Текст книги "Пройдя долиной смертной тени"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

–Да ничего особенного. У тебя все было спокойно, и миссис Слоун задремала, а доктор Гарсиа пошел проведать мистера Сэлэмэна… а туалет был рядом с монитором…

–Понятно. У нас одновременно возникли одни и те же проблемы.

Винни покраснела – в который уже раз.

–Меня следует уволить. Я знаю, что так делать нельзя, нельзя так рисковать пациентом…

–Никто тебя не уволит. Доктор Гарсиа уйдет из этого дома раньше тебя… если ты захочешь задержаться, конечно. Как я выгляжу?

–Потрясающе! Я бы никогда не подумала – но этот халат идет тебе больше, чем тот, с открытой грудью…

Я говорила, босс?

–…Давай я подкрашу тебе губы, помада стерлась…

–И как такое могло случиться?

–Ой, не спрашивай! Надо и мне подкрасить, пока доктор не вернулся. Джоан, можно я буду говорить «мисс Джоан» при докторе? Он такой строгий…

–Да чтоб его намочило! Ладно, говори. Но наедине – я Джоан. Будешь моим тренером. Задача – сделать из меня леди.

Это моя работа, босс! И непростая, как я вижу…

Тебе же нужны помощники. И не вмешивайся: Винни – наше секретное оружие…

Хорошо. Но учти: такое оружие может и рвануть.

Молчи, чадо. Я умел обращаться с женщинами еще тогда, когда твоей бабушки не было и в проекте…

–Конечно, я буду помогать, как могу… дорогая Джоан.

–Тогда постарайся для начала убедить нашего дорогого доктора, что я вполне созрела для ванны. От меня воняет, а от леди вонять не должно.

– Но тебя помыли в постели часа два назад!

– Ох, Винни, ты же знаешь, что мытье в постели – это совсем не то. Продай ему идею, что поможешь мне и забраться в воду, и выбраться обратно. А если будут трудности – тащи его сюда, и он у меня света не взвидит! Сам будет мне спинку тереть… Короче, крась губки – и вперед!

Нравится наряд?

Понимаешь, Юнис, мы вроде бы одеты, ив то же время… кажется, что спереди все прозрачное…

Такая маленькая хитрость: через ткань ничего не видно, но свет она пропускает. Поэтому этот халат куда более сексуален, чем тот, в критском стиле. Обычная мужская ошибка: принимать наготу за сексуальность.

Может быть… хотя я всегда предпочитал открытую кожу.

Не хочу начинать спор, Джоан, но одежду выбирать буду я. Пока ты не станешь думать как настоящая женщина. Но у меня была особая причина выбрать именно этот халат, на первый взгляд более скромный. Я хочу, чтобы Джейк увидел нас в нем.

Боюсь, что Джейк ушел домой. Он пережил тяжелые минуты.

А я ради чего стараюсь? Не мог он уйти, не попрощавшись.

Ерунда. Мы с Джейком легко относились к формальностям.

Босс, Джейк – джентльмен до мозга костей. Он может легко относиться к формальностям, когда речь идет о его старом друге, – но никогда не позволит себе такого по отношению к леди. Йоханн – это одно, а Джоан Юнис – совсем иное.

Да, но он знает, что я – Йоханн.

Тогда почему он поцеловал нам руку? Джоан, ты ничего не смыслишь в мужчинах…

Я пробыл одним из них больше века…

Не имеет значения. И вообще помолчи: он может войти в любую секунду. Джоан, несколько последних месяцев до того, как меня убили, я была его любовницей.

Ну, и как этот старый козел?

Ты именно это хочешь знать?

Ох, Юнис, ты, похоже, всерьез думаешь, что я ничего не понимаю в мужчинах. Может быть, это и правда – в каком-то смысле. Но я бы мог просветить тебя относительно мужчин – взгляд изнутри, – а ты растолковала бы мне, каковы они при взгляде со стороны. Джейк очень сдержан. Но я дважды видел, как он проваливался – и оба раза из-за тебя. Понятно, что твоя смерть – страшный удар для него, и тем труднее было ему участвовать во всем этом маскараде. Но все равно – если бы ты была лишь девушкой, которой он платонически благоволил, с которой он встречался на работе и которая помогала ему в делах, – у него не было бы никаких срывов. Следовательно, он знал тебя ближе, чем хотел показать. А где он мог познакомиться с тобой поближе? Ответ один: в постели.

Не только в постели. Хотя и в постели, конечно. Еще в машине. В его. В твоей. Иногда – в этом доме…

Проклятье! Все слуги, наверное, знают!

Вряд ли. Мы использовали для работы – и на самом деле работали! – твой кабинет, а к нему Каннингэм и близко никого не подпускает. На прямой вопрос – прямой ответ: старый козел был очень хорош – и использовал каждый подвернувшийся шанс. Ни дня мы не пропустили…

Парочка сорвавшихся с цепи – вот вы кто. Что ж, снимаю шляпу.

Ревнуете, босс?

Завидую. Я-то мог просто смотреть на тебя, и все. Этим мои возможности исчерпывались. А теперь – это еще более невозможно. Мне остается только завидовать. Старый козел.

Нет ничего невозможного, Джоан.

Не понял?

Я была просто шокирована, когда увидела Джейка. Моя смерть его подкосила. Он любил меня… Но мы можем вытащить его, Джоан, мы с тобой – только на этот раз не в твоем кабинете.

Что?! Да это же инцест!

Не будь такой смешной. Кто это из нас кровный родич Джейка?

Я имею в виду – производит впечатление инцеста. С Джейком? С Джейком?! Никогда! Я даже не имел его в виду, когда говорил, что мы станем настоящей женщиной!

Ну а я имела.

Выкинь это из головы! Забудь. Я согласен на Хедрика! Или на Джо…

Только не Джо.

Но почему? Он же твой бывший муж, и я…

Потому что для Джо я – зомби. Оживший мертвец. И даже если он сможет прикоснуться к нам… мне будет очень трудно не сказать ему, что я еще здесь.

Но я то же самое испытываю по отношению к Джейку! Для него я– зомби!

Не совсем так. Он понимает, конечно, что мы представляем собой этакого кентавра: твой мозг в моем теле. Но Джейк любил нас обоих… и даже больше тебя, чем меня.

Джейк любил меня? Юнис, ты сошла с ума!

Да? А почему он тогда мирился с твоим мерзким характером? Не из-за денег же: он богат, пусть и не так, как ты. Почему он до сих пор ходит кругами? Из-за меня? Да он бы бежал отсюда сломя голову, только бы не видеть моего тела – это причиняет ему невыносимую боль… Но он остался, потому что знает: ты нуждаешься в нем. Значит, так, Джоан: говорит твоя старшая сестра Юнис, а ты слушайся: будь поласковее с Джейком. Больше ничего не требуется. Я не прошу тебя делать что-нибудь такое, чего ты не хочешь. Он сразу поймет, он разбирается в женщинах. Просто будь милой и ласковой. Позволь ему заботиться о тебе. И все.

Ладно, постараюсь. Джейк подумает, что я чокнутый.

Он подумает, что ты – милая девушка. Может быть, ему захочется стать тебе отцом, а не так, как мне… Ну, в таком случае мы будем хорошим ребеночком.

Постараюсь, Юнис. Но не уверена… Джейк, надо же…

Ты славная девочка, Джоан. Будь беспомощной и женственной, а Джейк сделает все остальное.

Доктор Гарсиа ворвался в комнату и энергично подошел к кровати.

– Какая еще ванна? Я, кажется, ясно сказал: идем медленно и постепенно.

Осади его, Джоан!

Сейчас увидишь…

– Ой, доктор, как вы меня напугали!

– Когда? Как?

– Влетаете в комнату без предупреждения… разве так можно?

Гарсиа, казалось, поперхнулся:

– Но, мисс Смит!.. Я работаю здесь больше года и всегда входил без церемоний… Не понимаю, что вам не понравилось сейчас? После такого долгого срока…

– Срок не имеет значения, доктор. Когда вы пришли сюда впервые, вы имели дело с беспомощным стариком; потом помогали доктору Хедрику в уходе за неподвижной пациенткой, которая большую часть времени была без сознания. Но времена меняются. Теперь я учусь быть женщиной, леди. Это не так просто. И вы должны помочь мне, используя по отношению ко мне те же нормы этикета, как и по отношению к другим леди.

Доктор Гарсиа покраснел:

– У врача нет времени для этикета.

Добавь ему, Джоан! Он еще дергается.

Обязательно!

–Доктор, дорогой, если бы я была в опасности, то сказала бы спасибо за такое вторжение. Моя жизнь в ваших руках. Но вы прибежали, только чтобы сказать, что я не могу помыться в ванне. Согласитесь, это не сверхсрочное сообщение. Я не прошу много – всего лишь рассматривать эту комнату не как больничную палату, а как спальню молодой женщины. Помогите мне. Пожалуйста…

–Хорошо, мисс Смит. Я постараюсь, – сухо сказал Гарсиа.

–Спасибо, сэр. И еще: меня теперь зовут Джоан. Я не могу оставаться Йоханном. Можете звать меня «мисс Джоан» или просто «Джоан» – если у вас нет времени на излишние формальности. Ой, не обижайтесь! Я правда не хочу быть излишне официальной со своим врачом. Ну, самую малость, чтобы я поскорее научилась быть леди. Вы будете называть меня просто Джоан?

Он криво усмехнулся:

–Хорошо, Джоан.

Она ответила ему лучшей улыбкой Юнис: в стиле «ты мужчина моей мечты!».

–Доктор, буду рада видеть вас в любое время… только предупредите сестру, чтобы я смогла приготовиться к встрече джентльмена. Всякие мелочи, знаете ли… – она приподнялась на локте, отчетливо сознавая, какое впечатление производит в своем полупрозрачном халате. – Взять, например, помаду… – она приоткрыла губы. – Так непривычно. Она не размазалась?

–Вы прекрасно выглядите!

Сотрите и исправьте – «развратника» на «шлюху». Ты же прирожденная шлюха, моя радость. Но где же обещанный нокаут?

Расслабься, подружка. Я еще не закончил расправу.

–Ах, спасибо, сэр! Но скажите мне, пожалуйста, почему я не могу принять нормальную горячую ванну, чтобы не только выглядеть, но и чувствовать себя прекрасно? Я выполню все ваши указания, доктор, но – растолкуйте мне их смысл! И, если это возможно, – без непонятных и таких длинных медицинских слов.

–Ну, как вам сказать… Джоан… Я возражаю не против мытья, а против самих ванн. Люди то и дело ломают там ноги, проламывают черепа… А вы еще не умеете стоять и тем более не умеете ходить.

–Вы правы, – Джоан откинула покрывала и спустила ноги с кровати. – Надо проверить. Вы поможете мне, доктор? Обхватите меня…

–Ложитесь немедленно!

–Неужели я должна только лежать? Мне хорошо. Подвиньте стул, а то ноги до пола не достают.

–Мисс Смит… Джоан… к черту все, бросаю эту работу и иду в старьевщики! Полежите, я позову сестру! Сестра! Сестра!.. Мы будем держать вас с двух сторон. Почувствуете слабость или головокружение, скажите, и мы положим вас обратно…

–Да, доктор, – кротко отозвалась она и легла. Винни отозвалась на вызов:

–Доктор, вызывали?

–Идите сюда. Будем учить пациентку ходить.

С их помощью Джоан встала с постели. Комната слегка закачалась, но она оперлась на Винни, а плеча доктора едва касалась.

–Как вы себя чувствуете?

–Превосходно. Еще бы музыку – и можно танцевать!

– Не вздумайте пробовать! Ну-ка: аккуратно, маленькими шагами…

Они направились к двери. Джоан наслаждалась: мягкий ковер под босыми ногами…

Юнис, любимая, ты просто не представляешь, какое это прекрасное тело!

Мне оно тоже нравилось. Сейчас оно не в форме, но недельки через две…

Я даже в детстве не чувствовал себя так легко!

То ли еще будет!

Они остановились.

– Так. Осторожно поворачиваемся и идем к постели…

– Доктор! Я ведь уже на ногах – так давайте зайдем в ванную.

– Вы не устали?

– Ничуть. Я даже не опиралась на вас, вы заметили? Вы же обещали: я приму ванну, как только докажу, что могу ходить. Я доказала. Может быть, мне встать на руки? Отойдите, я попробую.

Джоан убрала руку с его плеча, но доктор крепко обхватил ее поперек туловища.

– Без глупостей! Сестра, в ванной есть поручни? Она сможет держаться?

– Конечно, сэр.

– Ну, все. Если она упадет – бегите в Канаду. Чтоб не сбиться с пути – держитесь за мной. Но бежать надо будет очень быстро.

– Винни не позволит мне упасть, – сказала Джоан и слегка прижалась к доктору. – Но если беспокоитесь, то можете помочь мне и сами. Потереть спинку…

– Десять минут назад вы хотели меня растерзать только за то, что я вошел без стука. А теперь…

– Но ванна – это же совсем другое… – она прижалась к нему плотнее.

– Тереть пациенту спину не входит в круг профессиональных обязанностей врача. Сестра, налейте теплой воды и проследите, чтобы она не плескалась там слишком долго.

Он вышел и закрыл за собой дверь. Джоан обняла Винни и засмеялась:

– Ой, какое у него стало лицо!.. Ты видела, да?

– Джоан, – покачала головой Винни, – мне нечему тебя учить. Ты и так все знаешь.

– Нет-нет, что ты! Я не знаю.Я всего лишь опробовала на докторе то, что действовало на меня в его возрасте. Я даже подумала, что он побежит тереть мне спинку…

А я подумала, что ты решила повалить его прямо на коврик.

Издеваешься? Я его даже не ущипнул!

Джоан начала снимать халат.

– Ванна! Горячая! Наконец-то!

– Джоан! Пожалуйста, держись за поручень! Если он зайдет и увидит…

– Он не зайдет никогда! Потому что… – Джоан протянула руку и повернула защелку.

– Этого нельзя делать! В больницах ванны не запираются.

– Мы не в больнице, а в моем доме, и я могу запереть любую дверь, когда захочу. А если доктор попробует войти, обнаружит, что дверь заперта, и скажет мне полслова – о, что тогда будет!.. Винни, лапочка, я слишком долго была своенравным стариком, чтобы так быстро перевоспитаться. Кстати, ты бы лучше сняла свой крахмальный халатик – здесь будет слишком много брызг… А еще лучше – залезай ко мне. Ванна слишком велика для меня одной.

– Не надо…

– Представь себе: я потеряю сознание и утону. Что скажет доктор Гарсиа? А что сообщат по новостям? Пациент утоп, а сестра никак не могла до него дотянуться.

– Джоан, ты меня дразнишь…

Ну, все, босс. Сотрите и исправьте еще раз: «развратник и шлюха». В одном лице.

Вздор, Юнис, все вздор. Эта ванна вместит всех троих.

Винни закусила губу и начала медленно снимать передник. Джоан повернулась и потрогала воду в ванне, стараясь не слишком разглядывать Винни.

Глава 11

Час спустя Джоан сидела в кресле, положив ноги на стул. Она была облачена в легкое неглиже и домашние туфли на довольно высоком каблуке. Волосы лежали ровно, черты лица подчеркивал аккуратный макияж. Ее духи носили невинное название «Апрельский туман», но правильнее было бы – «Обольщение со взломом». Маникюр Юнис не одобрила, но на первый раз решили, что сойдет. Джоан была в легкой эйфории от чувства чистоты и необычайной легкости.

Кровать заменили, убрали монитор, комната больше не напоминала больничную палату. В нее вернулся уют. Рядом с пианино, на котором маленький Йонни разучивал гаммы, поставили автостенограф Юнис; Джоан велела Каннингэму перенести столик из кабинета и оставить здесь. Он, может быть, и не вписывался в интерьер, но вполне отвечал ее представлениям о домашней обстановке.

Ну, как, лучше? Мне – да.

Как в раю, босс. Но почему ты вдруг перерезал леску?

Да я вообще не собирался ее соблазнять…

Врешь. Лицемеришь. Грязный старикашка. Ты ее подсек. А потом – ушел в кусты. Мне такие попадались: весь пар уходит в гудок, а на прочее сил уже не хватает. Робкие Казановы. Тьфу!

Я не стреляю по сидячей дичи. Если я по-настоящему захочу ее… я не говорю, что так и будет, хотя она такая приятная пышечка…

Она оскорблена!

Ой, заткнись. Если я соберусь еще раз приударить за ней, то все будет честно – а не как сегодня: кролик и удав.

«Честно»! У меня эта честность в печенках сидит! Послушай свою старшую сестренку, Джоан: секс – это не спорт. Это просто способ стать счастливым. Нет ничего более оскорбительного для женщины, чем это: она уже готова дать, и вдруг оказывается, что – некому! Ну, сама поймешь. Будешь реветь в подушку и ненавидеть всех мужчин на свете. До следующего раза…

Юнис, неужели и от тебя отказывались? Ни за что не поверю!

Такое случается с каждой женщиной. Мужчины – они все маменькины сынки. Если бы женщины целеустремленно, буквально за руку, не тащили их в постель, человечество давно вымерло бы.

Хм… мне остается признать, что женщин ты знаешь лучше меня…

Да, и намного!

…так давай лучше поболтаем о детальках. Мы чистые, и я знаю, что мы неплохо выглядим. Но раньше ты выглядела куда лучше. Яне имею в виду раскраску, это пока рано… Что нужно делать? Что значит «подтянуть»? Это всякие упражнения?

В том числе. Но и многое сверх того. Думаю, нам стоит обратиться к профессионалам. Найдем чем заплатить?

О чем речь!

Тогда нужно обратиться в «Хелен Рабинстейн, Ltd.» или в другой салон высшей категории. Впрочем, их можно вызвать и на дом. В команде будут массажистки, маникюрша, педикюрша, парикмахер, депилятор, парфюмер, особые бригады по лицу и по коже, ну и, наконец, костюмер, постановщик речи и манер, кто-то еще, не помню… А, ну да: их босс, художественный директор. И у каждого будут помощники. Если мы захотим уложиться в один день, то заплатить придется больше, если растянем удовольствие – то тоже больше.

Не понял?

Ну, это как налоги: чем больше их платишь, тем больше остаешься должен. Босс, я шучу: нам не нужен весь этот бедлам. С моими знаниями и ходовой частью мы сделаем из нас такую леди, что и во сне не приснится. Не знаю, найдем ли мы такого же классного художника, как Джо… но если поискать и быть готовым платить – то найдем.

Юнис, я вижу, что быть женщиной – трудное дело…

Расслабься, босс. Быть женщиной легче, чем мужчиной, – и гораздо приятнее. Вот увидишь, я научу тебя быть настоящей женщиной двадцать первого века… а взамен ты научишь меня быть мужчиной двадцатого века, и мы похороним этот глупый «конфликт поколений». Понимать, как любить – с той же силой.

Любимая!

Да, для старого вредного ублюдка ты достаточно мил. Твой мозг и мое тело – это хорошая команда! Мы им покажем!

Покажем, дорогая!

Покажем. Но первым делом нам нужно найти хорошую горничную – а это не легче, чем поймать кита в Канзасе. Скорее всего, придется школить ее самим. А потом она сбежит, как только сообразит, что к чему.

Юнис, а на кой черт она нам нужна? Ты же обходилась как-то без горничной?

Точно. Вела хозяйство, была секретарем одного старого ловеласа, да еще успевала следить за собой. Нет, Джоан, у тебя нет моей подготовки, ты не сможешь.

Не скажи, крошка. Ты застала меня в плохой форме. Я и секретаря-то терпеть не мог… до тебя.

Секретарь нам пока не понадобится, а вот горничная – обязательно.

Что значит – покане понадобится? Я не собираюсь возвращаться к делам!

Поживем – увидим… Да, и спасибо за Бетси, я так рада видеть ее тут…

Бетси? Это кто?

Автостенограф.

Ха! Бетси! Я всегда называл его «спрутом»!

Ничего себе, найти такое мерзкое имечко для такого чудного создания! Хорошо, что она выключена и не слышит.

Юнис, ну что ты такое несешь? И вообще – где Джейк?

Стрижет ногти на ногах. Даю второй урок на тему «как быть женщиной». Мужчины всегда опаздывают, но никогда-никогда-никогда этого нельзя замечать! Они так гордятся своей пунктуальностью… Босс, ты же не обещал Винни не вставать из кресла?

Да нет, конечно. Что я, должен сидеть на одном месте? Нет, я еще хочу потрогать зубы этому зверю…

Джоан встала и подошла к пианино. Села, подняла крышку. Припомнила первые такты «Славянского танца» Дворжака, начала играть…

…и получилась звуковая каша.

– Что за черт!

Она в изумлении уставилась на клавиши. Тронула пальцем си средней октавы. Звук был нормальный. Тронула си октавой ниже. Тоже нормально… Пробы одним или двумя пальцами показали, что пианино настроено прекрасно. Но для того, чтобы взять аккорд, ей приходилось смотреть на клавиатуру и внимательно следить за пальцами. Наконец ей удалось сыграть медленную, неровную и упрощенную версию «Рисовых палочек», не отрывая глаз от клавиш. Руки дрожали. Не доиграв, она ударила по клавиатуре всеми пальцами и захлопнула крышку.

Десять лет учебы – коту под хвост!

Вообще-то я даже на гитаре не играла…

Хорошо, что моя мамочка меня не видит! Она так мечтала, чтобы я выступал с концертами. Юнис, ну почему ты не научилась играть на пианино?

Потому что я училась другому – и была этим занята до предела. Босс, мой предмет изучения был куда увлекательнее! Впрочем, и на пианино мы научимся – в твоей памяти все есть, а до рук пока не доходит. Попотеем.

Это все чепуха, дорогая, не стоит возиться…

Джоан встала.

Босс, секунду. Может, заодно зададим овса Бетси?

Ха! Я же ничего не понимаю в автостенографах. Это посложнее, чем тренькать на фоно.

Посмотрим…

Она подошла к автостенографу, присела.

Ну, Юнис? Где тут руль и тормоза?

Расслабься, босс. Просто скажи: «Юнис, диктую…» – а потом просто говори что-нибудь, и все.

Попробуем…

– Юнис, диктую: «Восемьдесят семь лет назад наши отцы заложили основы новой нации, ценящей свободу и преданной идеалам…»

Ее руки легко коснулись сенсоров, включили микрофон, ввели программы корректировки в процессе записи и успели исправить напечатанные машиной слова «Восемь десятсем» – и все это легко и непринужденно.

Черт возьми, Юнис! Как это получается?!

Не думай об этом. А то будет как у той сороконожки. Слышишь, как Бетси мурлычет? Рада мне…

Я тоже рад. Кстати, Юнис, эта машинка… то есть, прошу прощения, Бетси – она может подсоединиться к Сент-Луисскому фонду Библиотеки Конгресса?

Конечно. Она подключена к межбиблиотечной сети, следовательно, может связаться с любой библиотекой.

Проблема такая: я хочу найти все работы по механизмам памяти.

Хорошо. Мне это, кстати, тоже интересно: кажется, у меня есть какие-то странные провалы… хотя я и не уверена… Я сделаю.

Конечно, я ведь не знаю, как обращаться с Бетси. Да и о предмете наших изысканий знаю лишь, что был такой Павлов, который делал роботов из собачек… по-моему, таким способом: когда собачка пускала слюну, он звонил в колокольчик.

Сделаем. Босс, а можем ли мы потратить немного денег?

Чтобы купить Пирамиды? Пожалуйста, если хочешь.

Нет. Я хочу добыть мое секретное досье. Там могут быть материалы, о которых я тебе говорила, но которых нет в официальных документах – а значит, знать ты их не можешь. Так мы убедимся, что я – не твоя фантазия.

Может, не стоит? Я почему-то боюсь, что если я сумасшедший, то меня можно будет вылечить… и. найдется какая-нибудь сволочь, которая сделает это!

Я польщена.

Юнис… а ты не помнишь чего-нибудь такого… между своей смертью и воскрешением?

Не знаю… Были какие-то сны… почему-то о тебе. А один раз было что-то, не очень похожее на сон… все было очень реально – вот просто как эта комната. Только если я расскажу, ты подумаешь, что сумасшедшая среди нас – я.

Ну и что? Очарование от этого не исчезнет.

Только не смейся. Джоан, когда я была вне всего… я вдруг оказалась в каком-то месте. И там был старый-старый человек с длинной белой бородой. Он держал огромную книгу. Он посмотрел в нее, потом на меня и сказал: «Доченька, ты была никчемушной девчонкой. Но что-то в тебе было такое… короче, я даю тебе второй шанс».

Приснилось. Образы из воскресной школы.

Может быть… Но я ведь действительно получила второй шанс!

Сомневаюсь, что от бога. Я, честно говоря, никогда не верил ни в бога, ни в черта…

Но ты ведь и не умирал, дорогой. Хотя… я, пожалуй, не знаю, верю я или нет. Наверное, слишком мало побыла мертвой… Но ты не станешь возражать, если мы будем изредка молиться?

Иисусу Иосифовичу?

Ох, не надо так. Или я скажу все, что думаю, – теми самымисловами.

Я попал под каблук… Сдаюсь. Только чтобы в церкви было красиво, и хорошая музыка, и не дольше пяти минут.

Да при чем тут церковь? Ты не сможешь молиться в церкви. Будешь не в своей тарелке… Дома, наедине с собой, Джоан. Я тебя научу.

Когда приступим? Сейчас?

Сначала досье. Думай о чем-нибудь постороннем… о Винни: скользкой, в мыльной пене…

Это очень благочестиво – и гораздо приятнее молитвы.

Грязный старикашка! Готова спорить: ты ни разу в жизни не молился!

Нет, я молился – но бог был на рыбалке.

Все, думай о Винни.

Прошло несколько весьма напряженных минут. Затем она откинулась на спинку стула и ласково погладила машину.

Ну, получилось?

Что именно?

Ну, то, что ты хотел сделать с Винни?

Я размышлял о тайнах бытия и чуде мирозданья…

Ну?

Сбился на Винни.

Я же знаю! Я же вся здесь, в твоей голове. Джоан, я должна сказать: для девушки – и даже, в определенном смысле, девственницы – у тебя необыкновенно богатое и нескромное воображение.

Фигня. Могу спорить: у любой девушки такое воображение.

Чистая правда. Но с твоим воображением… я уже ерзаю и не могу дождаться, когда же мы начнем нашу карьеру настоящей женщины. За всю свою богатую сексуальную жизнь я не встретила мужчины, который бы поимел меня таким замысловатым способом!

О-о!.. Меня научила этому одна респектабельная домохозяйка, облегчившая мой путь через юность. Совершенно очаровательная леди.

Хм. Похоже, что я родилась слишком поздно для настоящего дела.

Это я уже пытался тебе втолковать. Кстати, как там досье?

Полный порядок. У Юнис без сбоев! Давайте вернемся в кресло, а то устала спина.

Джоан Юнис пропутешествовала от автостенографа до кресла – тридцать футов по ковру босиком, сплошное наслаждение… но то, что она забыла надеть туфли, дошло до нее лишь тогда, когда она забралась с ногами в кресло и села в позу лотоса. Возвращаться за туфлями не хотелось.

Дверь издала звуковой сигнал.

–Это я, Винни.

–Входи, дорогая.

–Мистер Сэлэмэн просил передать, что скоро зайдет на несколько минут, но на ужин не останется.

–Останется… Иди сюда и поцелуй меня. Что ты сказала Каннингэму?

–Ужин на двоих, как ты велела… приносить по звонку. Но мистер Сэлэмэн твердо намерен уйти.

–А я твердо намерена его удержать. А если не получится… пообедаешь со мной? Не можешь ли принести мои туфли? Они на полу рядом с пианино.

Сестра посмотрела на туфли, потом встала перед Джоан Юнис, уперла кулачки в бока и нахмурилась:

–Джоан. Я не знаю, что с тобой делать. Ты опять ведешь себя плохо. Почему не позвонила?

–Не сердись, дорогая. Вот, сядь на скамеечку, прислонись к моим ногам, и давай поболтаем. Ты не была случайно горничной до того, как выучилась на медсестру?

–Нет, а что?

–Ты так заботишься обо мне – и в ванной, и вообще… мне приятно. Вот я и подумала: медсестра мне вроде бы не нужна, а нужна горничная. С другой стороны, доктор Гарсиа будет настаивать, чтобы медсестра при мне была постоянно. Сколько вам, сестрам, платят?

Винни ответила.

–Боже! Неудивительно, что сестер всегда не хватает. За такую оплату не нанять и сторожа! Как ты думаешь: если ты будешь числиться моей медсестрой, а на самом деле будешь горничной… придумаем, как это сделать… зато получать будешь в три раза больше. И наличными – чтобы без налогов.

Сестра, похоже, задумалась.

–А как ты хочешь, чтобы я одевалась?

–Решай сама. Хочешь – сестринская униформа, хочешь… все, что угодно. Напротив моей двери – другая спальня, там жил мой камердинер. Там есть еще одна комната, где можно сделать гостиную, и ванная. Все можешь обставить по своему вкусу. Будет твое жилье.

Кто это, интересно, говорил, что не стреляет по сидячей дичи?

Заткнись, Юнис. Если мы ее подцепим – это будет ценнейшее приобретение. И никого не надо будет ничему обучать…

Да, преимущества налицо. Особенно то, что дверь напротив, и стоит только позвать: «Сафо-о!» – и она уже в твоей постели. Нет уж, мужчины в нашей жизни будут обязательно, потому что я так хочу!!!

Расслабься. Видишь – она уже думает о деньгах. Как только она получит эту работу, тут же снова станет говорить «мисс».

– Мисс Джоан… Это будут действительно мои комнаты?

– Абсолютно. Если захочешь, Каннингэм выделит кого-нибудь, чтобы наводили там порядок. Или – туда никто не будет заходить.

– Райские условия, мисс Джоан… я ведь живу сейчас в маленькой комнате с еще двумя девушками… очень дорого, потому что в частном анклаве, безопасно… но никакого уединения…

– Винни. Посмотри на меня. Там стоит маленькая кровать. Но если надо, ее легко сменить на двуспальную.

– О, это было бы здорово! – воскликнула Винни и покраснела.

– Не красней. Тебе надо будет лишь познакомить своего гостя с шефом охраны – и все. Даже я не буду знать, кто он. Ну, будешь работать у меня? Медсестрой, или секретарем, или кем еще?

– Раз уж я буду горничной – то так это и назовем. Мисс Джоан, я буду одеваться как служанка – но в каком вы предпочитаете стиле? Классическом? Или «Акапулько»? Или нечто среднее?

– Только не классический. Пусть будет «Акапулько», если хочешь, твои ножки это позволяют.

Джоан, скажи ей, чтобы не злоупотребляла росписью по коже!

– Только не злоупотребляй росписью по коже. Это вредно.

– Я знаю. Я же рыжая, мне даже загорать нельзя. Так вот: я буду носить маленькую черную юбочку и фартук-лаке размером с блюдце. Маленькую веселенькую шапочку, черный бант. Прилипающие чашечки на грудях, полупрозрачные туфли на высоком каблуке – о, я могу носить на очень высоком, лишь бы изредка отдыхать… И чуть-чуть росписи. Бабочка на плече. Или цветок. Все одноразовое, и на одевание времени почти не понадобится. Не больше, чем сейчас.

– Класс, Винни! Твой друг оценит твой наряд.

– Еще бы – его так легко снять!

Браво, Винни!!!

Юнис, твои мысли устремлены только на одно…

Разумеется, дорогая, ведь это твои мысли!

Винни деликатно вышла. Джейк приблизился к Джоан и коснулся губами ее руки.

– Как себя чувствуешь?

–Отвратительно. А знаешь, почему? Потому что у моего самого старого и верного друга не находится времени, чтобы отметить день, когда я наконец встала на ноги. А все прочее – прекрасно. Небольшая слабость, но это понятно.

–Ты уверен, что не перегружаешь себя?

–Уверен. Со мной полный порядок. А ты?

–Здоров, как бык. Ужасно глупо получилось, Йоханн…

–Нет, это не глупо… и, думаю, Юнис согласна со мной…

Зачем это, босс?!

Помолчи.

–…Что может быть лучшей данью ее памяти, чем твои честные слезы? – Джоан смахнула слезы со своих глаз. – Она была чистой и замечательной женщиной, настоящей леди, Джейк, и меня очень тронуло, что ты ценил ее так же высоко, как и я. Сядь, я должен тебя кой о чем спросить.

–Ненадолго…

–Зови сюда кресло и садись напротив. Хочешь шерри? Мне доктор разрешил… и очень вовремя, мне просто необходимо выпить. Наполни наши бокалы…

Джоан села, чуть развернув плечи – так, чтобы коварная материя халата облегла грудь. Подняла бокал:

–Тост, Джейк. Не вставай… Тот самый, который мы с тобой пьем, когда никого нет рядом… – Она отпила глоток и поставила бокал. – Джейк…

–Да, Йоханн?

–Не называй меня так. Я больше не могу быть Йоханном. Теперь я Джоан. Ты ведь знал, что я не рассчитывал на благоприятный исход операции? Это была хитрость. Легальное самоубийство.

–Да, Йо… Да, Джоан. Знал. Потому и помогал.

–Значит, верно. Это самое благородное проявление дружбы, что я знаю. Как у японцев назывался друг, который помогал, когда надо было умереть? А, неважно. Джейк, посмотри мне в глаза. Ты понимаешь, что я предпочел бы умереть… чем выжить такой невообразимой ценой? Жить – за ее счет… Ты это понимаешь?Или мне придется прожить мою новую жизнь, ненавидя себя?

–Понимаю, – глядя ей прямо в глаза, сказал Джейк. – Это не твоя вина… и ты не должен себя казнить. И… Юнис бы тоже…

–Знаю. Ты плачь, Джейк, не сдерживай слез… ты же видишь – я плачу… Я предпочел бы умереть, чем допустить такое. Если бы не ты, не твоя поддержка – не знаю, как бы я это перенес. Ты – мой единственный друг.