Текст книги "Цвет мести (ЛП)"

Автор книги: Роберт Хейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Андерс быстро атаковал Шустрого справа, а потом отскочил влево, дико взмахнув приблизительно в сторону оппонента и испустив театральный вопль. Шустрый парировал первую атаку, отбил вторую и попытался проткнуть Андерса. Его спас лишь быстрый отскок.

Андерс решил, что потеря пальца, даже самого маленького, приводит к значительному ухудшению контроля над мечом. Не говоря уже о том, что болело всякий раз, как он сжимал рукоять, то есть, во время боя на мечах вроде этого, всё чёртово время.

Он избежал очередного выпада Шустрого, и проворно, хоть и слегка нетрезво, отскочил прочь.

– Вам не кажется, что вы причинили мне уже достаточно вреда за один день? – спросил Андерс своего получистокровного противника. – Я бы сказал, что было бы даже честно с вашей стороны, если бы вы позволили мне немного потыкать вас острым концом в качестве расплаты. Обещаю, я легонько.

– Почему вы, чистокровные ебланы, так любите болтать? – спросил Шустрый.

Андерс рассмеялся.

– Горшок… Чайник… Чёрный.

– Чё?

– ХА! – Андерс набросился на Шустрого, стараясь провести выпады, используя все преимущества своего более длинного меча. С раздражающей лёгкостью Шустрый парировал все удары. На последнем получистокровный ублюдок обошёл меч Андерса и схватился за рукоять. Он пытался ударить Андерса по лицу, но тот видел удар и вовремя отвернул голову. Кулак попал по уху, и боль снова заполыхала.

Андерс неловко отступил, зажимая окровавленное ухо и ругаясь со всей злобой, на какую был способен. Ублюдок был определённо не прочь использовать грязные уловки. Дурной тон, как ни посмотри. Когда Андерс встал в боевую стойку, Шустрый смотрел на него, ухмыляясь. Андерсу понадобилась секунда, чтобы понять, почему – из его груди торчал кинжал. Может быть из-за адреналина, или из-за выпивки, он даже не почувствовал, как вонзился клинок – но теперь, когда он знал, что нож в груди, болеть стало сильно.

Шип

Преуменьшением было бы сказать, что хаарин был хорош. Ростом он был с Чёрного Шипа, и возможно немного больше, быстрый как кошка и, судя по всему, в части мастерства так же превосходил Шипа. В любой нормальной ситуации Бетрим уже искал бы возможность по-быстрому смыться, но сейчас на кону стояла жизнь Генри. Маленькая убийца лежала без чувств на земле, несмотря на два поединка, разыгрывавшихся возле неё, и будь Бетрим трижды проклят, если оставит её капризам Шустрого. Он уже потерял слишком много друзей, просто уходя прочь, и слишком много, терпя неудачу, когда должен был добиваться успеха. Чёрный Шип убил за свою жизнь семь арбитров, и, чёрт возьми, убьёт и этого хаарина.

С новыми силами Бетрим атаковал. Осыпал мужчину перед собой градом ударов, каждая атака была тяжелее предыдущей, и каждую тот отбивал кинжалом – кинжалом, который, как понял Бетрим, принадлежал Генри. Ублюдок не стал даже доставать меч из ножен, висевших у него на боку.

– Я-то думал, что у хааринов есть честь, или чё-т типа того, – сказал Бетрим. Он прервал атаку, чтобы перевести дыхание. Хаарин не ударил, лишь встал между Шипом и Шустрым.

– Я чту кодекс, – сказал хаарин.

Шип сплюнул.

– Чё эт за кодекс такой, блядь? Защищать человека, который насилует, убивает и грабит. Человека…

– Человека, который убивает друзей и союзников так же быстро, как убивает врагов, – перебил хаарин Шипа. – Человека, который начинает войну, в которой не может победить, в городе, которому он не нужен. Я не ищу оправданий, Чёрный Шип, мой клиент – худший экземпляр человека из всех, кого я когда-либо встречал. Но я должен спросить, а чем ты лучше?

Бетрим рассмеялся.

– Ага. Тут ты, пожалуй, меня подловил. Может я такой же, а может и хуже. Так может, отойдёшь в сторонку и дашь нам поубивать друг друга? Всем будет лучше, всем чёртовым Диким Землям.

Хаарин покачал головой.

– Не могу. Он мой клиент.

Бетрим фыркнул.

– И чё?

– Я хаарин, – сказал тот. По правде говоря, звучало слегка как извинение, но Бетриму уже было всё равно. Он уже собирался бросить в хаарина метательный нож, когда увидел, что Андерс упал на землю, и маленький кинжал торчит из его груди.

Чёрный Шип стиснул зубы и уставился своим глазом на хаарина.

– Убирайся с дороги!

– Делай, как он грит, Сузку, – сказал Шустрый из-за спины хаарина. – Давай, проследи за Генри, убедись, что она не очнётся и не примет участия. Эт между мной и Шипом.

На миг Бетрим не знал, выполнит ли хаарин приказ. Казалось, этот человек разрывался между двумя решениями. В конце концов, он опустил глаза и отошёл.

Шустрый вышел с коротким мечом в правой руке, метательным ножом в левой и ухмылкой на самодовольном лице. Бетрим взял в левую руку один из метательных ножей и покрепче стиснул правой свой топор.

– Всё время, что мы были в старой команде, я тока и слышал – Чёрный Шип то, Чёрный Шип сё, – сказал Шустрый, шагая по пустой улице. – Будто все остальные там ни черта не стоили. Будто во всех чёртовых Диких Землях ты один чё-то стоил. Всякий раз, как мы выполняли работу, знаешь, чё болтали на улицах? Чёрный Шип ёбнул того, Чёрный Шип украл сё. Так хотел Босс: блядь, да он только поэтому тебя и взял – хотел, чтоб ты брал на себя вину за всё это говно. Думал, что когда награда за твою голову станет достаточно большой, он сам тя прикончит. Но ты даже этого не знал, да? А Генри знала.

Бетрим давно раскусил Шустрого. Парень был умным, это точно. Быстрый как гадюка и с каким-то очарованием, которое некоторых привлекало. Но вся штука в Шустром была в том, что он лжец. Он врал так много, что практически невозможно было отличить правду ото лжи. Когда они были в команде, его враки временами казались забавными, и даже полезными для остальных. Но теперь… теперь Бетрим хотел остановить его враньё навеки, выдав ублюдку нездоровую дозу топора по морде.

– Столько раз, – сказал Шустрый, – мне приходилось выслушивать, что Чёрного Шипа невозможно убить. Что он переживёт всё, от огня и воды до удара ножом. Чёрт, один гад рассказывал мне, как ты выжил, когда тебя повесили прямо у него на глазах.

Бетрим ухмыльнулся.

– На самом деле эт правда.

Шустрый сплюнул.

– Ну так ты до сих пор жив тока потому, что раньше мне не выгодно было тя убивать. Пока мы были в команде, я мог пристукнуть тя в любое время, тока нужды не было. Но терь думаю, пускай-ка люди раз и навсегда узнают, что эт старый добрый Шустрый прикончил Чёрного Шипа.

Бетрим кивнул.

– Ну, конечно. – Он выбросил левую руку вперёд, метнув нож в Шустрого, как раз когда тот метнул свой нож в Шипа. У Бетрима всегда прицел был сбит, ещё с тех пор, как он потерял второй палец – нож пролетел мимо туловища Шустрого, царапнув кожу его доспеха. А нож Шустрого попал точно в цель, и вонзился бы прямо в горло Шипа, если бы он по инерции не выставил вперёд левое плечо. Итак, маленький нож торчал из плеча – было немного больно, но Чёрный Шип переживал и куда худшее. Он выдернул нож, отбросил прочь и бросился на Шустрого, взмахнув топором.

Первые две атаки Шустрый отбил, но третий удар едва не отхватил ему руку по плечо – только инерция и спасла. Он пытался контратаковать ударом меча, но Шип шагнул за его защиту и изо всех своих сил врезал плечом ублюдку в грудь. Шустрый отлетел, тяжело ударился о землю и катился, пока не остановился в пыли улицы. Когда он поднялся, Бетрим увидел, что ублюдок ухмыляется до ушей, и от грязной царапины его правая щека испачкалась в крови.

– Знаешь, я-то уж думал, что пришить тя будет не сложнее, чем тех двоих. Похоже, думать надо было лучше, – подстрекал Шустрый.

Шип потянулся за следующим ножом, но Шустрый был быстрее: взмахнул рукой, и Бетрим почувствовал, как что-то острое вонзилось в его левую ногу. Он вытащил нож, но Шустрый уже набросился на него – меч ублюдка обрушился вниз, и Бетрим едва успел вовремя подставить топор. Он отбил меч, ударил Шустрого в грудь и ударил головой по лицу. По правде говоря, Бетрим с радостью ударил бы его ещё несколько раз, но Шустрый был не дурак, он поднял свой меч и заставил Шипа отшатнуться, чтобы меч его не проткнул.

Теперь, когда крупные капли крови капали у него из носа, Шустрый выглядел уже далеко не так самоуверенно. По правде говоря, ему очень повезло, что его нос не сломался. Шип взглянул на хаарина – тот по-прежнему наблюдал, стоя над неподвижной Генри. Бетрим знал: в тот миг, когда хаарин решит вступить, и он окажется один против двоих, ему конец. Лучшим вариантом для него было бы убить Шустрого быстро – к несчастью, это было легче сказать, чем сделать.

Меч Шустрого мелькнул в направлении Бетрима, и он уклонился влево. Следующую атаку он отбил топором и снова подошёл ближе, ударив трёхпалым кулаком ублюдку по почкам. К несчастью для Бетрима, у Шустрого снова был нож в левой руке, который вонзился в мышцу спины Чёрного Шипа, прямо под правой лопаткой. Шип оттолкнул Шустрого, но почувствовал, как горячая кровь бежит по его спине, пропитывая рубаху. Рана была не настолько глубокой, чтобы причинить настоящий урон, но это было третье ножевое ранение за ночь, и из всех трёх порезов текла кровь. По правде говоря, Бетрим уже начинал чувствовать лёгкое головокружение.

Он оттолкнулся правой ногой и прыгнул на Шустрого, дико взмахнув топором. Ублюдок отошёл в сторону и пнул Шипа по ноге, когда тот приземлился. Нога подкосилась, и Бетрим упал на колени. Прежде, чем он смог встать на ноги, подскочил Шустрый. Он ударил Чёрного Шипа по лицу и отскочил прочь, чиркнув мечом по правой руке Бетрима. И снова порез был неглубокий, но достаточно болезненный, чтобы Шип уронил топор. Шустрый набросился прежде, чем Бетрим мог отреагировать.

Чистокровный ублюдок рассмеялся, направляя меч в голову Бетрима.

– Грил же те, Шип. Я просто лучше… – Шустрый замолчал и сплюнул кровь Бетриму на лицо. Он немного покачался и посмотрел вниз, на полоску металла, торчавшую из его груди – меч хаарина.

– Херня… – сказал Шустрый, завалился влево и рухнул в пыли улицы.

Бетрим поднял взгляд и обнаружил Генри, уставившуюся на тело Шустрого. Она была бледной и выглядела почти такой же усталой, каким был Бетрим, но на её губах со шрамом играла улыбка – улыбка, которой Бетрим у неё никогда прежде не видел. Впервые за всё время, что он её знал, Генри выглядела действительно умиротворённо. Следовало признать, что видеть это было странно, с учётом того, что она только что убила человека.

Генри подошла, хромая, положила руку Бетрима себе на плечи и помогла ему встать. По правде говоря, ему это было нужно – нечасто ему сильно хотелось поспать посреди одной из самых оживлённых улиц Чада, но сейчас так оно и было.

Бетрим посмотрел на труп Шустрого. Генри точно знала, куда ткнуть меч – прямо в прогнившее сердце ублюдка. Шип поднял взгляд и увидел, что телохранитель наблюдает за ними, смотрит на Генри. Она уставилась в ответ со странным выражением во взгляде.

– Спасибо, – сказала Генри.

Хаарин кивнул и подошёл к трупу своего подопечного. Он поставил ногу на спину Шустрого, вытащил меч, вытер клинок и убрал в ножны. Потом повернулся и пошёл прочь.

Андерс

Заставить глаза открыться было, наверное, самым сложным делом из всех, что Андерс делал в своей жизни, и после последних событий он был уверен, что это говорит о многом. Он посмотрел вверх, на грубый деревянный потолок, и попытался заставить разум разобраться, где он находится. К несчастью разум воспротивился на том основании, что он слишком трезв, а Андерс по долгому опыту знал, что без выпивки с его мозгами просто не о чем спорить.

Некоторое время он дремал в покачивавшейся комнате, его голова плавала в тумане смутных воспоминаний, которые затапливали его, но ни на одном из них он не мог сосредоточиться. Перед глазами появлялся отец, кричал на него, изгонял его, никогда не моргая. Андерс видел женщину в голубом, толкающую его из окна, а потом говорящую "простите" и убегающую прочь. Он видел Дрейка Моррасса, стоявшего над его изломанным телом и говорившего, что умирать ему не позволено.

Казалось, на груди Андерса лежал какой-то груз, тяжёлый и грубый, не дававший дышать.

Андерс смотрел, как Чёрный Шип спрыгивает с корабля в Солантисе, и как убегает от погони. Видел лицо Генри, после того как они сбежали из арен, видел, как угасает её жажда крови, когда она узнаёт, что именно она начала. Снова видел лицо своего отца, всё ещё немигающее, но на этот раз он приговаривал его к смерти, отправлял его на Костьбище. Он смотрел на ликующее лицо Лиши, когда та отрубала и демонстрировала ему палец.

Андерс услышал щелчки и скрежет. Похоже на предсмертный хрип, и довольно близко. Он подумал, что возможно это хрипит он сам.

Он видел мертвеца, создание из мифов и легенд, и страшилок, которыми пугают людей. Видел духа – холодное серое лицо выплывало из тумана, умоляя позволить забрать тепло его тела. Он видел чёрную розу, обнажённую, прекрасную и прогнившую, как и мужчина, который держал её. Видел ужас, чистый и могущественный, поднимавшийся, словно миазмы отчаяния.

Он видел собственную смерть.

На этот раз глаза Андерса раскрылись сами. Его встретил тот же деревянный потолок, то же чувство, что вся комната покачивается, та же тяжесть на груди, те же щёлкающие, скрежещущие звуки. И снова его разум восстал, заявляя, что слишком трезв, чтобы взаимодействовать с миром. На этот раз Андерс успокоил его обещанием немедленной выпивки. Все силы Андерса ушли на то, чтобы поднять голову и взглянуть на грудь. Четыре полночно-чёрных глаза уставились на него в ответ. Под ними были два массивных волосатых клыка, окружённых восемью чёрно-зелёными ногами. Андерс сдавленно хныкнул. Паук в ответ на несколько дюймов поднялся по его груди. Теперь Андерс смотрел на уродливую зверюгу, не поднимая головы, и видел свою испуганную душу, отражённую в глазах чудища. Андерса озарило, что вполне возможно он умер, и это один из тех адов, о которых люди всё время говорили. Клыки паука потёрлись друг о друга, и снова Андерс услышал скрежет.

Где-то поблизости открылась дверь.

– Ри, всё охраняешь нашего гостя?

Андерсу потребовалась вся его храбрость, чтобы заговорить, и всё же слова вырвались приглушённым криком.

– Дрейк, помоги!

Дрейк Моррасс появился в поле зрения, сел на что-то и улыбнулся, сверкнув золотым зубом.

– Ри очень за тебя беспокоилась, Андерс. Настаивала, что будет дежурить день и ночь. Вот это преданность.

– Помоги, – пискнул Андерс.

– Сомневаюсь, что она хоть что-нибудь съела с са́мого твоего прибытия, из-за своей преданности и очевидного беспокойства. Не желала ни на миг тебя покидать, – Дрейк ухмыльнулся, глядя на Андерса. – По-моему, она сейчас немного голодна.

– Дрейк!

Пиратский капитан рассмеялся.

– Иди отсюда. Кыш.

Паучиха спрыгнула с груди Андерса, без промедления повинуясь Дрейку. Андерс не знал, как можно натренировать паука, а уж зачем их надо тренировать, было и вовсе превыше его понимания.

Дрейк медленно помок Андерсу сесть. Он был в личной каюте капитана на борту Фортуны, на наспех сооружённой кровати, окружённый горой подушек и одеял. Грудь его была голой, забинтованной и болела, словно его недавно ударили ножом. Розы поблизости нигде не было видно.

– Вина? – спросил Андерс.

Дрейк рассмеялся, дошёл до своего личного шкафа с выпивкой, и вернулся с чем-то, что выглядело значительно крепче вина. Он налил Андерсу в бокал и помог выпить. По вкусу это было чем-то вроде виски, и недешёвого. Одна эта бутылка стоила Дрейку около двадцати золотых монет.

Разум Андерса поздравил его, получив алкоголь, и принялся раздумывать над положением.

– Я жив, – сказал он, когда выпивка подействовала.

– Только начал это понимать, да? – спросил Дрейк.

Андерс вздохнул.

– Я и правда хотел бы, чтобы ты перестал спасать мне жизнь.

Дрейк глотнул виски из бутылки.

– А я и правда хотел бы, чтобы ты перестал подставляться под смерть. Ты ещё далеко не пережил свою полезность мне.

Андерс поворчал и кивнул на бутылку. Дрейк плеснул ещё в бокал и вложил его в руку Андерса. Потребовалось приложить чертовски много усилий и преодолеть ещё больше боли, но всё-таки Андерсу удалось поднести бокал ко рту и опрокинуть его, а потом кивнуть Дрейку, чтобы тот налил ещё.

– Так что случилось? Ну… после того, как меня пырнули, – спросил он.

Дрейк улыбнулся.

– Я получил противоречивые отчёты. Похоже, в какой-то момент показался арбитр.

– Кессик?

– Ха. Если бы. Нет, какой-то другой арбитр. Кучу народу завалил, если то, что я слышал, хоть сколько-нибудь близко к правде. Твой друг по имени Бен его вырубил…

– Бен Шесть Городов?

– Он самый. Видимо, булавой по затылку, – сказал Дрейк. – Но не убил его – арбитр крепкая сволочь, умудрился выжить. Но, судя по услышанному мной, сомневаюсь, что он выживет после того, что для него приготовила Железная Бет.

– Давно это было? – спросил Андерс.

– Недели две назад. Она отправилась морем в свой маленький туманный рай с арбитром в цепях, накачанным наркотиками. Не хотел бы я быть на его месте. У Бет… интересная репутация.

Андерс боялся задать главный вопрос, который вертелся у него на уме, поэтому занялся бокалом виски.

Дрейк вздохнул.

– Они живы. Оба. Твоя маленькая убийца Красная Генри ткнула Шустрого в спину мечом хаарина. Они же причина, по которой ты до сих пор среди живых. Они дотащили тебя назад в доки и настояли, чтобы я тебя залатал. Похоже, они знают, что ты на меня работаешь. Думаю, тебе придётся извиниться, когда вернёшься.

Андерс глянул на Дрейка, попытавшись скрыть удовольствие, которое почувствовал.

– Я остаюсь с ними? – спросил он.

– Конечно, – бесстрастно ответил Дрейк. – Я приказал тебе приглядывать за Шипом, и до сих пор справлялся ты хреново. Я ожидаю, что с этих пор ты будешь работать лучше.

– Они всё ещё здесь?

– М-м-м, – проворчал Дрейк. – Даже не знаю, почему. Кажется, они ждут кого-то.

Андерсу едва удалось сдержать ухмылку, которая грозила расплыться на его лице.

– Чад вернулся к нормальному состоянию?

Дрейк глотнул виски и улыбнулся.

– О нет. Торговцы вернулись, торговля восстановилась, как и подобает свободному городу, но я решил покончить с нормальным состоянием и предпочёл перемены. Роза теперь за главную.

– В совете? – спросил Андерс.

– Там теперь нет совета. Я от него избавился. Евнух со мной быстро согласился, а вот леди Яснопогодная воспротивилась моему решению. Вскоре после этого она пострадала от внезапного недуга – была заколота до смерти. Увы, она так и не восстановилась. Так что я распустил совет и передал Розе свой портфель собственности, который она добавила к своему, после того, как получила его от своего дорогого недавно почившего братца. Сейчас она владеет, грубо говоря… всем Чадом за минусом работорговой гильдии, и, следовательно, прямо контролирует весь город.

Андерс рассмеялся.

– А ты, конечно, прямо контролируешь её.

Дрейк покачал головой.

– Вовсе нет. После последних событий торговцы не обрадуются, если капитан Дрейк Моррасс будет каким-то образом причастен к управлению их городом. И поэтому я умыл руки от политики Чада, – он изобразил, как умывает руки, – и направил паруса в более чистые воды. Или по крайней мере направлю, как только ты съебёшься с моего корабля. А новый губернатор Чада, Роза, и сама обладает женским даром дипломатии – особенно по отношению людей с мужскими убеждениями. И если этот новый губернатор решит незаметно вести свободный город в направлении, выгодном капитану Дрейку, то кто я такой, чтобы спорить?

Андерс уставился на Дрейка.

– Угу…

– А ещё она понятия не имеет, что ты работаешь на меня, и мне бы очень хотелось, чтобы так оно и оставалось, – добавил Дрейк.

Андерс поморщился и сделал очередной глоток виски.

– Значит, я всё ещё работаю на тебя?

– Андерс, я трижды спасал твою жизнь, – напомнил Дрейк. – Это чертовский долг.

– Уверен, что и я спас твою жизнь по меньшей мере однажды, – ответил Андерс.

– На самом деле лишь однажды. То есть я спасал тебя на два раза больше.

Андерс вздохнул.

– А теперь, – продолжил Дрейк, бросая бутылку виски в руки Андерсу, – мне срочно необходимо вернуться в Драконью империю. Императрица становится слегка… рассерженной, когда я уезжаю на большой срок, а меня уже слишком долго не было. Так что, – он помедлил и указал на дверь, – вали с моего корабля.

– Что? – запротестовал Андерс. – Сомневаюсь, что я смогу ходить!

– Тогда начинай ползти.

Андерс хромал, истекал по́том и тяжело дышал к тому времени, как добрался до двери заведения «Конец Бастарда». Это была модная таверна в сердце Золотого города. По правде говоря, заведение было не из тех, в которых ожидаешь встретить человека вроде Чёрного Шипа или кого угодно из их команды преступников.

Их осталось немного. В Чад они прибыли втридцатером, а теперь их осталось только трое. Все сидели за круглым столом и хлебали из глиняных кружек чудесную тёмную жидкость. Андерс выбросил алкоголь из головы и захромал в сторону группы. Генри первая его заметила и наблюдала за ним со своей обычной усмешкой, хотя нынче её покрытые шрамами губы нечасто растягивались в этой усмешке. Бен Шесть Городов болтал без умолку, говорил что-то Чёрному Шипу и махал руками в воздухе. Похоже, у охотника за головами появилось несколько новых морщин. Шип сидел молча, ухмылялся на слова Бена, но ничего не добавлял.

Андерс остановился у стола, тяжело опёрся на спинку стула и изо всех сил постарался не рухнуть на пол. На самом деле ему отчаянно нужно было присесть, но он не мог, пока они не предложат. Бен замолчал, Шип бесстрастно таращился, и только Генри, казалось, рада была его видеть. Или же её улыбка была прелюдией к ударам ножом.

Андерс знал, что начать должен был с извинений.

– Подходящее название для таверны, не так ли? – Не совсем то, что он хотел сказать, но зато заработал жутковатую улыбку Чёрного Шипа.

– Ага, этим заведеньем владеет Роза. Наверно, переименовала его в честь наших… заслуг перед городом, – засмеялся он. – Никогда не думал, что таким, как я, будут рады в заведенье, вроде этого, но видать от знакомства с губернатором бывает польза.

Бен Шесть Городов рассмеялся.

– Если ты эт так называешь, то я б тоже не прочь познакомиться с губернатором.

Андерс тоже засмеялся и опустил глаза, пытаясь набраться храбрости для извинений. Только тогда он обратил внимание на свою одежду: на нём был тот же жакет и штаны, что и во время боя с Шустрым. Некогда прекрасный тёмно-зелёный костюм сейчас изорвался и потускнел. С него счистили большую часть крови, но всё равно он был старым. На Шипе, с другой стороны, была новая одежда – прекрасная чёрная рубах и новая кожаная куртка, куда лучше прежней. Бен и Генри также были в новых нарядах. Новая шляпа Генри была даже больше старой, а перо – длиннее, и к тому же тщательнее украшенное зелёными и пурпурными завитками с чёрным глазом в центре. На Бене была одежда из выделанной кожи, которой гордился бы любой отпрыск благородного семейства. В сравнении с тремя остальными Андерс выглядел попрошайкой с улиц, и, судя по его текущему состоянию, близкому к нулю, примерно им он и являлся.

– Я сомневался, что ты выживешь, – сказал Шип. – Моррасс считал, что ты выкарабкаешься, но… ты зашёл довольно далеко.

– Мне жаль, босс, – быстро сказал Андерс. Он по-прежнему не мог смотреть Шипу в глаза.

– Да ну? А ты всё ещё работаешь на Моррасса?

Андерс кивнул.

– Да.

– И чё конкретно этот ублюдок от нас хочет? – спросил Шип.

– Я не знаю, – сказал Андерс, и это была лишь наполовину ложь. – Знаю только, что он хочет, чтобы я был на вашей стороне.

Шип почесал щетину на шее – похоже, он решил её немного отрастить, но поверх шрама волос не росло.

– А чё если я скажу "нет"?

Об этой возможности у Андерса не было времени подумать.

– Что ж… Фортуна уже под парусами, так что, наверное, я отыщу ближайшую бутылку и посмотрю, что у неё на дне.

– Одному в Чаде напиваться опасно, – сказал Бен Шесть Городов, подмигнув. – Так недолго и железный воротник отхватить.

Андерс нервно сглотнул – эта мысль ему на ум тоже приходила.

Шип хрипло рассмеялся.

– Садись, Андерс. Команда без тя не будет прежней, и нам нужен тот, с кем будет болтать Бен. Видят Боги, он уже начинает испытывать моё терпение.

– Шип, а я-то думал, что те мои разговоры нравятся, – обиженно сказал Бен Шесть Городов.

– Вы назвали нас командой, – сказал Андерс, с гримасой усаживаясь на стул.

Шип кивнул.

– Похоже на то. И раз уж все мы здесь, то думаю, пора нам поболтать. Впервые за долгое время, что я себя помню, да и тебя, Генри, за наши головы не назначена цена. По-моему, эт вроде как даёт нам свободу действий. Даёт свободу начать чё-то новое. Свободу выйти из игры.

Генри ничего не сказала. Бен ухмыльнулся. Андерс понял, что сам он сильно шокирован. Имя Чёрного Шипа всегда было одним из самых крупных в игре. И даже среди чистокровных семейств ходили слухи о том, что он натворил.

– И каков же ваш план, босс? – спросил Андерс.

– Ну, я на самом деле поболтал тут с Шестью Городами, и похоже, люди вроде нас могут честно зарабатывать, охотясь за головами. И так, может, поменьше народу захочет нас пришить.

Мысль о том, что Чёрный Шип может оказаться по другую сторону игры, что будет охотиться на игроков, была для Андерса совершенно неожиданной. На самом деле он был уверен, что сильнее удивить его могла лишь новость о том, что Чёрный Шип выходит из игры, чтобы заниматься сельским хозяйством.

– Ну, Шесть Городов уже и так в этом деле. Хотелось бы и от вас двоих услышать, чё вы думаете, – продолжил Шип, глядя на Андерса.

– Я с вами, босс, – сказал Андерс со всей возможной убедительностью. – До жёсткого конца! Не то чтобы я надеялся, что нам наступит конец… или что он будет жёстким. Я просто… ну, знаете… я в деле.

– Угу, – проворчал Шип. – Генри, а ты как? Мне-то правая рука не помешает.

Генри молча осмотрела всех за столом. Она уже не таращилась на Андерса враждебно, и этому он был рад, но и прежнего голодного желания, к которому он уже привык, во взгляде тоже не было.

– А чё насчёт Кессика? – спросила она.

Шип громко фыркнул и кивнул.

– Не сказать, что я про этого хуя забыл, но дело в том, что он исчез. Даже если б я хотел за ним отправиться, я понятия не имею, где искать. Даже как он выглядит, не знаю. Прям щас этой команде надо заработать себе немного монет, и это моя ответственность как босса. Так… ты в деле?

Генри ухмыльнулась.

Сузку

Перн сидел и наблюдал за маленькой группой, как делал уже две недели. Он не сомневался, что частично его завораживала маленькая женщина. Просто чудом было то, как сильно изменилась её аура. Часть красного всё ещё оставалась, но теперь она скрывалась под синим цветом контроля. Генри была эмоциональной, в этом Перн не сомневался, но раньше она была дикой и неконтролируемой. Похоже, убийство Шустрого обуздало эти эмоции.

– Два самых известных игрока станут двумя самыми пугающими охотниками за головами, – сказала маленькая женщина. – Неплохая идея.

– Два? – сказал мужчина с усами, которого они называли Беном. – Да будет вам известно, что имя Шесть Городов уважают и боятся по всем Диким Землям.

– И как же так вышло, что я о те ничё раньше не слышала? – спросила Генри.

Пока они обменивались этими подколками, высокий мужчина, их командир, тот, которого они называли Чёрным Шипом, смотрел прямо на Перна. Несмотря на новую одежду и капюшон, чтобы скрывать лицо, Шип, похоже, всегда замечал Перна. Для человека с одним глазом у него было отличное зрение.

Командир наклонился к маленькой женщине и прошептал ей что-то на ухо. Она стрельнула глазами и увидела Перна. Мгновением позже она встала из-за стола и пошла в его сторону. Он отметил, что она больше не хромала. Она не присела, но и к оружию не потянулась, и Перн посчитал это хорошим знаком.

– Шип хочет, чтоб я тя привела, – сказала она.

Перн кивнул.

– Понимаю.

– Но перед этим я должна знать…

– Твою тайну я никому не выдам, – уверил он женщину.

Она втянула воздух через зубы, а потом кивнула и улыбнулась.

– Тогда пошли.

Перн встал и последовал за женщиной к их столу. Шип поприветствовал его кивком, мужчина по имени Шесть Городов остался безучастным, а вот чистокровный, Андерс, выражал нечто среднее между страхом и враждебностью. Перн не мог его винить, с учётом участия, которое он принимал в его пытках.

– Ты, кажется, должен быть мёртв? – спросил Андерс.

Перн кивнул:

– Да.

– Что ж, не станем тебя останавливать, – продолжил Андерс. – Чёрт, я даже помочь могу, если хочешь.

Мужчина по имени Шип выглядел слегка озадаченно.

– Ты о чём болтаешь, Андерс?

– Он хаарин, и его хозяин мёртв, – сказал Андерс. – Их правила…

– Наш кодекс, – поправил Перн.

Андерс фыркнул.

– Их правила требуют, что если клиент умрёт прежде, чем истечёт контракт, тогда хаарин должен лишить себя жизни, чтобы защищать клиента в преисподней.

– В загробной жизни, – снова поправил Перн.

– Прости, что это было? – спросил Андерс. – Я не понял, что говорил с тобой.

– Брось, Андерс, – приказал Шип.

– Вам легко говорить, – сказал Андерс, потом замолчал и посмотрел на Шипа. – О-о… точно. Хорошо, босс. Извините.

– Итак, – продолжил Шип. – Почему ты не мёртв?

Этот вопрос Перн задавал себе всё последнее время, и правда была простой.

– Я не хотел умирать за человека вроде Шустрого.

– Эт, по крайней мере, я понимаю, – с ухмылкой сказала маленькая женщина.

– А нас чё спас? – спросил Шип.

– Погодите, – встрял чистокровный. – Что он сделал?

– Вы сражались друг за друга, защищали друг друга, – ответил Перн. – Шустрый сражался только за себя, и ему было плевать на всех, кроме себя. Я не хотел умирать за него, и не хотел, чтобы кто угодно умирал за него. Я на это уже насмотрелся.

Шип кивнул.

– Ну, вроде как смысл в этом есть. Так может, скажешь, чё ты тут ошиваешься вокруг и наблюдаешь за нами последние две недели? Вроде непохоже, что ты хошь отомстить.

Перн покачал головой.

– Мне нужно своё место. Я больше не хаарин. Я опозорен. Я хонин. Мой народ будет охотиться на меня. Они попытаются убить меня, чтобы заставить меня занять своё место подле Шустрого в загробной жизни, чтобы защищать его от ужасов смерти.

– Принимать человека, за которым охотятся – это не лучший способ начать карьеру охотника за головами, – сказал Бен.

– Но он неплохо управляется с мечом, – ответила Генри.

Андерс фыркнул.

– А ещё он хорошо держит человека, которого избивают.

– За это я прошу прощения, – искренне сказал Перн.

Андерс рассмеялся:

– О-о, ну тогда между нами всё в порядке.

Перн кивнул.

– Хорошо.

Генри рассмеялась, и Бен к ней присоединился, но Андерс не выглядел счастливым.

– Значит, вот что, – сказал Шип. – Бен верно заметил. Не очень-то хорошо начинать, взяв человека, за которым охотятся. И не хотел бы я, чтоб такие как ты пришли за нами. Так что…