Текст книги "Девушка с пистолетом "ТТ" "

Автор книги: Роман Каретников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Соломин тем временем, переговорив со всеми высокопоставленными лицами, добился разрешения увидеться со Штубиным, которого сейчас допрашивали как главного свидетеля. Вспотевший вислоухий майор из уголовки провёл их с Рачеком в одну из комнат, где молодой следователь, облачйнный в деловую тёмно-синюю пару, беседовал с Романом.

Вид у телохранителя Ворохова был нехорош. По правой стороне лица у него расползся громадный кровоподтёк, отливавший багрово-фиолетовым цветом. Левая же сторона была вся иссечена множеством мелких порезов. Станционный врач, прибывший сюда с бригадой, уже поработал над Романом, оказав первую помощь, и теперь эта сторона у него была покрыта жёлтой иодистой плёнкой, что придавало его лицу неописуемую цветовую гамму.

Следователь любезно согласился сделать перерыв и вышел, оставив Соломина и Рачека наедине со Штубиным. Казалось, он был даже рад неожиданной паузе, дающей ему возможность собраться с мыслями в этом беспросветном деле.

Увидев их, Рома сделал попытку подняться, но Соломин усадил его обратно и сам расположился рядом на стуле. Рачек же сел за стол, где только что восседал следователь, и, прищурив глаза, наблюдал за ними обоими.

Роман виновато посмотрел на Соломина, затем на Рачека, после чего перевёл взгляд на пол и вздохнул.

– Вот такая … получилась, – убито проговорил он.

– Не переживай, – сочувственно сказал Соломин. – Хорошо, хоть сам жив остался.

Рома невесело усмехнулся.

– Охранник, блин. Сам жив, а шефа в куски.

Всё верно. И Соломин поймал себя на мысли о том, что если бы Штубину удалось сохранить жизнь Ворохова, пусть даже ценой своей, вся ситуация могла сейчас в корне измениться. Вместо этого он сказал:

– Перестань. Разорви тебя в той машине вместе с Дмитрием Александровичем, мы бы от этого не выиграли. Лучше расскажи, как всё произошло.

Роман осторожно пощупал локоть правой руки.

– Да рассказывать особенно нечего. Вышли мы из банка, на улице спокойно, обстановка в норме. Подошли к машине. Я дверь Александровичу открыл, он сел, как всегда. Я стал обходить машину, и тут как дало! Меня снесло к стенке, и здесь я вырубился. Пришёл в себя – уже люди вокруг, кто-то с огнетушителем, остальные бегают туда-сюда… Главное, я же должен был машину осмотреть, да понадеялся на охрану. Думал, раз площадка закрытая, так ничего не случится. Ещё и Александрович меня торопил, всё бегом, бегом.

– Куда это он так? – поинтересовался Рачек, сложив руки перед собой на столе. – Причину спешки не объяснил?

– Причина одна. Второй день уже мечемся, как зайцы угорелые. Вы же сами видели – он сейчас на месте не сидит… Не сидел, – поправился Роман.

– Ну, а куда ехать собирался, он сказал? – спросил Соломин.

– К нам, конечно. В банк, то есть. А перед этим куда-то в Дубовку нужно было заскочить.

– Интересно, – чуть наклонился вперёд Соломин. – А куда именно?

– Я не знаю, – простодушно ответил Рома. – Я не спрашивал, а он не сказал.

– Даже примерно?

Рома помолчал, вспоминая, а затем чуть качнул головой.

– Нет, не говорил. Точно.

Рачек прикрыл глаза, вспоминая план города. Нет, безполезно. Район вытянут настолько, что без точного адреса нужный дом найти не удастся. А перебирать все дома в дубовке подряд – времени у них нет.

– И зачем ему туда ехать, он тоже не сказал? – снова задал вопрос Соломин.

Штубин только посмотрел на него и беспомощно развёл руками. А Соломин подумал, что сегодня парню повезло дважды. Если бы он отвёз Ворохова в Дубовку, живым его бы никто уже не увидел.

– Когда вы выходили с Дмитрием Александровичем из банка, на улице какие-нибудь машины стояли? – спросил у Романа Рачек.

– Стояли, – подтвердил Штубин и начал медленно перечислять. – С нашей стороны «Жигули»-«семёрка» и «Москвич»-«комби». А на другой – «Опель», не очень новый.

– Люди внутри были?

Штубин опять немного помолчал.

– В «Жигулях» был водитель, в «Москвиче» – никого. В «Опеле» сидели два или три человека.

– Номера не запомнил?

– Нет. Угол был не тот. С нашего места номера не просматривались.

Рачек кивнул. Выстрел был наудачу и, как следовало ожидать, ничего не принёс.

– Ну, хорошо, – снова вступил в разговор Соломин, – а пока вы были здесь, он по телефону с кем-нибудь разговаривал?

Роман хотел потереть лоб, но поморщился и отдёрнул руку. По его лицу было видно, что он не понимает смысла задаваемых вопросов, но изо всех сил честно старается припомнить происходившее до мельчайших подробностей.

– Разговаривал несколько раз, – сказал он. – Один раз, по-моему, с Полиной и два… нет три раза с кем-то другим.

– С кем? – спросил Соломин. – Он называл какие-то имена? Фамилии? Хоть что-то из разговоров ты уловил?

Штубин медленно покачал головой и опустил глаза.

– Я тогда за этим не следил, – глухо проговорил он, рассматривая свои руки. – Я всё больше на присутствующих и по сторонам…

– Эх… – Соломин поднял руку и, подержав её какое-то время на весу, хлопнул себя по колену. – Мрак! И полная…

На этих словах в комнате появился давешний следователь. За время отсутствия энтузиазма в его лице не прибавилось ни на грамм, что свидетельствовало о таком же отсутствии каких-либо плодотворных идей.

– Вы уже закончили? – безцветно поинтересовался он.

– Пожалуй, да, – ответил Соломин и снова обратился к Штубину. – Вот что, Рома. Ты отвечай здесь на все вопросы, которые им ещё в голову придут, подпишешь показания и езжай домой. На ближайшие два дня ты свободен. Лечись, приходи в себя… Понял?

– Артём Константинович, – Роман поднял голову, а затем опять опустил взгляд на свои сцепленные в замок руки, – не отправляйте меня. Пожалуйста. Я ещё смогу пригодиться. Поверьте, мне лучше там с ребятами, чем дома… Вот так…

В голосе его слышалось неподдельное волнение. «Переживает, – подумал Соломин. – Ворохова не уберёг, теперь хочет в деле реабилитироваться. Боится возвращения Гриценко. И правильно делает. Хотя, первым делом Фёдорович возьмётся за меня». И он почувствовал, как зачесался загривок, что всегда предвещало приближение крупных неприятностей. Он бросил взгляд на часы. Вот-вот раздастся звонок от хозяина, и ему придётся объяснять, что его дочь до сих пор не найдена, и надежды на скорый результат нет. А за прошедшее время похитители уже должны были связаться с Владимиром Фёдоровичем и передать ему свои требования. И теперь придётся на них соглашаться, а это значит, что они проиграли, либо… О том, что будет в этом случае Соломин старательно пытался не думать и гнал прочь мысли о в о з м о ж н о м. Но мысли упрямо возвращались назад. И это было особенно плохо.

Рачек поднялся из-за стола, освобождая место следователю, и первым шагнул к двери. Соломин тоже встал и подвинул свой стул к стенке.

– Ну, хорошо, – сказал он Роме. – Закончишь здесь, возвращайся в банк. Дел сейчас по горло, найдётся работа и для тебя.

В глазах Штубина заискрилась надежда.

– Спасибо, Артём Константинович, – он тяжело сглотнул. – Вот увидите. Я в полном порядке… Всё, что нужно…

– Ладно, ладно, – Соломин ощутил вдруг странную неловкость, как бывает, когда нас начинают благодарить, хотя мы ничего особенного не совершали. – Если меня не будет, все наши в конференц-зале, подождёшь меня там.

Штубин кивнул. Лицо его, несмотря на жуткий вид, стало почти радостным. Но затем он повернулся к следователю, и это выражение снова исчезло, превратившись во всегдашнюю бесстрастную маску.

Рачек с Соломиным вышли на площадку, где всё так же беспорядочно толкалась масса народу, состоящая из оперативников, экспертов, санитаров, пожарных и служащих банка. Секунду постояв, они, не сговариваясь, направились туда, где был припаркован автомобиль Соломина. Здесь им больше нечего было делать.

15.

Рачек поблагодарил девушку, принёсшую ему стаканчик с кофе, отхлебнул и, поморщившись, с подозрением взглянул на его содержимое. Кофе был препаршивый, отдающий цикорием и ячменными зёрнами, как тот, который когда-то подавали в столовке их управления. Рачек мысленно отметил тот факт, что Гриценко экономит на своих служащих. Он поставил стаканчик на стол, рядом с собой, и вернулся к распечаткам, подготовленным по его просьбе.

Кончик новой ниточки всё никак не удавалось поймать. Данные, собранные людьми Соломина, были обширными, но не несли в себе ничего конкретного. Рачек тщетно бился, пытаясь обнаружить связь между каким-нибудь из представительств «Мидаса» и районом Дубовки, но не находил её. Ни одна из известных им фирм не была расположена там, а вся недвижимость, приобретённая ими, находилась в других местах.

Сейчас Рачек делал выборку из предоставленных ему данных, сверял сведения, полученные из разных источников, поминутно запрашивая всё новую и новую информацию. Трубка стоявшего перед ним телефона не успевала остывать. Люди, оставленные ему Соломиным, были все задействованы, и сейчас ему катастрофически не хватало рабочих рук, глаз и ушей.

Самого Соломина здесь не было. В данный момент Артём находился на встрече, деловой во всех смыслах этого слова. Он должен был увидеться и переговорить с Яцеком и Хасаном – крупнейшими криминальными авторитетами в городе. Эта беседа должна была прояснить позицию, на которой находились местные криминальные структуры. Но уже одно то, что они согласились на встречу, свидетельствовало о том, что бандиты «Мидас» не поддерживают. В отличие от «отцов города», которые, похоже, полностью отреклись от Гриценко.

Рачек ещё раз отхлебнул кофе, не выдержал, встал и опорожнил содержимое стаканчика в громадную кадку, где торчала волосатая пальма с клинообразными листьями. Вернувшись к столу, он взял составленный им список и ещё раз пробежал его глазами. Всего пятнадцать адресов. Может быть, в одном из этих домов сейчас находится Алина Гриценко. А, может быть, и нет. И он что-то упустил, проглядел, зевнул, и девочку держат совсем в другом месте. Город-то большой, спрятать человека есть где. В любом случае, даже чтобы проверить эти пятнадцать, времени у них уже нет. На это потребуются сутки-двое, а в их распоряжении – считанные часы. Если бы был хоть какой-нибудь намёк, хоть малейший клочок нужной информации!

Рачек потёр воспалившиеся глаза и подумал, что нужно поесть. Голода он не ощущал, хотя ел последний раз больше двадцати часов назад, ещё на квартире с Алиной. Но, отсутствие сна и пищи начало сказываться на его теле. Реакции замедлились, в руках и ногах появилась тяжесть, а воздух вокруг стал понемногу сгущаться, казалось, даже затрудняя движения.

Поэтому Рачек собрал все свои записи и, зажав их в кулаке, решительно направился к столовой, которая, как он уже знал, находилась на втором этаже.

Но, не успел он одолеть и половины пути, как в его кармане ожил и запиликал мобильный телефон.

– Алло! Ты где? – раздался у него в ухе голос Соломина.

– На втором этаже, – ответил Рачек, определяясь по табличкам на дверях, где именно он находится. – Возле учётного отдела.

– Поднимайся наверх. Я у себя.

Без дальнейших объяснений Соломин отключился. Рачек, сразу забыв о столовой и о своём намерении поесть, развернулся на сто восемьдесят градусов и поспешил к лестничному переходу. Лифтом он пользоваться не стал –они все были перегружены, потому что в здании находилось в три раза больше людей, чем обычно.

В кабинете Соломина у длинного массивного стола стоял Гена Ростин, его ближайший и, главное, надёжный помощник, а сам Артём в это время разговаривал по телефону. С появлением Рачека, Гена собрал несколько бумаг со стола и, кивнув ему, вышел из кабинета. Соломин же, не прерывая разговора, сделал приглашающий садиться жест и продолжал слушать своего невидимого собеседника, иногда прерывая его вопросами, а временами принимаясь убеждать, азартно и горячо жестикулируя, словно этот человек стоял сейчас перед ним.

Наконец он закончил разговор, небрежно бросил трубку и отдуваясь упал на своё место.

– Ф-фу! Пока каждому по десять раз одну и ту же вещь объяснишь, с ума можно съехать.

– Как Гриценко? – спросил Рачек, глядя на телефон. – Перезванивал?

– Да. Слава Богу, ещё до встречи с нашими крёстными отцами. Хорош бы я был, попади он на меня в момент разговора.

– Что, гайки заворачивал?

– Да, ты знаешь, нет. Относительно спокойно поговорили. Даже убить не пообещал, – добавил Артём и улыбнулся. Но улыбка у него получилась кислой.

– А что с девочкой? Ему уже позвонили?

– Ещё нет.

– Нет? – удивился Рачек. – Странно. Столько времени уже прошло. Что-то они тянут!

– Мне тоже это не нравится. Может быть, они выжидают момент? Разыгрывают свою комбинацию?

Рачек покачал головой.

– Бессмысленно. Время работает против них. С каждым часом риск того, что мы их накроем, становится всё больше и больше. Поэтому, разыграть свой ход с Алиной они должны как можно скорее, это в их же интересах. А они ждут… Что-то здесь не вяжется.

Соломин опустил глаза на бумаги, разбросанные по столу.

– А, может быть, они уверены, что мы их не достанем?

– Хорошо, – Рачек слегка качнулся на стуле, – но тогда возникает интересный вопрос: откуда у них такая уверенность? Ворохов ведь мёртв. Или нет?

– Да мёртв, мёртв, – Соломин легонько стукнул ребром ладони по столу. – Как гвоздь. Уже провели официальное опознание, мне недавно звонили. Или ты Роме Штубину не веришь?

– Ладно, не начинай, – примирительно сказал Рачек. – Лучше расскажи, что там у тебя с бандитами выкрутилось?

Соломин сделал простодушное лицо, подняв брови и сложив губы трубочкой, как будто собирался посвистеть.

– Ну ты же знаешь эту публику. И Хасана, и Яцека… Твой бывший контингент.

– Не-а. В моё время были другие.

– Ага. Те, которых ты посадил. Но, все они, в общем, одинаковые. Вокруг да около… Особенно Хасан этот. Но, главное, что я выяснил – они не с «Мидасом». Это точно, насколько можно верить их словам, а я, пожалуй, склонен им поверить.

– В этой ситуации – я тоже, – согласился Рачек.

– Вот. Конкретной помощи мы от них, конечно, тоже не дождёмся, хотя кое-что, всё-таки, сможем поиметь. Мы с тобой говорили, что кто-то из нашего криминалитета может быть связан с «Мидасом»…

Рачек кивком подтвердил сказанное.

– Они оба твёрдо заявляют, что это не их люди. Но вот, насчёт других, ни Хасан, ни Яцек твёрдой гарантии дать не могут.

Рачек усмехнулся, глядя на Соломина.

– Ну, давай-давай. Выкладывай. Я же с самого начала вижу – ты заначил что-то, и сейчас не терпится поделиться.

– Тьфу на тебя, – беззлобно сказал Соломин. – Физиономист проклятый. Так вот. По их словам, несколько недель назад в городе появились люди. Чужие. Делами наших они особенно не интересовались, но подходы искать пробовали. Впрямую ничего не говорилось, но намекали на Гриценко.

– И Яцек с Хасаном им отказали, – нетерпеливо сказал Рачек. – Это я уже понял. С их положением вмешаться в такую игру слишком хлопотно, лучше отойти с дороги, пусть другие сталкиваются лбами. Ну так что?

– Тогда эти пришлые переключились на мелкоту. Видно, им до зарезу нужен был кто-то из местных.

– Так-так-так.

– В общем, есть у нас одна команда, из молодых. Появились недавно, но уже успели наследить. Разбои, грабёж. Весной убили охранника на Сушихе, якобы их рук дело. Пацаны злые, безбашенные, работают грязно. Верховодит у них некто Райдер. И вот, по словам Яцека, этот Райдер со своими отморозками сошёлся с чужаками. По крайней мере, так ему донесли. Хасану об этом ничего не известно, но он подтвердил, что вот уже несколько дней, как Райдер со своей командой не появляются на поверхности.

Рачек что-то пренебрежительно проворчал, покачивая головой. Соломин прервался и вопросительно посмотрел на него.

– Бездоказательно, – уже более внятно пояснил Рачек. – Может быть, это правда, а, может быть, и нет. Что, если эти молодые стали наступать на пятки Хасану и Яцеку и пытаться урвать свой кусок? Вот те и грузят на них что попало, чтобы убрать их твоими руками. А на самом деле они к «Мидасу» ни ухом, ни рылом.

– Сволочь ты, Вадим, – уныло сказал Соломин. – И как это у тебя получается обосрать всё одним махом? Только зацепка появилась…

– Не плачь, – посоветовал ему Рачек. – Я же, просто, предполагаю. Может это и не так. Просто, учитывать нужно всё. А то бросим все силы на этого Райдера, а там пустышка. Кстати, где его кодло собирается?

– В «Октябрьском». Но уже дня три, как они там не появлялись. Яцек говорит, у них есть хата где-то на краю химпосёлка возле железки, но, похоже, их сейчас там тоже нет.

– Значит, ничего. Ноль, – Рачек развёл руками. – Мы там же, где и находились. Новых путей нет.

– Не совсем, – возразил Соломин. – Попробуем найти этого Райдера. Хоть маленькая, но возможность. Яцек и Хасан пообещали подключить своих людей и сообщить сразу же, как только что-то узнают.

– Хорошо бы так, – согласился Рачек. – У них это выйдет быстрее, чем у нас. Пожалуй, и я позвоню двум-трём человечкам, может быть, что подскажут. Но, всё-таки, нужно искать другой выход. У нас до сих пор нет ничего конкретного. Одни слухи и смутные предположения.

– Ну, про «слухи», это в мой огород, – сказал Соломин. – А что насчёт «смутных предположений»?

Вместо ответа Рачек вынул из кармана список адресов и подал его Артёму.

– Это что? – спросил Соломин.

– Выкладка по «Мидасу». Список адресов наиболее вероятного месторасположения их баз.

Соломин присвистнул:

– Откуда это у тебя?

– Из ваших данных, – спокойно ответил Рачек.

– Из наших? Но, ведь там общие сведения?

– Имея начало цепи, нетрудно добраться и до её конца, как говорил в средние века один монах, большой баловник в философии.

– Так что же ты молчал?

– Напротив. Я действовал. И сейчас твои люди проверяют дома из этого списка.

– К чёрту проверки! Прошерстим их по очереди.

– Ты устал, – вздохнул Рачек. – И не хочешь думать. По большинству этих адресов проживают законопослушные мирные граждане.

– Будут мирные граждане, повернёмся и уйдём.

– Артём, – Рачек укоризненно посмотрел на него. – Нам, ведь, придётся вламываться. И с оружием в руках. Уже после второго или третьего дома всё дойдёт до ведома властей. Нас просто похватают ребята из спецподразделения. Кулик отдаст нужный приказ, и всё. Пойдём по нарам, а кто и по койкам, до тех пор, пока всё не уляжется. А то и на несколько лет дальше. Да и как ты проследишь, чтобы после твоего налёта обитатели, если они действительно связаны с «Мидасом», не перезвонили, не доложились своим, чтобы предупредить о тебе и о твоих действиях? С тем, чтобы там приняли соответствующие меры? Тогда ищи и девочку и её похитителей до самого…

Соломин устало посмотрел на Рачека.

– Ты есть хочешь? – внезапно спросил он.

– Хочу, – без тени удивления ответил Рачек.

– Ты, ведь, не обедал?

– Даже не завтракал.

– Пошли к нашим куховарам, попросим, чтобы накормили. Я тоже с утра ничего не ел. А на голодное брюхо толковые мысли в голову не идут.

– Сейчас пойдём, – сказал Рачек, – ты мне только людей дай сперва. Пусть они возьмут это под наблюдение.

Он постучал указательным пальцем по списку с адресами. Соломин с минуту смотрел на Рачека, производя в уме вычисления, а затем поднял глаза:

– Сколько адресов вы уже охватили?

– Три.

– А результаты?

– Пока нет.

Соломин покачал головой:

– Здание без охраны я ведь тоже оставить не могу…

Рачек кивнул.

– Дай, сколько можешь.

– Ну, хорошо, – согласился Соломин. – Куда ты хочешь их направить?

– Сюда, сюда, вот ещё здесь, и сюда тоже, – показал Рачек.

Они склонились над списком.

– Слишком много, – сказал Соломин. – Так у меня никого не останется. Давай возьмём две точки.

– Давай, – согласился Рачек. Он и сам сознавал, что способ действий, выбранный им, слишком медленный и малоэффективный, но ничего другого он сейчас предложить не мог.

Соломин уже разговаривал по телефону.

– Гена, – сказал он, – собери наших возле «Стекляшки». Через полчаса? Да… Всех, конечно.

В этот момент ожил телефон Рачека. Он выслушал звонившего, зажимая рукой правое ухо, чтобы не мешал голос Соломина, продиктовал новый адрес, отключился и поставил аккуратный кружок возле одного из пунктов своего списка.

– Это что? – спросил, закончивший и свой разговор Соломин.

– Одним меньше, – ответил ему Рачек. – Ты людей отправил?

– Сейчас соберём и решим. Может, удастся и больше выделить. Пойдём поедим.

Рачек потёр бок, подавляя страстное желание почесаться, так как кожу уже начинало саднить от бинтов.

– Пойдём, – согласился он.

Они спустились вниз и направились в столовую тем же путём, которым в одиночестве двигался Рачек полчаса назад. Несмотря на поздний час, количество людей в здании не уменьшалось, а, наоборот, как бы даже увеличивалось. Но праздношатающихся вокруг себя Рачек не замечал. Все сновали вперёд и назад с озабоченными лицами, многие что-то жевали на ходу, большинство мужчин были без пиджаков, узлы их галстуков были ослаблены, воротники рубашек расстёгнуты.

«Действительно душновато здесь», – отметил про себя Рачек. Видимо система кондиционирования в здании не справлялась с таким количеством народа.

Открылись дверцы лифта, выпуская ещё одну группу людей. Одним из первых в коридор шагнул Роман Штубин. Он повернул было налево, но заметив Соломина с Рачеком, остановился и направился к ним, вопросительно глядя на своего шефа. Люди, спешащие по коридору, старательно не смотрели на лицо Ромы.

– Вернулся? – риторическим вопросом встретил его Соломин. – Молодец. Подходи к «Стекляшке», там сейчас Гена всех наших собирает. Будет работа. Оружие у тебя не изъяли?

– На месте, – Роман хлопнул себя по левому боку, подняв облачко пыли.

– Ты что, даже домой не заезжал? – удивился Артём. – Ладно… скажи Старостенко, пусть подберёт тебе что-нибудь переодеться.

Штубин внимательно осмотрел свой гардероб, как будто только сейчас заметил, в каком состоянии он находится.

– Давай-давай, – хлопнул его по плечу Соломин, – не стесняйся. Скажешь, пусть даст какой-нибудь из моих костюмов. Габариты у нас с тобой одинаковые.

Они разошлись с изрядно смутившимся Ромой и пошли дальше, но, похоже, в этот день добраться до столовой Рачеку было не суждено. Буквально шагов через десять им навстречу бросился сам Ростин в сопровождении лысоватого мужчины в жилетке, недостаток волос в голове которого компенсировался буйной растительностью, начинавшейся от самой шеи и доходившей чуть ли не до кончиков пальцев. Их лица лучились энтузиазмом и бешеной энергией, как будто оба получили мощный заряд от нового источника питания. Соломин вмиг оказался в их объятиях, они повлекли его в сторону, горячо нашёптывая в ухо. Соломин тут же воспрянул, как будто эти двое передали часть своей энергии ему, хлопнул Гену Ростина по плечу и приказал:

– Быстро бери ещё троих, и в машину.

А затем повернулся к Рачеку и, сдерживая торжествующую улыбку, сообщил:

– Объявился человек из «Мидаса», хочет перейти на нашу сторону. И, похоже, птица не из мелких, кто-то из основного состава.

– Где он сейчас?

– На Королёва. В квартире у подруги. Своих боится до жути. Поэтому сейчас двигаем туда, выдёргиваем этого кадра, везём сюда и здесь уже имеем с него по полной программе.

– Странно, – пробормотал Рачек.

– Что тебе опять не так? – уже на ходу бросил Соломин.

– Да… Ладно, там разберёмся, – Рачек поспешил за ним к лестничному спуску, подумав про себя: «Чёрт! Всё-таки сначала нужно было отправить людей по адресам».

16.

Они опять мчались в том же микроавтобусе по подёрнутым нежно-фиолетовыми сумерками улицам города. Рачек смотрел в окно на проносящиеся мимо дома, в то же время невольно прислушиваясь к приглушённым голосам за своей спиной. Там Гена Ростин и ещё двое парней шёпотом распрашивали Рому Штубина о взрыве возле нацбанка, гибели Ворохова, и делились похожими эпизодами из своих биографий.

На душе у Рачека было смутно. Именно так, слегка тревожно и немного не по себе. Вдруг откуда-то появилось чувство, будто он что-то проглядел, не разобрался до конца в происходящем и, поэтому, видит события однобоко, не понимая их сути. Отчего возникло такое чувство, Рачеку было непонятно, и это сердило его ещё больше.

Само появление перебежчика удивило его. И, прежде всего, своей нелогичностью. Оно было несвоевременным, что настораживало. Казалось бы, сейчас «Мидас» находится в неоспоримо более сильном положении, чем Гриценко. Они могут диктовать свои условия и, пользуясь перевесом, раздавить его, полностью переведя под свой контроль. В таких условиях к противнику не бегут. Рачек снова и снова пытался найти объяснение поступку человека из «Мидаса», но не находил его.

– А ещё у нас в части была такая байда… – послышался за его спиной приглушённый голос Ростина.

Рачек повернулся на сидении и скрипнул зубами, рана давала о себе знать. Он напомнил себе, что по возвращении нужно будет зайти в медпункт и сделать перевязку. Если позволят обстоятельства. И поесть тоже. О том, что он не спал уже больше тридцати шести часов, Рачек старался не думать. Отдыхать этой ночью ему, уж точно, не придётся.

Микроавтобус свернул во двор стандартно-блочной девятиэтажки и остановился у второго подъезда. Соломин и рачек первыми выбрались наружу, за ними все остальные.

– Рома и ты, Миша, оставайтесь внизу. Подстрахуйте по сторонам, на всякий случай. А мы наверх.

Парни молча кивнули и, переговорив между собой, разошлись на исходные позиции. Соломин, Ростин и Рачек зашли в подъезд, миновав бездействующий, конечно же, лифт, поднялись на третий этаж и подошли к искомой квартире.

– Здесь, – сказал Ростин, хотя Соломину с Рачеком это и так было ясно.

Он поднял руку и позвонил. Все трое невольно затаили дыхание. За дверью послышался шорох, но никто не открыл. Гена позвонил ещё раз.

– Н-да, – он по очереди посмотрел на Соломина с Рачеком и опять надавил кнопку звонка.

Снова раздался шорох, а затем царапающие звуки, словно кто-то скрёбся в дверь.

– Собака, – предположил Соломин. Он оттеснил Гену в сторону, сам позвонил, а затем трижды, с интервалами, ударил кулаком в дверь.

– Авершин! – позвал он. – Михаил Фёдорович! Откройте! Моя фамилия Соломин. Я из службы безопасности «Индустриал-банка».

Они прислушались к тишине, царившей за дверью.

– Никого, – подытожил Соломин.

И, вдруг, оттуда, опровергая его слова, послышался тяжёлый, мучительный стон. Рачек почувствовал, как волосы на его загривке встали дыбом. Он слишком часто сталкивался со смертью, поэтому мог представить себе состояние человека, издающего такие звуки.

Соломин выругался и повернулся к Ростину:

– Открыть сможешь?

– На раз, – ответил Гена, в руке которого уже блестел металл отмычки.

Замок поддался почти мгновенно, дверь распахнулась, и Соломин с Ростиным, на минуту замерев на пороге, шагнули внутрь.

– Стойте! – крикнул им в спину Рачек, но было уже поздно – они оба уже были в квартире. Не обращая внимания на его окрик и почти не задержавшись возле тела, распростёртого у порога, Артём с Геной устремились вглубь квартиры.

Рачек остался стоять у дверей, не заходя внутрь. Земля на улице была сырой, и по следам в квартире можно будет определить сколько человек побывало в ней. Достаточно и того, что Ростину с Соломиным придётся объясняться с милицией. Он опустил глаза и почувствовал, как напрягшиеся мышцы буграми заходили по его телу, и тоскливо заныло где-то под сердцем. На полу лежала молодая женщина, видимо хозяйка квартиры, где пребывал злосчастный Авершин. Ей можно было дать чуть больше двадцати пяти, и раньше, до того, как ей выстрелили в лицо, она была очень красивой. Пуля вошла в глазное яблоко и вышла через правый висок. От этого глаз у женщины неестественно вывернулся, спрятав зрачок, и лицо, перекошенное болью и страданием, являлось воплощением натуралистического кошмара.

Несмотря на такую страшную рану, женщина всё ещё была жива. Хотя, глядя на неё, Рачек понимал, что не то что часы, а минуты её уже сочтены. Но, всё же он непослушными пальцами нащупал телефон, сбившись впопыхах и нажав не ту кнопку, выругался, надавил «сброс» и заново набрал номер «скорой».

– Алло, – севшим голосом сказал он в трубку. – Ранена женщина… Огнестрельное. Улица Королёва, двадцать четыре, квартира двенадцать. Выезжайте немедленно, пока она ещё жива.

Он спрятал телефон. Женщина перед ним снова тяжело застонала. Её длинные наманикюренные ногти, покрытые ярко-красным лаком, судорожно заскребли по полу. Рачек горестно посмотрел на неё и вздохнул. Помочь этой несчастной он ничем не мог. Кровавый след тянулся от неё вглубь квартиры. Стрелявшие бросили её там, посчитав мёртвой, и она из последних сил ползла сюда, может быть, надеясь, что кто-нибудь придёт и спасёт её. Рачек почувствовал неприятный комок в горле и закашлялся, надсадно и сухо.

Из дальней комнаты показался Артём Соломин. Опустив голову и выставив квадратный затылок, он размашисто прошагал к прихожей, стараясь не наступать на бурую полосу, неровно расчертившую ковёр на полу. Следом за ним появился Ростин. Лица у обоих были бледными, с нездоровой желтизной на щеках. Рачек подумал, что он сам, наверное, сейчас выглядит не лучше.

– Он там? – Рачек задал вопрос, стараясь не смотреть, как ярко-красные ногти скребут и скребут линолеум.

– Там, – голос Соломина тоже изменился и звучал глухо, словно ему приходилось разговаривать через силу. – Даже остыть не успел. Недавно, суки, стреляли. Ещё чуть-чуть, и мы бы их здесь застали.

Соломин обречённо выдохнул и покачал головой.

– Я «скорую» вызвал, – сказал Рачек. – В милицию будете звонить?

– Придётся, – убито сказал Артём. – Мы с Геной останемся здесь, всё равно уже наследили, а ты забирай ребят и возвращайтесь обратно. Ждите меня. Как только мы здесь разберёмся, я сразу же подъеду. Может быть к тому моменту у тебя что-нибудь прояснится с теми адресами.

Рачек кивнул.

– Хорошо. Кстати, пока будете ждать милицию, пройдите с Геной по соседям. Мало ли… Кто-нибудь что-то видел или слышал.

– Конечно, – ответил Соломин. – Я уже думал…

– Если что узнаете, немедленно позвони мне, – быстро проговорил Рачек. Время шло, машина «скорой» могла появиться с минуты на минуту.

Не дожидаясь ответа Соломина, он повернулся и поспешил вниз по лестнице. Уже на площадке первого этажа он услышал отдалённое завывание сирены.

Рачек выбежал из парадного, сделал знак дожидавшимся во дворе парням и, не останавливаясь, направился к машине. Все трое поспешили к нему и двигались рядом, окружив плотным полукольцом. Лица у них, и без того затвердевшие от событий последних дней, теперь были встревожены и слегка растеряны отсутствием их шефа вместе с Ростиным.

– Что там? – спросил Рачека Штубин, не выдержав до конца напряжённого молчания. Звук сирены раздавался теперь совсем близко.

– Труп, – коротко ответил Рачек, не вдаваясь в детали, не до этого. – Ваши остались там, чтобы вызвать милицию и разузнать, может быть удастся выйти на тех, кто это сделал. А мы возвращаемся обратно.