Текст книги "Жених в наследство (СИ)"

Автор книги: Рина Михеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– А в саду почему нельзя погулять? – удивилась Полина. – Не то чтобы мне прямо сейчас очень хотелось, просто интересно.

– Да можно, наверное… Но пока тебе лучше быть у себя. Может, князь придёт навестить или платье для объявления о помолвке принесут, надо будет примерить, подогнать…

– Так… – Полина оперлась о резные перила. – Я. Не. Согласна. На. Помолвку. Точка. Нет, я помню, конечно, что "моё мнение здесь никого не интересует", а моего… "жениха" – меньше всех. Он сам так сказал, – пояснила она приподнявшей бровь Райяне. – Помню. И всё же. Интересует или нет, но оно у меня есть. Скажи…

– она помолчала, глядя на сад и совершенно не замечая окружающих красот. – Если я при всех заявлю, что не согласна, что будет?

Райяна вздохнула.

– Честно говоря, не знаю. Прецедентов не было.

– Это потому, что никто не решился, или потому, что несогласных раньше не было?

– Скорее второе.

– Ясно. Значит, стоит попробовать…

– Не уверена. Всё-таки для начала тебе нужно поговорить с Яроном.

– Так мы уже… – усмехнулась Полина. – поговорили. Он уже сказал всё, что имел мне сообщить, и, как видишь, не спешит продолжить разговор. Да там и продолжать нечего.

– Мне кажется, он был не в себе, – Райяна отвернулась от сада, прислонившись спиной к перилам. – Ярон бывает несдержанным, но так он не вёл себя никогда.

– Значит, для нашей семьи он делает исключение, уже ставшее традицией. Я видела комнаты, где жила моя бабушка. Там… пепелище! Всё сломано, порвано и выжжено. Если это сделал вменяемый человек… ну, или оборотень – не важно, то я – розовый дракон.

Райяна фыркнула, поневоле рассмеявшись.

– Побег Фаины и пропажа часов – это был сильный удар. Возможно, дело в этом. Та боль всё ещё мучает его.

– Бабушка не сбежала бы просто так.

Райяна отвела взгляд.

– Знаешь, даже поведение матерей и отцов в юные годы способно порой по– настоящему удивить их детей. О бабушках и говорить нечего. Ты не знала её молодой, она могла измениться. И сильно. Так что не стоит делать выводы на таком шатком основании.

– Ну ладно. Допустим, – кивнула Полина. – Но князь, похоже, не изменился совершенно. Как был… бешеным. Так и остался.

Полина, чей взгляд равнодушно блуждал по красотам сада, взглянула на Райяну и неожиданно увидела в синих глазах волчицы такую острую боль и тоску, что задохнулась, будто с разбегу налетела на нож.

Райяна тут же опустила глаза.

– Что с тобой? – нахмурилась Полина. – Почему ты…

– Ничего, – Райяна тряхнула головой, чёрные волосы хлестнули её по щекам и прикрыли глаза. – Это не имеет значения.

– Ты… – Полина замерла, надеясь, что ошиблась. – Ты… его любишь? Да? Любишь?..

Губы Райяны сжались в прямую линию, потом дрогнули. Несколько секунд полной неподвижности, волчица будто окаменела. Потом отбросила закрывавшие глаза волосы за спину и прямо посмотрела на Полину.

– Да. Люблю.

Полина прижала ладонь к губам. Это был сокрушительный удар. Меньше всего ей хотелось вставать на пути у Райяны. У той, что казалась такой прямой и открытой, той, кто единственная вызвала доверие.

– Повторяю: это не имеет значения, – сказала Райяна.

– Нет, имеет! Ну почему всё так… Почему?! Ты могла бы быть счастлива…

– С чего ты взяла? – Райяна горько усмехнулась. – Ярону нет до меня дела. То есть – он хорошо ко мне относится, ведь я из его стаи. И только. Мы друзья. Были друзьями.

– Почему были?

– Потому что… тот Ярон, который был моим другом, моим вожаком и моей любовью… Тот Ярон не способен ударить беззащитную женщину.

ГЛАВА 19. Ай, Ой и подарок

– Вот это я попала, Фая… – прошептала Полина, когда Райяна ушла.

А ушла она сразу же после своего признания. Полине о многом ещё хотелось спросить, но после такого задерживать волчицу она не решилась. Феечка, выбралась из Полиных волос и прыгнула на перила галереи, мгновенно увеличившись и приняв прежний вид.

– Ты расстроена, потому что Райяна любит Ярона? – спросил жёлтый пушистик, трепеща крылышками.

– Ну конечно! Как будто мало было того, что я должна против воли выйти замуж за того, кому на фиг не нужна! Так ещё и оказалось, что его любит как раз та, с кем мне хотелось подружиться… Здорово, да?! Я бы с радостью погуляла на их свадьбе. Особенно, если держаться подальше от жениха…

– Он не такой уж и плохой… – протянула Фая. – В целом, – быстро добавила

она.

– Ну, может быть, – согласилась Полина. – В целом. Только мне-то из целого положена самая… невкусная часть!

Фея хихикнула, но тут же приняла серьёзный и сочувственный вид.

Полина открыла дверь с галереи в комнату, и только успела увидеть, что там кто-то есть, как сразу же послышался глухой звук удара, что-то дзынькнуло, кто-то быстрым движением подхватил нечто с пола. Полина моргнула и шагнула внутрь, с удивлением рассматривая живую картину.

У столика сжались две девушки, у одной в руках тряпка, вторая прижимает к груди кувшин с морсом, половина морса залила светлый ковёр. "Наверное, слишком резко открыла дверь, – подумала Поля. – Напугала сестричек".

– Ой… – сказала та, что с тряпкой. – Я только хотела вытереть пыль, госпожа…

– Ай, простите нас, госпожа! – взвыла та, что с кувшином, и повалилась на колени, попутно проливая оставшийся морс – и на ковёр, и на себя заодно.

Картина была и смешной, и зловещей – морс разлился будто лужа крови, а то, что он попал на девушку, только усиливало сходство.

– Тихо! – рявкнула на горе-горничных Полина, хотя из горла рвался смех, отчасти нервный, отчасти вполне искренний. – Успокойтесь, пожалуйста, – прибавила она мягко.

Девушки замерли, глядя на неё широко открытыми глазами.

– Лично мне вообще всё равно, что вы ковёр попортили. Не знаю, конечно, что скажут другие… – доверительно поведала она, – а мне начхать на него.

Майя, стоявшая на коленях с почти пустым кувшином, неуверенно улыбнулась. Олейна всё ещё пребывала в состоянии близком к окаменению.

Фея подлетела к сладкой луже и запрыгала по ней. Полина едва удержалась, чтобы не сказать: "испачкаешься!" Но к феям, видимо, ни грязь, ни морс не пристают. Фая осталась такой же искристо-жёлтенькой.

– Ай… – выдохнула одна из сестёр, глядя на пушистый шарик с глазками.

– Ой! – испугалась вторая.

– Это фея, – улыбнулась Полина. – Её-то уж точно можно не бояться.

– Мы знаем, – кивнула та девушка, что всё ещё стояла на коленях в луже морса, и тут же бросила на Полину взгляд, полный всепоглощающего страха.

– Ну серьёзно, – Полина склонила голову к плечу, – кончайте уже трястись. Я вам точно ничего плохого не сделаю. Я такая же обыкновенная… как тут у вас говорят… человечка.

– Госпожа не такая же! – отмерла "статуя". – Госпожа будет нашей княгиней! Княгиней Теновии!

– А вот и нетушки! – Полина едва удержалась, чтобы не показать язык.

Сёстры развеселили её, и она ненадолго ощутила лихую бесшабашность, радостное чувство, что все проблемы так или иначе разрешатся и всё как-то образуется, накрыло её своим радужным крылом.

– Ну что, попытаетесь всё же вытереть это безобразие? Хотите, помогу? Ещё тряпка есть?

– Что вы, госпожа, что вы?! – ужаснулась поднявшаяся с колен Майя. – Мы сами! Да ещё ненароком платье попортите… – этот аргумент подействовал.

Всё же не стоит, наверное, обляпывать красным всё вокруг и себя в придачу. Хватит горничных и ковра, щедро политых красным и сладким.

– А я ещё морсику принесу, хотите, госпожа? – ожила наконец Олейна.

Прозвучало это так, будто Полина уже от души напилась это самого морсику, а теперь ей предлагают добавки.

– Даже и не знаю… – с сомнением протянула Полина. – Обойдусь пока, пожалуй. Принеси мне чего-нибудь… не такого цветного. А то вы тут оттирать замучаетесь.

– Ой, он хорошо отмывается, госпожа, – с готовностью откликнулась "сестра Ой". – Надо только из ванной комнаты взять такого зеленоватого настоя для ополаскивания волос и плеснуть сверху. Они пшшш, – Олейна взмахнула обеими руками. – И никаких пятен. Только вытереть и всё!

– Вижу, у вас богатый опыт, – Полина фыркнула, наблюдая, как сестра Ай реализует этот рецепт на практике.

– Ай, мы уж что только не проливали, госпожа, – с некоторой даже гордостью, отозвалась Майя. – У господ всего полно, разного! Оттереть пробовали и одним, и другим. Опыт имеем!

– Охотно верю, – пробормотала Полина, отнёсшаяся к затее с недоверием, но, как оказалось, напрасно.

Зелёный настой и морс действительно нейтрализовали друг друга просто идеально. Отчистилась и одежда, и ковёр. Правда, по краям морсового пятна остались бледные зеленоватые разводы – там морса не хватило на нейтрализацию настоя. Полина однако решительно пресекла попытки добавить "самую чуточку морсику вот сюдашечки", живо представив, как сестрички так и будут добавлять то одно, то другое, пока весь ковёр не обработают. Конечно, равномерное окрашивание – это хорошо, но им же явно не хватит… реактивов для этих интересных экспериментов в таких масштабах!

– И так хорошо! – объявила она.

Олейна на этих словах смахнула тряпкой остатки морса со стола на ковёр и беготня с настоем, ползание на коленях и прочая суета продолжились.

Когда очередное пятно было нейтрализовано, Полина пресекла попытки сестёр снова вымолить у неё прощения.

– Девочки, – сказала она уже несколько печально. – Давайте вы успокоитесь, а? Ну я не верю, что уж такие вы косорукие. Это у вас всё от нервов. А я вас ругать не собираюсь. Так что не дёргайтесь. И морс будет целее, и ковёр, и всё остальное.

Сёстры посмотрели на неё с молчаливым обожанием, не находя слов для выражения благодарности.

– И никакая я не госпожа. Меня зовут Полина.

– Ой, так нельзя, госпожа, – округлила и без того круглые глаза Олейна. – Госпожа Полина, – поправилась она.

– А я говорю – можно! – заявила Полина уже из чистого упрямства. – Ладно, идите за…

– Морсиком? – радостно подсказала Майя.

– Нет, лучше чего-нибудь посущественнее. Пирожки, может, или… в общем, еды какой-нибудь. И воды. И фруктов – немного, – строго добавила она, представив, как сёстры со всеми этими богатствами растягиваются где-нибудь на лестнице или в коридоре – непременно под ногами какого-нибудь злющего оборотня…

Однако всё обошлось. Принесли, поставили, поклонились. Даже когда-то успели переодеться в сухое. И даже ничего не разлили и не разбили.

"Работает!" – мысленно возликовала Полина, довольная успокоительным эффектом.

Аппетит проснулся и потребовал своё, Полина потянулась к куску румяного пирога, но тут в дверь постучали.

– Ой, – шепнула Олейна. – Я сейчас. Я открою.

– Не волнуйся, – напомнила ей Полина. – Никто тебя не съест.

Олейна благодарно улыбнулась, расправила плечи и открыла дверь.

За порогом стояла незнакомая служанка в возрасте – это было ясно по одежде, простому и строгому светло-голубому платью без украшений. Поклонившись Полине, женщина протянула ей на вытянутых руках маленькую шкатулку.

– Подарок от князя Ярона, – торжественно объявила она.

Полина замерла. Что делать? Принять подарок, значит фактически согласиться на всё. Принять своё положение. Может, он таким образом хочет извиниться? Напрасно. Это надо было делать лично, если уж вдруг возникло такое желание.

Пока Полина думала, что делать дальше, все три служанки смотрели на неё со всевозрастающим изумлением.

– Надо взять, – шепнула в ухо, прыгнувшая ей на плечо Фая.

– А я не уверена, – тихо ответила Полина.

– Ну хоть посмотри… – искушала Фая. – Вдруг он… ну… может, он… хочет помириться…

– Не тот способ, – вздохнула Полина, но решила всё же посмотреть.

Приняла шкатулку из рук служанки, поставила на стол, открыла. Там, на атласной подушечке, лежало колье, сплетённое из тонких цепочек белого золота, по которым, как капли росы по паутинке, были рассыпаны голубые прозрачные камни необычайной чистоты. Украшение было прекрасно настолько, что Полина несколько секунд буквально не могла отвести от него взгляд. А когда всё же подняла глаза, порадовалась, что служанка ещё здесь. Ждёт благодарностей, наверное, чтобы передать самодовольному дарителю. Ага, щаз!

Полина аккуратно закрыла шкатулку и протянула женщине. – Передайте князю, что я не могу это принять.

– Как… – оторопела посланница, – как…

Майя и Олейна дружно охнули, от потрясения изменив традиции айкать и ойкать.

– Это озёрный хрусталь, госпожа, – взяла себя в руки служанка. – Камень, которому нет цены, обладающий магическими свойствами. Его можно получить только в дар от нимфы озера. Работа старинных мастеров. Это украшение – бесценно!

– Вот и я про то же. Я не могу принять такую дорогую вещь, – твёрдо ответила Полина.

Служанка по-прежнему стояла, не собираясь уходить. Видно, не знала, что делать. Полина могла бы пожалеть её, но было заметно, что эта женщина совсем не похожа на "сестёр Ай и Ой". Она уверенная, спокойная, да и то, что ей доверили такую вещь, тоже о многом говорит. Вряд ли ей что-то угрожает.

– Я не могу вернуть это, – с достоинством проговорила женщина, глядя Полине прямо в глаза. С упрёком. А может, и с вызовом. – Верните сами, если хотите… госпожа, – неохотно прибавила она в конце.

– Вам придётся, – тихо ответила Полина. – Вы же не хотите, чтобы я это… выбросила? Я бы, конечно, вернула. Но князь не почтил меня личным визитом. Так что давайте вы уж сами вернёте туда, где взяли. Будет не очень здорово, если я начну бегать с бесценным украшением, пытаясь его где-то кому-то вернуть, даже не зная, куда возвращать, собственно.

– Вы совершенно уверены, госпожа? – служанка всё же опустила глаза под прямым взглядом Полины.

– Совершенно.

– Как скажете, госпожа, – женщина поджала губы и вышла.

Из холла за происходящим внимательно следили Грон и Верен, на время даже забывшие о присутствии друг друга. Фея на плече у Полины сидела тихо-тихо. Майя и Олейна замерли и только глазами хлопали.

– Ну что, Фая, считаешь, что надо было взять? – грустно спросила Полина, когда дверь за служанкой закрылась.

Феечка вздохнула.

– Может ты и права, – сказала она. – Он должен был прийти сам.

– Ничего он не должен, – устало ответила Полина. – И у него я бы тоже не взяла. Я не хочу за него замуж, понимаешь?

– Понимаю, – снова вздохнула Фая, отчётливо осознавая, что и на этот раз у неё всё пойдёт наперекосяк. Хорошо если удастся не исчезнуть окончательно…

– А что это за женщина? – спросила Полина у горничных.

– Доверенная служанка госпожи Тамилы, госпожа, – шёпотом ответила одна из сестёр.

– Мы её боимся больше оборотней, – ещё тише прибавила вторая. – Всё высматривает, а потом докладывает госпоже Тамиле…

– Вот как… А потом что?

– А потом… госпожа Тамила…

– Ну что, не томите? – взмолилась Полина. – Наказывает вас, что ли?

– Нет, – обе сестры синхронно помотали головами. – Госпожа Тамила говорит… какие мы ничтожества и как должны быть благодарны, что нас тут терпят… Она даже голоса никогда не повысит, но её слушаешь… и так жутко! Лучше бы побила! И ещё… деньги из жалованья вычитает за каждую провинность…

– Понятно, – печально усмехнулась Полина. – Сладкая конфетка с ядовитой начинкой эта госпожа Тамила.

Сёстры невольно хихикнули и тут же снова стали испуганными, будто зловещая управительница могла их видеть.

Полина уселась в кресло и с тоской посмотрела на остывающий пирог. Аппетит снова помахал ручкой и растворился на горизонте. Конечно… ведь теперь на горизонте злой Ярон. А с аппетитом вместе они там никак не поместятся, не настолько широкий у неё горизонт…

ГЛАВА 20. Полина и Ярон

Ждать пришлось недолго, хотя Полине эти десять или пятнадцать минут показались немалым сроком. Дверь распахнулась едва ли не с ноги, так что сразу стало ясно: пришёл Хозяин! Хозяин жизни, замка, Теновии и Полины.

Ярон вошёл быстро, но дверь за собой прикрыл аккуратно, чем несколько удивил поднявшуюся из кресла Полину, прикрыл глаза, сделал глубокий вдох.

"А ведь он пытается взять себя в руки", – ещё больше удивилась Поля.

Князь был бледен, под глазами залегли тени. Простая белая туника перехвачена широким ремнём, чёрные кожаные штаны заправлены в невысокие сапожки. Полина вспомнила: Райяна говорила, что Ярон только утром вернулся из очередной военной экспедиции и даже был ранен. Значит, он и поспать не успел… Отправил ей украшение и, может быть, собирался отдохнуть. А теперь пришлось идти к ней самому. Лёгкий укол чувства вины ей совсем не понравился. Начинается… Всё её характер: вечно окружающие давят ей на чувство вины и добиваются своего. Нет, она не виновата в происходящем!

– Могу я узнать, чем тебе не угодило украшение? – с расстановкой спросил князь.

– Украшение прекрасно, – совершенно искренне ответила Полина.

– Да, понимаю, – Ярон прищурился. – Тебе не угодил я.

– Именно, – осторожно ответила Полина, опуская глаза. Быть битой ей категорически не хотелось.

– Хорошо. Признаю. Я погорячился.

Полина удивилась уже в третий раз и взгляд подняла.

Ярон смотрел куда-то вверх и по диагонали, смотрел пристально, будто обнаружил в углу под потолком какой-то непорядок. Может, паук там сидит или плесень завелась. Полина не удержалась и тоже посмотрела. Нет. Ни паука, ни плесени, ни даже завалящей какой-нибудь мухи.

– Послушайте, – устало сказала она. – Вы меня не любите и не уважаете, и вряд ли это изменится. Я вас тоже не люблю и не… – тут она благоразумно остановилась, но князь продолжил за неё:

– И не уважаешь. Странная манера, кстати, обращаться к единственному собеседнику во множественном числе… Да, Фаина тоже так говорила поначалу… Он опустил голову и показался вдруг усталым и чуть ли не растерянным.

– Да, я не заслужил уважения. Вернее – я заслужил твоё презрение, понимаю. Я сам… мне очень неприятно вспоминать о том, как я тебя встретил. Я виноват. Это ты хотела услышать?

– Ну вот… – Полина вздохнула. – Так хорошо начал и опять всё испортил. Я хочу услышать, что меня вернут домой. Желательно – прямо сейчас. Ну не получится у нас ничего, это же очевидно!

Ярон кивнул.

– К сожалению, да. Почти очевидно. И всё же придётся постараться. Я понимаю, тебе безразличны наши проблемы. Хотя это много больше, чем просто проблемы. Это война. На которой каждый день кто-то погибает.

– Я не спасительница, – отрезала Полина, скрестив руки на груди.

– Ты можешь родить наследника и тем самым предотвратить междоусобицу, которая обрушит Лоаниру в кровавый хаос! – Ярон снова глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

Да, занятия по управлению гневом ему бы не помешали. Но по крайней мере, он пытается.

– Я плохо умею находить общий язык с женщинами, – неожиданно признался он. – На поле боя чувствую себя увереннее, чем… Но это всё не имеет значения. Не имеют значения ни мои чувства, ни твои. Есть только долг. И он у нас один на двоих, придётся с этим смириться. Наш ребёнок или дети – нужны Теновии и всей Лоанире. Свара из-за княжеского престола должна быть предотвращена любой ценой, – он взглянул на Полину, и во взгляде его сверкнула сталь, та сталь, что заставляет замирать на месте и подчиняться без возражений. Та сталь, за которую, пожалуй, и уважать можно, потому что это отсвет той стороны власти, что зовётся ответственностью.

– Наш долг, пойми, – повторил он. – В замок уже начали прибывать представители кланов. Сегодня вечером или завтра должно состояться представление им моей невесты. Свадьба – через несколько дней. Свадьба для нас событие внутреннее, будут только свои: клан волков и те, кто служит непосредственно мне. Самое главное – продемонстрировать кланам… – он запнулся, пытаясь подобрать слова.

– Меня, – тихо и обречённо подсказала Полина.

– Да, тебя, – кивнул Ярон. – И браслеты со священными камнями на наших руках. Это гарантия мира между кланами. Это надежда на то, что жертв, в войне с мраками, которую нам приходится вести, будет намного меньше. В том числе и жертв среди людей.

– Должен быть другой способ, – Полина оперлась о столик. Она чувствовала себя загнанной в тупик, дышать было тяжело, ноги подкашивались. – Должен! И дети… как вы не понимаете… Дети – они от любви должны рождаться! А у вас тут селекция какая-то. Нашли подходящую самку, которую следует скрестить с таким-то самцом, чтобы получить приплод с нужными свойствами. Это ненормально, поймите! Детей нельзя выводить, как гибридные фрукты-овощи! Ну получите вы сильных наследников, допустим… И какими они вырастут? В семье, где родители друг друга не выносят. Или в семье, где отец мать за человека не считает. То есть – за тею. А она его тихо ненавидит, потому что громко ненавидеть боится – можно и по морде схлопотать! Они же уродами вырастут. Или несчастными людьми. То есть – оборотнями. Вы не думали, что такие правители могут принести ещё больше бед? Я не верю, что нет другого выхода! Ну назначьте себе преемника! Если вами на самом деле движет именно то, о чём вы… ты говоришь.

В начале этой пламенной речи Ярон лишь нетерпеливо ждал, когда она закончится, но потом слушал уже со вниманием и даже удивлением, будто диванная подушка вдруг заговорила, да не о том, что ей надоело быть подушкой, а о высоких материях.

– Да, мною на самом деле движет именно то, о чём я сказал, – медленно проговорил князь, когда Полина замолчала. Ей показалось, что он ещё больше побледнел.

– Выхода, о котором ты говоришь, я не вижу. Не в моей власти назначить преемника. Кланами правит сильнейший. Так случилось, что у моих родителей, правивших Теновией до меня, родился достаточно сильный сын, и только поэтому власть перешла ко мне. Если бы моей силы было недостаточно… кланы выдвинули бы своих претендентов. Я сейчас должен идти, – Ярон чуть шевельнул рукой, будто хотел найти обо что опереться, но рядом с ним не было столика, а прислониться к стене князь, видимо, счёл ниже своего достоинства.

– Послушай меня внимательно. Ты должна появиться перед представителями кланов как моя невеста. Должна. Ты будешь улыбаться и при всех ответишь согласием на моё предложение заключить брачный союз. Платье и украшение – то самое – тебе принесут и подгонят, если нужно. Это не обсуждается. Понятно?

Полина сжала губы. Она бы точно отказалась! Но видела, что Ярону плохо… Райяна сказала, что рана не опасна, но всё-таки… Вот же… То по морде бьют, то на жалость давят! Хотя последнее – точно не нарочно. Но это только усиливает эффект.

– Тебе понятно? – тихо повторил вопрос Ярон.

– Мне всё понятно. Но это не значит, что я согласна. У меня одна жизнь, и я не хочу прожить её рядом с нелюбимым и нелюбящим мужем. А тем более – рожать от него детей. Они-то чем провинились?

Ярон устало прикрыл глаза.

– В сущности, я тебя отлично понимаю. Но другого пути нет. Если найдёшь его – сообщи, буду только рад, – и, увидев кривую Полину усмешку, прибавил: – Нет, не потому, что ты так плоха. Ты… напоминаешь Фаину, вот что хуже всего. Сходство не очень сильное, но заметное. И каждый раз, глядя на тебя, я вижу её. Это… не радует.

– Ты ненавидишь её?

– Я… – Ярон задумался, глядя в сторону и ответил только через несколько секунд с предельной искренностью:

– Когда-то я думал, что ненавижу. А сейчас… Я хотел бы её ненавидеть. Но ещё больше хотел бы просто забыть.

– Нам не будет легко. Но надо постараться. Если ты в самом деле так беспокоишься о детях, то подумай о том, как нам найти общий язык и научиться ладить – хотя бы ради детей. Я… попытаюсь. Постарайся и ты. Больше мне нечего тебе предложить. Я не могу отступить. Ты не знаешь, что это такое – ответственность за многих. А я знаю. Поэтому ты поступишь так, как я сказал. – На этих словах он просто повернулся и вышел, не ожидая её ответа.

Да и зачем, в самом деле? Ответ и не предполагался… Полина медленно осела в кресло и спрятала лицо в ладонях.