Текст книги "Высший класс"
Автор книги: Роберт Маркмор
Жанр:
Детские остросюжетные
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Осталось девять минут.
– Ну подскажи, Эмми! – взмолился Джеймс. – Я совсем завяз. Как запустить эту дискету?
– С задней стороны компьютера есть сетевой разъем, – сказала Эмми.– Можно соединить его с другим компьютером, у которого дисковод есть. Тогда ты сможешь войти в сетевое окружение второго ноутбука и сделать трехдюймовый дисковод сетевым диском. Тогда дисковод на втором ноутбуке будет работать так, будто он подключен к первому.
– Но за девять минут мне не управиться! – схватился за голову Джеймс.
– Успеешь, если поторопишься. Но может, лучше попробовать что-нибудь попроще?
– Например? – спросил Джеймс.
– Что самое главное во взломе компьютеров? Чему я тебя учила? Первое золотое правило?
– Самое слабое звено – человеческий фактор, – ответил Джеймс.
Эмми кивнула.
– Ты ищешь лазейку в операционную систему, не попробовав зайти с главного входа. С чего ты решил, что необходимая тебе информация обязательно зашифрована и закрыта паролями? А вдруг получится открыть нужный документ, просто кликнув на ярлык?
– Ты хочешь сказать, что я зря потерял шесть минут?
– Уже почти семь, – ухмыльнулась Эмми.
Джеймс выключил компьютер и начал заново. На ноутбуке было установлено всего несколько программ, и все документы хранились в одной папке. Джеймс открыл список и сразу увидел заголовок «Номера карточек». Дважды кликнув мышкой, открыл файл. На экране вспыхнула одна-единственная строчка: «Ты думал, это окажется так легко?»
Разозленный Джеймс не видел в этом ничего смешного. Перед ним на экране разворачивался длинный список документов. Вскрывать каждый не было времени, но Джеймс понимал, что файл, содержащий список номеров, должен быть сравнительно небольшим. Он сменил вид окна, и теперь компьютер показывал ему размер и тип каждого файла. Джеймс быстро пробежал глазами список, открывая каждый текстовый файл, который был похож на список номеров.
– Осталось три минуты, – сказала Эмми. – Поторапливайся, ковбой.
Джеймс торопливо открывал файлы. Некоторые требовали пароля. Джеймс сложил их в отдельную папку. Покончив с документами, открывавшимися свободно, он решил наугад нащупать пароль к оставшимся.
Паролем могла быть любая комбинация букв и цифр, но Джеймс помнил второе золотое правило компьютерного взлома: «Более 75% паролей легко угадываются». Начал со списка самых распространенных паролей, который Эмми накануне заставила его выучить наизусть. В нем были такие слова, как «пароль», «открыть» и «защита».
Потерпев неудачу, Джеймс попробовал выяснить что-нибудь личное о владельце ноутбука. Один из незащищенных файлов был письмом в школу. Мальчик открыл этот файл и пробежал его глазами. Письмо было подписано «Джулиан Стайп» и содержало имена троих детей. Джеймс попытался ввести в качестве пароля сначала «Джулиан», потом «Стайп». Потом «Джулиан Стайп» с пробелом и без пробела.
– Девяносто секунд, – напомнила Эмми.
Он поискал имена детей мистера Стайпа и наугад набрал «Дженнифер». Документ открылся, но в нем не было никаких номеров кредитных карт. Другой документ открылся в ответ на тот же пароль, и Джеймс с колоссальным облегчением увидел на экране длинный список шестнадцатизначных номеров.
– Есть! – закричал Джеймс.
– Осталось пятнадцать секунд, – произнесла Эмми.
– Я их нашел! – воскликнул Джеймс. – Что скажешь?
– Время вышло, – подытожила Эмми. – Надеюсь, в следующий раз тебе больше повезет.
– Но я же их нашел! – возмутился Джеймс.
– Знаю, – согласилась Эмми. – Но тебе было велено не оставлять следов. Неплохая идея – переместить все защищенные файлы в одну папку, но их надо было вернуть туда, где они были, и уничтожить созданную папку… Готов к следующему заданию?
– Голова кругом идет, – пожаловался Джеймс. – Можно пять минут перерыва?
Эмми злорадно усмехнулась.
– С такими слабыми результатами ты не заслужил никакого перерыва.
И с этими словами нажала на кнопку включения таймера.
25. РАСКОПКИ
Джеймс с таким треском провалил испытания по взлому компьютеров, что Эмми не выпускала его из подготовительной комнаты до девяти часов. Он ужасно злился на нее. Его мозг от усталости давно перестал воспринимать новую информацию.
Когда они спустились в столовую, кухня уже закрылась. В холодильнике лежали сэндвичи и полуфабрикаты для разогревания в микроволновке, но Джеймс-то надеялся хоть раз отведать приличной еды перед возвращением в Лутон, к Заре и ее немудреной стряпне…
Джеймс поплелся в свою комнату и хлопнул дверью. Настроение было мерзкое. Он засунул руководство по взлому компьютеров и еще несколько книг в рюкзак, разделся до трусов и перед сном пошел в туалет. В ванной ему в нос ударил затхлый запах – примерно такой, какой приобретают кроссовки после двухчасовой беготни по мокрому футбольному полю. Джеймс немного испугался. В голову полезли мысли о дохлых крысах и протекшей канализации. Он осторожно включил свет.
– Какого черта!..
На крышке унитаза сидела Лорин в грязном спортивном костюме. Ее волосы были коротко подстрижены, на лице багровела глубокая царапина, и вся она была покрыта синяками и ссадинами, как и положено после месяца базового курса.
– Что случилось? – спросил Джеймс.
– Я всё провалила, – горестно сказала Лорин. – И попала в беду.
Она громко всхлипнула и жалобно заскулила. Потом разревелась и не могла остановиться минут пять – Джеймс ее такой никогда не видел. Он попытался ее обнять, но сестра его и близко не подпускала.
– Лорин, – увещевал ее Джеймс. – Я хочу тебе помочь. Но не смогу, если ты мне не расскажешь, что произошло.
Смысл его слов с трудом дошел до Лорин, и она подняла глаза.
– Я… я… ударила, – прорыдала она, стараясь взять себя в руки.
Потом встала и грязными руками обхватила Джеймса за плечи. От нее пахло глиной и потом.
– Присядь и успокойся, – ласково сказал Джеймс, гладя сестру по спине.
Он вышел из ванной, таща Лорин за собой. Со стороны было похоже, будто он танцует с пьяной девицей. Подойдя к кровати, он расцепил руки Лорин, и та тяжело опустилась на угол матраца.
– Я его ударила, – всхлипнула Лорин.
– Кого? – спросил Джеймс
– Мистера Ларджа.
Джеймс присел рядом с ней.
– Он небось и не почувствовал. Он в десять раз тебя крупнее.
– Еще как почувствовал., – заявила Лорин с плохо скрытым удовлетворением.
Джеймс пошарил в тумбочке и протянул ей носовой платок.
– Вчера утром Бетани повредила спину, – принялась объяснять Лорин. – А мы бежали кросс. Я, как могла, помогала ей, но она все равно двигалась медленно. Мы закончили бег намного позже остальных. Мистер Лардж орал на нас как сумасшедший! «Вы обе – никчемные дуры! Вам не место в «Херувиме»! Вы ни на что не способны!» Потом принес две лопаты и велел нам копать себе могилы.
Это была типичная пытка из репертуара мистера Ларджа. Джеймс и Керри при прохождении базового курса тоже пару раз испытали ее на себе. Лардж приказывал выкопать громадную яму, а потом ее зарыть. Если считал, что ты орудуешь лопатой недостаточно быстро, то заставлял повторить операцию.
– Было так тяжело, – пожаловалась Лорин. – Я-то ничего, справлялась кое-как, только спина и плечи ныли невыносимо. А у Бетани болела спина, поэтому можешь себе представить, каково ей было через два часа рытья. Лардж заставил меня стоять по стойке «смирно» на краю моей могилы, пока Бетани не закончит. Она копала все медленнее, а потом вообще еле поднимала лопату. Она попросила у мистера Ларджа попить, а тот принес шланг и окатил ее. Она стояла вся мокрая, по колено в воде, с ног до головы в грязи, и плакала. Потом он стал ногами сбрасывать землю в вырытую яму. Комок глины попал Бетани в лицо, и мистер Лардж заорал: «Ты ни на что не годишься, жалкая слабачка! Не бывать тебе в рядах херувимцев! Уж лучше сразу убирайся!» Знаешь, как я разозлилась! Меня тошнило от его противного голоса! Мне до смерти захотелось, чтобы он заткнулся. Тут я заметила, что рядом со мной валяется лопата.
– Не может быть! – ахнул Джеймс.
– Когда мистер Лардж отвернулся, я изо всех сил размахнулась и ударила его под колени. Сначала он только пошатнулся. Обернулся ко мне – и я так испугалась! Думала, он меня убьет, и врезала еще раз. Он упал, ударился головой о камень и потерял сознание.
Джеймс не удержался от улыбки.
– Ты вырубила мистера Ларджа! Молодчина!
– Ничего смешного! – огрызнулась Лорин. – Теперь меня, наверное, выгонят. Сначала я даже подумала, что убила его. У него из головы текла кровь. Я испугалась и бросилась бежать с тренировочной площадки. Хотела сначала поговорить с тобой, пошла к себе в комнату и позвонила тебе. Зара сказала, что ты в лагере, но мне нельзя входить в отдел подготовки операций, поэтому я и решила подождать тебя здесь.
Джеймс задумался.
– Начнем по порядку, – сказал он. – Первым делом умойся, потом мы найдем Мака и поговорим с ним
– Как ты думаешь, меня вышвырнут? – спросила Лорин.
– Надеюсь, нет, – пожал плечами Джеймс. – Но уложить учителя… Думаю, легким испугом ты не отделаешься.
*
Джеймс отыскал для Лорин среди своих старых вещей одежду размером поменьше, чтобы было во что переодеться после душа. Потом они спустились на первый этаж. Директорский кабинет был заперт. Они спросили о Маке сидевшего в приемной секретаря.
– Обычно он уходит домой часов в восемь, – ответил секретарь. – Но сегодня был серьезно травмирован один из инструкторов, и я думаю, Мак пошел в медицинский корпус. Если дело срочное, могу позвонить ему на мобильный.
– Пожалуйста, позвоните, – попросил Джеймс.
После короткого разговора секретарь повесил трубку.
– Мак придет, как только сможет, – сказал он. – Не знаю, что вы натворили, но, судя по его голосу, я бы не хотел оказаться на вашем месте.
Через несколько минут подъехал Мак. Он катил на электрической тележке для гольфа, на каких персонал обычно передвигался по лагерю.
– Входите, – буркнул он, шагая через приемную.
Мак вытащил из кармана большую связку ключей и отпер дверь кабинета.
– Садитесь к столу.
Испуганный Джеймс опустился в кожаное кресло около большого дубового стола. Лорин была готова в любой момент расплакаться.
– Итак, юная леди, – рявкнул Мак, – будьте добры, поведайте мне, почему мой старший инструктор лежит на больничной койке с сотрясением мозга и восемью швами на голове?
– Простите меня, простите, пожалуйста, – всхлипнула Лорин. – Я просто голову потеряла. Бедняжка Бетани еле держалась на ногах, а мистер Лардж никак не оставлял ее в покое…
– Если Бетани получила травму, она могла бы покинуть тренировочный блок, – сказал Мак. – Не твое дело вмешиваться.
– Что вы с ней сделаете? – спросил Джеймс.
– Не люблю выгонять людей, – сказал Мак. – Но если я прощу херувимцу нападение на сотрудника, то за какие тогда провинности следует отчислять?
– Я знаю, что Лорин поступила нехорошо, – вступился за сестру Джеймс. – Но ведь она же не просто так вошла в класс и ни с того ни с сего ударила учителя, верно? Она валилась с ног от изнеможения, а у нее на глазах обезумевший садист измывался над ее лучшей подругой. Во время базового курса у любого из нас возникало желание хорошенько врезать мистеру Ларджу. Просто когда эта мысль пришла в голову Лорин, ей, к несчастью, под руку подвернулась лопата.
– Гм… – Мак прикрыл ладонью невольную улыбку. – В твоих словах есть доля истины. Однако если даже я выгоню Лорин, мы отдадим ее в хорошую школу и подыщем приемных родителей неподалеку, чтобы вы могли видеться по выходным.
– Да мне все равно, пусть она хоть через улицу живет, – заявил Джеймс. – Если вы ее выгоните, я уйду вместе с ней. Нас однажды уже разлучили после смерти мамы, и больше я этого не допущу.
– Найти хорошего херувимца – дело непростое, – сказал Мак. – И я не хочу терять никого из вас. Но если я разрешу Лорин остаться, она должна понести суровое наказание. Иначе все дети в лагере примутся избивать сотрудников.
– Пожалуйста, оставьте меня! – взмолилась Лорин. – Я сделаю всё что хотите и буду хорошо себя вести, честное слово!
– Джеймс, – сказал Мак. – Как ты считаешь, что бы нам такое придумать для Лорин?
Джеймс мрачно посмотрел на сестру.
– Наказание должно быть очень тяжелое, – проговорил он. – И оно должно продолжаться все два с лишним месяца – до тех пор, пока она не сможет снова приступить к базовому курсу.
– Согласен, – кивнул Мак.
– Может, мыть туалеты и убираться в раздевалках? – предложил Джеймс. – Все говорят, это страшное дело.
– Недостаточно, – покачал головой Мак. – Ребята моют туалеты и раздевалки за брань и прогулы уроков. Это неприятное занятие, но оно сводится всего лишь к тому, чтобы махать тряпкой и брызгать дезинфицирующим средством.
– Что же может быть хуже, чем туалеты? – задумался Джеймс, пытаясь понять, каким образом Мак сумел так вывернуть ситуацию – заставил его самого придумывать наказание для человека, которого он пришел защищать.
– Хорошо, – усмехнулся Мак. – Если на то пошло, у меня есть идея. В лесополосе на дальней стороне лагеря нарушен сток воды. Прилегающая территория время затапливается, потому что сточные канавы забились илом. Я думаю, человеку размером с Лорин понадобится пара месяцев на то, чтобы очистить их. Работа предстоит нелегкая: каждый день до и после школы, плюс все выходные. Как тебе это нравится, Лорин?
– Я заслужила наказание, – слабо кивнула Лорин. – Я сделаю все, что вы скажете.
– Значит, будешь чистить канавы, – подвел итог Мак, потирая руки. – Это последнее предупреждение, Лорин. Если провинишься еще хоть раз, тебя выгонят.
Причем это касается любой мелочи. Будешь бегать по коридорам – вылетишь. Не сделаешь домашнее задание – вылетишь. Опоздаешь на урок – вылетишь. В ближайшие два месяца ты должна ходить по струнке и вести себя безупречно. Поняла?
Лорин кивнула.
– И еще одно условие, – сказал Мак. – Для Джеймса.
– Для меня? – изумился Джеймс.
Мак кивнул.
– Ты уговорил меня дать Лорин последний шанс. В свою очередь, я требую кое-чего от тебя. Если Лорин нарушит последнее предупреждение и мне придется ее отчислить, дай слово, что останешься в «Херувиме».
Джеймс на мгновение задумался.
– Но вы поместите ее в семью неподалеку, чтобы я мог видеться с ней, когда не на заданиях.
Мак кивнул.
– Это разумно.
– Тогда ладно, – вздохнул Джеймс.
Ловко Мак это обставил – и наказание для Лорин придумал, и Джеймса обыграл. Джеймс подозревал, что Мак всё спланировал заранее. Угроза отчисления была специально предназначена для того, чтобы сломить их с Лорин сопротивление.
– И я не сомневаюсь, Лорин, – усмехнулся Мак, – что к тому времени, как ты покончишь с канавами и снова приступишь к базовому курсу, мистер Лардж придумает способ посчитаться с тобой.
*
Лорин заночевала в комнате у Джеймса. Кровать была широкая, но они оба легли посредине, тесно прижавшись друг к другу. Лорин проснулась рано, и вид у нее был не слишком расстроенный, если учесть, что ближайшие пять месяцев ее жизни грозили превратиться в кромешный ад.
– У тебя есть календарь? – спросила она.
– Лежит на столе, – отозвался Джеймс с кровати.
По календарю Лорин вычислила, что до конца наказания и последующего базового курса осталось сто семьдесят четыре дня. Взяла лист бумаги и аккуратным почерком написала в столбик числа от 174 до 1.
Джеймс выглянул из-под одеяла.
– Лорин, что ты затеяла?
– Делаю календарь для обратного отсчета. В эти сто семьдесят четыре дня я ни разу не заплачу и не пожалуюсь. Я буду везде носить с собой этот листок. Как бы плохо мне ни было, я буду думать только о том, через сколько часов я смогу вычеркнуть еще одно число. Через сто семьдесят четыре дня базовый курс будет пройден. Клянусь в этом могилой мамы.
Джеймс вскочил с постели.
– Нет, – сказал он. – Нельзя клясться маминой могилой в таких вещах. Не всё на свете зависит от тебя. А если ты поранишься или заболеешь?
– Не заболею, – сурово ответила Лорин. – А если станет больно, закрою глаза и буду думать про бумажку в кармане.
– Переключить мысли – неплохая идея, – сказал Джеймс, натягивая тренировочные штаны. – Но попытайся смотреть на вещи реалистично. Немало ребят проходили базовый курс только со второй или с третьей попытки. Твоя упертость может обернуться большим разочарованием.
Лорин встала перед Джеймсом и резко приказала:
– Дай мне пощечину.
– Ага, прямо сейчас. – Джеймс, поморщившись, покачал головой.
– Вот увидишь, я выдержу, – заявила Лорин. – Бей как хочешь сильно.
– Прекрати, Лорин. Мы могли бы еще полчаса поспать…
Лорин кинулась на него, ухватила за кожу на груди и резко крутанула. Джеймс, взвыв от боли, свалился на кровать.
– Ты чего?! С ума сошла? – заорал он.
– Дай пощечину! – крикнула в ответ Лорин.
– Хочешь показать, какая ты крутая? – взъярился Джеймс. – Пожалуйста. Может, в следующий раз станешь поумнее.
Он наотмашь ударил ее по лицу. Это оказалось больнее, чем ожидала Лорин. Но все-таки она сдержала стон и только выдавила улыбку, плотно стиснув губы.
– Сто семьдесят четыре дня, – сказала Лорин. – Поверь.
Джеймс усмехнулся.
– Позавтракаешь со мной? Или ты так крута, что и от пищи отказываешься?
*
Когда Джеймс и Лорин спустились в столовую, там уже собралось около шестидесяти херувимцев. Через пару секунд в зале воцарилась полная тишина, потом зашаркали стулья, все как один встали, принялись аплодировать и стучать ложками по столу. Послышался свист и крики: «Лорин!»
Неподалеку стоял Шакиль; Джеймс вопросительно посмотрел на него.
– Что тут происходит?
– Чествуем твою сестру, – ответил Шакиль таким тоном, будто говорил с идиотом. – Она самая великая героиня в истории «Херувима». Все мы мечтаем поквитаться с мистером Ларджем, но я не думал, что у кого-нибудь хватит на это пороху.
Ребята хлынули со всех сторон, через мгновение Лорин потонула в океане рук, похлопывающих по плечу и обнимающих. Двое парней постарше усадили Лорин на плечи и триумфально понесли по столовой. У нее на лице смешивались самые разные эмоции: радость, изумление и боязнь того, что ее стукнут головой о люстру. Пока Лорин разъезжала по столовой, ребята со всех сторон наперебой предлагали ей помощь в рытье.
– В каком еще рытье? – спросил Джеймс.
– Мы слышали, что твоей сестре велели расчистить канавы на задворках лагеря, – пояснил Шакиль. – В субботу утром все наденут резиновые сапоги и пойдут ей помогать. Мы прикинули, что если на работу выйдет человек сто, мы справимся со всеми канавами за один день.
– Здорово, – одобрил Джеймс. – Молодцы вы все.
– Она это заслужила, – сказал Шакиль. – Я бы и сам не отказался надавать мистеру Ларджу по шее. А еще мы объявили сбор средств. Скинемся и купим ей какой-нибудь подарок на память.
Когда Лорин совершала третий круг почета, к Джеймсу подошла Эмми.
– Мы на моем этаже тоже скинулись, – сообщила она. – Собрали семьдесят фунтов. Какой у Лорин любимый магазин?
– Она часто покупает шмотки в «GAP Kids»*, – ответил Джеймс. – А что?
– Хотим подарить ей большую кружку с надписью, – пояснила Эмми. – И еще останутся деньги. Купим для нее подарочный сертификат**, а может, громадного плюшевого мишку…
26. НОСКИ
– Ну и свинья же ты, – заявила Керри. – Ты понимаешь, что мы с Кайлом застрянем в Торнтоне до тех пор, пока операция не закончится?
Наступил вечер пятницы. Джеймс и Керри сидели в мальчишечьей спальне. Джеймс собирал вещи – утром ему предстояло лететь в Майами.
– Неверная точка зрения, – усмехнулся Джеймс – Мы все члены одной команды, одинаково важные. Просто моя задача – поваляться на пляжах во Флориде, а твоя – провести каникулы здесь. Если повезет, кто-нибудь устроит пожар, и ты полюбуешься, как горит один из этих древних домов.
– Ну и шуточки у тебя, – фыркнула Керри.
– Как ты думаешь, сколько носков взять? – спросил Джеймс.
– Самое меньшее, по одной паре на каждый день.
Джеймс заглянул в ящик для белья и обнаружил в нем только две пары чистых носков. Тогда он принялся шарить по полу и собирать разрозненные пары.
– А эти разве не грязные? – поинтересовалась Керри.
– Немножко, – ответил Джеймс. – Надевал их всего по одному разу. Они не очень сильно пахнут. – Он сунул один из них под нос Керри. – Вот.
– Отстань, ради бога. – Керри сердито оттолкнула его руку. – Гадость какая.
Джеймс принюхался.
– Фу, – поморщился он. – Пожалуй, эти действительно несвежие. Наверно, надевал их вчера вечером в боксерский клуб. Но остальные еще ничего.
Керри покачала головой.
– Джеймс, ты грязное животное.
Она встала с кровати и пошла к себе. Тут у Джеймса зазвонил мобильник.
– Привет, Эйприл, – сказал Джеймс. – Ты где?
– В аэропорту, с Эрин и мамой, – ответила Эйприл. – Сидим, ждем посадки на самолет. Мне захотелось с тобой попрощаться.
– Но мы виделись всего несколько часов назад, – промямлил Джеймс.
– А разве ты не хочешь со мной поговорить? – спросила Эйприл с легким оттенком язвительности.
– Конечно, хочу! – соврал Джеймс. – Просто… Я очень занят, собираю вещи.
– У меня на руке твои часы «Найк», – хихикнула Эйприл. – Смотрю на них и думаю о тебе.
– Не забудь вернуть, – сказал Джеймс. – Они у меня единственные хорошие.
– Поцелуй меня, – сказала Эйприл.
Джеймс покачал головой и пару раз причмокнул губами в трубку.
– Эйприл, пора закругляться. Меня Зара зовет. Счастливого пути.
– Джеймс, я…
– Прости, Эйприл, мне пора.
Джеймс отключился и досадливо прищелкнул языком. Рядом с ним стояла вернувшаяся Керри. Она принесла четыре пары чистых спортивных носков.
– Беда с этими девчонками, правда? – осведомилась она.
– И не говори, – покачал головой Джеймс.
– На, возьми, – сказала Керри. – У меня ноги ненамного меньше твоих. Только не забудь постирать перед тем, как вернешь.
– Спасибо. – Джеймс засунул носки в сумку. – Знаешь, Эйприл меня достала.
– Правда? – отозвалась Керри. – А мне кажется, она симпатичная.
– Она и впрямь симпатичная, – признал Джеймс. – Но слишком уж назойливая. Без конца звонит по телефону. В школе ходит за мной по пятам, обнимает у всех на виду. Если я с кем-то разговариваю, оттаскивает меня в сторону и начинает шептать на ухо.
– Она в тебя втрескалась, – подытожила Керри. – Ты должен быть польщен.
– Мало сказать – втрескалась, – вздохнул Джеймс. – По-моему, она уже выбрала свадебное платье и теперь придумывает имена детям.
– Как это по-мужски! – оскорбленно заявила Керри. – Тебе нравится, когда девчонки виснут на шее, но только для того, чтобы самому поцеловать их при случае и похвастаться перед друзьями.
– Перестань, – поморщился Джеймс. – Просто Эйприл относится ко мне немножко лучше, чем я к ней. Я не виноват, что девчонки не могут передо мной устоять.
– Размечтался, – ухмыльнулась Керри. – Я думаю, ты покрутишь с Эйприл и бросишь ее, как бросил Николь.
– Николь? – Джеймс озадаченно умолк. – Я с ней целовался только один раз, да и то пару секунд.
– Николь спросила, нравится ли она тебе, – сказала Керри. – А ты ее поцеловал, а потом бросил.
– Ну подумаешь, поцеловал, – ответил Джеймс. – Не знаю, почему из-за этого нужно устраивать столько шума!
– У тебя не хватило храбрости объясниться с ней по-человечески. Ты просто несколько дней прятался по углам, старался с ней не сталкиваться. А Николь очень огорчилась.
– Гм… – протянул Джеймс. – Я не хотел задеть ее чувства.
– Ага.
– Послушай, Керри, я не нарочно разбиваю девчонкам сердца. Сказать по правде, мне по-настоящему нравится совсем другая.
– Кто? Эмми, да? – спросила Керри. – Когда она к тебе подходит, у тебя слюни текут. Брось, ей же целых семнадцать лет.
– Ничего ты обо мне не знаешь! – обиженно воскликнул Джеймс. – С Эмми не сводят глаз все мальчишки в лагере, но я говорю не о ней.
– Тогда о ком же?
– Не твое дело.
– Подумаешь! – фыркнула Керри. – Ты выдумал эту девчонку, чтобы я не считала тебя свиньей.
– Нет, – возразил Джеймс.
– Я ее знаю? – поинтересовалась Керри.
– Да.
– Неужели Габриэль?
Джеймс рассмеялся.
– Нет.
– Дурак, – сказала Керри. – Не понимаю, почему я до сих пор с тобой разговариваю.
Когда она злилась, то перекатывалась с пятки на носок, как будто вставала на дыбы. Джеймсу нравилась эта ее манера.
– Ты правда хочешь знать, кто ? – спросил Джеймс.
– Мне все равно. – Керри скрестила руки на груди.
– Хорошо, тогда не скажу.
Но Джеймс раздразнил любопытство Керри, и она быстро переменила тактику.
– Ну ладно уж… говори.
Джеймс подумал, не назвать ли ей чье-нибудь другое имя или не отмочить ли какую-нибудь шутку, но потом понял, что вряд ли представится более удобный случай рассказать Керри о своих чувствах. Нельзя же таиться до конца жизни. Он набрал в грудь побольше воздуха.
– Мне…
Во рту пересохло. Перед глазами плыли круги.
Керри покачала головой.
– Наверняка соврешь.
– Нет, мне нравишься ты, – выпалил Джеймс.
И посмотрел Керри в лицо. Он не отводил взгляд чуть ли не миллион лет, стараясь прочитать по глазам ее реакцию.
– Издеваешься? – с подозрением спросила Керри.
– Ты мне нравилась еще с базового курса, – заплетающимся языком проговорил Джеймс. – С тех пор, как мы, перемазанные в грязи, упражнялись в боевых искусствах, и ты меня всегда побеждала, в тебе было что-то такое… Знаешь… Нам с тобой вместе всегда хорошо, потому что ты всегда делаешь, как положено, а я… я немного… Наверно, временами веду себя как дурак.
– Я тебе правда нравлюсь? – улыбнулась Керри.
Джеймс был готов провалиться сквозь землю.
– Да.
– Ты серьезно? – спросила Керри. – Потому что если ты меня разыгрываешь, я тебе все зубы повыбиваю.
– Честное слово, – поклялся Джеймс. – Знаешь… Я что, зря теряю время? Или…
Керри еле заметно улыбнулась.
– Все, кто нас знает, давно заметили, что между нами что-то есть. Правда, я никогда не думала, что по-настоящему нравлюсь тебе. Ты вечно болтаешь о девчоночьих грудях, а у меня их почти нет.
– Ничего, – успокоил ее Джеймс. – Я тоже не идеал. Но я тебе нравлюсь?
Керри кивнула.
– Когда не доводишь меня до бешенства, ты самый лучший мальчишка в лагере.
Джеймс потянулся поцеловать ее, но весь центр маленькой комнаты занимала сумка, и пришлось топтаться вокруг нее. Джеймс только слегка коснулся губ Керри, но все равно покраснел до ушей.
– Я бы хотел, чтобы ты поехала с нами в Майами, – сказал он.
– Мы расстаемся всего на неделю, – улыбнулась Керри. – Я согласна быть твоей подружкой при одном условии.
– Каком? – спросил Джеймс.
– Ты будешь надевать нижнее белье и носки только по одному разу.
27. МАЙАМИ
В субботу вечером Джеймс и Джуниор приземлились в Майами. Говард изменил свои планы и вылетел туда на пару дней раньше, взяв с собой помощника, Джорджа. Бывший тяжеловес встретил мальчиков у иммиграционной стойки в аэропорту и на «рейндж-ровере» отвез их в дом Говарда.
Всю поездку Джеймс, как пятилетний малыш, не отлипал от окна. Он любил подмечать мелкие подробности, напоминавшие о том, что ты находишься в другой стране: светофоры, подвешенные на проводах над дорогой, рекламные щиты с ценами в долларах, громадные трейлеры – кажется, они могут переехать твою легковушку, а водитель за рулем даже не почувствует толчка.
Машина подъехала к дому Говарда, и автоматические ворота послушно распахнулись. За пальмовой рощей виднелось двухэтажное светло-голубое здание. С балконов открывался вид на океан, в саду буйно разрослись пальмы и цветущие кактусы.
– Ну и богач у тебя папа! – ахнул Джеймс и покачал головой, словно не веря своим глазам.
– Пойди посмотри, какие у него тачки, – предложил Джуниор.
Рядом с домом располагался гараж величиной с пожарное депо. Пока Джордж возился с чемоданами, мальчишки зашли внутрь. Впереди выстроились повседневные «БМВ» и «мерседесы», но самое интересное стояло в глубине: под защитными чехлами угадывались очертания семи «порше». Джуниор откинул уголок одного из брезентовых пологов и продемонстрировал фару.
– Эта штучка участвовала в двадцатичетырехчасовой гонке в Ле-Мане, – похвастался он. – Отец возил ее на испытания в Дейтону-Бич*. На прямой разогнался до трехсот километров в час.
– Высший класс! – одобрил Джеймс.
– Ну что, Джеймс, нравятся мои машины? – послышался голос Говарда.
Джеймс обернулся – в дверях стоял Моррисон-старший. На нем были пляжные шлепанцы и гавайская рубашка нараспашку.
– У вас по одному «порше» на каждый день недели, – усмехнулся Джеймс.
– На одном из них я завтра вечером покатаю вас по южному побережью, – сказал Говард. – Там даже ночью светло от неоновых огней, на каждом шагу великолепные рестораны. Ты читал путеводители? Видел в них что-нибудь такое, что хотел бы посмотреть?
– А далеко до Орландо*? – спросил Джеймс. – Джуниор говорил, на киностудии «Юниверсал» очень интересно.
– Несколько сотен километров, – ответил Говард. – Но съездить туда – не проблема. Можем заночевать в гостинице, а на обратном пути заглянуть в парки аттракционов. Сначала мне надо уладить кое-какие дела, на это уйдет пара дней. Будут еще какие-нибудь пожелания?
Джеймс пожал плечами.
– Не знаю. Не волнуйтесь за нас, мы с Джуниором пока позагораем на пляже, походим по магазинам. Найдем, чем заняться.
– Еще интересно покататься по болотам на катере на воздушной подушке, – сказал Говард. – А как у вас с деньгами? – Он вытащил из заднего кармана шортов толстую пачку долларов.
– Я не могу взять у вас деньги, – покачал головой Джеймс. – Хватит того, что вы заплатили за билеты и все остальное.
Говард протянул обоим мальчикам по три стодолларовых бумажки.
– Купи что-нибудь в подарок для Эйприл, – сказал он Джеймсу. – Она от тебя без ума.
– Спасибо, – поблагодарил Джеймс. – Можно мне позвонить Заре и сказать, что я добрался благополучно?
– Конечно. – Говард широко развел руки. – В таком огромном доме счета за телефон – наименьшая из моих забот.
Джеймс быстренько позвонил домой, потом мальчишки разделись, соскочили с деревянного настила позади дома и по пустынному белому пляжу помчались к океану. После восьми часов в самолете Джеймс чувствовал себя совсем разбитым, но, едва его ноги коснулись мягкого песка и морские волны хлестнули в грудь, усталость как рукой сняло.
– Я рад, что вместо Ринго приехал ты, Джеймс! – крикнул Джуниор, пытаясь перекрыть плеск волн. – Классные будут каникулы!
*
Джеймсу отвели одну из гостевых спален. В ней стояла кровать с балдахином на четырех столбиках и имелся отдельный санузел с гигантской мраморной ванной. Проснувшись, Джеймс натянул шорты с футболкой и распахнул стеклянные двери. Они вели на балкон, выходивший к океану. Мальчик полной грудью вдохнул морской воздух и облокотился о металлические перила, подставив лицо теплому утреннему солнцу.
Прибрежные воды пестрели яхтами и катерами, вышедшими на воскресную морскую прогулку. Внизу на террасах трудился пожилой садовник-латиноамериканец. Встретившись взглядом с Джеймсом, старик вежливо кивнул. Джеймс задумался: интересно, что ждет его самого в конце жизни? Дом на берегу океана стоимостью в десять миллионов долларов? Или он, как этот морщинистый старик, будет поливать цветы в чужом саду?
