Текст книги "Цвет мести (ЛП)"

Автор книги: Роберт Хейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Вряд ли мы куда-нть пойдём, Андерс, – сказал Бетрим, когда Джоан принялся осматривать раны чистокровного. – У нас тут работа, и надо её выполнить.

Андерс глотнул из бурдюка, и, казалось, его глаза немного сфокусировались.

– Босс, вы не понимаете. У Шустрого есть хаарин.

– Чё? – спросил Джоан, вправляя левую руку Андерса на место.

Бетрим подождал, пока крики Андерса не прекратятся, а потом ответил:

– Чудной телохранитель откуда-то с востока, вот и всё.

– Они не просто чудные телохранители… – запротестовал Андерс, но Бетрим прервал его, пока тот не запугал всех.

– Андерс, я убивал арбитров и сражался с мастерами клинка, – сказал он. – Думаю, справлюсь и с хаарином.

Андерс вздохнул.

– Хааринов учат сражаться и убивать с момента, когда они начинают стоять, то есть, с очень ранних лет. Они защищают клиента ценой своей жизни. У них нет ни жалости, ни чувств. Босс, надо заново обдумать нашу стратегию. Лобовой конфликт – плохая идея.

Бетрим сплюнул.

– Да всё нормально, Андерс. Твоя часть окончена. Просто…

– Да я не за себя волнуюсь! – Андерс стрельнул взглядом в сторону. Бетрим проследил за ним до Генри. Маленькая убийца лишь фыркнула и отошла. Хуже Андерс ничего и сказать не мог, решил Бетрим. Если кто и мог о себе позаботиться, так это Генри, и она не любила, когда кто-то предполагал, что ей это не под силу.

– План идёт дальше, – сказал Бетрим. – Джоан, залатай его, как сможешь, и не давай напиваться. Бен, ты на стрёме. Хочу знать, как скоро заявится Шустрый, и скока человек с ним будет. Остальные готовьтесь к бою.

Когда все начали готовиться, Бетрим не удержался и глянул в сторону Розы. Она уставилась на него в ответ своими тёмными глазами, и он почувствовал, как его пульс учащается, почувствовал сильное желание подойти и сорвать с неё одежду. Она надула губки, и от этого он только сильнее разозлился. Может, когда они со всем этим покончат, она захочет, чтобы рядом был такой человек, как Чёрный Шип? Впрочем, когда всё закончится, она станет богатой и влиятельной, а таким людям Чёрный Шип нужен только чтобы убивать других богатых и влиятельных. По правде говоря, Бетриму хотелось от отношений чего-то большего. На самом деле он твёрдо был уверен, что хочет намного большего.

– Шип, – Бетрим чуть не вздрогнул от голоса Мослака. Он так задумался, что не заметил даже, как здоровяк подошёл. – Вроде как все готовы, но мне, Генри и тебе лучше, наверно, укрыться, пока Шустрый не заявился. Нет смысла раскрывать себя, пока он по шею не увязнет в ловушке.

– Ага, – сказал Бетрим, натягивая капюшон, чтобы скрыть лицо. Если он останется в тени, то Шустрому его никак не узнать.

– Да ты не парься. Возьмём мы этого еблана, будь хоть он трижды хаарин.

Бетрим проворчал что-то другу, по-прежнему не в силах избавиться от образа надувшей губки Розы.

Казалось, прошла вечность, прежде чем в дверях склада снова появился Бен Шесть Городов с дикой улыбкой на лице.

– Ну, он здесь, – сказал Бен. – С ним человек тридцать.

– Всего тридцать? – со смехом сказал Мослак. – А ублюдок в себе уверен.

– Возможно, во время своего краткого допроса я проговорился, – пробормотал Андерс с ящика, на котором сидел, – что нас всего шестеро. – На его левую руку была наложена самодельная шина, подвешенная ему на шею, и пол-лица у него было замотано, но, похоже, часть своего чувства юмора он сохранил.

Генри натянула шляпу на лицо и встала позади Джоана Тяжёлой Руки. Мослак с грохотом дошёл до своих людей сел рядом с Бет, за стеной плоти, кожи и стали. Бетрим склонил голову, чтобы капюшон закрыл лицо, а Роза встала перед ним. На самом деле она вышла вперёд, потом сделала шаг назад и быстро потёрлась об него своей задницей. Несмотря на грядущую опасность, Бетрим почувствовал, как у него твердеет.

Роза наклонила голову и промурлыкала ему:

– Я скучала по тебе, Чёрный Шип.

– Да? – сказал Бетрим в ответ. По правде говоря, слишком много всего сразу случилось, и его разум силился разобраться. Одна его часть требовала схватить Розу, оттащить в заднюю часть склада, раздеть и сделать что-нибудь приятное им обоим. Другая, не менее важная часть, протестовала, что её брат вот-вот ворвётся в дверь с тридцатью вооружёнными людьми, и скорее всего они примутся убивать друг друга.

– М-м-м, – проговорила Роза, а потом, как раз когда дверь склада начала открываться, шагнула вперёд и повернула своё прекрасное лицо в сторону двери. Бетрим заметил, что дышит он с трудом, пытаясь разобраться, что происходит.

Дверь открылась, и внутрь вошёл мужчина в белом табарде и белой шляпе. Он глянул по сторонам, на тридцать человек, выстроившихся перед ним, и покачал головой. Следующим в дверь прошёл Шустрый, с диким смехом игнорируя предупреждение своего телохранителя. Десять человек из тридцати вошли за ним следом, и дверь за ними захлопнулась.

– Заприте, – приказал Шустрый своим людям, продолжая осматривать людей перед собой. Его взгляд остановился на Розе, и улыбка слетела с его лица.

– Ты в порядке, сестрёнка?

Роза посмотрела на брата, и Бетрим понял, что она улыбается.

– Как никогда лучше, братец. Эти замечательные джентльмены были так любезны, что составили мне компанию.

Шустрый кивнул.

– Не сомневаюсь. А как поживает Дрейк?

Роза шагнула назад и врезалась в Бетрима, посмотрела ему в глаза, и он увидел в ней нерешительность.

– Что ты имеешь в виду, братец?

– Я имею в виду, сестричка, как поживает Дрейк Моррасс? Тот пират, с которым ты ебёшься? Уверен, ты б его узнала. Очень красивый, но самодовольный пиздюк. Не могу решить, отправить ли ему твою голову, или подержать тебя у себя, пока не смогу показать его голову тебе. – Шустрый рассмеялся. – Ну чё ты так удивляешься? Блядь, да это ж очевидно. Голову мамаши присылают в ящике от Дрейка, а всего несколько недель спустя у моих дверей объявляется его шестёрка и говорит, что держит тя ради выкупа.

Роза выглядела очень обеспокоенно, так что Бетрим оттолкнул её себе за спину и сделал шаг вперёд. Хаарин Шустрого ответил тем, что встал между Шипом и своим клиентом.

– И кто эт тут у нас? – спросил Шустрый. – Высоковат для Моррасса…

Бетрим откинул капюшон и получил большое наслаждение, видя явное удивление на лице Шустрого.

– Ах ты ж ёб твою мать, – сказал Шустрый, ухмыляясь. – Такого я не ожидал. Шип, я слыхал, ты помер.

– Эт не помешало те выставить награду за мою голову, – резко ответил Бетрим.

Шустрый рассмеялся.

– Тоже верно. Казалось хорошим вложением – люди в Чаде стали лучше ко мне относиться, и я уж точно не ожидал, что кто-нть потребует награду.

Бетрим увидел, как Генри вышла перед Тяжёлой Рукой и сняла шляпу.

И снова Шустрый расхохотался.

– Кажись, тут у нас день призраков. Надо признать, редко бабы, которых я ебал, возвращаются из могилы за добавкой, но для тя, пожалуй, могу сделать исключение.

Генри ничего не сказала, но Бетрим видел, как злобно она смотрела на Шустрого, и, на его взгляд, мало кто из живых людей мог от такого не испугаться.

– Ещё кто-нть из вас? Воссоединение не будет полным, если только… – Мослак встал, возвышаясь над своими людьми на добрый фут, даже несмотря на постоянную сутулость. – Мослак. Думал, мы заключили сделку, здоровяк?

Мослак остановился сразу за Бетримом. Надёжный человек за спиной, прямо как в старые времена.

– Так и было. Пока я не услышал, сколько золота ты мне не заплатил.

– Услышал? Жаль, – ухмыльнулся Шустрый. – И кто ж во главе этой толпы?

– Эт я, Шустрый, – сказал Бетрим, правой рукой вынимая топор.

– Ага. – Шустрый посмотрел на Бетрима, на Генри, а потом снова на Бетрима. – Как нащёт сделки. Я отдам те всю награду за твою голову и все монеты, что ты должен был получить за дело Х'оста. А в ответ ты отдашь мне Генри и мою шлюху-сестру и съебёшься куда-нть, где я тя больше никогда не увижу.

– Вряд ли такое сработает, Шустрый, – ответил Бетрим.

Шустрый глубоко вздохнул и выдохнул.

– Охуенно жаль.

Только долго тренированное чувство нависшей опасности спасло его от потери головы. Бетрим почувствовал, как что-то надвигается, и бросился на пол как раз вовремя – большой меч прорезал воздух как раз в том месте, где только что была его шея. Он перекатился, остановился и посмотрел на противника, когда все на складе пришли в движение.

Андерс вскочил с ящика, только чтобы обнаружить меч Железной Бет у своей шеи. Охотники Джоана обнажили сталь, но обнаружили, врагов с двух сторон: наёмников Шустрого и солдат Мослака. Бетрим медленно поднялся с пола и очень выразительно уставился на Мослака. Гигант не мог взглянуть ему в глаза, смотрел в пол, но свой чёртов огромный двуручный меч держал перед собой. Бетрим остро чувствовал, что где-то позади него стоит Шустрый со своим хаарином, но не собирался оборачиваться спиной к Мослаку во второй раз.

– Мослак, хули ты делаешь? – выплюнул Бетрим.

Шустрый рассмеялся из-за спины Шипа.

– Похоже, цена есть даже у нашего большого дружелюбного гиганта, хотя эт была охуенно большая цена. Но всё же, он привёл большую часть людей на вечеринку, так что, по-моему, тут можно и заплатить.

– Прости, Шип, – сказал Мослак, по-прежнему не встречаясь взглядом с Бетримом. – Недёшево править городом.

Шустрый снова встрял, всегда он любил звук своего голоса:

– Особенно когда он расположен посреди тумана, от которого гниёт дерево, а металл ржавеет, и окружён духами, которые имеют привычку жрать людей. Но кое-что решает все проблемы – деньги. Ну… кроме духов, наверно.

Бетрим посмотрел на Шустрого. Ни он, ни хаарин не двинулись, и Шустрый вроде как не собирался вытаскивать оружие. Бетрим снова посмотрел на Мослака. Гиганта взять будет нелегко, его сила была практически легендарной, и он отлично знал, как Чёрный Шип любит драться. Покрытое шрамами лицо Бетрима расплылось в ухмылке, и он как раз собирался броситься на Мослака, когда раздался крик.

Сузку

Спустя мгновение Перн понял, что крик доносится снаружи склада. Внутри никто не двигался. Крик оборвался, и что-то тяжёлое ударилось в деревянную стену. Перн слышал приглушённые звуки, доносящиеся снаружи, но не мог точно определить, что они значат. Очередной крик пронзил тишину следом за первым. Но чем бы это ни было, не возникало сомнений, что оно было опасным.

Перн глянул по сторонам, на людей внутри склада – их взаимные конфликты временно позабылись, все ждали, пытаясь понять, что происходит. Его же взгляд был прикован к женщине, которую Шустрый назвал Генри. На её ауру стоило посмотреть, Перн таких никогда раньше не видел. Она была красной – глубоко красный цвет самой тёмной запекшейся крови – и пульсировала жутким светом. Волны ненависти и гнева исходили от неё, отравляя воздух и подчиняя ауры ближайших людей, заражая их её яростью. Это было, словно Перн смотрел на эмоцию, принявшую человеческий облик, и сама эта вероятность одновременно и пугала и завораживала его.

Аура Чёрного Шипа была прямой противоположностью ауре Генри. Она была светло-голубой, сильной и яркой – цвет контроля. Что бы Чёрный Шип не чувствовал, он плотно контролировал своё эмоциональное состояние. Такой аурой хаарин мог бы гордиться.

Кричало уже больше человек. Перн насчитал по меньшей мере троих. Раздался быстрый стук в дверь, кто-то вопил, умоляя впустить. Потом эти звуки оборвались, и что-то очень тяжёлое трижды ударилось об стену здания. Один за другим крики прекратились, оборвались булькающими воплями ужаса. Липкий страх разрастался в складе, и Перн с трудом сохранял контроль.

– Чё там за хуйня? – услышал он слова одного из людей Шустрого.

Теперь все отпрянули от дверей. Из-за угрозы снаружи враги внутри внезапно позабылись. Перн отметил, что Чёрный Шип и гигант, который только что пытался его убить, теперь стояли бок о бок, обнажив оружие и готовые сражаться, но уже не друг с другом. Маленькая женщина – воплощение ненависти, – перестала таращиться на клиента Перна и напряжённо смотрела на дверь лихорадочно-яркими глазами. Даже чистокровный – дурачок, доставивший сообщение о выкупе – обнажил меч. Он стоял рядом с другой женщиной, со шрамом на горле, словно они были старыми товарищами. Перн сожалел о своих действиях против чистокровного – клиент приказал держать его, и Перн подчинился. Шустрый жутко избил мужчину, сломал ему руку и нос, а Перн держал его всё это время, участвуя тем самым в нанесении увечий. Он был свидетелем великого множества зла, причинённого его клиентом, но лишь в этом случае Перн действительно стал частью этого. Где-то внутри него поднималось чувство отвращения, он был отвратителен сам себе.

– Может, это Дрейк? – прошептал Шустрый.

Перн взглянул на клиента. Тогда он заметил свечение, исходящее с его пояса. Драгоценный камень, тот, который Кессик дал Шустрому, чтобы определять магический потенциал, сейчас сиял. Не просто сиял – он полыхал таким ярким светом, что смотреть было больно. Кто бы ни был снаружи, он обладал магическим потенциалом, и даже с такого расстояния заставлял сиять драгоценный камень с такой силой.

Перн выставил руку перед клиентом, и начал медленно отходить назад, заставляя Шустрого двигаться вместе с собой. Тот сначала протестовал, но, заметив сияние камня на поясе хаарина, Шустрый уступил. Они отступили в заднюю часть склада, в тени.

Раздался вежливый стук в дверь склада, а затем кто-то прокашлялся.

– Не мог бы кто-нибудь впустить меня?

Перн не в силах был описать ощущение ужаса. Он не мог видеть ауру, исходившую от человека с той стороны, но чувствовал её, и это было ни на что не похоже, нечто неописуемое. Словно все эмоции, которые может чувствовать один человек, разом смешались в одну гигантскую путаницу, и нигде не было ни проблеска контроля. Если бы не клиент, которого надо было защищать, Перн развернулся бы и тотчас убежал.

Шустрого же ничто не сдерживало. Он повернулся и бросился в заднюю часть склада, и Перн быстро помчался за ним следом. Там они нашли ещё одну дверь с тяжёлым железным замком. Перн дёрнул за ручку, но дверь была заперта, и прежде чем он начал ломать деревянную преграду, Шустрый встал на колено перед дверью и достал набор отмычек. Без промедления он принялся за работу, через несколько мгновений замок щёлкнул, и дверь открылась.

Как раз перед тем, как Перн и его клиент выбежали из склада, он услышал треск дерева – передняя дверь здания разлетелась в щепки.

Ровным шагом они спешили по улицам ремесленного квартала. Перн готов был защитить клиента от любой опасности, а сам Шустрый с коротким мечом в одной руке и кинжалом в другой всю дорогу ругался, что не взял свой лук.

Этим вечером работали немногие. Нынче в Чаде вообще осталось мало рабочих, но несколько подмастерьев бегали туда-сюда, таская товары или припасы. Перн тратил на них лишь краткий взгляд, а потом забывал, как о не представляющих угрозы. Они держались подальше от любых солдат – без расспросов невозможно было понять, работают они на Шустрого или на Дрейка, а Перн не собирался таким образом рисковать жизнью клиента. Он решил, что лучше самостоятельно вернуться в особняк Шустрого.

Они дошли до перекрёстка и остановились. Восточная дорога вела в Золотой город, в безопасность, хотя, основные дороги вроде этой представляли собой угрозу. Северная дорога вела к рынку, а затем к северным воротам. Южная дорога вела дальше в ремесленный квартал, а западная – назад к ратуше, к складу и к тому ужасу, который творился теперь на том складе.

Шустрый тяжело дышал и смеялся. Похоже, все по-разному справляются со своими страхами – некоторые замирают, некоторые злятся, некоторые начинают дрожать, а некоторые, вроде его клиента, предпочитают от страха смеяться, чем признать, что тот существует.

– Сузку, ты драпаешь, будто у нас за спиной сам ад, – ухмыляясь, сказал Шустрый. – А мне почти хочется вернуться назад и посмотреть, чё за хуй убивал моих людей.

Перн посмотрел на Шустрого и не понял, шутит ли его клиент. Уж конечно, он был не настолько безумен, чтобы подвергать себя такой опасности, как та позади, но по тому, как Шустрый смотрел назад на дорогу, по которой они только что прибежали, Перн уже не был так уверен.

– Кажись, не мы одни решили пробежаться, – кивнув, сказал Шустрый. – Похоже, придётся-таки мне тут подраться.

Перн проследил за взглядом Шустрого и увидел Генри, которая пристально смотрела на них с другой стороны дороги. Её гнев красной дымкой окружал её. В каждой руке у неё было по кинжалу, и судя по выражению её лица, она хотела и была готова применить оба. Перн вздохнул и встал в боевую стойку.

Шустрый положил руку ему на плечо.

– Пожалуй, с этой я сам разберусь, Сузку. У меня с Генри есть неоконченное дело, и мне очень хочется его закончить.

Джейкоб Ли

От одного удара ногой дверь взорвалась, и по всему полу разлетелись щепки и осколки дерева. Джейкоб улучил минутку, чтобы вдохнуть запах плесени склада, и в нос ему немедленно ударил куда более резкий запах пота и страха. Внутри находилось немало людей. Он переступил через порог.

Ему понадобилась лишь секунда, чтобы пересчитать потенциальных партнёров – тридцать шесть мужчин и одна женщина. Хорошо, что склад попался просторный. Все внутри были вооружены разнообразным оружием – от мечей до топоров, от молотов до кинжалов. Джейкоб не носил никакого оружия. Для арбитра было довольно необычно не носить металлического оружия, с наложенными магическими заклинаниями, позволявшими фокусировать благословения и искоренять ересь. Но Джейкоб не был арбитром, он был тамплиером. Ему не нужно было зачарованное оружие, поскольку сам он был зачарован, сам он был благословлен, сам он был оружием.

Джейкоб дал минутку собравшимся перед ним, чтобы они заметили его плащ. Скорее всего, они охотнее станут отвечать на вопросы, если будут знать, что он часть Инквизиции.

– Я ищу человека, известного как Чёрный Шип, – сказал Джейкоб, повышая голос, чтобы слышно было во всём складе. Некоторые осматривались вокруг, словно пытаясь отыскать его жертву, но Джейкоб уже осмотрел все лица, и при помощи куда лучшего зрения, чем у всех этих жалких субъектов, пришёл к заключению, что Шипа среди них нет.

Самый большой человек из всех, кого когда-либо видел Джейкоб, выступил вперёд и сплюнул на покрытый пылью пол.

– Один раз сегодня я уже продал друга. Блядью буду, если сдам его чёртову арбитру.

Гигант упёрся на левую ногу и правой рукой махнул в сторону Джейкоба массивным мечом. Джейкоб быстро подошёл и молниеносным ударом по руке гиганта заставил его уронить меч. Гигант с рёвом бросился на него, и Джейкоб сцепился со здоровяком руками. Прошло уже много времени с тех пор, как он по-настоящему испытывал свою силу, и горел желанием узнать, кто сильнее.

Своими руками, державшими руки гиганта, Джейкоб толкал, а гигант толкал в ответ. Сила здоровяка была превыше человеческой, и Джейкоб чувствовал пот, бежавший по его лицу. Оба мужчины рычали и фыркали друг на друга. Его благословения начали чесаться, поскольку он взял из них слишком много мощи.

Сила гиганта была нечеловеческой, но и сила Джейкоба тоже. Его сила была священным даром. Может, он и был неудачным экспериментом, но лишь наполовину неудачным. Благословения были успешно переписаны на его кожу, но процесс разрушил его разум. Джейкоб знал, что его разум разрушен, знал, что не может отличить хорошее от плохого, и знал, что музыка, которую он слышит, нереальна, но контролировать этого он не мог. И именно это он не хотел контролировать.

Он услышал, как гигант потрясённо вдохнул, за миг до того, как почувствовал, что запястье здоровяка сломалось. Гигант взревел от боли, но лишь на секунду. Джейкоб занёс кулак и ударил его в грудь. Почувствовал, как ломаются рёбра под его кулаком, и своим усиленным слухом услышал, что сердце гиганта остановилось. Массивный труп покачался немного, прежде чем рухнул на пол в клубах пыли.

Одна песня заканчивается, другая начинается.

Женщина хрипло гортанно закричала, голосом полным боли и гнева. Потом она бросилась на Джейкоба, и не она одна. Партнёры со всего склада стали сходиться на Джейкоба.

Он позволил музыке захватить его.

Первым его партнёром оказался молодой человек с русым пушком над верхней губой и длинным ржавым мечом. Джейкоб качнулся в ритме партнёра, развернулся в ждущие объятия мужчины, и его локоть попал тому в лицо. Кость сломалась и расщепилась от силы удара, а Джейкоб выхватил меч из вялой руки партнёра, вонзил ему в грудину и стал подыскивать следующего.

Вторым партнёром стал пожилой мужчина с рассечённой губой. Он бросил копьё в Джейкоба. Тамплиер с первым ударом барабана поймал копьё, со вторым отломил наконечник и с третьим бросил обратно владельцу.

Он видел, что женщине со шрамом так сильно хотелось добраться до него, так сильно хотелось слиться с ним в танце, но между ним и ней стояла стена других партнёров.

Два следующих партнёра Джейкоба прожили всего лишь два такта. Первый умер от перелома шеи, а второй от топора первого в черепе.

Очередным партнёром стал более элегантный пожилой мужчина с седыми волосами и тяжёлыми руками. Железная булава пролетела в сторону головы Джейкоба, и вмиг он насладился прекрасной симметрией фланцев и заметил крошечное пятнышко засохшей крови внутри одного из них, несомненно, оставшееся от прошлого использования оружия. Джейкоб пригнулся под булавой, взялся за рукоять и повернулся, увлекая за собой тяжелорукого партнёра, выводя его из равновесия. Одного удара хватило, чтобы разбить руку мужчины. Джейкоб вывернулся от партнёра, прихватив булаву, и развернулся обратно. Булава соединилась с лицом партнёра, и кровь, кости и мозги вырвались из расколотого месива. Кто-то прокричал женское имя, но Джейкоб из-за музыки почти ничего не слышал. Он искал очередного партнёра.

Женщина со шрамом на шее, рыча, бросилась на Джейкоба, и он возрадовался. Быть может, партнёрша напомнит ему о Саре. Он голой рукой отвёл меч и потянулся к шее женщины. Между ними обрушился другой меч, и Джейкоб отскочил, убрав руку как раз вовремя, чтобы её не отрубило. Благословения делали его сильным, но от них он не стал неуязвим для холодной стали. Мужчина, державший меч, был точной копией тяжелорукого партнёра, только моложе. Меч снова и снова тыкал в Джейкоба, и каждый раз он уклонялся или уворачивался. А потом Джейкоб пропустил мимо себя один выпад и положил руку на грудь мужчине. Почувствовал, как рёбра хрустят от его силы, и мужчина улетел прочь. Его меч с металлическим лязгом ударился об пол.

Так много партнёров, и так много музыки. Следующие четверо умерли слишком легко. Один с пробитой гортанью. Двое от собственных мечей в животах, а четвёртый от сломанной шеи.

И вот уже люди убегали, мчались к дверям склада, чтобы сбежать от него. Пол стал скользким от красной крови, и некоторые люди спотыкались, а пару человек, похоже, растоптали. Джейкоб уклонился от удара копья, подошёл к державшему его мужчине, прикоснулся коленом к его животу, и мужчина согнулся пополам, блюя кровью на пол. А Джейкоб взял копьё из его руки и пригвоздил им мужчину к полу.

Потом вернулась женщина, крича на него. Расстояние между ними было небольшим, и Джейкоб преодолел его одним прыжком. Он был слишком быстр для неё, и удар мечом прошёл вдалеке. Он схватил обе её руки и сжал, потащил её в свои объятья. Почувствовал, как хрустят кости пальцев, как трещат костяшки и насладился её выпученными глазами, когда она потеряла разум от боли.

Всего на миг музыка затихла, и ушей Джейкоба достигли звуки умирающих. Женщина кричала от боли, мужчины лежали на полу поблизости и взывали к Богам. Где-то рядом мужчина сказал что-то про Джоан и заворчал, поднимая что-то тяжёлое.

И всё стало белым.

Генри

– Генри, как нога? – спросил, ухмыляясь, Шустрый.

Нога болела, нынче она вечно болела, но иногда болела сильнее. По большей части Генри просто крепче стискивала зубы и игнорировала боль, но иногда та заставляла её хромать, и к несчастью сейчас было как раз такое время. Её злило, что Шустрый видел, какую боль причиняло ей то, что он натворил, как повлияло на неё, но в конце концов гнев нынче был её постоянным спутником. Бывало время, когда Генри не хотела быть разгневанной, когда хотела быть счастливой, но она знала, что это всего лишь фантазии. Пока ублюдок, насиловавший её, всё ещё жив, пока дышит причина её стыда, ничего кроме гнева и быть не может.

– Генри, думаешь, на этот раз всё будет по-другому? – спросил Шустрый. – В тот раз ты была в своей лучшей форме, и я всё равно тя побил. И бой-то был честный. Помнишь? Я знаю, помнишь. Сузку, ты не поверишь, как она сопротивлялась. Поначалу, во всяком случае. Но, кажись, вскоре ей понравилось.

Генри не прерывала ублюдка, кружила вокруг него, ждала, когда он совершит ошибку, когда отвернётся. Его телохранитель наблюдал за всем с бесстрастным выражением на лице. По крайней мере, пока он не принимал участия, шансы у неё были неплохие.

– Вот в чём штука с нашей Генри, – продолжал Шустрый, не отрывая от неё глаз, – она опасная мелкая тварь, по-настоящему страшная, но она не очень-то хорошо держит удар. Никогда не видел, чтоб кто-нть так быстро уходил в нокдаун. Пара хороших ударов по мордасам, и она уже стоит, качаясь. Так шта, я связал ей руки, нагнул и немного позабавился. Да ладно, Генри, признай, те ж понравилось.

Этого она уже не могла вынести. Генри заорала и бросилась на него, замелькали кинжалы. Шустрый отбил один из ударов Генри своим ножом, а второй – коротким мечом. Только Генри хотела притворно отскочить назад и снова ударить, как меч Шустрого хлестнул по ней, и её оставалось лишь неловко отступить.

Генри встала в стойку бойца на ножах, готовая к броску. Почувствовала влагу на левой щеке и жжение. Быстро коснулась там, и её палец окрасился красным – порез неглубокий, но всё же порез. Этот ублюдок Шустрый, как всегда, двигался быстро.

– Понимаешь, Сузку, она ещё вся так извивается, будто не хочет. Так приятно. А какие издаёт звуки!

Генри снова напала, сделав ложный выпад вправо и бросаясь влево, стараясь отбить одним кинжалом меч, а вторым добраться до его живота. Она знала, что только пробившись через защиту Шустрого, она сможет его достать – она ещё не встречала бойца, который мог бы сравниться с ней в ближнем бою.

Шустрый отклонился назад, и Генри бросилась за ним. Чистокровный ублюдок без предупреждения шагнул к ней и, прежде чем она могла ответить, пнул её по ноге – по левой, больной ноге. Генри с воплем рухнула и поползла от Шустрого, пытаясь подняться. Левая нога кричала от боли, и Генри поняла, что уронила один из кинжалов. Шустрый поднял оружие с земли, взглянул на него и отбросил прочь, в тень.

– Не надо было те приходить в одиночку, Генри. Был бы Чёрный Шип за спиной, но ведь нет, Красная Генри. Всегда хотела действовать одна. Чёрт, зуб даю, этот тупой еблан Шип даже не знает, кто ты на самом деле, так ведь?

Правой рукой Генри нащупала один из метательных ножей и метнула в Шустрого. Он этого явно не ждал, успел лишь вовремя отскочить, и к тому времени, как он оправился, Генри уже напала на него. Она отбросила его меч и врезалась в него, они оба грохнулись на землю. На миг он не понимала, кто есть кто, кто сверху, а кто бьётся внизу. Потом мир успокоился, и оказалось, что она сидит верхом на Шустром. Её кинжал метнулся к его горлу, но он был слишком быстр – перехватил её запястье левой рукой, а правой ударил в лицо.

Генри растянулась на земле, с её губ сорвался стон боли. Она раскрыла глаза и увидела, как Шустрый поднимается на ноги. Ублюдок не получил ни царапины. Он отопнул второй её кинжал, убедившись, что тот вне досягаемости.

– Видишь ли, в чём дело, Генри. В отличие от остальных членов нашей старой команды, я немного покопался в твоём прошлом, – Шустрый оглянулся на своего телохранителя, а Генри потрясла головой, пытаясь стряхнуть яркие огоньки перед глазами. – Оказалось, что Красная Генри на самом деле – Генриетта Вирт. Она чёртова аристократка, и я не имею в виду чистокровных Диких Земель, о нет. Генри явилась сюда из Пяти Королевств. Она, блядь, незаконнорожденная королевских кровей.

Она не понимала, откуда он мог это узнать, но понимала, что он должен умереть. И он и его телохранитель. Некоторые секреты принадлежали Генри одной, и если надо, она будет защищать их до последней капли крови.

Шустрый посмотрел мимо неё, и ухмылка сошла с его лица.

– Кажись, к ней прибыло подкрепление. Отложим это на потом – буду не прочь снова позабавиться с твоей королевской пиздой, прежде чем убью.

Генри удалось отбить первый удар Шустрого, но второго она даже не видела. Она почувствовала, как кулак коснулся её челюсти, а после уже не чувствовала ничего.

Андерс

Словно мало было побега от ужаса склада, Андерс теперь тяжело дышал от быстрой пробежки, и начинал подозревать, что по меньшей мере одно ребро, возможно, сломано. Благодарить за это следовало Шустрого и его хаарина, и к несчастью, похоже было, что он получит свой шанс отплатить. С учётом того, как прошла их прошлая встреча, это было не то, чего он ждал с нетерпением. Но по крайней мере с ним был Чёрный Шип. Когда они заметили, что Генри нет, то оглянулись и поняли, что Шустрый тоже исчез, и не нужно было быть гением, чтобы догадаться, что маленькая убийца отправилась следом за человеком, который причинил ей так много боли.

Пока они не услышали боевой крик Генри, они не знали, куда она делась, и если бы не её пронзительный голос, вряд ли они когда-нибудь её нашли. И всё же, Андерс не очень-то привык бегать, и к тому же был не в лучшей форме. На самом деле ему требовались все остатки стойкости духа, чтобы не остановиться и не извергнуть обед на улицы Чада.

Когда они приблизились, Шустрый их заметил. Андерс видел, как чистокровный ублюдок ударил Генри, и она тяжело упала – рухнула на землю безвольной кучей и не двигалась. Несмотря на одышку, на жжение в груди и уверенность, его безнадёжно превосходят, Андерс вытащил меч и побежал быстрее, оставив Шипа позади.

Андерс бросился на Шустрого, а ублюдок парировал удар, а потом нанёс свой, от которого Андерс уклонился.

– Сузку, разберись с Шипом. Не убивай его, просто придержи, пока я не кончу этого еблана, – сказал Шустрый, а затем перенёс всё своё внимание на Андерса. Как раз тогда Андерс понял, что самым вероятным исходом этого затруднительного положения будет его смерть. Но всё же не впервые Андерс Брекович стоял перед лицом верной смерти. На самом деле у него уже практически вошло в привычку выживать, несмотря на неминуемость кончины.

Шустрый выбросил короткий меч. Андерс парировал своим более длинным мечом и быстро провёл атаку на правую руку оппонента. Шустрый со смехом отпрыгнул назад. У него было преимущество в силе и в скорости, но у Андерса был больше радиус поражения и, как он надеялся, немного больше умения. В конце концов, его обучал лучший мастер Тигля. Хотя, разумеется, полжизни на полах разных таверн могло немного ослабить его навыки.