллер, от удивления сбившись на «вы».

– Объективно – состояние здоровья. – Девушка поморщилась. – После того ранения в грудь мне предлагали инвалидность, но я отбилась… Субъективно – многие люди, со мной близко познакомившиеся, начинают считать, что я не подхожу для военной службы, и лучше бы смотрелась на мирной профессии. Мой непосредственный командир в JTF – как раз из их числа. Что ж, может, они и правы, но я однажды выбрала для себя дорогу – и пройду её до конца. Мне с детства нравилось защищать людей, здесь я чувствую себя на своём месте… Может, слишком много читала Фенимора Купера в том возрасте, когда его ещё рано читать… И к тому же, я обещала папе, что вернусь генералом. – Она снова улыбнулась и мотнула головой, будто отгоняя мрачные мысли. Подмигнула, приложившись к баночке. – Впереди ещё долгий путь, а?

– Боюсь, что и вправду долгий. – Маркусу стало жаль её – хрупкую, тоненькую, исполосованную шрамами, метками пройденных сражений. Про такие говорят, что они украшают воина, но видеть их на теле Мишель ему было почти больно. Одна только простреленная ключица чего стоит, а ведь есть еще впечатляющий шрам на животе, длинный шрам на бедре… До Штреллера внезапно дошло, что он уже пару минут молча пялится на, чего греха таить, чертовски длинные и стройные ноги своей собеседницы.

– Кхм, так о чем это мы? Ах да, жизнь после отставки… – Маркус пытался побороть смущение, но отрешённая улыбка то и дела прорывалась сквозь его обычную строгость. Видимо, алкоголь в пиве таки был, и довольно серьёзного градуса. – Мне кажется, ты стала бы отличной учительницей, любимицей детей. А вот я пока даже не думал, чем займусь после. Полковник Вермеер намекал, что видит меня своим преемником через несколько лет. Отец будет рад, хоть и переживает, что не дослужился я до полковника по семейной традиции.

– А ты сам мечтаешь об этом? – Мишель, казалось, уже знала ответ.

– Об этом – вряд ли. То есть, так оно, скорее всего, и будет, такие возможности нельзя упускать. Но… Иногда я хочу стать… только не смейся… поваром. – Недоверчивый смешок девушка всё же не сдержала, и немец вскинул ладонь. – Нет, конечно, не обычным поваром, а шефом в приличном ресторане, ещё и своём, в идеале. Осесть где-нибудь, и просто радовать людей своими экспериментами. Пару лет назад я даже в кулинарном шоу хотел участие принять, австралийском кстати. Но тогда не нашлось человека, который бы захотел стать моим напарников в этом безумном предприятии. Как-то вот так.

– Хехе… Да… – Капитан залпом добила банку, в которой оставалось никак не меньше трети, и тонко ухнула, зажмурившись. Откинулась назад, подсунув под спину подушку, широко улыбнулась. – Etter min mening, plasseringen av kokken – dette er hvor det beste stedet Е pensjonere seg, heller enn lenestol sjef militФrorganisasjon.

– Э… Что? – Маркус чуть не подавился. Только теперь он обратил внимание, как быстро усиливался румянец на щеках девушки. Сейчас они просто горели.

– Jeg sier – ting som en god kokk kan gi videre til sine barn de beste tingene som kan gi videre til sin sjef PMC. – Канадка покачала головой, её улыбка сделалась мягче. – De er mer god.

– Понятно. – На всякий случай кивнул немец.

– Vel, noe jeg er vanskelig… – Девушка устроилась на подушке поудобней, снова подмигнула. – Hvis du vil – prate mer, men jeg sannsynligvis fЕr kjedelig samtalepartner…

Инженер ответил не сразу. Хенриксен, внезапно заговорившая на каком-то скандинавском наречии, его немного шокировала. Язык, похоже, к немецкому был близок и, как понял Штреллер, девушка одобряла его желание стать поваром, и желала ему хороших потомков, кажется…

– Мишель, не знаю как ты, а я очень рад, что сегодня зашел на огонёк. – Маркус пересел на кровать к канадке, чуствуя, как сильно колотится сердце. – Это мой самый приятный вечер за долгое, долгое время. Спасибо тебе огромное за него. Я пойду, наверное… Скоро Энн вернётся… – Маркусу почувствовал себя неучем у доски. Шумно выдохнув, он рывком наклонился к девушке, поцеловал её в щёку, и тут же поднялся с постели:

– Gute Nacht, mein Schatz.

– Og du-u-u goodnight!.. – С зевком напутствовала спешно ретирующегося инженера Хенриксен. Хорошо хоть заключительные два слова звучали вполне понятно…

Когда уже глубокой ночью в номер вернулась МакГрин – уставшая, красноглазая, крепко пахнущая коньяком и виски (чтобы забить запах табака), но совершенно трезвая – Мишель уже спала. Вернее – сладко сопела, свесившись с кровати вниз головой и крепко обнимая подушку. В процессе принятия столь оригинальной позы она, видимо, так вертелась, что почти выползла из незастёгнутых шортиков, и если б они не застряли на коленях – могла бы выползти целиком…

Рыжая канадка хмыкнула, плотно закрыла за собой дверь и подошла к напарнице. Склонившись над ней, взяла подушку за угол двумя пальцами, легонько потянула – Мишель испуганно всхлипнула, сдвинула брови и обняла «трофей» крепче, будто боялась его потерять. Энн покачала головой, уложила подругу удобней, сняла с неё очки и накинула ей на ноги покрывало. Аккуратно собрала разбросанные банки от пива в мусорную корзину. Сбросила рубашку, стянула с головы наглазную повязку, присела на свою постель и уставилась на посапывающую Хенриксен. Вздохнула – при этом, однако, улыбаясь. Иногда ей так непросто было ощущать себя младшей…

* * *

Дни отдыха пролетели незаметно. Тридцать первого марта оперативников разбудил гул лопастей – на автостоянку за корпусом гостиницы опускался вертолёт австралийских ВВС. Прибывший на нём офицер велел пилоту глушить двигатель и посоветовал сбежавшимся на стоянку бойцам собираться спокойно, никуда не спеша. Через полчаса все были готовы. Последними на борт поднялись командиры – Мишель и Маркус. В дверях холла капитан как бы невзначай ткнула немца локтем в бок и, хитро подмигнув, сунула ему что-то в ладонь. Шепнула:

– На память об отпуске. А то вы, парни, даже ни разу не сфотографировались…

«Чем-то» оказалась маленькая фотокарточка, сделанная найденным в отеле «полароидом», и запечатлевшая Хенриксен на пляже, в казённом тёмно-синем купальнике. Снимала, по всей видимости, Энн. Хмыкнув, Штреллер спрятал снимок в нагрудный карман. Винтокрылая машина прянула ввысь, как только за немцем захлопнулся люк.

Бойцам предстоял долгий путь домой…

31 марта 2014 года. Российская Федерация, Якутия, база «X-UNIT».

Не сказать, чтобы в отсутствие оперативников остальные сотрудники «X-UNIT» бездельничали. Мелкие трофеи и трупы пришельцев доставили на базу очень быстро, буквально на следующий день после боя – так что научному блоку было, чем заняться. Кроме того, инженерная команда готовила котлован, в котором предстояло укрыть захваченный корабль. И всё же сегодня весь основной персонал маялся в ожидании – вот-вот должны были вернуться их товарищи, вот-вот должны были доставить главный трофей операции…

В двадцать один ноль-ноль радар засёк приближение невнятной летающей массы. Операторы чуть было не сыграли тревогу, но вовремя заметили, что «масса» подаёт опознавательные сигналы ВВС России. Камеры дальнего периметра, переведённые в ночной режим, позволили разглядеть на фоне тёмного неба удивительную конструкцию – инопланетный корабль, влекомый по воздуху шестью вертолётами Ми-26М, которые были объединены в три спарки. Вскоре на связь вышел ведущий – им оказался один из пилотов, сопровождавших оперативную группу. Ему выдали расположение котлована, подсветив цель заблаговременно установленными прожекторами. Туда же направилась бригада техников – для установления маскировочного и снегозащитного тента.

Второй вертолётчик «X-UNIT» вызвал диспетчерскую минутой позже, прося разрешения на посадку – он пилотировал машину, везущую бойцов. Сорок минут спустя управляемый им Ми-17 опустился в ангар базы…

– Загорели… – С ноткой зависти протянул Второй, наблюдая, как солдаты спускаются по трапу. – Даже Джейкоб, по-моему…

– Это было ожидаемо. – Фыркнул Первый и толкнул напарника локтем в бок. – Ты лучше на вот эту парочку посмотри…

Хотя трап был узким, Мишель и Маркус ухитрились спуститься бок о бок, что-то оживлённо обсуждая. Они единственные не выглядели сонными, да ещё и улыбались… Сошедшая следом Энн старательно смотрела между ними, делая вид, будто её тут нет.

– Тоже ожидаемо. – Пожал плечами младший лётчик и понизил голос. – Когда мужчина чуть не каждый вечер ходит к женщине на чай – это чревато… Хотя жалко, да… Три нормальных девушки в организации, и то, одна замужем. А теперь…

– Боишься женщин в белых халатах? – Усмехнулся ведущий звена.

– Да ну тебя! – Отмахнулся ведомый, и зашагал к группке оперативников – здороваться.

* * *

– Ценные вещи капитан Лайтман забрал с собой, остальное мы пока убрали на склад. – Хенриксен кивнула на пустую койку у левой стены. – Так что чувствуйте себя свободно, до возвращения Джима квартира ваша. Вот, возьмите.

– Спасибо. – Кивнул Барсов, принимая у девушки ключи.

– Если что – я за той дверью. – Капитан подмигнула. – Будут вопросы или потребуется какая-то помощь – всегда обращайтесь, не надо стесняться. Увидимся на завтраке!

– Спокойной ночи. – Лейтенант снова кивнул.

– Ах, и ещё! – Уже в дверях своей комнаты снайпер обернулась. – Решите навестить полковника Краснова – попросите кого-нибудь вас проводить. Там легко потеряться. Спокойной ночи.

Когда Мишель вышла, аккуратно прикрыв за собой створку, Барсов сел на кровать, подпёр кулаком подбородок. Прошептал под нос: «Итак, новое место службы. Ещё одно». Практический весь перелёт до базы русский офицер дремал. Служба в спецназе ГРУ приучила его к тому, что режим дня – чётко установленное время для сна, для приема пищи, для отдыха и тому подобное – непозволительная роскошь. Поэтому спать надо тогда, когда для этого есть возможность. Сейчас, впервые за очень долгое время, Барсов ощущал себя по-настоящему отдохнувшим. Давно утерянное, и потому непривычное чувство. Только сейчас, оказавшись под бетонными сводами сибирского бункера, он по-настоящему понял, как ему был нужен этот короткий отпуск в райском уголке, и испытал благодарность… Неизвестно кому. ООН? «X-UNIT»? Пришельцам, выбравшим для своей высадки такое удачное место? Неважно.

Он уже испытывал жгучую необходимость чем-то заняться. Чем-то полезным. В любом случае, стоило доложить о себе полковнику Краснову. Хоть Хенриксен и предупредила насчёт провожатого, Барсов решил обойтись своими силами. Приведя в порядок униформу, расчесав спутанные волосы, побрившись с холодной водой, он выдвинулся на поиски кабинета командующего. Иван долго блуждал по коридорам, временами уточняя дорогу у снующих по своим делами техников, учёных или оперативников, и постепенно составил в голове примерную схему объекта. Побывав в ангарах, заглянув на склады, потыкавшись в запертые двери биолаборатории, миновав столовую, он, наконец, очутился перед нужной дверью.

– Войдите. – Доноселось из-за толстой бронеированной створки в ответ на его вежливый стук. Барсов потянул её на себя, чуть не охнув от натуги, перешагнул высокий порог – и впервые увидел своего командира. Тот оказался не столь суровым и грозным, как можно было судить по голосу…

– Лейтенант Барсов под ваше командование прибыл! – Козырнув, Иван щёлкнул каблуками.

– Вольно! – Николай Николаевич сделал неопределённый жест рукой. – Рад приветствовать вас на базе проекта «X-UNIT», лейтенант. Ваше появление как нельзя кстати. Учитывая, отбытие капитана Лайтмана для консультаций, а также ваше звание и предыдущее место службы, с сего дня вы назначаетесь заместителем оперативного командующего. Следовательно, до возвращения капитана Лайтмана вы берёте на себя все его функции. Личные дела солдат и прочие нужные бумаги вам выдадут. Вы уже успели побывать на задании, поэтому имеете представление о противнике. Предыдущий командир таким опытом на момент вступления в должность не обладал. Если в процессе работы у вас возникнут какие-либо предложения по поводу личного состава, снаряжения и вооружения, присылайте их мне на утверждение. Есть вопросы?

– Да, сэр. – Ошеломлённый напором коменданта, Барсов всё же собрался с мыслями, вычленил пару важных идей. – Во-первых, в группе есть офицер старше меня по званию, капитан Хенриксен. Должен ли я считать себя её командиром, или она с лейтенантом МакГрин является самостоятельным отделением? Во-вторых, аналогичный вопрос возникает в отношении наёмников, один из которых сейчас в госпитале. Распространяются ли на них мои полномочия командира?… Свои предложения готов озвучить после того, как войду в курс дела.

– Каптан Хенриксен и лейтенант МакГрин, как вы и выразились, являются самостоятельным подразделением. – Краснов сплёл пальцы перед лицом, облокотился о стол. – Что же касается наёмников, то они находятся в вашем полном подчинении. Доступ ко всем материалам, оставленным капитаном Лайтманом вам предоставят – это должно упростить вашу работу. Можете начинать. И… – Тут полковник широко улыбнулся. – Добро пожаловать в «X-UNIT».

* * *

Спровадив Барсова, Николай Николаевич выдохнул, потёр виски. Оставалось надеяться, что новый глава оперативного подразделения задержится дольше, чем на одну миссию. А самому Краснову ещё предстояло разобраться с бумажной работой. Последняя операция вышла самой затратной с точки зрения материальных ресурсов. С другой стороны, хорошо, что безвозвратных потерь в живой силе удалось избежать. Подстреленного наёмника Краснов решил представить к награде. Помимо прочего, это ранение подняло старый вопрос, заботивший коменданта ещё со времён столкновения в Нерюнгри. А именно – проблему с медицинским оснащением базы. Лаборатория Солнцевой не предназанчалась под госпиталь, там можно было обрабатывать лишь лёгкие раны, к тому же, отвлекая биологов от их основных задач. На базе стоило создать собственный лазарет, наняв хотя бы пару полевых медиков.

Хотя покарёженный броневик вернули из Тасмании, Николай Николаевичк решил заказать более новую БМП-3, основной калибр которой сразу должен был быть заменен рельсотроном. Потерянный в бою самолёт, учитывая выход России из проекта, предстояло заменить на схожий, хотя и несколько устаревший, Су-27. Всё лучше, чем переучивать пилотов на что-то западное, и содержать две машины с принципиально разными условиями обслуживания.

К тому моменту, когда комендант закончил расчёты, полночь уже минула, так что он с чистым сердцем отослал смету «наверх» и отправился спать. Встал комендант позже обычного – бойцы уже должны были позавтракать. Зато на экране ноутбука светились извещения о полученных письмах. Куратор в непривычном для него письменном виде информировал, что все запросы Краснова одобрены, а наёмному оперативнику, пострадавшему на операции, будет задним числом вручена медаль ООН «За особые заслуги», туманная формулировка которой как нельзя клучше подходила к ситуации. Для наглядности к письму даже прилагалась картинка этой самой медали. Награду должны были выслать в австралийский госпиталь, где до сих пор отлёживался наёмник. Лысый ООНовец не забыл справиться о его здоровье и передать коменданту, что ранения оказались не столь серьёзными, как выглядели, потому месяца через три боец вполне может встать на ноги.

Уже около полудня заказы начали прибывать – служба снабжения проявила невероятную оперативность. В двенадцать тридцать ровно транспортный самолёт, пройдя чуть ли не на бреющем, сбросил возле транспортного ангара боевую машину пехоты. На десантной платформе, разумеется. Броневик тут же облепили служащие техотдела и перегнали в ангар, даже не подпустив к машине будущий экипаж – подчинённые герра Штреллера предвкушали увлекательную модернизацию.

После обеда в осиротевший истребительный ангар приземлился перехватчик Су-27СК, украшенный опознавательными знаками ВВС НОАК. Вылезший из кабины пилот-китаец молча принял у техников стакан кофе и булочку, благодарно кивнул, жестами попросил провести его к вертолётам. Он знал, что делал – буквально через несколько минут в воздушное пространство над базой вошёл пассажирский Ми-2. Он забрал китайца и высадил троих – лётчика, которому предстояло перегнать на базу вчерашний Ми-17, а также пару санинструкторов. Первый был русским, и звали его Михаилом, второй – поляком по имени Константин. Вместе с ними прибыл груз оборудования и медикаментов для обустройства лазарета. Прапорщик-интендант, встречавший винтокрылую машину, немедленно занялся распределением грузов, а медиков отправил в казарму к танкистам – отдельных жилых помещений для них пока не нашлось.

Ближе к отбою изучив рапорты о поставках, Краснов удовлетворённо хмыкнул. На заре своего существования, считанные месяцы тому назад, организации и мечтать невозможно было о таких обширных закупках, и о том, что её запросы будут удовлетворять с такой фантастической скоростью….

Теперь пришло время для «переговоров» с новым пленником. К их организации полковник намеревался подойти основательно. Он помнил слова Ивана о том, как лейтенант чуть не потерял сознание, просто встретившись с сектогитом взглядами. Склонности к нернвым обморокам за русским спецназовцем не числилось, и произошедшее могло указывать на исходящую от пришельца телепатическую угрозу. Но у командующего «X-UNIT» было, чем на это ответить…

* * *

– Ваш пистолет, мэм. – Капрал Кобб произнесла это извиняющимся тоном, с виноватой миной.

– Да, конечно. – Мишель вытянула «Пустынного орла» из кобуры и отдала американке. Пистолет этот был, конечно, больше для стендовой стрельбы, чем для боя, но снайперу редко приходилось им пользоваться. Глубоко вздохнув, она оглянулась на толпящихся позади товарищей, неожиданно улыбнулась, кивнула им и шагнула к двери камеры. Та открылась на миг и тут же с шипением захлопнулась, стоило капитану переступить порог.

– Н-ну… – Девушка встретилась взглядами с сидящим на койке пришельцем и чуть наклонила голову. Кашлянув, поправила воротник рубашки – она хотела надеть комбинезон, но полковник со странным выражением посоветовал ей остаться в юбке и туфлях на каблуках, поскольку «так вас проще будет обезвредить, если что». – С чего начнём?

– Не знаю. – Ответил сектогит высоким, но несомненно мужским голосом. Английский его звучал более правильно, чем у самой канадки. – Кажется, у вас, Слепков, в таких ситуациях сперва предлагают сигарету, нет?

– Когда как. – Усмехнулась снайпер, прислоняясь спиной к косяку и складывая руки на груди. – Я лично не курю и другим не советую.

Кажется, её секундное замешательство осталось незамеченным. Хенриксен доводилось несколько раз участвовать в допросах, но всегда в качестве свидетеля или допрашиваемой. Тем не менее, кое-что она усвоила – тот, кто ведёт допрос, должен выглядеть уверенным. Поэтому же она не стала касаться наушника или как-то ещё показывать, что лишь повторяет чужие вопросы – хотя назначение гарнитуры на её правом ухе наверняка не было тайной для пленника.

– Раз у нас нет проблем с коммуникацией – начнём сразу с вопросов. – Капитан щёлкнула пальцами. – Надеюсь, вас не затруднит на них ответить.

– Попробуйте. – Выражение лица сектогита слегка изменилось, но при его бедной мимике понять, стало ли оно насмешливым или сосредоточенным не представлялось таким уж лёгким делом.

– Вы сказали – «Слепки». – Мишель выгнула бровь. – Что такое «Слепки»?

– Вы. – Пожал плечами инопланетянин. – Вы – Слепок. Те, кто захватил мой корабль – Слепки. Понимаете?

– Кажется, да. Так вы называете людей? Но почему?

– А почему люди называют себя людьми? – Сектогит наклонил голову к плечу, как это сделала Хенриксен, задавая первый вопрос.

– Понятно, отложим. А почему вы общаетесь при помощи речи? Другие представители вашего…. м-м… вида… применяли иной способ.

– Так проще. – Пленник наморщил лоб и потёр тоненькой лапкой висок. – А конкретно с вами иначе и нельзя. Вы – странная.

– Да, мне это с детства говорят. – Со смешком ответила капитан. Ей очень хотелось развить эту тему, но раз полковник велел гнуть одну линию… – Однако сейчас поговорим о вас. Что вы делаете на Земле? Какие ваши цели на этой планете?

– Мои цели? – Сектогит развёл руками. – Собирать биологический материал и передавать его кораблям снабжения на орбите.

– Спросите его о глобальных целях пришельцев. Зачем им нужен этот биологический материал? Почему они нападают на нас? – Шепнул Краснов в наушнике девушки. – Почему они просто не вышли на контакт с нашими властями и не установили дипломатические отношения?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю