Текст книги "Архимаг(ЛП)"

Автор книги: Роберт Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

– Мы не бросим вас, – успокоила их Алейна. – И я не сомневаюсь, что мы восстановим Сандабар. Альянс станет сильнее, чем прежде, если три дворфских цитадели и эльфы Лунного Леса так желают этого.

– Желают, – вместе сказали Эмерус, Бренор и Коннерад, прежде чем Синафейн кивнула.

– Мои люди послужат вам, как глаза на севере, – добавила Синафейн. – Если орки начнут шевелиться, мы узнаем об этом, а значит, узнаете и вы. Любой марш, который они предпримут, будет очень осложнен эльфийскими стрелами. Не волнуйтесь.

– В прошлый раз собаки почти нас победили, – предупредил Харнот. – А теперь мы отдаем четыре тысячи дворфов, и Сандабар лишь тень себя прежнего, и так много погибло… весь Несме погиб! Кто остановит их, если они решат выступить снова?

– Они не попали в залы прежде, не попадут и в этот раз, если еще один раз вообще будет, -утверждал Бренор. – Теперь мы осознаем угрозу и сможем лучше подготовиться.

– Кое кто из нас осознавал её всегда, король Бренор, – бросил Харнот, и этот удар явно предназначался дворфу, подписавшему договор в ущелье Гарумна.

– Ты хочешь разделить нас, король Адбара? – быстро парировал Эмерус. – Потому что именно это сейчас делают твои слова. И сомневаешься ли ты, что Фелбарр выступит за Митрил-Халл, если ты все же решишь сделать это?

– Как и города Сильверимун и Эверлунд, – добавила Алейна таким же мрачным тоном.

Король Харнот, молодой и переполненный гордостью, начал было экспрессивно и яростно отвечать на эти угрозы, но Ортео Спайкс положил руку на плечо своего монарха. Когда молодой дворф повернул голову, чтобы посмотреть на Дикого Дворфа, тот кивнул и отвел его в сторону.

– Он упрямый, – заметила Кэтти-бри.

– Не так давно он потерял отца. А брат погиб на войне, – напомнил Дзирт. – Как и многие из его важных советников. Сейчас он сидит на вершине трона, одинокий и разбитый. Он знает, что совершил много ошибок в последний год, и что это мы спасли его от неминуемой гибели.

– Тогда ему, возможно, стоило бы проявить немного благодарности и чуточку понимания, не? – спросил Бренор.

Дзирт только пожал плечами.

– Он и проявит, но на своих условиях.

– Если Адбар отвергнет наш план, мы с тобой найдем армию, вкоторой ты так нуждаешься, чтобы выполнить свою миссию, мой друг, – пообещал король Эмерус.

– Без Адбара у нас не будет стольких воинов, – заметил Бренор.

– Тогда пойдем в Мирабар и поищем еще союзников – мы что-нибудь придумаем, – сказал Эмерус. – Их парни – тоже из Делзуна, как и твои мальчики из Долины Ледяного Ветра. Мы вернем Гаунтлгрим, не волнуйся!

– Мы? – спросил Дзирт, ловя намек короля Эмеруса.

– Долго рассказывать, – только и сказал король Цитадели Фелбарр по этому поводу.

Харнот и Ортео Спайкс вернулись сразу после его слов, и король Адбара выглядел куда менее возбужденным.

– Мой друг думает, что лишившись двух тысяч воинов Адбар не станет менее сильным, – начал Харнот. – Поэтому половина твоего войска пойдет под знаменами Цитадели Адбар, король Бренор.

– Нет, – немедленно ответил Бренор, не смотря на то, что другие заулыбались и начали весело переговариваться. Все глаза резко повернулись к рыжебородому дворфу. Окружающие были удивлены его ответом.

– Не будет флагов Адбара, Фелбарра или Митрил-Хала, – пояснил Бренор. – Как и в войне, которую мы только что победили, мы пойдем под одним флагом. Флагом нашей крови Делзуна, флагом Гаунтлгрима.

– У Гаунтлгрима нет флага! – запротестовал Харнот.

– Тогда, давайте сделаем его, – с широкой улыбкой сказал король Эмерус Боевой Венец. Он поднял руку, протягивая её Харноту. После небольшого колебания, молодой король Адбара крепко пожал руку своего соседа.

Тем временем Бренор начал доставать из-за своего волшебного щита кружки эля. По одной для каждого из четырех королей, собравшихся на поле.

А потом они произнесли тост:

– За Гаунтлгрим!

Работы на руинах Черной Стрелы продолжались несколько декад, покуда массивная оркская крепость не превратилась в небольшой сторожевой форпост с парой торчащих башенок. Между участниками работ произошла небольшая дискуссия о том, стоит ли полностью сравнять это место с землей, или переоборудовать крепость, дабы дать дворфам выпустить пар. Но как сказал Бренор, и он, разумеется, был прав, что сохранение Черной Стрелы в целости может дать оркам идею вернуть её назад.

В конце концов восстановить цитадель было проще, чем собрать её из обломков.

Потому они снесли большую часть строения, оставив жалкие сторожевые башенки. Большие бревна они отвезли к реке, где кинули их в воду и отправили в Митрил-Халл, где те были использованы в качестве дров для печей и горнов.

Доки тоже были разобраны, как и ныне брошенные оркские деревни. Рабочие стирали все следы Королевства Многих Стрел с Серебряных Пустошей. Когда лето подошло к концу, дворфы и их союзники вернулись по своим домам, а представители трех цитаделей пообещали друг другу встретиться зимой, чтобы обсудить весенний поход на запад.

– Что тебя волнует? – спросила Кэтти-бри Реджиса, пока они шли обратно в Митрил-Халл. Реджис, разумеется, присоединился к веселым крикам и общему “ура”, но каждый день Кэтти-бри замечала, как темные облака тревоги наползают на его ангельское личико.

– Я устал, только и всего, – бросил Реджис, но женщина знала, что он лжет. – Это был долгий и тяжелый год.

– Для всех нас, – заметила Кэтти-бри. – Но это был год победы, правда?

Реджис посмотрел на девушку. Он сидел на своем пони, намного ниже плеч её спектрального единорога. Его улыбка стала искренней, когда он спокойно сказал:

– Ура королю Бренору.

Но в глубине его глаз снова сгустились облачка тоски, и когда он повернулся, глядя на дорогу, раскинувшуюся перед ними, Кэтти-бри заметила это.

– Ты не пойдешь с нами в Гаунтлгрим, – констатировала она.После тени, промелькнувшей в его глазах, ей не нужно было слышать ответ.

– Я не говорил ничего такого, -ответил Реджис, не глядя на неё.

– Но ты этого и не отрицаешь, даже сейчас.

Она заметила, как напряглось лицо хафлинга, хотя он все еще не смотрел на женщину.

– Как давно ты понял это? – спросила Кэтти-бри спустя какое-то время, понимая, что Реджис просто не хочет продолжать разговор.

– Если бы Бренор вел войско на войну в Гаунтлгрим, а Дзирт был в Кормире или Землях Кровавого Камня, может быть, что бы ты делала? – спросил Реджис.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты пошла бы за Бренором, сопровождая его на задание, на последнее задание в череде заданий, которая, кажется, никогда не кончится, или ты захотела бы найти Дзирта снова, проведя с ним остаток своей жизни?

– Доннола Тополино, – поняла Кэтти-бри.

– Моя любовь к ней ничуть не меньше, чем твоя – к Дзирту, – пояснил Реджис. – Я оставил её, потому что должен был исполнить свое обещание, потому что знал, что мой друг, Дзирт, нуждается во мне. Поэтому я пришел из Агларонда, пройдя половину Фаэруна до Долины Ледяного Ветра, и остался с вами, когда мы нашли нашего друга при смерти.

Женщина кивнула. Её открытая, внимательная и располагающая реакция пригласила его продолжить.

– И мы только что победили в этой войне, – говорил Реджис. – Это было важно, и на самом деле являлось продолжением того,что мы начали много десятилетий назад. Я был управляющим Митрил-Халла в дни первого Обальда.

– Я хорошо помню это, и ты служил с великой честью.

– И вот я вернулся к тому, с чего мы начали, замкнул круг – продолжал хафлинг. – И оба раза я чуть не умер – я не боюсь смерти. Никогда не боялся, и тем более не тревожусь об этом после того, как провел время в лесу Миликки.

– Но ты боишься, что никогда больше не увидишь свою возлюбленную Доннолу, – догадалась женщина.

– Это миссия дворфов, задача для братства Делзуна, – попробовал объяснить Реджис. – Я не дворф. Дзирт сказал, что освобождение Гаунтлгрима от дроу может занять годы, а удержание этой территории может затянуться на десятилетия. И в какой момент.. ? – его голос затих, и вопрос так и остался не заданным.

– Ты закончишь свою службу? – закончила за него Кэтти-бри, и Реджис жалобно посмотрел на её. Улыбка женщины была мягкой и обезоруживающей. – Ты сделал больше, чем кто-либо мог попросить, друг мой. Никто не станет теперь судить тебя за отъезд, хотя, разумеется, мы все будем скучать по тебе.

– Брат Афафренфер идет через Митрил-Халл, – сказал Реджис. – А потом -на юг, к Сильверимуну и Эверлунду, и по дороге до Глубоководья.

– Он объяснил, что его миссия тут подошла к концу, – согласилась Кэтти-бри. – Все благодарны ему за помощь здесь, он сыграл не малую роль в смерти дракона на склоне Форспика. Брат Афафренфер – прекрасный союзник.

– Из Глубоководья он отправиться Торговым Путем, по которому я шел вместе с Ухмыляющимися Пони, прежде чем нашел вас на берегах Мер Дуалона. Я пойду с ним, до порта Сьюзейл, и поплыву домой, в Агларонд, а он отправиться в Прокампур и Земли Кровавого Камня.

– Я хотела бы отговорить тебя.

– Ты знаешь, что у тебя не получится.

– Ты влюблен, Ред… Паук Парафин, – сказала Кэтти-бри. – Я лишь надеюсь, что однажды встречу ту женщину, Доннолу Тополино, что похитила твое сердце.

– Ты встретишь, – пообещал Реджис. – Надеюсь, я поведу её за собой по дороге приключений. И однажды этот путь приведет нас в Гаунтлгрим.

– Этот мир куда шире, чем тебе кажется. Когда Вульфгар оставил нас ради Долины Ледяного Ветра, не говорили ли мы, что все встретимся снова?

– Я встретился – с Вульфгаром, я имею в виду. Как и Дзирт.

– И?

В ответ на этот честный вопрос, хафлинг сглотнул. Та встреча с Вульфгаром была довольно дружелюбной, но довольно обессиливающей для всех троих.

– Ты говоришь, что я не должен возвращаться? Или что мне не стоит уходить?

– Разумеется, я не хочу, чтобы ты уходил! – воскликнула женщина. – Но нет, ты должен сам выбрать, дорогой друг. Я вижу, как в каждый удобный момент ы устремляешь взгляд на восток – все мы видим. Ты не можешь потратить всю жизнь тоскуя по любимой Донноле. Ты всегда останешься Компаньоном Митрил-Халла, Паук из Агларонда. Всегда останешься одним из нас, и, разумеется, где бы мы ни были – мы будем приветствовать тебя объятиями, широкими улыбками и поцелуями лично от меня – множеством поцелуев!

– Я старался быть достойным Компаньоном.. – начал было Реджис, но его голос затих.

Сейчас все это становилось слишком реальным для него, поняла Кэтти-бри. Тяжесть принятого решения первый раз с такой ясностью легла на его плечи. Он оставлял их всех.

– Достойным? Ты герой, во всех смыслах этого слова. Ты спас жизнь Вульфгару в туннелях у Митрил-Халла. Дважды!

– После того, как он спас мою.

– Это именно то, что каждый из нас сделает друг для друга, – сказал Кэтти-бри. – Единственное, чего бы я хотела – сопровождать тебя в Агларонд.

Реджис кивнул, тяжело сглатывая. Кэтти-бри посмотрела в его глаза. Серьезное выражение на лице малыша заставило её смутиться.

– Вульфгар согласился пойти со мной, – объяснил Реджис.

На мгновение Кэтти-бри показалась выбитой из колеи, словно она вот-вот свалится со своего волшебного скакуна. Она быстро взяла себя в руки и кивнула.

– Он согласился сопровождать меня в моем путешествии, – продолжил Реджис. – Возможно, он чувствует некоторую общность со времен наших испытаний в Подземье…

– В конце концов, он обязан тебе жизнью.

– Долг, за который я никогда не потребую платы.

– Он будет рад отплатить тебе. Вероятно, он будет счастлив найти перед собой открытый путь и больше возможностей для завоеваний.. различных существ.

– Прошу тебя, ничего не говори, – быстро бросил Реджис, словно замечание Кэтти-бри напомнило ему о чем-то. – Ладно, мы вместе пойдем и расскажем об этом Бренору и Дзирту, но пока это наш секрет. Согласна?

– Почему?

Реджис кивнул головой вперед, указывая на Вульфгара и рыцаря-командора Сильверимуна.

– Алейна Яркое Копье совершенно сражена им, – пояснил Реджис.

– Быть может, она пойдет с вами.

Реджис затряс головой прежде, чем Кэтти-бри закончила свою мысль.

– У неё есть обязанности в Сильверимуне. Ходят слухи, что она станет командовать в Сандабаре, когда его отстроят заново.

– Ты выбрал любовь, – напомнила женщина. – Может быть она…

– Я не думаю, что Вульфгар желает видеть её с нами, – заметил Реджис. – Он… теперь другой. Я не верю, что он хочет семью – у него уже была одна, в прошлой жизни. Дети, внуки, правнуки – он все это знает. Он пережил многих из них. Он уже говорил мне, что больше всего сожалеет о том, что не сможет отправиться с вами назад в Широкую Скамью.

– Пенелопа Харпелл, – со смешком сказала Кэтти-бри.

Реджис пожал плечами.

– Наш секрет?

– Скоро мы разделим его с Бренором и Дзиртом, чтобы тщательно подготовиться к прощанию.

Хафлинг кивнул и повернул голову, фокусируя взгляд на дороге впереди. Кэтти-бри знала, что он вынужден был сделать это, дабы убедиться, что женщина не видит слез, которые навернулись на его глаза.

Чуть позже тем же днем огромная сила выступила вперед, поворачивая на восток по реке Сарубрин вместе с эльфами, чьи лодки должны были переправить их и тысячи из Цитадели Адбар через реку к Сверкающему Лесу.

Король Эмерус вместе со своим войском мог отправиться именно этим путем, но он решил пройти дальше на юг, к Мосту Сарубрин, вместе со своим другом Бренором, дабы лучше обсудить это великое приключение, которое ожидало дворфов на самой древней родине клана Делзун.

В ту же ночь Кэтти-бри и Реджис нашли Бренора, Вульфгара и Дзирта одиноко сидящими у костра. Они заняли места рядом с друзьями, разделяя с ними напитки и трапезу.

– Призови Гвенвивар, – попросил Реджис Дзирта.

Дроу с удивлением посмотрел на него. Просьба хафлинга казалась странной.

– В мире нет армии, которая пожелала бы атаковать нас, – сказал Бренор.

Но Реджис посмотрел на Дзирта и кивнул, Кэтти-бри также поддержала его кивком головы, поэтому дроу вытащил ониксовую статуэтку и призвал шестого члена Компаньонов Митрил-Халла.

Когда все собрались, Реджис и Вульфгар поделились своими планами. Разочарованный крик Бренора пронзил ночную тьму, заставляя множество удивленных глаз обратиться на него.

– Это моя самая великая миссия, – протестовал дворф, почти отчаявшись. – Я не смогу выполнить её без вас!

– Ты сможешь, – ответила Кэтти-бри. – Мы сможем. Дзирт и я будем рядом с тобой. И еще тысячи твоих сородичей.

Бренор резко посмотрел на неё, совершенно точно чувствуя себя обманутым или тем, кому рассказали в последнюю очередь.

– Они должны идти, – настаивала Кэтти-бри. – Их дела – в основном, дела Реджиса – значат не меньше, чем твои. Я бы даже сказала, значат куда больше, чем твои. Гаунтлгрим был здесь тысячи лет и еще тысячи простоит, а Доннола...

Она посмотрела на Реджиса, который благодарно кивнул.

– Твоя девочка? – недоверчиво спросил Бренор, словно мысль о погоне за женщиной в то время, когда перед ними лежало столь великое приключение была нелепой.

– Женщина, которую я возьму в жены, – сказал Реджис. – Может быть, мы назовем нашего первого ребенка Бренор, вот только думаю, его борода тебя разочарует.

Бренор начал спорить, но слова хафлинга заставили его закончить тираду скороговоркой, а затем смехом.

Поэтому они ели и пили. Много громких слов и кружек эля поднялось в ночной воздух, много клятв, что они все увидят друг друга снова, в Гаунтлгриме. Все они решил, что это не прощание, а лишь временный поход разными путями.

Как многим могли помочь эти бесполезные обещания?

– Мы не нарушим вашей частной встречи? – донесся до них неожиданный голос. В свете костра показался Джарлаксл в окружении двух сестер – Тазмикеллы и Ильнезары.

– У нас хватит места для всех, – быстро сказал Дзирт прежде, чем Бренор смог запротестовать. Он подвинулся на бревне, освобождая место вновь прибывшим.

– Выпить? – спросил Дзирт, глядя на Бренора, который мгновение выглядел хмурым, но потом все же создал еще кружку.

Ильнезара взяла первую кружку, передавая её Джарлакслу, и объяснила:

– Я предпочитаю кровь, – когда Бренор снова потянулся за щит. Дворф остановился и уставился на неё.

– Ты открыто бродишь среди дворфов и всех остальных, – тихо сказал Дзирт Джарлакслу.

– Война закончилась, поэтому сделаем вид, что я пришел попытаться наладить отношения между расами, – ответил наемник, глотнув эля. – Разумеется, я здесь как шпион Матроны Матери Бэнр, поэтому, разумеется, я должен все основательно разузнать.

Вульфгар ощетинился, а Бренор аж подпрыгнул от этого заявления. При виде такой реакции Джарлаксл лишь улыбнулся и пожал плечами.

– То, что я дважды в одном предложении использовал слово “разумеется” не верно передало мой сарказм?

– Это был длинный год, – ответил Дзирт.

– Ах, – согласился Джарлаксл. – Ладно, добрый дворф и гигантский человек, расслабьтесь, – сказал он им.– Я не расскажу в Мензоберранзане ничего сверх того, что они и так знают. Дворфы победили, орки бежали, человеческие королевства отстраиваются заново, и благодаря нашим – их – усилиям, эта война на Серебряных Пустошах сделала союз Луруара только крепче.

– Это все, что ты хочешь сказать им, да? – спросил Бренор.

– Да, – ответил Джарлаксл. – В обмен на небольшую услугу.

При этих словах Бренор выпрямился, бросая кислый взгляд на Дзирта, но дроу поднял руку, прося дворфа подождать.

– У меня есть парочка друзей, оба вам известны, которые весьма заинтересованы в вашем походе на Гаунтлгрим, – пояснил дроу.

– Эти, что ли? – спросил Бренор, кивая на сестер.

– Постарайся не быть таким тупым, – ответила Тазмикелла.

– Добрый дворф, нам уже скучно, – согласилась Ильнезара.

– Не они, – продолжил Джарлаксл. – Дворфы, включая нового члена Бреган Д’Эрт. Оба попросили отпустить их, чтобы они могли отправиться с вами на вашу родину. Учитывая все, что они сделали, я был бы отвратительным лидером и ужасным другом, если бы отказал им.

Он поднял руку, делая жест, и в круг света впрыгнули Амбергрис и Атрогейт, держащиеся за руки и обнадежено улыбающиеся.

– Ты просишь меня взять этих двоих? – спросил Бренор.

– Сильные союзники, – заметил Джарлаксл.

Бренор казался потерянным. Он перевел глаза с дроу на дворфов, с дворфов на Дзирта, а затем снова обежал их всех взглядом.

– Да, я не стану отрицать,этого.

– Меня заверили, что я смогу вернуться в свой старый дом в Фелбарре, – сказал Атрогейт.

– А я смогу вернуться в Адбар и буду прощена, – добавила Амбер Гристл О’Мал из Адбарских О’Малов. – И мы благодарны вам за все это.

– Да, и мы предпочитаем отправиться в путь вместе с вами, – сказал Атрогейт. – Снова.

– А что на счет тебя? – спросил Дзирт Джарлаксла.

Наемник пожал плечами.

– Я представитель матроны матери и, конечно, у меня есть собственная дорога.

– Он пойдет на поиски Эффрона, разве вы не знаете? – вставила Амбра. – Да, чтобы найти бедного мальчика и снова позволить мне его обнять.

– Мы договорились? – спросил Джарлаксл.

– А если я скажу нет? – спросил Бренор.

– Тогда я расскажу ту же небольшую сказочку матроне матери, а вы останетесь без двух милых и сильных компаньонов.

Бренор посмотрел на Дзирта.

– Что скажешь ты, эльф?

– В бою я бы хотел видеть этих двоих на своей стороне.

– Отлично. В таком случае я рад видеть вас, – сказал Бренор паре, которая заулыбалась еще шире и попятилась назад, скрываясь в тенях между костров.

– А теперь мне пора идти, – заявил Джарлаксл, допивая свою кружку, слегка наклоняя шляпу и поднимаясь. – Расстаемся, но не прощаемся, ибо я не сомневаюсь, что наши пути снова пересекутся, друзья мои.

Он начал было кланяться, но Тазмикелла схватила его за рукав и с пугающей легкостью дернула назад, заставляя сесть рядом с собой. Драконица что-то зашептала ему на ухо, бросая взгляды через костер на Вульфгара.

Джарлаксл засмеялся.

Большой человек нахмурился.

– Моя подруга интересуется, не нуждаешься ли ты в теплой постели этой ночью, – сказал Джарлаксл.

Ошеломленный Вульфгар казался растерянным. Он только бормотал себе под нос “эмм”.

– Она дракон, парень, – напомнил ему Бренор.

– Почему все говорят так, словно в этом обстоятельстве есть что-то плохое? – поинтересовался Джарлаксл. Он посмотрел на Вульфгара и хитро улыбнулся. – Заманчиво, да?

Но Реджис ответил прежде, чем Вульфгар смог открыть рот.

– Алейна рядом, и она ждет тебя, – напомнил он, и ухмылка исчезла с лица большого человека.

– Я… очень благодарен… – заикаясь, начал Вульфгар, но сестры только посмеялись над ним, поднимая Джарлаксла, зажатого между ними, на ноги и таща наемника прочь.

– Я вынужден буду выдержать больше испытаний из-за твоего отсутствия, – с притворным сожалением сообщил дроу. Он попытался поклониться снова, но Ильнезара легко подняла его над землей, перекидывая через плечо.

– Увы, – сказал он с великой трагедией в в голосе, и неуклюже наклоняя свою огромную шляпу.

– Драконы… – недоверчиво сказала Кэтти-бри, переводя взгляд на Вульфгара и с отвращением качая головой.

– А это действительно интригует… – пошутил Дзирт, уворачиваясь от добродушного шлепка жены.

На лице Вульфгара, наблюдавшего за уходящей троицей, все еще проступал явный интерес. Он смотрел на прекрасных сестер и, как не странно, действительно нашел предложение интригующим. Он смотрел на Джарлаксла, завидуя беспечному, себялюбивому дроу.

Нашел ли наемник то, что искал Вульфгар?

Звуки рогов и стук множества ног, сопровождавшие марш тысяч дворфов, следовавших через Сарубрин из Цитадели Фелбарр, были заглушены приветственными криками воинов, встретивших своих сородичей из клана Боевых Топоров.

– Он поддержал тебя всем, чем смог, – заметил Дзирт, вместе с Бренором глядя на отходящего короля Эмеруса.

– Мой друг Эмерус – хороший человек, – торжественно ответил Бренор.

– Когда мы встретимся на изломе года, он будет щедрым. Многие из тех, что пойдут рядом с нами, будут принадлежать к Цитадели Фелбарр, не сомневайся.

– Я и не сомневаюсь, – согласился Дзирт.

Раздался новый звук рога, на этот раз – на юге, и Дзирт заметил, что Бренор с трудом сглотнул, услышав этот зов, возвещавший об отходе Серебряных Рыцарей.

Дзирт также тяжело вздохнул.

– Моя девочка сейчас с ними, – заметил Бренор. – Пошли, попрощаемся... – его голос затих, и крепкий дворф слегка хихикнул.

Бренор посмотрел на Дзирта и кивнул, оба друга двинулись с места. Моментом позже они нашли Кэтти-бри вместе с Реджисом и Вульфгаром. Алейна и брат Афафренфер стояли в стороне, вежливо ожидая уходящих. Подойдя, Бренор стал вытаскивать из-за щита кружки эля, раздавая их всем четырем, а затем поднимая вверх свою собственную.

– Компаньоны Митрил-Халла, – сказал дворф сильным и громким голосом – достаточно громким, чтобы окружающие повернулись, обращая внимание на пятерых друзей. – Если мы больше никогда не встретимся, знайте, что лишь немногие сумели познать такую глубокую дружбу.

При этих словах Реджис поморщился, и Дзирту показалось что хафлинг был на грани, вот вот собираясь отказаться от своей поездки в Агларонд.

– Мы встретимся снова, – заверил Дзирт, стараясь убедить всех вокруг, особенно хафлинга, но сам сильно сомневаясь в своих словах.

– Да, в этой жизни или в следующей, – уверенно добавила Кэтти-бри. На этот раз Дзирт заметил, как поморщились оба уходящих друга. Он понял.

Они произносили тосты и пили, произносили больше тостов и пили больше, хотя рога на юге звучали все настойчивее и чаще. Наконец, Алейна приблизилась к ним.

– Мы уходим, – сказала она Вульфгару и Реджису.

Они обнимались и целовались. На глазах всех пятерых выступили слезы. Когда Дзирт обнял Реджиса, хафлинг тихо прошептал ему на ухо, словно спрашивая разрешения:

– Я должен идти.

– Я знаю, – заверил его Дзирт.

И они двинулись в путь, следуя на юг вниз по берегу реки с войсками Эверлунда и Сильверимуна, и оставляя Дзирта, Кэтти-бри и Бренора следить, как они медленно исчезают вдали.

Глава 2

Прогулки по нижним планам.

Матрона Мать Зирит Ксорларрин взяла за руки своего могучего племянника – мага Тсэбрека, и начала свое колдовство. Кроме того, маг стал читать собственное заклинание, создавая уникальное сочетание их сил – силы магии и божественной воли.

Высшая Жрица Кирий, старшая дочь Зирит, стоявшая напротив них у алтаря, затаила дыхание. Она никогда раньше не видела ритуала вызова, хотя была сведущей в некромантии.

– Двордермий, – прошептал Тсэбрек, спустя долгое время, произнося имя одного из тех дроу, что пали на Серебряных Пустошах.

– Дводермий, – эхом повторила Матрона Мать Зирит, и оба они многократно произнесли свой зов.

Тело явилось из самих каменных блоков алтаря, сквозь которые проступили черты лица, и начало расти и подыматься. Существо отделилось от алтаря. Тело принадлежало погибшему темному эльфу, разрубленному мечами и топорами.

– Кирий! – резко бросила Матрона Мать Зирит, и верховная жрица поняла, что медлит слишком долго. Она отбросила свое удивление, произнося простое заклинание для оживления мертвых.

Несколько мгновений спустя, труп Дводермия Ксорларрина сел на алтаре, а затем натянуто двинулся в сторону. Ноги дроу свесились с алтарной плиты. Верховная Жрица Кирий посмотрела на Матрону Матерь Зирит, которая кивнула дочери. Кирий приказала зомби встать и пойти. Безвольный мертвец пошел вперед, держась на расстоянии от верховной жрицы, как и было приказано. Он не остановился, когда достиг края ямы предвечного. Он не произнес ни звука, переваливаясь через этот край и летя сквозь водоворот танцующих водных элементалей, чтобы приземлиться прямо на лавовую кожу предтечи. Предвечный принял Дводермия.

Тсэбрек тяжело вздохнул.

– Это займет декады, – сказал он. – Я истощен, как и ты.

– Мы должны, – ответила Матрона Мать Зирит. – Благодаря этому мы исполним великую волю Паучьей Королевы.

Верховная Жрица Кирий придержала язык, не уверенная, что вызов трупов из далекого сражения, а потом надлежащие избавление от них, сможет сотворить что-то подобное. Но им нужно было попытаться. Потому что она, как и её мать, понимала – Госпожа Ллос недовольна их провалом в Серебряных Пустошах. Быть может именно поэтому среди погибших дроу было столько воинов Дома Ксорларрин.

Так что теперь они будут выполнять свои утомительные обязанности, в надежде получить хоть немного прощения и помилования от Паучьей Королевы. Эта задача каждый день в течение нескольких часов держала их занятыми, и была отнюдь не простой. Тсэбрек вынужден был уничтожать драгоценный камень ради каждого ритуала вызова.

Кирий подумала, что, быть может, было бы проще, если бы Матрона Мать Зирит просто послала Тсэбрека на Серебряные Пустоши, чтобы он физически доставил падших эльфов К’Ксорларина. Но, конечно, она не высказала это вслух.

Но, конечно же, её мать никогда бы так не поступила. Тсэбрек был любовником Зирит, её партнером, и она в тайне возвела его на одну с собой ступень могущества. И именно это, как боялась Кирий – но, разумеется, не произнося этих опасений вслух – могло действительно стоять за разочарованием Госпожи Ллос.

Огненный шар рассеял тьму в углу огромной пещеры, ставшей приютом для Мензоберранзана. Громф знал, что это было нечто большее, чем просто магический выстрел. Во всяком случае, судя по тому, что он видел из окна Сорцере.

Крики пронеслись по пещере, отскакивая от каменных стен. Где-то бушевала битва, дроу против демона, возможно, или, что еще вероятнее, демон против демона.

Мензоберранзан нынче кишел тварями из Абисса, этими уродливыми порождениями разрушения и хаоса, теперь блуждающими абсолютно свободно – никем неконтролируемые и не сдерживаемые. Громф потерял двух студентов, пойманных демонами в районе, называемом Улицами Зловония – тело одного из учеников было прислано ему в двух одинаковых коробках.

Ворота всех домов в городе были закрыты и запечатаны, каждый часовой нервно озирался, каждая матрона мать одновременно волновалась и строила планы, раздумывая над тем, удастся ли ей заставить демона служить, или орда чудовищ ворвется в её Дом, дабы разгромить его Они не могли найти ни единого способа облегчить свои страхи. Это были демоны, которые действовали, повинуясь своей прихоти. Они разрушали просто ради разрушения.

Тихий рык сорвался с губ архимага. Что это за идиотизм? Каких демонов, в прямом и переносном смысле, его высокомерная сестра спустила на Мензоберранзан?

Послышался стук в дверь, но Громф проигнорировал его. Вероятно, еще больше плохих новостей. Еще один студент разорван на части огромными клешнями глабрезу, или меньший Дом подвергся нападению.

Раздался новый стук, на этот раз более настойчивый, и, когда Громф не ответил снова, к своему удивлению архимаг услышал, как дверь со скрипом открывается.

– Тебе повезло, что я снял свою защиту, – сухо сказал он, не оборачиваясь. – Иначе ты превратился бы в красную лужу из которой выскочила бы раненная лягушка.

– Правда, супруг? – пришел неожиданный ответ голосом Минолин Фей. – Быть может, в этом образе ты нашел бы меня более привлекательной.

– Что ты тут делаешь? – потребовал Громф, все еще не трудясь повернуть лица к жрице.

– Матрона мать чувствует себя вполне довольной собой, – ответила Минолин Фей. – Остальные матроны матери слишком заняты, чтобы думать о заговорах против неё.

– Возможно, если бы она просто сожгла Дом Бэнр, ей пришлось бы беспокоиться еще меньше, – язвительно заметил Громф.

Он глубоко вздохнул, а затем наконец одарил жену серьезным взглядом.

– Скольких еще она вызвала?

– Да кто может знать, – бросила Минолин Фей. – Теперь демоны призывают других демонов. Матрона мать с таким же успехом могла бросить в гнездо несколько больных крыс. Звери так эффективно размножаются. Вот только даже у больных крыс есть несколько декад беспомощного младенчества. Призванные демоны вполне зрелые и готовы разрушать с момента своего прохода сквозь межплановые ворота.

– Зачем ты здесь? – снова спросил Громф.

– Настоящая матрона мать не сидит на троне Дома Бэнр, – посмела прошептать Минолин Фей.

– Что ты предлагаешь?

Минолин Фей сглотнула, готовясь отвечать.

Громф отлично знал. Не так давно, Минолин Фей и некоторые другие, включая Громфа сговорились сбросить Квентл с её трона. Они нашли слабость, шов в броне матроны матери, историю, уходящую корнями в Смутное Время. В том хаосе, когда боги снова вернулись в Фаэрун, а магические силы были восстановлены, Матрона Мать Ивоннель Вечная, мать Громфа и правительница Мензоберранзана на протяжении стольких лет, что начала этого правления не помнил и старейший дроу, использовала необузданную мощь Паучьей Королевы. Могущество Ллос текло сквозь неё во время уничтожения Дома Облодра – прислуги и почти всех благородных семьи. Дом Облодра получил преимущества во время молчания богов, и Ллос, в том числе. Все они были псиониками, и их силы не зависели от божественного вмешательства.