Текст книги "Архимаг"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

Его тело, казалось, двигалось, не подчиняясь сознательным приказам мозга. Оно словно существовало в некоем потустороннем мире, где сознательная мысль просто не успевала бы за его движениями. Он стал Охотником, потому что иначе его ждала бы верная смерть.

Клинки Дзирта двигались, как им и следовало, парируя и отражая смертоносные выпады врага. Ноги несли его то вперед, то назад, так, что он опережал Марилит. Все вокруг смешалось, словно превратилось в туман, как для него, так и для тех, кто наблюдал за поединком. Он просто отдался происходящему, позволил звукам и движениям, запахам и даже колебаниям воздуха руководить собой. Сознательная мысль была его врагом размышления о том, какое движение совершить, попытка предугадать, что произойдет в следующую секунду, могли стоить ему жизни.

Дзирт дрался, не думая о том, что делает, доверился своим инстинктам и реакциям и совершенно не пытался осмыслить происходящее.

Почему-то его ни разу не ранили, несмотря на то что Марилит за считаные минуты обрушила на него сотню ударов. Почему-то он не чувствовал усталости.

Потому что он больше не знал, что такое усталость.

Но понятия не имел, как это произошло.

* * *

Неповоротливый крылатый демон не мог даже сравниться по быстроте движений с ловкой Гвенвивар. Даже толстая шкура почти не защищала его от когтей, которые без устали рвали его тело. Снова и снова Налфешни хлопал толстой ручищей, пытаясь поймать гигантскую кошку, и почти всякий раз попадал лишь по собственному телу. Несколько раз демону удалось коснуться неуловимой пантеры, быстрой, как молния, и тогда Гвенвивар разворачивалась и с силой вонзала зубы в его палец.

И все же эти два верховных демона не были простыми воинами. Среди их сородичей им не было равных в бою, и, несмотря на неудачное начало поединка, атака пантеры скорее разозлила Налфешни, чем причинила ему реальный вред.

Гигант из Бездны пальцем начертил в воздухе какой-то символ и издал несколько утробных звуков, чтобы привести магию в действие.

Светящийся символ повис перед демоном, и дворфы – не только те, что на передовой бились с врагами, но и те, что наступали в задних рядах, – попятились, прищурившись. Магический символ обладал адской силой, и его свечение жгло им глаза.

Дзирту и Гвенвивар пришлось хуже: пантера издала рычание, выражавшее мучительную боль, а дроу-следопыт попятился прочь от Марилит и скорчился от боли. Со стороны казалось, что оба поединка подошли к концу и что верховные демоны сейчас сокрушат своих ничтожных противников.

По спустя долю секунды дроу и пантеру окутала мерцающая пелена, а демонический символ вспыхнул в последний раз и исчез. Смертная женщина в одиночку сумела справиться с нечестивым колдовством.

Кэтти-бри, находившаяся за стеной из железных щитов дворфов, за спинами своего приемного отца и его боевых товарищей, не поддалась демонической магии. Она стояла, высоко подняв свой серебристый посох. Синий сапфир ярко светился, направляя вперед волны, нейтрализующие вражеские чары, и противодействовал магии Бездны.

Когда Налфешни отвлекся на несколько мгновений, чтобы рассмотреть новую противницу, Гвенвивар прыгнула на массивное плечо врага и вонзила зубы в его плоть. Кровь демона фонтаном хлынула из раны.

А когда Марилит скользнула к согнувшемуся пополам Дзирту, чтобы прикончить его, дроу резко выпрямился и оттеснил ее прочь своими сияющими клинками. Они снова поменялись местами, и преимущество оказалось на его стороне.

– Ах, молодец, дочка! – радостно воскликнул Бренор, и они с Атрогейтом напали на очередного врока и повалили его на пол.

Чернобородый дворф даже не остановился, чтобы взглянуть на поверженного врага, и, взмахнув моргенштернами, сбил сразу трех манов.

– Ба-ха-ха! – взревел довольный собой берсерк. – Мы идем, эльф! Продержись еще немного!

Бренор глянул на Кэтти-бри, подумал было попросить ее сотворить какое-нибудь волшебство, чтобы расчистить ему путь к дроу и его кошке, но понял, что женщина занята другим – она смотрела на Дзирта, пристально, не отрываясь, словно ждала какого-то знака.

Кэтти-бри знала своего мужа лучше кого бы то ни было. Она понимала, как происходит его поединок с демоном, и поэтому искала лишь одну, нужную ей подсказку.

* * *

Дзирт уже однажды в жизни сражался с демоном-марилит, и знал об уловке, которую часто применяли в бою эти твари: марилит способна была мгновенно телепортироваться и в самый неожиданный момент оказаться за спиной у противника. С другой стороны, он понимал, что демонической женщине-змее противодействует иная, могущественная магия, и знал, кто является ее источником. И поэтому после того как Марилит набросилась на него и, встретив яростное сопротивление, вынуждена была стремительно отступить, Дзирт догадался, чего теперь следует ожидать.

Гигантская демоница зашипела и парировала выпады Дзирта всеми своими клинками одновременно, а затем широко расставила руки и подалась назад, собираясь в мгновение ока перенестись в тыл Дзирта.

Но у нее ничего не получилось, и поэтому дроу сумел добраться до противницы. Он внезапно прыгнул вперед, сделал колющий выпад, и Ледяная Смерть пронзила брюхо Марилит.

И принялась жадно пить ее жизненную энергию.

Демоницу охватила ярость берсерка. Она отбросила Дзирта назад, три руки просвистели перед ним, метнулись в одну сторону, в другую, за ними последовал выпад другими руками, в которых были зажаты острые тяжелые клинки. Затем чудовище, пустив в ход змеиный хвост, попыталось хлестнуть дроу по ногам, и он едва успел отскочить в сторону, чтобы избежать неожиданного и жестокого удара.

В какой-то момент, уворачиваясь от Марилит, Дзирт быстро оглянулся. В толпе дерущихся демонов и дворфов образовался небольшой просвет, и он смог разглядеть Кэтти-бри. И обнаружил, что женщина пристально смотрит на него. У него хватило времени лишь на едва заметный кивок, но Кэтти-бри было этого достаточно.

Дзирт стремительно бросился в сторону и призвал на помощь магические способности, присущие всем дроу. Демона окутали язычки пурпурного волшебного пламени. Марилит при помощи собственной магии почти тотчас же погасила фиолетовые огни. Но Дзирт воспользовался этим двеомером лишь затем, чтобы продемонстрировать, что магия дроу еще действует, что чары Кэтти-бри лишили возможности колдовать только врага.

Марилит наступала, но Дзирт прекратил уклоняться от нее, повернулся к ней лицом и неожиданно бросился в бой.

Сначала он создал сферу непроницаемой тьмы, которая окутала огромного демона целиком, затем устремился в эту сферу. В тот миг, когда дроу перестал что-либо видеть перед собой, он услышал крики, возгласы ужаса своих друзей и союзников.

Разумеется, это был рискованный ход: ни разу за всю свою жизнь Дзирт не осмеливался полностью полагаться на шестое чувство и предугадывать действия противника в полной темноте. По правде говоря, он сам не знал, как у него хватило на это духу. Как он мог знать, что сейчас предпримет Марилит?

И снова он руководствовался не осознанными мыслями, а лишь инстинктом, уверенностью в себе и верой в свои возможности.

Он знал: Марилит уже приготовилась к контратаке. Возможно, он уловил колебание воздуха от движений ее рук и мечей. Она собиралась напасть при помощи левых рук и поэтому выставила вперед левое бедро и, приняв устойчивое положение, замахнулась тремя клинками.

А Дзирт бросился на пол и почувствовал, как вражеское оружие просвистело над ним.

Он почти сразу же вскочил на ноги и сообразил, что сейчас демон сделает выпад с тыльной стороны рук. Мелкие детали, которые он подсознательно отметил во время поединка, подсказали ему также, что Марилит изменит позу, станет прямо. И поскольку он угадывал ее движения, она, в свою очередь, представляла, где он находится.

Поэтому он подпрыгнул и перевернулся в воздухе. Выпад Марилит, которая собралась отрубить ему ноги, не попал в цель, и нижний меч со скрежетом царапнул камень. Средний меч тоже оказался слишком низко, но в опасной близости от дроу. А третий меч едва не рубанул Дзирта по лицу: если бы он вовремя не отвернулся, то лишился бы носа.

Марилит еще не успела закончить выпад, а Дзирт уже начал падать. Во время падения он перевернулся в воздухе, изогнулся, поджал ноги и приземлился на корточки. Еще три клинка устремились на него, но Дзирт бросился навстречу демонице и оказался совсем рядом с ней, слишком близко, чтобы она могла ударить его.

Он прыгнул, выставив перед собой изогнутый меч, с нетерпением ожидавший возможности пожрать плоть демона.

Он почувствовал, как Ледяная Смерть пронзила шкуру Марилит между грудями, и продолжил давить. Материальное тело существа из Бездны не могло сопротивляться, не могло избежать укуса смертельно холодного клинка.

* * *

По огромной пещере разнесся жуткий вой. Кэтти-бри, находившаяся в тылу у дворфов, вскрикнула от ужаса. Джарлакс, сидевший на каменном уступе над головой Фэласа и Джемаса, поблизости от выхода, тоже вскрикнул, увидев, как Дзирт бросился в сферу тьмы, где, без сомнения, его поджидала Марилит.

– Эльф! – воскликнул Бренор.

Он и все его товарищи затаили дыхание на то мучительное мгновение, которое потребовалось противникам, чтобы покинуть сферу.

Марилит яростно атаковала, Дзирт не сдавался. Она пыталась сто укусить, пыталась ударить, пыталась развернуть мечи и пронзить его насквозь, и казалось невероятным, что дроу до сих пор не ранен. Все поняли, что рано или поздно это случится – Марилит отшвырнула два меча и крепко стиснула Дзирта.

– Эльф! – снова заорал Бренор и хотел было обратиться к дочери.

Но Кэтти-бри не нуждалась в подсказках. У нее не было выбора: она подняла волшебный посох, направила его на демоницу и выпустила огромную раздвоенную молнию. Молния ударила и Марилит, и Дзирта, оглушила их. Демоница отклонилась назад, едва удержавшись на своем змеином хвосте, выпустила Дзирта, и тот отлетел прочь.

Ловкий дроу, упав на пол, сразу перекатился, поднялся и, развернувшись к демонице, принял оборонительную позу, хотя в руках у него больше не было мечей.

Ледяная Смерть пожирала энергию демона, но недостаточно быстро, и Марилит снова напала.

Но вдруг топор, старый топор, покрытый зазубринами, недавно откованный заново в Гаунтлгриме, охваченный магическим пламенем, возник, казалось бы, из ниоткуда и врезался прямо в морду шестирукого демона.

Марилит с ненавистью уставилась на Дзирта, несмотря на то что между ее глаз торчал боевой топор. Она стояла так некоторое время, наклонившись назад. Мечи вывалились из ее пальцев, и она потянулась к рукояти клинка, который вошел ей глубоко в грудь. Она хотела схватиться за этот меч и вырвать его из тела, но у пес ничего не получилось.

Ледяная Смерть поглощала ее жизненные силы.

* * *

– Клянусь богиней! – прошептал Фэлас Ксорларрин, качая головой. Он не верил своим глазам.

Он и его кузен подняли головы и увидели, что Джарлакс широко улыбается и удовлетворенно кивает.

Он почувствовал, что на него смотрят, и вытянул руку, указав на Дзирта, который уже забыл о своей противнице, в то время как Марилит застыла на месте. Во время падения он вытащил из-за спины лук, смертоносный Искатель Сердец, и прицелился в другого верховного демона.

Пантера, сидевшая на плечах Налфешни, подпрыгнула. Демон с ревом попытался схватить ее.

А стрела угодила прямо в его разинутую пасть.

Вторая, выпущенная еще прежде, чем первая попала в цель, вонзилась в левый глаз демона, третья вошла в правый глаз Налфешни.

Дзирт не имел права промахнуться, и он не промахнулся. Гвенвивар рухнула на голову и плечи демона и принялась безжалостно терзать его тело.

Марилит снова пронзительно завопила от боли и гнева, продолжая заваливаться. Наконец она распростерлась на полу, и едкий зловонный дым, ее жизненная сила, поднимался над раной вокруг эфеса Ледяной Смерти. Тело съежилось, усохло, а сущность медленно вернулась обратно в Бездну. На сей раз она действительно была изгнана из этого мира.

– Что нам теперь делать? – осведомился Джемас Ксорларрин у Джарлакса, который смотрел на все это со своего уступа.

Судя по выражению лица наемника, зрелище немало позабавило его.

– Вы двое отправляйтесь к Верховной Матери Зирит и скажите ей, что пещера потеряна, – произнес чей-то голос.

Из туннеля появился Киммуриэль Облодра и подошел к двум магам.

Джарлакс окинул взором поле боя, где беспорядочно метались демоны, наступали дворфы, а Дзирт уничтожал врагов при помощи нескончаемого потока серебристых стрел. Он взглянул на дымящуюся черную оболочку, в которую превратилась Марилит. Меч Дзирта торчал из ее съежившейся груди, топор короля Бренора рассек ее некогда прекрасное лицо.

Джарлакс не мог не согласиться с оценкой Киммуриэля. Действительно, демоны и их союзники потерпели поражение.

Началась кровавая резня. Дроу один за другим бежали из пещеры, демоны нападали на своих сородичей, охваченные бессмысленной жаждой крови и бешеной яростью. Джарлакс посмотрел на Киммуриэля.

– Мне кажется, нам с тобой тоже пора покинуть это место, – сказал он и широко ухмыльнулся. Он предпочитал именно такой выход.

– Уже давно пора, – согласился Киммуриэль.

Разумеется, псионика это сражение интересовало гораздо меньше, чем Джарлакса, в основном потому, что у него имелось другое важное дело. Он должен был наконец вложить в голову архимага последние части мощного заклинания для вызова потустороннего существа, чтобы тот, сам не понимая, что делает, освободил его мать.

Так считал Киммуриэль. Но он ошибался.

Глава 23
Путь к катастрофе

– Ты собираешься отправиться к нему сейчас?! – не веря своим ушам, воскликнул Джарлакс.

Они с Киммуриэлем находились вдвоем в боковом помещении поблизости от Кузницы К’Ксорларрина, которой, как они знали, вскоре снова предстояло стать Главной Кузней Гаунтлгрима. Дворфы захватили самую крупную нижнюю пещеру, подняли винтовую лестницу, укрепляли завоеванные территории и сооружали военные машины, чтобы очистить от врагов нижние туннели.

Однако Джарлаксу и Киммуриэлю казалось, что скоро очищать Гаунтлгрим будет уже не от кого, потому что демоны снова начали вести себя как… как демоны. Рабы-орки, рабы-гоблины, рофы, даже темные эльфы – это уже не имело значения. После уничтожения Марилит и Налфешни твари из Бездны совершенно обезумели. Теперь любое существо с Первичного материального уровня служило для них добычей, и даже низшие демоны в страхе шарахались от своих более крупных ненасытных сородичей.

Поэтому Ксорларрины отступили и собрались на относительно тесном пространстве вокруг Главной Кузницы и пещеры Предвечного. Маги нервничали и готовились применять заклинания для изгнания и вызывания духов – что угодно, только бы избавиться от кровожадных демонов.

– Назначенный час наступил, – бесстрастно ответил Киммуриэль. – Архимаг не простит мне опоздания.

– Прежде чем ты вернешься, эту деревню и всех ее обитателей сотрут с лица земли, – напомнил ему Джарлакс.

Киммуриэль пожал плечами с таким видом, словно его это мало волновало.

– Судьба этого поселения не зависит от того, буду я присутствовать здесь или нет.

– Возможно, когда придут дворфы, ты мне понадобишься.

Киммуриэль презрительно усмехнулся.

– Джарлакс, у тебя больше друзей среди дворфов, чем среди жителей К’Ксорларрина, – произнес он, закрыл глаза, активировал свой портал, позволявший искривлять пространство, и, сделав шаг, очутился за много миль от пещеры, в приемной архимага Громфа, в далеком городе Мензоберранзан.

Он нашел Громфа в соседней комнате. Архимаг сидел за письменным столом и, сложив руки перед собой, задумчиво постукивал кончиками пальцев.

– Скоро из К’Ксорларрина придут дурные вести, предупредил его Киммуриэль.

Архимаг кивнул – казалось, он вовсе не был удивлен. Он даже с такого расстояния почувствовал, что Марилит, его демоническая служанка, изгнана из этого мира.

«Ты готов?» – мысленно обратился Киммуриэль к своему ученику.

Но ответа не получил.

«Возможно, сегодня нам следует пропустить занятие», – предложил псионик и одновременно заглянул в мысли архимага.

Громф пожал плечами, и ему неплохо удалось имитировать равнодушие к занятиям, но Киммуриэль ему не поверил. Архимаг почти запаниковал при мысли о том, чтобы отменить свой «урок», и Киммуриэль прекрасно понимал причину этой паники. Он знал, что, по мнению Громфа, псионическое искусство дает ему возможность вызывать в этот мир существа с других уровней, и скоро эти возможности должны были ему понадобиться. Ведь Квентл Бэнр по-прежнему держала у себя на службе демона-гористро, а Марилит отправилась обратно домой.

Да, размышлял Киммуриэль, сегодня Громф будет очень восприимчив к его телепатическому внушению, а также к некоторым вещам, не имеющим отношения к делу.

И поэтому он приготовился передать Громфу все недостающие слова и интонации, чтобы тот смог закончить заклинание и невольно обрушить хаос и смерть на Мензоберранзан и Дом Бэнр.

* * *

Верховная Мать Зирит сидела на алтарном камне в камере Предвечного, в сердце Гаунтлгрима. Из ямы, находившейся у нее за спиной, валил пар, а стена перед нею была покрыта паутиной. Рядом собрались все ее главные советники: архимаг Тсабрак, верховная жрица Кирий, Хоштар, Джемас и Фэлас.

– Надо уходить отсюда, – настаивал Фэлас. – Остаться – значит проявить бессмысленное и глупое упрямство.

– Нет, мы должны сражаться с дворфами и убивать их, – возразила Кирий, часто проявлявшая излишний фанатизм. – Этого требует от нас Паучья Королева!

– Их больше, они нас раздавят, – твердо заявил Джемас.

– Мы вернем демонов…

– Нет, этого не будет, – перебила ее Верховная Мать Зирит убитым, безнадежным голосом.

– Значит, обратись за помощью к Верховной Матери Бэнр, – взмолилась верховная жрица. – Если мы продолжим сражаться, она пришлет нам воинов.

– Даже если она отправит сюда новую армию, даже если во главе этой армии станет демон, не менее могущественный, чем Марилит, подкрепление не успеет дойти сюда вовремя, чтобы спасти К’Ксорларрин.

– Тогда что же нам делать, Верховная Мать? – спросил Хоштар, и по его тону было понятно, что он прекрасно знает ответ.

– Мы скроемся в нижних туннелях, – решила Верховная Мать Зирит. – Дворфы не станут преследовать нас дальше – им нужна только их драгоценная кузница и существо, благодаря которому в горнах пылает огонь. Поэтому мы уйдем. Пусть дворфы и демоны сражаются до последнего воина.

– А потом мы вернемся, – продолжила Кирий.

Верховная Мать кивнула и улыбнулась, но тем, кто внимательно следил за выражением ее лица, эта улыбка показалась натянутой.

После этого Зирит велела аристократам разойтись, собрать всех членов семьи и подготовиться к отступлению. Однако Тсабраку она дала знак остаться.

Приведи ко мне недавно захваченных пленников, – велела она, когда они с магом остались наедине. И кивнула в сторону стены, оплетенной паутиной.

– Ты собираешься приветствовать захватчиков? – скептически переспросил Тсабрак. – Дворфы не склонны щадить своих врагов, Верховная Мать.

– У меня имеется достаточно действенное средство для того, чтобы вынудить их заключить сделку, – заверила она его.

Тсабрак покачал головой:

– Мы можем просто…

– Делай, что тебе приказано! – оборвала его Зирит. – Я не желаю, чтобы целая армия дворфов гонялась по пятам за моей семьей по всему Подземью.

Все же Тсабрак хотел что-то возразить, но Верховная Мать Зирит нахмурилась, и он попятился прочь.

– Отлично сыграно, Верховная Мать, – произнес последний, кто еще оставался в пещере вместе с женщиной и о присутствии которого знала только Зирит.

– То же самое мне хотелось сказать тебе, Джарлакс, в последние несколько дней, – отозвалась Верховная Мать. – Мне следует поздравить тебя? Или есть кто-то другой, кому тоже надо отдать должное?

– Знаешь, мне обидно такое слышать, – сказал наемник, подошел и, небрежно усевшись на алтарь, принялся болтать ногой. – Я не являюсь организатором этих событий, но горд тем, что первым понял их истинный смысл и возможные результаты.

Если Верховная Мать Зирит и поверила его словам, то ничем не показала этого. Она бросила взгляд на главный выход из пещеры. На ее лице было написано желание поскорее уйти.

– Ты гарантируешь мне безопасность?

– Таковы условия сделки, – ответил Джарлакс.

– Сделки, о которой мне, естественно, скоро придется пожалеть.

– Это лучшее, на что ты можешь рассчитывать.

– Я глава одного из крупнейших кланов Мензоберранзана!

– Была, – поправил ее Джарлакс. – Ты намерена привести жалкие остатки своей семьи обратно в Город Пауков? Интересно, какое место в иерархии ты займешь теперь?

– Ксорларрин был Третьим Домом и… – начала возражать женщина.

– Был, – подчеркнул проницательный наемник. – Ты можешь сказать о себе, что заслужила благосклонность Ллос? – Он рассмеялся, и в голосе его слышались издевательские нотки. – Моя дорогая Верховная Мать Зирит, а была ли Ллос вообще когда-нибудь к тебе милостива?

– Третий Дом, – повторила Верховная Мать.

– Мы оба знаем, как на самом деле семьи занимают свои места на общественной лестнице, так что, прошу тебя, не воспринимай это третье место так серьезно. Ллос редко вмешивается в подобные мирские мелочи, и ей безразлично, кто какую ступень занимает. Единственное, что ее интересует, это, возможно, личность Верховной Матери Первого Дома.

– Осторожнее, Джарлакс, предупредила Зирит. – Мне начинают надоедать твои насмешки.

– Я вовсе не насмехаюсь над тобой! – воскликнул он, изображая искреннее возмущение. – Настало время говорить правду, и скорее ради тебя, чем ради меня, так что давай будем откровенны. Я уже много лет тобой восхищаюсь. Тебе это известно. Ты одна среди всех прочих матерей ценишь мужчин своего Дома настолько же высоко, насколько и женщин.

– Баррисом Дел’Армго…

Джарлакс фыркнул:

– Эта ведьма Мез’Баррис относится к своим мужчинам, как к стае сторожевых псов, как к орудиям, предназначенным приносить славу жрицам ее Дома и прежде всего ей самой. Но ты никогда не была такой.

Он произнес последнюю фразу очень тихо и, оглянувшись на дверь, чтобы удостовериться в том, что они одни, придвинулся ближе, протянул руку и нежно погладил Зирит Ксорларрин по щеке.

И она позволила ему это, потому что его прикосновения были ей знакомы, хотя с тех пор прошло много лет.

– Ллос покарает меня, если я это сделаю, – прошептала она.

– Но она же не покарала меня, – возразил Джарлакс. – А я делаю это уже несколько веков подряд!

– Она увидит, что я покинула свой город и бежала…

– Ты не бежишь! – настаивал Джарлакс. – Дорогая моя, не поддавайся страху и не думай, что Паучья Королева следит за каждым нашим шагом. Поверь мне, ей нет дела до подобных мелочей! Ее мысли заняты более масштабными вещами. Архимаг Громф вызвал Марилит и послал ее сюда, все это по приказу богини, но отступник До’Урден одолел посланницу Ллос!

Когда Зирит услышала имя Дзирта, глаза ее зловеще вспыхнули.

Джарлакс покачал головой и сурово посмотрел на женщину. Во взгляде его читался безмолвный, но совершенно недвусмысленный приказ забыть об этой идее. По какой-то неизвестной причине все дроу Мензоберранзана внезапно уверовали в то, что, добыв голову Дзирта, они заслужат великую славу, высокое положение и милость Паучьей Королевы, но Джарлакс знал, что это не так, что это очень глупая мысль. И самым большим глупцом во всем Мензоберрапзане был Тиаго Бэнр, потому что его одержимость отступником До’Урденом уже дорого обошлась ему.

– Когда ты начнешь понимать Дзирта До’Урдена так же хорошо, как я, ты узнаешь, в чем дело, – пообещал он.

– Ты представишь меня ему, – сказала Верховная Мать Зирит.

– В свое время. – Это было все, что ответил наемник, и, по его мнению, это время должно было наступить еще очень, очень нескоро. Хотя, с другой стороны, Джарлакс не без оснований предполагал, что Дзирт встретится с Зирит уже сегодня.

– Сейчас ты в трудном положении, – заметил Джарлакс.

– Я Верховная Мать могущественного Дома.

– Твоя семья будет спасена, и твой Дом выживет.

– И мне придется подчиниться… кому?

– Я обещал тебе значительную самостоятельность, – напомнил ей Джарлакс.

Эти слова явно не убедили Верховную Мать Зирит, и она покачала головой.

– Ты ведешь себя так, словно у тебя есть выбор, – усмехнулся Джарлакс. Для меня было бы проще покинуть тебя и предоставить своей судьбе в бесконечных туннелях Подземья. А может, ты хочешь вернуться в Мензоберранзан, к моей безжалостной сестре? Если Квентл Бэнр найдет для себя удобным покончить с тобой, не сомневайся, тебя ждет мучительная смерть.

– А если я расскажу Верховной Матери Квентл о твоих замыслах, что она на это скажет? – поинтересовалась Зирит.

Это была довольно жалкая попытка взять верх в споре.

– Она будет аплодировать моему уму и изворотливости. – Джарлакс улыбнулся, но тут звук хлопнувшей где-то далеко двери привлек его внимание. – Тсабрак идет, – сказал он. – У тебя, конечно, осталось время поразмыслить о моем предложении и открывающихся перед тобой перспективах. После того как кризис будет улажен, времени останется немного, но я гарантирую тебе безопасность. В данный момент тебе лучше остаться здесь.

Несколько долгих секунд Верховная Мать Зирит пристально смотрела на него, затем кивнула, и Джарлакс исчез среди теней, отбрасываемых паутиной, как раз в тот миг, когда вошел архимаг Тсабрак, ведя за собой пленных.

* * *

Громф не удивился, увидев в своих покоях нового посетителя. Верховная Мать появилась без предупреждения, и хмурое выражение ее лица говорило о том, что ей тоже известно о катастрофе в К’Ксорларрине.

– Твой демон пал, – заявила Квентл вместо приветствия.

– Вместе со многими другими, – спокойно ответил Громф. – Я думаю, что Верховная Мать Зирит уже собрала вещи.

– Дворфы захватят Гаунтлгрим, но долго они там не продержатся, – поклялась Верховная Мать.

Громф из последних сил сдерживался, чтобы не рассмеяться вслух, услышав эти слова. Он находил всю эту историю довольно глупой. Сколько еще воинов, времени и ресурсов растратит Квентл, пытаясь изгнать из Подземья упрямых и сильных дворфов? И ради чего? В этом не было никакой практической выгоды.

– Потому что в следующий раз я буду умнее и не стану полагаться на безмозглого Громфа в таких важных вопросах! – добавила Верховная Мать.

В этот момент она выглядела такой жалкой и вздорной. Неужели мудрость Ивоннель оставила ее? Архимаг молча смотрел ей в лицо, не зная, что думать о ее словах и поведении.

Город-колония К’Ксорларрин уничтожен или скоро будет уничтожен, но, в конце концов, большая часть подданных Верховной Матери Зирит спаслась бегством, и поэтому потери Мензоберранзана будут минимальными. На самом деле это поражение могло даже укрепить позиции Квентл в Правящем Совете, потому что в результате исчезла весьма острая заноза в заднице у фанатиков из Домов Ханцрин и Меларн, и необходимость в их союзе отпала. А ведь Верховная Мать Мез’Баррис Армго могла использовать союз между двумя этими семьями для того, чтобы ослабить Дом Бэнр.

– Демон, который руководил обороной, служил тебе! – злобно проорала Верховная Мать. – Следовательно, на тебе лежит вина за это поражение. Поостерегись, маг, потому что Тсабрак Ксорларрин наверняка останется в живых после гибели города, а Паучья Королева но-прежнему милостива к нему.

Она резко развернулась и быстро вышла из комнаты, а Громф, откинувшись на спинку кресла, снова принялся постукивать перед собой копчиками пальцев. Он попытался не обращать внимания на открытые угрозы Квентл, однако в голову ему лезли всякие неприятные мысли. Может быть, его сестра надумает заключить сделку с Верховной Матерью Зирит и примет Ксорларринов в состав Дома Бэнр? Куда отправятся Ксорларрины, если дворфы захватят их город и укрепятся там? Никому не понравится их появление в Мензоберранзане в качестве Дома-соперника, особенно сейчас, когда верховные матери, заседающие в Правящем Совете, постоянно заключают между собой тайные союзы.

А может, Квентл начнет распространять слухи о неудаче Громфа, о том, что именно архимаг повинен в потере К’Ксорларрина. В таком случае у Квентл появится возможность предложить Зирит одну из наиболее желанных для той вещей: пост архимага Мензоберранзана для одного из Ксорларринов.

Нет, подобную угрозу Громф не мог так легко игнорировать, и, до конца осмыслив положение вещей, он пришел в ярость.

Едва успела Квентл покинуть башню Академии Магик, как Громф начал колдовать, вплетая в свои чары элементы псионики, чтобы усилить заклинание. По крайней мере, так казалось ему самому.

Но на самом деле архимаг повторял заклинание Ллос, которое богиня передала ему посредством Киммуриэля, приняв облик пленницы балора, К’йорл Одран. Здравый смысл и осторожность, выработанная сотнями лет жизни в городе дроу, должны были подсказать Громфу истину, но его гнев и непомерное самомнение оказались сильнее здравого смысла, и поэтому он продолжал.

– Омминем димти ите’спем, – произносил он нараспев незнакомые ему слова на неизвестном ему языке. Однако ему казалось, что он понимает эти слова, что это заклинание прекрасно согласуется с обычными текстами, которые он читал при вызове демонов. Это был совершенный союз, слияние псионики и черной магии, возможно, самый великий и могущественный призыв к существам с нижних уровней, который удавалось осуществить смертному за последние несколько столетий.

Он заменит изгнанную Марилит кем-нибудь посильнее. Может быть, балором, причем таким, который не уступит по могуществу слуге Квентл, а даже превзойдет его. А возможно, и несколько верховных демонов откликнутся на его зов и вынуждены будут объединиться, служить ему, подчиняться его воле.

– Овизин трантес вобис ом!

Громфу пришлось очень постараться, чтобы сдержать самодовольное хихиканье, когда он ощутил свою растущую силу. Он видел, как рука его тянется к Фаэрцрессу, ощупывает границу между двумя уровнями существования, требует ответа на призыв.

А затем он почувствовал чье-то присутствие! Балор? И поистине могучий – маг ощущал силу, исходившую от него.

Архимаг «протянул руку» еще дальше и, сам того не замечая, разрушил барьер, защищавший Фаэрцресс. Он обращался к могущественному существу, которое скрывалось там, среди теней, за пределами видимости, но совсем близко. Он мог обратиться к нему и дотянуться до него…

– Димти’ ите спем!