Текст книги "Вся Правда (ЛП)"
Автор книги: Рина Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Глава 4
Ашер
В тот момент, когда Александр ступает на кладбище, я ухожу.
Он смотрит на меня испепеляющим взглядом, и у меня возникает искушение сразиться с ним, но я бы никогда не сделал этого перед могилой Ари.
Интересно, напомнила ли ему его помощница, что сегодня годовщина смерти его дочери? Интересно, делает ли он это только для видимости или на самом деле помнит, как сильно Ари любила его, несмотря на его бесполезность.
Поездка домой похожа на возвращение прямиком в ад. Здания Блэквуда простираются насколько хватает глаз – все величественные и такое чертовски пустое, как люди внутри них.
В этом городе такие люди, как Ари, никогда не вписываются. Тихие ботаники, застенчивые люди, которые не одеваются по моде и не общаются – это изгои, те, о ком никто не заботится и не замечает их отсутствия.
В этом богом забытом городе правят такие люди, как Рейна и я – популярные, красивые и чертовски чудовищные.
Мы были рождены, чтобы находиться на вершине пищевой цепочки, в то время как Ари всегда была обречена стоять в самом низу, где любой мог наступить на нее.
Три года назад я ушел и никогда не оглядывался назад. Лицемерие и... что-то еще душило меня. Я должен был держаться подальше от Блэквуда.
Пока я не сделал этого.
Пока я не вернулся, будто никогда и не уходил.
Забавно, как три года могут казаться слишком долгими и в то же время слишком короткими.
На первый взгляд ничего не изменилось. Блэквуд все еще полон пустых душ и безликих людей. В глубине души это почти неузнаваемо.
Я паркуюсь перед домом и направляюсь ко входу. Понятия не имею, какого хрена я здесь делаю. Это последнее место, где я хотел бы быть в годовщину смерти Ари.
Именно здесь она впервые встретила Рейну, и я улыбнулась, когда они подружились.
Как чертова идиотка.
Я ослабляю галстук; эта штука стесняет мое дыхание. Мои движения замирают, когда открывается дверь в домик у бассейна. Джейсон выходит первым и перепрыгивает через ступеньку, затем с улыбкой протягивает руку.
Бледные мягкие пальцы вцепляются в его, и моя хватка на галстуке становится смертельной.
Я знаю, кто это, еще до того, как она выходит на улицу. Эти пальцы. Эта гребаная рука.
Вся накопившаяся энергия, которая мучила меня с утра, выливается в красный туман, который застилает мне глаза и перехватывает дыхание. Потребность отрезать ему руку и скормить ее собакам переполняет меня.
Как, блядь, он смеет трогать то, что принадлежит мне?
Как она смеет, черт возьми, позволять ему это?
Мой убийственный взгляд перебегает с нее на него. Мои демоны шепчут, чтобы я подошел, ударил Джейсона по чертовой физиономии и вернул то, что принадлежит мне.
Рейна моя. Моя, блядь.
И я испорчу весь мир, чтобы она такой и осталась.
То, что я запланировал для нее, не противоречит этому факту. Просто потому, что я предоставил ей свободу, не значит, что она может разгуливать с другим мужчиной, будто у нее есть на это полное право.
Что они вообще делали в домике у бассейна?
Я прекращаю свои убийственные планы только тогда, когда Джейсон машет ей рукой и направляется к маленькому домику, который он делит с Элизабет. Рейна едва замечает его, когда ноги сами несут ее в моем направлении.
Она не поднимает головы, чтобы не видеть, как я наблюдаю за легкой дрожью ее полных губ, за тем, как ее светлые волосы падают на плечо с отрешенностью. Ее шорты поднимаются по ее бледным бедрам с каждым шагом, который она делает, словно соблазняя меня тем, что под ними, тем, что я попробовал прошлой ночью.
В тот момент, когда она находилась в моих руках, в тот момент, когда я погрузился в ее тепло и посмотрел в ее голубые, как океан, глаза, я почувствовал странную энергию.
Это похоже на притяжение океана, когда он топит тебя, или на песню сирен, когда они заманивают тебя в небытие.
Рейна именно так действует на людей.
Она заманивает, а затем ставит ловушки.
Она манипулирует, а затем наносит удар.
Она дьявол, переодетый в ангела.
В течение трех лет я верил в это и до сих пор верю – в некотором роде. Просто она придумала эту гребаную штуку с амнезией, которая продолжает тасовать мои карты.
Она продолжает вести себя спорадически, и это сбивает меня с толку.
Она не должна залезать мне в голову, не говоря уже о том, чтобы вмешиваться в нее.
Мой план был прост: пытать, а потом убить ее. Заставить ее страдать, а потом закончить ее жалкую жизнь.
Сделать ее своей в последний раз, а потом отбросить ее в сторону.
Теперь границы размываются с каждым словом из ее проклятого рта, с тем, как она встала передо мной на колени, как подчинилась мне, как открыла рот и раздвинула ноги, будто они всегда принадлежали мне. Они мои.
Она делала это не только со мной. Я заметил, как она ведёт себя со своими болельщицами, как она смеется и отвечает, как черт возьми улыбается.
Рейна не улыбается.
Она перестала улыбаться примерно в свой шестнадцатый день рождения.
Когда она улыбается, улыбка наполняется презрением и злобой.
Фальшей.
После больницы я ловил ее улыбающейся и смеющейся от всего сердца больше раз, чем могу сосчитать.
Я фотографировал эти улыбки, пока она не смотрела, и изучал их позже, рассматривая, не притворяется ли она снова.
Она не притворялась.
Улыбки почти такими же искренними, как когда мы были подростками.
Но сейчас она не улыбается. Ее плечи напрягаются от напряжения, а голова, кажется, потеряна где-то в другом месте. Она проходит мимо меня, даже не взглянув.
Сомневаюсь, что она вообще замечает мое присутствие.
Ее шаги тяжелые и медленные, когда она поднимается по лестнице, хватаясь за перила для равновесия.
Я рывком отпускаю галстук.
С тех пор как она пришла в себя в больнице, Рейна впервые не признала моего существования. Обычно она ощущала меня за милю и пристально смотрела на меня с вызовом и остротой, от которых мой член становился твердым.
Она зажгла бы во мне это, огонь, намек, гребаную связь, которую я думал, что никогда больше не почувствую к человеческому существу.
Сегодняшняя Рейна совсем другая. Она так чертовски похожа на себя прежнюю.
Но разве это не то, чего я хочу? Старая Рейна та, с кем я могу иметь дело, та, кого я могу пытать и убивать. Она бы это заслужила. Вот почему я потребовал, чтобы она вернулась к своим старым привычкам.
Теперь, когда я получил то, о чем мечтал, я хочу схватить ее за горло и выебать из нее эту старую суку.
Новая Рейна мертва?
Глава 5
Рейна
Я останусь в своей комнате на два дня – или это то, что я определила, основываясь на подсчете количества блюд, которые принесла мне Иззи.
Это мрачное облако нависает над моей головой, как неминуемая гибель.
Я боролась с этим – я пыталась, во всяком случае.
Я старалась не позволять этому занимать мои мысли, но в какой-то момент это просто произошло.
Впервые у меня пропал аппетит к еде, которую Иззи оставила перед дверью. Я даже не приняла душ и не переоделась. Я не спала и ничего не делала.
В течение двух дней я свернулась калачиком под одеялом в темноте и позволила этим черным мыслям просочиться внутрь.
Они продолжают шептать и бормотать приглушенными голосами, будто никто другой не должен их слышать. В конце концов, они предназначены только для меня.
Почему бы тебе просто не отпустить?
Почему ты цепляешься за жизнь, которая для тебя ничего не значит?
Никто не заметит, что тебя нет, ты же знаешь.
Ни один чертов человек.
В носу покалывает, а в глазах нарастает давление, но я не плачу. Как будто я не могу. Я не имею на это права.
Я ни на что не имею права.
Я сопротивлялась шепоту и бормотанию облака, но почему я должна это делать? Чему тут сопротивляться?
Моя жизнь сплошное дерьмо, и хотя мне нечего терять, мне также нечего и приобретать.
Если я пойду против Ашера, если я заставлю его заплатить за то, что он сделал со мной, что хорошего это принесет?
Буду ли я чувствовать себя освобождённой в конце? Найду ли я новую цель в жизни?
Вчера он постучал в мою дверь. Я не ответила, и он ушел.
Хорошо. Не хочу снова видеть его лицо, никогда.
Я не хочу думать о том, как он играл с моим сердцем, телом и разумом, как позволил мрачному облаку пронестись надо мной.
Или нет? В конце концов, мрачное облако все еще со мной. Я понимаю это, я понимаю, но это не значит, что я могу сопротивляться.
Моя броня все еще не может восстановиться после полученных мной ударов.
Стук в дверь выводит меня из оцепенения. Я не отвечаю. Если это Иззи, она оставит тарелку перед дверью, а затем вернется, чтобы забрать ее нетронутой.
– Рейна.
Сердце, которое я считала давно мертвым, пульсирует, возвращаясь к жизни при этом голосе, глубоком голосе с легкой хрипотцой, голосе, который принес мне счастье прямо перед тем, как он разбил его вдребезги и оставил меня в когтях этого мрачного облака.
Дверная ручка дребезжит, а затем встает на место благодаря замку.
– Открой.
Зачем? Чтобы он мог назвать меня монстром и вонзить нож ещё глубже? Так, что я посмотрю на его лицо и пойму, что он никогда не был моим, и я все это время была дурой?
Нет, спасибо.
Кроме того, он охотится за моей жизнью. Он не остановится, пока не высосет из меня последний вздох.
Дрожь во всем теле пробегает у меня по коже при этой мысли.
– Открой гребаную дверь, или я выбью ее.
Его голос теряет всякое терпение, пульсируя от сдерживаемой ярости.
Не сомневаюсь, что он сломает эту штуку, если захочет.
Меня это волнует? Нет.
Он может делать все, что захочет, но если он ожидает, что я буду той, кто откроет ему эту дверь, он будет разочарован. Этого не произойдет.
Злодеев не следует пускать внутрь ни при каких обстоятельствах. Однажды я совершила эту ошибку, и посмотрите, к чему она меня привела.
– Рейна.
Он рычит мое имя глубоким мужским голосом, от которого у меня до сих пор сводит пальцы на ногах.
Когда он перестанет доставать меня? На следующей неделе? В следующем месяце? Как насчет следующего года?
– Прячься, пока можешь, – говорит он, прежде чем его присутствие исчезает перед дверью.
Не знаю, почему я чувствую, что его больше нет, но я просто чувствую.
Он ушел. На сегодня.
Я сбрасываю одеяло. Каким-то образом его визит поднял температуру моего тела, и на моих бровях и висках выступил пот.
Он производит такое впечатление, Ашер. Он проникает под кожу, и не успеваешь оглянуться, как он заманивает в ловушку, привязывает на крыше, душит и планирует убить.
Боже, это кошмар.
В комнате темно и пахнет моим дыханием и остаточным ароматом Ашера на простынях: сандаловое дерево и цитрусовые, тепло и холод.
Я не меняла простыни, на которых мы спали.
Наверное, мне следовало бы это сделать, но я не могла беспокоиться.
Из-за плотных штор, задернутых на окне, я даже не знаю, ночь сейчас или день.
Я достаю свой телефон, проверяя время. Я перевела его в режим полета и с тех пор не обращала на него внимания.
Сейчас пять часов вечера.
Как только я выключаю режим, мой телефон гудит от бесконечных сообщений, электронных писем и пропущенных звонков от команды. Люси и Наоми прислали мне кричащие сообщения о том, где я.
Я думаю о том, чтобы придумать какую-нибудь ложь. В конце концов, именно такой была моя жизнь в прошлом: лживой, разлучающей и все, что между ними.
Кроме того, я не хочу объяснять, в каком я состоянии. Я даже сама этого не понимаю.
Я подумываю сказать им, что у меня грипп, когда мой аккаунт в Инстаграм привлекает внимание.
Cloud003. Он отправил сообщение два дня назад, то есть в ночь после того, как Джейсон отвёл меня в домик у бассейна.
Как будто он проверял меня. У меня в груди теплеет от этой мысли.
Джейсон действительно заходил вчера, но после того, как постучал и не получил ответа, он ушел.
Я нажимаю на сообщение.
Cloud003: …
Какого черта? Всего три точки?
Я печатаю еще до того, как задумываюсь об этом.
Рейна Эллис: Что, черт возьми, это должно означать?
Ответ следует незамедлительно.
Cloud003: Иностранный язык. Продолжай, Эллис.
Это вызывает у меня легкую улыбку.
Рейна Эллис: Чего ты хочешь от меня?
Cloud003: Кроме твоей киски?
Я закатываю глаза.
Рейна Эллис: Да, кроме этого.
Cloud003: Все, что ты можешь предложить, моя шлюха.
Рейна Эллис: Как насчет моих мрачных мыслей?
Не знаю, какого черта я упоминаю об этом. Наверное, мне нужно с кем-то поделиться. Конечно, я могла бы сказать это Джейсону лично, но полуанонимность – с его стороны, а не с моей – придает мне необъяснимое чувство мужества.
Cloud003: Мрачное облако?
Мои губы приоткрываются, когда я смотрю на эти слова.
Рейна Эллис: Откуда ты об этом знаешь?
Cloud003: Я знаю о тебе все.
Рейна Эллис: Ты в моем мозгу или что-то в этом роде?
Cloud003: Хотел бы я. Таким образом, я бы знал все из первых рук.
Может, я рассказывала ему об этом во время наших встреч в прошлом. В конце концов, Старая Рейна призналась, что испытывает к нему чувства. Может, именно поэтому Джейсон пришел проведать меня.
Рейна Эллис: Это причиняет боль. Я не могу ни двигаться, ни пить, ни есть, ни что-либо делать. Единственное движение в моем мозгу это сигнал, побуждающий меня открыть окно и прыгнуть, просто прыгнуть и посмотреть, насколько это освобождает.
Мои пальцы зависают над телефоном, когда точки появляются и исчезают, указывая на то, что он печатает.
Понятия не имею, почему я призналась ему в этом. Раньше я даже себе в этом не признавалась.
Внезапно мне понадобились эти мысли.
Они есть в этом мире, и я не могу забрать их обратно.
Cloud003: Ты прыгаешь в команде поддержки – почему ты хочешь прыгать по-другому?
Я не знаю, чего я ожидала в качестве его ответа, но определенно не то. По какой-то причине я думала, что он посмеётся надо мной, потому что он слегка дурочка. Или, может, я хотела, чтобы он посмеялся надо мной, чтобы я не чувствовала себя так напуганной этими мыслями.
Я делаю паузу, обдумывая ответ.
Рейна Эллис: Это другой тип прыжка.
Cloud003: Не надо.
Рейна Эллис: Не надо?
Cloud003: Ты моя шлюха, не забыла? Ты не можешь покончить со своей жизнью.
Рейна Эллис: Я же сказала тебе, что я больше не твоя шлюха.
Cloud003: Я никогда не соглашался на это.
Рейна Эллис: Это не значит, что ты можешь указывать мне, что делать.
Cloud003: Чего ты с нетерпением ждёшь, когда просыпаешься утром?
Мои пальцы парят над экраном, когда я читаю его ответ.
Я... никогда об этом не думала.
Рейна Эллис: Ничего.
Cloud003: В этом-то и проблема. Тебе нужна цель.
Рейна Эллис: У меня ее нет.
Cloud003:Да, у тебя есть цель – быть моей шлюхой, помнишь?
Рейна Эллис: *закатываю глаза*
Cloud003: Отлично. Давай подумаем о другой цели, кроме этой. Как насчет чирлидинга? Твои друзей? Семьи?
Нет. Это весело, но это не обязательно то, что я с нетерпением жду каждый день.
Затем это поражает меня, как ничто другое, и я набираю слово так быстро, как только могу.
Рейна Эллис: Искупление.
Cloud003: Искупление?
Рейна Эллис: Да, с тех пор, как я поняла, каким человеком я была в прошлом, я каждый день просыпаюсь, думая о том, как это исправить.
Вот почему я чувствую себя подавленной. С тех пор как я узнала, что мое искупление наткнулось на прочную стену с Ашером, я потеряла цель и необходимость продолжать.
Я потеряла волю к жизни.
Он тот, перед кем я хотела искупить вину больше всего, и когда я поняла, что ничто из того, что я делаю, не подействует на него, я просто ушла в себя и позволила мрачному облаку проникнуть.
Требуется несколько секунд, чтобы его ответ пришел.
Cloud003: Почему?
Рейна Эллис: Что ты подразумеваешь под «почему»?
Cloud003: Почему искупление важно для тебя?
Рейна Эллис: Потому что я больше не Старая Рейна. Я не знаю, кто я и куда я движусь с этой точки, но я знаю, что мне не нравится причинять боль людям. Это просто не я.
Cloud003: Что, если те, кого ты обидела, не простят тебя?
Мое разбитое сердце продолжает умирать медленной смертью при напоминании об Ашере. Он, конечно, никогда бы меня не простил. Его восприятие меня громкое и ясное.
Рейна Эллис: Тогда, по крайней мере, я пыталась.
На меня снизошло озарение.
Я пыталась.
Если я не попытаюсь, как я узнаю, что Ашер меня не простит? Может, я смогу изменить его восприятие или доказать, что он ошибается.
Старая или Новая Рейна никогда бы не причинила боль тому, кого они считали другом. Это просто не работает таким образом в моем мозгу.
Я никогда не обижала Бри в прошлом, а она сука, так что это должно что-то значить.
Раздается стук в дверь, и я вздрагиваю, чуть не роняя телефон.
– Открой, Рей! – снаружи доносится голос Наоми. – Я принесла свои инструменты. Я могу взломать этот замок.
– Прекрати, Нао. – мягкий голос Люси делает ей выговор, прежде чем она обращается ко мне. – Ты в порядке, капитан? Тебе что-нибудь нужно? Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы здесь ради тебя, хорошо? Выходи, когда будешь готова.
– Да, в кампусе так скучно без тебя или что-то в этом роде, – ворчит Наоми.
Мои внутренности расширяются от ее слов, и дрожь во всем теле охватывает меня.
Вы слышали это, темные мысли?
Им не все равно.
Мои ноги двигаются сами по себе, когда я спотыкаюсь с кровати и чуть не падаю, когда простыня оборачивается вокруг моих ног. Я сбрасываю ее и подхожу к двери, как испуганный котенок.
Щелчок громкий в тихой комнате, когда я открываю дверь, совсем чуть-чуть, достаточно, чтобы моя голова выглянула наружу. Свет из коридора ослепляет меня, и я щурюсь, пытаясь привыкнуть.
Наоми и Люси стоят напротив, обе со своими школьными сумками.
– Привет, – шепчу я хриплым голосом, который не похож на мой собственный.
Я, должно быть, дерьмово выгляжу. Мой макияж, наверное, размазан, волосы в полном беспорядке, а одежда помята.
Если они это замечают, то не комментируют. Люси ухмыляется, ее щеки двигаются в такт движению. Наоми прямо пинком распахивает дверь и врывается внутрь, будто это ее дом.
– Быстро-быстро! – она щелкает пальцами. – Тебе нужно принять душ, и мы выберемся из этой камеры пыток.
– Я так рада, что ты открыла дверь для нас, Рей. – Люси заключает меня в объятия, и я борюсь с желанием разрыдаться, обнимая ее.
До этого момента я не знала, как сильно нуждалась в их компании, в их присутствии.
С этого момента я не позволю этому облаку застать меня в полном одиночестве. Оно просто проглотит меня живьем и выпустит труп.
Наоми подталкивает меня к ванной, заявляя, что я взрослая задница, которая должна принимать душ самостоятельно.
Я ухмыляюсь, когда она пыхтит и помогает мне, роясь в моей одежде, чтобы найти мне что-нибудь надеть.
– Куда мы направляемся? – спрашиваю я, выходя из душа с полотенцем, обернутым вокруг меня, и еще одним вокруг волос.
Люси роется в косметике, а Наоми бросает мне кофточку и темные джинсы.
– Куда угодно в центр города.
– Только не в Гриль, – говорит Люси.
– Что это? – спрашиваю я, вытирая волосы.
– Ресторан. – Люси убирает полотенце для волос. – Нао ненавидит его.
– Я не ненавижу его. – она вскидывает руки в воздух. – Вообще-то, давайте поедем туда.
Люси прикусывает нижнюю губу.
– Ты уверена? Себастьян будет там.
– Трахни этого мудака, – ворчит она.
– Боком, – добавляю я, собирая волосы в шиньон. – Ты действительно ненавидишь его?
Глаза Наоми чуть не вылезают из орбит.
– Это вопрос с подвохом?
– Я думала... забудь об этом.
– Нет, что? Скажи.
– Не знаю. Я думала, между вами двумя что-то есть. Ты ведешь себя жестко, но хорошо, ты следишь за ним.
– Нет.
– Угу. – я хватаю кофточку и натягиваю ее через голову.
Выражение лица Наоми становится выражением чистого презрения.
– Как ты смотришь на Ашера?
Моя грудь сжимается, и хорошее настроение, в котором я была с тех пор, как они появились, почти исчезает.
– Дело не в нем.
– Да, верно. – Наоми поправляет волосы. – Мы всего лишь иллюзия, как сказала Люси.
Я плюхаюсь перед зеркалом и смотрю на свои глаза. Они становятся безжизненными, как мрачные глубины океана.
– Это было раньше. – Люси сжимает мои плечи сзади, глядя на меня через зеркало. – Вы, девочки, теперь другие. Ты заставляешь меня хотеть заснять твою жизнь.
– Нет, мы не собираемся это делать.
– Угу. – Наоми бросает штаны мне в голову, и Люси ловит их. – Так вот почему он позвонил нам и попросил проверить, как ты?
Мои глаза расширяются, когда я смотрю на них.
– Он... он сделал это?
Улыбка Люси мягкая и мечтательная.
– Он также казался встревоженным. Мне нужен Ашер в моей жизни.
Это не может быть правдой.
Подождите – это еще одна из его игр?
Если он хочет моей смерти, зачем ему беспокоиться обо мне?
В этом нет никакого смысла.
Глава 6
Рейна
На следующий день я возвращаюсь в школу.
Я стараюсь держаться особняком и не разговаривать ни с кем, кроме Наоми и Люси. Я не могу терпеть никаких уколов в мою сторону, пока все еще пытаюсь отогнать это мрачное облако.
Оно не отлипает.
Как суперклей, он ни не исчезнет, сколько бы я ни пыталась от него отделаться. Это меньше связано с моим душевным состоянием и больше с тем, как, черт возьми, я должна жить дальше после того, что я обнаружила.
Это не значит, что я прячусь от ехидных замечаний или завистливых взглядов, которые я постоянно получаю от всех в кампусе. По-видимому, инцидент в раздевалке циркулировал вокруг этого сомнительного аккаунта в Инстаграм. Тот факт, что я исчезла два дня спустя, еще одна причина для всех поджаривать меня, говорить за моей спиной и шептать мне в лицо.
Колледж Блэквуд полон гребаных лицемеров. Но опять же, Старая Рейна дала им все основания возвести ее на высокий пьедестал. Чего она не знала, так это того, что как бы высоко ты ни поднялся, однажды ты упадешь. Чем выше позиция, тем громче падение.
Наоми, Люси и я идем в спортзал на тренировку. Мы должны отрепетировать еще несколько раз перед игрой в пятницу.
Люси шутила о каком-то шоу, и мое сердце согревается от того, как она пытается подбодрить меня и отвлечь от ядовитых языков, преследующих повсюду.
Как только мы оказываемся внутри, Бри замолкает на полуслове в своем разговоре с Прескоттом. Они оба смотрят на меня с разинутыми ртами.
– Капитан? – пищит она. – Что ты здесь делаешь?
Все остальные делают паузу в середине тренировки, внимательно наблюдая за нами.
Я вздыхаю.
– Как это выглядит, что я делаю, Бри? Я здесь для тренировки.
– Э-э... нет, – огрызается она. – О тебе говорят все в кампусе, и не в хорошем смысле. Команда не нуждается в подобном внимании.
Мой взгляд блуждает по остальным. Парни опускают головы, некоторые из них пинают воображаемые камни. Девушки застыли, будто им не хотелось бы здесь находиться.
– Она все еще капитан, – огрызается Наоми в ответ.
– Капитан не стал бы привлекать к себе такое внимание. – Бри указывает пальцем на Наоми. – И тебе, как никому другому, нужно захлопнуть свою ловушку. Ты не практикуешься, как мы. Не сидишь на диете, как мы. Ты даже не должна быть с нами.
Наоми бросается в ее сторону, но я кладу руку ей на плечо, останавливая на полпути.
– Не ты решаешь, кто заслуживает быть в команде. – я скрещиваю руки на груди и расправляю плечи. – Так ведь, Бри?
– Может, так и должно быть.
Несколько вздохов раздаются от других девушек.
Глаза Прескотта расширяются, когда он хватает ее за руку.
– Бри.
Она стряхивает его с себя и шагает в мою сторону, так что мы стоим лицом к лицу.
– Ты не заслуживаешь быть капитаном, Рей. Признай это.
Хотя я и не вижу перемен, я их чувствую. Мое лицо, должно быть, становится лишенным всяких эмоций. Сердцебиение замедляется, будто я больше ничего не чувствую. Мои ногти впиваются в кожу моих рук, когда я смотрю вниз на Бри. Когда я говорю, мой тон ровный и не подлежащий обсуждению.
– Знай свое место, прежде чем я верну тебя на него.
– Я больше не боюсь тебя, Рейна. – она смеется, писклявый звук отражается от стен. – Кто захочет следовать за капитаном, на которого постоянно нападают и который становится посмешищем в кампусе? Не я.
– Тогда уходи, – говорю я.
– Что насчет того, чтобы ты сделала это? – она указывает пальцем на мое плечо. – Мы снимаем тебя с должности капитана.
Я пристально смотрю на девушек.
– Кто отстраняет меня от должности капитана?
Почти все склоняют головы.
– Не бойтесь. – Бри поворачивается к ним лицом. – Все, кто хочет отстранить Рейну Эллис от должности капитана, поднимите руку.
– Да, поднимите руку. – мой голос по-прежнему нейтрален. – Но прежде, чем вы это сделаете, знайте вот что. Бри никогда не заботилась о команде или штате-победителе. У нее уже есть контракт с университетом танцев, и она хочет, чтобы должность капитана была добавлена в ее резюме, а не для того, чтобы помочь вам осуществить ваши мечты. Бри будет продолжать называть вас жирными свиньями, даже если вы умрете с голоду. Она всегда отодвигает самых красивых девушек на задний план, потому что они угрожают ей. Она всегда будет красить волосы в тот же цвет, что и у меня, и пытаться одеваться, как я, и вести себя, как я, и красть мои вещи, но знаешь что, Бри. – я пристально смотрю на ее раскрасневшиеся щеки, мой тон становится медленным и холодным, как камень. – Ты никогда не станешь мной.
Ее лицо почти становится пунцовым.
– Ты, блядь...
– Следи за своим гребаным ртом, когда разговариваешь со своим капитаном, – обрываю я ее.
Наоми рассказала мне о контракте Бри, как только решила, что будет со мной союзницей. Я знала, что моя бывшая лучшая подруга однажды выкинет это дерьмо, и не собиралась оставлять команду на ее милость.
Возможно, чирлидинг и не является моей целью в жизни, но это мой последний год, и я закончу его на ура. Я осуществлю их мечты, прежде чем добровольно уйду. Никто не заставит меня уйти, как пытается Бри.
– Продолжайте. – я стою лицом к команде. – Голосуйте. Кто-нибудь хочет, чтобы я покинула должность капитана?
Никто не поднимает руку.
– Вы обещали. – Бри визжит, но никто не обращает на нее внимания. – Прескотт!
Он просто отводит взгляд на других парней.
– Тогда все решено. – я выпускаю ногти из своей плоти. – Как я уже сказала, уходи, Бри.
Ее стон почти животный, когда она протискивается мимо меня в раздевалку.
– Вот что происходит, когда ты используешь других в качестве ступеньки, Би! – Наоми кричит ей вслед.
Все остальные продолжают смотреть на меня, как будто я выгоню их, как только что сделала с Бри.
– Продолжайте. – я поворачиваюсь. – Продолжайте то, чем вы занимались. Победа не достигается стоянием без дела.
– Да, капитан!
Как пчелиный улей, все возвращаются к разминке или отработке бросков. Наоми и Люси улыбаются мне, прежде чем присоединиться к остальным.
– Прескотт, – зову я, когда он направляется к парням.
Он вздрагивает, прежде чем повернуться ко мне лицом. Я указываю на укромный уголок, и он присоединяется ко мне без единого слова протеста. Как только мы оказываемся вне пределов слышимости, я внимательно наблюдаю за ним. Его плечи поникли под мужской формой, и он отводит взгляд.
Прескотт второй капитан мужского пола, и если я собираюсь все наладить, мне нужно смотреть ему в глаза, сохраняя при этом свой авторитет.
Он не скрывал того факта, что на стороне Бри с тех пор, как я вернулась, и мне нужно увидеть конец этого.
– Что я сделала тебе раньше?
Я не хожу вокруг да около.
– К-капитан?
Он, кажется, опешил, как будто не ожидал этого вопроса.
– Очевидно, я причинила тебе какую-то боль. – он колеблется. – Скажи мне, Прескотт. – я смягчаю тон. – Если мы собираемся возглавить команду, мы должны наладить наши отношения. Помоги мне.
Он сглатывает.
– Это... это первый раз, когда ты просишь меня помочь тебе.
– Это не будет последним. Капитану нужны надежные лидеры. А теперь скажи мне.
– На самом деле ничего особенного не было.
– Позволь мне самой судить об этом.
Он переплетает пальцы, затем отпускает их.
– В прошлом году ты сказала, что познакомишь меня с Люси, а потом, ну, ты сказала, что я ее не заслуживаю, и, чтобы я катился к чертят. Ты пригрозила, что, если я каким-либо образом приближусь к Люси, ты создашь проблемы моим родителям – они работают в компании твоего отца.
Я делаю паузу. По какой-то причине я не думаю, что выполнила бы эту угрозу, не имея ничего, что могло бы ее подкрепить. Возможно, я заботилась о Люси и думала, что Прескотт действительно ее не заслуживает.
Как бы я ни ненавидела Старую Рейну, у нее имелись причины так себя вести. Она не была глупой.
Она была просто бесчувственной – на первый взгляд. Понятия не имею, как она справлялась с тем, что происходило внутри.
Может, именно поэтому я потеряла свои воспоминания и вернулась с этой новой версией себя – версией, которая больше смирилась со своими эмоциями и показывает их снаружи.
– Что произошло между тем, когда я пообещала тебе, и тем, когда я сказала тебе забыть об этом?
Он приподнимает плечо.
– Ничего.
– Подумай хорошенько. Должно быть, что-то произошло.
– Я думаю, ты застукала меня за тем, что я дурачился со второкурсницей, но это был всего лишь поцелуй, и мы были пьяны, и она была так похожа на Люси. Блядь. Думаешь, это было из-за этого?
Если бы я думала, что Прескотт несерьезно относится к Люси, я бы определенно прикончила его.
– Возможно. Ты также был близок с Бри?
– Немного. Я имею в виду, вы с ней были лучшими подругами.
Или, может, я притворялась, что мы с ней лучшие подруги по другим причинам.
У старой Рейны интересно работал мозг. Мне потребуется некоторое время, чтобы разобраться в этом, но в конце концов я разгадаю ее мыслительный процесс.
– Ты собираешься быть на моей стороне или я должна относиться к тебе как к врагу? – я спрашиваю его.
– Я хочу лучшего для команды.
– Замечательно. И Прескотт?
– Да?
– У тебя есть девушка?
Он опускает глаза.
– Нет.
– Если я сочту тебя достойным и, если Люси согласится, я отменю запрет.
Выражение его лица загорается, когда он переводит взгляд с меня на Люси, которая изо всех сил пытается заставить Наоми поддержать ее.
– Это что, еще одна игра?
– Никаких игр. – я похлопываю его по плечу. – Не разочаровывай меня.
После тренировки я принимаю душ и выхожу с Люси и Наоми. Они продолжают преследовать меня повсюду. Хотя они и не высказывают этого вслух, я знаю, что они не оставят меня в покое, опасаясь, что на меня снова нападут.
Если бы я не знала, кто на меня напал, я бы тоже испугалась. Я могла бы оглянуться через плечо и поискать эти зеленые глаза, которые разъедали мою душу.
Теперь у меня есть план другого типа, о котором им не нужно знать. Если они узнают, то скажут мне не делать этого.
С тех пор как я пришла в себя в больнице, я ни в чем не была так уверена, как в этом.
Мой телефон вибрирует. Губы растягиваются в улыбке, когда имя появляется в уведомлениях.
Cloud003: Есть ли какие-нибудь мрачные тучи сегодня?
Мое сердце трепещет от крошечных вспышек счастья. Он помнит. Не знаю, почему я так тронута тем, что он помнит.
Рейна Эллис: Я пытаюсь избавиться от них.
Cloud003: Как это работает?
