Текст книги "Пришельцы с небес"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

Соавторы: Урсула Кребер Ле Гуин,Пол Уильям Андерсон,Альфред Элтон Ван Вогт,Лайон Спрэг де Камп,Мюррей Лейнстер,Ли Дуглас Брэкетт,Фриц Ройтер Лейбер,Брайан Уилсон Олдисс,Джек Холбрук Вэнс,Джеймс Генри Шмиц
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 39 страниц)

– Он блуждает во тьме кармы, накопленной в течение многих жизней, мистер Фроум, а потому не способен постичь духовные истины.

Сират широко ухмыльнулся.

– Просто какой-то ослепленный старый невежда. Надеюсь, любовь моя, вы найдете нашего гостя более податливым в отношении ваших духовных призывов?

– Судя по цвету его ауры, да. – (Фроум при этом нервно оглянулся). – Если сердце его исполнено Космической Любви, я могла бы направить его стопы на Семиступенную Тропу к Единению с Бесконечностью.

Фроум чуть не заявил, что не станет безучастно смотреть, как земная женщина подвергается принуждению – по крайней мере пока он здоров, – но передумал. Подобная несдержанность могла принести больше вреда, чем пользы. Тем не менее Эдриан Фроум мысленно поклялся помочь Элене, поскольку, хоть он и напускал на себя маску прожженного циника в отношении к женщинам, в глубине души оставался сентиментальным чудаком, когда ему хоть слегка казалось, что некая дама попала в беду.

– Вернемся к менее возвышенным материям, – сказал Сират. – Как обстоят дела в Бембоме, мистер Фроум? Информация, доставляемая мне моими дзлиери, нередко доходит в искаженном виде.

После этого ужин протекал достаточно спокойно. Фроум заключил, что Сират, несмотря на свою чрезвычайно напыщенную манеру говорить, проницательный и довольно обаятельный человек, хотя явно из тех, кто не терпит никаких препятствий на своем пути. Девушка тоже очаровала его. Казалось, в ней соединились два совершенно разных человека: милая симпатичная девушка, весьма привлекательная, на его взгляд, и жрица темных сил, внушавшая ему чуть ли не страх.

Когда Сират отпустил гостей, дзлиери вывел их из комнаты. Мишинатвен дождался, пока Фроум не уляжется (Фроуму пришлось несколько раз передвигать кровать, чтобы дождевая вода не капала сквозь потолок из циновки), прежде чем его покинуть. А сам Фроум настолько устал, что ему было уже все равно, приставили к нему охрану или нет.

В последующие дни Фроум узнал побольше о работе мастерской и освежил свои слесарные навыки. Еще он привык к тому, что за ним по пятам ходит Мишинатвен или какой-нибудь другой дзлиери. По его мнению, ему надо было разрабатывать побег, и он чувствовал себя виноватым за то, что толковый план никак не приходил в голову. Сират держал при себе охрану, а Фроум находился под постоянным наблюдением.

И если бы даже Фроум мог улизнуть от своих стражей, что дальше? Даже если дзлиери его при этом не поймают (а они наверняка его схватят), если его не сожрет какой-нибудь хищник здешних джунглей, без компаса он безнадежно заблудится, не пройдя и километра, и вскоре умрет от авитаминоза, неизменно поражавшего землян, пытавшихся питаться исключительно вишнувианской пищей.

А пока ему нравилось возникающее от прикосновения к прочному металлу ощущение своего мастерства, а встреченных здесь людей он нашел вполне сносными в общении.

Как-то вечером Сират сказал:

– Эдриан, я хочу взять вас завтра с собой, чтобы вы стали свидетелем планируемых мною учений.

– С удовольствием, – откликнулся Фроум. – А вы, Элена, поедете?

– Не желаю наблюдать за приготовлениями к жестокому преступлению, – ответила она.

Сират рассмеялся.

– Она все еще надеется превратить дзлиери в пацифистов. С тем же успехом можно учить лошадь играть на скрипке. Она попыталась сделать это с вождем Каматобденом, и тот просто счел ее умалишенной.

– И все же я принесу просвещение этим заблудшим душам, – твердо сказала она.

Учения проходили на большой просеке неподалеку от Амнаирада. Сират восседал на оседланной зебре, наблюдая, как эскадроны дзлиери осуществляют маневры с головокружительной скоростью: у некоторых было туземное оружие, другие были снабжены новыми ружьями. Подразделение копейщиков цепью с топотом проносилось через поле; затем на поле выбегали мушкетеры, залегали за пнями и изображали стрельбу, а потом они вскакивали и рассыпались по окружающим зарослям, чтобы вновь собраться в другом месте. Была и стрельба по мишеням, напоминающим тарелочки, но беспорядочной пальбы не наблюдалось: Сират держал боеприпасы к новым ружьям под замком и выдавал их только для конкретных задач.

Фроум не думал, что Сират собирается нападать на Бембом – пока. Но, несомненно, он вполне мог обрушиться на соседние вишнувианские племена, войска которых являли собой крикливые шайки по сравнению с его войсками. А потом… Сильва должен узнать об этом.

Казалось, Сират руководит передвижениями по полю, хотя он не подавал знаков и ничего не говорил. Фроум подобрался к нему достаточно близко, чтобы увидеть у него во рту маленькую медную трубочку, в которую он дул. Фроум вспомнил: это же свисток Гальтона! Он выдает ультразвук, и на Земле кое-кто подзывает им собак. Должно быть, верхний предел слуха у дзлиери выше двадцати тысяч герц.

За ужином в тот вечер он спросил Сирата, каким способом тот подает сигналы.

– Так и думал, что вы будете строить догадки по этому поводу. Я разработал систему сигналов, что-то вроде азбуки Морзе. Нет особого смысла использовать свисток против враждебных дзлиери, поскольку они тоже способны его воспринимать, но вот с людьми или ромели… Представьте, например, неких злонамеренных землян, задумавших напасть на меня в моей резиденции в отсутствие охраны.

Один свисток – и дзлиери сбегутся, а негодяи даже не будут знать, что я их позвал.

– Это напоминает мне о том, – продолжал авантюрист, – что я хотел поручить вам начать завтра делать еще двадцать таких же для моих офицеров. Я решил научить и их пользоваться этим приспособлением. И должен попросить поторопиться, поскольку на ближайшее будущее я замыслил большой поход.

– Поход на Каматобдена? – спросил Фроум.

– Можете думать так, если вам угодно. Не следует бояться, Элена: я буду осторожен. Ваш рыцарь вернется.

Возможно, подумал Фроум, именно этого она и опасается.

Фроум осмотрел свисток Гальтона, оставленный ему Сиратом. Теперь уже он отвечал за всю мастерскую и знал, где можно найти кусок медной трубки (наверное, от топливной системы какого-то вертолета), подходящий для изготовления дубликатов свистка.

С помощью одного туземца к вечеру он выполнил заказ, а еще один свисток дзлиери испортил. Сират пришел из дворца и сказал:

– Отлично, дорогой Эдриан. Вместе мы далеко пойдем. Вы должны простить меня за то, что я не пригласил вас поужинать со мной сегодня, но я вынужден провести совещание с моими офицерами. Может быть, вы с мисс Мил-лан поужинаете в мое отсутствие?

– Конечно, дом Сират, – ответил Фроум. – С удовольствием.

Сират погрозил пальцем:

– Однако позвольте предостеречь вас от излишне настойчивых попыток употребить свое обаяние в отношении моей подопечной. Столь неопытная девушка может счесть высокого молодого англичанина весьма привлекательным, а итоги могут оказаться весьма плачевными для всех, имеющих к этому отношение.

Когда подошло время ужина, Фроум занял свое место за столом напротив Элены Миллан. Она сказала:

– Будем говорить по-английски, поскольку некоторые наши друзья (она имела в виду вездесущих охранников-дзлиери) тоже немного знают португальский. О Эдриан, я так боюсь!

– Чего? Сирата? Что-то еще случилось?

– Он намекает, что если я не соглашусь с его династическими планами, он прибегнет к принуждению. Вы понимаете, что это значит.

– Да. И вы хотите, чтобы я вас спас?

– Я… я была бы очень благодарна, если бы вы смогли это сделать. Хотя нас учат смиряться с подобными несчастьями и относиться к ним как к заслуженному в прошлых инкарнациях, вряд ли я это выдержу. Я убью себя.

Фроум немного подумал.

– Не знаете, когда он отправляется в поход?

– Послезавтра. А завтра вечером дзлиери будут пировать.

Это означало дикую оргию, и Сират может воспользоваться этим случаем для продолжения династии. Кроме того, всеобщая сумятица давала шанс на удачный побег.

– Попробую что-нибудь придумать, – сказал Фроум.

На следующий день Фроум обнаружил, что его помощники беспокойны и непослушны больше обычного. Около полудня они его покинули.

– Будем готовиться к пиру! – крикнули они. – К черту работу!

Мишинатвен тоже исчез. Фроум остался один, погрузившись в раздумья. Потом он прошелся по мастерской, перебирая куски материала. Он заметил свисток Гальтона, лежавший там, куда он его забросил накануне, оставшийся кусок медной трубки, из которой он делал свистки, и большой медный чайник, который он так и не удосужился отскрести или починить. Идея начинала постепенно приобретать очертания.

Фроум отправился в кузницу и разжег печку, а когда она достаточно нагрелась, он припаял толстую заплату на дырку в чайнике изнутри, где будет самое большое давление. Проверив чайник, он больше не обнаружил протечек. Отпилив затем кусок медной трубки, он изготовил еще один свисток Гальтона, использовав испорченный в качестве образца.

В помещении, где были свалены разные обломки, он подобрал кусок пластика, из которого изготовил герметичную прокладку, чтобы установить ее между чайником и крышкой. Сняв с чайника дужку, он изготовил ручку покороче и присоединил ее так, чтобы она прижимала крышку к прокладке. Под конец он сделал из листовой меди небольшой конический переходник, припаял его к носику чайника, а к переходнику припаял свисток. У него получился герметичный чайник, носик которого заканчивался свистком.

Подошло время ужина.

У Сирата было шумное и веселое настроение, и мойхады он выпил больше обычного.

– Завтра мы бросим жребий, – сказал он. – Какой там древний полководец что-то сказал насчет жребия, переправляясь через реку? Наполеон? Как бы там ни было, выпьем за завтрашний день! – Картинным жестом он поднял кубок. – Так вы не изменили решения, Элена? Прискорбно: вы не знаете, чего лишаетесь. Что ж, давайте приступим к трапезе, пока мой повар не сбежал к бражникам.

Снаружи донеслось пьяное пение дзлиери и шум драки. По дворцу разнесся пронзительный визг самки-дзлиери и топот и гогот преследовавшего ее самца.

Эти беспокойные звуки помешали продолжать беседу с прежним блеском, которым она обычно отличалась. По окончании ужина Сират сказал:

– Эдриан, вы должны меня простить: мне еще предстоит чрезвычайно ответственное дело. Прошу вас вернуться в свои апартаменты. Но вас, Элена, покорно прошу остаться на месте.

Фроум посмотрел на них, потом на охранников и вышел. Минуя переход, он заметил толпу дзлиери, отплясывавших вокруг большого костра. Сам дворец выглядел почти опустевшим.

Вместо того чтобы пойти к себе, Фроум отправился в мастерскую. Запалив факел, чтобы освещать дорогу, он пошел с чайником к колонке и до половины налил в него воды. Вернувшись в мастерскую, он водрузил чайник на топку сверху, придавил крышку, помешал угли и качал мехи, пока огонь не разгорелся.

Порывшись в той части мастерской, где находились инструменты и оружие, он подобрал себе копье с трехметровым древком и широким полуметровым наконечником с заточенными краями. С ним он вернулся в кузницу.

После долгого ожидания в воздухе перед носиком чайника появилось небольшое облачко пара, переросшее в длинную, с силой вырывавшуюся струю. Фроум ничего не слышал, но прикосновение куском металла к носику показало ему, что свисток вибрирует с огромной частотой.

Помня о том, что ультразвук имеет направленное действие, Фроум рассек циновки стен наконечником копья, открыв кузницу в нескольких направлениях. Затем он вернулся во дворец.

Он уже хорошо ориентировался. Личные покои Сирата, состоявшие из гостиной, спальни и ванной, располагались ближе к центру лабиринта. Пройти туда можно было лишь через постоянно охраняемый вход в гостиную.

Фроум прошел по коридору вдоль покоев и завернул за угол, к двери, ведущей в гостиную. Он прислушался, приложив ухо к циновке. Хотя из-за шума на улице трудно было что-нибудь разобрать, ему показалось, будто он слышит в покоях Сирата звуки борьбы. А из коридора послышались голоса дзлиери.

Он подкрался к углу коридора и услышал:

– …Не иначе как демоны наслали на нас этот звук. От него у меня голова чуть ли не раскалывается!

– Это похоже на свисток Бога, – откликнулся другой голос, – за исключением того, что доносится не из его палат и звучит постоянно. Попробуй заткнуть уши вот этим.

Первый голос, очевидно, принадлежавший одному из постоянных стражников, сказал:

– Это почти не помогает. Постой тут на страже, а я поищу нашего лекаря.

– Постою, но пришли кого-нибудь вместо себя, поскольку Бог нас не поймет, если увидит только одного. И побыстрее – этот звук сводит меня с ума!

Звук копыт дзлиери удалился. Фроум ухмыльнулся. Он мог бы напасть на оставшегося охранника, но раз уж у этого парня в ушах затычки, можно сделать проще. Спальню Сирата от гостиной отгораживали жалюзи, заменявшие двери.

Фроум отсчитал шаги, чтобы наверняка оказаться напротив спальни. Затем он всадил в циновки копье, рассек наконечником сверху вниз и через разрез ворвался в спальню размером с баскетбольную площадку.

Сират Монгкат поднял голову, оторвавшись от своего занятия. Он уже привязал руки Элены к стойкам в изголовье кровати так, что она лежала навзничь, и теперь, несмотря на ее сопротивление, привязывал ее лодыжку к стойке у изножья. Он являл собой картину завоевателя, решившего положить начало своей династии со всеми удобствами.

– Эдриан! – вскричала Элена.

Рука Сирата метнулась к бедру – и в ней ничего не оказалось. Самая большая надежда Фроума оправдалась: он предполагал, что Сират на этот раз может отложить пистолет. Фроум рассчитывал, что если застанет Сирата вооруженным, то метнет в него копье, теперь же он мог действовать наверняка.

Держа огромное копье обеими руками, словно винтовку со штыком, он устремился на Сирата. Тот вскочил на кровать и спрыгнул на пол с противоположной стороны, пытаясь нашарить свисток. Фроум вслед за ним запрыгнул на кровать, но споткнулся о привязанную ногу Элены и чуть не растянулся во весь рост. Равновесие он восстановил, лишь проскочив чуть ли не половину комнаты. Тем временем Сират, увернувшийся от броска Фроума, поднес свисток к губам, и его большие щеки надулись от усилия.

Фроум приготовился к следующему броску. Сират продолжал дуть, причем выражение его лица менялось от самоуверенного до тревожного, поскольку никто не появлялся. Фроум знал, что ни один дзлиери в округе ничего не услышит из-за постоянного звука, исходившего от свистка на чайнике. Но Сират, который никак не мог слышать в ультразвуковом диапазоне, не подозревал, что его сигналы заглушаются.

Когда Фроум снова двинулся на Сирата, тот швырнул стул, пролетевший со страшной силой: одним краем он скользнул по костяшкам пальцев Эдриана, а другим – нанес удар в лоб, от которого он отлетел назад. Сират снова метнулся по комнате на коротких ножках и рванул со стены кучку туземного оружия, которым он украшал дворец.

На пол с грохотом свалились пара перекрещенных боевых топоров, гисарм и медный щит. Когда Фроум оправился от столкновения со стулом, Сират уже вооружился щитом и топором. Он крутанулся и поднял щит, чтобы закрыться от удара копьем, а затем ударил топором, не попал и чуть не потерял равновесие. Фроум успел отскочить назад.

Сират преследовал его, продолжая наносить удары. Фроум отступал, не отражая удары, поскольку опасался, что противник может разрубить копье, а потом снова пошел в наступление, делая выпады в сторону головы Сирата, ног, незащищенной руки. Они стали кружить, и копье время от времени ударялось о щит. Фроум обнаружил, что может держать Сирата на расстоянии, но обойти щит оказалось непросто. Так они и кружились, осыпая друг друга ударами.

Сират на мгновение замешкался, и Фроум направил копье в его левое бедро, прямо над коленом… Но недостаточно точный удар лишь сильно порвал Сирату штаны и нанес ему скользящую рану. Сират прыгнул вперед, размахивая топором, и прижал Фроума почти к стене, прежде чем тот смог остановить его контрвыпадами.

Они снова закружились. Потом Сират, оказавшийся вдруг между Фроумом и дверью в гостиную, стремительно швырнул топор в Фроума, бросил щит, развернулся и рванулся к закрытой шторой дверью с воплем «На помощь!».

Фроум увернулся от топора, который все же сильно ударил его в плечо. Оправившись, он увидел, что Сират уже почти ускользнул и вот-вот откинет штору. Он никак не мог перехватить сиамца до того, как тот выскочит в гостиную и призовет на помощь своих нерадивых стражей.

Фроум метнул копье словно дротик. Древко промелькнуло в воздухе, острие вонзилось в широкую спину Сирата и наполовину вошло в тело.

Сират упал вперед лицом вниз, судорожно цепляясь за ковер и хватая воздух. Изо рта у него хлынула кровь.

Фроум подскочил к тому месту, где лежал несостоявшийся император, и выдернул копье. Он занес его, готовый ударить снова, но Сират перестал шевелиться. Эдриан почти сожалел о случившемся… Но времени на гамлетовские раздумья не оставалось. Вытерев наконечник об одежду Сирата, он подошел к кровати и перерезал острым краем наконечника путы Элены. Не дожидаясь ее объяснений, он сказал:

– Если поторопимся, то сможем уйти, пока они не спохватились. И то если только стражники не слышали шума.

– Они подумают, что это я и он, – ответила она. – Прежде чем он заволок меня сюда, он велел им не входить, что бы они ни услышали, если только он не свистнет.

– Поделом ему. Я схожу разыщу пару зебр. Где его чертов пистолет?

– В этом ящике, – сказала она, показывая. – Он запер его туда, поскольку, наверное, боялся, что я могу выхватить у него оружие и пристрелить его – как будто я могу убить хоть какое-то разумное существо.

– А как мы туда… – заговорил Фроум и умолк, увидев на ящике наборный замок. – Боюсь, не выйдет. А ящик с боеприпасами в кладовке?

– Там тоже кодовый замок.

Фроум выругался.

– Похоже, нам придется отправляться в путь без оружия. Пока меня не будет, постарайтесь собрать на кухне в мешок еду и все, что покажется вам полезным.

И он выскользнул через разрез в стене.

Выбравшись из дворца, он постарался изобразить, будто направляется куда-то по самым обычным делам. Дзлиери, сбросив остатки сдержанности, слишком отдались веселью, чтобы обращать на него особое внимание, хотя один или два прорычали что-то вроде приветствий в его адрес.

Поймать зебр, однако, оказалось непросто. Животные метались по загону, легко уворачиваясь, когда он пытался схватить их за уздечки. В конце концов он окликнул одного знакомого дзлиери:

– Мзумелитсен, помоги, если можешь. Бог хочет прокатиться.

– Подожди, пока закончу то, чем занимаюсь, – ответил дзлиери.

Фроум дождался, пока Мзумелитсен закончит то, чем занимался, и подошел помочь отловить трех зебр. После этого животные довольно смирно последовали за Фроумом во дворец. Привязав их к ограде с обратной стороны, он отправился в мастерскую, где рылся, пока не нашел мачете и топорик. Еще он прихватил радарный отражатель, который хоть и был слегка помят, но имел вполне рабочий вид.

Вернувшись, он обнаружил, что Элена набрала мешок продуктов, взяла запас спичек и еще кое-что. Погрузив все это на одну из зебр, они оседлали двух других.

Когда они выехали из Амнаирада, буйное веселье у дзлиери было в самом разгаре.

На следующий день, когда они начали подниматься по склону горы Эртмы, Фроум поднял руку и сказал:

– Послушайте!

Сквозь густые заросли вишнувианских джунглей они услышали громкие голоса дзлиери. Затем до них донеслись звуки толпы, двигавшейся по тропе.

Фроум и Элена быстро переглянулись и пустились в галоп.

Преследователи, похоже, двигались тоже быстро, поскольку доносившиеся от них звуки становились все громче и громче. Фроум заметил позади блеск металла. По возгласам дзлиери он понял, что и они их увидели.

– Вы поедете дальше, а я уведу их от тропы и постараюсь от них оторваться, – сказал Фроум.

– Нет! Я вас не оставлю!

– Делайте, что говорю!

– Но…

– Вперед! – рявкнул он так яростно, что она подчинилась. Потом он сидел, дожидался, когда они появятся в поле зрения, стараясь побороть страх, поскольку не питал никаких иллюзий насчет своих шансов «оторваться» от дзлиери в их родных джунглях.

Они толпой неслись по тропе в его сторону с ликующими криками. Если бы только у него было ружье… Во всяком случае, похоже, у них тоже нет. У дзлиери было в наличии всего несколько стреляющих ружей (не считая дробовиков, патроны для которых оставались под замком), и им пришлось разделить оружие между многочисленными маленькими отрядами, отправившимися на поиски во все стороны от центра.

Фроум повернул зебру в сторону джунглей. Здесь, слава богу, заросли были не такими густыми, как внизу, где джунгли в стороне от троп были практически непроходимыми.

Он ударил пятками своего скакуна, и тот помчался неровным галопом. Фроум безуспешно пытался закрыть лицо от веток. Его кожу раздирали колючки, а правой ногой он крепко ударился о ствол дерева. Когда дзлиери рванулись с тропы вслед за ним, он направил зебру по широкой дуге вокруг них, чтобы снова выйти на тропу уже позади преследователей.

Когда он достиг тропы и мог уже открыть глаза, он увидел, что вся толпа, возглавляемая Мишинатвеном, его догоняет. На повороте приспешник Сирата срезал угол и выскочил на тропу рядом с землянином. Фроум нащупал мачете, болтавшееся у левой ноги. Дзлиери приближался к нему справа, подняв копье для удара.

– Обманщик! Богоубийца! – завопил Мишинатвен, скакавший рядом, и ударил. Но Фроум успел разрубить древко, и наконечник, царапнувший Эдриана по руке, упал на землю.

Мишинатвен с размаху ударил Фроума остатком древка по плечам. Эдриан нанес ответный удар и услышал звон подставленного щита. Мишинатвен выхватил короткий меч. Фроум отбил первый удар, потом ударил по руке дзлиери с мечом и почувствовал, что клинок попал в кость. Меч выпал.

Тогда Фроум схватился левой рукой за щит, дернул его вниз и продолжал наносить удары, пока его противник не рухнул на землю вместе со щитом.

Остальные продолжали преследование. Оглянувшись, Фроум увидел, что они остановились возле павшего вождя.

Фроум натянул поводья. Лучшая защита – это нападение. Если их сейчас атаковать… Он развернул зебру и с диким криком поскакал на них, размахивая окровавленным клинком.

Не успел он до них добраться, как они с отчаянными воплями рассыпались по зарослям. Он продолжал скакать уже среди них, вверх по длинному подъему, пока они не остались далеко позади, а ему пришлось замедлить ход из-за усталости зебры.

Когда он наконец догнал Элену Миллан, она посмотрела на него с ужасом. Он не понял почему, пока не сообразил, что, забрызганный кровью, представляет собой устрашающее зрелище.

Несколько оставшихся километров они прошли пешком, обводя зебр вокруг огромных валунов, усеявших вершину, и подстегивая животных, чтобы заставить их вскакивать на крутые склоны. Добравшись до самого верха, они привязали зебр к кустам и растянулись на земле, чтобы отдохнуть.

– Слава Космосу, добрались! – сказала Элена. – Я больше не в состоянии сделать ни шагу.

– Еще не все, – заметил Фроум. – Как только немного отдышимся, надо установить отражатель.

– Но здесь мы в безопасности?

– Ни в коем случае. Эти дзлиери вернутся в Амнаирад, приведут все племя и обложат гору кругом, чтобы мы не ускользнули. Нам остается надеяться лишь на то, что отражатель спасет нас вовремя.

Он тут же заставил себя подняться и приступил к работе. Через полчаса ему удалось с помощью Элены установить отражатель на столбе и закрепить растяжками, чтобы он мог выдержать порывы ветра.

Потом Эдриан Фроум снова рухнул на землю.

– Бедняга! – произнесла Элена. – На вас места живого нет.

– А то я не знаю! Но могло быть гораздо хуже.

– Позвольте хотя бы промыть царапины, чтобы не было заражения.

– Не стоит, вишнувианские микробы землянам не страшны. Но раз уж вы настаиваете…

Голос его сонно затих.

Проснувшись через несколько часов, он увидел, что Элена развела костер, несмотря на моросящий дождь, и выложила еду.

– Чтоб я сдох, вот это да! – воскликнул он. – То есть я хотел сказать, вы отличная спутница!

– Ничего особенного. Это вы великолепны. Подумать только, я всегда с предубеждением относилась к светловолосым мужчинам, потому что в испанских романах негодяй всегда изображается блондином!

Сердце Фроума, никогда не отличавшееся черствостью, как бы он ни старался это изобразить, затрепетало.

– Может, сейчас и не самый подходящий момент для этого… Должен сказать, особой духовностью я не отличаюсь, но я вас Люблю.

– Я вас тоже люблю. Космос ниспослал Луч Любви…

– Только не это! – Напоминание о другой Элене было слишком резким. – Хватит, моя девочка. Иди ко мне.

Что она и сделала.

Когда Питер Куинлен вернулся в Бембом с поправляющимся Хаятакой, команданте Сильва внимательно слушал рассказ Куинлена, пока тот не дошел до бегства с территории Мишинатвена.

– Мы вышли, когда Хаятака был еще без сознания, – рассказывал Куинлен. – И тогда они напали снова. Я уложил троих, но они успели убить Фроума копьями. Как только мы их отбили, я похоронил…

– Минутку! Так вы сказали, Фроум убит?

– Точно так.

– И вы вернулись сюда, не добравшись до Эртмы?

– Конечно. А что я мог сделать?

– Кто же тогда установил на горе радарный отражатель?

– Что?

– А то. Вчера мы направили радары по основной оси, и на приборах был отчетливо виден отражатель.

– Не понимаю, – пробормотал Куинлен.

– Я тоже, но скоро мы все узнаем. Дружище, – обратился Сильва к сержанту Мартинсу, – передайте авиагруппе приказ: срочно готовиться к вылету на Эртму.

Когда вертолет, ориентировавшийся по радарному отражателю, вынырнул из облаков, пилот увидел на самой высокой точке горы Эртма установленную на столбе полигональную конструкцию, похожую на воздушного змея. Рядом со столбом на скале виднелись две сидящие человеческие фигурки, а неподалеку пощипывали травку три стреноженные зебры.

Люди вскочили на ноги и отчаянно замахали руками. Пилот развернул машину, стараясь удержать ее на порывистом ветру, грозившем разбить вертолет о скалы, и сбросил из люка веревочную лестницу. Мужчина прыгал в разные стороны, как рыба из воды за мошкой, пытаясь поймать лестницу, пока ему это не удалось.

В это самое время из-за деревьев показалась группа дзлиери. Они размахивали руками, галдели, а потом поскакали к людям, потрясая копьями.

Меньшая из двух фигур уже вскарабкалась по лестнице на несколько ступенек, когда фигура побольше, только что начавшая забираться, заорала, перекрывая рокот лопастей и рев ветра:

– Поднимайся! Быстрее!

На открытое место высыпало еще несколько десятков дзлиери – откуда-то послышался ружейный выстрел. Пилот, в глубине души довольный тем, что это не он болтается на веревочной лестнице среди вихря воздушных потоков, устремил машину вверх, пока облака под ними не закрыли вершину.

Люди уже взобрались в кабину, тяжело дыша от долгого подъема по лестнице. Это были миниатюрная смуглая женщина и высокий мужчина со светлой бородой, выпачканной запекшейся кровью. Они были почти обнажены, не считая обтрепанных полотняных башмаков на ногах и пары обрывков ткани, прикрывавших прочие места, и забрызганы наполовину подсохшей грязью. Пилот узнал геодезиста Эдриана Фроума.

– Жми домой, Хайме, – сказал Фроум.

Фроум, чистый, выбритый и снова похожий на себя прежнего, за исключением свежего шрама на левом ухе, сел за стол напротив Сильвы, который сказал:

– Не понимаю, почему ты именно сейчас просишь о переводе на Ганешу. Ты – герой Бембома. Я могу выбить для тебя постоянную должность разряда П-5, может, даже П-6. Куинлена доставят на Кришну, где его будут судить; Хаятака выходит на пенсию, и геодезистов мне будет не хватать. Так зачем тебе уходить?

Фроум улыбнулся смущенно и неуверенно.

– Вы справитесь, шеф. Еще остаются Ван дер Грахт и Мехталал – оба хорошие ребята. Но я уже окончательно решил и могу сказать почему. Когда мы с Эленой забрались на гору, мы находились в довольно эмоциональном состоянии, а еще я вдобавок уже несколько недель не видел другой женщины… Короче говоря, я сделал ей предложение, и она согласилась.

Сильва поднял брови.

– Неужели? Мои наилучшие поздравления! Но какое это имеет отношение…

– Обождите, дайте закончить. Поначалу все было ясно как божий день. Она заявила, что впервые в жизни целовалась, и я, опираясь на некоторый опыт, могу предположить, что так оно и было. Однако вскоре она стала высказывать мне свои идеи. Этот брак должен быть прежде всего духовным, и цель его должна состоять в том, чтобы я направил свои стопы на Семиступенную Тропу просветления и в следующем воплощении мог бы стать кем-нибудь поприличнее, чем простым инженером, – миссионером Космотеизма, к примеру. Как вам это нравится?

Поначалу я думал, что это блажь, с которой я со временем справлюсь, – ведь мы в конце концов не позволяем нашим женщинам вить из себя веревки, как это бывает у американцев. Но потом она начала проповедовать мне Космотеизм. И за те два с половиной дня, что мы там были, могу поклясться, она и на пять минут не умолкала, разве что когда спала. Вряд ли вы слышали большую чушь – лучи там всякие, космическая любовь, вибрации, астральные уровни и прочее. В жизни мне так тоскливо не было.

– Понимаю, – заметил Сильва. Ему в жизни тоже приходилось страдать.

– И вот, – заключил Фроум, – примерно в это время я стал жалеть, что не могу вернуть ее Сирату Монгкату. Я чуть ли не раскаивался, что убил этого типа. Хотя от него были бы сплошные проблемы, останься он в живых, но при всем при том в мерзавце было какое-то обаяние. И вот я торчу тут с постылой невестой и просто не в состоянии объяснить ей простейшие вещи. Она как-то сказала в шутку, что мне было бы лучше на Ганеше, и провалиться мне на месте, если она не права. И если вы подпишете мое заявление… О, премного обязан, сеньор Аугусто! Если поспешу, еще успею на корабль до Кришны. Счастливо оставаться!