Текст книги "Журнал «Если», 1994 № 11-12"

Автор книги: Роберт Альберт Блох

Соавторы: Джон Кейт (Кит) Лаумер,Роберт Артур,Рэндал Гаррет,Джордж Генри Смит,Йен (Иен) Уотсон,Никита МИХАЙЛОВ,Наталия Сафронова,Татьяна Королева,Владимир Губарев,Джеффри Уолмен
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Кит Лаумер
СКАЗАНИЕ О РЕТИФЕ

Космический дипломат Ретиф, с которым вы сейчас познакомитесь, любимый герой Кита Лаумера: автор посвятил ему пятнадцать книг (первая вышла в 1963 г.). Кстати, сам Лаумер в конце 50-х годов был Третьим секретарем посольства США в Бирме, так что все секреты дипломатической службы знает не понаслышке. Сегодня мы с удовольствием представляем читателям журнала его изобретательного и остроумного героя.

Механическое превосходство

1

Двадцать тысяч лет назад, – сказал Культурный Атташе Долдоун, – здесь, если мои догадки верны, находилась столица местной цветущей цивилизации.

Шестеро землян, членов Полевой экспедиционной команды, приписанной к Дипломатическому корпусу Земли (ДКЗ), стояли посреди узкой полоски бирюзовой травы и взирали на каменные строения под ржавыми, покореженными крышами с остатками цветной черепицы.

– Вы только вообразите, – благоговейно произносил Консул Магнан, пока земляне, минуя осыпающуюся сводчатую галерею, неспешно выходили на занесенную песком площадь, – мы еще ютились в пещерах, а эти существа уже дожили до автоматов и дорожных пробок. – Он вздохнул. – А теперь никого из них не осталось. Изыскатели говорят, что стрелки детекторов разумной жизни ни разу не шелохнулись.

– Похоже, путь от неоновой лампы до ядерного самоистребления они прошли в рекордно короткий срок, – прибавил Второй Секретарь Ретиф. – Но мне сдается, что у нас есть все шансы улучшить их результат.

– Нет, вы подумайте, господа, – воскликнул Долдоун, задерживаясь у подножия лишившегося капители пилона и потирая ладони со звуком стрекочущей цикады. – Целый город в первозданном состоянии, да что там город, – континент, вся планета! Это же сбывшаяся мечта археолога! Вы представляете, какие сокровища можно здесь откопать? Каменные топоры и телевизоры, изделия из камня и пластика, предметы домашнего, школьного и конторского обихода, консервные банки, пивные бутылки, кости – вы только вдумайтесь, кости, господа! После стольких столетий они явятся на свет и расскажут нам о жизни и смерти целой культуры!

– Если они сгинули двадцать тысячелетий назад, какой смысл копаться в оставленной ими помойке? – поинтересовался sotto voce [3] 3
  Вполголоса (муз., шпал.).


[Закрыть]Помощник Военного Атташе. – По-моему, лучше было бы употребить фонды Корпуса на попытки разнюхать, что там такое заваривается на Жупеле, или на присмотр за гроачи.

– Тсс, майор, – осадил его Магнан. – Подобные замечания способны лишь укрепить сложившийся стереотип, согласно которому каждый военный – непроходимый тупица.

– Что уж такого тупого в желании не отставать от противника? – рассердился майор. – Может быть, нам все же стоит для разнообразия или в порядке исключения разок нанести им первый удар, не дожидаясь, пока нас вколотят в землю?

– Сэр, – Магнан взялся за оплетенные иридиевой проволокой лацканы своего темно-каштанового неофициального полевого комбинезона, – неужели вы решитесь бросить вызов шестисотлетней дипломатической традиции?

– Так вот, джентльмены, – Долдоун еще не закончил свой спич, – разумеется, мы прибыли сюда не для того, чтобы проводить полномасштабные раскопки, наше дело – предварительный осмотр. Тем не менее, я не вижу причин, почему бы нам не попытать, так сказать, удачи. Вот вы, Магнан, отчего бы вам не взять лопату и не покопать вон там? Только прошу вас, поосторожнее. Не вздумайте расколотить какое-нибудь уникальное произведение искусства.

– Клянусь честью, я бы с удовольствием, – отозвался Магнан, глядя на лопату, которую протягивал ему начальник. – Но я, к несчастью, страдаю редким заболеванием локтевого сустава, известным под названием «локоть вагоновожатого» и…

– Дипломат, не способный согнуть руку в локте? – перебил его начальник. – Чушь!

И он вручил Магнану шанцевый инструмент.

– Свинство какое, – пробормотал Магнан, когда патрон, выбирая местечко, чтобы начать раскопки, отошел на достаточное расстояние. – Я-то думал, мы отправляемся на пикничок, сам еще и напросился, а теперь вот изволь в грязи ковыряться.

– Ну уж вам, сэр, опыта в этих делах не занимать, – вы ведь столько лет рылись в досье, хранящихся в Центральном архиве, – напомнил Второй Секретарь Ретиф. – Давайте попробуем вообразить, что мы с вами отыскиваем доказательства политической прозорливости, проявить которую кандидат на повышение, стоящий в списке впереди вас, оказался решительно не способен.

– Вынужден с негодованием отвергнуть ваши намеки на то, что я будто бы не гнушаюсь подобной тактикой, – высокомерно парировал Магнан. – Да и в любом случае, только идиот способен допустить, чтобы в его досье попали какие-либо из сделанных им предположений. – Он искоса взглянул на Ретифа: – Полагаю, вы с подобными идиотами не знаетесь?

– Знался с одним, – ответил Ретиф. – Да только его недавно произвели в послы.

– Ага! – радостно воскликнул Долдоун, обнаруживший засыпанный сором дверной проем с двумя лишенными стекол створками по бокам. – Прекрасно сохранившееся здание, вполне вероятно – музей. А ну-ка, заглянем.

Дипломаты гуськом потянулись за своим предводителем, с энтузиазмом вскарабкавшимся по куче мусора в лишенное потолка помещение с неровным, заляпанным засохшей грязью полом и голыми стенами, с которых давно обвалилась штукатурка. Вдоль одной из них тянулось подобие плоского вала, на фут возвышающегося над полом. Долдоун поскреб пальцем какую-то торчавшую из вала кочку и выковырял комковатый предмет.

– Эврика! – воскликнул он, стряхивая с находки грязь. – Видите, джентльмены? Я уже обнаружил шедевр периода Позднего Украшательства!

– Простите, сэр, – обратился к начальнику экспедиции пухлый Третий Секретарь, – но ведь Медянка – необитаемая планета, а мы первые, кто высадился здесь со времени ее обнаружения, как же вышло, что эта эра уже получила название?

– Очень просто, мой мальчик, – отрывисто произнес Долдоун, – я ее сам только что назвал.

– А знаете, сэр, – сказал, обращаясь к Долдоуну, ретивый сотрудник Службы информации, все это время тыкавший в находку пальцем, – мне кажется, вы ошиблись. Тут вовсе и не музей, а какая-то забегаловка. И найденный вами шедевр – просто тарелка с окаменелым картофельным пюре и мумифицированным горошком.

– Клянусь Богом, вы попали в самую точку, Ряскин, – сказал дородный служащий Административного отдела. – Эта штука выглядит в точности как те деликатесы, которые подавали на обеде в честь Посла Гвоздуодера…

– Он прав, – объявил стоявший в некотором отдалении Магнан, – смотрите, вот пакетик с остатками картофельных чипсов…

– Болваны! – рявкнул Долдоун. – Я не нуждаюсь в домыслах неучей, чтобы должным образом классифицировать бесценный антик. Будьте любезны оставить решение этих вопросов специалистам. И вообще, пойдемте дальше. По-моему, в той стороне находится смежное помещение с уцелевшей крышей, – помещение, в которое никто не входил в течение двухсот столетий! Готов поспорить на свою форменную запонку с эмблемой Космического Легиона – там нас ждут умопомрачительные открытия!

Через стоявшую приоткрытой металлическую дверь подчиненные последовали за Долдоуном в темную комнату. В следующее мгновение ее залил желтоватый свет.

– Стоять, где стоите, – прошелестел за спиной делегации слабенький голос, с придыханием выговаривая слова чужого языка. – Поднять дигитальные члены над цефалическими наростами или испепелиться на месте!

2

Во тьме дверного проема обозначилось передвигающееся на хилых ножках существо в сверкающем боевом шлеме и усыпанных блестками наголенниках. Существо имело при себе распылитель, небрежно направленный Магнану в колени.

– Что это значит? – надтреснутым голосом произнес Долдоун. – Гроачи? Здесь?

– Именно так, мякотник, – подтвердил инопланетянин. – Немедленно выполнять мои указания или добавить ваши костные компоненты к тем, что уже валяются здесь!

Из ниш и из-за колонн выступили еще существа со стрелковым оружием и приблизились, угрожающе клацая роговыми жвалами.

– Послушайте, капитан, – визгливо вскрикнул Долдоун, обращаясь к рослому гроачи в усыпанных драгоценностями глазных фильтрах. – Что означает это недопустимое вмешательство в работу мирной группы официально уполномоченных представителей Дипломатического корпуса Земли?

– Оно означает, мистер Долдоун, – ответил офицер на безупречном землянском, – что вас опередили, обошли и обставили по всем статьям. – Офицер небрежно сунул наркотическую палочку в мундштук слоновой кости. – Вы посягнули на гроачианские владения и нарушили право частной собственности, и заметьте, я из чистой деликатности не прибегаю к таким формулировкам, как «вооруженное вторжение».

– Вторжение? Мы – ученые, ценители изящного, мы…

– Разумеется, – резко оборвал его капитан. – Но вам придется предаваться этим приятным занятиям в каком-нибудь другом месте. Мое правительство объявило Медянку, как планету необитаемую, своей собственностью. К сожалению, в настоящее время мы не имеем возможности выдавать любопытствующим туристические визы. Поэтому вам следует немедленно вернуться на свой корабль, уплатить пошлину за высадку, штраф за незаконную парковку и стоянку, а затем выметаться отсюда подобру-поздорову…

– Это неслыханно, пятиглазый ты бандит! – выскочив вперед, заорал Помощник Военного Атташе. – Эту планету открыл разведывательный корабль Корпуса! Она принадлежит нам!

– Я не стану обращать внимания на ваш тон, майор, – ядовито прошипел гроачи, – вызванный, вне всякого сомнения, завистью, которую вы испытываете к оптическому оснащению моей расы, я просто спрошу: зарегистрированы ли права, которые предъявляют земляне на эту планету, каким-либо полномочным органом?

– Разумеется, нет, – резко ответил Долдоун. – Мы вовсе не хотим, чтобы каждый встречный прохвост, которому не терпится застолбить свободный участок в этом рукаве Галактики, ринулся сюда в поисках даровой добычи!

– Прискорбная непредусмотрительность, мистер Долдоун…

– Но корабль Изыскателей спустил на планету регистрационный маяк. Вы должны были его увидеть…

– Ах да, теперь, когда вы упомянули об этом, я, вроде, припоминаю, что мои ребята распылили какую-то электронную шумелку, мешавшую им слушать радио. Жаль, но от нее не осталось даже следа.

– Это грубейшее нарушение Межпланетных Законов!

– Правда? В спорных случаях закон стоит на стороне владельца имущества, мистер Долдоун. Но шутки в сторону, пора заняться дебиторскими счетами. Я уверен, что вы с удовольствием погасите вашу ерундовую задолженность и отправитесь предаваться вашим, несомненно законным, забавам в какое-нибудь иное место.

– Во… во что это нам обойдется? – спросил Долдоун.

– Как только вы изволите вручить мне двадцать две тысячи шестьсот четыре галактические кредитки – наличными, пожалуйста, мы чеков не принимаем, – тогда милости прошу, отправляйтесь на все четыре стороны.

– Двадцать две тысячи! – едва не подавился Долдоун. – Да это же грабеж на большой дороге!

– Плюс по тысяче штрафа за каждое оскорбление, – зловещим шепотком добавил капитан. – И, разумеется, нет нужды напоминать вам, что пени за постой возрастает с каждой минутой.

– Тут даже говорить не о чем, – задыхаясь, произнес Долдоун. – У нас просто нет с собой таких денег. Мы – научная экспедиция, а не отряд банковских инкассаторов!

– Весьма сожалею, – прошептал капитан. – В таком случае…

Он сделал отрывистый жест, и солдаты шагнули вперед, поднимая оружие.

– Стойте! – возопил Магнан. – Нельзя же вот так хладнокровно расстреливать дипломатов!

– Поскольку высшие организмы, к коим я принадлежу, вообще лишены сосудистых жидкостей, на меня подобного рода ограничения не распространяются, – сообщил капитан. – Однако, вынужден признать, кое в чем вы, безусловно, правы: формальности следует соблюдать. А потому я передаю этот вопрос на рассмотрение моего начальства.

Он шепнул несколько слов одному из солдат, вскинул оружие на плечо и поспешил прочь. Капитан стал неторопливо прохаживаться взад-вперед, напевая под нос какую-то песенку.

– А ведь считалось, что открытие Медянки – наиболее строго охраняемый секрет этого года, – сокрушенно пробормотал, обращаясь к Магнану, Долдоун. – Кто мог подумать, что гроачи опередят нас на целую голову?..

– Они не могли наткнуться на планету случайно, – хмуро произнес человек из Службы информации.

– Таких совпадений не бывает.

– Вы правы, Подлизинг, – сказал Долдоун, оглядывая подчиненных. – Кто-то проболтался, джентльмены!

– Господи Боже, сэр, не надо на меня так смотреть, – собрав свое узкое лицо в гневную гримаску, пробормотал Магнан. – Я вообще ни слова никому не сказал, не считая нескольких заслуживающих всяческого доверия коллег.

– Коллег? – одна из блеклых бровей Долдоуна поползла вверх.

– Коллег-дипломатов – это люди отменных качеств, сэр, – П’Ням-Ням с Яла, фустианский министр Убога и… и…

– И? – нетерпеливо спросил Долдоун.

– И Генеральный Консул Шлиз, – упавшим голосом закончил Магнан.

– Планетарный Директор Шлиз, если не возражаете, – сказал за их спинами чуждый земному слуху голос.

Солдаты, окружавшие землян, встрепенулись. Неторопливо приближавшийся к ним высокий гроачи в короткой мантии со сложным полосатым узором, небрежно помахал щупальцем Магнану и кивнул Долдоуну.

– Ну что же, господа, рад, что у вас отыскалось время для визита вежливости, – с ленцой произнес он.

– Господин Генеральный Консул, – тоном глубоко обиженного человека произнес Магнан, – я и представить не мог, что вы окажетесь настолько неучтивы, чтобы использовать мое доверие к вам мне же во вред.

Шлиз нахмурился, какового выражения он достигал, попарно скрещивая четыре глаза.

– Вот как? – удивленно спросил он. – А почему?

И немного подрожав зобным мешком, словно человек, прочищающий горло, с деланной небрежностью поинтересовался:

– А кстати, Долдоун, скажите-ка, что именно вы надеялись здесь найти?

– И вы, черт побери, имеете наглость спрашивать меня об этом, стоя в самом центре сокровищницы? – возвысил голос Долдоун.

– Мои парни потратили битых десять часов, без всякого толку роясь в этих развалинах, – прошелестел Шлиз, – и не обнаружили ничего, хоть сколько-нибудь достойного внимания.

– Вы допустили, чтобы ваши солдафоны копали, где им в голову взбредет? – изумленно воскликнул Долдоун.

– Ага! – Шлиз с укором помахал щупальцем. – Сколь бы тонко вы ни лицедействовали, ваша реакция доказывает, что где-то в этой глуши и впрямь зарыто сокровище. – Тон его стал более резким. – Будьте добры точно указать мне, что именно мы здесь ищем, и я, быть может, – быть может, заметьте, – подумаю о возможности уменьшить для вас пошлину, взимаемую за стоянку инопланетного корабля.

– Вы… вы вероломный негодяй! – возопил Долдоун. – Вы не имеете права даже ступать на эту священную землю!

– Тем не менее, я здесь, – нагло ответил Шлиз.

– И не вижу в этих мусорных кучах ничего, способного возбудить интерес ДКЗ. – Он прошебуршил роговой конечностью груду глиняных черепков, бутылочных пробок и ломаных граммофонных пластинок. – Ergo [4] 4
  Следовательно (лат.).


[Закрыть], где-то здесь должен ожидать счастливого кладокопателя приз поизящней.

– Вы вандал, Шлиз! – в гневе выкрикнул Долдоун. – Неужели для вас нет ничего святого?

– Разве что золото, – кратко ответствовал Шлиз.

– Вы просто не в своем уме, филистимлянин этакий! Я уже говорил вам, что у меня нет с собой никаких денег!

– Значит, не желаете говорить? – Шлиз повернулся к капитану. – Зиш, меня утомили оскорбления и вранье этого мякотника. Выведите его отсюда и ликвидируйте.

Стража вцепилась в Долдоуна, Долдоун завизжал.

– Ликвидировать? – пискнул Магнан. – Может, вы все-таки ограничитесь тем, что вычеркнете его из списка приглашенных на вечерний коктейль или еще что-нибудь в этом духе?

– Если вас интересует золото, – сказал Ретиф, – то Главное Управление Сектора ДКЗ, разумеется, с готовностью выложит за возвращение шкуры мистера Долдоуна кругленькую сумму – при условии, что шкура останется неповрежденной.

– Замечательно сказано, – вступил в разговор сотрудник Торгового отдела. – Я уверен, что выкуп, то есть штраф за стоянку, будет перечислен в тот самый миг, когда мы вернемся в Главное Управление живыми и невредимыми.

– Правда? – скучающим тоном сказал Шлиз. – Хорошо, допустим, я вас выпущу, но какие же тогда у меня останутся гарантии, что мне выплатят положенную компенсацию?

– Гарантия – слово дипломата, – быстро нашелся Магнан.

– Снимаю шлем перед вашим хладнокровием, Магнан, – слегка поклонился Шлиз. – Надо же, отпускать шуточки в такую минуту.

– По-видимому, единственное, что я могу сейчас сделать, это согласиться оставить вас всех здесь, – быстро-быстро моргая, проговорил Долдоун. – Хоть я, разумеется, предпочел бы сам превратиться в заложника, но мой ранг, несомненно, поможет ускорить оформление выплаты.

– Одного я, пожалуй, могу отпустить, – леденящим душу шепотом произнес Шлиз. – Вот этого.

И он указал на Ретифа. Зиш шагнул вперед, наставив на Ретифа аляповато разукрашенный пистолет.

– Поаккуратней с ним, капитан, – предостерег Шлиз. – У этого типа репутация дебошира, так что лучше поскорее сбыть его с рук…

Зиш, пристроившись поближе к Ретифу, махнул своей пушкой в сторону выхода, и в тот же миг Ретиф быстрым движением выдрал оружие из его лапы, шагнул к Шлизу, схватил его за шею и прижал спиной к стене, притиснув дуло пистолета к брюшному щитку.

– Посоветуйте вашим ребяткам не дергаться, – светским тоном сказал он тщетно извивающемуся и бьющемуся гроачианскому начальнику.

Впрочем, «ребятки» и так выглядели парализованными.

– Мистер Долдоун, если вы готовы взойти на корабль, я уверен, что Планетарный Директор не станет чинить вам препятствий.

– Мои солдаты перестреляют вас, как куропаток, – прошипел Шлиз.

– В таком случае, мне придется нашпиговать вашу грудную клетку этими замечательными пулями, – ответил Ретиф. – Я слышал, они легко пробивают экзоскелет, а после скачут, отражаясь рикошетом от его внутренней поверхности, пока не истратят всю энергию. Интересно проверить, так ли это на самом деле.

– Напоминаю вам, Долдоун, – Шлиз нацелил окуляры на так и не двинувшегося с места землянина, – распылители моих парней весьма разрушительно действуют на хлипкие организмы вроде вашего. Разоружите своего одуревшего коллегу и избавьте тем самым ДКЗ от расходов на рытье братской могилы, тем более дорогостоящей, если учесть расходы на идентификацию останков.

– Вы бы лучше шли отсюда, сэр, пока кто-либо из этих умников не придумал чего новенького, – посоветовал начальству Ретиф.

– Но они… мы… я… – задыхаясь, начал Долдоун.

– Ни в коем случае, – успокоил его Ретиф. – Они слишком ценят Шлиза, чтобы смотреть, как его подают на стол в виде горячего пудинга на останках его же панциря.

Земляне с опаской начали бочком перемещаться к двери. Наконец Долдоун быстро выскочил наружу, за ним последовали остальные.

– Ретиф, – обернулся шедший последним Магнан, – но как же вы-то выберетесь отсюда? Если хоть один из них сумеет зайти вам за спину…

– Идите садитесь в корабль, мистер Магнан, да побыстрее, – перебил его Ретиф. – Мне почему-то кажется, что мистер Долдоун не захочет тратить время на ожидание отставших.

– Но… но…

– Капитан Зиш, будьте столь любезны, проводите его, – сказал Ретиф, – просто на случай, если кто-то из ваших солдат снаружи поспешит с выводами.

Капитан явно не знал, как ему поступить, и Шлиз прошелестел на гроачианском:

– Подчиниться. Затем обрушить на негодяя кару за совершенные им преступления, обдумав ее подробно и без всякой поспешности.

Магнан, издавая булькающие звуки, вышел, за ним по пятам последовал Зищ. Шлиз перестал брыкаться. Солдаты стояли, как закоченелые, бдительно взирая на дверь. Прошло десять минут, коротко взревели двигатели земного корабля, потом звук их стал стихать, стихать и замер окончательно.

– И что дальше? – осведомился Шлиз. – Если вы намереваетесь соревноваться со мною в выносливости, то должен напомнить вам, что гроачи способны простоять на месте десять стандартных дней, даже не шевельнув мигательной перепонкой.

– Прикажите солдатам выйти, – потребовал Ретиф.

Шлиз попротестовал немного, но подчинился. Мгновение спустя из-за двери послышался визгливый, но определенно человеческий голос. В проходе вновь появился Магнан, двое гроачи волокли его за руки, а третий целил ему распылителем в голову.

– Они… они меня не подождали, – подвывая, пожаловался дипломат.

– Отпустите меня! – прошипел Шлиз. – Или вы предпочитаете увидеть, как мои парни снесут вашему начальнику голову?

– Его голова против вашей – это похоже на честную сделку, – сказал Ретиф.

Магнан разинул рот, но произнести ничего не сумел и только глотнул воздуху.

– Сколь ни тягостно будет мне видеть внутренности Планетарного Директора, нафаршированные пулями в столь живо описанной вами манере, – сказал из-за спины Магнана Зиш, – но заверяю вас, что готов пожертвовать им ради защиты национальной чести гроачи.

– Он имеет в виду – ради собственного продвижения по службе, – прошипел Шлиз. – А если я при этом подохну, он горевать не станет.

Ретиф оттолкнул Шлиза в сторону и бросил пистолет на пол.

– Я сказал бы, что вы блефуете, Зиш, если бы не был уверен, что мы оба нужны вам живыми.

– Вот как? И на что же ты мне нужен живым, мякотник? – Зиш отобрал у одного из солдат распылитель и прицелился.

– Разумеется, эти жалкие отбросы генетики пока представляют для нас интерес! – оборвал подчиненного Шлиз, потирая живот в том месте, где в него упирался пистолет. – По крайней мере до той поры, пока они не откроют нам тайну своих поисков!

Он повернулся к Ретифу:

– Ну что, займемся делом?

Ретиф извлек из нагрудного кармана сигару, раскурил ее и выдохнул пахучий дым, целя в обонятельные отверстия инопланетянина, плотно сжавшиеся, едва их коснулся аромат вирджинского табака.

– Почему бы и нет, Шлиз. Кто у нас теперь выставлен на торги?

– Вы сами, дражайший землянин, – зловеще произнес гроачи. – Цена вашей жизни – исчерпывающее описание характера и местоположения скрытых на этой планете сокровищ.

Ретиф кончиком сигары обвел подтеки на стенах, грязь, набившуюся в углы, и обломки черепицы:

– Они перед вами.

– Вы, стало быть, не хотите лишать нас удовольствия помочь вам проникнуться духом сотрудничества, так? Прелестно. Иметь дело с существами, у которых сразу развязывается язык, – это такая скука.

– Вы не посмеете пытать нас, – взвизгнул Магнан. – Наши коллеги знают, где мы находимся. Если мы не вернемся к ним в целости и сохранности, они отомстят вам и отомстят ужасно.

– Не иначе, как направят нашему Послу ноту протеста, – Шлиз насмешливо щелкнул жвалами.

– Впрочем, помимо расчленения заживо, существуют и более тонкие методы убеждения. Скажем, мы, гроачи, чувствуем себя в замкнутом пространстве как дома, что же до вас, землян, то вы, по слухам, страдаете клаустрофобией, – утверждение, которое меня много раз подмывало проверить. Ныне у меня как раз имеется все необходимое для проведения эксперимента.

Он махнул щупальцем Зишу, и тот, наставив на пленников оружие, провел их по широкому коридору к металлической двери. Двое солдат с трудом сдвинули в сторону тяжелую панель, за которой обнаружилась крошечная – не более шести футов в ширину – квадратная комнатка без окон и мебели.

– Вот ваша камера, господа. Возможно, тут несколько тесновато, но уж зато ни дождь, ни ветер вас не обеспокоят.

Ретиф и Магнан ступили внутрь. Двое солдат поднажали еще раз, и тяжелая дверь закрылась.

В полной темноте на стене камеры объявилось тусклое пятнышко света. Ретиф протянул руку и ткнул в него большим пальцем.

Заскрежетали древние редукторы, застонали престарелые тросы, и лифт поехал вниз.

3

Магнан взвизгнул и предпринял попытку вскарабкаться на стену.

– Ретиф! Что происходит?

– Нет, нет, мистер Магнан, – сказал Ретиф. – Вам по роли полагается иная реплика: «Все идет именно так, как я запланировал». Иначе как же ваша репутация прозорливца?

– Шлиз был совершенно прав насчет клаустрофобии, – придушенно произнес Магнан. – Я чувствую, как надо мною смыкаются стены!

– А вы закройте глаза и внушите себе, что сейчас вторник, утро, идет совещание, и облегчение, которое вы испытаете, обнаружив, что вы по-прежнему здесь, избавит вас от какой угодно клаустрофобии.

Лифт содрогнулся, лязгнул и встал.

– А что т-теперь? – тонким голосом проблеял Магнан.

Ощупав дверь, Ретиф отыскал какой-то штырек, за который можно было ухватиться, вцепился в него и потянул. Дверь неохотно отползла, и перед землянами открылся огромный, с колоннами, зал, слабо освещенный полосками тускло тлеющего вещества на стенах, украшенных фресками: гротескные фигуры исполняли некий малопонятный обряд.

– Это могильник, – приглушенно сказал Магнан, – видите росписи. Тут, наверное, костей видимо-невидимо, хотя я, в общем, не очень верю в Проклятие Мертвых Королей и тому подобные вещи.

– Подозреваю, что проклятия живых послов – штука куда более действенная, – откликнулся Ретиф и двинулся через зал к одному из множества отходящих от него коридоров. Древние стены хранили рельефные, ярко раскрашенные изображения еще более загадочных сцен. Многие из картин пересекались таинственными надписями на неведомом языке.

– Это, скорее всего, цитаты из местного варианта Книги Мертвых, – высказал догадку Магнан, когда на глаза ему попалось очень красочное изображение рослого инопланетянина, судя по всему, угрожавшего другому инопланетянину, из ушей которого, завиваясь, валили клубы дыма.

– Вот эта картина, к примеру, – продолжал Магнан, – несомненно, показывает нам Бога Загробного Мира, который предает душу усопшего суду.

– Либо это табличка «НЕ КУРИТЬ», – заметил Ретиф.

Проход сделал изгиб и разделился надвое. Тот, что уходил налево, перегораживала зловещего вида яма с поблескивающей черной жидкостью.

– Жертвенный колодец, – содрогнулся Магнан.

– Готов поспорить, что на дне его грудой навалены останки юношей и дев, принесенных в жертву богам.

Ретиф повел носом:

– Ни дать ни взять – подтеки масла из картера.

Они перепрыгнули через черную бездну и вышли в просторное помещение, заполненное массивными, замысловатыми фигурами из заржавленного металла, ряды которых терялись в зловещей тьме.

– Вот и местные идолы, – прошептал Магнан. – Боже, сколько свирепости в их обличье…

– Вот этот, – Ретиф указал на возвышающегося перед ним многорукого монстра, – больше всего похож на стогометатель.

– Следите за своим языком, Ретиф! – строго сказал Магнан. – Я, разумеется, далек от мысли, что они нас могут услышать, но к чему испытывать судьбу?

Послышался резкий щелчок, гудение, лязг, и массивные изваяния, наполнявшие мрачную комнату, вдруг разом зашевелились. Магнан, заверещав, отпрыгнул, поскольку прямо перед ним, скрипя, задвигалось, заворочалось и уставилось на него парой тлеющих, словно уголья, глаз нечто размером с грузоподъемник.

– Мы окружены, – задушенно проговорил Магнан. – А утверждали еще, что планета необитаема.

– Она действительно необитаема, – сказал Ретиф. Между тем гигантские фигуры надвигались на них, скрежеща несмазанным металлом.

– А это тогда кто такие? – раздраженно спросил Магнан. – Привидения-переростки?

– Почти угадали, – ответил Ретиф. – Мы с вами находимся в бывшем городском гараже, а это, надо полагать, роботы для всяких подсобных работ.

– Ро-роботы?

– Должно быть, наше появление как-то активизировало их, и теперь они ожидают команды.

Земляне шли вдоль шеренги гигантских механизмов, каждый из которых был в изобилии снабжен конечностями, сенсорами и органами неизвестно чего.

– Но тогда… тогда они, вероятно, именно от нас ожидают команды, – сказал Магнан вновь обретшим уверенность голосом. – Ретиф! Вы понимаете, что это значит? Мы можем приказать им попрыгать в лифт, подняться наверх и напугать до икоты этого подлипалу Шлиза и всю его армию, – то есть могли бы, – добавил он, если бы они понимали Землянский.

– Землянский понимали, – проскрежетал ржавый бас прямо над ухом Магнана. Магнан подскочил, стремительно обернулся и врезался голенью в какую-то железку.

– Ретиф! Они нас понимают! Мы спасены! Господь всемогущий, когда я только еще задумал наш побег на лифте, я и помыслить не мог, что нам так повезет!

– Ну вот, это уже на что-то похоже, – любуясь им, произнес Ретиф. – Но почему бы вам не продемонстрировать еще толику вашего savoir faire [5] 5
  Умение доводить начатое до конца (фр.).


[Закрыть], сделав вид, что вы узнали обо всем – о роботах и прочем – из расшифрованных вами таинственных каракулей на панорамных снимках, полученных группой контакта?

– Какой вы грубый, Ретиф, – надменно ответил Магнан. – Разумеется, я не собираюсь приписывать весь успех только себе. Я определенно отмечу в рапорте, что вам хватило одного моего намека, чтобы сразу нажать кнопку лифта.

– Может быть, вам лучше пока не браться за этот рапорт, – предположил Ретиф, увидев, как стоявший прямо перед ними робот, скрежеща ржавыми опорами, переместился и напрочь перекрыл им дорогу. Сбоку на землян надвинулось еще что-то, а обернувшись, они обнаружили, что путь к отступлению тоже отрезан.

– Боже мой, вы видите, Ретиф, как им не терпится услужить? – безмятежно спросил Магнан. – Ну, хорошо, хорошо, отойди-ка в сторонку, будь, э-э-э, умницей.

Но машина не шелохнулась.

Магнан, нахмурившись, попытался ее обойти, однако дорогу ему преградил механизм меньших размеров – этот был примерно с торговый автомат для нарезания колбасы и с таким же набором лезвий, видневшихся в распахнутой металлической утробе.

– Ладно! Я вижу, они нуждаются в перепрограммировании, – отрывисто сообщил Магнан. – Ничего дурного в их рвении я не нахожу, однако…

– Я вовсе не уверен, что они проявляют рвение, – усомнился Ретиф.

– Но тогда что они, черт подери, делают?

– Землянский окружен, – произнес за спиной взятых в кольцо дипломатов голос, больше всего похожий на хруст битого стекла.

– Моя предает землянский суду, – заявил из задних рядов плохо смазанный тенор.

– Жуткие роботы-переростки будут попрыгать по вашим курящим останкам, – зазвенел, напоминая о слесарной пиле, третий голос.

– Нам не терпится испытывать грубый контакт, – прибавил Битое Стекло.

– Странная, однако, у них манера выражаться, – нервно заметил Магнан. – Мне кажется, я улавливаю почти угрожающий оттенок в присущем им своеобразном наборе слов.

– По-моему, они заимствуют свой словарь у нас с вами, – заметил Ретиф.

– Послушайте, Ретиф, если бы это не было так глупо, я бы мог подумать, что они намереваются причинить нам телесные повреждения, – с натужной веселостью сказал Магнан. А между тем некое увесистое сочетание режущих кромок, громыхая, выступило вперед.

– Мы намереваемся причинить вам телесные повреждения, – подступая к ним слева, подтвердил Слесарная Пила.