Текст книги "По секрету твоя (СИ)"
Автор книги: Рошаль Шантье
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 30.1
– Ну чего, готова вытащить зайца из шляпы? – наклоняется ко мне Аринка, когда профессор объявляет окончание лекции.
– Ты это о чем? – спрашиваю, застегивая сумку.
Понедельник – день учебный. Мы выходим из аудитории, двигаясь в направлении следующего кабинета.
Для кого-то такое течение жизни сравнимо с адом: стандарт, рутина, серые будни. Не-а. У меня другое мнение. Искаженное, как и я сама. Для меня эти стены – спасение. В них моя отрада. Общение с людьми, знания и надежда. В них надежда на то, что наступит моё «однажды». Однажды всё станет по-другому.
Сколько раз я прокручивала в голове отказ Марку? Изменила бы я решение? Ответила бы по-другому?
Возможно.
После того, как я увидела семью Арины я стала думать о принятии.
Принятие. Безоговорочное, беспрецедентное. Безвозмездное.
То самое, когда не сомневаешься в человеке. Когда уверен, что, выбрав его, будешь счастливым. И надежда только одна – чтобы это не прошло. И жалеть можно лишь об одном: и жизни одной мало, чтобы друг другом насладиться.
О чем на смертном одре будет жалеть моя мать?
О том ли, что посвятила жизнь тирану? О том, что и вовсе не жила? О том, что, когда-то была безвольна? О том, что безвольна была всегда? Будет ли винить меня? Да? Пусть. Но найдет ли она в этом отраду? Если да, пусть.
Иногда я размышляю о прострациях. Смотрю на нашу семью, будто не имею к ней никакого отношения.
Как если бы это не была моя мать.
Зачем она прожила жизнь? Кому нужна её жертва? Кому нужна она? Кто вспомнит о ней, когда её не станет? Кто вообще знает её настоящую? Или хотя бы помнит о ней настоящей? Не куклу, которую он из нее слепил.
Иногда я хочу, чтобы он выгнал её. Тогда она очнется? Или погибнет в снегу?
Если домашнего котенка выкинуть на улицу, он сумеет защититься от своры собак? Да? Точно? Я должна знать наверняка.
Она моя мать.
Несут ли ответственность дети за родителей, где родители – дети. Кто кого должен вытащить? Взрастить? Скажет ли она мне спасибо спустя время? Будит ли у нас это время? Хватит ли его?
Думают ли об этом другие дети? Взрослые? Старики? Кто-то о таком думает? Об этом думать нормально? Я должна знать наверняка.
Она моя мать.
– Эй, ты тут? Земля вызывает Таю, – сжимает мое предплечье Арина, и я выныриваю из философских размышлений.
– Да. Да, извини, – трясу головой и мягко улыбаюсь, – Я вернулась. Просто задумалась.
– У тебя часто бывает. Хочешь поделиться? – хмурится подруга.
– Нет, все в порядке, – не хочу говорить об этом. Это слишком… только моё.
– Ладно, но я рядом. Ты же знаешь? – участливо спрашивает Аринка.
– Конечно, спасибо, – я с трепетом заглядываю ей в глаза. Хочу, чтобы она знала, что очень дорога мне, – Так что там о шляпе и кролике? – спрашиваю спустя несколько минут, когда мы пробрались наконец по лестнице на второй этаж сквозь толпу.
Глава 30.2
– О новостях и Милене, Тай.
– О, интересное сравнение. Обязательно используй в задании по литературе, – смеюсь, обернувшись к подруге. Холл в этой части университета и сам узок, а со студентами у стен приходиться проходить по одному.
–Так ты собираешься открыться ей? – громче обычного интересуется Арина, чтобы я расслышала.
– Смеешься? – усмехаюсь, хоть она и не видит, – Я вообще не имею такой привычки. Ты – мое исключение! – говорю вполоборота к ней.
– Приятно, но Маркуше надо было дать шанс.
– Не начинай. Я только успокоилась, – бурчу, на удивление ловко лавируя между студентами.
– Успокоилась? Правда?
– Да, и ты, – я разворачиваюсь лицом к Арине, продолжая идти спиной, – между прочим, – поднимаю указательный палец в учении, – мешаешь мне прогрессировать в этом направлении.
– Не я одна.
– В смысле? – в непонимании поднимаю брови, делаю попытку повернуться, но Арина тормозит меня, схватив за предплечье. Мне требуется секунда, чтобы посмотреть на подругину руку. Еще секунда, чтобы снова перевести взгляд на её лицо. И секунда, чтобы снова повернуться и идти по-человечески.
И секунды замирают. Снова.
Запах. Тот самый. Мой любимый. Пучки жжет даже сквозь пиджак и рубашку. Не поднять глаза – искушение. И моя личная победа. В тот момент мне подумалось, что, заглянув в его глаза, я больше не вынырну. Не смогу вынырнуть. А нырнуть не имею права. Не имею никакого права подставлять его перед отцом. Позже, прокручивая в голове этот момент и разбирая его на части, я пожалею об этом. Но это потом.
– Это входит в привычку. Нравится. – слышу шепот. Мгновение. Крепкие руки сжимают мою талию так, что дышать становится поистине трудно.
Я осознала лишь потом, что несколько раз провела носом по выемке меж его ключиц. Торможу? Нет, с ним я себя отпускаю. Мгновение. Единое мгновение, а после он приподымает меня, отстраняя.
– Вам следует быть аккуратнее, Таисия. Хорошего дня, – холоден. Сейчас он профессор. – Арина, – кивает, проходя мимо неё. А я смотрю ему вслед. Смотрю на фигурные плечи, красивую спину, и, черт подери, крепкую задницу. А я уж знаю какая она. Я смотрю как он отдаляется, отважно принимая это. Так и не отважившись заглянуть ему в глаза.
– Ты такая идиотка, Тая. А главное, спокойная.
– Арин, просто молчи, а?
Глава 31.1
Перекусив в столовой, плетусь в «Террасу». Арина говорит, цены в этом заведении конские, а у меня нет финансов это проверять. Денежный лимит был озвучен заранее, и, естественно, просчитан до мелочей. Так что трачу только на необходимые продукты без излишеств и меня это устраивает.
– Привет, Милена, – киваю, отодвигая стул.
– Здравствуй, – звучит в ответ. Коротко отметив, что вставать и чинно приветствовать, как в Чернигове, она не собирается, сажусь.
– Будешь что-нибудь? Я плачу, – указывает на меню.
– Нет, спасибо. Я сыта.
– Ложью? – вот так, прямо в лоб без подготовки.
– О чем ты? – открываю рот в искреннем непонимании
– Брось. Ты же в курсе, – отмахивается она.
К нам подходит официант и Милена просит два кофе, который спустя минуты ставят перед нами. Я не спорю, мне всё равно. Мне нужен разговор, а не кофе.
– Я не люблю ребусы, Милена, – накатывающее раздражение начинает грызть. Я не подопытная крыса, разгадывать сканворды, – Если есть, что сказать – скажи мне это. Если нет, я пойду.
–А ты умеешь держать удар. На удивление, – на её холеном лице рисуется неподдельное удивление.
– Ты назначила эту встречу, – мне очень хочется встать и уйти, но что-то царапает на подкорке. Это что-то– очень важное, я чувствую, поэтому продолжаю играть по Милениным правилам.
– Уверяю, ты нуждаешься в ней больше меня, – ухмыляется блондинка.
Сейчас она не такая, как на приеме. Она больше не белый загадочный лебедь, она сокол. С цепким взглядом и острым клювом. Хоть маленькая птица, но хищная.
– Я слушаю, – вздыхаю в нетерпении.
– Для начала ответь мне, чтобы мои слова имели смысл, брак с Ильей – фикция? – я так понимаю, игра в пинг-понг окончена. Наконец-то.
– С его стороны – да. Меня не спрашивали, – отвечаю предельно честно. Иначе, зачем я здесь? Да и кому станет болтать Милена? Своему отцу или английским подружкам? А даже если кто-то узнает – это ничем не подтвержденные слухи.
– Зачем ему это, знаешь?
– Потому что я вписываюсь в его картинку идеальной семьи. Плюс, если он породниться с моим отцом, может рассчитывать на поддержку в карьере.
– Твой отец обещал ему денег и рассчитывает Илья только на это, – фыркает сокол, а сквозь меня, будто разряд пустили. Я точно правильно расслышала?
Глава 31.2
– Что?
– Именно, – в глазах напротив мелькает что-то похожее на сострадание, но только на миг. Секунду спустя она прежняя. – Денег. За присмотр и скорую женитьбу на тебе. Так что Илья абсолютно не горит восторгом.
– А отцу это зачем? И зачем за мной присматривать? Я дееспособна, – уточняю с заминкой. Мне всё еще трудно переварить.
– Понятия не имею. Не ищи подвоха, я говорю то, что знаю, никаких догадок. Я услышала их разговор в кабинете папы. Твой так и сказал, цитирую: «Предложил еще денег этому щенку. Пусть делает, что хочет, только женится на ней, тогда точно под ногами мешаться не будет. В Киев сослал, но там болтать может. Не понимаю, что он бультыхается. Деньги, должность, никакого обременения. И дома порядок, еда горячая. Сам так живу».
Что я чувствую? Понятия не имею! Ядовитая смесь боли. Я сама лично осознавала помощь продвижения по карьерной лестнице, в нашем мире это нормально, но отдать ему пару кейсов деньгами, чтобы он сказал «да», когда меня саму заставляют…
Меня не удивляло навязанное замужество, домашняя тирания, извечные притензии. Как может удивить тирания? То, с чем давно свыкся? Я в этом росла. Постоянно. Изо дня в день. Это было нормой. Замужество? У нас тогда были отношения, а когда я осознала в какой западне нахожусь, стало поздно. Слишком поздно. Я не смела бунтовать после перелома ключицы.
Если я и сомневалась в правдивости её слов, то сейчас точно нет. Это не просто похоже на правду. Это она и есть. Когда Арина сложила пазлы воедино, Милене нужно было лишь вставить недостающий, самый главный фрагмент. Она прекрасно справилась с задачей. И сейчас стоя перед зеркалом туалета, сквозь чертовы капающие слезы, застываю с телефоном в руке, малодушно не нажимая зеленую кнопку вызова напротив абонента «Отец». Я трушу. Трушу и трясусь только от единой мысли, что я сейчас позвоню, услышу его «Слушаю» и… Не смогу. Я знаю, что не смогу.
Отшвыриваю телефон в сторону, умываю лицо водой. Холодная. Кажется, она придает мне храбрости. Снова беру в руки мобильник и жму.
– Слушаю, Таисия, – отзывается динамик.
И вся моя сила просто в миг… В один единый миг меняется на страх…
Он такой реальный… Я будто чую его шаги в коридоре прежде, чем он войдет в карательную. Словно отец здесь, рядом со мной. Не могу.
– Добрый день. Хотела узнать о твоем здоровье. Я давно не звонила тебе, – если быть честной, я никогда ему не звонила. Он звонил, но только по делу.
– С моим здоровьем все нормально Таисия. Не стоит занимать линию ради забавы. О моих похоронах тебя оповестят, а остальное – мелочи. Если у тебя все, то у меня много работы, а ты займись учебой.
– Хорошего вечера, – мне больше нечего сказать.
Этот холод, этот невозмутимый тон, которым он говорит со мной. Обескураживает.
И я в полном шоке осознаю, что больше не воспринимаю рассказанное Миленой, как что-то сверхъестественное. Отец сбивает с меня спесь одним только тоном. Воспитание. Воспитание больше похожее на дрессуру.
Глава 32
– И ты вот так мне об этом говоришь? Утром за кофе? – Аринка сегодня пришла пораньше, потому что по телефону слушать отказалась. Заявила, что ей нужно видеть мои глаза, чтобы полностью проникнуться историей. И сейчас довольно спокойная и уверенная, но ещё немного сонная, сжимает пластиковый стаканчик кофе из автомата и смотрит на меня во все глаза.
– А как надо? – не понимаю её вопроса.
– Как-как! Как минимум под винишко!
– Если все события моей жизни мы будем обсуждать под вино, я быстро сопьюсь, – отвечаю и мы прыскаем.
– Ну, может легче станет!
– Не станет. Алкоголь – это уход от проблем, а не…
– Ой, не нуди, а, – отмахивается подруга, – потопали потихоньку. Так че делать-то?
– Понятия не имею, Арин, – выдыхаю, пожимая плечами, – не имею понятия…
Мы поднимаемся на второй этаж, сворачивая направо и приближаемся к аудитории.
– Да кошечки-мошечки, Тая! – останавливается перед самой дверью и поворачивается ко мне, – Вот когда ты уже дойдешь до пика, а?
– В каком смысле? – я стою напротив подруги и смотрю в её синие, словно океан, глаза. Океан бушует, вот-вот начнется шторм.
– Не в прямом-естественном! Этот смысл обсуди с крепкой попкой, – кивает на дверь, а я шикаю, мол, что, если услышат, и мы отходим к ближайшему окну, напротив аудитории, – а я в переносном. Когда, скажи мне, когда ты от папашки своего обалдеешь настолько, что будешь готова действовать?
– Не знаю… – я мрачнею. Способна ли я бунтовать? Способна воспротивиться? Способна подставить мать?
– Не знаю?! – ощущение, что я на корабле в океане, потому что прямо чувствую, что ветер поднялся слишком сильный и буря вошла в свои права. А всем этим управляет моя голубоглазая подруга: Богиня Ареса вернулась. Арина зла, – Я что, с трупом говорю? Эй, оболочка, верни подругу мою! – она делает глубокий вдох, а после берет меня за руку и пронзительно смотрит в глаза, – Хватит страдать, Тая. Нужно вылезать из этой… задницы!
– А что, если выхода нет? – внутри просыпается червячок безысходности и начинает грызть мою душу, пробираясь всё ближе и ближе к сердцу.
– Из каждой задницы есть выход. Даже если она дряхлая, целлюлитная, старческая и абсолютно не сексуальная! А твоя попка еще готова встретить приключения, —задумывается на секунду и хлопает себя ладошкой по лбу, – Черт, снова двусмысленно получилось. Но я серьезно, с этим надо что-то делать.
– Знаешь, каждый раз, когда мне кажется, что хуже уже не будет… – начинаю я.
– Да-да. Оно случается. Стандартная фигня. Но пока ты не возьмешь попу в руки и когтями скребтись не начнешь, не изменится абсолютно ничего, – она переводит дыхание для новой тирады, – Пожалуйста, Тая, это твоя жизнь. Твоя мама свой путь уже выбрала. Ты не можешь нести ответственность за взрослого человека. Вот как люди с зависимостью.
– Но моя мать не наркоманка.
–А в чем разница? Она как бабочка, летящая на огонь. Есть же женщины, которые всю жизнь причитают, жалуются, но уходить не хотят. Каждый строит свою судьбу. Ты не можешь жертвовать собой!
Несколько минут мы просто молчим, но думаем об одном. И я прихожу к тому, что Арина права. Кислородную маску сначала надевают на себя, а потом на ребенка. Может, пора уже начать дышать?
– Ладно, пошли на пару. Опоздаем, – предлагаю, собравшись с мыслями.
– Что у нас сейчас?
– Аналитика. Ты до сих пор не проснулась?
– Ааа, Мистер Секс! Не настроилась ещё на учебную волну, – щелкает она пальцами, —ну пойдем-пойдем. Кстати, а ты с мамой не говорила?
– А какой смысл? – пожимаю плечами, – Даже заикаться не буду.
– И правильно. К тому же, если ты все-таки начнешь действовать, она ничего не заподозрит.
– Так говорить неправильно, но, знаешь, иногда мне кажется, что мамин мозг настолько атрофирован, что скажи я ей прямо о делах отца, о той грязи по поводу денег, она ответит стандартно: «Не опорочь фамилию Жаровых!», – тяну нараспев, пародируя, – Словно всё лишь ради того, чтобы он был доволен, – закатываю глаза. Да, я её осуждаю.
– Думаешь, это привычка или страх? —спрашивает Аринка, усаживаясь на пустое место во втором ряду.
– Думаю, тут глубже, – задумываюсь, выкладывая на стол конспекты, – Она просто не знает другого.
– Как ты? – склоняет голову на бок, нахмурившись.
– Нет. Я узнала тебя, Марка, твоих родителей. А мама, наверное, уже и не помнит, даже если когда-то и чувствовала любовь.
В аудитории было шумно от разговоров, сейчас же все молчат, и мне ненужно смотреть на дверь, чтобы понимать: Марк здесь. Его приветствуют тишиной.
– Всем доброе утро. Для начала у меня объявление: близится конференция и мне нужен студент, хорошо знающий предмет.
– А какой предмет, Марк Валентинович? – кричат откуда-то сверху.
– Мой предмет, Голубев. Ты к кому на пару пришел? В общем, решим вопрос быстро: по баллам у нас лучшая на потоке кто? Жарова. Так что, Таисия, поздравляю, – тут он фокусирует на мне свои красивые глаза и припечатывает, – Мы едем в Берлин.
Глава 33.1
Пульс отдает в ушах вместе с той самой фразой: «Мы едем в Берлин». Что было на паре не помню, а точнее, не знаю. Я не вникала, а Он меня не трогал. Надо же, какой заботливый! Наверное, в Берлине отработаю! В смысле, докладом. Хотя кого я обманываю? Я все еще помню… Всё.
Не знаю сложилось бы так, будь мое окружение другим. Возможно, тогда Марк и вовсе не впечатлил бы меня. Возможно, я еще в Австрийском аэропорту сказала бы ему: «Фи, советую Вам держаться от меня подальше». Либо же прямо там, на спуске, когда он врезался в меня, я была бы в компании друзей, и не нуждалась бы в его помощи. И кто-нибудь из моих приятелей пригрозил бы ему: «Смотри, куда прешь!». Да, именно так.
Говорят, от судьбы не уйдешь, но Марк – не моя судьба. И от своей судьбы я не бегу.
– Снова задумалась? – догоняет меня в коридоре Арина.
– Ага… – произношу в растерянности.
– Мда, и есть над чем! Бельишко прикупи красивое.
– Арин, прекрати, это не смешно, – начинаю злиться, дергая замочек сумки, застегивая. День еще толком и не начался, а сложностей прибавилось выше головы.
– А я и не шучу. Порадуй мужика, – не прекращает подтрунивать подруга, – И сама насладись, когда еще удастся? Ты же практически монахиня!
– Это называется немного по-другому.
– Эээ… канарейка в клетке? Станешь ею позже. А пока…
Договорить Арине не удается, и я так счастлива видеть Виталика Симонова, что словами не описать! Не хочу я дослушивать её фантазии, не то настроение.
– Эй, Жарова, Аланьев ждет тебя после пар. Он будет в тринадцатой.
– Спасибо, я приду, – отвечаю одногруппнику и поворачиваюсь к подруге, – не факт, что я поеду, отец сто процентов не в курсе.
– А что такого? Нет, дай договорю, – Арина останавливает меня, когда я уже готова смешаться с толпой, и кивнув в сторону лавочки, отходит, я следую за ней, – Уже понятно давно, что твой отец того, – крутит пальцем у виска, – но на учебе он явно помешан. А это еще одна возможность похвастать тобой. Выбрали-то лучшую по предмету.
– Сомневаюсь, что его интересует предмет, но, возможно, ты и права. Только, Арина, пойми меня правильно, я ужасно боюсь оставаться с ним одна.
–Ты всего боишься, зайчонок, – в её глазах теплота и забота, – Но если уж выгребать, то хоть за сделанное. Плюс, останутся приятные воспоминания, —хихикает игриво, – Да и чисто все: ты и препод, другой город, предлог – не придерешься. Так что даже не переживай.
– Мы уже точки поставили, – заправляю волосы за уши, – У него с англичанкой отношения и…
– Посмотришь по ситуации, но взглядом он тебя просто обжигает! Ух! —говорит с чувством, и улыбается во весь рот, – Ой, а кто это у нас покраснел?
– Аринка! – смеюсь, прикладывая ладони к горящим щекам, – пойдем уже, сводница.
Глава 33.2
Сначала я быстро-быстро сбегаю по ступеням, чтобы даже не пересечься с Марком. После, не успев захлопнуть за собой дверь фойе, понимаю, насколько это глупо и плетусь как можно медленней. Подхожу к аудитории и даю себе минутку. Арина права: я ужасная трусиха. Заставляю себя отворить дверь и, наконец вхожу. В аудитории на удивление никого. Оборачиваюсь на места для студентов – никого. Снова поворачиваюсь к профессорскому столу – никого. Никого?
– Нет, так нет. Я осталась честна, – пожимаю плечами и…
– Снова бежишь? Боишься? – раздается позади меня.
– Конечно нет, господин Аланьев, – слегка поворачиваю голову. Не хочу смотреть в его глаза.
– Господин Аланьев? – подходит ближе, – Мне нравится, – Почему ты не называла меня так раньше?
Он стоит за моей спиной и это усиливает ощущения. Я его не вижу, только слышу и чувствую. В его голосе без труда прослеживаю интимные нотки, когда красивые мужские пальцы подхватывают выпавшую из хвоста прядь волос.
–Прекрати, – шепчу, вздрагивая.
– Честная и храбрящаяся – самое точное твое описание, Вишня, – дыхание учащается. Марк касается моего плеча, и я не выдерживаю.
– Марк Валентинович, – резко оборачиваюсь и отхожу на пару шагов, – если Вы хотели обсудить со мной конференцию, я вся во внимании. Если нет, то я пойду, – в попытке перевести дух, делаю всё возможное, чтобы он увидел: мне всё равно.
– Конечно, Таисия. Как пожелаете, – его тон меняется на официальный, он проходит мимо меня и усаживается на стол. Как же он сексуален. Демон, а не профессор.
– Я хотела бы сразу сказать, что, возможно, мой отец будет против поездки. Не хочу, чтобы Вы зря рассчитывали на меня, так что, лучше поискать замену, – опускаюсь на место в первом ряду.
– Думаю, со своим профессором ты в безопасности. Твоему отцу не из-за чего переживать, – спокойно произносит он, а я закашливаюсь, вспоминая безопасность его рук, – А теперь по поездке. Она, кстати, состоится на следующей неделе. Вылет в воскресенье, один полный день там. В понедельник доклады студентов, а во вторник полетим обратно. Итого, уже во вторник вечером будешь дома. Дни конференции тебе, естественно, засчитают, пропусков не будет.
– Какая тема доклада?
– Хмм… Ты девочка умная. Удиви меня, – выбрать самой? Он настолько доверяет мне? Хм, ладно.
– А Ваша тема какая?
– Удивлю тебя.
Он смотрит в упор своими красивыми зелёными глазами, обрамленные черными ресницами. Атмосфера доверительная, простая и я не удерживаюсь от смешка:
– И будем мы на конференции такие удивленные.
– С чувством юмора у тебя всегда был порядок, Тая, – его губы трогает искренняя улыбка, и мои тоже, – Если с докладом возникнут вопросы – звони, приеду, проветрим мозги.
Волшебство момента испаряется. Тон снова рабочий, фразы официальные. Так я и хотела, не так ли?
– Это все? – спрашиваю, подымаясь.
– Да, всё. Можешь идти.
– Спасибо, – я делаю пару шагов к двери и, оборачиваясь, зависаю, зачем-то начиная подбирать в голове варианты прощания. «До свидания»? Мы не пойдем на свидание. «Всего доброго»? Я же не в магазине. «Пока»? Он мне не друг.
– Пока, Тая, – кивает Марк, считывая мое состояние.
– Пока, – в конце концов выдавливаю из себя, заикаясь и невпопад махая рукой.
Выйдя из аудитории, прислоняюсь к стене. Выдыхаю. Будто кросс пробежала. Я бы очень-очень хотела в Берлин.
