Текст книги "Вся Правда (ЛП)"
Автор книги: Рина Кент
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Глава 20
Ашер
Три года назад
Я делаю по два шага за раз к крыше школы. Ари любит встречаться здесь, потому что это далеко от других студентов.
У нее странные отношения с людьми. В некоторые дни она хочет, чтобы ее приняли. В другие дни просто хочет, чтобы они умерли.
Так работает ее мозг, сказал нам ее психиатр. Вам просто нужно приспособиться к ней и постараться не раздражать ее.
В моей голове все еще чертова каша после ее вчерашнего откровения. Я видел, как она разговаривала с Рейной утром у бассейна, и, наверное, поэтому я так напряжен. Или это может быть потому, что я все еще чертовски зол из-за Рейны и этого ублюдка.
И да, Александр позаботился о нем. Сегодня в школе сообщили, что он переезжает в штаты или, возможно, в другие страны. Александр умеет ладить с людьми и заставлять их исчезать.
Это то, что у него получается лучше всего, несмотря на все юридические разговоры и строгий костюм.
А еще есть Рейна.
Чертова Рейна с ее холодным плечом и чопорным отношением. Однажды я собираюсь выебать это из нее.
В один прекрасный день.
Я впечатываю все еще забинтованный кулак в стену, высвобождая энергию. Не могу разговаривать с Ари, когда в таком переменчивом настроении. Она почувствует это и позволит этому повлиять на нее.
Открыв дверь, я на секунду замираю и делаю глубокий вдох. Послеполуденное солнце вдалеке стало оранжевым. Странно, что Ари так допоздна остается в школе, тем более что у нее нет никаких занятий в клубе.
Я нахожу ее сидящей на краю с Джейсоном. Мои ноздри раздуваются при виде его.
Мне не нравится этот ублюдок.
Он не только крутится вокруг моей сестры, но и пытается вцепиться своими чертовыми когтями в Рейну.
Единственная причина, по которой я не изменил его лицо и не попросил Александра перевезти его в страну третьего мира, это Элизабет.
Заметив меня, он бросает последний взгляд на Ари. Она кивает один раз, и он встает и направляется к выходу. Он не смотрит мне в глаза, когда толкает дверь.
– Ари. – я пытаюсь сохранить свое терпение, шагая к ней. – Я же говорил тебе не околачиваться рядом с ним. Есть что-то странное в.… – я замираю на месте, когда Ари резко встает.
Ее ноги висят на краю – буквальном гребаном краю.
Слезы текут по ее бледным щекам, глаза налиты кровью и покраснели. Ее белое платье и черные волосы развеваются в воздухе позади. Ветер такой сильный, что сотрясает ее крошечное тело.
– Ари... Что ты делаешь?
Я стараюсь говорить ровным голосом, стараюсь не психовать до чертиков.
Медленно подхожу к ней.
– Остановись.
Она поднимает обе руки, и я останавливаюсь, мое сердце бьется так громко, что я едва слышу свист ветра или ее громкое сопение.
– Ари. Спускайся, сестренка. Мы можем поговорить об этом, хорошо?
Она отчаянно трясет головой. Ее нога соскальзывает с края, и клянусь, что мое собственное сердце тоже соскальзывает.
– Все кончено, Грей.
Ее голос такой эмоциональный, что у меня от него перехватывает дыхание.
– Ничего не кончено, Ари. – я протягиваю руку. – Иди сюда. Мы разберемся с этим, хорошо? Только ты и я.
Ее нижняя губа дрожит, когда она переводит взгляд с моей руки на выступ.
Школа высотой в пять этажей; если она упадет, то, черт возьми, погибнет.
– Не смотри туда, Ари. – я пытаюсь подойти к ней, но останавливаюсь, когда она пристально смотрит на меня. – Подойди ко мне, пожалуйста. Что бы это ни было, я это исправлю. Я все исправлю.
У Ари и раньше бывали мрачные настроения, и она часто спрашивала меня, в чем смысл жизни, когда была маленькой, но она ни разу не пыталась покончить с собой.
Ни разу.
Это должно быть на другом уровне, чем все остальное, что происходило с ней раньше.
– Мне так жаль, Грей. Я больше не могу этого делать.
– Ари, позволь мне помочь тебе, пожалуйста.
Ее зубы стучат.
– Ты поможешь мне?
– Безусловно. Я помогу тебе во всем.
– Но ты не можешь изменить сердце человека, Грей. – свежие слезы выступают из ее больших глаз и стекают по щекам. – Я... Я сказала Рейне, что люблю ее. Знаешь, что она ответила?
Блядь. Черт!
– Подойди сюда и скажи мне, Ари, хорошо?
Она качает головой, отодвигая ногу назад. Я замираю на расстоянии вытянутой руки от нее.
– Она засмеялась, Грей. – рыдание гремит в воздухе, когда слезы стекают по ее шее и пропитывают подол платья. – Она посмеялась надо мной и спросила, серьезно ли я. Сказала, что мы с братом такие чертовски бредовые, и посмеялась надо мной. Почему она смеялась надо мной?
Рейна сказала это?
Проклятье. Эту речь она приберегает для своих ненавистников, а не для Ари.
Когда это закончится, я собираюсь разобраться с ней. Она, как никто другой, знает, насколько Ари хрупка. Она должна была мягко отвергнуть ее, а не быть сукой.
– Я поговорю с ней, – говорю я Ари. – Мы это исправим.
– Не лги мне, Грей! – кричит она, ее шея напрягается от напряжения. – Ты не можешь это исправить. Ты чертовски влюблен в нее. Я вижу это в твоих глазах, как бы ты ни старался это скрыть. Как, по-твоему, я буду жить с кем-то, кто смеялся над моими чувствами, в то время как мой брат влюблен в нее?
– Я... – я прочищаю горло. – Я больше не буду. Я обещаю, Ари. Я, блядь, обещаю, так что спускайся.
– Серьезно? – она шмыгает носом. – Ты действительно возненавидишь ее?
– Да. Все, что угодно ради тебя, Ари.
Я разрежу свое сердце на куски и растопчу его, если мне удастся удержать Ари. Она единственное, что у меня есть, единственный человек, которого я могу назвать семьей.
Я сделал все, чтобы позаботиться о ней. Если я потеряю ее после мамы, не знаю, что останется от моей жизни.
Она так молода и заслуживает еще одного шанса в жизни. Она заслуживает всего мира.
– Что угодно? – с надеждой спрашивает она.
Я резко киваю.
– Тогда не забывай об этом, Грей.
Ее лицо становится каменно-холодным, когда слезы, сопение и рыдания исчезают.
– Заставь Рейну заплатить за мою смерть.
А затем она раскрывает руки и прыгает, ее платье развевается позади нее.
– Неееет!
Я рычу, хватаясь руками, но все, что я ловлю, это воздух.
Я подбегаю к краю, смотрю вниз.
Тогда мир замирает.
Все, блядь, исчезает, когда меня медленно выпотрошивает зрелище внизу.
Ари лежит на земле с разбитой головой, кровь течет рядом с ней и стекает по ее белому платью, а ее пустые глаза смотрят в никуда.
Рев вырывается из меня, когда я падаю на колени.
– Неееет.
Стоя на коленях, я кое-что понимаю.
Ари не единственная, кто погибла. Сегодня я умер вместе с ней.
Глава 21
Рейна
Настоящее
Я дрожу, мои конечности, мои пальцы и даже мои губы.
Тихие слезы текут по щекам, когда я слушаю рассказ Ашера о смерти Арианны. Он стоял передо мной все это время, но ни разу не взглянул на меня, будто я невидимка.
Как будто меня не существует.
Все его внимание сосредоточено на краю, где я недавно стояла и угрожала броситься вниз. Словно он может видеть свою сестру, словно она все еще там, и он может поймать ее.
Или, по крайней мере, я предполагаю это по тому, как его руки сжимаются и разжимаются по обе стороны от него.
Мышцы его обнаженной груди сокращаются, пульсируя и ни разу не расслабляясь. Мои руки чешутся дотянуться до него, обнять, сказать, что это не его вина.
Но это приведет только к обратным результатам.
Неудивительно, что он ненавидел меня все это время. Неудивительно, что он планировал убить меня. Арианна и ее разрушительная ложь превратили его в машину для убийства, пустое существование без сердца или сердцевины.
Это не значит, что то, что он сделал со мной, приемлемо, но я не могу оставить его тонуть без выхода.
Ашер, возможно, и затаил на меня обиду все это время, но я думаю, что когда-либо испытывала к нему ненависть.
Во всяком случае, мои чувства только усилились, становясь все горячее, ярче и страшнее.
И для этого мне нужно исправить его заблуждения, даже если это разрушит все, что он знал о своей сестре, человеке, которого он считал своей единственной семьей.
– Теперь ты видишь? Видишь, как ты, блядь, оборвала мою жизнь и жизнь моей сестры?
Он говорит тихо и угрожающе, будто находится на грани того, чтобы действовать на основе своих разрушительных эмоций.
Вот в чем фишка Ашера. После смерти Арианны он выжил только благодаря мысли, что однажды он восстановит справедливость по отношению к ней, устранив меня.
Но он этого не сделал.
В течение трех лет ему не удавалось выполнить свое обещание.
– Почему ты до сих пор не убил меня? —
бормочу я.
– Смерть слишком снисходительна к тебе. – он смотрит на меня сверху вниз так сурово, что я чувствую это до мозга костей. – Ты должна страдать.
– Думаю, что я достаточно настрадалась. – я сохраняю голос нейтральным. – Почему бы тебе не убить меня?
Он достигает меня двумя длинными шагами и обхватывает рукой мое горло. Его хватка не является угрожающей или эротичной. Она предназначена для того, чтобы задушить, убить, как в том классе, когда я лежала на полу.
Даже несмотря на то, что мое тело восстает, умоляя о жизни, я не сопротивляюсь ему. Я просто смотрю на него снизу вверх, в то время как мои легкие горят от потребности в воздухе.
Я не хотела, но слеза скатывается по моей щеке на его руку.
– Блядь! – он отпускает меня толчком. – Не искушай меня, черт возьми, Рейна. Я так близок к тому, чтобы убить нас обоих.
Я массирую шею, тяжело дыша. Маленькая часть меня радуется тому факту, что он не убил меня.
Он не может.
Я вижу эту муку в его глазах; она так ясна, как и чувства, которые я испытываю к нему.
– Почему обоих? – шепчу я. – Тебе нужно только убить меня.
– Заткнись к чертям, Рейна.
– Почему? – я плачу. – Просто почему? Потому что ты не ненавидишь меня так сильно, как говоришь себе? Ты не можешь ненавидеть меня? Ты хочешь быть со мной?
Он приседает передо мной и зажимает мою челюсть большим и указательным пальцами.
– Потому что я, блядь, не могу жить без тебя. Я попробовал, и это был ад.
– Но Арианна...
Он на секунду закрывает глаза.
– Это не значит, что я перестал ненавидеть тебя.
– Тогда ты ненавидел меня по неправильным причинам. – я сглатываю. – Думаю, нас обоих разыграли.
– Разыграли?
– Я помню тот день, когда Арианна разговаривала со мной.
Его челюсть сжимается, но я останавливаю его, положив руку на плечо.
– Дай мне закончить.
Я продолжаю и рассказываю ему, что Арианна рассказала мне о своих чувствах к Ашеру и о том, как она попросила меня оставить его, чтобы он был ее.
Секунду Ашер пристально смотрит на меня, его пальцы все еще сжимают мой подбородок, как будто он нуждается в связи так же сильно, как и мне.
Прежде чем он успевает что-то сказать, я выпаливаю:
– Я не выдумала это воспоминание. Доктор Андерсон сказал, что это невозможно.
– Я знаю. – его голос тихий, даже болезненный.
– Ты... знаешь?
– Да, я говорил с твоими врачами.
Он говорил?
Как получилось, что я этого не знала?
– Кроме того, – продолжает он, – Это похоже на то, как Ари сказала мне, что любит тебя за ночь до этого. Черт.
– Она была... психически нездорова?
– Да, в основном она страдала депрессией, но у нее было такое поведение, ложь и интриги, но какого черта ей убивать себя, если она все это выдумала?
– Не знаю, но не думаю, что кто-то из нас полностью понимал ее душевное состояние. Думаю, что у нее было больше проблем, чем депрессия. Возможно, она была патологической лгуньей и... ну, что-то еще.
– Что-то еще вроде чего?
– Требуется так много усилий, чтобы все это спланировать. Это был просто тщательно продуманный план, чтобы разлучить нас.
В его глазах ярость.
– Думаешь, моя сестра покончила с собой только для того, чтобы разлучить нас?
– Знаю, это причиняет тебе боль, Эш. – моя ладонь касается его щеки, будто прикосновение избавит от мучений. – Но ты должен сохранять непредубежденность, если хочешь узнать правду. Ясно, что она полагалась на наше отсутствие общения, прекрасно понимая, что мы никогда не сядем и не поговорим об этом. Из того, что я узнала, у нас действительно были проблемы со связью, верно?
– И чья, блядь, это была вина, Рейна?
– Хорошо, моя вина, но ты тоже не помогал. – я делаю паузу. – Я пыталась поговорить с тобой, верно? После того, как я во всем разобралась, я помню, что подумала, что хотела бы поговорить с тобой.
Он немного помолчал.
– После похорон Ари, да.
– И каков был твой ответ?
Он продолжает молчать.
– Что ты мне сказал? – я настаиваю. – И не лги мне.
Он вздыхает.
– Точные слова были: Ты, блядь, мертва для меня. Не позволяй мне снова видеть твое лицо.
Его слова пронзают меня глубоко и сильно, хотя я их и не помню. Должно быть, тогда они были гораздо болезненные.
Быть может, именно поэтому я отступила и предпочла принять его холодное плечо вместо того, чтобы заставить его ненавидеть свою мертвую сестру.
Старая Рейна тоже пожертвовала, возможно, даже слишком многим.
Я убираю руку с его щеки и пытаюсь отвернуться, но он держит мое лицо в заложниках, заставляя меня посмотреть на него.
– Это произошло сразу после смерти Ари, – медленно повторяет он. – Все, о чем я мог думать, были ее последние слова.
Это его косвенное извинение, но его недостаточно. Возможно, я имела какое-то отношение к тому, какие мы есть, но Ашер никогда не боролся за меня.
Ни разу.
Да, он избивал людей за меня, но он никогда не вступался за меня или со мной.
Думаю, это было все, что мне от него было нужно. Если бы он сделал это тогда, если бы он не был слишком горд, убегая каждый раз, когда я толкала его, возможно, ничего этого не случилось бы.
Но сейчас это не имеет значения.
– Если мы собираемся разобраться в этом, я сделаю то, что тебе может не понравиться.
Он прищуривает глаза.
– Например?
– Джейсон. Он может быть нашим единственным мостиком к другой Арианне, которую мы не знали.
Мои пальцы дрожат при этой мысли. Джейсон также Cloud003. Он подружился со мной, трахнул меня и был рядом со мной в самые удобные времена.
Он также был прямо перед тем, как Арианна покончила с собой.
Это не может быть совпадением, верно?
Глава 22
Рейна
Ночью я приезжаю к Алексу.
Ашеру не понравилась идея, что я поговорю с Джейсоном, и он был раздражен во время всей поездки.
Мне нравится смотреть, как он злится из-за этого; это лучше, чем видеть его сломленным изнутри, как сегодня утром. Узнав все это об Арианне, он, должно быть, раздавлен.
Если бы роли поменялись и Рейна сделала это со мной, это бы тоже уничтожило меня.
Ашер слишком горд и упрям, чтобы принимать утешения. После утренней конфронтации мы отправились в колледж, и я рада этому. Я бы не имела ни малейшего представления, как вести себя с ним в таком состоянии. Все, что я хочу сделать, это обнять его, и знаю, что он этого не примет.
Он не только горд и упрям, он еще и отгородился от меня.
Тем не менее, я хочу чувствовать себя ближе к нему в некотором роде, и готова рискнуть завязать этот разговор.
Мы сокращаем расстояние до дома Алекса на Мустанге Ашера. Здесь тихо и почти душно.
На секунду я наблюдаю за доминированием, которое он излучает, когда он с лёгкостью управляет машиной – как он делает с моим телом.
Я ненадолго закрываю глаза, вспоминая. Моя задница и киска все еще болят от того, как сильно он входил в меня. Он заявил на меня права. Ничего не поделаешь, и теперь я всегда буду хотеть большего.
До этого между нами повисло нечто более сильное, что я должна попытаться прояснить.
Прогоняя остатки возбуждения, я поворачиваюсь к нему лицом, играя с ремешком моей сумки.
– Почему ты бросил футбол?
Ашер бросает на меня короткий взгляд, прежде чем снова сосредоточиться на дороге. Поскольку он в плохом настроении, я ожидала, что он не ответит, но потом он говорит:
– В конечном счете это меня не интересовало.
– А юриспруденция интересует?
– Да, международная, а не внутренняя. Есть что-то освобождающее в свободном перемещении между границами.
Интересно. Я думала, что он выбрал юриспруденцию, чтобы каким-то образом досадить своему отцу, но, похоже, его взгляды и взгляды Алекса совершенно разные – даже если у них есть несколько общих черт.
– Тогда почему ты вернулся? – я опускаю голову.
– Я же сказал тебе, это из-за тебя. – он качает головой. – Я мог бы учиться здесь, но ушел из-за тебя, а потом вернулся по той же причине. Я так сильно ненавидел тебя, что ты поглотила меня.
Его тихие признания подобны огненным стрелам, стреляющим в мою грудь, сжигающим заживо.
Ненависть.
Он не сказал, что ненавидит меня; он сформулировал это в прошедшем времени.
Кроме того, он сказал, что я поглотила его, может, так же сильно, как он поглотил меня. Может, его ненависть теперь превратилась во что-то иное, или это слишком, чтобы просить?
Забавно, как я стала осторожна в том, на что я могу надеяться. Теперь я всегда боюсь, что, если я буду слишком забегать вперед, все вокруг меня рухнет.
Вместо того, чтобы спорить с ним о том, что он сказал, я предпочитаю сохранить надежду и задаю вопрос:
– Как тебе там жилось? В Англии, я имею в виду.
– Просто.
– Не мог бы ты ответить поподробнее?
На мгновение он замолкает.
– У меня были друзья, Эйден и Коул. Они немного эксцентричны, и им удалось отвлечь меня от посторонних мыслей.
Должно быть, это те самые парни, которых я видела на той фотографии, которую Люси показала мне.
Я хочу однажды встретиться с ними, посмотреть, как Ашер жил без меня.
– Какого рода мыслей? – я спрашиваю.
– Например, вернуться и трахнуть тебя – такие вот мысли, Рейна.
Мои щеки пылают, и я подавляю желание сказать: «Тогда почему ты этого не сделал?»
– Что насчет тебя? – он вырывает меня из моих мыслей.
– Что насчет меня?
– Как у тебя складывалась жизнь? – он делает паузу. – Забудь, ты не помнишь...
– Одиноко, – обрываю я его.
Его зеленый взгляд скользит в мою сторону, как будто он не ожидал, что я это скажу.
Теперь, когда я начала, я не могу остановить поток слов.
– Возможно, я не все помню, но я отчетливо помню одиночество и страх перед возможностью никогда не найти свою сестру. Эти чувства разъедали меня изнутри, но я должна была поддерживать видимость, которую все от меня ожидают.
– Не я. – его голос низкий, глубокий и такой грубый, что я чувствую это в своей душе. —
Мне больше нравится, когда ты естественна. Эти маски однажды задушат тебя. Они не ты.
Я борюсь со слезами, таращась на него. Как долго я ждала, когда кто-нибудь скажет мне именно эти слова? Черт, как долго я ждала, что он скажет что-нибудь подобное?
– Откуда ты знаешь, что это не я?
Я не могла бы говорить громче, даже если бы захотела.
– Я просто знаю, Рейна. Я знаю тебя.
И я знаю тебя.
Но я не говорю этого вслух. Если я скажу, то превращусь в эмоциональный беспорядок и потребую, чтобы он обнял меня или что-то в этом роде. В данных обстоятельствах у нас нет на это времени.
Мустанг медленно останавливается на подъездной дорожке. Я беру свою сумку и выхожу из машины. Как только на меня обрушивается свежий воздух, я останавливаюсь как вкопанная.
Детектив Дэниелс.
Он стоит перед полицейской машиной и разговаривает с одним из сотрудников, Джо, который, вероятно, не пустил его внутрь.
Ашер вылезает и ругается себе под нос.
– Возвращайся в машину.
Знаете что? С меня хватит. Этот детектив меня не пугает. Мысль о том, что я никогда не найду свою сестру, вот, что пугает.
– Нет, – говорю я Ашеру.
Перекинув сумку через плечо, я шагаю к нему, все мое тело напрягается, будто готовясь к неминуемой битве.
– Мисс Рейна.
Джо, кажется, ошеломлен моим появлением.
– Здравствуйте, Джо. – я приветствую его, затем сосредотачиваюсь на детективе. – Есть ли причина для вашего визита?
Он на мгновение прищуривается, глядя на меня, прежде чем скрыть свою реакцию.
– Мисс Эллис, я надеялся поговорить с вами.
– Тогда говорите. Я вас слушаю.
– Вы вспомнили что-нибудь о том, что произошло с вами той ночью? – он берет фото и браслет и тычет их мне в лицо. – Я вызову вас в суд с этим и ДНК.
Я сопротивляюсь желанию вырвать браслет. Это единственное воспоминание, оставшееся у меня от мамы, и единственное, что я сохранила как Рай.
– Очевидно, вы ничего не могли с ними сделать. Я собираюсь попросить своих адвокатов забрать мои вещи.
Он отталкивается от машины, и Джо встает рядом со мной. Я не отступаю и не съеживаюсь. Глупо было бояться его в самом начале, или, может, я боялась не его, а неизвестности и мысли о том, что я кому-то причинила боль. Теперь, когда я вспоминаю свою встречу с Рейной и прекрасно понимаю, что мы обе были жертвами, детектив Дэниелс ни черта не может со мной сделать.
Мы стоим лицом к лицу. Он выше, так что мне приходится смотреть на него снизу вверх, но это не уменьшает моего вызывающего взгляда.
– Думаете, я сдамся, вы, избалованная маленькая девочка?
– О, я уверена, что вы не сдадитесь, и мне будет приятно наблюдать, как вы терпите неудачу. – я скрещиваю руки на груди. – Итак, где мое кольцо?
– Ваше кольцо? – его брови хмурятся, будто он не понимает, о чем я говорю.
Я указываю на фотографию.
– В тот вечер я надела обручальное кольцо – где оно?
– Мы не нашли никакого кольца.
Мое сердце трепещет, когда я шепчу:
– Значит, она взяла его.
О, Боже.
Рейна примеряла мое обручальное кольцо, и оно слегка болталось у нее на пальце, так что, если бы она действительно поранилась или упала без сознания, кольцо бы соскользнуло.
Или это то, во что я хочу верить.
Мне нужно думать, что она сохранила его, потому что оно было достаточно драгоценным, чтобы его не выбрасывать.
– Она взяла его? – глаза детектива впиваются в меня, как у ястреба. – Кто она?
Дерьмо.
Я не хотела произносить эту часть информации вслух.
Нечто большее, чем жизнь, останавливается позади меня. Его тепло окутывает меня, как кокон. Мне даже не нужно оглядываться, чтобы узнать, кто это.
– Если вы закончили, уходите, – говорит Ашер детективу твердым голосом, который слишком похож на тон адвоката Алекса.
– Мы еще не закончили. – что-то блеснуло в глазах детектива. – Мисс Эллис только что рассказывала мне о ней.
– Это должно быть, экономка. – Ашер обнимает меня за талию, и это кажется более защищающим, чем все, что он когда-либо делал раньше. – А теперь уходите, пока я не вызвал на вас других копов, тех, кто может вас отстранить.
Детектив Дэниелс плюет на землю, прежде чем открыть дверь своей полицейской машины и скользнуть внутрь. Он смотрит на меня через окно на секунду дольше, чем нужно.
– Однажды я доберусь до вас, мисс Эллис.
А потом его машина набирает скорость, и он уезжает.
– Ублюдок.
Вызванный яростью голос Ашера покалывает мою кожу.
– Извините, сэр. – Джо слегка склоняет голову. – Охранник у ворот новенький. Он не знал, что мы не впускаем полицию.
– Все в порядке, Джо. – я улыбаюсь ему.
Кроме того, даже моим сотрудникам службы безопасности не разрешается общаться с полицией. В конце концов, они являются законным бизнесом и могут стать мишенью властей, если наживут себе врагов.
Как только Джо исчезает внутри, Ашер разворачивает меня так, чтобы его руки обхватывают мою талию спереди.
Выражение его лица напряженное и на грани того, чтобы вырваться на свободу.
– Какого черта ты с ним разговаривала? Он охотится за тобой, и ему нельзя доверять.
– Ты думаешь, я ему доверяю?
– Тогда не разговаривай с ним.
– Я не позволю ему ходить вокруг да около или заставлять меня прятаться. Я не сделала ничего плохого, Эш.
Он смиренно вздыхает. Теперь он начал делать это каждый раз, когда я называю его Эшем. Я, очевидно, не собираюсь менять то, как я обращаюсь к нему, так что у него нет другого выбора, кроме как справиться с этим.
– Тц должна быть осторожна, черт возьми. – он проводит рукой по своим черным как смоль волосам. – Ты продолжаешь притягивать опасность, как магнит. Даже не знаю, что, черт возьми, с тобой теперь делать.
Желание, которому я сопротивлялась с самого утра, переполняет меня сейчас. Я не могу остановить это, даже если захочу.
Мои ногти впиваются в его кожаную куртку, и я тяну его вниз, поднимаясь на цыпочки. Мои губы встречаются с его губами, и я запечатлеваю поцелуй, который хотела подарить ему с сегодняшнего утра.
Это утешение, благодарность и все, что между ними. Тот факт, что он беспокоится обо мне, заставляет меня вылезать из кожи вон. Это все равно что быть под кайфом от прилива дофамина без намерения когда-либо спуститься.
Ашер стонет, когда его сильная рука обхватывает мою поясницу, и он прижимает меня к своему тазу.
Мой мягкий, медленный поцелуй прекращается, и настает очередь Ашера заявить на меня права, поглотить меня, почти как он сделал посреди ночи, когда разбудил меня, чтобы заняться сексом.
Мне нравится, когда он целует меня так, будто он изголодался по мне, будто он не может выжить, не поцеловав меня.
Ашер и я должны были целоваться годами.
Почему нам потребовалось так много времени, чтобы сделать что-то настолько естественное?
Прочищение горла заставляет меня отпрянуть от его губ. Ашер, однако, не отпускает меня, его рука остается, как клетка, вокруг моей талии.
Я забыла, что мы снаружи и что Алекс мог нас видеть. Дерьмо. Просто потому, что он молчит о том факте, что мы с Ашером живем вместе, это не значит, что я должна давать ему какие-то идеи.
Однако тот, кто прервал нас, не Алекс. Джейсон стоит рядом со своим грузовиком, выглядя немного неловко.
Я кладу обе ладони на плечи Ашера и шепчу так, чтобы только он мог меня услышать.
– Отпусти меня.
– Почему? – этом напряженный собственнический взгляд возвращается. – Ты моя невеста, не забыла?
– Эш.
– Прекрати вести себя так, будто ты не моя, или я докажу это прямо здесь, прямо сейчас.
Я ахаю, уставившись на него с недоверием. Если я думаю, что это пустая угроза, то только обманываю себя. Он достаточно сумасшедший, чтобы сделать это, черт бы его побрал.
– Хорошо, я не буду. – я понижаю голос. – Отпусти меня, и я сделаю что-нибудь, чтобы доказать это.
Он прищуривает глаза, словно не верит мне.
– Доверься мне.
Я не ожидаю от него этого, так как он никогда не подавал признаков того, что когда-либо доверится мне, но он медленно отпускает меня. На мгновение я ошеломленно замолкаю. Значит ли это, что он действительно доверяет мне?
Нет, нет, мозг. Не смей питать никаких больших надежд.
Как только рука Ашера опускается с моей спины, я просовываю свою руку в его, переплетая наши пальцы.
Он смотрит на выражение моего лица, затем на наши соединенные руки с легким благоговением на лице.
– Наверное, я тоже никогда раньше этого не делала? – я спрашиваю.
– Ты делала это. – он с ностальгией поглаживает большим пальцем тыльную сторону моей ладони. – Когда нам было по тринадцать.
– Но не после?
Он качает головой один раз.
Будь ты проклята, Старая Рейна.
Я выхожу из этого транса и сосредотачиваюсь на настоящем моменте.
– Дай мне поговорить с Джейсоном наедине.
Небольшое улучшение его настроения исчезает, и он крепче сжимает мою руку.
– Черт. нет.
– Выслушай меня.
– Нет, и это окончательное решение. Я ни за что, блядь, не оставлю тебя с ним наедине.
Сейчас не время для его ревнивых приступов собственничества, черт возьми.
– Мы друзья, Эш. Ты нет. Джейсону будет комфортнее разговаривать со мной наедине.
– Мы сделаем это вместе или никак.
– Ты такой чертовски упрямый, знаешь это? – я пристально смотрю на него.
– Не такой упрямый, как ты.
С этими словами мы оба направляемся к Джейсону, который внимательно наблюдал за нашим взаимодействием.
– Привет, Рейна.
Он улыбается, его взгляд скользит к пальцам Ашера в моих.
– Привет, Джейсон. – я улыбаюсь в ответ, пытаясь рассеять напряжение, витающее в воздухе. – Я надеялась, что мы могли бы поговорить с тобой?
– Мы?
Он выглядит настороженным, переводя взгляд с меня на шарик напряжения рядом со мной.
– Да, мы, – говорит Ашер со спокойствием, которого он, черт возьми, не чувствует. – У тебя с этим проблемы?
– Нет. – Джейсон делает паузу. – Просто мне не о чем с тобой говорить.
Это нехорошо. Если Джейсон это имеет в виду, то он ничего не станет разглашать в присутствии Ашера.
– Когда дело доходит до любых отношений, которые у тебя были с моей сестрой, да, есть о чем поговорить.
Я впиваюсь ногтями в кожу Ашера, пытаясь заставить его замолчать. Уверена, он видит, как Джейсон выпрямился. Он задел за живое, и если он не отступит прямо сейчас, мы потеряем нашу единственную нить к правде.
– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Джейсон сохраняет свой невозмутимый вид.
– Что Ари сказала тебе в тот день?
Угрожающая аура Ашера с таким же успехом могла бы превратиться в дым и нависнуть над нами.
– Она просто сказала мне быть осторожным.
Ашер делает шаг вперед, и я знаю, что он собирается схватить Джейсона или, что еще хуже, ударить его кулаком в лицо. Он провоцирует его, а Ашер с утра уже такой вспыльчивый. Это почти похоже на возрождение прежнего Ашера с его быстрым кулаком и постоянно меняющимися настроениями.
Я хватаю его за руку свободной рукой и говорю:
– Ты знаешь что-нибудь еще? Что-то, что могло бы помочь нам в раскрытии причины ее смерти?
Джейсон приподнимает плечо.
– Нет, не совсем.
Он лжет.
Даже при том, что очевидных подсказок нет, я чувствую, что он что-то скрывает. Как я и предсказывала, он никогда не скажет этого при Ашере.
Джейсон улыбается мне.
– Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, где меня найти.
И с этими словами он садится в свой грузовик и покидает особняк.
Вздох вырывается из меня, когда я смотрю на Ашера.
– Теперь доволен?
– Почему я должен быть доволен?
– Ты только что все испортил. Я могла бы получить ответы на некоторые вопросы, если бы ты позволил мне поговорить с ним наедине.
– Этого не произойдет, и это окончательно.
Тьфу!
Я убираю свою руку с его.
– Пойду поздороваюсь с Иззи и Алексом.
Два шага это все, что требуется, прежде чем он хватает меня за руку и тянет назад. Я ахаю, когда спотыкаюсь и чуть не падаю. Ашер выпрямляет меня и хватает за подбородок, заставляя посмотреть в эти бездонные зеленые глаза.
Сегодня они были мрачны, как лес в пасмурную погоду, и хотя я хочу утешить его, его упрямство прямо сейчас приводит меня в ярость.
– Ты что, только что набросилась на меня? – спрашивает он опасным тоном.
– Да! Ты приводишь меня в бешенство. Я даже не знаю, почему я...
...продолжаю так сильно любить тебя.
Черт. Я чуть не произнесла эти слова вслух.
Что пугает меня больше, так это то, насколько эти слова правдивы, как сильно я действительно люблю его, всегда любила, и как больно находиться вдали от него и знать, что он никогда не был моим в первую очередь.
Думаю, я смирилась с этим фактом только после того, как потеряла свои воспоминания и обрела некоторую свободу.
Боже, я люблю его.
Я влюблена в него.
Я никогда не чувствовала себя такой настроенной на человека, как на Ашера. Моя орбита продолжает вращаться вокруг него, или, скорее, я продолжаю плавать по его орбите.
Хотя я не помню всего о прошлом, я помню свою связь с ним. Может, именно поэтому было так легко отпустить меня после того, как я потеряла свои воспоминания.
