Текст книги "Кэсткиллский орел"

Автор книги: Роберт Б. Паркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 20

По четыреста десятому шоссе мы ехали на север.

– В доме что-нибудь было? – спросил Хоук.

Я отрицательно покачал головой.

– Но мы знали, что ничего не найдем, – сказал Хоук.

– Да.

Он перегнулся назад, взял с сиденья дорожный атлас и раскрыл его на колене.

– В Сиэттле можем выехать на главную дорогу и отправиться на восток, – предложил я.

– Черт, – буркнул Хоук.

– Мы же знали, что ее там не будет, – произнес я.

– Да.

С Хоука текло на карту. Дождь лил вовсю, и «дворники» методично проделывали свой путь туда-обратно по стеклу.

Хоук снял куртку и кинул ее назад. Рубашка у него вымокла, а с джинсов, как и у меня, текло в три ручья.

– Какое шоссе мы ищем? – спросил Хоук.

– Девяностое, – сказал я. – По нему можно ехать все время на восток и таким образом добраться до Бостона.

– Так, значит, мы отправляемся домой?

– Не знаю я, куда мы направляемся.

– Может быть, умнее будет обсушиться гденибудь, позавтракать, собраться с силами?

– Этo успеется, – сказал я. – Не хочется засвечиваться в такой близости от охотничьего домика и выставлять напоказ, что мы явно ночевали в лесу.

– Доберемся до Сиэтла, сунемся куда-нибудь на окраину и переоденемся в машине.

Я кивнул.

«Дворники» дворничали. Колеса колесили.

Дождь не собирался прекращаться. На автостоянке «Холидэй Инн» в Иссакуа, на Девяностом шоссе, мы вытащили из багажника чистые вещи и неуклюже переоделись в салоне авто, покидав все мокрое в багажник. Затем поехали через Каскадные горы на восток. Через горы и незатихающий дождь.

– У Костигана денег больше, чем у Йоко Оно, – сказал я. – Они со Сюзан могут быть в любом районе земного шара.

– Ага.

– У нас нет ключа к разгадке, – добавил я.

Хоук снова кивнул.

– Если она захочет с нами связаться, то просто не сможет этого сделать, – продолжал я. – Она ведь тоже не знает, где мы.

Хоук опять кивнул.

– Нам нужна помощь, – сказал я. – Нужно забраться в такое место, где Сюзан сможет нас найти, если у нее будет возможность. Необходимо понять, что мы в конце концов собираемся делать. Поэтому нужно ехать домой.

– Долго придется ехать, – присвистнул Хоук.

– Спокан, – сказал я. – В Спокане есть аэропорт. Полетим оттуда. Воспользуемся кредитной карточкой Лео, а когда доберемся до Бостона, забьемся в нору и соберемся с силами.

– Ты когда-нибудь раньше бывал в аэропорту Спокана? – спросил Хоук.

– Да.

– Там есть еда?

– Что-то вроде.

– Хорошо, Я ведь ничего не ел со вчерашнего утра, кроме той дикой гадости, которую ты накупил. Для горностаев подкормка, по-моему.

– Горностаи не питаются гранолой, – заметил я. – Горностаи – плотоядные животные.

– Я тоже, – сказал Хоук. – И больше не желаю питаться разными зерновыми и семядольными.

– А еще орехами, – добавил я. – Лесными орехами.

– Вот пусть леший их и ест, – сказал Хоук. – Я, например, собираюсь насладиться аэропортовской пищей.

– В самолете, может, тоже подадут что-нибудь съестное.

– Боже мой, – восхитился Хоук, – так не бывает. Наверное, я помер и попал в Рай.

– Но, – сказал я, – надеюсь, тебе известно, как улетать с Западного побережья после полудня?

– Не известно, но можно где-нибудь остановиться и спросить, – пожал плечами Хоук. – Заодно что-нибудь съесть. Ужасно хочется чего-нибудь вредного для здоровья. Чего-нибудь с огромным количеством холестерина, пересоленного, переперченного. С добавками.

– Такую пищу ты всегда сможешь отыскать в аэропорту, – сообщил я.

– Приятно сознавать, что можно хотя бы на что-то надеяться, – сказал Хоук.

Добравшись до аэропорта Спокана, мы взяли четыре гамбургера и два кофе, уселись в «вольво» и все съели. Утром мы отправились в туалетные комнаты, помылись, почистили зубы, выпили еще кофе и сели на рейс «Юнайтэд эйрлайнз» №338 на Бостон через Чикаго.

Без одиннадцати семь тем же вечером мы, спотыкаясь, вывалились из самолета в аэропорту Логан, под завязку набитые аэропищей и налитые аэронапитками, чувствуя себя так, словно наступил последний день Помпеи.

– Моя машина припаркована в Центральном гараже, – сказал я.

– И ты веришь, что копы ее до сих пор не обнаружили?

– Верю, – сказал я, – точно так же, как верю каждому слову президента, произнесенному с телеэкрана.

Мы поехали на челночном автобусе к станции подземки аэропорта и добрались на метро до станции Парк-стрит.

– У меня есть знакомая, – сказал Хоук, – что живет на Честнат-стрит на самой макушке Холма, возле реки. Она будет рада нас приютить.

Мы прошли через Коммон. Стоял прекрасный осенний вечер. Перед нами пожилой мужчина вел под руку пожилую женщину. На ней была прямая юбка, твидовый пиджак с поднятым воротником и темно-бордовый шарф, свободно повязанный. Мы миновали небольшую арку на Чарлз– и Бикон-стрит, с угла Коммон, и по Чарлз-стрит отправились к Честнат-стрит.

Мы пошли по Честнат-стрит, а за спиной у нас величественной громадой возвышался «Бикон хилл». Пройдя половину улицы, мы остановились у белой стеклянной двери. Хоук позвонил.

Ответа не было.

– Она стюардесса на теплоходе, – сообщил Хоук. – Много путешествует.

– Не стюардесса, а горничная, – сказал я. – Неужели ты не чувствуешь разницы между работой для белых и для цветных, негр неотесанный?

Хоук ухмыльнулся и снова позвонил. Ответа не было. Рядом с дверью стояла небольшая сосенка в горшке. Хоук сунул руку в тугое пероплетение нижних ветвей и вытащил маленький пластиковый кошелечек. Открыв его, он вынул ключ и щелкнул замком.

– Второй этаж, – указал он.

Мы поднялись на несколько ступеней, которые были вырезаны из орехового дерева. По стенам тянулись белые панели. Балкон тоже оказался белым, с витыми выступами на перилах.

Поднявшись, Хоук вытащил из кошелечка очередной ключ и отпер дверь в квартиру. Нам открылась гостиная с окнами на Честнат-стрит.

Слева кухонька, рядом с которой дверь в спальню. Стены гостиной – белые. В ней стояли розовая кушетка, серый обтекаемый кофейный столик в стиле артдеко, два стула (один – обитый розовым сатином, другой – серым). Кирпичный камин был выкрашен белой краской, а для защиты от пламени был выставлен огромный японский экран розового цвета с серым рисунком.

– Современно, – восхитился я.

– Ага, Ивонна следит за модой, – сказал Хоук.

– Тут есть душ? – спросил я.

Хоук кивнул и отправился в кухню. Открыл холодильник.

– К тому же бутылок пятнадцать пива «Стинлагер», дорогой.

– Боже мой, – сказал я. – Так не бывает. Наверное, я умер и попал в Рай.

– Помер, – изрек Хоук, – помер и попал в Рай... В старых фильмах именно так говорят.

– Дай мне пива, – сказал я. – Выпью прямо в душе.

Глава 21

На следующее утро в восемь пятнадцать мы с Хоуком сидели в залитой солнцем гостиной Ивонны, ели сэндвичи с яйцом на зерновом хлебе и пили свежесваренный кофе.

– Нам ни за что не узнать, что именно известно Сюзан, – сказал я. – Она может догадаться, что я получил ее письмо и отправился в Калифорнию. Об остальном ей вряд ли известно.

– Она прекрасно знает, что ты не перестанешь ее разыскивать, – заметил Хоук.

Мы сидели нагишом: вещи крутились в стирально-сушильной машине Ивонны. Мы являли собой двойной соблазн для Ивонны, если бы она внезапно вернулась домой.

– Хорошо, – сказал я. – Итак, она прекрасно понимает, что искать меня дома или в офисе – бессмысленно.

Хоук кивнул.

– Значит, она постарается связаться с Полом, – предположил я.

– По крайней мере, вычислит, что ты будешь поддерживать с ним связь.

– Точно. Значит, самое время ему позвонить. Он, разумеется, спит. Но как только поднимется, сразу удерет из дома.

Я позвонил Саре Лоуренс, добрался до телефонистки и попросил соединить с квартирой Пола. Прозвучало всего восемь гудков, после чего паренвсе-таки ответил. Но не тот, кто был мне нужен. Я попросил позвать Пола. Парень ушел, и я услышал, как он орет где-то вдалеке. Затем он вернулся и сказал:

– Он спит.

– Разбуди, – потребовал я. – Дело очень важное.

– Хорошо, – сказал парнишка, своим тоном дав понять, что нет на свете дела настолько важного, чтобы будить Пола Джакомина в полдевятого утра.

Послышались шебуршание, возгласы, затем наступила пауза, после чего раздался осипший со сна голос Пола:

– Алло.

– Узнаешь, кто звонит?

Он удивленно выдохнул:

– Господи, разумеется.

– Хорошо. Разговаривать можно?

– Конечно. Что произошло?

– Много всего. Но самое главное: вестей от Сюзан не получал?

– Нет. Но лейтенант Квирк хочет, чтобы ты с ним немедленно связался.

– Квирк?

– Да. Он позвонил сюда и оставил послание, чтобы я ему немедленно перезвонил. Я так и сделал, и он сказал: если ты объявишься, чтобы немедленно позвонил ему, вот и все.

– Хорошо, – промолвил я. – Мы с Хоуком на... Какой адрес-то? А?

Хоук сказал, и я повторил его Полу. Продиктовал также номер телефона.

– Ты и только ты теперь знаешь, где я нахожусь. Понял? Можешь сказать Сюзан, но только ей лично. Никаких звонков от ее имени.

– Конечно. А что происходит?

Я как можно короче рассказал ему о происшедшем.

– Господи, – пробормотал он, когда я закончил.

– Рассказ стоил того, чтобы подняться так рано?

– Прочистил мне заложенный нос, – сказал Пол. – Хочешь, чтобы я приехал?

– Нет. Тут у нас не так много места, а в случае, если появится Ивонна... Нет, оставайся.

– Ты вернешь ее, – сказал Пол.

– Да, – подтвердил я. – Верну.

– Пол в порядке? – спросил Хоук, когда я повесил трубку.

– Да, – ответил я. – Квирк хочет, чтобы я с ним связался.

Хоук приподнял брови.

– Вот черт, – сказал он. – Хочет дать тебе шанс сдаться?

– Сомневаюсь.

– Я тоже. Квирк такой парень, что обманывать не станет. Он попросил тебя позвонить не для того, чтобы засечь, где ты.

– Знаю.

Сушилка на кухне щелкнула, я взял свою порцию одежды и надел вещи, пока они были еще теплыми. Хоук проделал то же самое.

– Давай выясним, чего ему надо, – сказал я.

Позвонил в полицейский департамент, добрался до отдела по расследованию убийств и попросил Квирка. Через десять секунд он подошел к трубке.

– Спенсер, – сказал я.

– Знакомая фамилия, – откликнулся Квирк. – Как мне кажется, тебя разыскивает вся Калифорния и ты проходишь по всем статьям уголовного кодекса. Ты со своим паскудным дружком разозлил каждое полицейское управление и все силовые структуры к западу от Скалистых гор.

– Ничего страшного, – ухмыльнулся я. – Во многом это заслуга Хоука.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказал Квирк. – Стой на любом углу по твоему выбору, и я тебя подберу. То есть не тебя, а вас обоих.

– Угол Чарлз-стрит и Честнат.

– В девять, – сказал Квирк и повесил трубку.

В 9.02 темный «шевроле-седан» появился на углу Чарлз-стрит и Честнат. За рулем сидел Белсон, рядом с ним – Квирк. Мы с Хоуком залезли на заднее сиденье, и Белсон влился в поток машин, двигающихся к Коммон. Квирк повернулся, положил локоть на спинку сиденья и посмотрел на Хоука и меня. Рубашка у него сияла белизной и скрипела от крахмала. Пиджак из верблюжьей шерсти был идеально вычищен – ни пылинки – и идеально сидел, не морщась на его широкой спине. Коричневый вязаный галстук был идеально повязан под подбородком: нужный размер и выпуклость узла обеспечивались идеально.

Густая черная шевелюра была недавно подстрижена у парикмахера. И так было всегда, когда я с ним встречался. Без исключений.

– Рейята, вы выглядите так, словно вас доставили сюда в ящиках, – сказал Квирк.

– Одежда только что из сушилки, – пояснил я. – Нужно немного подгладить.

– Нужно немного подгладить ваши жизни, – уточнил Белсон. И свернул на Бикон-стрит.

Хоук откинулся на сиденье, сложил на груди руки и погрузился в молчание. Общественный сад с узорчатой кованой оградой показался справа.

Подножие Бикон-стрит – слева. Белсон был не таким здоровым, как Квирк. Человек с седеющими волосами и голубоватым отливом кожи на подбородке, где он всего лишь час назад выбрил жесткую щетину. Он жевал потухшую сигару.

– Расскажите вашу версию случившегося, – попросил Квирк.

– А что ты уже знаешь? – спросил я.

– Хоука разыскивают за убийство, тебя – за укрывательство. Вас обоих ищут за побег из тюрьмы и нападение на полицейского. Тебя обвиняют по двум пунктам, а Хоука по такому количеству, что я всего не запомнил. Вас обвиняют в нарушении границ частных владений и нападении, а также в нарушении закона штата Калифорния о захвате заложников и уничтожении частной собственности. Вас подозревают в поджоге, угоне взятой напрокат машины, краже двух пистолетов... и во многом другом. Ордеров на арест у меня нет.

– Они пропустили кое-что интересное, – хмыкнул Хоук.

– Ты, – сказал Квирк, разглядывая Хоука, – занялся бы этим «интересным» по любой причине. Например, если бы тебе кто-нибудь заплатил. Причины, толкнувшие Спенсера, должны быть более весомыми. Их я сейчас и хочу услышать.

Я взглянул на Хоука:

– Все рассказать?

Он покачал головой, на лице его ничего не отразилось, он мирно улыбался.

– Хорошо, – сказал я. – Сюзан попала в беду.

– И она тоже, – произнес Белсон, разговаривая словно с самим собой.

Мы ехали по Бикон-стрит.

– Связалась с парнем по имени Рассел Костиган. Затем позвонила Хоуку, объяснив, что хотела бкрасстаться с Расселом, но не может этого сделать. Хоук поехал, чтобы помочь ей, и попался в ловушку. Вряд ли ее подстроила сама Сюзан. Вошел Костиган с копами и обвинил Хоука в разбойном нападении, но они его недооценили, и один из парней Костигана умер. Хоука посадили в тюрьму Милл-Ривер, Калифорния, а этот город принадлежит компании, полиция принадлежит компании, и компания принадлежит папаше Костигану.

– Джерри Костиган, – протянул Квирк.

– Угу. Итак, Сюзан прислала мне письмо, в котором говорилось, что Хоук попал в тюрьму. Я поехал в Милл-Ривер, мы выбрались из тюрьмы и стали искать Сюзан. Пришлось немного потрепать ребятишек у Костигана в доме...

– Вместе с Джерри, – добавил Квирк.

– Да. Но ее там не оказалось, тогда мы отправились искать ее в охотничий домик в штате Вашингтон.

– Который и спалили дотла.

– Этого я не знал, – буркнул Хоук. – По злому умыслу?

– Да.

– Это хорошо, – сказал Хоук.

– Но ее там тоже не оказалось, – заметил Квирк.

– Нет. Поэтому мы и отправились домой, чтобы собраться с силами.

Белсон остановил «шевроле» на красный сигнал светофора у пересечения Бикон с Мэсс-авенк". Затем повернул направо и поехал через мост к Кембриджу. Квирк положил подбородок на локоть. Выехав к Кембриджу, Белсон сделал левый поворот и двинулся вдоль реки по Мемориальному проезду.

– Тут с вами хочет потолковать пара ребят из федеральной службы, – сказал Квирк.

– ФБР? – удивился я.

– Один из них.

– О чем же они хотят потолковать?

Квирк повернулся на сиденье так, что сел лицом к ветровому стеклу, и принялся говорить, не глядя на меня:

– О том, как бы помочь вам поладить с властями Калифорнии.

– Очень мило, – сказал Хоук.

– Ага, – поддакнул я. – Как это благородно с их сщэроны.

– А вы, в свою очередь, кое в чем поможете им, – продолжил Квирк.

– Ах да, – хмыкнул я.

– Им нужно сделать Костигана, – сказал Квирк.

Белсон вытащил изо рта потухший окурок и выкинул в окно. Потом достал дешевую тонкую сигару из нагрудного кармашка своего вельветового спортивного покроя пиджака, снял с нее целлофановую обертку, сунул в рот и, запалив спичку ногтем большого пальца правой руки, закурил. Он спустился вниз по небольшому склону и проехал под виадуком.

– Джерри? – спросил я.

– Ага.

– Что насчет Рассела?

– Насколько я понял, он оставлен на ваше усмотрение, – сказал Квирк. – Детали будете обговаривать с ними.

– Почтем за честь, – ухмыльнулся Хоук, – помочь нашему правительству в трудную минуту.

– За честь, – подтвердил я.

Квирк, не оборачиваясь, произнес:

– А мы, быть может, пособим вам отыскать Сюзан.

– А что, если сделка с федералами не состоится?

Квирк снова обернулся и взглянул на меня.

– Я – коп, – сказал он. – Уже тридцать один год. Я очень серьезно отношусь к своему делу. Ты понял. Если бы я относился к этому делу несерьезно, то потратил бы тридцать один год своей жизни на что-нибудь более важное. Вас разыскивают за убийство, мне следует арестовать. И не скажу, что это надорвет мое слабое сердце. От одного тебя, Спенсер, с ума сойти можно, а этот чертов фантом, что с тобой рядом, много-много хуже. Но если мне не придется вас арестовывать, то и слава Богу. Мне и это по душе. И в любом случае я помогу вам найти Сюзан. Мне она нравится.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Не за что, – сказал Квирк.

Мы выехали на улицу Маунт-Обурн, миновали больницу. От сигары Белсона воняло, как от подгоревшего башмака.

– Фантом? – переспросил Хоук.

– Ходячее привидение, – объяснил я.

– Ох, заткнулись бы вы на хрен, – сказал Квирк.

Глава 22

Белсон припарковал машину у тротуара рядом с желтой закусочной в Уотертауне. Квирк, Хоук и я вылезли из машины. Белсон остался. Мотор продолжал гудеть.

– Принести тебе кофе? – спросил Квирк.

– Да, – сказал Белсон. – Черный.

Мы втроем вошли в закусочную. Напротив двери – длинная стойка, а по правой стене – четыре кабинки. В самой последней – двое с чашками китайского фарфора в руках. Стена за стойкой была заделана зеркалом, и по обеим его сторонам громоздились огромные блестящие кофеварки. Я увидел куски пирога под стеклянными крышками, сдобу и полные тарелки пончиков.

Мы направились к последней кабинке и уселись напротив мужчин. Одного из них я немного знал: Маккиннон, агент ФБР. Оба носили габардиновые плащи, несмотря на то что стояла солнечная погода и было не холодно. Очень толстая, средних лет женщина, с очень темной кожей и родинкой на подбородке, подошла к нам, чтобы принять заказы. Я взял черный кофе. Квирк – два, один на вынос. Хоук – горячий шоколад и двойную порцию французских тостов. Агенты решили повторить свой кофе. Официантка принесла все, за исключением французских тостов для Хоука. Квирк, взяв чашку, вышел отдать ее Белсону, потом присоединился к нам. В его отсутствие никто не проронил нелова. Квирк сел на свое место, отпил глоток из чашки, взглянул на Хоука.

– Неужто и впрямь французский тост? – спросил он.

– Дам тебе куснуть, когда принесут, – сказал Хоук.

Маккиннон представился:

– Маккиннон, ФБР. А это Айвз.

Айвз здорово смахивал на соленую треску.

Побитый непогодами, высокий и седовласый.

Плащ его был распахнут, и под ним я узрел зеленый галстук с розовыми поросятами.

– Я тоже из учреждения, известного по сокращению из трех букв, – произнес Айвз.

– Значит, работаете на Департамент Долины Теннесси, – сказал я. – Черт побери, всю жизнь мечтал познакомиться с кем-нибудь из вашей службы. ДДТ – мои любимцы.

– Никаких ДДТ, – возразил Айвз.

– Это херово ЦРУ, – сказал Квирк.

Стоило Квирку произнести священные буквы, как Айвз сразу же почувствовал некоторое неудобство и осмотрелся с таким видом, словно с трудом подавлял желание поднять воротник плаща.

– Давайте-ка не распространяться, лейтенант, – сказал он.

– О чем это не распространяться? – громко уточнил Хоук и отвернулся, едва сдерживаясь, чтобы не улыбнуться.

– Ну, хватит, – отрезал Маккиннон, – мы все прекрасно осведомлены о вашем отменном чувстве юмора. Доказали? Давайте к делу.

– Мы хотели обойтись без лишних формальностей, – сказал Айвз. – Но можно и по-другому. Я могу заставить лейтенанта Квирка арестовать вас обоих, и тогда разговор пойдет в более официальной обстановке.

Квирк внимательно посмотрел на Айвза и очень отчетливо произнес:

– А знаете, Айвз, что вы не сможете заставить лейтенанта Квирка сделать хотя бы что-нибудь. Самое большое – вы можете попросить его.

– Черт тебя побери, Марти, – сказал Маккиннон. – Давайте-ка прекращать. Давайте все прекратим выкобениваться и поговорим о деле.

Толстуха-официантка принесла большую тарелку французских тостов и кувшинчик сиропа.

– Кто заказывал тосты? – спросила она.

– Я, – отозвался Хоук.

Женщина поставила еду на столик и испарилась.

– Наверное, трудновато, – сказал я, – отличить тебя от всех остальных здесь сидящих.

– Да, – согласился Хоук. – Я и четверо бледнолицых – запомнить невозможно.

– Вот мы и сдвинулись с мертвой точки, – сказал Айвз.

– Вас покоробило, что меня с вами путают? – спросил Хоук.

Айвз прокашлялся.

– Давайте-ка сначала, – сказал он. – Мы готовы заключить сделку: вы – нам, мы – вам.

Хоук отрезал от тоста квадратный кусочек и протянул через стол Квирку. Лейтенант снял тост с вилки и принялся есть.

– У Костигана интересы во многих областях, – заявил Айвз. – Например, в торговле оружием. У него есть лицензия на это дело, и, насколько вам всем известно, в торговле оружием нет ничего противозаконного. Но Костиган тайно совершает сделки с государствами, торговлю с которыми мы не одобряем.

– Боже ж ты мой, – заохал я.

– Не вижу в этом ничего смешного, – отрезал Айвз. – Потому что таким образом гибнут ни в чем не повинные люди. Более того, Костиган или его представители достаточно часто выступают в роли провокаторов, разжигая конфликты в горячих точках, что помогает его утверждению на мировых рынках.

Хоук доел второй кусок французского тоста.

Появилась официантка, спросив, не желаем ли мы чего-нибудь еще.

– Нет, – сказал Маккиннон.

Официантка хлопнула перед ним чек и отошла.

– Мы, то бишь правительство, несколько раз проникали в организацию Костигана. Всякий раз наш человек бесследно исчезал. Наблюдение за компанией ведется без малого пять лет – и ничего. Черт побери, да нам легче просочиться в любую иностранную организацию. Оттуда-то мы и получаем основные сведения о Костигане – с той стороны, от тех, кто покупает его продукцию. Но никаких документов, записей, чеков, накладных, счетов, доверенностей. Судя по всему, существуют только наличка и несколько банковских счетов. За все годы было всего два свидетеля сделок. Оба убиты.

Возникшая официантка грозно взглянула на чек, валяющийся перед Айвзом, и, сделав глубокий вздох, снова исчезла.

– Сейчас появилась информация о том, что Костиган может начать торговать ядерным оружием. Конечно, не бомбами и не межконтиненталками. Тактическим оружием, что само по себе уже плохо. Можно сделать паузу, чтобы вы могли спокойно поразмыслить о тех последствиях, которые не замедлят проявиться, если, например, Амин получит такое оружие.

– Я думал, что он вышел из игры, – сказал Маккиннон.

– Вышел, – согласился Айвз. – Просто я выбрал его в качестве гипотетического примера, чтобы вы яснее поняли нашу проблему. Но вам известно, что на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Африке есть достаточное количество национальных лидеров, готовых продемонстрировать со своих задворок цивилизации иррациональность мышления и жестокость. Надеюсь, наши опасения вам понятны.

Хоук жестом подозвал официантку. Та подошла, поглядывая на чек.

– Принесите, пожалуйста, еще один горячий шоколад, – попросил он.

По лицу женщины было ясно, что она собирается что-то сказать. Хоук улыбнулся как можно приятнее. Официантка промолчала, забрала чек и ушла. За все то время, пока она ходила за шоколадом и возвращалась, кидала новый чек и убирала посуду, Айвз не проронил ни слова.

Когда женщина удалилась, он сказал:

– Мы решили нанять людей, способных уничтожить Костигана. Это, разумеется, нигде не будет отмечено.

– Глубочайшая конспирация, – прошептал я.

– И вдруг благодаря счастливой случайности... – сказал Айвз.

– Выраж аясь более просто, вам повезло, – обратился Хоук к Маккиннону.

В голосе Айвза проскользнуло некоторое раздражение:

– ...и вдруг нам повезло: в поле нашего зрения попал-тот факт, что вы уже вовлечены в борьбу с кланом Костиганов.

– Каким образом в поле вашего зрения попал этот факт? – спросил я.

– Маккиннон.

– Каким образом в поле вашего зрения попал этот факт? – повторил я.

Маккиннон кивнул на Квирка.

– Так ты знал о Костигане? – спросил я у Квирка.

Тот пожал плечами и так запрокинул чашку, чтобы, не отрывая локтя от стола, залить в себя остатки кофе.

– Он не сможет ничего сказать, поэтому скажу я, – ответил Маккиннон. – Костиган для него значил то же самое, что и для вас, – очень знаменитая фамилия, и все. Но когда из Калифорнии на вас поступили ордеры на арест, он пришел ко мне. Хотел узнать, нельзя ли какимнибудь образом вытащить вас из этой беды, понятно? Я поговорил об этом с другими, – тут он кивнул на Айвза, – и мы договорились.

Хоук взглянул на Квирка и приподнял брови:

– Если бы знал, дал бы тебе не один, а два кусочка тоста.

– Закругляйтесь, – обратился Квирк к Айвзу.

– Когда вы попали в поле нашего зрения, мы провели тщательное исследование ваших личностей и пришли к выводу, что вы и есть те самые, кто могут прижать яйца Костигану.

– И что будет, если мы с этим справимся? – поинтересовался я.

– А то, что вы таким образом окажете услугу своей стране. И страна вас не забудет.

– Мы грохнем Костигана, – сказал Хоук, – а вы за это снимите с нас все обвинения?

Айвз согласно кивнул.

– Только Джерри Костигана? – спросил я.

– Отрежьте голову, и змея подохнет, – пожал плечами Айвз.

– А как насчет Рассела? – полюбопытствовал я.

– Если папашиным бизнесом займется Рассел, мир сможет вздохнуть спокойно, – сказал Айвз. – За полгода сынок развалит все, что отец строил всю жизнь. С другой стороны, у меня информация, согласно которой у вас есть личные мотивы дать ему молотком по голове. Если вы ее разобьете, мы возражать не станем.

– А обвинения? – уточнил Квирк.

– Обвинения довольно легко похоронить, – сказал Айвз. – Мы знаем, как делаются такие дела.

– Вы, наверное, и так попытались бы его убить? – спросил Квирк.

– Конечно, – кивнул я.

– Он нанял людей, чтобы убить вас обоих, – сообщил Квирк.

– Вероятно, – согласился я.

Утро заканчивалось. Закусочная наполнялась желающими пообедать. Проходя мимо, официантка грозно зыркнула на нас, но была слишком занята, чтобы посмотреть на чек.

Я взглянул на Хоука: теперь настала наша очередь высказаться.

– Мне наплевать на беды и нужды третьего мира и нашего уважаемого правительства, – сказал Хоук. – Мне абсолютно пофиг, помрет ли Джерри Костиган или станет еще богаче и даже будет платить налоги. Я хочу лишь отнять у него и его сынка Сюзан Сильверман. Помогите мне, и я с удовольствием взорву к чертовой матери весь штат Калифорния со всеми его обитателями, если вы того захотите.

– А что случилось с твоим знаменитым акцентом из старых фильмов? – спросил Квирк.

– Иногда забываюсь, – ухмыльнулся Хоук.

– Вы согласны с вашим другом? – Айвз взглянул на меня.

– По-моему, он очень хорошо все выразил.

– Мы поможем вам «шерше ля фам», а вы уберете Костигана.

– Да, – сказал я.

– И уничтожете их ордера на арест, – добавил Квирк.

– Марти, на чьей, собственно, ты стороне? – спросил Маккиннон.

– Они знают, как делаются такие дела, – сказал Квирк.

– С обвинениями не будет никаких проблем, – бросил Айвз. – Что вам нужно для того, чтобы найти девушку?

– Женщину, – уточнил я. – Она взрослая женщина.

Айвз коротко хохотнул и покачал головой:

– Разумеется. Какой вам видится наша помощь?

– Нам нужно оружие, – сказал я, – деньги, доступ к моей квартире, разведка.

– Разведка какого плана? – спросил Айвз.

– Информационная. Адреса, телефонные номера, привычки, места обитания, знакомые, любимый цвет. Все, что у вас есть.

– Ну, это проще простого, – сказал Айвз.

– Нужно пристанище, – продолжил я. – На тот случай, если Сюзан захочет со мной связаться. Пристанище на тот случай, если Полу захочется мне позвонить.

– Думаете, она может сама улизнуть? – удивился Айвз.

– Я не совсем уверен в том, что ее держат пленницей, – сказал я.

– Тогда чем же ее, черт побери, держат? – вскинул брови Айвз.

– Вот и поглядим, – сказал я.

– Если ей удастся спастись самой, – сказал Айвз, – все эти убийства и прочее останутся висеть на вашей шее.

– Мы же сказали, что все сделаем, – отчетливо произнес я.

Айвз посмотрел на Квирка. Тот кивнул.

– Понял, – сказал Айвз. – Мы предоставим вам чистую квартиру, с телефоном, деньги и оружие. Это займет день-два. Когда все будет сделано, я пришлю к вам своих людей. Они проведут с вами инструктаж. Где мне вас отыскать?

– Квирк будет знать, – сказал я.

Айвз только пожал плечами:

– Ладно. Если вы мне понадобитесь, я позвоню лейтенанту Квирку. – Он сунул руку в карман и вытащил визитку. – Если понадоблюсь я – сами звоните.

На карточке было написано: «Эллиот Айвз» – и кембриджский номер телефона. Я сунул ее в бумажник.

Айвз взглянул на чек, положил сверху четыре доллара по одному и вынул из кармашка записную книжечку. Занес в нее сумму.

– Мы свяжемся с вами до конца недели, – сказал он. – Надеюсь, мы будем счастливы вместе. Только одно прошу запомнить: я не ваша жена. Поэтому не пытайтесь меня трахнуть.

– А ты – нас, милый, – пропел Хоук, и мы вышли из забегаловки.