Текст книги "Долг чести, или Верность чужому мужу (СИ)"
Автор книги: Рина Полевая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Глава 27
Бартрейн Клиффор
Да, определенно стоило отпустить себя, смириться с тем, что медленно зарождалось все недели общения с Линн, крепло и прорастало во мне, а сегодня чуть было не оборвалось. Причем так нелепо, по собственной глупости и недальновидности.
Я мог лишиться крошечной надежды попробовать завоевать ее.
Одно только то, что Линн сама шагнула мне навстречу – со страхом и смущением, но все же… Не оттолкнула, а приняла то, что он готов был ей дать здесь и сейчас: помощь, опору, поддержку. Пусть пока это проявление минутной слабости с её стороны, но это только начало.
Начало чего, я не мог предугадать или предположить: с моей стороны все было предельно ясно, а вот Линн…
Она вела себя со всеми ровно, не проявляла интереса ни к одному из отряда, вообще ни к кому из окружающих мужчин. Не флиртовала ни с кем за все то время, что я провел рядом с ней.
– Ты очень сильно рискуешь, Барт, находясь так близко к подопечной, – я не сомневался, что Вейн захочет поговорить со мной еще до наступления утра и ждал его немного раньше. Оборотень бы одним из тех, кому были известны детали наших контрактов и поисков маркиза. Он сам помогал найти следы пребывания мага здесь в Ланьяре и был одним из наблюдателей и связных от Гильдии, когда возникали проблемы с магической почтой. Знал мое прежнее отношение к женщинам и проблеме с привязкой и теперь недоумевал. – Отойти от нее можешь?
Я подошел к приоткрытой двери, оглянулся на спящую девушку и кивком показал на дверь напротив:
– Подожди там, мне надо несколько минут, – я проследил как оборотень входит в мою комнату и вернулся к столу.
Решился бы я отправить запрос в Гильдию на свое дальнейшее участие в жизни семьи Блисс? Не знаю. Наверное, все же нет.
Но то, как Вейн рассматривал спящую женщину, как загорелись глаза оборотня при виде белокурых волос и его интерес к ней, поставили точку в моих сомнениях. Я положил лист с посланием в шкатулку магической почты и активировал её.
– Рассказывай, что там Корд плел об этой вашей леди‑спасительнице, – Вейн уселся на единственный стул в комнате и мне пришлось стоять перед ним. Он никогда не скрывал своего отношения к магианам, ненавидел их, не зависимо от места их рождения и проживания. – Ладно Корд, но ты, Барт? Я тебя не узнаю. Мне не нравится то, что я вижу, слышу и чувствую, – он демонстративно повел носом в мою сторону, скорчил брезгливую гримасу и уставился на меня в ожидании ответа. – Как ты планируешь потом рвать привязку, если она уже вросла в тебя?
– Вейн, это не твоё дело.
– Не моё, ты прав. Но это может сказаться на выполнении задания и затрагивает интересы Гильдии. Я говорю с тобой сейчас не как твой приятель, а как ее представитель.
– Тебе стоит дождаться утра, чтоб заводить со мной разговор от имени Совета Гильдии. Обстоятельства изменились, Вейн.
Дураком оборотень не был и понял, что за пару часов произошло что‑то, что может изменить наши планы. Я в нем не сомневался, когда просил для сопровождения по Ланьяре выделить именно его отряд – небольшой, всего в пять существ, – но состоящий исключительно из тех, кто хорошо знает и королевство людей, и государство магов. И каждый из них способен моментально отреагировать на любую ситуацию, проанализировать и найти наилучший способ решения проблемы.
С поиском и охраной миледи мы могли справиться прекрасно и сами, а вот знатоков местности и нюансов общения с местным населением среди нас не было. Не приходилось пока ходить на юго‑восток от Нейтральных земель. Не будь с нами Линн, и это не было бы проблемой: женщины в отряде наемников не так уж редки, но не такие хрупкие и не такие приметные. Хабжах ей придется снять, да и оркской вышивкой светить в государстве магов не стоило – там это только привлечет ненужное внимание. И тут дело даже не в цвете волос (блондинки среди местных магиан обычное дело), а в её манерах, поведении и отношении ко всему и всем.
– Кто она, Барт? Никто из твоих не хочет называть ее имени и отвечать на вопросы. – Я знал, что ему можно доверять полностью, что могу ответить прямо, не нарушив контракт, но не торопился отвечать. Формально, я получил от Линн разрешение донести до Гильдии ее желание вручить свою судьбу в их руки. Но не представлял пока, как лучше это сделать, чтобы выиграть для себя немного времени. Времени, которое я хочу потратить на…, – Значит, я не ошибся и миледи Блисс здесь собственной персоной. Ты же понимаешь, как мы все рискуем, Барт?
Я представлял это гораздо лучше, чем любой в этом и других мирах. И готов был рисковать.
– Лучше расскажи, что вам удалось узнать о нахождении маркиза. Направление отработали? – Я понимал, что времени прошло мало, но раз Вейн с отрядом находились рядом с порталом и встречали нас на выходе, значит они успели выяснить хотя бы приблизительное место, где могут укрывать мага.
– Мы нашли, его следы на границе между оркскими степями, Лиорой и Радияром. Но ты сам представляешь какая это площадь и сколько там всего находится: пересечение трех торговых путей, несколько рудников, рынки живого товара и лагеря торговцев, беженцев и рабов. Корду и Гроулену придется потрудиться, чтобы найти среди этого бедлама одного единственного человека. Я ведь правильно понял, что маркиза здесь для продолжения поисков?
– Правильно.
– Ну тогда я тебя совсем не понимаю. Раз между ними такая любовь и леди готова рисковать ради нее, на что надеешься ты? Тебе же в любом случае ничего не перепадет. Во‑первых не позволит контракт, во‑вторых – не подпустит сама женщина, – ни объяснять, ни разубеждать Вейна я не стал: пусть лучше думает, что Линн без ума от собственного мужа, чем начинает строить собственные планы по соблазнению.
– Давай ближе к делу, – я достал из своих вещей карту этого материка Ланьяры и раскатал ее на столе. Придавил ее края кружками и магическими светильниками и настроился на то, что Вейн включится в работу и оставит попытки разговорить меня. Я пока не был готов ни с кем обсуждать свое отношение к Линн. – Показывай, где именно были обнаружены следы мага.
Вейн быстро сориентировался и обвел область на карте, заставив крякнуть от удивления, территория действительно была не маленькая и не из самых легких для поисков: невысокие горы, покрытые лесами, а между ними и границей с орками – степи. Только в одном месте граница проходила по горной гряде, и нам очень сильно повезет, если не придется уходить к порталу на территории орков именно в том месте.
– Сколько по времени займет переход до этого участка?
– Если женщина выдержит наш темп, то около двух недель.
– Значит возьмем с запасом – три недели. Что сказала Маришша о состоянии Корда? – Восстановить магический резерв он мог и в дороге, тем более что здесь это происходит намного быстрее, чем в других мирах. Но возможность пользоваться магией крови зависит еще и от физического состояния. Никакая регенерация не спасает от воздействия вампиров. Возможно он сможет сесть в седло не так скоро, как хотелось бы.
– Она сказала, что подождет внизу. Спустись к ней и сам спроси, – в голосе оборотня отчетливо сквозило ехидство.
Ни спускаться, ни общаться с Маришшей сегодня я не планировал. Мне хотелось отложить до утра все встречи, дождаться ответов и только потом общаться с окружающими. Единственный с кем я готов говорить сидит в моей комнате и откровенно потешается надо мной.
Между мной и Маришшей не было ничего кроме нескольких совместных ночей, когда я появлялся в Ланьяре. Бывал я здесь достаточно редко.
Но каждый раз она словно знала в какой момент я перейду через портал и ждала меня в этом городке. Не всегда наши встречи проходили в постели, но было и так, что из комнаты мы не выходили по нескольку дней. Я никогда и ничего не обещал Маришше, также как и она мне не хранила верность – не в правилах ведьм мира Ланьяра довольствоваться моногамными отношениями.
Это она мне рассказала о способе передачи магической силы от ведьмы магу, объяснила все последствия такой передачи лично для меня и как рвать с наименьшими потерями привязки. А позже она же и научила как избегать её возникновения и противостоять своей слабости. До знакомства с ней, я считал себя выродком.
Меня никогда не тяготили встречи с ведьмой, но сегодня я чувствовал лишь раздражение от её появления и недовольство собой. Недовольство своим раздражением, которого не ожидал от себя – Маришша была одной из тех немногих, кому я мог доверять.
Но мне не хотелось давать ни одного повода для расстройства Линн, а одно только упоминание о встрече с Маришшей может отбросить нас в самые первые дни знакомства.
И ведь никто не станет скрывать от неё нашу встречу: не будут болтать специально, а просто обмолвятся или попытаются подколоть меня. Особенно насмешник Мессой любит пройтись по похождениям по женщинам, не стесняясь никого. Линн они уже считали своей и не раз шутили на грани в ее присутствии.
Только я пропустил: как и когда случилось так, что она стала своей для отряда? Возле неё долгое время кроме меня и людей герцога не было никого, все наемники были в отъезде и провели с нею в лучшем случае чуть больше недели. Этого времени оказалось более чем достаточно, а спасение Корда лишь укрепило ее положение в отряде – своя.
Нет, к Маришше я определенно спускаться не стану: мне не хотелось сейчас разбираться с собственным прошлым и обижать одну неплохую женщину своим отказом, а вторую – терять раньше, чем назвал своей.
– Передай Маришше, что я встречусь с ней завтра утром.
– Я уже здесь, Бартрейн и не намерен ждать до утра, – в комнату вошла Маришша и не стала закрывать за собой дверь. Она была раздражена и чем‑то обеспокоена, и от этого казалась намного старше, чем была. – Сейчас ты отведешь меня к своей женщине, Барт. Мне необходимо поговорить с ней до вашего отъезда.
– Она спит, Маришша.
– Уже нет. И если мы не поторопимся, она может так никогда и не стать твоей. Ты идиот, Бартрейн, – теплая и слегка насмешливая улыбка смягчила её слова, но пропала так же быстро, как и появилась. – Пойдем, ты познакомишь меня с ней, а потом продолжишь разговор с этим мохнатым прохвостом.
Мне передалось беспокойство Маришши. Спрашивать у женщины, чем оно вызвано было бесполезно, поэтому я просто указал на дверь напротив и пригласил войти. Линн действительно уже не спала и встретила нас одетой в тот костюм, что сняла с себя перед сном.
Мне не понравилось, что служанка не потрудилась забрать её и почистить, хотя ей и было приказано проследить в первую очередь за удобством моей подопечной. Видимо и здесь сыграло свою роль отношение к магианам и слуги выразили таким образом свой протест против ее присутствия.
Скорее всего новички в городке и не понимают за счет чего им придется выживать, ведь если порталов станет больше, то и поток перемещений возрастет. Естественно оплату они получат сполна, но репутацию себе подпортили. Не дальновидный поступок.
Эти мысли просто шли фоном к злости, которая проснулась во мне от того, что кто‑то посмел отнестись с пренебрежением к Линн. Я понимал, что еще не раз столкнусь таким отношением, что мне придется наблюдать за неприязнью на территории Независимых земель, что мне придется контролировать и не выдать себя. Умом понимал, но уже не мог смириться с этим.
– Здравствуй, милая. Меня зовут Маришша и нам с тобой есть что обсудить, – Маришша пристально рассматривала Линн, не проявляя ни капли ревности или неприязни. Наоборот. Казалось, что с каждым мгновением, что она проводила рядом с маркизой ее раздражение и обеспокоенность уходили, а вместо них появился интерес и доброжелательность. На «свою» женщину я старался не смотреть.
– Не беспокойся, Барт, с леди ничего дурного не случится. Иди, тебя ждет Вейн, а я осмотрю леди. Мне надо понять, чем можно помочь ей в дороге, – она не позволила мне пройти в комнату и начала закрывать передо мной дверь. Потом словно опомнилась и сказала: – Завтра к вечеру Корд будет уже в состоянии отправиться в дорогу. У меня слишком мало времени осталось, как и у тебя, Барт. Не затягивайте с отъездом.
– Маришша, проследи, пожалуйста, за тем, чтобы одежду миледи почистили и не испортили, – я попросил ведьму позаботится о Линн. – Спасибо, Маришша, – я действительно был благодарен ей, хотя и не мог понять откуда она опять так много знает.
– Молись Янире, Барт. Только она поможет теперь вам двоим. Вы оба выбрали не самый простой путь, – женщина не стала договаривать и закрыла наконец дверь, а я вернулся к оборотню.
Мне оставалось только надеяться, что ответ из Совета не заставит нас задержаться здесь надолго: в дороге мало возможностей обмениваться почтой и необходимо согласовать с ними, что предлагать маркизу Блисс после освобождения.
Глава 28
Хейллин маркиза Блисс
Я не смогла поприветствовать как следует вошедшую женщину, какая‑то абсурдная и нелепая ситуация: бывшая или вовсе настоящая женщина Бартрейна пришла ко мне среди ночи и заявила, что нам стоит с ней поговорить. Непривычная для меня ситуация в этом мире, и до боли знакомая по прежней жизни.
Кстати, ничем хорошим для меня встреча со Светланой – бывшей, как я думала, и, как оказалось на самом деле, настоящей любовницей – не закончилась. После нее я уехала в роддом на три недели раньше срока, мне попытались подсунуть на подпись документы сразу после родов пока я была в легкой эйфории и не совсем понимала что происходит.
А вот для Хейллин ситуация вполне обычная: во дворце ей приходилось и встречаться, и разговаривать с пассиями собственного мужа, и поддерживать с ними общение. Да, этикет обязывал.
Встреча с двумя любовницами маркиза Блисс для меня лично нельзя было назвать удачными: меня проверяли на прочность, пытались втянуть в конфликт, спровоцировать, использовать.
Интересно, знали ли они о том, что обе спят с маркизом? Или были уверены в собственной исключительности?
Для Хейллин не были секретом все похождения мужа, она прекрасно знала обо всем и абсолютно не была против существования любовниц. Единственное что ее смущало и нервировало так это личности этих самых дам.
Когда этот участок памяти стал для меня доступен, я поразилась выдержке молодой девушки. Поразилась и восхитилась. Столько времени терпеть завуалированные унижения?
Нет, я точно не смогла бы.
– Ты выглядишь почти полной копией нашей богини Яниры: белокурая, невысокая, синеглазая. Не сомневаюсь, что и характер у тебя такой же, как у неё. Хотелось бы увидеть тебя в момент, когда ты будешь в самом расцвете сил, – голос Маришши вырвал меня из воспоминаний. Она говорила с легкой грустью, и мне не хотелось перебивать её. Казалось, что для неё сейчас не существует ни меня, ни окружающего мира. И это давало мне время собраться и не выглядеть дурой хотя бы в своих собственных глазах. – Подумать только, одаренные богиней из мира Карнос – молоденькие потенциальные ведьмы с неизвестными способностями.
Ведьма? Этого не может быть. Просто не может быть. Хейллин была магианой – молодой, сильной и обученной. Магианы не становились ведьмами. Ведьмы рождались только в смешанных браках, от ведьмы и мужчины любой расы, и были полукровками.
Герцог Виндау, и его супруга, мать Хейллин, оба были магами. Это факт.
Такой же факт, как все одаренные девушки рождались только среди аристократов, в браках между двумя магами, и никогда в семьях, где родителями были маг и человек.
То, что я не смогла восстановить магический резерв, ещё ничего не значило. Я смогла убедиться в Героде, что если выкачать всю силу «одаренной» из меня, то магия вполне себе может восстановиться.
– Я не могу быть ведьмой, – я была благодарна Маришше за короткую передышку. Её фраза о ведьмах вывела меня их ступора и позволила избавиться от чувства неловкости, которое я испытывала. – Я магиана.
– Я очень редко не ошибаюсь.
– Таких, как я, очень много.
Но ведьма мне не дала договорить, рассмеялась и сказала:
– Таких больше нет. Вам не дают дорасти и раскрыться. Первая инициация ведьмы проходит в момент обрезания пуповины. Мир сам наделяет её теми силами и возможностями, которые ему нужны для процветания. Именно мир решает, что ему нужно здесь и сейчас: будь то проклятия, предвидения или кровавые ритуалы. Отсюда и существование множества различных видов ведьм. Карнос решил, что вы должны быть похожи на Яниру: внешность, характер, умение наделять избранников силой без ритуалов. А характер ведьмы формируется уже в процессе жизни с этими способностями. Ни одна ведьма не может причинить вред миру своими действиями. НИКОГДА. Но есть несколько черт характера, которые присущи всем нам. Мы собственницы. Ни одна из нас не выпустит из ручек то, что хоть раз в них попало. Мы мстительны: если покусились на наше или причинили вред тем, кого мы взяли под свою опеку, отмстите обязательно. Отомстим в силу своих возможностей и в размере, превышающем вред в разы, – Маришша говорила, а я не могла поверить в реальность происходящего.
– Жизнь ведьм в Ланьяре полностью опровергает твои слова – вы не выходите замуж, как же тогда твои слова о собственницах? Каждая из рожденных «одаренных Янирой» изначально рождается магом.
– Больше мужчин, значит больше потенциальных защитников. В королевстве людей или магов ты не встретишь ни одной ведьмы. А здесь в Нейтральных землях, ведьмы единственные лекари. Но мы отвлеклись. В Карносе ведьмам не позволяют пройти достойно третью инициацию. Вас должны любить, а не просто иметь, – здесь тоже были не состыковки, но Перебивать Маришшу я не стала, решила, что дам ей рассказать и только потом укажу на ошибки. Память Хейллин поможет мне их найти. – Вторая инициация, это первая женская кровь. Вот здесь уже идут первые изменения во внешности и отношении окружающих. Ведьмочка повзрослела и её нужны сильные защитники. Красота – вот та сила, которую мы начинаем использовать для защиты. Но это играет и в обратную сторону. Мужчины на нас готовы молиться, а женщины начинают ненавидеть. Зависть к красоте и силе, к знаниям и умениям, совсем не важно, что питает эту ненависть. Она просто есть. Ни у одной из нас нет подруг. А если они и были, то становятся нашими врагами первыми.
Это подводит нас к третьей инициации и, пожалуй, самой важной. В наших мирах это проходит по-разному: где‑то необходимо насилие, где-то, наоборот – любовь. И время инициации тоже разное, кто-то проводит сразу после первых женских дней, как в Балии у орков, кому‑то приходится ждать дольше. Сам мир подталкивает ведьму в нужный момент. До этого ведьма учится ладить с миром, договариваться с ним. Но вас привязывают к определенному мужчине брачным ритуалом и выкачивают силу, не давая развиваться и расти. Да и инициация проходит не по любви, не по вашему желанию.
– Откуда ты все это знаешь?
– Я далеко не так молода, как выгляжу, а Янира – наша покровительница. Она многое дает нам, но много и просит взамен. Сейчас она в ярости от того, что происходит на Карносе: её подарком распорядились очень неумно, а девушек калечат с детства. Твой отец единственный, кто сумел помочь, а не навредить. Это по его просьбе я сейчас с тобой разговариваю.
…Этот разговор состоялся больше недели назад, из него я узнала о ведьмах все, что знала Маришша. Рассказала Мне о богах и о том, чем грозит мне путешествие по Ланьяре, о том, как маги используют ведьм и как привязывают их к себе. О том, что отнять силу у местных не так просто, а вот я уязвима – достаточно только привязать меня к мужчине ритуалом.
О том, что развести меня может не только Император, но и любой служитель храма Яниры, да и сам брак первой степени браком перед богами не является – это разновидность или даже комбинация ритуалов помолвки и отнятия силы у ведьмы, а развод – разрыв привязки.
У меня не укладывалось в голове, как такое не заметили маги Империи и почему семьи девушек не сопротивлялись?
Маришша оказалась на редкость приятным человеком, и уже через полчаса общения я забыла о том, кем она была для Барта в прошлом. Не в настоящем. Может было наивным с моей стороны на это надеяться, но не могла я настолько ошибиться в ней.
На прощание она мне сказала: «Мы никогда не претендуем на то, что принадлежит одной из нас». Эту фразу я прокручивала в голове не один раз, но понять, что она имела в виду, не получалось.
Так же как не получалось понять и изменившегося отношения ко мне Бартрейна и всех наемников. Даже Вейн смотрел на меня более доброжелательно и покровительственно, как будто я была ребенком или младшей родственницей, а не хозяйкой.
Через пару часов мы будем переходить в Радияру – королевство магов, на его пересечение Вейн отвел всего двое суток. Объяснили это тем, что на вампиршу, оборотницу или полукровку я не похожа, а других блондинок кроме как прибывшей через портал магианы, на территории Независимых земель быть не может. Я могу привлечь излишнее внимание магов Радияры, и чем это закончится – неизвестно.
Мои волосы снова были спрятаны, а глаза я и так уже привыкла не поднимать. Хотя голубые и синие здесь не были редкостью, но золотистый ободок в них мог появиться в любой момент.
Только из‑за меня отряд отставал от графика на пару суток, делали незапланированные остановки или заезжали на ночевки в поселения, а не разбивали лагерь в лесу, хоть это и замедляло нас еще больше. Вот и сейчас Бартрейн объявил внеочередной привал, отмахнулся от возмущенного оборотня и направился к Палмиру.
Я повернулась и посмотрела на баронета. Сейчас он ничем не напоминал того беззаботного придворного хлыща и дамского угодника, с которым познакомилась совсем недавно лично. Он не пытался со мной заигрывать или соблазнять, как я того ожидала, развлекал разговорами и подменял Бартрейна, когда тому приходилось отлучаться.
– Орг, проинструктируй миледи еще раз, – на каждом привале меня заваливали сведениями о магах этого мира, о правилах поведения в разных странах, об обычаях и законах магов и людей.
Казалось, что меня готовят не к марш-броску через самый узкий участок страны, а как минимум году постоянного проживания в самом густонаселенном месте. Наверное, допустив ошибку с Геродой и вампирами, Бартрейн перестраховывался и пытался предугадать абсолютно все здесь в Ланьяре.
Я была закутана множеством щитов. От меня отсекали любого, кто проявлял малейшее внимание во время ночевок, не позволяя общаться ни с кем, кроме наемников из отряда. На удивление это не вызывало во мне никаких отрицательных эмоций, хотя и должно было: память Хейллин на меня после произошедшего в мире вампиров больше не влияла, а я сама не любила, когда меня загоняли в рамки или ограничивали свободу.
В отличие от Героды, где мне позволяли общаться со всеми, здесь такой возможности мне не дали.
А мне было интересно всё. Абсолютно всё: жители, такие похожие на людей и магов в Карносе и на Героде, но совсем с другим отношением к пришельцам из соседних миров, обустройство быта, которое отличалось своей добротностью и практичностью, отношения между расами и даже дома. Основательные и массивные, они вполне соответствовали своим хозяевам. Все это мне позволяли наблюдать со стороны, давали развернутые ответы на вопросы, но не позволяли приблизиться ни на шаг ни к кому самой.
Я не стремилась больше поговорить с Бартрейном до отъезда: боялась услышать в ответ, что Гильдия не может дать мне защиту. Но записи он отправил с отрядом наемников в столицу Независимых земель перед отъездом, получил несколько писем от Совета, а все флакончики и мешочки из моей сумки перекочевали к нему.
Кстати, к моей охране, состоящей из восьми человек, присоединились еще четверо. Насколько я поняла, все они кроме Вейна были полукровками, а вот лорд Милтон нас так и не догнал.
Как оказалось, артефакт в замке вампиров, вытянув силу и едва не убив, изрядно облегчил мне дальнейшее существование, и присутствие в отряде лорда больше не требовалось. По словам Маришши восстанавливаться после воздействия мне придется намного дольше, чем обычно, если только не случится чего‑то непредвиденного.
Что такое непредвиденной могло произойти, я не представляла, но ее слова о влюбленности или любви заставляли задуматься. Ведь не просто так еще в Карносе в моей крови сила скапливалась гораздо быстрее, чем я видела в памяти Хейллин. Значит, моя влюбленность в Бартрейна уже свершившийся факт.
Орг в этот раз долго меня не мучал, только уточнил, что дальше привалов не будет до самой ночи. Сказал, что если устану, то надо предупредить и меня пересадят к одному из охранников, но специально останавливаться не будут.
Пересекли границу на удивление легко: со стороны Независимых земель не задавали никаких вопросов, но это скорее из‑за присутствия в отряде Вейна, а со стороны Радияра на все вопросы отвечал Бартрейн.
Дальше время остановилось: бешеная скачка на пределе, несколько остановок для смены лошадей (оказалось, что Вейн заранее позаботился об этом, и несколько наемников уже пару недель дежурили в определенных местах), ночевка в лесу.
Я впервые ночевала в не обустроенном заранее лагере. До этого если и останавливались где‑то в лесу в Империи, то разбивали палатки и собирали для меня нечто вроде раскладушек. Как и где спали мои сопровождающие я не интересовалась, здесь же я рухнула на расстеленный возле костра плащ и заснула, не дождавшись ужина.
Сквозь сон я слышала тихие разговоры мужчин, чувствовала, как меня перенесли куда‑то и уложили на что‑то мягкое и… всю ночь обнимали со спины. Нежный шепот и легкие поцелуи в висок скорее всего мне уже приснились.
Утром я проснулась в одиночестве и на достаточно высокой и мягкой подстилке в стороне от того места, где расположился остальной отряд. Вставала с нереальной болью во всем теле и мыслью, что первое наше совместное путешествие с Бартрейном не было издевательством надо мной, а всего лишь тренировкой перед такими переходами. А подслушанные мною слова: «Хочет выжить? Значит выдержит» полностью соответствовали действительности. Я не просто хотела выжить – я хотела жить свободной, а значит выдержу столько сколько необходимо.
Второй дневной переход дался мне намного тяжелее, и границу между королевством магов и людей я пересекала сидя на лошади перед Бартрейном. Мне не было стыдно за свою слабость и желание проделать весь оставшийся путь в таком положении: я испытывала такое же чувство защищенности и полной безопасности, как и на руках у Бартрейна, когда он выносил меня из замка вампиров.
Дальше было несколько часов такой же безумной скачки при свете Лаяны и Яниры по широкому тракту. Пару раз мы меняли направление и сворачивали в лес на узкие тропинки, по которым могли проехать только шагом, но проехав через лес, возвращались на тракт. Тот же это был тракт или уже другой я не знала, да и мне было откровенно всё равно – я безумно устала.
