Текст книги "Архимаг"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Глава 9
Барьер становится тоньше

Сверкнуло несколько молний подряд, и в их мимолетном тревожном свете хорошо просматривалась огромная пещера, в которой располагался Мензоберранзан. Молнии ударяли снова и снова, с шипением врезались в мостовую городских улиц и бульваров, заживо поджаривали рофов, пытавшихся спастись бегством, и вынуждали темных эльфов в отчаянии бросаться в боковые переулки.

Свет молний, сверкавших у потолка пещеры – белых, алых, зеленых, – отражался от оснований могучих сталактитов и освещал жертв – демонов и дроу.

– Впечатляет, – ядовито заметил Киммуриэль, стоявший у окна одной из комнат Громфа в Академии Магик. – Итак, теперь в Мензоберранзане правит хаос. Жрицы должны прыгать от радости, если, конечно, этот хаос не является помехой амбициям какой-нибудь из них.

– В этом хаосе заключен порядок, – поправил его. Громф. В обстановке безумия, которое охватило город, никто не сможет собрать силы и нанести ответный удар Верховной Матери Бэнр.

– А долго ли она сможет удерживать хаос за порогом собственного дома? – осмелился спросить псионик.

С этими словами он отвернулся от окна и взглянул на Громфа из Дома Бэнр.

Казалось, угроза вовсе не встревожила Громфа, и, проникнув в сознание своего «ученика», Киммуриэль понял, что внешнее спокойствие вполне соответствует безмятежному настроению архимага.

– Когда связываешься с демонами, всегда имеется определенный риск, – пожал плечами Громф.

– С могущественными демонами, подчеркнул Киммуриэль. – Пока я шел по городу, успел увидеть демонов всех типов, которые мне известны, кроме балоров, причем их необыкновенно много. Например, группу глабрезу. А может быть, это надо называть «стадо»? Или «стая», вроде стай этих огромных черных ворон в Верхнем Мире? Да, это слово кажется мне наиболее подходящим.

– Ну что же, мы скоро увидим, к чему все это приведет. В конце концов, глубинный смысл происходящего недоступен нам, простым мужчинам. Это область самой Госпожи Ллос и избранной ею Верховной Матери.

Киммуриэль заметил в голосе архимага легкую издевку, самоуверенное выражение, которое контрастировало с его словами. Псионик кивнул и улыбнулся, сделав вид, что согласен с архимагом. Однако на самом деле Киммуриэль ухмылялся вовсе не поэтому: он просто был доволен тем, что «внушение», сделанное Громфу, принесло плоды. Громф верил, что контролирует ситуацию, что нашел некую неизвестную до сих пор комбинацию псионического могущества и магии, которая даст ему превосходство над Квентл в этой игре с демонами, которая начинала его раздражать.

Все шло именно так, как рассчитывал Киммуриэль, в точности так, как предсказывала его мать.

Как же удивится Громф, когда обнаружит, что призвал в этот мир К’йорл Одран, охваченную неконтролируемой яростью! Так подумал Киммуриэль, пряча эту мысль в самом дальнем и надежно охраняемом уголке своего прекрасно организованного и дисциплинированного мозга.

Мысль о том, как К’йорл мстит Дому Бэнр, естественно, доставляла Киммуриэлю необыкновенную радость. Он надеялся, что К’йорл не уничтожит мозг Громфа, захватив его врасплох, как это, разумеется, и произойдет. Потому что псионик с нетерпением ждал того момента, когда он сможет наблюдать за потоком мыслей архимага, сообразившего, что он совершил огромную глупость и собственными руками уничтожил свой Дом.

– Начнем? произнес Громф вопросительным тоном, хотя оба знали, что это приказ. – Сегодня у меня еще много дел.

Он направился было к Киммуриэлю, однако псионик, подняв руку, дал ему знак остановиться.

– Я принес новости от Бреган Д’эрт и Джарлакса, – объяснил Киммуриэль, заметив удивленное выражение на лице Громфа. – Многочисленная армия дворфов вторглась в верхние туннели над К’Ксорларрином. Дворфы намерены отвоевать древний город, который они называют Гaунтглгрим.

– Что это за дворфы?

– С Серебристых Болот, ответил Киммуриэль, и Громф тяжело вздохнул.

– Их ведет король Бренор Боевой Молот из Мифрил Халла, тот самый, который убил твою мать, Ивоннель, вскоре после окончания Смутного Времени, – продолжал Киммуриэль. – Да, именно тот самый Бренор. Он родился во второй раз и вернулся в этот мир для того, чтобы сражаться с Королевством Многих Стрел, а некоторые говорят, и для того, чтобы вернуть Гаунтлгрим. Он командует внушительной армией, состоящей из нескольких тысяч закаленных воинов, и Джарлакс уверяет меня, будто Верховная Мать Зирит не сможет справиться с ними. Они захватят Кузню и изгонят Ксорларринов и их рабов в глубинные туннели, и на этом эксперимент под названием «К’Ксорларрин» бесславно закончится.

– А сам Джарлакс в это верит?

– Ты достаточно хорошо его знаешь, чтобы понимать: он прекрасно разбирается в подобных вопросах.

Я достаточно хорошо его знаю, чтобы понимать: многое из того, что он говорит, продиктовано соображениями личной выгоды, – отрезал Громф.

– Воля твоя, можешь верить ему, а можешь не верить. Согласно протоколу и условиям контракта Брегам Д’эрт, я должен был отправиться с этой информацией сразу к Верховной Матери, а может быть, даже на заседание Правящего Совета, но, учитывая наши с тобой… тайные взаимоотношения, я подумал, что умнее всего будет позволить архимагу сообщить Матери эту неожиданную и неприятную новость.

– Не такая уж она и неожиданная, – фыркнул Громф. – При помощи драгоценного камня, который ты сам мне дал, я увидел, что Тиаго идет на запад, по направлению к городу Зирит.

– Возможно, он намерен вернуться в свой Дом, к своей Матери.

– А мне сдается, что он преследует Дзирта До’Урдена, – насмешливо произнес Громф. – Тиаго – существо упертое. Рано или поздно он встретится с Дзиртом один на один и одолеет его. Остальное в этой жизни не имеет для него значения.

– Или Дзирт одолеет его.

Громф с безразличным видом пожал плечами. Разумеется, для этих двоих исход поединка между воинами действительно не представлял никакого интереса: ни Тиаго, ни Дзирт не являлись сколько-нибудь значительными фигурами в серьезной игре, которую они вели.

– Похоже, этот отступник Дзирт отправился в поход вместе со своим другом Бренором, – заметил Киммуриэль.

– Значит, мне следует поинтересоваться, чем сейчас занят Тиаго.

Эта фраза многое сказала Киммуриэлю. На месте Громфа он бы внимательно, практически постоянно наблюдал за Тиаго – как он, разумеется, и делал при помощи своего магического драгоценного камня.

– Наблюдение за Тиаго утомляет тебя, – догадался Киммуриэль.

Громф кивнул:

– Могущество так легко не достается. Я вижу их, но они находятся где-то на границе моего поля зрения. Мысленное погружение в этот камень выводит меня из равновесия, и я возвращаюсь ослабленным и уязвимым.

– А в то время, когда верховные демоны летают над твоим городом и башней, ты не можешь позволить себе быть уязвимым, – продолжил за него Киммуриэль. – И поэтому ты обращаешься мыслями к Тиаго лишь изредка и всегда ненадолго.

Громф надменно вздернул подбородок и расправил плечи.

– Постепенно это станет проще, – заверил его Киммуриэль. Распоряжаться силой мысли для тебя пока в новинку, хотя я поражаюсь твоим стремительным успехам. А наблюдение за кем-либо на расстоянии при помощи псионики нелегкая задача даже для иллитида. То, что ты вообще сумел с нею справиться, говорит о твоих выдающихся способностях, и я очень надеюсь, что однажды – возможно, уже совсем скоро – ты приобретешь такое псионическое могущество, которое сможет конкурировать с магическим искусством.

Комплименты подействовали именно так, как и рассчитывал Киммуриэль: Громф успокоился и откинулся на спинку кресла. Льстивые слова Киммуриэля были ложью лишь отчасти, потому что Громф действительно быстро совершенствовался в навыках «магии мысли» и к тому же являлся одним из самых умных дроу за всю историю существования этой расы. Сам по себе ум не гарантировал успеха в псионическом искусстве, например, блестящий Джарлакс никак не мог освоить даже его начатки. Но при наличии определенной склонности к псионике, которая, очевидно, имелась у Громфа, блестящий ум мог сослужить огромную службу. И теперь перед Громфом открывались огромные возможности и высоты, подобные высоте неба в Верхнем Мире.

– Ты готов продолжить наши занятия? – спросил Киммуриэль.

– Конечно. Нас окружают демоны, но среди них есть несколько таких, которые подчиняются архимагу Мензоберранзана. – Громф закрыл глаза и развел руки в стороны, приглашая таким образом Киммуриэля заглянуть в его мысли.

И сын Дома Облодра повиновался: при помощи телепатии внушил свой «урок» Громфу Бэнру.

Проникнув в мозг архимага, он внес некоторые изменения в заклинание, которое ему продиктовали в Бездне, и вложил это заклинание в подсознание Громфа, туда, где архимаг должен был его найти при следующей попытке вызвать верховного демона. Киммуриэль сделал так, чтобы Громф счел эти слова неким «прозрением», доказательством глубокой связи между магией и псионикой, их «слияния». Да, Киммуриэль видел, что Громф уверен в собственной уникальности.

Архимаг был настолько высокомерен, что, исследуя эту предполагаемую комбинацию двух мистических сил, поверил, будто ступил на неизведанную территорию.

Как будто бы до него такая возможность никогда не приходила в голову сотням одаренных псиоников или иллитидам, которые намного умнее дроу!

Спустя некоторое время, когда занятие закончилось, Киммуриэль поспешил покинуть Академию, и Громф охотно отпустил его.

Затем Громф также покинул свой кабинет и отправился к воротам Дома Бэнр, выкованным в форме паука, а затем – в приемный зал своей сестры, Верховной Матери Квентл Бэнр.

Квентл бесстрастно выслушала его сообщение о появлении дворфской армии в Гаунтлгриме: взгляд ее был безмятежен, руки спокойно лежали на подлокотниках кресла, она не проявляла ни малейших признаков волнения. Вражеская армия шла войной на Дом Ксорларрин – одного из ее сильнейших союзников. Армия проклятых свирепых дворфов, пришедшая из области, где она, Квентл, развязала войну. Армия, готовая к битве против сателлита Мензоберранзана, города К’Ксорларрин, который предоставил Квентл путь для торговли с поверхностью и тем самым возможность конкурировать с Домом Ханцрин.

– Ты не можешь отправить туда воинов нашего Дома, – закончил Громф. – Сейчас в городе слишком опасно.

Верховная Мать Бэнр кивнула в знак согласия.

– Может быть, Верховная Мать Мез’Баррис нас выручит? – спросил Громф и саркастически хмыкнул при мысли о том, что воины рода Баррисон Дел’Армго будут отправлены защищать Дом Ксорларрин – одного из своих самых ненавистных соперников.

– Она откажется и имеет на это полное право, – возразила Квентл. – Если я потребую нечто подобное от Верховной Матери Мез’Баррис, тогда даже наши союзники испугаются, что могут стать следующими. Ни один Дом не захочет по доброй воле отсылать своих воинов из города, когда здесь такое творится.

– Значит, ты пошлешь отряд из Дома До’Урден? Ведь этот Дом находится под твоим полным контролем, и среди его аристократов – двое родных детей Верховной Матери Зирит.

Верховная Мать отрицательно качнула головой:

– Гарнизон Дома До’Урден состоит из представителей слишком многих Домов – благородных Домов, которые не пожелают нести потери. К тому же я не желаю рисковать голосом Матери Дартиир в Совете, потому что ее мнение полностью совпадает с моим.

Она отвергала все предложения Громфа, не переставая улыбаться. Было ясно: ей что-то известно. Громф снова напомнил себе о возросшем могуществе и невероятной проницательности сестры. Размышляя о своей дочери, которая тоже получила в дар знания и воспоминания Ивоннель и наверняка должна была стать наследницей Квентл, он почувствовал укол сожаления. Да, зря он в свое время привел к Квентл иллитида Мефила.

– Твои возможности ограничены, – заметил он.

– Безмозглый мужчина! Я Верховная Мать, голос Ллос в Мензоберранзане! высокомерно произнесла Квентл. – Мои возможности безграничны.

– Верховная Мать Зирит не выдержит натиска короля Бренора и его дворфов, – не сдавался Громф. Он намеренно назвал титул и имя проклятого дворфа, который сто лет назад своим легендарным боевым топором раскроил череп их матери. Маг хотел было упомянуть о Дзирте До’Урдене, который, но его мнению, также пришел в Подземье с Бренором.

Квентл прекрасно знала отступника из Дома До’Урден. Однажды он убил ее.

Но Громф решил не заходить слишком далеко и, так сказать, не проворачивать кинжал в ране.

– Дворфов слишком много, и, по сведениям, они отлично вооружены. Чтобы отбросить их назад, Мензоберранзану потребуется приложить немало усилий.

– Мензоберранзан сейчас не может позволить себе военный поход.

– Но если К’Ксорларрин падет…

– Не падет, – криво усмехнулась Верховная Мать. – Дворфы встретят на своем пути целую орду свирепых демонов, причем встретят задолго до того, как спустятся на нижние уровни и приблизятся к границам города Матери Зирит.

Громф даже отступил на шаг. Он почувствовал себя так, словно его ударили; неожиданный ответ сестры заставил его растеряться на несколько мгновений. Хотя архимаг владел собой в достаточной мере для того, чтобы промолчать, в его мозгу лихорадочно мелькали бессвязные мысли. Неужели Квентл серьезно предлагает отправить в К’Ксорларрин армию демонов? Армию демонов под командованием таких страшных чудовищ, как налфешни?

Кто может по-настоящему контролировать такую армию? Возможно, Верховной Матери Зирит придется хуже в том случае, если эти демоны выгонят прочь дворфов, чем если дворфы, наоборот, уничтожат их до последнего мана.

– У тебя в Гаунтлгриме имеется безопасное место для телепортации, верно? – спросила Квентл.

– Да.

– Тогда ты должен…

– Ты же это не серьезно! – перебил ее Громф. Глаза Квентл гневно сверкнули, но маг продолжал: – Место, на которое я настроен, находится в камере рядом с пропастью Предвечного, поддерживающего огонь в кузницах Гаунтлгрима. Тебе это прекрасно известно.

– Тогда найди другое, ближе к месту битвы.

– Демоны обязательно попытаются выпустить Предвечного из ямы, – возразил Громф. – Эти твари, которых ты вызвала, отнюдь не глупы. Наверняка они поймут, какой хаос можно устроить, если освободить такое могущественное существо, как огненный Предвечный. Когда снова начнется извержение вулкана, они будут плясать от радости среди пламени!

Верховная Мать откинулась на спинку кресла и уставилась на Громфа пристальным жестким взглядом. Эта угроза явно не произвела на нее никакого впечатления. Если ты, конечно, не прикажешь мне отправить туда тупых манов и низших демонов. – Громф из предосторожности отступил на пару шагов назад. Может быть, даже чазмов, которые не настолько умны, чтобы преодолеть магические защитные сооружения Гаунтлгрима. Или суккубов, которые будут слишком увлечены сражением, чтобы обращать внимание на неконтролируемого Предвечного. Или глабрезу – да, действительно, эти свирепые охотники станут превосходным ударным отрядом для Ксорларринов. Они будут охвачены единственным стремлением – жаждой убивать дворфов…

– Речь идет о более могущественных существах, – бесстрастно произнесла Верховная Мать Бэнр.

– Ты хочешь, чтобы я доставил к яме Предвечного верховных демонов?

Квентл не отвечала, и тогда Громф понял, что у нее в душе происходит борьба. Без сомнения, она хотела настаивать на выполнении своего смехотворного требования просто из упрямства, чтобы не признавать правоту брата, позлить его. С другой стороны, было очевидно, что она ищет совета Ивоннель. Она рылась в многочисленных воспоминаниях Ивоннель Вечной в поисках совета, как обращаться с налфешни или марилит, или даже с балором.

Громф знал, какой совет она найдет, потому что был убежден в своей правоте. Если такие сильные демоны появятся в Гаунтлгриме, Верховной Матери Зирит придется отправить всех своих магов в камеру Предвечного, чтобы не допустить тварей Бездны к рычагу, управлявшему магической силой Главной башни тайного знания в Лускане. Эта сила направляла в Подземье воду из океана, а древняя магия манипулировала «акведуком» – привлекала с элементарного уровня Воды могущественных водных элементалей. Элементали обрушивались с потолка камеры Предвечного, вода лилась по стенам его ловушки, и танцующие водные существа не позволяли чудовищу выбраться из пропасти.

– Дворфы совсем недавно вошли в пещеры, – сказал Громф. Отправь туда своих тварей. Они не знают усталости и доберутся до Ксорларринов прежде, чем король Бренор покинет верхние уровни.

– Уходи, оставь меня, – приказала Квентл. Разумеется, это была лишь уловка – женщина стремилась избежать неприятной необходимости согласиться с Громфом. – Возвращайся к своим бесполезным ученым занятиям, пока я не решила, что именно тебе следует сопровождать армию демонов Бездны.

Громф поклонился и вышел. Он выполнил свой долг, причем вдвойне. Во-первых, он предупредил о появлении дворфов, а во-вторых, помешал Квентл совершить опрометчивый поступок, который привел бы к полному уничтожению города-сателлита.

Вторая мысль раздражала его. Зачем он это сделал? Зачем он в очередной раз помог своей тупоумной сестре, в то время как его дочь дожидается дня, когда Мензоберранзан станет принадлежать ей?

Потому что Квентл была виновницей этого кризиса, потому что она усугубила его своей алчностью, приведя в город такое множество верховных демонов.

– Не спеши, – негромко произнес он себе под нос, покинул дворец Бэнров и направился через лабиринт улиц квартала Ку’элларз’орл на холм Брешская Крепость, в Академию, в свои покои. Если бы он, понимая разрушительные последствия поступков Квентл, предоставил ей действовать по собственному разумению, то обрек бы К’Ксорларрин на верную гибель. Разумеется, судьба молодого города была Громфу глубоко безразлична, но он опасался гнева Паучьей Королевы. Ведь богиня покарала бы его – того, кто помог привести демонов к Предвечному, источнику полного уничтожения.

Нет, Громфу следовало действовать более осторожно и не так прямолинейно. В мозгу архимага начинал вырисовываться план, и он кивнул своим мыслям. Если он сумеет взять под контроль кое-кого из верховных демонов, которые отправятся в К’Ксорларрин, то нанесет чувствительный удар гордыне своей сестры. Возможно, даже в корне подорвет ее репутацию среди жителей города, и – что еще более важно – в глазах Госпожи Ллос.

* * *

– Чувствуешь? – спросила богиня с ногами наука и торсом женщины-дроу, обладавшей точеными чертами и поразительной красоты лицом.

Эррту, крупнейший из трех демонов, собравшихся вокруг черной лужи, которую Ллос использовала как сосуд для ясновидения, наклонился ниже и внимательно всмотрелся в нечеткое изображение. Он старался при этом не касаться поверхности, чтобы языки пламени, окутывавшие его могучее тело, не перекинулись на маслянистую горючую жидкость.

Он увидел грубые, необработанные стены из застывшей лавы, усеянные острыми выступами. Лава выглядела пористой, что было странно на такой глубине, учитывая громадное давление массы камня. Она светилась изнутри; источник этого свечения постоянно перемещался в стене и менял цвет. Каждая выбоина излучала пурпурный или алый свет, словно какой-то волшебник покрыл себя магическим пламенем, а затем навеки слился с каменной стеной.

Балор кивнул и снова вынужден был напомнить себе, что нельзя совать руку в черную лужу. Изображение было таким реалистичным! Ему показалось, будто он может прикоснуться к стене пещеры, прыгнуть в лужу, очутиться среди острых камней и таким образом снова попасть в Подземье, в мир Фаэруна.

– Барьер постепенно становится более прозрачным, – пояснила Ллос. – Архимаг Мензоберранзана, сам того не подозревая, уничтожает Фаэрцресс.

Паучья Королева рассмеялась. Этот звук не часто можно было услышать в Бездне, и, уж разумеется, не из ее уст. Кроме тех случаев, когда она стояла над распростертым телом какого-нибудь беспомощного раба, которого так приятно было пытать.

– И мы сможем пройти туда и не ждать, когда какому-нибудь глупцу понадобятся наши услуги? – спросила третья из присутствующих, Марилит.

– Я не желаю никому подчиняться! – прорычал Эррту, обернувшись к Ллос.

Паучья Королева лишь презрительно фыркнула и пожала плечами.

Фаэрцресс засиял ярче, и черная лужа начала излучать свет всевозможных оттенков – от синего до пурпурного и алого.

– Это архимаг Громф, я так думаю, – сказала Ллос. Марилит вздохнула и закрыла глаза, а остальные обернулись к ней.

– Он призывает меня, – пояснила она. – И я чувствую, что обязана прийти на его зов. Но это невозможно, этого не может быть!

– Он хочет проверить историю, которую рассказывают члены Дома Баррисон Дел’Армго, – усмехнулась Ллос. – Насчет того, что Малагдорл без посторонней помощи победил тебя и изгнал на сто лет.

– Но я чувствую, что могу легко подчиниться его приказу.

– Конечно можешь.

Демоны в изумлении уставились на Паучью Королеву.

– А как же столетний срок, – пробормотал Эррту. – Ведь ее изгнали на сто лет…

– Каким образом тебе удастся нарушить законы мироздания?! – воскликнула Марилит. – Меня изгнал Малагдорл Армго при помощи своего трезубца. Я не могу вернуться на Первичный материальный уровень, пока не пройдет сто лет, и из этого правила существуют лишь редкие исключения.

– Ты не была побеждена, – объяснила Ллос. – Ты подчинилась моему приказу. Тебя послали туда, чтобы ты проиграла битву, и, поскольку ты лишь выполняла приказ, это не считается поражением. С другой стороны, Фаэрцресс становится прозрачнее, граница между Подземьем, Фаэруном и Бездной размывается, и вскоре она превратится во врата.

– А как же Билвр, которого уничтожил Громф? – недоумевал Эррту.

– Он с нетерпением ждет зова, чтобы вернуться, – сообщила Ллос.

– Но я остаюсь здесь, потому что меня изгнал Тиаго Бэнр? – Разъяренный балор говорил таким тоном, будто собирался напасть на Ллос, хотя, разумеется, ни за что не стал бы этого делать. Богине ничего не стоило справиться с ним и заключить в темницу на долгие десятилетия.

– Вот тебя как раз победили, – напомнила ему Ллос. – Но не волнуйся: барьер, защищающий Фаэрцресс, скоро исчезнет. Тогда ты сможешь пробраться на Фаэрун и, возможно, отомстить.

Эррту зарычал:

– Я отомщу Тиаго Бэнру, а потом Дзирту До’Урдену!

Ллос снова расхохоталась, но смеялась она над балором, а не вместе с ним, хотя тот и не догадывался о причине ее веселья. Ллос смеялась потому, что демон поразил ее своей мелочностью. Она даже представить себе не могла, чтобы такое могущественное и умное существо, как Эррту, тратило столько энергии на планы мести каким-то двум ничтожным смертным.

– Мой дорогой Эррту, как ты думаешь: если бы полевая мышь укусила Дзирта До’Урдена за ногу, стал бы он посвящать следующие сто лет охоте на жалкую крошечную тварь?

– Я растерзаю Малагдорла прежде, чем все это кончится, – вставила Марилит, желая поддержать балора.

– Ты будешь делать только то, что тебе приказано! – отрезала Госпожа Ллос. – Я предоставлю вам обоим большую свободу, и, возможно, вы найдете способ осуществить свою дурацкую месть. Но предупреждаю: только в том случае, если эта месть не помешает моим планам.

– Я слишком долго ждал… – начал разъяренный Эррту.

– И будешь ждать дальше, до тех пор, пока я не дам своего согласия! – рявкнула Паучья Королева с недвусмысленной угрозой в голосе. – Безмозглый тупица, ведь Дзирт одолел тебя дважды!

– Он был не один!

– А ты думаешь, на этот раз он будет один? Или думаешь, что сможешь сразиться в поединке с Тиаго из Дома Бэнр? С благородным сыном Дома Бэнр? Она обернулась к Марилит. – А ты, с чего это ты рассчитываешь на такую невероятную возможность – напасть на одинокого и беззащитного Малагдорла из Дома Баррисон Дел’Армго? После появления такого количества наших сородичей из Бездны все в городе настороже и вооружены до зубов. Вряд ли вы оба сумеете застать врасплох ваши жертвы.

– Но Дзирт-то сейчас не в городе, – возразил Эррту.

– Скорее всего, он находится на поверхности Абейр-Торила, – сказала Ллос. – А туда тебе хода нет.

При этих словах на лицах обоих демонов появилось изумленное выражение. Они переглянулись, Марилит покачала головой, а Эррту в ответ пожал плечами:

– Ты же обещала, что меня призовут! Я отдал тебе К’йорл, помогал тебе в заговоре против Киммуриэля Облодра…

– Молчать! – приказала Ллос. – Как я уже говорила, барьер, защищающий Фаэрцресс, скоро станет тоньше. Ты действительно сумеешь проникнуть в Подземье, которому именно Фаэрцресс дает жизненную силу и магическую энергию. Но ты не сможешь появиться под солнцем Абейр-Торила до тех пор, пока со дня изгнания не пройдет сто лет.

– Никогда прежде у нас не было таких ограничений! – возмутилась Марилит. – Я однажды побывала и там, и там. Пришла в Подземье после того, как меня вызвал один маг-дроу, и явилась на зов человека, живущего в Верхнем Мире! Неужели ты хочешь разделить два мира, Подземье и Торил?

– Фаэрцресс настроен на нижние уровни существования, откуда он и черпает свою силу, – пояснила Ллос. – А барьер, окружающий Фаэрцресс, берет энергию из земель, освещенных солнцем, и поэтому он не дает нам появляться на поверхности.

– Не давал, – подчеркнул Эррту.

– Потерпи, уже скоро, – пообещала Паучья Королева.

Марилит в этот момент прикрыла глаза и запрокинула голову, словно в экстазе.

– Ритуал архимага близится к концу, – сообщила она. – Я должна явиться на его зов!

– Иди! – велела Ллос. – Иди и сыграй свою роль. Не говори ему ничего такого, что могло бы вселить в него подозрения или помочь ему разобраться в происходящем. Изображай полнейшее недоумение по поводу того, что он смог вызвать тебя так скоро после твоего поражения. Ты меня поняла?

– Разумеется, – ответила демоница, и голос ее становился все тише по мере того, как растворялось в воздухе ее тело.

И вскоре она покинула Бездну и отправилась к архимагу.

– Твоя марионетка Киммуриэль превосходно справляется со своей ролью, – заметил Эррту, когда они остались вдвоем.

– А Громфу так не терпится унизить Квентл, что он без всяких сомнений приписывает это достижение себе самому.

Эррту кивнул, и рычание его сменилось звуком, похожим на мурлыканье хищной кошки.

– Скажи мне, Госпожа Пауков, когда лорды демонов смогут свободно разгуливать по Подземью?

– Осталось недолго, мой верный слуга. Еще до окончания этого года на Абейр-Ториле – если раздразнить Громфа как следует.

– Его обуяла алчность, – сказал Эррту.

Он кивнул, а Ллос улыбнулась; оба были уверены в том, что осуществление их замысла идет по плану.

* * *

– Этого не может быть, – в изумлении прошептал Громф, когда внутри его круга для вызова демонов материализовалось девятифутовое существо с шестью руками.

Он знал все об этой породе демонов, которых, но обычаю, называли «марилит», именем самой сильной представительницы. Поэтому сейчас архимаг, разумеется, понял, что перед ним сама Марилит.

Но это было совершенно невозможно!

Тонкие губы Громфа изогнулись в коварной ухмылке, и он хихикнул.

– Значит, Малагдорл Дел’Армго солгал, – произнес он, и ему тут же представились всевозможные способы унизить Дом Баррисон Дел’Армго. Может быть, он торжественно приведет Марилит на заседание Правящего Совета – просто чтобы посмотреть, какое лицо сделает при этом Верховная Мать Мез’Баррис.

– Как я здесь оказалась? – заговорила Марилит, играя роль, предназначенную ей богиней Ллос.

– Ты пришла потому, что я вызвал тебя.

– Ты не мог этого сделать… но все же у тебя получилось, – бормотала демоница, изображая растерянность и смущение.

– Почему не мог? Что тебе известно?

– Меня победили, – пояснила Марилит. – Победил мастер оружия Второго Дома и его отряд. Я изгнана с Абейр-Торила на сто лет, но со времени того сражения не прошло и десяти дней! Как такое возможно?

Глаза Громфа сверкнули. Он был поражен и взволнован перспективами, которые внезапно открылись перед ним.

– Ага, ну вот теперь-то я смогу отомстить тому болвану с дурацкими вилами! – воскликнула Марилит, продолжая безукоризненно играть свою роль, и злобно взглянула куда-то вдаль.

– Малагдорл победил тебя, совсем недавно, в таверне квартала Вонючие Улицы? – переспросил Громф.

– По-моему, я только что сообщила тебе об этом, архимаг Громф, – желчно ответила демоница. – Хотя место нашего поединка не имеет значения – он совершенно точно произошел в этом мерзком мире, населенном ничтожными, беспомощными существами.

Она оглядела Громфа с ног до головы, осмотрела его и так и эдак, но, судя по выражению ее лица, увиденное не произвело на нее особого впечатления.

– Зачем ты потревожил меня?! – рявкнула она.

– А разве ты только что не выразила радость оттого, что вернулась сюда?

– Я была бы рада вернуться в этот мир по собственной воле, руководствуясь собственными целями, смертный. По мне совершенно не улыбается служить тебе – если, конечно, ты не скажешь, что вызвал меня, чтобы прикончить мастера оружия Малагдорла Дел’Армго.

Громф некоторое время поразмыслил над ее словами. Он понятия не имел о том, каким образом ему удалось вызвать именно Марилит, поскольку она только что призналась, что Малагдорл победил ее. Он упомянул ее имя в заклинании, подчиняясь мимолетной прихоти, желая проверить правоту заявлений Малагдорла. И, поскольку воин явно не солгал, появление Марилит в его магическом круге было совершенно невозможно.

Но у него все получилось благодаря недавно приобретенным псионическим навыкам. Он действительно нашел способ усилить заклинание вызова демонов комбинацию обычной магии и псионического искусства!

У Громфа учащенно забилось сердце, когда он представил себе, какое безграничное могущество вскоре приобретет. Возможно, он сумеет призвать в этот мир половину демонов Бездны, создать свою собственную армию, захватить власть в Мензоберранзане. Разумеется, на первый взгляд это казалось невероятной игрой воображения. Но разве не было таким же невероятным появление шестирукого демона, который свивался кольцами в магическом круге здесь, в Мензоберранзане, в то время как этого демона совсем недавно изгнали с Первичного материального уровня? Если Громф сможет повторить это достижение, ему будут буквально поклоняться те демоны, которые устали сидеть в своей Бездне по сто лет.

Если он станет единственным магом, который позволит им вернуться на Первичный материальный уровень до окончания «тюремного срока», демоны согласятся служить ему! Согласятся служить добровольно!

Громф негромко усмехнулся, когда в голову ему пришла мысль о новых блестящих перспективах. Он верил, что ему наконец удалось взломать древнейший «код», что его псионические навыки усилили магическое заклинание вызова демонов настолько, что «приговор» Марилит не помешал архимагу вырвать ее из Бездны. Но другие дроу не должны об этом узнать и даже догадываться. Возможно, он действительно продемонстрирует Марилит этой коварной Мез’Баррис Армго и унизит ее перед другими верховными матерями.