Текст книги "Архимаг(ЛП)"
Автор книги: Роберт Сальваторе
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
– Ладно, мы увидим, до чего это доведет, – ответил Громф. – В конце концов, для обычных мужчин все это не имеет значения. Госпожа Ллос выразила свою волю, выбрав для её исполнения Матрону Мать.
Киммуриэль заметил затаенную насмешку в его голосе, намекавшую на то, что произносимые им слова не были искренними. Псионик улыбнулся и кивнул, якобы соглашаясь с архимагом. На самом деле, усмешка Киммуриэля относилась скорее к его собственным планам. Он был рад видеть, что его предложения укоренились в душе Громфа. Архимаг верил, что контролирует ситуацию, что он нашел какое-то до сих пор не известное сочетание псионики и тайной магии, которое подарит ему превосходство даже над Квентл в этой игре с демонами.
Как и надеялся Киммуриэль, как и показывала ему мать.
В самых глубоких уголках своего дисциплинированного и организованного сознания, Киммуриэль задумался, как будет удивлен Громф, когда призовет Кь’орл Одран во всей её неконтролируемой ярости.
Киммуриэлю было, без сомнения, приятно представлять, как Кь’орл обрушит свою месть на Дом Бэнр. Он надеялся, что Кь’орл не станет уничтожать разум Громфа, застав его врасплох, что она, разумеется, сделает. Ибо он не мог дождаться своего погружения в поток неотфильтрованных мыслей архимага, когда тот осознает свою глупую гордыню и разорение, которое навлек на свой собственный дом.
– Не стоит ли нам начать? – больше приказал, чем спросил Громф. – Сегодня мне нужно многое сделать.
Он двинулся к Киммуриэлю, но псионик поднял руку, заставляя архимага остановиться.
– Я принес новости от Бреган Д’Эрт и Джарлаксла, – объяснил Киммуриэль в ответ на удивленное выражение Громфа. – Огромная армия дворфов вошла в туннели над К’Ксорларрином. Они намереваются восстановить древнюю родину, которую называют Гаунтлгрим.
– Что за дворфы?
– С Серебряных Пустошей, – ответил Киммуриэль, и Громф вздохнул.
– Их ведет король Бренор Боевой Топор из Митрил-Халла, который убил вашу мать, Матрону Ивоннель, вскоре после Смутного Времени, – пояснил Киммуриэль. – Тот самый Бренор, да. Он возродился для ведения войны против Многих Стрел, и для решения вопроса с Гаунтлгримом, как говорят многие. Их армия огромна и полна решимости, численность их составляет несколько тысяч, и Джарлаксл заверил меня, что Мать Зирит не отбросит их. Они последуют к Кузне и станут гоняться за Ксорларринами и их рабами по нижним туннелям. План, имя которому К’Ксорларрин, перестанет существовать.
– Джарлаксл верит в это?
– Вы знаете его достаточно, чтобы понимать его компетентность в прогнозировании таких вопросов.
– Я знаю его достаточно, чтобы понимать – многое из того, что он говорит, говорится с мотивами, отличными от содержания сообщения, – заметил Громф.
– Возьмите все, что можете от этого сообщения. Согласно контракту и протоколу Бреган Д’Эрт, я должен был пойти к матроне матери, может быть даже к Правящему Совету, но учитывая наши… тайные отношения, я счел мудрым позволить архимагу доставить эти тревожные и неожиданные новости.
– Не такие уж неожиданные, – ответил Громф. – Через камень, который ты сам и сделал, я видел, что Тиаго идет на запад, к К’Ксорларрину.
– Быть может, возвращается к своей матери и Дому.
– Полагаю, что скорее гонясь за Дзиртом До’Урденом, – заметил архимаг. – У него идея фикс. Он получит свой день с Дзиртом. И ничто не сможет стать более важным.
– Или это Дзирт получит свой.
Громф пожал плечами, словно это не имело особого значения. И для этих двух, разумеется, все это действительно не имело разницы. Ни Тиаго, ни Дзирт не имели никакого влияния на их долгосрочные игры.
– Вполне вероятно, что бродяга Дзирт находится рядом со своим другом, Бренором, – сказал Киммуриэль.
– Тогда мне стоит присматривать за Тиаго.
Эти слова многое показали Киммуриэлю. Был бы он на месте Громфа – он следил бы за Тиаго почти постоянно – как он, разумеется, и делал со своим наблюдательным камнем.
– Прорицание утомляет вас, – сказал Киммуриэль.
Громф с кивком признал его правоту.
– Сила никогда не дается легко. Я вижу его там, на грани моей досягаемости. Отправка мыслей через камень заставит меня потерять равновесие, и я вернусь слабым и уязвимым.
– А с мощными демонами, порхающими по вашему городу и башне, вы не можете позволить себе такую уязвимость, – подвел итог Киммуриэль. – Потому вы следите за Тиаго лишь эпизодически, и лишь не долго.
Громф выпрямился, властно распрямляя плечи.
– Все будет проще, – заверил его Киммуриэль. – Эти силы – такие новые для вас. Я поражен успехами, которые вы уже сделали. Такая псионическая задача является сложной для любого, даже для иллитида, и то, что вы вообще в состоянии выполнить такую работу, является свидетельством силы вашего разума. Это заставляет надеяться, что однажды – быть может, даже однажды в скором времени – ваша псионика сможет конкурировать со знаниями тайной магии.
Комплимент оказал желаемое действие, и Громф отступил назад, заметно расслабляясь. Киммуриэль знал, что эти любезные слова были ложью лишь отчасти, ибо Громф действительно силен в псионике – и умен, как ни один из известных дроу. Только ум не гарантировал успехов в ментальной магии – в конце концов, восхитительный Джарлаксл был довольно неуклюж в использовании подобного вида магии. Но в случае, когда псионические способности были налицо, как у Громфа, великий ум мог предложить великие перспективы. Делая потолок доступного могущества таким же высоким, как небо надземного мира.
– Вы готовы возобновить наши уроки? – спросил Киммуриэль.
– Конечно. Демоны все еще летают вокруг, но большая часть их подчиняется архимагу Громфу.
Он закрыл глаза и поднял руки, псионически приглашая Киммуриэля подойти ближе.
И благородный сын Дома Облодра последовал приказу, телепатически передавая свой урок в сознание Громфа Бэнра.
Попутно, он телепатически же поместил туда небольшие части заклинания, полученного в Абиссе, располагая его чуть дальше в мыслях Громфа. Там, где архимаг найдет их, когда снова совершит вызов. И поверит, что это было откровение, новое, более глубокое понимание смеси псионики и тайной магии. Да, Киммуриэль мог чувствовать уверенность Громфа.
Архимаг был достаточно высокомерен, чтобы поверить в то, что открыл неизведанную территорию в слиянии этих двух сил, словно такие вопросы никогда не приходили в голову тысячам прекрасных псиоников, существовавших до него, или иллитидам, чей разум не требовал доказательств.
Когда короткое время урока истекло, Киммуриэль быстро откланялся, и Громф был готов его отпустить.
Громф также отправился прочь, направляясь сквозь паутину ворот Дома Бэнр в залу для аудиенций своей сестры, Матроны Матери Квентл Бэнр.
Квентл спокойно выслушала доклад о марше дворфов на Гаунтлгрим, её глаза и руки не выдавали нервозности. Армия, идущая на Дом Ксорларрин, возможно, бывшего её самым сильным союзником. Армия жалких дворфов с территорий, на которых она некогда спровоцировала войну. Армия, которая теперь решилась ударить по городу-побратиму Мензоберранзана, К’Ксорларрину. По городу, гарантировавшему Квентл торговый путь, соперничавший с Домом Ханзрин.
– Ты не можешь послать солдат нашего Дома, – закончил Громф. – Не в такое опасное время.
Матрона Мать Бэнр кивнула, соглашаясь.
– Может быть, Мать Мез’Баррис? – спросил архимаг. Он усмехнулся при мысли о солдатах Дома Баррисон Дель’Армго, сражающихся за Дом Ксорларрин, который являлся для них одним из самых ненавистных противников.
– Она может отказаться, и будет в праве сделать это, – ответила Квентл. – Если я потребую такое от Матроны Матери Мез’Баррис, даже союзные дома станут опасаться, что станут следующими. И ни один Дом добровольно не расстанется со своими солдатами в таком хаосе.
– Ты пошлешь До’Урденов? – поинтересовался Громф. – Ты, разумеется, полностью контролируешь этот Дом. Среди его членов – двое детей самой Матроны Матери Зирит.
– Гарнизон Дома До’Урден состоит из большого числа солдат из разных Домов – благородных Домов, которые будут расстроены потерями, – ответила матрона мать, снова покачав головой. – Не хотела бы я рисковать правом голоса Матроны Матери Дартиир в совете.
Эльфийка отказалась от всех предложений Громфа, тем не менее, улыбаясь. Она точно знала что-то еще, и архимаг снова напомнил себе об улучшенных способностях своей сестры. Подумав о своей дочери, благословленной знаниями и воспоминаниями Ивоннель, как и Квентл, он испытал привкус сожаления от того, что вообще повел Метила к сестре.
– У тебя не так много вариантов, – заметил он.
– Я – матрона мать, голос Ллос в Мензоберранзане, глупый мужчина, – ответила Квентл. – У меня достаточно вариантов.
– Матрона Мать Зирит не выстоит против короля Бренора и его армий, – напомнил Громф. Он нарочно упомянул имя этого проклятого дворфа, который расколол голову их матери своим боевым топором более века назад. Кроме того, он хотел сообщить о своей убежденности в том, что Дзирт До’Урден тоже будет там, рядом с Бренором. А Квентл хорошо знала этого бродягу. Когда-то он убил её.
Но Громф решил не втыкать нож так глубоко.
– Там слишком много дворфов, и, судя по всему, они пришли отлично снаряженные. Потребуется много сил Мензоберранзана, чтобы повернуть их назад.
– Мензоберранзан не может позволить себе выступить в эти времена.
– Если К’Ксорларрин падет…
– Он не падет, – с кривой ухмылкой сказала матрона мать. – Не после того, как дворфы столкнуться с ордами могущественных демонов, которых встретят задолго до того, как даже приблизятся к позициям Матроны Матери Зирит в нижних туннелях.
Громф отшатнулся назад, совершенно пораженный. Удивленный возглас зазвучал в его мозгу, хотя он был слишком дисциплинирован, чтобы позволить себе произнести его вслух. Квентл серьезно собирается отправить армию демонов в К’Ксорларрин? Армию демонов, во главе с могущественными чудищами, вроде Налфешни?
Кто в действительности может контролировать такую силу? С такими помощниками Матроне Матери Зирит может быть куда хуже, если демоны выгонят дворфов, нежели если дворфы уничтожат их самих.
– У тебя есть хорошее место для телепорта в Гаунтлгрим, не так ли? – спросила Квентл.
– Да.
– Тогда ты…
– Ты же не серьезно, – запротестовал Громф, и глаза его сестры сверкнули яростью. – Моя комната соединена с Кузней, в которой живет Предвечный. Ты знаешь.
– Тогда – ближе к полю битвы.
– Демоны захотят освободить Предвечного, – не соглашался архимаг. – Эти монстры, которых ты призываешь, не тупые существа. Они, разумеется, поймут хаотический потенциал такой силы, как огонь Предвечного. Они будут танцевать, когда вулкан снова начнет извергаться!
Матрона мать откинулась на спинку кресла и уставилась на него, не слишком впечатленная.
– Разумеется, если ты не желаешь, чтобы я вызвал тупых манов и меньших демонов, – пояснил Громф, мудро отступая назад. – Может быть, чазмов, которые не достаточно умны, чтобы разрушить магическую защиту Гаунтлгрима. Или суккубов, которые будут больше заинтригованы игрой в сражение, чем станут заботиться о неконтролируемой силе, вроде Предвечного. Или глабрезу – жестокие охотники стали бы отличной ударной силой для Ксорларринов. Они должно быть хотят вкусить плоти дво…
– Великие монстры, – спокойно сказала Матрона Мать.
– Ты хочешь, чтобы я отправил великих демонов к яме Предвечного?
Матрона мать заколебалась, и Громф теперь мог видеть её внутреннюю борьбу. Не приходилось сомневаться в том, что она хотела бы продавить свою нелепую идею, просто ради того, чтобы не дать брату удовольствия быть правым. Но, как он теперь понял, она искала совета у Ивоннель. Она искала те воспоминания Ивоннель Вечной, которые могли бы подсказать что-то про взаимоотношения с налфешни, марилит или даже бейлором.
Громф знал, какой совет могла получить его сестра, потому что был уверен, что сейчас он прав. Когда такие демоны явятся в Гаунтлгрим, Матрона Мать Зирит пошлет свой гарнизон магов в залу Предвечного, защищая это место от вторжения Абисса. Она не захочет подпустить демонов к рычагу, который сдерживал магическую силу Башни Магии, стоящей в Лускане. Эта сила была связана с водами океана, древняя магия управляла системой акведуков, уходящей на Водный Элементальный План и призывающей могучих водных элементалей. Эти существа спускались с потолка в залу Предвечного и в танце кружили по стенам, обливая вулканическое тело Огненного Зверя.
– Дворфы только вошли в пещеры, – сказал Громф. – Пошли своих созданий – они неутомимы, и найди Ксорларринов прежде, чем Бренор спустится с верхних уровней.
– Иди отсюда, – приказала Квентл. И это, несомненно, было её способом признать правоту Громфа. – Возвращайся к своим бесполезным исследованиям, пока я не решила, что тебе нужно сопровождать процессию из Абисса.
Громф поклонился и пошел прочь. Он выполнил свой долг – дважды. Первый раз, когда передал предупреждение о дворфах, и второй, помешав Квентл рискнуть полностью опустошить её город-побратим.
Вторая мысль беспокоила его. Зачем он сделал это? Зачем он оберегал свою тупую сестру, когда его дочь ждала своего часа, чтобы забрать себе Мензоберранзан?
Потому что этот кризис был делом рук Квентл, и он все усугублялся из-за её жадности, заставившей призвать такое значительное количество могущественных демонов.
– Дождись своего часа, – тихо сказал он себе, выходя из дома Бэнр и направляясь через Кь’елларц’орль, держа путь к Тир Бреч и своей комнате в Сорцере. Если бы он двигался одним курсом с Квентл, зная последствия такого решения, К’Ксорларрин, разумеется, был бы уничтожен. На это Громфу, без сомнения, было совершенно плевать. Но вот Паучья Королева – другое дело. Разумеется, она станет искать того, кто помог демонам добраться до их цели, учиняя полное разрушение.
Нет, действия Громфа должны быть гораздо тоньше. Он кивнул, как только план окончательно сформировался в его голове – если он сможет управлять несколькими великими демонами, которые отправятся в К’Ксорларрин, это глубоко ранит его сестру. Возможно, это даже смертельно подорвет её репутацию. Как в городе, так и в глазах Госпожи Ллос.
– Ты чувствуешь это? – спросила полудроу, полупаучиха с изысканными манерами и неоспоримой красотой.
Эррту, самый большой из трех демонов, собравшихся вокруг темного пруда, который Ллос использовала в качестве водоема для прорицаний, склонился ниже и тщательнее вгляделся в дробящуюся картинку, попутно следя за тем, чтобы пламя, которое всегда озаряло его массивное тело, не подожгло маслянистую поверхность.
Он мог увидеть грубые естественные стены из неровного вулканического камня. Они были даже более пористыми, чем можно было ожидать на такой глубине, учитывая вес, давивший на них сверху. Камни светились внутренним сиянием, постоянно менявшим свое расположение или цвет. Каждая ямка хранила в себе красный или пурпурный всполох, словно какой-то волшебник собрал магический огонь, а затем на века заточил его в камень.
Бейлор кивнул, напоминая себе не податься вниз, окуная руку в пруд. Он ощущал себя так, словно мог схватить камни, а быть может даже пройти сквозь водоем, шагая к зазубренным камням и снова оказываясь в Подземье Фаэруна.
– Барьер становится слабее, – пояснила Ллос. – Архимаг Мензоберранзана по незнанию снимает защиту Фаэрзресс.
Паучья Королева рассмеялась, издавая звук, который не так часто слышали в Абиссе, и, тем более, не от неё – если только дело не обстояло так, как сейчас, или у неё не было раба, который распростерся перед ней на полу, готовый к пыткам.
– Мы можем пройти не дожидаясь, пока какой-то дурак попросит наших услуг? – спросила третья в группе – Марилит.
– Не мы, – с ревом сказал Эррту, обращаясь скорее к Ллос.
Королева Пауков просто фыркнула и пожала плечами.
Фаэрзресс засверкала ярче, её сияние переходило от голубого до пурпурного, а потом до красного, наполняя озеро.
– Архимаг Громф, я полагаю, – сказала Ллос.
Марилит вздохнула и закрыла глаза, обращая на себя внимание двух других.
– Он зовет меня, – объяснила демоница. – И я чувствую себя обязанной откликнуться на его призыв. Но этого не может быть.
– Он хочет подтвердить слова, сказанные членами Дома Баррисон Дель’Армго, – ответила Ллос. – Что Малагдорл победил и изгнал тебя.
– Но я чувствую, что могу легко ответить на его зов.
– Ты можешь.
Оба демона с удивлением посмотрели на Паучью Королеву.
– Сотня лет, – сказал Эррту. – Изгнание…
– Как ты нарушила правила космоса? – спросила Марилит. – Я была изгнана трезубцем Малагдорла Армго. Я не могу вернуться на первичный материальный план ровно век, за редким исключением.
– Тебя не победили, – пояснила Ллос. – Ты сделала так, как сказала я. Ты была послана для того, чтобы проиграть, и ты проиграла. Так что не было никаких проблем. Но да, теперь Фаэрзресс истончается, граница между Подземьем и Абиссом становится меньше, и скоро совсем пропадет.
– А Билвр, которого изгнал Громф? – спросил Эрту.
– Нетерпеливо ждет зова, чтобы вернуться, – сказала Ллос.
– Но я по-прежнему остаюсь запертым, уничтоженный рукою Тиаго Бэнра? – тон бейлора был таким, словно он собирался в ярости кинуться на Ллос. Разумеется, он не стал бы делать этого, так как богине не составило бы труда быстро расправиться с ним, забирая у него куда больше, чем несколько десятилетий свободы.
– Ты был побежден, – напомнила ему Ллос. – Но не бойся. Барьер Фаэрзресс будет продолжать слабеть, и ты найдешь свой путь на волю. А быть может даже свою месть.
Эррту зарычал.
– Тиаго Бэнра и, даже, Дзирта До’Урдена.
Ллос снова засмеялась. Она сменялась над ним, а не с ним, хоть он и не знал истинной причины её веселья. Ллос издевалась, не веря своим ушам. Она не могла понять, зачем такое умное и могучее существо, как Эррту, тратит столько сил и времени на месть незначительным смертным.
– Дорогой Эррту, как думаешь, если полевая мышь укусит Дзирта До’Урдена в лодыжку, он станет весь следующий век охотиться за этим несчастным существом?
– Я убью Малагдорла прежде, чем подумаю об этом, – сказала Марилит, явно поддерживая бейлора.
– Ты сделаешь так, как тебе сказали, – поправила Ллос. – Я даю вам большую свободу и вы, возможно, сможете осуществить свою месть. Но это не должно мешать моим планам.
– Я ждал… – начал рычать Эррту.
– И ты будешь ждать, пока я соглашусь с твоим решением, – прервала его Паучья Королева с явной угрозой в голосе. – Дзирт До’Урден дважды изгонял тебя, дурак.
– Он был не один!
– И ты думаешь, что он будет один теперь? Или что Тиаго из Дома Бэнр даст вовлечь себя в одиночный бой? Благородный сын Дома Бэнр? – она повернулась к Марилит. – А ты думаешь тоже самое о Малагдорле из Дома Баррисон Дель’Армго? По городу бродит куча наших сородичей, что заставляет всех его жителей быть начеку. Вы едва ли поймаете хоть кого-то из их по одиночке.
– Дзирт не в городе, – заметил Эррту.
– На поверхности Абер-Торила, вероятно, – ответила Ллос. – И ты не можешь туда отправиться.
Это заставило удивиться обоих демонов. Чудища переглянулись, Марилит покачала головой, Эррту только пожал плечами.
– Ты обещала, что меня призовут! Я дал тебе использовать Кь’орл для твоего плана с Киммуриэлем Облодрой…
– Заткнись! – приказала Ллос. – Фаэрзресс становится слабее, и да, ты сможешь выйти в Подземье – чья жизнь и энергия зависит от Фаэрзресс. Солнце Абер-Торила не будет освещать тебя, покуда не кончится твой век изгнания.
– Никогда раньше мы не слышали о подобных ограничениях, – запротестовала Марилит. – Я ходила между поверхностью и Подземьем, на вызов мага дроу и человека с поверхности! Ты разделила силы надземного мира и Подземья?
– Фаэрзресс настроена на нижние планы, из которых она черпает свою силу, – пояснила Ллос. – Барьер Фаэрзресс берет энергию из мира наверху, таким образом, удерживая нас здесь.
– Удерживал нас здесь, – повторил Эррту.
– Скоро, – пообещала Паучья Королева.
Марилит закрыла глаза и запрокинула голову назад, словно пребывая в экстазе.
– Церемония Архимага приближается к своему концу, – заметила она. – Я призвана!
– Иди, – приказала ей Ллос. – Иди и сыграй. Не говори ему ничего, что предупредит его или поможет ему. Ты должна быть совершенно растерянной из-за того, что он смог призвать тебя после проигрыша. Ты поняла?
– Конечно, – сказала демоница, её голос затихал, когда телесная форма существа растворялась в воздухе, следуя на зов Архимага.
– Твоя марионетка Киммуриэль играет отлично, – сказал Эррту, когда они остались одни.
– А Громф так желает досадить Квентл, что принимает все за чистую монету.
Эррту кивнул, и его рычание прозвучало больше как урчание.
– Ну, Паучья Королева, когда демонические лорды будут свободно ходить по Подземью?
– Скоро, мой любимчик. Прежде, чем на Абер-Ториле наступит новый год, если Громфа правильно раздразнить.
– Он жаден, – сказал Эррту. Демон кивнул, и Ллос усмехнулась, Оба были уверены, что их план идет отлично.
– Этого не может быть, – прошептал Громф, когда девятифутовое, шестирукое существо материализовалось в его круге призыва. Он знал, что этот вид демонов носил название «марилит», по имени самой сильной в их роде. И, конечно, он знал, что перед ним сейчас стояла Марилит собственной персоной.
Но этого не могло быть!
Тонкие губы Громфа изогнулись в злой усмешке и архимаг тихо хихикнул.
– Так Малагдорл Армго соврал, – сказал он, и все возможности давления, которое он мог оказать на Дом Баррисон Дель’Армго, всплыли перед его глазами. Возможно, он приведет Марилит в Залу Правящего Совета, когда они снова соберутся вместе, просто чтобы посмотреть на лицо Матроны Мез’Баррис.
– Как я попала сюда? – спросила Марилит, играя роль, которую предписала ей Ллос.
– Ты здесь, потому что я призвал тебя.
– Ты не мог… но ты сделал, – сказала демоница, выглядя сконфуженной и смущенной.
– Почему? Что ты знаешь?
– Меня победили, – пояснила Марилит. – Мастер оружия Второго Дома и его эскорт. Я на год была изгнана с Абер-Торила, а прошло едва ли десять дней! Как такое может быть?
Глаза Громфа искрились от предвкушения развернувшихся перед ним возможностей.
– Ах, но теперь я могу обрушить свою месть на этого дурака с вилкой! – сказала Марилит. Её глаза уставились вдаль. Демоница безупречно играла свою роль.
– Малагдорл победил тебя совсем недавно, в таверне на Улицах Зловония? – спросил Громф.
– Разве я не сказала тебе достаточно, Архимаг Громф? – сухо спросила демоница. – Хотя место совершенно не важно, это было на этом дурацком плане полном бесполезных существ. – Она окинула взглядом Громфа, словно бы не сильно впечатленная тем, что видела перед собой. – Зачем ты побеспокоил меня? – потребовала Марилит.
– Разве ты просто не рада тому, что снова попала сюда?
– Будь это с моего согласия и желания, смертный, – ответила Марилит. – Разумеется, если ты призвал меня сюда не ради того, чтобы дать отомстить Малагдорлу Дель’Армго.
Громф немного подумал. Он не имел представления о том, как только что вызвал Марилит, если та сама признала, что Малагдорл уничтожил её. Он просто поискал её заклинанием, чтобы проверить правдивость слов мастера оружия. Раз дроу, по-видимому, не врал, не было ни единого способа принести Марилит вред.
Это была псионика. Он действительно нашел способ усилить заклинание с помощью смешения ментальной магии и тайного искусства!
Его дыхание стало частым, когда он осознал, какую безграничную мощь может обрести вскоре. Возможно, он мог бы призвать половину Абисса, создавая армию собственных демонов и обрушивая их силу на Мензоберранзан. Это казалось сумасшедшей затеей, но здесь, перед ним, в Мензоберранзане, скользило шестирукое существо, которое совсем недавно было изгнано с первичного материального плана. Если Громф сможет повторить этот трюк, то станет почитаем всеми демонами и дьяволами, которые устали от своего векового заключения.
Если бы он стал единственным путем, по которому они свободно могли бы вернуться на первичный материальный план, почему бы им не служить ему? С охотой? Громф захихикал, прокручивая в своих мыслях некоторые иные возможности. Он считал, что понял, как нарушить самый древний закон. Это его ментальная магия усилила заклинание призыва так, что изгнанная Марилит не смогла противостоять его зову в Абиссе. Но ни один дроу не знал этого, и даже не начинал рассматривать такую возможность. Возможно, он действительно покажет Марилит Мез’Баррис Армго и унизит её перед всеми членами правящего совета.
– Твой зов был… другой, Архимаг, – сказала Марилит. – Сильнее и более настойчивый. Вначале, я сетовала на то, что не смогу ответить, все еще желая вернуться в Мензоберранзан. Но что-то в зове, какая-то глубинная сила, которой я не чувствовала ранее, дала мне поверить, что я могу прийти. И вот, я тут.
– Служи мне, – сказал Громф.
Марилит кивнула.
– Это цена ответа на вызов.
– Служи мне хорошо, Марилит, – пояснил Громф. – Мы вместе найдем самый сладкий способ мести Дому Баррисон Дель’Армго.
– Ты дашь мне убить мастера оружия?
– Возможно, в конце концов. Но вначале мы уничтожим их. Их всех.
Глава 10
Родные и близкие.
Коннерад Браунавил сиял от гордости, стоя на берегу подземного озера. Он подозвал к себе Бренора и Эмеруса. Двое старших дворфов попросили Коннерада координировать оборону внешней залы. Бренор демонстративно напомнил молодому королю, что его отец был одним из выдающихся военных стратегов Митрил-Халла. Теперь, судя по несколько самодовольному выражению, застывшему на лице Коннерада, он собирался заставить своего отца гордиться.
– Мы поставили нашу артиллерию у каждого наблюдательного пункта, – пояснил он, указывая на выдолбленные сталактиты и сталагмиты, которые были обработаны либо не так давно, либо стояли здесь еще со старых времен Гаунтлгрима. – Так что противник окажется у северной стены, пробираясь к озеру.
Дворф резко свистнул, и вдоль северной стены пещеры вспыхнул ряд факелов. Крики, донесшиеся от сталактитов и сталагмитов, сообщали о «цели».
– Да, они будут там! – воскликнул Коннерад, указывая на кучу камней и палок, сложенных так, чтобы походить на группу гоблинов, орков и других захватчиков.
Спустя мгновение после того, как Коннерад закончил говорить, часовые дворфы дали залп из своих баллист и катапульт. Все пространство вокруг целей заполнилось летящими камнями, копьями и, наконец, горящей смолой.
Скорость и ярость атаки заставили Бренора и Эмеруса отшатнуться.
– Одно только это место? – спросил Бренор.
– Вся пещера, – ответил Коннерад. – Мы поставили наши боевые машины на шарниры и, не сомневайся, наблюдаем за ближними и дальними позициями. Здесь они или нет – мы можем ударить!
– Отличная работа, молодой Браунавил! – сказал король Эмерус.
– Прямо как в старые дни Гаунтлгрима. И горе любому врагу, стремящемуся проникнуть внутрь, – пояснил Коннерад. – Я поручил некоторым парням отшлифовать слюду и серебро, чтобы сделать зеркала. Таким образом, мы сможем посылать световые сигналы из любой башни в любую трещину в стене. Как это было в те давние времена.
– Откуда ты знаешь… – начал вопрос Эмерус, но Бренор оборвал его.
– Ты посадил свою задницу на трон, – сказал он, уставившись на Коннерада.
Молодой король не стал спорить.
– Ой, ну мы же просили тебя пойти вместе с нами! – воскликнул Эмерус.
– А я сделал это, когда сам захотел, – ответил Коннерад. – Готовимся к комрату!
Бренор и Эмерус переглянулись, несколько удивленные и даже возмущенные, но лишь до тех пор, пока не поняли, что Коннерад использовал старый аналог слова «битва». Да, он уселся на трон и да, старые боги говорили с ним, так же, как они общались с Бренором и Эмерусом. Старшим дворфам, которые много веков возглавляли свои кланы, было сложно считать Коннерада равным себе. Хотя он, конечно, был им ровней. В течение последних десятилетий он был не управляющим, а Королем Митрил-Халла. И молодой дворф еще раз, как и в том разговоре о троне Митрил-Халла, напомнил им, что ему не требуется разрешения.
– Трон показал тебе картины прошлого? – спросил Бренор.
– Мы протолкнемся через туннели, тесня их назад, в скалистую долину, – ответил Коннерад. – На это потребуется время.
– Скольких ты используешь? – поинтересовался Бренор.
– Только одну бригаду, – отчитался Коннерад. – Мы не можем разделять силы, пока под нами – гнездо дроу.
– Гнездо кобольдов не так далеко, – напомнил ему Бренор, и двое других собеседников кивнули.
– Планируешь устроить вылазку? – прямо спросил Коннерад.
– Да, и я уверен в её успехе.
– Буду ждать приглашения, – предупредил молодой дворф.
– Пойдешь рядом со мной! – пообещал Бренор, хлопая Коннерада по плечу. – Как может быть иначе?
Рыжебородый дворф повернулся, разглядывая широкую пещеру. Он был под впечатлением от того, как продвигались работы. Мост был почти готов. Его пролеты были крепкими, а середина – готова обрушиться в воду.
– Нам нужно сделать еще кое-что, прежде чем начнется битва, – заметил Коннерад.
Двое других дворфов посмотрели на него.
– Так Клангендин не говорил вам, – спросил Коннерад, – когда вы сидели на троне?
– Выражайся яснее, парень, – попросил его Бренор.
– Дис-гнэт иннтригид, – ответил Коннерад
Бренор и Эмерус с удивлением уставились на молодого дворфа. Они никогда раньше не слышали этих слов, но стоило им посмотреть друг на друга, как каждый понял смысл сказанного, словно снял с подарка обертку. И, более того, лишь только с губ Коннерада слетела старая фраза на языке Делзуна, перед их мысленным взором предстали картины того, что может быть, что могло бы быть и что должно быть.
– Так каждый должен сесть на трон, – прошептал Бренор, и Эмерус кивнул, соглашаясь.
– Тарисеачд, Обряд Верности, который называется Родные и Близкие, – пояснил Коннерад. – Три королевства выступят как одно.
– Да, – в унисон сказали Бренор и Эмерус.
Резкий звук, раздавшийся за спиной, заставил Бренора повернуться, чтобы отметить движение на стене комплекса. Коннерад строил там гнезда для лучников, и даже несколько боевых машин.
Бренор вернулся мыслями назад, к своей неприятной встрече с Лордом Неверембром, и не смог сдержать улыбку. Присылай сюда хоть все Глубоководье, подумал он, и посмотри, как их отбросят прочь, разбив прежде, чем они подойдут к дверям Гаунтлгрима.
Потому что благодаря королю Коннераду превратная пещера Гаунтлгрима была готова к комрат!
– Они просто кобольды, – сказал Тиаго, выдергивая плечо из захвата Доум’вилль.
– Это логово и их там полно, – предупредила полудроу.
Но Тиаго не слушал. Кобольды, с отвращением подумал он – про монстров и про глупые намеки Доум’вилль, что эти двуногие крысы могут представлять угрозу. Мензоберранзан кишел этими паразитами, так как почти каждый дом использовал их в качестве рабов. Дом Бэнр владел сотнями, даже тысячами. Они ухаживали за садами, убирали строения и уходили в Подземье – охотиться на гигантские грибы с красной шляпкой всякий раз, когда одна из жриц желала полакомиться.