Текст книги "Приключения в Кукарекии и на острове Сладкая Отрада"

Автор книги: Роберт Вайдло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Тетю Цирпу будто пружиной выстрелило из-под качелей. Другой пружинкой выскочила оттуда Пимпа.

– Кто позволил девчонке лететь одной? – возмутилась тетя Цирпа. – Мужчины, я вас спрашиваю: кто позволил? Вы соображаете, что делаете? Немедленно прикажите ей спуститься вниз, чтобы сию минуту была здесь!

– Не беспокойтесь, уважаемая, – примирительно сказал дядюшка Крилло, хотя сам-то как раз очень сильно беспокоился о Сири. – Эта девочка гораздо смелее, чем мы думаем.

Тем временем Сири заметила, что тупоносики скрылись. Страх отпустил, и она вдруг отчетливо вспомнила все наставления Пинна и вообще все, что знала об управлении ракетой. И как бы мало ни было этих знаний, Сири сумела ими с толком распорядиться. Кнопка… рычаг… еще кнопка – и ракета уверенно вышла на прямую.

На этот раз все кончилось хорошо, но Сири вдруг поняла, что далее рисковать не имеет права. Путь до Кукарекии неблизкий, неизвестно, что ожидает впереди и сумеет ли она в дальнейшем удачно выходить из передряг.

Скрепя сердце, Сири посадила ракету на арену.

– Теперь мне все понятно! – воскликнул дядюшка Крилло, когда ошалевшую от кувырканий в воздухе Сири приняла в свои теплые объятия тетя Цирпа. – Приглядитесь, ведь это ракета их генерала Тупорыла!

И действительно, на обоих бортах ракеты было намалевано по семь непонятных изображений. Такие эмблемы красовались на всех видах транспорта, принадлежащих генералу, двигались ли они по земле, по воде или по воздуху.

– Ну да, они увидели ракету генерала и приняли ее маневры за приказ поворачивать обратно, – догадался сержант Тирр. – Твой полет, Сири, принес нам победу!

– Замечательная девочка!

Все спешили выразить Сири свой восторг, каждый хотел ее обнять. Ее, наверно, задушили бы в объятиях, если бы не тетя Цирпа.

– Разыщите-ка лучше этого генерала, – посоветовала она, отступив с Сири от волнующейся толпы. – Он должен быть среди пленных.

Однако обнаружить генерала не удалось. Оставалось предположить, что он дал деру с поля боя, а в его ракете остались одни адъютанты.

Кукарекия и вся Страна Рисования готова защищаться

 
Предаю всеобщей гласности:
Вся Страна Рисования в опасности!
Покой Кукарекии под угрозой!
Потому стихами и прозой
призываю, прошу и обязываю:
дать отпор тупоносым всем сразу!
 

Так говорил сержант Тирр, выступая на многолюдном митинге сразу после возвращения домой. Он стоял перед слушателями в высокой стеклянной башне и ему внимали пилоты, служащие ракетодрома и еще многие-многие жители Кукарекии.

 
Встанем же все к плечу плечом
и покажем врагам, что почем.
На Цирковом Материке пришлось нам туго,
так постоим же за себя и за друга!
 

Кукарековцы дружно аплодировали оратору, потому что во всей Рисовании не нашлось бы человечка, которому она не была бы дорога.

– Мы нарисуем много быстрых ракет!

– Мы их не боимся!

– Мы так их встретим, что они сюда больше не сунутся!

Такие раздавались выкрики. И в самом деле: все, кто пришел на митинг, действительно были готовы противостоять врагу любой ценой.

Наши путешественники – сержант Тирр, дядюшка Крилло, тетя Цирпа, Пинн и Сири – воспользовались генеральской ракетой и быстро вернулись домой. У аквариума они сделали остановку, но трехместную ракету, на которой дядюшка Крилло, Пинн и Сири спешили на помощь потерпевшим крушение, обнаружить не удалось. Наверно, люди, по своему обыкновению, выбросили ее как ненужный хлам. Сержант Тирр безупречно справился с управлением неприятельской ракетой, и сразу после приземления на ракетодроме состоялся митинг.

– Мы должны нарисовать ракетные войска на каждой странице Рисовании, – доложил собравшимся сержант Тирр, посоветовавшись с профессором Мудровым и дядюшкой Крилло.

Среди прочих мер была объявлена и всеобщая мобилизация стирательных резинок. Со всех краев – из Шкафии, со Стола, из Квартирляндии, Кукольной Комнаты, из-под кровати Каарела – отовсюду собрались большие и малые стирательные резинки, заброшенные и позабытые мальчиком.

Даже неприятности иной раз оборачиваются приятной стороной. Так, в один прекрасный день тетю Цирпу ждал весьма-таки приятный сюрприз. Она как раз обслуживала покупателей в продовольственном отделе нового Дома торговли, изредка поглядывая на мальчишек и девчонок, что вертелись рядом с конфетным автоматом, как вдруг совсем рядом раздался такой знакомый, такой приятный бас:

– Не будет ли тетя Цирпа столь любезна, чтобы взвесить мне килограммчик фирменных кукарековских конфет?

Конфеты «Петушок» были, как нетрудно догадаться, самыми вкусными во всем городе.

– И не будет ли тетя Цирпа столь добра и не отведает ли вместе со мной парочку этих замечательных конфет? – добавил тот же бас, в котором знакомые интонации выдавали…

Ну конечно! Тетя Цирпа подняла взор и увидела перед собой бравого генерала Стирайло.

– Кого я вижу, здрасьте вам, пожалуйста! – радостно приветствовала она генерала. – Наш блистательный полководец во всей своей красе! Но позвольте полюбопытствовать: что привело вас к нам в Кукарекию столь внезапно, без предупреждения?

– Не привело, а привезло. Меня доставила сюда самая быстрая ракета с петушком на борту, – торжественно произнес генерал. Справедливости ради надо отметить, что, хотя тетя Цирпа и сказала «во всей красе», красы этой у генерала поубавилось. Он заметно поистерся в беспрестанной борьбе с пятнами и кляксами в тетрадках Каарела. Что ж, красота и свежесть в стирательном деле – удел бездельников, а генерал Стирайло не из таких.

– Разве я могу остаться в стороне, когда Рисования нуждается в моей помощи? И вот я здесь. А заодно, – генерал улыбнулся, – мне представилась возможность повидаться со старыми добрыми знакомыми…

Тетя Цирпа цвела от удовольствия. Конечно же, она пригласила генерала Стирайло после работы к себе на чашечку кофе.

– А потом поедем всей компанией в Луллуметса, не так ли, генерал? – предложила тетя Цирпа программу отдыха. – У нас это стало хорошей традицией. Мы могли бы навестить добрейшего Скреп на… О боже! – тетя Цирпа схватилась за голову, – я же совсем забыла передать ему привет от директора цирка! Вот, заодно передадим привет, а потом все вместе поедем кататься на санках в Снежногорье. Ну как, генерал?

На сей раз у генерала Стирайло не было ни малейших возражений, и тетя Цирпа не могла нарадоваться, как гладко все идет.

Первая осечка вышла с сержантом Тирром и дядюшкой Крилло – они были занять: важными делами и присоединиться никак не могли. Потом – неудача с Пинном: его послали на курсы космонавтов, а у них по вечерам как раз учебные полеты. Что касается Сири, то ей без Пинна ехать не хотелось. Вот и получилось, что в скорый автобус до Луллуметса уселись только тетя Цирпа и генерал Стирайло.

Они сошли у остановки «Санаторий».

– Вы говорите, Скрепп? Минуточку-минуточку… так и есть, – бормотала дежурная медсестра, листая толстый журнал учета. – Так и есть: он уже выписался. Между прочим, пошел добровольцем в пограничные войска Рисовании!

Кому как не Скреппу служить на границе! Ведь в случае нападения он мог прочно скрепить между собой страницы Рисовании, чтобы ракеты тупоносиков не проникли на внутренние территории!

– Жалко, – вздохнула тетя Цирпа.

– Жалко, что не застали, – уточнил генерал Стирайло. – А вот что у вас такой мужественный знакомый – это прекрасно!

– Может, пойдем искупаемся? – предложила тетя Цирпа. – С вами, дорогой генерал, я согласна даже покататься на лодке.

Но ни искупаться, ни покататься на лодке им не пришлось.

У веселенького киоска, где раньше продавали лимонад и мороженое, стоял юноша в форме космонавта и с воздушным пистолетом на груди.

– У вас есть специальное разрешение? Без разрешения я не могу вас туда пропустить.

– Здрасьте вам, пожалуйста! – возмутилась тетя Цирпа. – Мы уже не в том возрасте, чтобы спрашивать разрешения сходить на речку.

– Разрешение, или пропуск, – уточнил космонавт. – Вы не учитываете опасности нападения тупоносиков, гражданка. Вся территория Луллуметса объявлена охраняемой зоной Рисовании. И посторонних сюда пускать не велено.

По-военному наблюдательный генерал Стирайло давно заметил, что кроме них с тетей Цирпой ни на пляже, ни в окрестностях нет ни единой живой души, если не считать дозоры. Вместо киосков и качелей между сосен то здесь, то там отблескивал на солнце серебристый борт ракеты.

Покататься на санках им тоже не удалось, потому что и в Снежногорье никто не отдыхал и не веселился, только шли занятия школы космонавтов. Комендант Ушаня тоже был при деле – его назначили командиром тринадцатого ракетного отряда.

– Ну разве это не безобразие, к чему нас вынуждают тупоносики? – загрустила тетя Цирпа. – Ну разве нельзя жить тихо-мирно, как до сих пор?

– Да уж, как до сих пор – это несравненно лучше, чем теперь, – согласился генерал Стирайло. – Но чтоб можно было опять веселиться, надо ликвидировать тупоносиков. Иначе никак.

– Так почему же вы этого не делаете? – искренне удивилась тетя Цирпа.

– Действительно, почему? – опять согласился генерал. – Может потому, что мы не воинственны? Мы вовсе не желаем ни на кого нападать, никому угрожать. Другое дело, если нам угрожают…

В Рисовании с гораздо большим удовольствием рисовали бы не военные ракеты, а прогулочные, но раз уж есть угроза нападения, приходится вооружаться.

И вот шаг за шагом жизнь в Рисовании стала приобретать все больше военных черт. Прекратились прогулки и увеселительные поездки в Луллуметса, в Снежногорье и другие уголки. Все места отдыха просто закрыли. Благодаря усиленной работе остроносиков за короткий срок вся Рисования серьезно подготовилась к нападению тупоносиков. Нормальная мирная жизнь кончилась. Никто не мог спокойно есть и спокойно спать, потому что все как один были страстными патриотами Рисовании и ее столицы Кукарекии и единственным желанием каждого было раз и навсегда покончить с тупоносиками.

Они получили бы изрядную головомойку, если бы после Циркового Материка сунулись в Кукарекию. Но вот что странно, тупоносиков все не было и не было.

– Так дальше продолжаться не может. Долго мы будем позволять тупоносикам держать нас в страхе? – грохотал бас генерала Стирайло на совещании, которое состоялось на следующий день на ракетодроме. – Мы должны установить, что они затевают. А вдруг они безнаказанно перечеркивают Цирковой Материк, пока мы тут совещаемся? Этого нельзя допустить! Им следует крепко дать по рукам. Может, они того и ждут, что мы весь свой пыл остудим в ожидании их нападения? Вот тогда они и придумают свою очередную пакость. Нет! Мы должны посмотреть, чем они заняты. У нас достаточно сил, чтобы стереть с лица бумаги их ракетодром в Книжных Завалах, откуда они совершают свои налеты.

– Правильно! Мы должны доказать, что не боимся их! – раздавались голоса. Доводы генерала Стирайло никого не оставили равнодушными.

– Выгоним их из логова!

– Да, но прежде надо действительно установить, что они затевают, – ухватился за предложение генерала Стирайло Пинн. – Мы хотим жить в мире.

Ожидание, неизвестность – с этим никак не мог примириться деятельный характер Пинна.

– Пусть только попробуют напасть, мы им покажем! Никогда больше не сунутся своими тупыми рылами, своими кривыми каляками-маляками.

– Мы рождены побеждать! – выкрикнул из своей смотровой стеклянной башни сержант Тирр. – А ну-ка полетели на их ракетодром!

Тут же в сжатые сроки были сформированы ракетные отряды для полета. Экипажи были усилены стирательными резинками – самой активной силой по ликвидации ущерба от тупоносиков. Вскоре на ракетодроме был построен мощный сводный отряд.

– Старт! – скомандовал сержант Тирр, назначенный командующим ракетными войсками Рисовании. Дядюшка Крилло командовал левым флангом, Пинн – правым.

Все население Кукарекии собралось на ракетодроме, чтобы проводить свои ракеты в путь. Долго-долго махали им вслед разноцветные шапки и платочки. Тот, кто внимательно пригляделся, увидел бы и большой розовый платок тети Цирпы, а рядом с ней – обычно веселую, а сейчас присмиревшую девочку Сири, которая махала вслед ракетам рукой.

И без длинных рассуждений ясно, что вся Кукарекия переживала за своих посланцев.

Известий о ракетной атаке тупоносиков и об их поражении в бою с доблестными ракетными войсками Рисовании не было ни в этот, ни на следующий день. Забегая вперед, можно сказать, что таких известий не поступало в Кукарекию вообще…

Мишка – верный друг Рисовании и другие

 
Победным будет наш полет.
Смелее в бой! За мной, вперед!
 

Так ободрял экипажи ракет сержант Тирр.

Все детали предстоящей операции были уже обсуждены. Первым под кровать Каарела, где в Книжном Завале, переместившемся сюда со Стола, разместился ракетодром тупоносиков, должен был ворваться отряд под командованием Пинна – он помнил дорогу еще со времени поисков Циркового Материка. Задачей отряда было установить, по-прежнему ли так воинственны тупоносики, собираются ли сразиться с кукарековской ратью или отказались от преступных планов и навсегда решили оставить в покое Рисованию и Цирковой Материк. Силы под командованием сержанта Тирра и дядюшки Крилло должны были быть наготове.

Хорошо это или плохо, но сражение так и не состоялось.

Когда ракеты под командованием Пинна влетели под кровать, оттуда не послышалось ни грохота, ни скрежета, ни воплей и мольбы о пощаде. Ничего. Тишина. Отряд Пинна вылетел из-под кровати в том же порядке, не нарушив строя.

– Там нет и следа тупоносиков, – доложил Пинн в микрофон. – И Книжных Завалов там нет. Там вообще ничего нет! Чистота и порядок!

Это известие привело даже видавшего виды сержанта Тирра в замешательство. Так что же случилось? Враг проведал об их планах, перебазировался и строит новые козни? Или произошло нечто вовсе непредвиденное?

Кто может об этом знать? Кто расскажет?

– Может быть, наш добрый знакомец Мишка внесет ясность, – посоветовал дядюшка Крилло из своей ракеты. – Смотрите, вон он сидит на кровати Каарела с видом всезнайки.

– Из каждого отряда по ракете на приземление, – скомандовал сержант Тирр, и вскоре перед Мишкой уже стояли на мохнатом одеяле сержант Тирр, дядюшка Крилло и Пинн.

– Можете спокойно возвращаться домой в свою Кукарекию, – сказал им добрый Мишка в ответ на недоуменные вопросы про тупоносиков. – Военные ракеты можете перерисовать в прогулочные или рейсовые, и вообще живите мирно и весело. Вам некого больше бояться.

Его пуговки-глазки искрились неподдельным дружелюбием. Несмотря на расспросы, Мишка не стал объяснять, куда девались тупоносики и их ракетная база. Он только твердил, что Рисования может теперь жить спокойно – отныне ей не угрожает ни малейшая опасность.

Нашим друзьям ничего не оставалось, как только вернуться в ракеты. Несмотря на хорошие известия, они немного сердились на Мишку за то, что он уж больно секретничает и не желает толком объяснить, что к чему.

Не успели они погрузиться в ракеты, как увидели, что с другого конца Квартирляндии к ним несется верный пес-санитар по имени Гав.

– Ну что, опять этот Мишка важничает? – спросил он, прижав свои плюшевые уши. – Я бы и сам все уладил, – добавил он ревниво, – если бы не опоздал самую малость. Самую малость! А то бы все-все сделал, уж поверьте мне!

– А что именно? – уточнил сержант Тирр.

И Гав по порядку рассказал обо всем, что случилось за это время в Квартирляндии, ежеминутно перебивая себя заверениями, что если бы не Мишка, то уж он, Гав, обязательно сделал бы все лучшим образом, если бы не… проспал.

А история произошла следующая.

В один прекрасный день, когда люди решили основательно прибрать комнату, мама Керсти и Каарела заметила на дне аквариума размокший кусочек бумажки, который на самом деле был, как вы уже догадались, ракетой сержанта Тирра и тети Цирпы.

– Керсти! – воскликнула мама, – разве я тебе не говорила тысячу раз, что в аквариум нельзя кидать мусор!

Керсти очень удивилась и сказала, что это наверняка проделки Каарела, поскольку она никакого мусора в аквариум не кидала.

Но и Каарел не считал себя виновным: он рисовал большие ракеты, а не такую… мелочь.

Пока дети спорили, мама совсем рассердилась и сказала, что вообще уже давно пора навести в комнате порядок. «Чтоб ничего лишнего нигде не валялось!» – строго наказала она.

Все это слышал Мишка, которого Керсти посадила на кровать Каарела. От заводной утки Кря-Кря Мишка уже знал о бессовестном нападении тупоносиков на Цирковой Материк. Слышал он и о том, что под кроватью находится ракетная база тупоносиков.

Все медведи немножечко тугодумы, но уж если им в голову приходила какая-нибудь мысль, то продумывалась основательно. Словом, Мишка задумался. А поскольку времени на размышления было немного, а Мишка был большим умницей, то пока мама и дети ходили за шваброй и тряпками, он придумал вот что.

Жители Рисовании могут защищаться от тупоносиков с помощью стирательных резинок, это так. Но до коих пор? До дыр в бумаге? А раз своими силами рисованным человечкам с тупоносиками не справиться, нужна помощь… людей!

Свою идею Мишка осуществил блестяще: бряк – и свалился на пол, больно стукнувшись носом, а потом еще и проворно прополз под кровать, но так, чтобы задние лапы все-таки немножко торчали. А передними он крепко вцепился в край Книжных Завалов, что громоздились рядом с ящиком для игрушек.

К счастью для Кукарекии и всей Рисовании, хитрый план медвежонка удался.

Едва мама вошла в комнату и огляделась, она тут же заметила Мишку под кроватью.

– Кто забросил медвежонка под кровать? – строго спросила она.

– Разве ему там место?

– Это Каарел, – не задумываясь, ответила Керсти. – Я посадила Мишку на кровать.

– Я не кидал! – отрезал Каарел. – Больно он мне нужен!

Мама наклонилась за Мишкой, подняла его, а следом за ним оказались на свету старые исчирканные книжки.

– А это что такое? – возмутилась мама и заглянула под кровать. – О господи! Каарел! Что за свалка тут опять у тебя? А сам пристаешь к папе, чтобы он раздобыл тебе макулатуру. Тащи сюда свой мешок, слышишь?

Вскоре Книжные Завалы перекочевали в объемистый бумажный мешок, в котором Каарел носил в школу макулатуру. А вместе с Книжными Завалами туда перекочевала и ракетная база тупоносиков.

Шваброй из-под кровати вымели целую кучу карандашных огрызков.

– Что это за коллекция? – поинтересовалась мама. – Чтоб мигом навели порядок. Что не надо – в мусорное ведро, что сгодится – подточить.

Так в мусорное ведро попали и создатели ракетной базы – злобные коротышки во главе с генералом Тупорылом.

Коричневый огрызок попытался было закатиться в дальний угол, но Керсти замела его прямо на совок.

Тупоносиков повыше ростом Каарел заточил и положил в коробку с остроносиками. Бывшие тупоносики радовались такому повороту событий и говорили, что им давно уже надоело бессмысленно чиркать и они хотели бы рисовать красиво на радость детям.

Когда Каарел встал на коленки и заглянул под кровать в последний раз, он увидел завалившиеся туда тетрадные листы.

– Гляди-ка, Керсти, твой цирк! Он тебе нужен?

– Конечно нужен! – обрадовалась Керсти. – Ой, а кто это его исчиркал?

– Ну кто же кроме вас самих! – вмешалась мама. – Нужен тебе цирк – приведи его в порядок и храни, где положено.

Так и попал Цирковой Материк обратно в Шкафию, в аккуратную стопку старых, но любимых ребятами альбомов.

Всю эту историю пес-санитар по имени Гав рассказал так, будто он был чуть ли не главным действующим лицом, а Мишка где-то на вторых ролях. Он, например, сказал, что как раз сам собирался забраться под кровать и что это было бы гораздо лучше, потому что у него торчал бы хвостик, а у Мишки хвостика вовсе нет, а по хвостику его отыскали бы еще быстрее.

Но как бы ни расписывал Гав свои мнимые заслуги, сержант Тирр, дядюшка Крилло и Пинн знали его уже достаточно хорошо, чтобы расставить все по местам. Их переполняло чувство благодарности и уважения к медвежонку. Только своими силами они никогда не одержали бы полную и окончательную победу над тупоносиками. Понятным стало и Мишкино нежелание распространяться о подробностях – в нем говорила скромность.

Вскоре ракетное войско Рисовании взмыло в воздух, построилось парадным порядком и сделало три почетных круга над сидящим на кровати Каарела замечательным медвежонком. Потом они приземлились на мохнатое одеяло перед Мишкой. Сержант Тирр вышел вперед и торжественно провозгласил:

 
Нашему Мишке,
которому равных
в отваге и мужестве нет —
от всей Кукарекии,
всей Рисовании
громкий и дружный ПРИВЕТ!
 

От имени всех кукарековцев он пожал Мишке лапу, повысил голос и над стройными шеренгами разнеслось:

 
Я симпатии не скрою
к настоящему герою.
Пред тобой снимают шляпу
рядовой и генерал.
Жму твою медвежью лапу.
Кукарековцы, ура!
 

По всей Квартирляндии грянуло раскатистое «ура», у Мишки на глаза-пуговки даже слезы навернулись.

Когда ракетное войско вернулось в Кукарекию, каждый обитатель Рисовании узнал про Мишкины заслуги. Он им так полюбился, что все телепередачи для детей с Циркового Материка, которые передавались два раза в день, начинались с заставки, на которой был изображен добрый Мишка.