Текст книги "Долг чести, или Верность чужому мужу (СИ)"
Автор книги: Рина Полевая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
– Хейллин, сейчас не время для женских обид и истерик, – Стеверг попытался остановить меня, и вывернул мой протест, представив его как обычную истерику ревнивой женщины. Он полагал, что наемники его поддержат? Или своим поведением заслужил уважение среди достойных мужчин?
Всё, что копилось во мне за месяцы, проведенные в поисках и попытках его освободить, выплескивалось наружу потоком слов. Но я не сказала ни одного слова неправды.
– Не время поддаваться на манипуляции этой девицы. Для меня не имеет значения, что Олейва жила с тобой в одном бараке, – я хотела сказать о способе, которым эта девица отрабатывала его поддержку и защиту, но не стала – я достаточно ему наедине.
Во мне зрел протест и негодование. Вот как можно унижать человека, который пришел к тебе на помощь? Как можно законную жену выставлять на посмешище перед посторонними?
А ведь наемники – подчиненные мне мужчины, они видят моё унижение. Мне было стыдно смотреть им в глаза. Мне было стыдно за то, что они были свидетелями моего унижения. Но и брезгливые и неодобрительные взгляды в сторону Олейвы и Стеверга от меня не укрылись.
– Я проделала тяжелый путь не для того, чтобы попасть самой в рабскую петлю из‑за той, что не умеет ценить помощь, – я переключилась на мужа. – Ты можешь сам жениться на ней. Вчера был ровно год, как между нами заключен брак. Наследника я не родила, я не беременна, а значит любой жрец с лёгкостью разорвет брак между нами, – я сама удивилась, как быстро нашлось решение и насколько просто всё было. Ведь это же был выход? Я обратилась к жрецу: – Ритуал расторжения брака и снятия нити привязанности тоже является тем, что не позволит вам нарушить обет?
– Вы абсолютно правы, миледи, – на Бартрейна и Стеверга я старалась не смотреть. Вполне обоснованно боялась злости, даже ярости, во взгляде маркиза. Неоправданной и незаслуженной. Виноватой я себя не чувствовала совершенно. И боялась, что разочаруюсь в Бартрейне, не увидев… Чего? Я и сама пока не знала, что именно хотела увидеть во взгляде Бартрейна. – Этого будет вполне достаточно. Но вы же будете тогда совсем беззащитны. Любой одаренный увидит, что вы ничья, – этот храмовик просто не знал еще, что среди моих наемников есть опекун. Да и искренне считал, что главный среди нас маркиз Стеверг Блисс, а я не стала его переубеждать в этом. Видела его непонимание и удивление, когда наемники ждали решения от меня, а не от маркиза.
– А вот это уже мои проблемы, – как‑то совсем не думала в этот момент о том, что меня не бросят из‑за контракта или кодекса наемников. Отряд наемников за плечами сможет меня защитить от любого в этом негостеприимном для чужаков мире. Мы столько прошли и пережили вместе, что могли считать друг друга почти семьей, а наемники своих не бросают. – Я знаю, что в храмах никогда не хватает свободных рук для решения бытовых проблем и хочу подарить вам рабыню, – тащить с собой дальше неблагодарную дрянь и ждать от неё предательства или удара в спину я не желала. Очень хорошо, что снимать окончательно ошейник с неё не стали, и Мессой просто перевел управление им на меня, как на хозяйку. Смешно сказать, но храмовик даже не рассматривал такой вариант, что она – рабыня аристократки. И сообщить об этом на родине – самый идеальный способ спасти репутацию баронессе.
Впереди у нас не самый легкий переход до очередного портала и думать о безопасности приходилось мне, раз мужчины не могли сами определиться в отношении Олейвы. Вот я и решала: как научилась у наёмников – жёстко, как могу, пользуясь своей властью, как понимаю эту безопасность я – своих сберечь любой ценой, даже ценой чужой жизни.
Да и не велика эта цена: барону Глоссир весточку о том, где искать дочь я передам, а храм – самое безопасное для неё место. Захотят за ней ехать в такую даль сами, наймут кого – то, если решат оставить всё как есть – это тоже не мои проблемы.
– Ты стала жестокой, Хейллин, – Стеверг попытался что‑то ещё сказать, но я его оборвала взглядом. Продолжать настаивать на разговоре он не стал.
– Приступай, жрец. У нас не так много времени до рассвета, – нам действительно лучше покинуть город, как только откроют ворота. Неизвестно, какие меры предпримет градоправитель, чтобы найти беглецов. Пока у него нет портретов и описаний, мы сможем воспользоваться оставшейся лазейкой и уехать даже верхом.
Но нам стоило поторопиться.
Как‑то странно повела себя память Хейллин: до начала обряда я помнила то, каким образом соединяли Хейллин и Стеверга, но как только жрец заговорил – эти воспоминания стали недоступны для меня, превратились в белый чистый лист.
Моя интуиция говорила, что они больше никогда ко мне не вернутся. Я постоянно чувствовала на себе яростные выплески магии маркиза, но они не достигали цели, обтекали меня, не причиняли вреда. Я мысленно благодарила Бартрейна за такую заботу и защиту. Только он чувствовал меня, понимал насколько сильно зол и неадекватен был аристократ, теряющий влияние и все права на меня.
Когда закончился обряд, и я на законном основании могла называться маркизой Хейллин Виндау, он бросил в мою сторону:
– Этот развод ничего не даст тебе, Хейллин. Император не подтвердит его. В отличии от тебя, я получу больше, чем потерял. Пусть ты теперь свободна и можешь отдавать свою силу любому, но, как и прежде, забирать её буду только я, – меня поразила уверенность этого мужчины в собственных словах. Я не хотела верить, что он так просто признается в готовности брать меня силой. – Теперь я не скован рамками брачного договора и не ограничусь одним актом раз в несколько недель, – все это он говори тихо, так чтобы услышать его могла только я.
Неприятно осознавать, что человек, который должен быть мне благодарен за собственное освобождение, угрожает мне. Что понятие чести ему совершенно не знакомо, а я всего лишь удобное дополнение к обретенной силе.
Нет, я не сожалела о своем решении найти и освободить его. И нет, я не боялась его угроз – есть Бартрейн, есть отряд наемников.
И есть моё нежелание продолжать этот путь вместе.
Глава 33
Бартрейн Клиффор
Решение о том, чтобы не снимать блокиратор с шеи маркиза Блисс, мы приняли всем отрядом. В первые сутки после побега у Ольвейга просто не хватило бы сил, а после встречи супругов – желания. Я или Линн могли отдать ему приказ, и он не стал бы противиться или оспаривать его. Но такой приказ отдавать никто не торопился: Линн забыла, а решил перестраховаться.
Как оказалось, не зря.
Маги и оборотни все время удивлялись, насколько легко и просто мы проходим огромные расстояния, а я боялся спугнуть нашу удачу. Но стоило вспомнить рассказы учителя о путешествии миледи Аркадии Мален (ей оно далось намного тяжелее, а миры подкидывали испытание за испытанием) и сравнить всё, что слышал когда‑то и мог наблюдать сам, как понял – миры ведут нас. Ведут и помогают Линн преодолеть препятствия без потерь и потрясений.
Вот тогда мне стало страшно за себя и свою женщину: скорее всего, испытание ждет нас обоих впереди. И чем легче нам сейчас, тем тяжелее может прийтись в будущем.
Было ли это испытанием или нет, но в городке на границе нас ждали первые серьезные неприятности: расслабились от того, как легко и просто нам всё дается, допустили ошибку и оказались заперты в храме без возможности безопасно выйти из него.
Я поразился тому, как быстро сориентировалась Олейва Глоссир и смогла очаровать и покорить храмовика, а тот сыграл ей на руку и предложил сочетать браком любого из нас. Он так ловко обосновал все, что не было возможности уличить его в лукавстве. Но…
Да, я сознательно нарушил запрет на чтение и ментальное вмешательство – не до соблюдения законов в той стране, где их в принципе нарушают все, кто может себе это позволить. И судя по тому, что я увидел в его мыслях, поступил абсолютно правильно: сочетать браком первой степени у него в планах не было. Только браком третьей степени и только из желания почувствовать собственную власть. Он упивался значимостью и властью и принимать в расчёт желания никого из нас не собирался.
Невероятно, но он пытался нарушить заповеди богини Лаяны и не боялся получить от неё наказание. А вот с зароками он не лгал, но и не договаривал: это были совсем другие зароки и обеты, и они никак не могли быть теми, что он озвучил. Удивительно, что при таком раскладе, служитель не сдал нас стражам сразу же.
Служитель не подозревал, что среди нас может найтись рунный маг или знаток. Но у меня были достойные учителя, а я прилежным учеником. Как и все собравшиеся здесь наемники.
Соглашаться на расторжение брака супругов Блисс служитель даже не собирался. Он хотел настоять на том, чтобы провести нерасторжимый ритуал, и мне пришлось подтолкнуть его к правильному решению. Мягко и незаметно внушить мужчине нужную мне мысль стоило изрядной части резерва, но я верил – Линн восполнит его, стоит только прикоснуться к ней.
Как и когда такое произошло, для меня так и осталось загадкой, но Линн и вправду могла одним прикосновением передать немного силы мне. Я почувствовал это в лесу, когда обнимал её и успокаивал после разговора с маркизом. Порадовался тогда, что угрозы перенасыщения силой и гибели Линн можно избежать. А эта угроза появилась бы, если бы мы не успели с разводом – Линн уже искрилась и сыпала радужными нитями, как несколько недель назад в Империи.
О том, что ей придется уступить маркизу, я предпочитал не думать.
Сообщить о нарушении служителем храма божественных законов и заповедей придется, и я видел по лицам товарищей – тут справятся уже без меня. Мои манипуляции не остались незаметными для них, так же, как и оговорки храмовика. Передо мной же стояли другие задачи.
… Стоило нам удалиться от города, как я пересадил Линн на лошадь перед собой. Мне было глубоко наплевать на все угрозы маркиза: пока на нём блокиратор, ни мне, ни товарищам он ничего не сможет сделать.
Да, я осознавал, что встал на пути у самого сильного мага всех шести миров Ожерелья Яниры и в его лице получил страшного врага.
Да, я понимал, что зря демонстрирую свои намерения и с этим можно было подождать до портальной арки. Но ждать я больше был не намерен.
Зря он угрожал Линн, у оборотней достаточно тонкий слух, чтобы разобрать его слова и понять степень опасности для неё. Теперь его дорога в Карнос окажется намного тяжелее, а ошейник снимать будут либо по решению Совета Гильдии, либо за очень большие деньги. А Император Славлен не сможет ему сейчас ничем помочь и надавить на Гильдию во время встречи представителей шести миров у него не получится. Он растерял все козыри для шантажа и манипуляций, как только семья маркизов ускользнула от него.
Боюсь представить себе, как сильно исказит руны Ольвейг при очередной «неудачной попытке» снять ошейник с маркиза. Наемники никогда не позволяют безнаказанно обижать или угрожать своим. Линн своя, и этим всё сказано.
Пройти через посты на границе получилось достаточно легко. Мой учитель и отец Несси внимательно отнесся к моей просьбе. Отряд полукровок орков с одеждой для Линн и сопроводительными документами встретил нас со стороны королевства людей.
Линн пересекала границу в плотном хабжахе и одежде, расшитой защитными рунами. Те, что для нее расшивала Несси, давно износились, истрепались и потеряли защитные свойства, а дочери, хоть и приемной, уважаемого орка семьи ар Рраими не пристало ездить в отрепьях.
Пару часов от границы до портала перехода в Балию Линн проспала у меня на руках. Не хотелось её будить, но пришло время прощаться с отрядом и расторгать наши контракты. Свой я давно решил не расторгать ни при каких условиях и обстоятельствах, а вот товарищей пора отпускать.
Да и Гильдии не помешают те сведения, что мы получили от Линн и во время путешествия.
А пока Совет сообразит и сможет связаться со мной, я успею закончить всё намеченное в Балии.
Линн не стала спрашивать ни о чем, и расторгнув контракты с наемниками, смело шагнула со мной в портал. Она не видела с каким предвкушением скалятся эти «достойные мужчины».
Да, да. Прощаясь она так и сказала, что была рада познакомится и пообщаться с «достойными и прекрасными» во всех смыслах представителями Гильдии. Не стал её разубеждать, ведь мы и правда вели себя в её присутствии достойно. Не всем выпала такая честь видеть нас только с хорошей стороны, особенно во время похода.
В Балии нас уже встречали. А не далеко от портала был разбит лагерь, к которому мы сразу же направились.
– Не боишься связывать свою жизнь с ведьмой, Бартрейн? – Старый ар Рраими, как всегда, был не сдержан в словах и вместо обычного приветствия начал с неудобных вопросов. Немного напрягшаяся Линн подтвердила и слова учителя, и мои собственные догадки – она и вправду была ведьмой.
Не удивительно. Несси не стала бы называть сестрой магиану или человечку, а Маришша не приняла бы во внимание чувства и желания женщины любой другой расы, и это без вариантов. Только с сестрой по силе и дару эти две женщины считали достойными их усилий и потраченного времени. Единственным исключением для Маришши стала Аркадия, но это было больше пятнадцати лет назад.
– Не боюсь, учитель. Все в силе? Нам никто не помешает?
– Не помешает, но мне придется исправить несколько ошибок, которые допустила моя дочь. Это не займет много времени и с этим справятся мои ученики, а мы пока поговорим.
Я волновался за Линн, пока она не появилась в шатре у старого пройдохи. Боялся, что она воспримет прямоту и честность орков за наглость или желание оскорбить и обидеть. Да, орки славились своей прямотой, граничащей с откровенной наглостью и хамством. Но такими они были: честными и открытыми для тех, кого приняли, и хитрыми и изворотливыми с теми, кто не достоин уважения.
Но Линн была спокойной и удовлетворенной, я бы сказал, что умиротворенной.
– Просто разорвали связь с судьбой и жизнью прежней хозяйки тела. Моя дочь их привязала друг к другу, а это ничем хорошим не закончилось бы, – ар Рраими ответил на мой невысказанный вопрос и обратился уже к Линн. – Тебе, девочка, больше ничего не грозит. Иногда будут сниться сны о твоей прежней жизни, но ты ведьма и это нормально. Поживешь в степи пару месяцев и окончательно все изменится. А вот искалеченную магию лечить придется долго, и лучшим местом для этого будет мир похожий на твой родной. Попробуйте перейти в Таррако.
Несколько часов прошли за подготовкой ритуала. Я не стал спрашивать у Линн согласия на него, чувствовал её готовность принять меня и идти до конца. Единственное, что волновало меня, окажутся ли мои догадки верными и не проявится ли печать изгнанника сразу после соединения с любимой. Но учитель успокоил меня, задав вопрос:
– Неужели ты веришь, что ваши законы действуют на земле орков? – Я верил в обратное. Но ведь в Балии жили маги и люди, было отделении Гильдии, и я не исключал возможность собственной ошибки. Не хотелось обрекать любимую женщину на жизнь рядом с изгоем.
Пятеро учеников ар Рраими начали обряд, когда Мракеш покинул небо и над степью загорелись первые звезды. Линн нервно сжимала мою руку, и я понимал её – всех деталей предстоящего ритуала ей никто не рассказал, иначе она бы билась в панике и могла не согласиться на его проведение.
Я сам протянул ей бокал с зельем, от которого лишь пригубил. Мне сейчас, как никогда, нужна концентрация и собранность, поэтому дурманить голову зельями не стал Уже когда ритуал входил в завершающую стадию, почувствовал, как содрогается земля под копытами лошадей.
Повелитель степей и муж Ранессии опоздал и уже ничем не мог нам помешать.
* * *
– Барт, – Линн выдохнула мне губы хриплый стон, заставляя меня вздрогнуть. Когда женщина произносит твоё имя вот так – хрипло, едва слышно, на выдохе – она может рассчитывать на полную капитуляцию с твоей стороны.
И становится уже не важно, что эта ночь навеки свяжет тебя с ней, что на выходе из шатра тебя могут ждать желающие твоей смерти, что Повелитель степей завтра может выставить на бой против тебя самого сильного воина, чтобы сделать вдовой эту женщину, что, если выживешь – тебе придется всю оставшуюся жизнь оглядываться и прикрывать спину.
Неважным становиться всё кроме этой женщины. Ты встретишь любую опасность со счастливой улыбкой на губах.
Мои руки уже расстегнули последний крючок на её белье и расплетали растрепанную косу. Волосы пепельной волной обняли её плечи и сыпали искрами силы вокруг нас.
Мракеш, как же она прекрасна!
Линн обняла меня за плечи, полностью сдаваясь под напором моих губ. Я застонал, не в силах больше сдерживаться, и приподнял её над землей. Маленькие ладони прошлись по моим плечам, опустились на грудь едва касаясь, но каждое прикосновение обжигало сквозь ткань рубашки.
Мало. Как же мне мало этих прикосновений. Хотелось почувствовать её руки на коже. Я рванул с себя рубашку. Она треснула, и отбросил от себя обрывки. Мешают.
Линн тихонько хныкнула мне в губы и расстегнула на мне штаны, стянула их. Я опустил любимую на шкуры в центре шатра.
Боги, я не в силах оторваться от неё, разжать объятья, даже если сейчас все орки племени ворвутся и потребуют остановить обряд.
Мои руки блуждали по её телу: приподнимали полную высокую грудь, теребили крупные розовые соски, оглаживали крутые бедра, проходились по тонким изящным щиколоткам.
Какая нежная, бархатная кожа.
Мало. Мне этого мало.
Я не отрывал взгляд от Линн – глаза в глаза. Не отпуская её ни на одно мгновение, не давая закрыть их.
За стенами шатра обряд вступил в завершающую фазу: шаман закончил камлание и послышался размеренный стук в барабаны. Гулкие первые удары ладоней по коже заставили остановиться на мгновение сердце, а потом снова забиться, но уже в древнем ритме, задаваемом невидимыми музыкантами.
Еще одним поцелуем я заставил исчезнуть страх, которым ощутимо повеяло от Линн при первых ударах барабанов. Её эмоции я чувствовал, как свои – настолько сильно она открылась и доверилась.
Ритм барабанов наращивал темп, закручивая все эмоции в тугую спираль, натягивая между нашими сердцами и душами пока еще тонкую нить, заставляя течь кровь быстрее. Желание пронеслось по венам огненным потоком, стирая мысли, оголяя нервы, превращая нас в пылающие факелы.
Удар барабана. Нить крепнет и становится неразрывной.
Удар барабана. Удар сердца. Один на двоих.
Удар барабана. Удар желания в пах.
Я сосал, лизал, прикусывал её соски. Ласкал губами тонкую кожу на шее.
Запах её желания дразнил обоняние и разрывал мозг. Я дотронулся до набухших складочек, и меня затрясло. Линн выгнулась навстречу моим пальцам, подалась вперед, потерлась о ласкавшую её ладонь. А потом обхватила мой член, погладила головку и задвигала рукой.
Вверх. Вниз. Снова. И снова.
Сильно. Нежно. Невыносимо.
Янира, как же тяжело сдержать себя, не поддаться искушению, не ворваться в неё раньше времени.
Ввел в неё один палец и зашипел сквозь зубы.
Горячая, влажная, тесная.
– Барт, – еще один хриплый стон.
Не выдержу, точно сорвусь. Барабаны замолчали одновременно. Остался последний удар, надо дождаться его.
Я отстранил от себя руку любимой, раздвинул коленом её бедра, провёл головкой между складок и вошел в неё одним движением бёдер. В этот момент все барабаны грянули одним мощным ударом.
Крепко обхватил за плечи, спеленав Линн своими объятьями, не давая опомниться и воспротивиться тому, что произойдет дальше. Пусть на неё ещё действовало зелье и дым сожженных в костре трав, но рисковать я не хотел.
Почти невозможно сдерживаться и не поддаваться желанию двигаться.
Полог отодвинули и в шатер вошли шаман и Повелитель – они стали свидетелями свершившегося брака. Последний гневно сверкнул на меня глазами, а шаман бесстрастно произнёс:
– Соединение судеб завершено. Свидетельствую перед живыми и перед духами предков.
– Свидетельствую, – орк действительно опоздал и признал это своим ответом. Оба вышли из шатра так же стремительно, как и вошли. А я ликовал.
Моя! Моя жена… Моя любовь… Моя жизнь…
Хочу. Всю. Мою. До одури. До изнеможения.
И пусть все миры подождут.
Я неистово целовал её глаза, губы, шею. Дышал ею.
Радовался, что свидетельство шамана прошло мимо её сознания, что за пеленой желания она не заметила вошедших в шатер, что Повелитель не пошёл против законов собственного народа.
Забыл о Повелителе и о шамане.
И двигался. Двигался. Двигался.
Глубоко, неистово, нереально.
Ловил каждый её стон, каждое ответное движение навстречу.
Наслаждался. Брал. Терял рассудок, терял себя, находил и снова терялся, растворялся в ней.
Сладкая, хмельная. Моя.
Никогда ещё так не было. Никогда. Никогда так.
Ещё удар сердца. Ещё одно движение.
– Барт! – И вместе с оргазмом Линн стремительно ворвался поток её силы, выжигая метку изгоя и обрывая все нити клятв. Очищая меня. Я потерял связь с миром. Потерял связь с реальностью. Не мог остановиться, продолжая двигаться в ней, продлевая удовольствие. Напитываясь силой, которую она так щедро и мягко отдавала мне.
Никогда так не было! Никто не рассказывал, что сила может так спокойно впитываться, и её не надо сдерживать, обуздывать, контролировать.
Я не помнил о силе, когда настаивал на полном ритуале. Я забыл о ней, когда брал свою женщину. Я не ожидал такого подарка от Линн.
