Текст книги "Жизнь-копейка (СИ)"

Автор книги: Роман Силантьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

   – Да, помню.

   – Но мы тогда говорили о родителях и детях, и их взаимоотношениях. А теперь поговорим о мужчинах и женщинах. Постарайся к этой информации отнестись серьёзно.... Прежде всего, ты должен знать, что психофизиологические особенности у мужчин и женщин различаются. У мальчиков, достигших полового созревания, природа фиксирует ноосферную частоту, на которой работают все участки его мозга, и он больше её не меняет на протяжении всей своей жизни. У девочек этого не происходит. Им природа оставляет такую возможность на тот случай, когда она сильно в кого-то влюбится. Вот тогда она меняет свою частоту и подстраивает её под частоту своего избранника. И в таких случаях считается, что это признак настоящей любви. Но сделать это женщина может только один раз в своей жизни. Вот и выходит, что, если твоя Ольга Николаевна уже вышла замуж, это значит, что она наверняка поменяла свою частоту, то есть, использовала свой шанс.

   – Ну и что?

   – Вот, чисто дилетантский вопрос. Если женщина меняет свою частоту, то они с мужем имеют с этого момента общую ноосферу. Через неё они чувствуют друг друга на любом расстоянии. И их дети будут наследовать их наилучшие качества, то есть, эта семья будет счастливой и она не будет выпадать из процесса эволюции человека, как вида.

   – Ну, а если нет? – допытывался Саша.

   – Если нет, тогда они будут жить, как просто знакомые люди, духовно не связанные. И дети их не смогут получить наилучший генный набор (как правило, это будущие троечники в школе), а значит, что они уже не будут участвовать в эволюции человека. И о счастье в такой семье и мечтать не приходится. Поверь, у нас такая убедительная статистика набрана, что никаких доказательств не требуется.

   – Неужели это всё так строго?

   – Да, Саша. Я сам могу тебе это подтвердить, так как два раза пытался построить семью, но оба раза поздно и ничего у нас путного не получалось. Разногласия побеждали нас и, в итоге, я остался один.

   – Это печально, конечно.

   – Это очень печально, но такая уж доля мужская – выбирать одно из двух: либо ранний брак, либо возможность получить серьёзное образование.

   – Выходит, что, если серьёзное образование получать, то на счастливом браке нужно крест поставить?

   – Ну, почему так мрачно. Не нужно спешить с выводами. Я же ещё не всё сказал. Просто нужно, и это наилучший вариант, пока учишься, все сердечные дела временно отодвинуть. Кстати, в этом есть и положительный момент – к тому моменту, когда вы выучитесь и получите диплом, вы, как мужчина будите куда более привлекательным, чем тогда, когда были студентом. Это я вам говорю с полной откровенностью.

   – Да, но у вас-то с личной жизнью не получилось?

   – Кто вам сказал?

   – Да вы только что сказали, что остались один.

   – Да, я так сказал, и остался один на целый год. Но зато потом, встретил молодую девушку, даже ещё девочку совсем – она на 15 лет моложе меня – но какой у нас получился брак(!) – все друзья завидуют. Через неё-то я и узнал, какой должна быть любовь и каким должен быть брак. Ты не представляешь, что значит чувствовать состояние другого человека. И между нами всё ясно и открыто, никаких тёмных мыслей и подозрений. И знаешь, изменить ей я не смог бы даже под угрозой расстрела – так мне дорога наша открытость.

   – Но это же совсем другое дело.

   – А я о чём?! Женщина способна сделать мужчину счастливым, но только одного. Все остальные будут с нею несчастны. Твоя Ольга Николаевна уже от дала свою способность осчастливить другому. Даже, если ты разрушишь их брак, то сделаешь их несчастными, но и сам не будешь счастлив. Вот, над чем тебе нужно подумать.

   Обратно Саша возвращался совсем другим человеком. Благодаря беседы с Марком Анатольевичем, он как бы взглянул на себя и на свою жизнь со стороны. И опять высветились многие жизненные моменты совсем в ином свете. Всё, что казалось главным, стало, вдруг второстепенным, а то, что должно было быть главным, таким и стало. И его увлечение Ольгой Николаевной показалось ему действительно несерьёзным и даже в чём-то нечестным. Вроде он путём юношеского хотения пытался завладеть чем-то чужим. Теперь, как со стороны, ему это показалось нечестным и даже подлым.

   Конечно, в нём уже волей-неволей, а бродило чувство некоторой ревности, которое нет-нет, да и мешало ему в полную силу влюбиться в Ольгу Николаевну. Но теперь, узнав о таких тонкостях в межполовых отношениях, он стал с большей силой ощущать оправданность ревностных чувств. Словом, в Саше стали несколько остывать его порывы, привлекавшие его к этой девушке, оказавшейся взрослой женщиной. И он решил, что не будет выяснять никаких отношений, а просто обязан исчезнуть из её жизни, как и она из его.

   Началась вторая половина октября и Серёжа с Олей решили съездить в Павловск. А накануне у Оли состоялся разговор с Анной Сергеевной на сугубо женские темы. Начала его Оля, которая в течении двух недель всё ждала, что Саша всё-таки подойдёт к ней, но этого не случилось. Странные, при этом, чувства крутились в Олиной душе. С одной стороны стало ощущаться какое-то облегчение, что ей не нужно будет выбирать, решая задачу с едва известными данными. Но с другой стороны и было чувство досады и обиды, правда, не понятно на кого и за что. Просто оно присутствовало и всё. И вот, об этом она и решила поговорить с Анной Сергеевной.

   Конечно же, та попросила рассказать ей, и подробнее, всю историю её отношений с Сашей. И Оля изложила всё в подробностях, не упустив своих чувств и сомнений. Главная её жалоба на себя касалась той неразберихе, которая царила в её юной голове. Ей нравился и Серёжа, и Саша, и как поступить, она просто не знала. А Анна Сергеевна, по мнению Оли,

   было именно тот человек. которому она могла довериться во всём. И это действительно было так. Анна Сергеевна слушала рассказ Оли и с любовью смотрела на неё. Все сомнения и переживания этой девочки напомнили ей её юность. Всё было почти так, пока она не встретила Своего Николая Васильевича, который за один вечер перевернул в ней всё, да так, что всё, что было до этого, стало совсем не важным. Примерно это она и постаралась разъяснить Оле. Когда та закончила свой рассказ.

   – Оленька, вот я слушала тебя, а сама вспоминала свои юные годы, свои сомнения и поиски. Со мной всё было почти так же до того момента, пока я не встретила того человека, за которого вышла замуж уже безо всяких сомнений. Так что, не переживай, девочка моя, живи просто и ясно, пока не придёт настоящее чувство.

   – А как я узнаю, что оно пришло?

   – Узнаешь. Просто тогда тебя уже больше никто не будет интересовать – вот и всё.

   – А как же тогда Серёжа? Он же ждёт меня, пока я учусь?

   – А это может оказаться и Серёжа, когда ты получше его узнаешь, но может статься и кто-то другой – сердцу не прикажешь.

   – Как в жизни всё сложно!

   – Сложно, деточка. И чем дальше, тем сложностей этих будет больше.

   – Но ведь мы с ним всё решили, всё спланировали?..

   – Знаешь, есть такая притча: «Если хочешь насмешить Бога – поделись с ним своими планами».

   – Обязательно не сбудутся?

   – Это у кого как. Может быть, у тебя они сбудутся. Не нужно только торопить время – тебе сейчас нужно только учиться и думать об учёбе. В вашем возрасте ещё только начинают просыпаться чувства. Они ещё хрупкие, нежные и очень не постоянные. Тут тоже своего рода школа, и её тоже необходимо пройти, а ты сейчас в ней ещё только в первом классе. Не торопи время, выбрось все эти глупости из головы, а иначе тебе высшего образования не видать, и твои мечты о медицине останутся просто мечтами. Согласна ты сама с этим?

   – Вы правы. Я – дурра, мама, совсем не умею думать сама, а столько книг уже прочитала.

   – Ничего. В таких делах опыт приходит не сразу. Поскольку у тебя ещё нет опыта в делах, связанных с отношением между мужчиной и женщиной, то ты и в книгах все истории, связанные с этим, прочитываешь не с тем должным вниманием, с каким будешь читать потом, когда совсем повзрослеешь. Вот тогда эти истории будут для тебя главными, а пока: учёба, учёба и учёба.

   Такие напутствия получила Оля перед этой прогулкой в Павловском парке. Когда они приехали туда, Оля уже изрядно проголодалась – всё-таки путь сюда был неблизким. Но вот что удивительно, что Серёжа словно всё это предвидел. Когда они вошли парк и, миновав танцевальный павильон, вошли в аллею, где были скамеечки, он, вдруг предложил:

   – Может быть нам перекусить, пока народу не много?

   – Конечно, – с радостью согласилась Оля. – Я ужасно, как хочу есть!

   И тут она увидела, что за спиной Серёжи болталась сумка, на которую она сначала даже не обратила внимание. Но главное, что в этой сумке: чего только не было. Но съели они почти всё и запили чёрным кофе из термоса. Всё было, как в сказке. Оля чувствовала себя на седьмом небе от блаженства.

   Когда же они поднялись со скамейки, Серёжа спросил:

   – Как у тебя дела с учёбой?

   – Ой, Серёжа, и ты туда же – вчера мама весь вечер мне доказывала, что нужно учиться, учиться и учиться....

   – Оля, мы не случайно беспокоимся за тебя и твою учёбу. Время вынуждает так делать. В нашей стране, вдруг, стало всё можно, но дети из этой свободы извлекают самое плохое. Молодёжь стала раскованной, если не сказать, развязной. И кого-то это очень радует. А на деле не всё так просто.

   – А что ты имеешь в виду?

   – Да эти раскованные «детки» занимаются чепухой разной, вместо того, чтобы сидеть тихо и скромно и учиться, как можно лучше. В итоге выходят потом во взрослую жизнь, приходят наниматься на работу, а предъявить ничего не могут: ни специальности, ни опыта, ни умения. Вот и остаётся: для девочек – тряпка, ведро и швабра; для мальчиков – лопата, кирка и носилки. Согласись – увлекательная перспектива.

   – Да, тут я с тобой согласна. Но у меня пока всё идёт нормально. У меня четвёрка уже вызывает беспокойство. Я стараюсь идти по максимуму.

   – А ты уже решила, кем хочешь стать?

   – Знаешь, чем дальше я учусь, тем больше мне хочется быть врачом. Я и в биологический кружок хожу из-за этого. Мы там с микроскопом сейчас работаем – всё так интересно!

   – Это замечательно! Профессия, которая востребована в любые времена, благородная по своей сути, но и трудная невероятно. А я ещё в школе заинтересовался волноводами и вообще электромагнитными полями. А сейчас приходится работать в группе антенщиков – другой работы нет. Был институт научно-исследовательский, да его закрыли. Вообще, сколько я знал научных институтов, все закрыли. Кому это надо?

   – Я спрошу у папы – мне иногда кажется, что он вообще всё знает.

   – Ты Николая Васильевича теперь отцом зовёшь?

   – Как и маму. Они замечательные люди. Поживу теперь и я с папой и мамой. Мне всегда хотелось так называть кого-нибудь, но только таких, которые стоят этого.

   – Они стоят?

   – Без сомнения. Если честно, то я и учиться стала в полную силу, чтобы быть их достойной.

   – Ты молодец, Оленька! Каждое твоё слово восхищает меня.

   Немножко засмущавшись своих откровений, они шли какое-то время молча, пока не вышли к мосту, перейдя через который, повернули к дворцу. Вокруг бывшего плаца росли молодые сосны, на которых просто кишели белки. Оля, увидев их, так рассмеялась – для неё было внове видеть, как белки брали орешки с руки какого-то мужчины.

   Снова в Серёжиной сумке, вдруг, нашёлся пакетик с орешками. Оля взяла их и тоже подставила свою ладонь к стволу дерева. Белка не заставила себя долго ждать. Она спокойно взяла по очереди два орешка, спрятала их у себя за щекой и, вильнув хвостом, ускакала куда-то наверх. Олю это так развеселило, что она смеялась от души. Серёжа чувствовал себя счастливым, что сумел всё предусмотреть, и доставить, тем самым, Оле такое удовольствие.

   Уже дома, Оля с восторгом рассказывала Анне Сергеевне о своих впечатлениях. И в её настроении снова чувствовалась прежняя Оля. Может быть, по-этому Анна Сергеевна осторожно спросила её:

   – Оленька, а как у тебя дела с твоим новым знакомым, Сашей?

   – Да никак, – отмахнулась Оля. – Он две недели уже. Как не показывается на глаза, а у меня, так словно с души слегло – снова стало легко и спокойно.

   – А с Серёжей у тебя как? – продолжала интересоваться Анна Сергеевна.

   – А с Серёжей у меня, как с вами. Если мы все дома, то и на душе спокойно. Так и с ним – мне как-то очень спокойно и никто больше не нужен. Он, как часть меня – неотъемлемая и, видимо, незаменимая.

   – Мне приятно это слышать, но не потому, что Серёжу я лучше знаю, или что он племянник Николая Васильевича – вовсе нет. Я хочу с тобой поделиться некоторым опытом из своей жизни. Знаешь, Оленька, связывать свою судьбу с юношами школьного возраста, значит заранее готовить себя к семейным неудачам. Это – уж поверь мне. Прежде всего, они все ещё недоросли, хотя и лет много, но только по нашим, женским меркам. Мы можем выйти замуж в любое время, после полового созревания. А мужчина должен ещё профессию получить и научиться зарабатывать. Кроме этого, им ведь предстоит пройти армейскую службу, а за это время может всё случиться и, поверь мне, они, как правило, за время службы в армии, не одну девушку успевают забыть. Так что, самый разумный выбор для девушек – выбирать среди уже определившихся мужчин.

   – Я думаю, что так оно и есть, – ответила грустно Оля.

   – Это действительно так. Даже само слово «мужчина» состоит из двух частей: мужа и чина, – этого никогда не следует забывать.

   Оля удивилась, а потом сказала, рассмеявшись:

   – Действительно – интересно и забавно.

   После этого разговора Анна Сергеевна поделилась всем с Николаем Васильевичем. Тот выслушал её и только сказал:

   – Взрослеет наша девочка. Видимо действительно у неё положительная связь с нашей ноосферой? Только бы теперь её не потерять, пока она замуж не выйдет.

   – А что, если она постепенно перейдёт в Серёжину ноосферную частоту – не потеряем мы её?

   – Рано или поздно, а это должно произойти. А как это случится – какая разница. Переёдёт ли она в его частоту, а потом выйдет замуж за него, или она сначала выйдет замуж, а потом, всё равно ведь, перейдёт в его частоту.

   – А вот скажи мне, почему Серёжа – сын твоего брата, а, как я понимаю, он не в твоей частоте, хотя у вас с братом должна бы быть общая частота?

   – Дело в том, что мой старший брат был приёмным у нас в семье. Он сын сестры моей мамы. Но случилось так, что они оба воевали и оба погибли. Мама моя и взяла его на воспитание к нам в семью – отец был не против.

   – Теперь понятно.

   В то время, как Саша перестал встречаться и общаться с Олей, появились другие два поклонника, не по годам наглые и решительные. Учились они в предвыпускном классе. Олю они тоже заметили ещё раньше, но, поскольку за ней стал ухаживать старшеклассник Саша, это их сдерживало. Но, заметив, что из этого ухаживания ничего не вышло, они, подождав ещё некоторое время, решили сами перейти в атаку.

   Они так же встретили Олю за мостом и стали приставать к ней, но не так вежливо и корректно, как это делал Саша, а грубо и вульгарно. И даже заявление Оли, что она замужем, вызвало у них только смех. Она едва отделалась от них, а, придя домой, позвонила Серёже и всё ему рассказала, чуть не плача от отчаяния.

   Серёжа успокоил её и пообещал, что на следующий день встретит её из школы с друзьями. Прощаясь, он попросил:

   – Оля, ты только завтра ничему не удивляйся и прими всё, как должное, договорились?

   – А что будет? – поинтересовалась Оля.

   – Да ничего. Ты, главное. Воспринимай всё, как должное, договорились?

   – Ладно, постараюсь.

   И старание, действительно Оле пригодилось. Когда она выходила из школы, после окончания занятий, эти двое нахалов увязались за ней. Оля ничего им не отвечала и чувствовала себя ужасно оскорблённой. Она едва не плакала, открывая дверь, когда, вдруг увидела большой чёрный джип перед входом в школу. Возле задней дверцы стоял здоровый мужчина в чёрном костюме. В машине сидели ещё двое. Оля не знала этого мужчину, но он, вдруг, заулыбался, увидев её и сказал, обращаясь к ней:

   – Ольга Николаевна, прошу вас!

   Двое нахалов, преследовавших её, просто остолбенели. А Оля, как ни в чём ни бывало, направилась к джипу. Мужчина раскрыл перед ней дверцу, а, когда она подошла ближе, спросил её:

   – Это они? – и показал глазами на двух её спутников.

   Оля кивнула утвердительно. Мужчина закрыл за ней дверцу, а потом направился прямо к этим двум школярам. Подойдя ближе, он распахнул пиджак и показал, висевший на растяжках пистолет, а потом произнёс:

   – Если хоть раз подойдёте к этой женщине, ваши родители будут всю жизнь разыскивать вас – понятно?

   Те молча кивнули, изрядно испугавшись. Испуг обоих был настолько сильным, что они ещё долго стояли, как вкопанные, когда джип уже давно скрылся из виду.

   Оля сидела на заднем сидении, а рядом сидел Серёжа, который тут же ей объяснил всё происшедшее. Выслушав её вчера по телефону, он решил немедленно действовать. Рядом с его квартирой жил Максим, который работал водителем в какой-то частной охранной организации. Как потом выяснилось, его брат в этой же организации был штатным охранником. Консультация с ними обоими и родила весь этот сценарий, который они успешно разыграли на глазах всей школы.

   Кстати, Саша тоже всё это видел и только убедился в правильности своего решения, не общаться больше с Ольгой Николаевной. А Оля, выслушав весь рассказ Серёжи, вдруг так рассмеялась, что невольно рассмешила и всех сидящих в машине.

   Олю привезли к её дому, высадили, попрощались, и машина умчалась в город – всем нужно было спешить на работу. А Оля пришла домой и стала рассказывать своим родителям обо всём случившемся. Они слушали её очень внимательно и тоже смеялись над тем, какой выход современный нашёл Серёжа.

   – Да, в наше время, особенно в старших классах, такое просто не возможно было. Конечно, наверное не все дружили одинаково, но всё равно, к нам, девочкам, мальчики наши относились очень деликатно. Скажи Коля?

   – Конечно! Я в последний раз дёрнул за косичку свою соседку по парте в пятом классе. И то потому, что она стала хвалить меня, называя гением математики. Вот я её и одёрнул, но она даже не обиделась.

   – А почему всё так изменилось? – поинтересовалась Оля.

   Николай Васильевич глубоко вздохнул и медленно выдохнул, вытянув губы, как это делают пловцы, потом встал и прошёлся по комнате. Он всегда так делал, когда вопрос, заданный ему, не был достаточно прост для ответа. Он не любил длинных речей слушать, а произносить – тем более.

   – Если кратко тебе ответить, Оленька, то дело в том. что у нас изменились общественные отношения. И изменились не в прогрессивную сторону, а вернулись несколько назад.

   – Нам в школе говорят всё наоборот – было плохо, а теперь все стало лучше.

   – Всё правильно, лучше стало, но, к большому сожалению, далеко не для всех.

   – А как далеко это «далеко»?

   – Заметно лучше стало для 15% населения, но 85% потеряли почти все преимущества, которые давала Советская власть, хотя она уже тогда была не совсем Советской.

   – Как это?

   – Да очень просто. Пользуясь бесконтрольностью в нашей системе государственного устройства, к власти пришли люди, которые стали ею пользоваться в своих корыстных целях. Попросту говоря, они стали обворовывать наше государство. А когда н6ахапали вдоволь, стали народ готовить к тому. чтобы изменить общественный строй, вернув капитализм и в нашу страну.

   – А как же люди, папа? Неужели они не понимали, чем всё это кончится?

   – А что люди? Ты сейчас среди них живёшь и вращаешься – очень они разбираются в политике и в истории нашего государства? Для этого, ведь, нужно заниматься самообразованием, а они даже книг не читают. Уткнулись в этот телеящик, а там передают только то, что устраивает нашу буржуазию – они контролируют все средства массовой информации. Так что, почерпнуть оттуда можно только негативные знания. В институтах и школах тоже всё перевернули с ног на голову, так что оттуда выходят отменные оппортунисты или полные неучи.

   – А нам в школе говорят, что Ленин выдумал большевизм, который обернулся катастрофой для всей страны.

   – Во как! Уже так прямо и говорят?

   – Да. Говорят, что, если бы не Ленин, то наша страны сейчас была бы такой богатой, как Америка.

   Анна Сергеевна не удержалась и засмеялась, а потом сказала:

   – Да, с нашим народом можно сделать всё, что угодно – всему поверят, лишь бы на копейку жизнь стала лучше, а что дальше будет – никого не интересует.

   – Именно так, – подтвердил Николай Васильевич и продолжал. – Есть такой писатель – Мамин Сибиряк (псевдоним Дмитрия Наркисовича Мамина), который написал роман «Хлеб» в 1895 году. Так вот, в нём он подробно описал, что будет с Россией, если бы в ней стал свободно развиваться капитализм, и особенно его наивысшая фаза – банковский капитализм. Россия стала бы страной нищих. А Ленин только подтвердил эти выводы теоретическими исследованиями, но уже позже. Так большевизм, в котором обвиняют Ленина, возник только в 1903 году, а роман был написан, как я уже говорил, в 1895 – за 8 лет до появления большевизма. Кстати, этот большевизм и прервал такое развитие событий, о которых писал Мамин-Сибиряк. Советская Россия превратилась в могучую, передовую державу в плане развития науки, культуры масс(!), космических технологий и так далее.

   – К сожалению, теперь мы только вспоминаем об этом, – с грустью произнесла Анна Сергеевна. – Ничего этого не осталось – всё перестраивается на американский лад. Даже книги теперь печатают только о любовных приключениях или бред сумасшедших, пишущих заумные фантазии, которые к жизни никакого отношения не имеют.

   – Так вот, что касается ответа на твой вопрос, развитие культуры масс и было одним из важнейших достижений советского строя. В основной массе люди у нас были совсем другие. Именно, благодаря этому, мы и победили во второй мировой войне. А теперь, этот вопрос предоставлено решать самим массам, понимаешь, какая разница?

   – Не очень.

   – В наше время обучение, воспитание в определённых нравственных нормах, были обязательными и возлагались на государство, на коллективы учебных заведений. Как показал исторический опыт советской России, коллективное воспитание – самое эффективное в социальном плане. Сейчас школьное воспитание сводится к работе учителя с учеником и его родителями. Такое воспитание не эффективно, так как имеет множество подводных камней. Я надеюсь, что ты понимаешь, о чём я говорю?

   – Вы имеете в виду богатеньких детишек, которые на особом положении?

   – Да, и это тоже. Сама понимаешь, что влиять на их воспитание учителя, практически, не могут, а это значит, что будут выходить из школы люди со всеми приобретёнными недостатками: склонностью к обману, подлости, трусости, коварства и так далее.

   – Да, это уже сейчас проявляется, подтвердила Оля.

   – Кроме этого, из школы, основная часть учеников стала выходить с очень низким уровнем знаний, хотя те, кто выходит и с пятёрками, знания получают не строго научные – это ты имей в виду. Потом придётся искать передовые научные знания самостоятельно, чтобы стать образованным человеком. Хотя и на этом пути будут всякие трудности.

   – Какие?

   – Ну, хотя бы, касающиеся выпуска книг. Вам придётся наиболее передовые знания получать из книг, изданных ещё в советское время, а их ещё нужно будет найти. Они останутся только в частных библиотеках. Вот и смекни, кому и в какой мере это всё будет доступно?

   – Как всё-таки в этой жизни всё сложно! – произнесла задумчиво Оля. – Раньше мне казалось, что в школе всё так просто: выучила; ответила; пришла вовремя; ушла вовремя; выполнила, что попросят – словом, всё просто и ясно. А когда начинаешь соединять школу и жизнь, получается столько непонятностей и сложностей!

   – Мы об этом и говорим, Оленька, что чтобы стать взрослой, нужно во всём этом разобраться, – сказала Анна Сергеевна. – Мы, конечно, будем тебе помогать, но главные знания ты можешь почерпнуть только из книг. Причём, некоторые книги приходится по нескольку раз читать. И это нормально. Человек взрослеет, увеличивает запас знаний и в каждый последующий раз, читая туже книгу, он находит в ней всё то, на что прежде просто не обратил внимание.

   После этого разговора Оля решила прочитать роман Мамина-Сибиряка «Хлеб». Правда, Анна Сергеевна предупредила её, что роман очень серьёзный, и, может быть, стоит отложить его чтение на будущее? Но Оля решила всё-таки попробовать, скачала его на свою электронную книгу.

   Первые страницы действительно показались ей несколько скучноватыми, но потом она заинтересовалась и стала по вечерам читать перед сном. На чтение романа ушло две недели. По многим эпизодам она разговаривала или с Анной Сергеевной, или с Николаем Васильевичем, а то и с обоими вместе. Так что чтение шло вполне осмысленно и в заключении у них состоялся разговор по тем вопросам, которые появились у Оли.

   – Как я поняла, – начала Оля, – возникновение банков стало развивать в людях жажду делать деньги и любым способом – это, ведь, плохо для основной массы людей? Или это не так?

   Анна Сергеевна сделала удивлённое лицо и произнесла с восхищением:

   – Оленька, твой вопрос делает тебе честь. Для твоего возраста извлечь из данного романа подобные вопросы, значит явно обладать философским складом ума. Это – очень ценный дар природы. Тебе нужно только его развивать.

   – Да, я с этим согласен, – поддержал её Николай Васильевич.– А что касается твоего вопроса, то не всё так просто, как может показаться.

   – Значит, я всё-таки ошиблась в чём-то? – спросила Оля.

   – Нет, роман действительно посвящён этой, очень важной, теме. Но автор описал российскую стихию развития капитализации общества и её последствия. И сделал очень правильно. Однако, если мы посмотрим на эту проблему с точки зрения исторического материализма, то процесс развития банковской системы в сторону концентрации промышленного капитала и слияние с ним – вполне естественный процесс развития одной из общественных формаций, характерных для человеческого общества. Из истории ты должна знать, что были следующие общественные формации: первобытнообщинный строй, феодальный и затем капиталистический.

   – Да, но капиталистический строй, нам так объясняли, вышел на общественную арену с появлением машинного производства.

   – Совершенно верно, Оленька, капитализм, как общественный строй, появился в век машинного производства, но постепенно, развиваясь, капитал всё больше концентрировался в руках наиболее крупных владельцев оного, а затем полностью переместился в банковскую сферу, где достиг гигантских размеров. Отсюда он и устремился на покорение промышленности других стран – так и началась глобализация экономики земного шара.

   – И России? – удивилась Оля.

   – К сожалению.

   – А вроде бы не заметно? – удивлённо произнесла Оля.

   Анна Сергеевна и Николай Васильевич рассмеялись, переглянувшись, а потто Николай Васильевич спросил;

   А помнишь, как в романе, банк появился незаметно, и вроде бы ничего страшного не произошло, а изменения в отношениях людей, в условиях их жизни, привели целый край к нищете и разорению.

   – Неужели и у нас так будет?

   – Тут всё зависит от планов наших финансовых воротил. Одно неоспоримо – они настойчиво стараются превратить русских людей в американцев. Особенно через телевидение прививаются все манеры и традиции американцев, которые и национальности-то определённой не имеют. Ещё Маяковский, в своё время, задавался вопросом, кто такие американцы и оказывалось, что они состоят почти из всех национальностей и народностей, но своего коренного населения не имеют.

   – А это плохо?

   – Понимаешь, Оленька, подобный сброд не имеет устойчивых национальных традиций, генофонд формируется в разных диапазонах ноосферных частот, а это значит, что, как бы они не старались обрести все признаки единой нации, для этого потребуется не меньше тысячелетия. Я уже не говорю о культуре. У них нет национальных истоков, а, значит, и культура существующая искусственно сформированная, без глубинных связей.

   – Понимаешь, Оленька, они натаскали в свою страну предметов искусства со всего мира, насоздавали музеев, а они стоят пустыми – люди-то почти не ходят туда, – вступила в разговор Анна Сергеевна. – Ты вот была с Серёжей в Эрмитаже – много посетителей там?

   – Да, и в раздевалку очереди.

   – Вот, наши люди ходят, правда, пока. Скоро и наши музеи опустеют.

   – Совершенно верно, – подтвердил Николай Васильевич и добавил, – книги-то у нас почти перестали читать. Во всяком случае, основная масса населения книг уже не читает – разве что, развлекательную литературу, и то очень узкий круг людей. А это о многом говорит.

   Оля слушала своих родителей и всё глубже понимала, насколько сложен современный мир, и как много нужно знать, чтобы в нём разобраться. Пожелаем же и мы Оленьке успеха в исполнении всех её светлых желаний.

ЭПИЛОГ

   Николай Васильевич встретил Олю через несколько лет. Произошло это совсем случайно. Он шёл по улице Ленина райцентра и, вдруг, навстречу ему в толпе мелькнуло знакомое лицо. Через несколько шагов, они оказались друг против друга и, улыбаясь, поздоровались. Оба были приятно удивлены и, одновременно, смущены. Первым начал говорить Николай Васильевич.

   – Здравствуй, Оленька! Как ты повзрослела! Это, сколько же времени мы не виделись?

   – Кажется, четыре года?.. – ответила она.

   – Да, ты права. А что ты здесь делаешь?

   – Я здесь учусь.

   – На кого, если не секрет?

   – На повара.

   – Ах, вот так!.. Это интересно. И как тебе – нравится?

   – Оля неопределённо пожала плечами и ничего не ответила. А Николай Васильевич, не теряя нить разговора, спросил.

   – Ты как сейчас – располагаешь временем? Мы могли бы посидеть в кафе – тут «МИНУТКА» недалеко – и поговорить.

   Оля согласилась.

   Через несколько минут они сидели в кафе за столиком, который стоял у окна. Николай Васильевич заказал мороженое и кофе с пирожными. Они несколько минут молчали и снова Николаю Васильевичу пришлось нарушать это молчание.

   – Скажи, Оленька, ты не пожалела в последствии, что послушалась тогда своих опекунов и запретила мне приходить к вам, и к тебе, в частности?

   – Я сразу пожалела, но боялась, что жизнь может повернуться ещё большими неприятностями. Их у меня и так было довольно, а с вашим появлением стало ещё больше. Все стали на меня коситься и почти хором убеждать, что вы хотите на мне жениться....