сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)
Искусство Йоко, даже по авангардным меркам 60-х годов, было довольно необычным. На одном из стендов было выставлено яблоко, которое продавалось за двести фунтов. Посетителей приглашали вскарабкаться на лестницу и посмотреть на слово «Да», написанное на потолке. Йоко вручила Джону карточку, на которой было напечатано: «Дыши», и предложила ему за пять шиллингов забить гвоздь в деревянную доску. Джон ответил, что забьет воображаемый гвоздь за воображаемые пять шиллингов. Йоко улыбнулась. Леннон ушел с выставки, поехал домой в Уэйбридж, к своей университетской шапочке, в которой у него хранились возбуждающие и успокаивающие наркотики и ЛСД.
Это была непримечательная встреча, но Йоко произвела впечатление на Леннона, а он на нее. Йоко попыталась снова увидеть Джона и убедить его субсидировать другую выставку, но ей не удалось проскочить мимо охраны. Другой ее шаг оказался более удачным. Она послала Леннону книгу «Грейпфрут», написанную три года назад, где содержались такие строчки: «Убей всех мужчин, с которыми спала. Положи кости в коробку и брось их в море в коробке с цветами… Хорошенько перемешай свои мозги пенисом».
Леннону не было необходимости перемешивать свои мозги, они и так уже были достаточно перемешаны. По его словам, он более тысячи раз отправлялся в путешествия под воздействием ЛСД. Джон признавался, что иногда воздействие ЛСД было настолько разрушительным, что он терял возможность различать цвета и все представлялось ему в едином тусклом цвете. Преданная жена Синтия была глубоко несчастна. «Наш разрыв начался тогда, когда разрушительное действие конопли и ЛСД вторглось в нашу жизнь», - вспоминала она. Синтия готовила еду, к которой Джон не притрагивался, пыталась говорить с ним, хотя и не получала ответа. Ждала его, когда он не являлся домой. Она продолжала верить, что Джон все еще любит ее, но это был просто самообман. Джон увлекся Йоко с ее причудливыми и противоречивыми идеями, которые казались так близки его собственным.
Все время, пока он был в Индии, Джон ежедневно писал Йоко, а она добросовестно отвечала ему. «Я начал думать о ней как о женщине, и не просто как об умной женщине», - вспоминал Леннон. По пути домой, в самолете, Джон грубо заявил, что Синтия стала ему помехой в жизни. Непрерывно подкрепляясь ромом и пирожными, он начал перечислять женщин, с которыми переспал за время их женитьбы. Синтия закричала, что не желает знать этого, но он продолжал (певицы, актрисы, высокооплачиваемые шлюхи, поклонницы, жены друзей… всего более трехсот). В мае этот список был дополнен именем Йоко.
Через две недели после возвращения из Индии Джон погрузился в психоделическое уединение, а Синтия уехала отдыхать в Грецию. Вернувшись в Уэйбридж, она обнаружила, что Джон и Йоко удобно устроились в ее доме и в ее постели.
«Как будто меня больше не существовало», - говорила Синтия. Да, ее не существовало, не существовало больше и Маккартни. Леннон нашел то, что искал, и, как оказалось, Маккартни тоже.
Казалось, что у Маккартни, как и у Леннона с Синтией, счастливая, прочная связь. Он был вместе с Джейн Эшер со времени «She Loves You» - начала расцвета битломании, и все, включая самого Пола, верили, что они вскоре поженятся. В декабре 1967 года они даже объявили о своей помолвке. Это была очень популярная пара. Джейн была красива и привлекательна, казалось, у нее есть все, чем должна обладать супруга «битла». Однако за внешним благополучием дела складывались не совсем хорошо. Наркотики по-прежнему оказывали свое влияние. Когда Джейн вернулась после пятимесячного театрального турне по Соединенным Штатам, она обнаружила, что «Пол сильно изменился. Он принимал ЛСД, а я ничего не знала об этом. Дом тоже изменился и был полон людей, которых я не знала».
Но проблема состояла не только в этом. Маккартни, этот молодой, богатый, по собственному признанию, бабник («я был страшным распутником»), никогда не оставлял своих холостяцких привычек. Безжалостно подводя итоги своим отношениям с Джейн, он впоследствии скажет, что у него в этот период было много женщин. «В течение этих пяти лет я общался не с одной девушкой», - вспоминал он. Чтобы заполнить эмоциональную пустоту, Маккартни обратился к наркотикам, хотя и не в таких разрушительных дозах, как Леннон. Однако Маккартни, всегда готовый нести ответственность за всех, включая и себя самого, сумел сдержаться.
С того времени, как Боб Дилан впервые скрутил ему самокрутку, Пол почти ежедневно курил марихуану, во время работы над «Sgt Pepper» он нюхал кокаин, но всегда делал это очень осторожно. Одной из причин употребления наркотиков является стремление раскрепоститься, ощутить себя, уйти от себя. Но все ощущения могли пойти насмарку из-за боязни потерять себя. Вам интересно наблюдать за происходящим, но в то же время вы не хотите потерять контроль над собой. И если Леннон не чувствовал страха, то Маккартни строго контролировал себя. По сравнению с Ленноном Пол довольно редко употреблял ЛСД и никогда не составлял Джону в этом компанию. Когда Джон предложил им сделать в черепах дырки путем трепанации черепа, Пол решительно отказался.
Вспоминая о том, как Леннон уничтожал себя, Маккартни рассказывал: «Он часто говорил вещи типа: «Если ты очутился на краю пропасти и думаешь, прыгнуть или нет, попробуй прыгнуть». Маккартни, который по-прежнему был способен видеть вещи в цвете и трех измерениях, ответил, что делать этого не станет. Он боялся, и это иногда тревожило его: «Я страдал, когда говорил «нет». Я думал: «Ну вот, опять. Посмотрите, какой я трусливый». Судя по экстравагантным стандартам, установленным Ленноном, Маккартни так и остался трусливым. Для Маккартни самоконтроль был всегда важнее, чем чудачества. Например, он бросил кокаин почти сразу после того, как попробовал. Направляясь в туалет, чтобы принять очередную порцию кокаина, он повторял про себя: «Немножко… самую малость…» За подъемом могла последовать депрессия, «поэтому я всегда помнил об этом».
Этот случай произошел в ночном клубе, и в ночном же клубе произошло другое роковое событие. В один из вечеров в то лето любви работа в студии закончилась рано, и Питер Браун с Маккартни отправились в поход по ночным клубам. Закончили они в «Bag of Nails», где играл Джордж Фейм со своим ансамблем «Blue Flames». К Брауну подошла поздороваться высокая блондинка, говорившая с американским акцентом. Браун представил ее Маккартни: «Пол, это Линда Истман».
Маккартни вспоминает: «Я заметил эту блондинку, когда она шла через зал, и сразу заинтересовался ею. А когда она подошла к нашему столику, я сказал какую-то глупость типа: «Привет, как поживаете? Позвольте мне увести вас отсюда».
«Это было забавно, - подтверждает Линда. - Звучит, конечно, глупо, но наши глаза встретились, и что-то с нами произошло».
Браун лаконично свидетельствует: «В этот вечер между ними определенно установились какие-то отношения - ушли они вместе».
Линда Истман неплохо разбиралась в рок-музыке. Она родилась в Нью-Йорке, в районе Скарсдейл, считавшемся нью-йоркским Уэйбриджем. Линда с гордостью подчеркивала, что ее семья «очень образованна. У отца и у брата блестящее образование, оба закончили юридический факультет Гарвардского университета». Линде было далеко до их успехов. В Ежегоднике скарсдейлской средней школы она описана как «соломенная блондинка, проявляющая интерес к мужчинам». А что еще? Мало что можно добавить к этому.
«Я была не очень хорошей ученицей», - соглашалась она.
Линда посещала колледж Сары Лоуренс, в котором три года училась Йоко Оно, однако Линда провела там гораздо меньше времени. «Единственное, что меня всегда интересовало, - это животные, рок-музыка и фотография, - к великому разочарованию моей семьи», - говорит она.
Впоследствии Леннон с помощью Аллана Клейна кое-что раскопал в биографии Линды. А в тот момент ее считали просто очередной блондинкой, сексуальным пилотом женской вспомогательной авиации из благополучной семьи, которую захватил рок-н-ролл, его волшебство и постоянное стремление принести себя в жертву истинным поклонникам. Рок-н-ролл сразу стал значить для Линды больше, чем просто танец на вращающемся столе, он стал неотъемлемой частью ее жизни. Она проявляла живой интерес к шоу-бизнесу.
Когда Линде исполнилось восемнадцать, ее мать умерла, а отец женился на другой. Она поехала в Денверский колледж, вышла замуж за студента-геолога Боба Си, родила дочь, которую назвали Хитер, потом бросила мужа и уехала в Таксон. Прожив год в Аризоне, Линда вернулась в Нью-Йорк и стала работать в ведущем американском социальном журнале «Город и деревня». Одно из приглашений, пришедших в журнал, было на встречу с «Роллинг стоунз». Линда взяла камеру и отправилась в путь на частной яхте, плававшей вокруг острова Статен.
Используя свои внешние данные и скромные способности фотографа, она занялась тем, что встречала рок-звезд, приезжавших в Нью-Йорк и довольно неплохо преуспела в этом деле. Среди ее друзей был Эрик Бердон из «Animals», которому нравилось разбивать куриные яйца на женщине, с которой он занимался любовью. Браун говорил: «Однажды Линда похвасталась, что ее воспитателями были Майк Блумфилд, Стивен Стиллз и Эл Купер». В тот вечер, когда она познакомилась с Маккартни, в ночной клуб ее привел Чаз Чандлер, который раньше играл в «Animals» и который открыл Джими Хендрикса.
Браун знал Линду по Нью-Йорку. «Она прислала мне папку со своими работами и спросила, не смогу ли я найти для нее работу в Лондоне», - вспоминает он. В папке была серия фотографий «Роллинг стоунз». Брауна особенно заинтересовала одна фотография, на которой был изображен Брайан Джонс - гитарист, который доставил много неприятностей ансамблю и вскоре умер.
«Я восхищался Брайаном, и когда увидел его фотографию 10x8, то взял ее, - говорит Браун. - Я отослал папку назад и сказал Линде: «Одной фотографии ты не досчитаешься», на что она ответила: «Фотографии Брайана». Она точно знала, что мне захочется взять ее, так что я задолжал ей одну фотографию».
Браун должен был отплатить ей за услугу. Пока Эпстайн лечился от наркотиков, Браун занимался выпуском альбома «Sgt Pepper». На обед в дом Эпстайна на Чапел-стрит была приглашена дюжина ведущих журналистов и, конечно, дюжина фотографов. В мае 1967 года Линда прилетела в Лондон с намерением встретиться с «Битлз» (как она призналась позднее, она положила глаз на Джона и Джон все-таки однажды уделил ей немного внимания). Она позвонила Брауну.
«В тот раз я впервые нарушил правила и разрешил Линде прийти, - говорит Браун. - Поговорить им не удалось, потому что «Битлз» позировали фотографам, а потом Линда ушла. Но Пол заметил ее». Через несколько вечеров Маккартни снова увидел ее в ночном клубе. Когда Линда вернулась в Америку, они продолжали поддерживать связь, a по приезде Пола в Нью-Йорк он все вечера проводил с ней. Когда же Пол вместе с Роном Кассом уехал в Лос-Анджелес на собрание руководства фирмы грамзаписи, Линда, сама оплатив билет, тоже вылетела туда, чтобы быть вместе с ним. Она поехала туда, чтобы разыграть самую сильную карту из своей женской колоды.
Маккартни развлекался в Лос-Анджелесе. Касс записал музыкальное шоу в исполнении белой актрисы и негритянки Виноны Уильямс - необычайно хорошенькой девушки, у которой были связи с несколькими рок-суперзвездами, включая Дэвида Боуи и Джими Хендрикса. Пол с Кассом поселились в бунгало отеля «Беверли-Хиллз».
Винона Уильямс познакомилась с «Битлз» во время своего прошлогоднего визита в Лондон. Она родилась 9 октября, в один день с Ленноном, и говорила, что, по словам Джона, песня «Birthday» («День рождения») была написана для нее. Однако сошлась она не с Ленноном, а с Маккартни, и, когда он приехал в Лос-Анджелес, где она проживала в то время, Винона организовала для него вечеринку в ночном клубе, в которой участвовало семьдесят пять человек.
Их отношения развивались не слишком гладко. Как-то раз в одном из клубов Лондона Пол толкнул ее ногой под столом, когда она стала ругать Леннона за жестокие шутки в отношении Ринго. Пол сказал ей: «Заткнись, ты напрашиваешься на неприятности». В Лос-Анджелесе они разругались («я ревновала», - объясняла она), и Пол ушел, предоставив ей возможность самостоятельно добираться в отель. Винону взялась подвезти подруга, но по пути их остановила полиция и арестовала подругу за управление автомобилем в нетрезвом состоянии. «Я пошла в отель, чтобы попросить у Пола денег и внести залог за подругу, - вспоминает она. - Я постучала, и дверь мне открыла Линда».
Винона знала Линду Истман и не любила ее. «Главной симпатией Линды всегда был Мик Джаггер, но он не обращал на нее внимания, - говорит Винона. - Она так ничего и не добилась, не каждому понравится женщина, не бреющая ноги и подмышки. Кроме того, у нее была маленькая дочь Хитер». У Виноны был свой взгляд на воспитание дочери, и ей совсем не нравилось, как это делала Линда.
И вот они встретились с Линдой по разные стороны двери номера Маккартни. «Я холодно сказала, что мне необходимо поговорить с Полом, - вспоминала Винона. - Пол с ухмылкой на лице подошел к двери. Я рассказала ему, что произошло, и попросила денег, но он ответил, что никогда не носит с собой наличные. Я оттащила его в сторону и спросила: «Что происходит? Что она тут делает? Мне кажется, что мы договорились встретиться завтра». Пол ответил: «Я тебе потом это объясню». Я ушла и достала денег, чтобы взять под залог из участка подругу, у Джона Филлипса из ансамбля «Mamas and Papas».
На следующий день Винона и Маккартни встретились в вестибюле отеля «Беверли-Хиллз». Линда пришла вместе с Полом и, как вспоминает Винона, «состроила обиженную мину. Пол сказал ей: «Прекрати, дорогая, не надо». Глядя на Линду, я спросила: «В чем дело?», на что Пол ответил: «Мне только что сообщили, что у меня будет ребенок». Линда приехала в Лос-Анджелес, чтобы сообщить Полу, что она беременна!»
Но пройдет еще четырнадцать месяцев, прежде чем Линда родит ребенка. Ее отношения с Маккартни развивались довольно быстро. Другие девушки, вращавшиеся в компании рок-звезд, никак не могли понять, что Маккартни нашел в ней. Безусловно, она была довольно симпатичной, но ведь его окружали и более привлекательные девушки, которые, в отличие от Линды, брили ноги.
Однако Линда имела другие достоинства. Прежде всего она была рьяной поклонницей Маккартни, и слишком сообразительный и самовлюбленный Пол не мог не заметить этого. Как и Маккартни, она увлекалась марихуаной. А кроме того, она была девушкой из хорошей семьи, что тоже было весьма важно. Браун сухо замечает: «Полу очень льстило ее внимание, потому что он видел в ней привлекательную девушку из интеллигентной, преуспевающей нью-йоркской семьи.» Линда устраивала его в плане ума, социального положения, и Пол мог гордиться ею. Хотя Линда была из богатой семьи, деньги не имели для нее большого значения, украшения и наряды не интересовали ее, что имело немаловажное значение для Маккартни. Но было в ней что-то еще, что действительно отличало ее от других женщин, вращавшихся среди рок-звезд. Когда Маккартни навестил Линду в Нью-Йорке, она познакомила его с дочерью и оставила его нянчиться с ней, пока была занята съемкой ансамбля в Филмор Ист. Вернувшись в Лондон, Пол получил от Линды увеличенную фотографию, где он был изображен вместе с Хитер, целующей его. Пол, сохранивший теплые идеалистические воспоминания о собственном детстве и всегда старавшийся воскресить его, по достоинству оценил этот жест. Это была любовь, направленная на создание семьи, любовь, которую Маккартни считал предопределенной свыше.
Когда Леннон написал «Lucy in the Sky with Diamonds», он сказал, что девушка с калейдоскопическими глазами - «это женщина, которая однажды придет, чтобы спасти меня». Оказалось, что этой женщиной стала Йоко. Маккартни тоже однажды напророчили.
«Перед тем как познакомиться с Линдой, - вспоминал он, - я был у предсказательницы в Брайтоне, которая сказала мне: «Ты женишься на блондинке, и у вас будет четверо детей». «Блондинка? Но моя подружка рыжеволосая, и мы не собираемся иметь четверых детей». Многие считали, что я должен жениться на Джейн Эшер, да я и сам так считал. Но мне вспомнилась Линда, прекрасная белокурая американская девушка».
Однако рыжеволосая продолжала присутствовать в его жизни. Джейн Эшер была умной, талантливой девушкой и, как и Линда, из хорошей семьи. Она была неотъемлемой частью жизни Маккартни. Винона Уильямс вспоминает: «Пол был очень привязан к Джейн. Если между нами возникал по-настоящему серьезный разговор, то он сводился к тому, как он сильно любит Джейн и что она единственная любовь в его жизни».
Джейн была не из тех, кого можно было пригласить просто на ночь, к этой девушке он приходил домой. Казалось, что их связь будет длиться бесконечно, и так бы оно и было, если бы однажды Джейн не пришла домой в тот момент, когда ее совсем не ждали.
