Текст книги "Долг чести, или Верность чужому мужу (СИ)"
Автор книги: Рина Полевая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Глава 29
Бартрейн Клиффор
Десять дней (ровно столько потребовалось нам, чтобы пересечь почти всё королевство людей – Легору, и добраться до местности откуда можно было начинать поиски маркиза) я приучал Линн к своему постоянному присутствию. Но и сам привыкал и привязывался к ней настолько сильно, что становилось страшно за неё и за себя.
Легкие прикосновения к её рукам и плечам стали для меня необходимостью, без которой я не представлял себе уже ни одного дня. Я обнимал её за талию при малейшей возможности, делая это непринужденно и как бы мимоходом. Поправлял выбившиеся из‑под хабжаха прядки волос и с радостью наблюдал, как она реагирует – легкий румянец и робкие улыбки в ответ на каждое из них говорили о том, что она не оставалась безучастной.
И как бы тщательно она не давила в себе эмоции, как бы сильно не стремилась скрыть их от меня, но я ловил отголоски удовольствия, робкой надежды и зародившейся симпатии, спрятанные за страхом и усталостью.
И ночи. Все свои ночи я проводил возле своей женщины. Ложился к ней, когда она засыпала, обнимал её и целовал, пока она спала. Вставал раньше, чтобы не спугнуть зародившиеся в ней чувства. Мучился от нереализованных фантазий, но отказаться от этого не мог.
Среди наемников не нашлось ни одного, от кого бы укрылось изменение моего отношение к Линн и ночевки с ней, но никто из товарищей не посмел напомнить мне о нарушении контракта или отпустить пошлую шуточку, как это бывало раньше. Иногда казалось, что все, затаив дыхание (или сделав ставки, что скорее всего), наблюдают за нами.
А возможно, все приняли мои ухаживания за очередное задание Гильдии. Репутация среди своих у меня сложилась давно, для присутствующих не был тайной и род моих занятий при дворе, так что никто не был бы удивлен, если бы Линн стала моим очередным заданием.
Но она не была им. Ни в коем случаем Линн не была моим заданием. Ответ от Гильдии был однозначным – сохранить ей жизнь, вытащить маркиза и предоставить их обоих Совету по окончанию спасательной экспедиции. Никто не принял к сведению ни мои рекомендации, ни совет Маришши предоставить отдельную защиту для каждого из семейной четы по отдельности.
Всё же я ловил время от времени в глазах товарищей осуждение и непонимание, что не стало неожиданностью для меня. Я уже давно понял, что Линн для них стала своей. Еще не как член Гильдии, но как одна из тех, кто достоин уважения без видимых для всех причин.
Всего один раз ко мне на очередной ночевке подошел Орг и попробовал завести разговор, но я просто послал его заниматься собственными делами и не лезть ко мне. Грубо и так не похоже на меня прежнего. Обсуждать Линн я не готов был ни с кем.
* * *
– Смотрите, миледи. Смотрите и прочувствуйте всё, что вас ожидает на примере этой женщины, в случае, если вы совершите хоть одну ошибку. Если у вас и после этого останется желание продолжить авантюру, мы обсудим всё ещё раз, – я не дал ей возможности спрятаться за своей спиной, намеренно заслонил собой вход в таверну, чтобы она не смогла уйти и досмотрела развернувшуюся сцену до конца.
Возможно, что после увиденного в ней поубавится решимости самой идти в лагерь рабов возле шахты, и нам придется искать другой способ, чтобы убедить маркиза Блисс поверить нам и быстро решиться на побег. Это будет намного сложнее и одновременно проще: мне не придется думать ежеминутно о том, как не допустить ошибку самому, предусмотреть все нюансы и не подвергнуть её ещё большей опасности, но безоговорочно принять и поверить постороннему человеку маг, прошедший через рабство и дрессировку надзирателей, не сможет.
Во мне сейчас боролись противоречивые чувства. С одной стороны, мне хотелось схватить ее в охапку и увезти подальше из этой убогой страны, с другой – без ее супруга связь между ними оборвать не получится. За это не возьмется ни один служитель храма, особенно если эту связь создавали в другом мире.
Как я и предполагал, действие во дворе разворачивалось по самому плохому сценарию: молодая женщина, высокомерно вздернув подбородок, замахнулась и отвесила пощечину одному из мужчин, которые окружили ее и отпускали похабные шутки, потом потребовала принести извинения за нанесенное ей оскорбление. Огромная, несусветная глупость в этой части Легоры, нужно было промолчать и дать разобраться со всем своим спутникам.
Большей глупостью было только появление в мире Ланьяра без опекуна‑телохранителя. И как результат – мгновенно вспыхнувший бой, скрученные охранники, рабские ошейники на всех выживших и показательная порка для леди, которая, впрочем, так и не состоялась.
Я не дал отвернуться Хейллин ни на мгновение. Она должна была почувствовать запах крови и нечистот после боя, увидеть каждый удар плетью по оголенной спине женщины, услышать каждый крик или стон несчастной. Единственное, что я не предусмотрел – это насилие.
Женщину не стали уродовать или калечить кнутом: не церемонясь разорвали на ней одежду, только не на спине, как я ожидал, а спереди. Ощупали её на виду у всех и затащили в конюшню. Оттуда доносились крики и плачь несчастной, а Линн замерла, словно окаменела.
Мне пришлось поднимать ее на руки и нести в комнату наверху. Она не сопротивлялась, обняла крепко за шею и спрятала бледное лицо у меня на плече. Пока я поднимался по лестнице, она не произнесла ни слова.
В комнате нас уже ждали все, представление во дворе ни для кого не осталось незамеченным – крики женщины были слышны даже здесь.
Я не сомневался в благоразумии Линн, и теперь нам оставалось принять окончательное решение: кто наденет на себя рабские ошейники‑блокаторы, а кто будет играть роль сопровождающих.
– Корд, вы смогли определить более точное место нахождение маркиза? – Едва я усадил Линн на скамью, как она перестала напоминать сломанную игрушку.
Поразительная выдержка и моментальное преображение: еще несколько минут назад она была на грани истерики, и вот перед нами настоящая леди, хладнокровно задает вопросы и готова идти дальше, несмотря ни на что.
Вопрос не был праздным: пока мы ходили по поселку, Корд и Гроулен должны были провести ритуал поиска на крови. К сожалению, крови дочери маркиза нам найти не удалось, но для такого сильного мага крови как Корд достаточно было и крови маркизы: брачные узы и связь между ними давали такой же результат.
– Нет, миледи. В этот раз ничего не получилось. Необходимо идти по нити брачной связи, – мне захотелось задушить Гроулена собственными руками. Спустись он вниз и скажи об этом раньше, и я не позволил бы Линн наблюдать за неприглядной сценой во дворе. Я надеялся, что в этот раз ритуал пройдет более удачно и присутствия женщины на месте не понадобится, а поведение местных служителей закона заставит её отступить. Теперь же она, оказавшись незаменимой, точно откажется остаться в стороне от операции.
Я молча достал из сумки приготовленные Несси сборы, сам смешал в нужных пропорциях травы, добавил во все это немного вина, а Линн привычно сдвинула рукав и позволила сделать очередной надрез на запястье.
О том, какой силой обладает кровь этой женщины уже ни для кого не было секретом: за последние двое суток ей пришлось не раз давать свою кровь для ритуала поиска и для зелья восстановления магам‑поисковикам.
В первый раз, когда это произошло на глазах у отряда, удивлены были все кроме Корда и Гроулена. Они уже применяли её кровь для поисков, когда были в Ланьяре в прошлый раз. Только благодаря тому, что магия в крови была достаточно сильна, они и смогли отыскать так быстро следы мага в мире Ланьяра. А вот остальные, в том числе и оборотни, впервые столкнулись с таким явлением.
– Почему, Корд?
– Потому что зоне поиска находится рынок рабов и шахты по добыче драгоценных камней. Отсюда далеко – двое суток пути, но между ними не большое расстояние, всего пара часов на лошадях. Из‑за того что они находятся на одной линии – невозможно ничего точно сказать, – на вопрос женщины опять ответил не Корд, а Гроулен. Наш главные поисковик был пока не в состоянии говорить. Сейчас в него вольем настойку с каплей магии Линн, и через пару часов он будет полон сил и готов снова продолжить поиск.
– Но мы можем попробовать еще раз. Для этого нам нужно переместиться немного в сторону от основных дорог.
– Бартрейн, Вейн, это уже по вашей части. Но с маркизом в любом случае необходимо говорить мне, – упрямая женщина, так и не отказалась от своего решения.
– Миледи, вам не стоит так рисковать, – я снова попытался разубедить её, но в этот раз она не отмахнулась.
– Бартрейн, вы не знаете Стеверга так, как знаю его я. Он не поддается на ментальные приказы и ваши способности не помогут.
– Она права, Барт, – в разговор вмешался Орг, и я был этому совсем не рад. – Если маркиз находится в шахтах, то все твои силы и умения в ментальной магии потребуются, чтобы выбраться оттуда. На уговоры и обработку маркиза у тебя попросту не останется ни сил, ни времени, даже если на нем не будет рунного блокатора.
– В шахтах находятся заключенные маги и расположены лаборатории для исследований? – Вейн задумчиво рассматривал карту, что‑то отметил у себя в записях и вопросительно посмотрел на товарища. Орг выдержал его взгляд и кивком подтвердил догадку оборотня:
– Они могут быть теми самыми шахтами, а могут и не быть. Сперва меня содержали на севере в пещерах, но за три года несколько раз перемещали. Дважды с караваном среди рабов и один раз с осужденными в шахты по добыче рубинов.
Мне не понравились переглядывания и недомолвки товарищей, и я потребовал объяснений.
– Что это значит и почему мне раньше ничего не сказали?
– Потому и не рассказали, что нет полной уверенности ни в чём. Ходили только слухи, и они противоречивы. Проверить любой из них не представлялось возможным, – оборотень помолчал не много, а потом обратился к Линн: – Миледи, вы тоже не были до конца откровенны с нами. Я не стану спрашивать, чем ценен ваш супруг, но вот какими способностями он обладает мне очень интересно. Мог ли он сопротивляться сканированию? Какие клятвы давал?
– Если бы вы больше знали об Империи, то не стали бы задавать подобных вопросов. Конечно же он давал клятвы Императору, – она хотела продолжить, но я остановил её.
– Миледи, вам нет необходимости отвечать, – дальше я уже обратился к Вейну. – Ты ушел от ответа, Вейн.
– Ходят слухи, что шахты и лагеря рабов используют для содержания неугодных магов и ценных заложников. Тех, кого необходимо хорошо спрятать, оставить живыми и при этом использовать по максимуму. Одних подвергают сканированию, на других испытывают новые разработки, третьи просто отрабатывают свое содержание, добывая камни.
– Почему не проверили сразу эти шахты? Орг, почему сразу не рассказал о них?
– Потому и не рассказывал, что не был до конца уверен.
– А сейчас?
– Есть вероятность, что я ошибаюсь.
– Есть вероятность, что ты прав.
– С рынка его будет намного труднее вытащить, чем из бараков на шахте. Там по крайней мере не подключают ошейники к охранным контурам и надеются на количество надсмотрщиков и на природные особенности рельефа, – Орг говорил спокойно и уверенно, пытаясь успокоить меня и убедить всех в собственных словах. – Поверь, я знаю, о чем говорю. Сбежать мне удалось именно из шахт.
Я мало знал о том периоде в жизни друга, мы никогда не затрагивали больные темы и старались не пускать в свое прошлое никого. Но то, что он провел несколько лет в ошейнике‑блокираторе тайной не было.
Историю его скитаний по Ланьяре и то как он попал в Независимые земли больше двадцати лет назад я узнал совершенно случайно. Он был слишком пьян, чтобы контролировать себя, а я не задавал лишних вопросов, чтобы вникнуть в детали.
Сейчас же он готов был поделиться своими знаниями.
– Давайте уберемся из этой убогой таверны и поговорим уже после того, как точно выясним, где содержат маркиза.
Собрались мы довольно быстро, но пришлось основательно запастись водой. Оборотням не удалось обнаружить поблизости источников или колодцев, они не чувствовали воду в радиусе дневного перехода. Всё‑таки без знания местности или надежного проводника дальше двигаться было не разумно. Но здесь не было никого, кому можно было доверять.
Не совсем раннее утро, начавшееся так неудачно, завершилось нашим поспешным отъездом. Старый трактирщик не был удивлен и с пониманием отнесся к тому, что мы уехали сразу после представления. Видимо не в первый раз представители местного закона вели себя как разбойники с большой дороги. Он терял клиентов, но несмотря на это предложил вернуть деньги, заплаченные вперед. Надеюсь, что он понял намек Орга на молчание о том, в каком направлении мы уехали.
Проехав около часа по направлению к границе с оркскими степями, мы свернули с основной дороги к ближайшей роще. К сожалению лесные массивы начнутся дальше, когда мы приблизимся к горам. Эти горы были видны на горизонте, но как всегда на больших открытых пространствах расстояния обманчивы: до них не меньше двух суток пути, хотя кажется, что еще немного и мы их достигнем.
Сейчас же нам придется передвигаться по открытой местности и надеяться на то, что нам никто не повстречается.
Абсолютно пустынная местность с выгоревшей травой и терпкими ароматами. Изредка мы видели зеленые островки, окружавшие старые развалившиеся лачуги. Все говорило о том, что здесь не всегда было так безлюдно.
То, что мы приняли за рощу, оказалось заброшенным поселкам и подходило для нас идеально. Здесь мы решили остановиться и провести ритуал поиска еще раз.
И буквально через час, когда пара домов было расчищено от завалов и камней, а Корд и Гроулен подготовили все для ритуала, Линн в который раз за день закатала рукав и подставила запястье под мой нож.
Глава 30
Хейллин маркиза Блисс
Мы несколько дней прожили в заброшенной деревеньке. Наверное, правильны было назвать её поселком: деревянных частей в ней были только несколько перекошенных ставней, пару расщепленных дверей и сады вокруг каждого дома.
Я удивлялась тому, как могли сохраниться зелеными участки вокруг развалин, но все оказалось до боли простым: подведенные из засыпанных колодцев дренажные системы, которые работали на магии. Здесь амулеты и артефакты еще не разрядились, поэтому и участки без присмотра чувствовали себя прекрасно.
На мой вопрос, почему здесь никто не живет, ответил один из оборотней:
– Эти земли лет тридцать назад принадлежали оркам, и граница проходила не по горам, а приблизительно там, где сейчас находятся торговые пути. Их вытеснили с исконных земель, которые никому не были нужны, – обычно территории захватывали и заселяли, а тут совсем непонятно для чего. Не дожидаясь моего вопроса, мужчина хмуро продолжил. – Ненависть людей и магов к представителям других рас на Ланьяре очень сильна, а залежи мрамора и драгоценных камней полностью оправдывают их в собственных поступках. В Граре – княжестве оборотней, нет гор и почти нет рудников. Только далеко на севере, где нет больших поселений. Но это не останавливает ни магов, ни людей от постоянных попыток захватить нас. После открытия порталов пятнадцать лет назад ситуация немного изменилась. Но это только затишье. Ни люди, ни маги не изменили своих планов.
Мне стало совсем нехорошо от плохих мыслей. Нет, интуиция давно молчала и ничего не говорило о том, что мне что‑то грозит. Но было неприятно осознавать, оборотень прав. Даже в Карносе, относительно благополучном мире, никто не торопился хоть немного изменить мнение простых обывателей, и воспитанные на страшных сказках и историях они искренне считали, что только люди и маги достойны жить.
– Миледи, скажите, зачем вам все это? – Оборотень обвел руками вокруг, явно намекая на моё нахождение здесь и сейчас, на то, как я стремлюсь освободить маркиза. Задав этот вопрос, он вступил на опасную почву. Никто из наемников раньше не осмеливался интересоваться мотивами моих поступков. – Вы не любите своего мужа. Вокруг вас с Бартом искрит от напряжения и явно разит желанием, когда вы находитесь рядом. Я не хочу ни оскорбить вас, ни обидеть: вы достойная девушка. И вы магиана, но ведете себя нетипично. Я вас не понимаю.
– Стеверг мой единственный защитник, моя надежда на хоть какую‑то свободу, – я рассчитывала, что такого ответа ему будет достаточно, и мы оставим неприятную и неудобную для меня тему. Но мужчина лишь оскалился и ехидно заметил:
– Единственным настоящим защитником для вас является Барт. Вы прекрасно об этом знаете, но упорно отрицаете, – наглый и упрямы наемник не понял моего намека или не захотел щадить мои чувства.
Я и сама, поговорив с Маришшей и не услышав внятного ответа от Бартрейна, понимала, что никто мне не сможет помочь. Единственным правильным поступком было забыть про Стеверга Блисс и с отрядом попробовать уйти в мир Таррако, где меня охраняли бы законы о переселенцах. Но оставить без помощи аристократа почему‑то не хотелось.
Какой бы сволочью он ни был, как бы дурно не поступал с Хейллин, но бросить его поиски я себе не позволила. Я была единственной, кроме Гильдии наемников, кто решился на его поиски. Даже горячо любимая и любящая дочь оставила его, уехав из поместья в неизвестном направлении она просто подписала ему смертный приговор. А ведь всего несколько капель её крови, контракт с наёмниками, оплаченный из средств отца, и маркиз был бы уже дома.
– Есть такое понятие как честь и верность. Я могу переспать с десятком мужчин, но остаться верной. Верной себе, верной семье. Как только я предам свои принципы, от меня и моей чести не останется ничего. До развода или смерти маркиза я являюсь его женой, а значит просто обязана отстаивать его интересы и вытащить из неприятностей. Что будет потом, это уже не важно, – получилось путанно и возможно не совсем понятно, но именно эти слова пришли мне в голову. Я понимала, что говорю правду.
Вернее, права была Маришша, я начала меняться с первого дня пребывания в этом теле. На мои изменения влияла не только память Хейллин, но и то что я превращалась в ведьму.
Маркиза я считала своим с самого первого дня. Не важно кем или чем, но своим и точка. Как ни странно, но Бартрейна с самой первой встречи то же захотела присвоить. И мотивы своих поступков я увидела с другой стороны.
Я не могла понять фразу Маришши, но в эту минуту её смысл стал для меня откровением. Ни одна из нас не станет претендовать на то, что уже принадлежит другой ведьме.
Про честь и верность я тоже не соврала, именно так я сейчас думала.
– Мы освободим Стеверга, а что будет дальше – посмотрим.
Еще одна мысль меня поразила и стала неприятным открытием: за месяцы, проведенные в теле Хейллин, я не вспоминала о прежней жизни. Не думала о бывшем муже и собственном сыне, не пыталась в очередной раз разгадать, почему родная мать поддержала Мстиславского при разводе. Я забыла обо всём, что занимало мои мысли последние пару лет и ввергало меня в очередную депрессию.
В первые дни я ещё цеплялась за остатки прежней себя и жалела о той, оставленной жизни, надеялась найти способ вернуться домой. Но после того как Несси произнесла клятву и скрепила её кровью, я как будто вычеркнула свое прошлое и смирилась.
Этот оборотень расспросами разбередил то, от чего я отмахивалась, то, что я спрятала и к чему не хотела возвращаться. Гораздо безопаснее для меня казалось открывать куски памяти Хейллин, не дать себя использовать и, как это ни странно, не дать изменить этим воспоминаниям меня. Но оказалось, что я уже изменилась.
– Мы надолго останемся здесь?
– Скорее всего на пару недель придется задержаться. Разведка и планирование – дело не быстрое, – оборотень так и остался сидеть возле меня, а я не ожидала, что его слова так обрадуют меня. – Мы уже начали расчищать один из колодцев
Нет, я не старалась отложить или затянуть с походом к шахте, просто мне хотелось побыть еще хоть немного в неведении. Трусливая политика, я знаю. Но потом всё изменится и ещё неизвестно в какую сторону.
Никогда не думала, что неустроенная походная жизнь будет казаться мне более привлекательной, чем жизнь в комфорте. Мне, городскому жителю, никогда не приходило в голову, что рай действительно может быть и в шалаше. Или как в данном случае в полуразрушенном поселке без воды и нормальной пищи.
Компания наемников мне нравилась гораздо больше, чем все знакомые Хейллин аристократы. Не знала, что я буду скучать не по удобству земной жизни, а по общению с подругами, которых потеряла из‑за собственной глупости, и по обществу язвительной Несси.
…Две недели пролетели быстро и почти незаметно. Мне не давали заскучать Хорикейн и тот самый оборотень, который так беспардонно высказался. Оборотень, имени которого я так и не вспомнила. Иногда мои охранники менялись, но ни разу со мной не остался Бартрейн или баронет Палмир.
Мне очень подробно рассказывали о мире Балия, об орках и их законах. Меня готовили так же, как готовили к путешествию по миру Ланьяра. Единственное, что я не смогла осилить – владение хоть каким-то видом оружия. Я оказалась необучаемой: не могла держать в руках меч, не хватало силы натянуть тетиву лука или меткости, чтобы попасть в цель из арбалета.
Остальные наемники уезжали и возвращались, отсутствовали по несколько дней. Они уезжали по двое, по трое или по одиночке, иногда всем отрядом одновременно. Возвращались не всегда в том составе, что был в начале, и не всегда целыми и невредимыми. Часто с опустошенными резервами. Заготовленные Несси зелья и травы подходили к концу, но вместо них мне привозили новые, незнакомые, о которых я ничего не знала.
Я наловчилась сама смешивать и напитывать своей силой зелья, каждый раз сверяясь с записями на маленьких листках. Научилась обращаться с огромными ножами, когда приходилось добавлять свою кровь мне удавалось делать надрезы не слишком глубокими.
Наконец наступил день, когда все наемники собрались и я поняла, что время ожидания и подготовки закончилось. Ничего странного или непредвиденного, время на подготовку мужчины обозначили еще в самом начале.
Непонятным было только одно: меня не посвящали в детали и замолкали, как только я начинала прислушиваться к разговорам или задавала вопросы. Меня просто отстранили от этого, как будто я не должна была участвовать или мне отводилась роль молчаливой рабыни.
Я не была против такого: после демонстрации возле трактира, я вполне понимала опасность для женщины и боялась допустить ошибку или подвести своих спутников. Но знать хоть что‑то мне всё‑таки было необходимо.
Какое‑то время я молчала и не протестовала, но ближе к вечеру не выдержала и подошла к Бартрейну за ответами. Происходило что – то такое чему у меня не было объяснений, одни подозрения и ничего больше. Ощущение, что меня пытаются отстранить от участия, крепло с каждой минутой.
Он попросил меня подождать еще немного, и я сдалась: не стала требовать или приказывать отчитаться. Не потому, что успокоилась, просто не смогла проигнорировать его просительный тон и взгляд, который перевернул во мне все. Я боялась того, что увидела в его глазах, или может быть боялась ошибиться?
К тому, что темнота в мирах Ожерелья Яниры наступает быстро, я привыкла еще в Карносе. Мне нравилось наблюдать как это происходит в степи, когда горизонт не закрывают деревья. Я ушла на самую окраину, чтобы ещё раз полюбоваться небом, раскрашивающимся в разные цвета и оттенки лучами заходящего Мракеша. Лаяна и Янира появятся гораздо позже, но я их уже не увижу – в это время я уже сплю. Да и зрелище это не настолько увлекательное.
Я всего несколько раз заставала рассвет, но последние несколько недель выматывалась так, что насладиться встречей всех трех светил мне не удавалось. И было безумно жаль, что мне не с кем поделиться этой красотой. Местные жители давно к ней привыкли, а для меня каждый раз это было чудом.
Барт нашел меня в полной темноте, когда я уже решила, что разговор так и не состоится. Он сел напротив меня и поставил сбоку магический светильник – один из тех, что мы прихватили с Карноса. Таких здесь не делают.
Молчание затягивалось, и мы оба не торопились разрушать атмосферу умиротворения. Не знаю, чем я думала, когда потянулась рукой к его лицу и притронулась пальцами к губам.
А Барт… Барт смотрел мне в глаза, словно пытался что – то найти в них. Я ловила малейшее проявление эмоций в этом взгляде и видела, как безразличное спокойствие меняется на отчаянную бесприютную тоску, а затем – на не менее отчаянную решимость.
С растрёпанной косой и в мужской пропыленной одежде под этим взглядом Барта я чувствовала себя женщиной больше, чем после нескольких часов, проведенных за подготовкой к балу или приему. Желанной красивой женщиной, а не неухоженной и подурневшей за время пути блондинкой.
Меня притянули к себе и поцеловали с такой жаждой и таким наслаждением, что я потерялась и забыла обо всем.
Я растворилась под легкими прикосновениями рук и жадными, ненасытными губами. Меня ласкали, нежили и баловали, а я таяла и теряла себя.
… а утром проснулась в одиночестве. Со мною в поселке остались только Хорикейн и оборотень Вейн.
