Текст книги "Дорога смерти"

Автор книги: Роберт Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

В следующую минуту Брент выхватил из кармана сверток банкнот и отделил пять верхних, достоинством в сотню монет каждая.

– Это чтобы нанять вас, – продолжил Брент, протягивая деньги Иммингу. И столько же каждому, кто поедет с нами в лес. И столько же каждую неделю, пока мы не покинем Улторн.

Имминг расхохотался, оттолкнув деньги прочь.

– Полагаю, ты заслуживаешь доверия, чужеземец, и я сочувствую твоему другу. Но никто из нас здесь, в Нью-Пелле, не пользуется этими твоими бумажками вместо денег. Только монетами. А даже если бы они у тебя и были, ты приехал сюда с агентами правительства… с ними ты и уедешь. Со своими приятелями из правительства, и ни с кем больше.

Затем пожав своими огромными плечами, Имминг вернулся к столу и подобрал карты, разглядывая их так, словно их только что раздали.

– Я удвою сумму, – предложил Брент. Хотя Имминг явно утратил к ним всякий интерес, бывший шпион заметил, что кое-кто из лесничих не сводит глаз с денег у него в руках. – И можно договориться насчет золота, если оно вам так уж необходимо.

– Еще одно слово, и я буду вынужден вышвырнуть тебя вон из этого дома, – спокойно сказал Имминг, все еще рассматривая свои карты. Остальные медленно разбрелись к своим столам, излучая то же равнодушие, что и их старшина.

Брент в ярости потянулся к мечу. Один из лесничих криво усмехнулся при виде этого жеста, словно ему угрожал ребенок.

– Я не поведу тебя, даже если ты проделаешь во мне дырку, – заметил Имминг, все еще перебирая карты. – Да и тебе не светит отловить своих приятелей, если случится так, что я проделаю дырку в тебе. Выходит, мне нечего сказать тебе, а тебе – мне. Давай все попросту оставим так, как есть.

Брент позволил мечу медленно скользнуть обратно на те несколько дюймов, на которые он вытащил оружие из ножен. Он резко развернулся и вышел из зала.

Харнор, Лэц и Марвик тоже развернулись, собираясь выйти следом, но все трое немало удивились, услышав последний вопрос Имбресс.

– Может, вы скажете нам вот что, – с трудом сдерживая ярость, спросила она. – Где я могу найти Кэллома Пелла?

Наконец-то Имминг оторвался от карт, в его глазах загорелись веселые огоньки.

– Думаете, удастся уговорить Кэллома Пелла вам помочь? Он ненавидит правительство еще больше, чем я.

– Возможно, – ответила она. – И все же, где я могу его найти?

Имминг пожал плечами.

– Если он не бродит по Старухе Красотке, то у себя дома. Поедете отсюда по восточной тропке, затем повернете влево, влево, направо, лево, лево, опять лево и направо. Он живет в двух сотнях ярдов от сломанного дуба. К входу нет тропинок. Надеюсь, запомнили, потому что я повторять не стану.

– Я запомнила, – ответила Имбресс сладким голосом, рассчитанным на то, чтобы вывести Имминга из себя. – И я вам очень обязана.

Выйдя наружу, в наступавшие сумерки, путники обнаружили Брента стоящим в сотне футов позади дома гильдии и глядящим на север, на Улторн. Имбресс первой подошла к нему и нетерпеливо нахмурилась.

– Я полагала, вы собираетесь в путь, – недовольно заметила она. – А вы тут восхищаетесь красотой деревьев.

– Единственная мысль, которая приводит меня в восхищение, – ответил Брент деланно равнодушным тоном, – та, что без проводника мы никуда не доберемся. Обратите внимание на эти деревья. Они стоят так близко друг к другу, что ничего не разглядеть даже на расстоянии в пятьдесят ярдов. Ивы, дубы, вязы… и я не знаю, что еще. В конце концов, я не лесной житель. Но проблема вот в чем. Хейн и Мадх полезли в эту растительную мешанину без всякого проводника. И мы можем быть чертовски уверены, что по крайней мере один из них знает, куда идти.

Он развернулся на пятках и направился к лошадям.

– У нас был бы проводник, мисс Имбресс, если бы ваши люди хоть чуть-чуть постарались скрыть место своей службы. Вы загнали нас в ситуацию, когда мы однозначно теряем Хейна в Улторне, поскольку нам не обойтись без помощи проводника. Так что я не понимаю, куда вы торопитесь.

Имбресс не сводила с Брента холодного взгляда на протяжении долгого, напряженного мгновения, а затем процедила сквозь зубы:

– Я тороплюсь, вы, ублюдок, раздобыть другого проводника.

С этими словами она отвязала поводья Рамуса, одним легким движением взлетела в седло и галопом понеслась по восточной тропинке, предоставив остальным следовать за ней.

Однако вскоре женщине пришлось придержать коня и внимательнее всмотреться в тропу. Она прекрасно запомнила последовательность поворотов, перечисленных Иммингом, но гораздо сложнее, как выяснилось, было решить, что являлось поворотом, а что нет. Тропа оказалась всего лишь полоской грязи шириной в фут, по которой ездили достаточно часто, чтобы не дать подлеску окончательно затопить ее. Изредка ее пересекали следы, однако Имбресс не была уверена, можно ли их считать тропинками.

– Полагаю, это первый поворот налево.

Имбресс повернулась в седле и обнаружила Марвика, подъехавшего почти вплотную. Последнее, что ей сейчас требовалось, это его пустая болтовня, но если Марвик решил помочь спутнице разобраться в хитросплетении тропинок, ей следовало бы отнестись к нему с благодарностью. Возможно, этот парень действительно окажется лучшим проводником, чем она.

Хотя сама по себе тропа была шириной всего в фут, деревья отступали от нее еще на пять или шесть футов. Места для двух коней, идущих рядом, было более чем достаточно, но за исключением Марвика, присоединившегося к Имбресс, остальные растянулись в цепочку по одному. Харнор и Лэц молча переживали свой провал. Брента, ехавшего последним, угнетала мысль, что Хейну удастся удрать. Маленький отряд молча петлял между деревьев, проезжая мимо дубов и ив, которые прятали в своих густых ветвях последние отсветы умирающего дня.

– Еще несколько минут, и солнце зайдет, боюсь, тогда мы банально не сможем разглядеть тропу, – взволнованно проговорила Имбресс.

– Вот здесь второй левый поворот, – проигнорировав ее реплику, сообщил Марвик, указывая вперед, на явную развилку, где от тропинки вел прекрасно различимый след вправо, к крытому дранкой домику, стоящему на небольшой полянке в сотне футов от них.

Используя представившуюся возможность, они на несколько мгновений увеличили скорость, направляясь к северу, в густую рощицу молодых вязов и елей. Марвику показалось, что в центре лесочка он разглядел развалины другого домика, которому было лет пятьдесят, вряд ли больше. Лес быстро брал свое.

– Теперь направо, – объявил Марвик, вновь указывая дорогу.

Имбресс не сомневалась, что в других обстоятельствах она сожалела бы об остром зрении вора, но в сумраке леса женщина лишь возносила молчаливую благодарственную молитву и без тени сомнений следовала за Марвиком, прокладывающим дорогу.

– Забавно, – почти про себя пробормотал вор, – что нью-пеллиане, или как они там себя называют, настолько не любят правительство, не так ли? – Он помедлил мгновение, сдерживая лошадь. – Здесь, у покрытого мхом камня, должно быть, еще один поворот налево.

Похоже, так оно и было. Справа небольшой, едва различимый след с непонятной целью вел, извиваясь, к основанию толстого дуба. На этой развилке отряд снова свернул налево. Марвик тем временем продолжал мусолить заинтересовавшую его головоломку.

– Ну, – сказал он наконец, – вы понимаете, что я абсолютно не разбираюсь в незаконной коммерции, а следовательно, вовсе не привык рассуждать на подобные темы. Но если я должен высказать свое мнение наугад, вслепую, в качестве крайнего варианта, – я сказал бы, что наши друзья из гильдии являются милой шайкой контрабандистов. Времена, видно, тяжелые, учитывая свободные налоговые соглашения, заключенные за последние двадцать лет, но все же имеются определенные товары, с которыми стоит иметь дело, если принять во внимание огромные акцизные сборы. Драгоценности, например, или произведения искусства. Насколько мне известно, в Белфаре существует весьма неплохой черный рынок – по крайней мере, именно это я слышал от друга, – и там преобладают камни из юго-западного Индора. Я, как и вы, вряд ли выбрал бы Улторн. Но если это все, что знают и умеют здешние ребятки, к тому же прогулки по лесу являются единственным способом собирания маленьких монеток, то… – Он помедлил и усмехнулся. – О чем еще мечтать предпринимателям?

Марвик обернулся, чтобы взглянуть на Имбресс, и обнаружил на губах женщины тень невольной улыбки.

– Знаете, Марвик, – призналась она, – не будь вы столь безоговорочно испорчены, у вас имелись бы неплохие перспективы в разведке. Это последний левый поворот? – Она резко выдвинулась вперед, к тому месту, где тропка сперва поднималась по невысокому холму, а затем устремлялась вниз, по склону, и от нее отходил едва различимый след, оставленный чьим-то конем.

Марвик осадил лошадь и принялся изучать пролом в растительности, ведущий на запад. До сих пор все развилки были ясно различимы, и путь, который они выбирали, виден более-менее четко. Трудно сказать, стояли они сейчас и в самом деле на развилке, или же просто в этом месте какой-то заблудившийся всадник решил направить коня в чащу.

– Ну? – подтолкнула Имбресс. Марвик пожал плечами.

– Любовь и война, по словам моей матушки, представляют простор для толкований. Ей следовало добавить в этот список следы.

– Это не ответ, – фыркнула она. – Еще пара минут, и мы ничего здесь не сможем разглядеть.

Марвик посмотрел налево, затем направо, затем опять налево и, пожав плечами, пустил коня рысью по более узкой тропке.

– Вот как раз еще правый, – крикнул он едущим сзади. – Смотрите в оба.

Медленно продвигаясь вперед и не смея глаз оторвать от тропы, Марвик все же возобновил беседу с Имбресс.

– Нью-пеллиане ненавидят нас. Так почему этот ваш Кэллом Пелл согласится помочь?

– У министерства имеются агенты и информаторы практически в каждой деревне или селении Чалдиса. Нью-Пелл крайне важен, поскольку он находится в непосредственной близости от индрианской границы. Так случилось, что я припомнила имя местного агента – Кэллом Пелл.

– Трудно забыть, если человек назван в честь города, – хмыкнул Марвик.

– Это город, – прервал грубый голос из лесной чащи, – назван в честь меня.

Компания немедленно натянула поводья, вглядываясь в темную тропу. Спустя мгновение широкая тень отделилась от мрачной громады леса и тихо скользнула к ним. Они увидели огромного мужчину, хотя выделялся он не столько ростом, сколько крепостью сложения – незнакомец был не выше Брента, но в два раза шире, а его грудь не уступала лошадиной. Передвигался он странным, почти бесшумным шагом, мягко перекатываясь с пятки на носок.

– Я Кэллом Пелл, – заявил мужчина, приблизившись к путникам. Теперь они смогли рассмотреть его получше: грубой выделки одежда из оленьей кожи, широкополая шляпа, болтавшаяся на затылке на кожаном ремне, маленькие, глубоко посаженные глазки, скрывавшиеся под кустистыми, нахмуренными бровями. Разглядеть выражение лица Пелла было невозможно, поскольку его глаза прятались в густой тени, а губы затерялись в курчавой каштановой бороде, закрывавшей лицо до самых скул. Крохотный кусочек кожи, остававшийся видимым, так избороздили морщины и обработал ветер, что теперь трудно было сказать, тридцать лет Пеллу или пятьдесят.

– Что ж, мастер Пелл, – начала Имбресс, – я рада, что мы нашли вас…

– Это я нашел вас, – перебил ее Пелл. – И у меня имеется нехорошее предчувствие, что мне придется об этом пожалеть.

Затем, не говоря больше ни слова, он развернулся спиной к путникам и устремился по тропе, не особенно беспокоясь, следуют ли за ним остальные. Через несколько сотен ярдов тропа плавно изогнулась, направляясь к востоку, однако Пелл больше ее не придерживался. Достигнув огромного пня – остатков дуба, простоявшего века, прежде чем молния расколола его до основания, – он покинул тропу и двинулся в чащу леса, все так же направляясь к северу. Они следовали за своим провожатым, объезжая толстые стволы деревьев, продираясь сквозь густой кустарник, пока наконец впереди не появился маленький просвет.

– Замок Пелл, – хмыкнул их новый знакомый.

Спустя еще мгновение стал виден и замок, и Марвику с трудом удалось удержаться от смеха. В центре небольшой естественной поляны на вершине невысокого пологого холма стояла сложенная из бревен лачуга примерно десяти футов в ширину и пятнадцати в длину. Каменная труба торчала в центре фасада, по обе стороны от нее располагались крохотные окошки. Стекол в них не было, только ставни, служившие преградой непогоде, а заодно и свету. В восточной стене была прорублена крепкая дверь с железным запором, однако сама лачуга казалась просто грудой бревен, щели между которыми были замазаны известковым раствором. Марвик подумал, что Белфар даже в худшие времена выглядел куда презентабельней.

При этом Кэллом Пелл вовсе не был неаккуратным домовладельцем. Крохотный домик оказался Добротно сложенным, а древесина Улторна отличалась такой же прочностью, как любой кирпич из Белфара. Да и земля вокруг домика отнюдь не заросла бурьяном. Напротив, жилище окружали аккуратные грядки и цветочные клумбы. Правда, огород Пелла в это время года еще не мог порадовать не только плодами, но даже всходами, однако возле южной стены красовались совершенно удивительные тюльпаны. Примостившись возле грубых бревен, цветы невиданно разрослись, их крупные, яркие лепестки тянулись к небу. «Странно, – отметил про себя Марвик. – Почти невозможно представить себе грубоватого Пелла суетящимся над цветочными клумбами…» Правда, у вора не хватило смелости озвучить свою мысль.

– Если надо, привяжите их там, – буркнул Пелл, указав на прочный шест возле двери. Затем, даже не обернувшись на своих гостей, лесник вошел в дом и захлопнул за собой дверь.

– Если надо? – переспросил Харнор, покачав головой. Когда он хмурился, шрам на щеке проступал более отчетливо.

Спешившись, Брент поймал взгляд Имбресс.

– Имминг казался более приветливым, чем ваш Кэллом Пелл, – заметил он мрачно, и в голосе его явственно прозвучала тревога.

Елена ничего не ответила, просто привязала лошадь и последовала в дом за Пеллом.

Хижина была обставлена по-спартански. Никаких ковриков на потрескавшемся деревянном полу и минимум мебели: койка в юго-западном углу, возле очага, стол и два стула в центре да несколько ящиков между очагом и кроватью, где хранились небольшой набор чугунных горшков и деревянные разделочные доски. Единственной неожиданностью оказались книжные полки, занимавшие все пространство от пола до потолка вдоль стен и не закрывавшие собой только окна и дверь. Марвик подумал, что, если Кэллом Пелл купит хотя бы еще один том, ему придется заняться строительством, чтобы увеличить размеры жилья.

«Разумно, – подумал Марвик. – Доведись мне прожить здесь всю жизнь, я потратил бы каждый пенни на то, чтобы наполнить романами и приключениями собственное унылое существование».

Пелл уселся возле стола, положив обутые в сапоги ноги на другой стул, насколько мог догадаться Марвик, в этом и заключалась его единственная функция. Не похоже, чтобы Кэллом Пелл часто принимал гостей. Совершенно очевидно, что он не собирался изменять своим привычкам, и потому Брент и Имбресс, стоявшие посреди комнаты и выглядевшие несколько выбитыми из колеи, почувствовали себя совсем неуютно.

– Меня зовут Елена Имбресс…

– Ну и что? – перебил Пелл.

Она с трудом взяла себя в руки и проглотила резкий ответ, прежде чем он сорвался с языка.

– Я – агент министерства раз…

– Разведки, – договорил Пелл за нее. – Да, да, я все это знаю. Слышал ваши разговоры в лесу. Лес разносит звуки гораздо дальше, чем вы думаете. Итак, что вам нужно от меня такого, чего нет в моих маленьких сообщениях?

– Нам нужен проводник через Улторн, – ответила Имбресс.

Пелл расхохотался так, что его брови поднялись вверх, и путники смогли увидеть сверкающие карие глаза, глубоко сидящие в глазницах. Но столь же стремительно они и скрылись, стоило хозяину перестать смеяться.

– Категорически нет, – качнул головой Пелл и кинул взгляд на дверь, словно намекая на то, что разговор окончен.

– Насколько я понимаю, – вскинулась Имбресс, и голос ее зазвучал резко от раздражения, – вы работаете на министерство. И как человек, который работает с вами в…

Пелл стремительно поднялся со стула и вплотную подошел к Имбресс, его мясистый нос оказался всего в дюйме от лица женщины.

– Вы неправильно понимаете, леди, так что позвольте мне вас поправить. Я пишу небольшие сообщения для вашего министерства, а затем отсылаю в Прандис, где тамошние забавные мальчики их читают и делают вывод, что ничего особенного здесь, в Улторне, не происходит. В общем-то, так оно и есть. Единственная причина, по которой я пишу эти сообщения, тривиальна – просто иначе какому-нибудь из глупцов, сидящих в Башне Совета, придет в голову идея, будто они должны послать кого-то из своих мальчиков сюда. Ну а если это случится, то этого вашего мальчика прикончат еще до того, как солнце сядет во второй раз, и тогда старый Бэрр Эстон…

– Тейлор Эш, – резко перебила Имбресс, прикусив губу. – Бэрр Эстон давным-давно ушел в отставку…

– Это совершенно не важно, – безразлично ответил Пелл. – Ваш мальчик будет убит, и у того, кто отвечал за его отправку сюда, кто бы это ни был, поднимется шерсть дыбом, как у медведя, проснувшегося на два месяца раньше срока, а потому он пошлет еще пару мальчиков, и этих дурачков прикончат в два раза быстрее, чем первого. Так что очень скоро нам придется слишком дорого заплатить Прандису за внимание к нам. Поэтому я пишу маленькие приключенческие рассказики, которые вы так любите читать, и вы нас не тревожите. Отличное соглашение. И я намерен этим ограничиться. А теперь, почему бы вам не убраться из моего леса, прежде чем вы станете теми самыми мертвыми дураками и не положите начало большим неприятностям?

Имбресс окинула Пелла тяжелым взглядом, который без каких-либо дополнительных телодвижений выбивал из колеи других мужчин. Однако лесник, стоявший так близко, что мог откусить своей собеседнице нос, вернул ей такой же взгляд.

– Я могу рассказать Иммингу и его людям о том, что все эти годы вы работали на нас, – решила припугнуть Пелла Имбресс. – Это сделает вашу жизнь значительно менее комфортной.

Пелл расхохотался.

– Есть очень немногое, леди из города, что может сделать мою жизнь еще менее комфортной. Человек, который хочет комфорта, – он произнес это слово как ругательство, – сидит дома где-то за пределами Улторна, или он полный идиот. Кроме того, Имминг и его парни знают о наших делах. Если бы я не писал сообщения, вам пришлось бы найти другого желающего из гильдии. Проблема в том, что большинство парней не умеет читать, а писать и того меньше.

– Правда? – удивилась Имбресс, и ее губы искривились от негодования, когда она попыталась найти какой-то достойный повод, который поможет сдвинуть с места этого медведя в человеческом обличье. Ощутив на себе холодный взгляд Брента, Елена почувствовала, как у нее запылали уши. Она не могла видеть выражение его лица, но о нем было нетрудно догадаться. Елена настолько безапелляционно утверждала, что Кэллом Пелл был человеком, преданным разведке…

– И вы не возражаете, если мы спросим Имминга? Просто, чтобы удостовериться?

Пелл разочарованно покачал головой, его лохматые брови сдвинулись.

– Отправляйтесь назад, и вы добьетесь только одного – вам перережут горло. – Кэллом вернулся к своему месту, сел и вздохнул. – А это будет моя проблема. Да, если я отведу вас в город, чтобы вы переночевали в трактире, один из вас обязательно ляпнет какую-нибудь глупость и разозлит парней. Не хочу иметь на своей совести смерти, которые я мог бы предотвратить. Так что, полагаю, спать вы будете на моем полу.

С этими словами Пелл, похоже, посчитал разговор оконченным. Он выудил из кармана трубку, сунул ее, незажженную, в рот и вышел из домика, оставив компанию обсуждать только что произошедшее.

– У кого есть предложения? – Имбресс со вздохом опустилась на освободившийся стул Пелла.

Харнор и Лэц угрюмо смотрели на нее.

– У меня есть, – мрачно произнес Брент, выходя вперед и облокачиваясь на стол перед Имбресс. – Почему бы вам завтра не вернуться в Прандис и не потребовать перевода на бумажную работу? Ну а я попытаю счастья в лесу… один, если только Марвик не решит ко мне присоединиться.

Не став обмениваться с Еленой хмурыми взглядами, он вышел и вернулся со своей скаткой. Не говоря больше ни слова, бывший шпион расстелил ее на полу, свернулся под одеялом и закрыл глаза. Злая на весь мир, Имбресс последовала его примеру, еще через несколько минут все уже расположились на ночь и погасили фонарь.

«Хуже некуда», – подумал Марвик. А ведь последние дня два они и в самом деле действовали так, словно поняли, как ладить друг с другом.

Брент ожидал, что проснется с первыми лучами солнца, и потому изрядно удивился, когда его разбудили, грубо тряся за плечо, задолго до рассвета.

– Вставай, – проревел грубый голос Кэллома Пелла. – В пути нам будет нужна каждая минута светлого времени суток, если мы собираемся поймать ваших друзей, так что нужно купить лошадей и припасы еще до рассвета. Те ваши кони сейчас немногим лучше кусков мяса с копытами, и даже будь они свежими, бедняги не знают Улторна. Вам не нужны лошади, которые легко пугаются. Дьявол, вам не нужны лошади, которые вообще пугаются.

В продолжение своей речи лесник продолжал будить толчками тех, кто недостаточно быстро вскочил при звуках его голоса. Когда весь маленький отряд оказался на ногах, на лицах его членов читалось одинаковое изумление: и то сказать, никто не ожидал, что решение Пелла за ночь изменится столь кардинально. Вернее, потрясенными выглядели все, кроме Марвика. Вор уже успел облачиться в свой синий бархатный костюм, на губах его играла загадочная улыбка.

Прошло с полчаса после того, как остальные заснули. Марвик лежал с открытыми глазами и вслушивался в тишину, Кэллом Пелл так и не вернулся в хижину. Это Марвика полностью устраивало. Рыжеволосый горожанин тихо выскользнул из-под своего одеяла и с отточенным мастерством вора-домушника прокрался прочь из лачуги, не издав ни единого звука.

Ночной воздух ужалил его сквозь легкий полотняный плащ, купленный в Дандуне, и впервые за время путешествия Марвик пожалел о своем синем бархатном костюме. Он обхватил себя руками, чтобы согреться, пока глаза привыкали к серебристому лунному свету. Марвику казалось, что лучше побеседовать с Пеллом один на один, когда поблизости не будут болтаться ни Брент, ни Имбресс, пытаясь унизить друг друга и лишь раздражая лесника. По мнению Марвика, хватило бы Кэллома Пелла и его самого. Это давало некоторую надежду на конструктивный разговор. Рациональный разговор об иррациональных страхах.

Марвик начал понемногу привыкать к холоду и потому обратил свой взор наверх, с восхищением глядя на бриллиантовую россыпь звезд, украшавшую угольно-черное покрывало неба. Он задавался вопросом, действительно ли, как говорила его мать, эти звезды на самом деле были солнцами, подобными тому, на которое он смотрел каждый день, только очень далекими. И действительно ли, если так оно и есть, те солнца освещают миры, как тот, в котором он живет, и там тоже есть люди. И правда ли, если там имеются люди, им приходится жить, испытывая такие же пертурбации. И тут он заметил слабую струйку дыма, поднимавшуюся к луне.

Улыбнувшись, Марвик тихо пошел через поляну, направляясь к древней черной вишне. Вор видел множество вишневых деревьев в Белфаре – крошечные декоративные растения, которые сажали перед своими домами купцы, чтобы хвастаться их весенним цветением. Однако ему не верилось, что те деревья являлись родственниками черных вишен, растущих в северных лесах. Ствол дерева, стоящего на самом краю поляны, у основания был настолько толстым, что Марвик сомневался, удастся ли обхватить его троим мужчинам. В толщину оно было примерно с половину хижины Пелла. Ствол поднимался вверх футов на четырнадцать-пятнадцать, а затем разделялся на пару десятков тянувшихся к небу мощных ветвей, в свою очередь вновь разветвлявшихся. В общей сложности дерево имело в высоту футов восемнадцать.

И где-то там, в развилке, устроился Кэллом Пелл, абсолютно невидимый, если не считать струйки дыма.

Марвику понадобилось всего мгновение, чтобы найти старую зарубку на коре, которая могла послужить удобной опорой для ноги, потом он зацепился за большой нарост, а с него вскарабкался до развилки. Теперь Марвик находился на уровне крыши дома лесничего, однако его окружало такое множество ветвей, что он едва мог разглядеть хижину. А также самого Пелла, сидевшего на дальней стороне широкой древесной чаши, прислонившись спиной к толстенной ветке.

– Добро пожаловать, парень из города, – тихо произнес Кэллом Пелл, ничуть не удивленный неожиданным визитом. Затем он глубоко затянулся, и в слабом свете трубки Марвик смог лучше рассмотреть лицо лесника. Тот, похоже, улыбался, словно что-то его забавляло.

Марвик опустился рядом, прислонившись к старой, грубой коре.

– Меня удивило, – начал он тихо, – что этот город назвали в вашу честь.

Лесничий хмыкнул.

– Запомнил, да? Когда-нибудь тщеславие меня погубит. – Он помедлил мгновение, попыхивая трубкой. – На самом деле город, разумеется, назвали не в мою честь. Его основал мой пра-пра… прадед очень много поколений назад. Даже Чалдиса тогда еще не было. Впрочем, как и Индора. Просто настоящая мешанина из разных герцогств и княжеств, стремящихся завоевать друг друга, постоянно выясняющих, которое хуже всех, пытающихся разузнать у крайн как можно больше и как можно быстрее, чтобы пнуть соседа в задницу. Но Улторн уже был, и в те дни он являлся страшной бедой. До Принятия Обета магия била ключом, не то что сейчас. По сравнению с теми временами нынче магия течет тоненькой струйкой. Твари Улторна столь же часто рождались благодаря магии, сколь и благодаря своим мамашам. Великаны, драконы и мантикоры – все виды кошмарных созданий. Человек, назвавший себя в те дни королем Чалдиса – это означало, что на тот момент его армия была больше, чем у любого другого герцога, – не смог собрать достаточно солдат, чтобы помешать монстрам Улторна закусывать одинокими фермерами. Поэтому король предложил моему предку заключить вот какое соглашение: тот будет поддерживать спокойствие в северных землях, пока сам король не обзаведется достаточным количеством солдат, после чего очистит весь лес от нечисти, и Улторн станет вотчиной Фалкома Пелла, под его рукой окажется герцогство, превышавшее размером любое другое.

«Говорят, что если человек заткнул вулкан своим телом, то, пока он держит, вулкан принадлежит ему», – подумал Марвик.

Пелл глубоко затянулся дымом.

– Вот так, – заключил он, – Пеллам стал принадлежать лес Улторн. И именно так нам открылась наша судьба: каждый Пелл, вот уже больше десяти поколений, рождается на свет, чтобы быть обманутым правительством Чалдиса.

– Это как? – удивился Марвик, проявляя понятный интерес к рассказу собеседника. Пока Брент и Имбресс спорили, Марвик развлекался, разглядывая названия книг в библиотеке Пелла. Его несказанно удивило, что те, вопреки его ожиданиям, оказались не развлекательными. Напротив, среди них имелись древние тексты, к тому же, если острое зрение вора его не обманывало, довольно ценные. Это были истории городов и королей, войн и магов, о которых Марвик никогда не слышал, путешествия в туманное прошлое континента, во времена до Принятия Обета. Многие названия были на языках, которых Марвик не знал, более того, вряд ли он смог бы их просто опознать, поскольку они принадлежали давно исчезнувшим с лица земли народам, вот только непонятно каким. Но книги, очевидно, хранились с великой заботой. Марвик не сомневался, что специальное заклинание оберегало их от пыли. Пеллы были людьми, ценившими свою историю.

И словно в подтверждение лесничий в ответ на вопрос Марвика невесело хмыкнул:

– Сколько у тебя недель, чтобы выслушать эту историю?

– Моя матушка всегда говорила, что сделать один глоток из котла вкуснее, чем выпить все целиком.

– Тогда ладно, – пожал плечами Пелл и начал: – Согласившись на предложение короля, старый Фалком Пелл привел группу стойких воинов и умелых магов в Улторн, и они загнали монстров в сердце леса, в самую чащу. Они сражались день за днем, неделю за неделей, ожидая, когда король упрочит свои позиции и пришлет войска. Мы их ждем до сих пор.

Понимаешь, мощь короля никогда не возрастала до такой степени, чтобы рискнуть войсками ради более чем глупого занятия – охраны не слишком населенных северных земель. Переключившись на Фалкома Пелла, монстры больше не совершали набегов на равнины, и потому король не стал вмешиваться в ситуацию. Однако без помощи чалдианских войск мечты Фалкома о том, чтобы выбить чудищ в Гримпикс и очистить свое герцогство, никогда не могли осуществиться. Он сдерживал монстров в пределах леса, но и только.

Марвик покачал головой, слегка удивившись тому, что талантливый военачальник оказался столь бездарным дипломатом. Ведь решение проблемы лежало буквально на поверхности.

– Почему ваш предок просто не покинул лес? Чудища вновь пошли бы на юг, и тогда, возможно, король послал бы войска, чтобы выполнить свою часть договора.

Кэллом расхохотался.

– Мы, Пеллы, упрямая порода. По мнению некоторых, упрямая и глупая. Фалком и его соратники построили с течением времени городок, окруженный прочными стенами, самый первый Пелл. Там они продолжали отбивать атаки чудищ… и получали бесполезные извинения короля, пытавшегося объяснить, почему время идет, а войск так и нет. Городок стал их домом, и через несколько лет они помышляли о том, чтобы покинуть его, не более чем ты помышляешь о том, чтобы покинуть свой. Сменялись поколения, а Пеллы оставались верны Улторну. Много раз город разрушали, и таким образом был построен Нью-Пелл… и его отстраивали снова и снова. Короли уходили и приходили, и вот наступило время, когда не осталось никого, кто помнил бы о договоре Фалкома Пелла с королем, хотя мы всегда хранили подлинный документ, подтверждавший это.

Тут Пелл умолк и сунул мясистую руку под куртку из оленьей кожи. Из внутреннего кармана он достал свиток пергамента, перевязанный посередине лентой. Лесничий всего мгновение подержал драгоценный документ перед глазами Марвика, а затем вновь упрятал в потайное место.

– На самом деле толку от него немного, – пробурчал он. – Но мы все равно держим его при себе. Клочок нашей гордости, я полагаю.

– Если вы не верите, что однажды Улторн порубят на дрова, а землю вспашут и отдадут фермерам, – изумленно спросил Марвик, – почему, ради всего святого, вы остаетесь?