Текст книги "Нечестивец (ЛП)"

Автор книги: Ричард Ли Байерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Но в какой–то степени этот призрак все же мог взаимодействовать с окружающим миром. Усилием воли Сзасс Тэм заставил его вспомнить о своих давно забытых способностях и задействовать их.

Это, очевидно, причинило призраку боль, и он задрожал. Но теперь лич крепко держал его в своей хватке, и у него не было шансов сбежать.

– Теперь, – произнес Сзасс Тэм, – ты сможешь оставить метку, – подавшись вперед, он начертил в пыли у своих ног стрелку. – Нарисуешь это, чтобы привести сюда людей. Понял?

Он почувствовал, что призрак понял. Возможно, народ, к которому он принадлежал при жизни, также использовал подобные обозначения для того, чтобы указывать направление.

– Если стрелки окажется недостаточно, чтобы направить их сюда, напиши это, – Сзасс Тэм начертил свои инициалы.

Он решил, что Наблюдателю все равно не под силу запомнить больше двух букв. Даже если при жизни он и умел писать, вряд ли его родным языком был малхоранди, а его полуразрушенный разум едва ли сможет вместить в себя все незнакомые буквы полного имени лича, не говоря уж о более длинном послании.

Сзасс Тэм заставил Наблюдателя писать эти буквы до тех пор, пока у него не стало получаться правильно девять раз из десяти. Когда он убедился, что лучшего результата добиться уже не удастся, то произнес:

– Хорошо. Используй то, чему я тебя научил, и приведи кого–нибудь. Кого угодно.

Наблюдатель не ушел. Его исполненный злобы взор все так же был устремлен на Сзасс Тэма. Но, по–видимому, его сознание устремилось в другие места его владений, готовое исполнить волю лича.

И после этого тому ничего не осталось делать, кроме как пытаться убедить себя в том, что, прежде чем станет слишком поздно, кто–то все–таки забредет в эту забытую часть катакомб и прислушается к зову существа, чье присутствие все знающие люди давным–давно привыкли игнорировать.

19 киторна, год Темного Круга (1478 DR)

– И моя вера оказалась не напрасной, – завершил свой рассказ лич. – Ведь вы здесь.

Барерис рассмеялся. Он не делал этого на протяжении девяноста лет и теперь ощутил боль в груди.

– Да, мы здесь. Но, к твоему сожалению, мы не столь доверчивы, как ты надеялся. В любом случае, никто из нас не поверит в эту историю, ведь кое–кто из нас своими глазами видел, как умер Маларк.

Проигнорировав насмешку, лич произнес:

– Как я понимаю, ты говоришь об осаде Кольца Ужаса Лапендрара?

– Да, – ответил Самас с удовлетворением в голосе. – Я убил этого ублюдка самолично.

– Браво, – сухо произнес Сзасс Тэм. – Не сказать, что я сильно удивлен, ведь я сам приказал ему отправиться туда. Но все мы знаем о существовании магии, с помощью которой возможно находиться в двух разных местах одновременно. Как вы можете припомнить, я после соответствующей подготовки могу присутствовать в нескольких местах разом.

– И все же, – сказал Барерис, – это чушь. Маларк – бессмертный, который хочет уничтожить весь мир, включая себя, исключительно из–за своей любви к Смерти и в расчете на то, что это позволит ему достигнуть высшего экстаза? Я знал его десять лет, и ничто на это не указывало.

Аот нахмурился.

– Но, знаешь, я всегда чувствовал, что у него есть свои секреты, а ты? И, какой бы безумной ни казалась эта история, она объясняет то, почему он нас предал, хотя на тот момент юг одерживал в войне верх.

– Заточить лича в ловушку – задача, которая по плечу лишь тому, кто силой не уступает Маларку, – произнес Зеркало. Сейчас он выглядел как воин, которым он являлся при жизни. – А чтобы никто не заметил отсутствия Сзасса Тэма, требуется немалый ум и, скорее всего, знание магии. И, если бы его пленитель не обладал всеми этими качествами, мы непременно наткнулись бы на поисковые отряды.

Барерис подавил всплеск ярости. Он сказал себе, что со стороны его друзей это не предательство, хотя чувства и говорили ему иное.

– Как вы можете верить хоть единому слову, что слетает с уст этого лжеца? Он скажет все, что угодно, лишь бы убедить нас его выпустить.

– В этом, – дребезжащим голосом произнесла Лаллара, – я не сомневаюсь. Но в словах капитана Фезима и сэра Зеркало есть смысл. Сколь бы нелепым ни кажется этот рассказ на первый взгляд, он все объясняет.

Неврон вскинул руку. Этот жест, впрочем, как и всё, что он когда–либо говорил и делал, был пропитан презрением. Барерис ощутил исходящий от зулкира запах серы.

– Хорошо. Предположим, все это правда. Спрингхилл на самом деле не погиб. Он разгуливает по Цитадели под личиной Сзасса Тэма и самолично намеревается осуществить это «Великое Деяние». Значит, мы должны убить его, и в этот раз навсегда, – фыркнув, он обратился к Сзассу Тэму. – Но это не значит, что нам потребуешься ты. Мы пришли сюда, чтобы убить учителя, значит, с учеником и подавно справимся.

Сзасс Тэм улыбнулся.

– Вы в этом уверены, не так ли? Но представьте, что вам предстоит провести длинный ритуал, который захочет прервать каждый обитатель вселенной, если о нем узнает. Спросите себя – что бы вы предприняли, чтобы себя обезопасить?

Сузив глаза, Лазорил склонил голову, при этом став ещё больше похожим на чопорного учителя.

– Я бы проводил его в каком–нибудь тайном убежище, позаботившись о том, чтобы оно было достаточно хорошо защищено на случай, если кому–то все же удастся его отыскать.

– Именно, – произнес некромант. – Маларк сейчас на крыше Цитадели, хоть это и не совсем верно. Он находится в искусственно созданном мною владении Хаоса. Войдя в гармонию с этим миром, он обрел там практически божественные способности. Все мои охранники будут ему подчиняться.

– Погодите–ка, – прервал его Аот. – Вы говорите, что Маларк уже там?

– Насколько я могу судить – сложно оценивать ход времени, сидя в одиночестве в склепе – он вошел туда и начал ритуал около двух дней назад. К счастью для нас, это займет немало времени. Но, полагаю, появления первой разрушительной волны стоит ожидать уже в ближайшем будущем.

– Все это чушь, – продолжал настаивать Барерис.

– Никто из нас, – произнес Сзасс Тэм, – не является таким могущественным прорицателем, какой была Ярпилл. Но, если вы прибегнете к своим мистическим силам, то обнаружите, что мироздание уже начинает трещать по швам.

Зулкиры переглянулись. Затем Лазорил и Неврон пробормотали заклинания. Их взгляды стали расфокусированными, а лица обмякли, словно они смотрели на что–то, находящееся за пределами нашей реальности. Тем временем Зеркало выдохнул молитву, прося своего бога наделить его даром видеть незримое.

Внезапно призрак издал крик. Так он не кричал даже тогда, когда какое–нибудь ужасающее чудовище разрывало его на ошметки эктоплазмы. Его темный силуэт утратил четкие очертания.

– Что ты видел? – спросил Аот.

– Нечто более ужасное, чем все, что мне когда–либо доводилось узреть, – ответил Зеркало. – Нечто по–настоящему нечестивое. Теперь я понимаю, что свело Фастрина с ума. Почему он решил убить всех нас, лишь бы предотвратить появление этой… силы.

Сзасс Тэм вздохнул.

– Я намеревался создать рай. Совершенство. Но теперь Маларк извратил саму суть этой магии, и я не стану оспаривать ваше решение. Ничего не осталось, кроме как попытаться его остановить.

Лаллара смерила Сзасса Тэма сердитым взглядом.

– Продолжай. Ну и как же нам тебя освободить? – спросила она. – Если уж мы и впрямь решим это сделать, твой рассказ сэкономит нам немало времени.

– Нет! – взорвался Барерис. – Он вами манипулирует! Заманивает с каждым словом все дальше!

– Ну разумеется, – Лазорил прищурился. – Но, к сожалению, это не означает, что в его словах нет зерна здравого смысла.

– И состоит оно в том, что без моей помощи вам до Маларка не добраться, – произнес лич. – По крайней мере, вовремя.

Аот посмотрел на находящуюся в светящейся пирамиде фигуру.

– Расскажи нам, как попасть в это «владение Хаоса». Чего там ожидать, и какие пароли помогут нам пройти мимо стражей. Когда все будет кончено, мы примем твою помощь во внимание.

Сзасс Тэм рассмеялся.

– Конечно. Мы, зулкиры, всегда славились снисходительностью и всепрощением.

Аот нахмурился.

– Я не треклятый зулкир.

– И, даже если ты заручишься помощью призрака и грифона, ты не сможешь помешать этим четверым сделать со мной все, что они пожелают.

– Проклятье, если восточные земли ждет гибель, ты погибнешь вместе с ними!

– Ты думаешь, этим все и ограничится? Ошибаешься, но да ладно. Единственный способ выяснить, так это или нет – позволить эксперименту продолжаться, а все мы сошлись на том, что этого лучше избежать. И все же свои секреты я не выдам.

– Если тебя ждет гибель, тебе и дела нет до того, что произойдет с остальными, не так ли?

Лич пожал узкими плечами.

– Думай, что хочешь. Но факт состоит в том, что мне нет смысла говорить вам что–то, если вы собираетесь оставить меня пленником Кресла. Потому что вы все равно потерпите неудачу. Вам потребуется и моя помощь, и моя сила.

Аот повернулся к Лазорилу.

– Сможешь заставить его говорить?

– Нет, – ответил зулкир. – На месте лишь первая руна. Она приковывает его к Креслу Такорсила, но, чтобы подчинить себе его волю, потребуются все девять. Вдобавок к этому…

– Если ты говоришь, что нет, – оборвал его Аот, – я тебе верю. Итак, я за то, чтобы его освободить.

– Согласна, – произнесла Лаллара.

– Хоть и с отвращением, – сказал Неврон, – я также вынужден согласиться.

– И я, – поддержал Самас.

Барерис поднял меч.

– Я убью первого, кто попытается это сделать.

Неврон фыркнул.

– С каждым мигом эта ситуация становится все более нелепой, – левой рукой он начал творить мистические пассы, и сапфировое кольцо на его среднем пальце вспыхнуло.

Аот схватил Неврона за руку, помешав ему, прежде чем он успел вызвать демона или дьявола, который бы в ту же секунду накинулся на Барериса. Шокированный тем, что его бывший подчиненный осмелился на такую дерзость, зулкир уставился на него, открыв рот.

– Проклятье, да подождите вы, – отпустив Неврона, боевой маг подошел к Барерису и заговорил, понизив голос.

– Ты не можешь так поступить. Попытаешься – и они тут же тебя прикончат.

– Обрывок сновидений уже это сделал.

– Не играй словами!

Зеркало встал рядом с Аотом.

– Я понимаю твои чувства, – произнес призрак. – Но на кону стоят тысячи жизней. Возможно, даже судьба всего мира, как и утверждает Сзасс Тэм.

Ну и плевать, подумал Барерис. Но что–то удержало его от того, чтобы сказать это вслух.

– Ты знаешь, что это ещё не всё, – произнес Аот. – Прежде чем все будет кончено, мы ещё сразимся со Сзассом Тэмом.

– Ты не можешь утверждать это наверняка, – возразил Барерис. – И, в любом случае, ты не знаешь, как все обернется. Сейчас он беспомощен. Сейчас…

Он понял, что его слова их не переубедят. И, хоть это и опечалит их до глубины души, они даже вступят с ним в бой, если он продолжит настаивать на своем.

И хорошо. Лучше убить их или погибнуть от их руки, чем помочь монстру, ответственному за уничтожение Таммит, и не сделать все возможное, чтобы остановить остальных. Неважно, что стоит на кону.

И все же он знал, что, если бы Таммит сейчас была здесь, живая и незатронутая скверной вампиризма, она бы с ним не согласилась. Знал, что Аот и Зеркало оставались его друзьями на протяжении сотни лет, пусть после всего, что с ним произошло, он и не мог ответить взаимностью на их чувства. Он вспомнил юного Барериса, вызванного им для сражения с васутантом, и то, с каким укором он на него смотрел, и что–то в его душе шевельнулось.

Опустив меч, он отошел от Сзасса Тэма и зулкиров, давая им понять, что не собирается вмешиваться в происходящее.

– Благодарю за то, что прислушался к доводам разума, – произнес лич, и Барериса передернуло от его реплики, словно от насмешки. – Итак, вот заклинание, которое требуется для того, чтобы удалить символ…

Пока Сзасс Тэм давал инструкции остальным архимагам, Барерис мечтал о том, что, как только кристальная пирамида исчезнет, он рванется вперед и нанесет удар так быстро, что ни лич, ни кто–либо другой не успеют его остановить. По его телу пробежала дрожь, и он практически ощутил, как срывается с места, взмахивая мечом.

Ему также очень хотелось, чтобы его слова о лживости Сзасса Тэма оказались истиной. Что лич вскочит с Кресла, рассмеется над их доверчивостью и атакует, и тогда у них не останется выбора, кроме как вступить с ним в бой.

Но когда конструкция из отвердевшей энергии исчезла, Барерис не двинулся с места. А когда Сзасс Тэм поднялся на ноги, он не призвал никаких призраков и не обрушил на них потоки тьмы.

Он просто потянулся и произнес:

– Благодарю. Не пора ли в путь?

Глава 14

19 киторна, год Темного Круга (1478 DR)

Джесри посмотрела на несколько дюжин собравшихся магов, большинство из которых носили алые одеяния, а затем перевела взгляд на Кхорина.

– Готова? – спросил дварф.

Нет, подумала она. Она была полностью уверена в своих способностях творить магию, но вести за собой других – совсем иное дело. Большинство людей предпочитали избегать её компании, не говоря уже о том, чтобы следовать её указаниям. В Братстве она обладала авторитетом, но здесь её подчиненных насчитывалось всего несколько человек, и, в отличие от них, Красные Волшебники не являлись частью той же командной цепи. Они были чужаками, причем чужаками, отличающимися невероятным высокомерием.

Она перехватила посох поудобней.

– Да.

Очевидно, Кхорину тон её слов пришелся не по душе, и его лицо с кустистой бородой и усами приобрело хмурое выражение.

– Они привыкли получать приказы от зулкиров. И сейчас, осознают они это или нет, им нужен лидер, а кто справится с этой ролью лучше тебя?

– Кто–то, носящий красное?

– Нет. Пусть у них и есть кое–какой опыт боев, война – твоя стихия, не их. Убеди их в значимости этого факта, и они подчинятся, пусть и без особой охоты.

Джесри вздохнула.

– Ладно.

Кхорин ослепительно улыбнулся.

– Прекрасно! Удачи. Я тогда займусь теми, кто лишен способности швыряться огнем и льдом, – насколько ей было известно, под этими словами он подразумевал, что после отбытия Аота и зулкиров возникла необходимость изменить построение войск. Те отряды совета, которые отличались ненадежностью или некомпетентностью командования, требовалось убрать с ключевых позиций и разместить бок о бок с испытанными наемниками, чтобы те в случае необходимости поддержали бы их. К счастью, за последние несколько десятков дней у Кхорина было предостаточно возможностей определить сильные и слабые стороны союзной армии, что он и проделал с тем же автоматизмом, с которым управлялся со всеми остальными делами кампании.

Позвякивая кольчугой, дварф развернулся и направился прочь, а Джесри подошла к магам.

– Прошу прощения за то, что заставила вас ждать, – произнесла она, – но мне требовалось переговорить с Кхорином.

– Единственное, что мне охота знать, – произнес один из Красных Волшебников, – это то, почему с тобой требуется говорить нам, – вышитый на его плаще кинжал указывал на то, что он являлся одним из подчиненных Лазорила. – Считаешь, ты вправе раздавать тут приказы?

– Чтобы наши действия оказались наиболее эффективными, – ответила она, – кому–то в любом случае придется взять руководство на себя.

– Почему именно тебе? – требовательно спросил маг.

Она изложила им доводы Кхорина.

– Потому что большую часть каждого года я провожу на войне, а нашему лидеру понадобится мудрость, порождаемая подобным опытом.

Женщина с резкими чертами лица протиснулась в первый ряд. На окантовке её алого, как кровь, плаща, имелось изображение наручников с цепями – один из символов Неврона.

– Каждый Красный Волшебник обучается искусству боя, – произнесла она.

Остальные маги шумно выразили свое согласие с её словами. Джесри вздрогнула.

Её охватило страстное желание отступиться, ведь у неё, в любом случае, не было ни малейшего желания сражаться за власть. Но она дала Кхорину слово, и, что более важно, подозревала, хоть и без особого восторга, что он прав – среди них не имелось более подходящей кандидатуры на роль лидера, чем она.

Поэтому она постаралась успокоиться и вернуть себе самообладание, попутно отметив, как похожи друг на друга все Красные Волшебники с их безволосыми головами, бледными муланскими лицами и роскошными алыми одеяниями, развевающимися вокруг худых и длинных конечностей. Они напомнили ей стаю взволнованных фламинго.

Это сравнение позабавило её, и она позволила им выражать свое возмущение ещё некоторое время. Затем её осенила идея. Джесри склонила голову и вскинула руку, давая им знать, что сдается, и, ожидая услышать слова покорности, Красные Волшебники понемногу затихли.

Она их не разочаровала.

– Хорошо, – произнесла Джесри. – Я не могу вести вас, если вы отказываетесь за мной следовать. Но всем нам известно, что кому–то все же придется отдавать приказы. Кто из вас желает выдвинуть свою кандидатуру?

Аот говорил ей, что все Красные Волшебники отличаются амбициозностью, и, как она и надеялась, девятеро из них одновременно сделали шаг вперед и заговорили. Не слушая друг друга, они принялись повышать голоса, пока не перешли на крик. Их сторонники также ввязались в спор.

В этот раз их гнев не был направлен на Джесри, и поэтому, чтобы привлечь их внимание, ей пришлось прибегнуть к более радикальным мерам. Она пристукнула ногой, и от этого легкого толчка земля содрогнулась, а маги зашатались, словно алые насекомые, оказавшиеся на поверхности барабана. Двое из них даже не удержались на ногах.

– Извините, – произнесла она, даже не пытаясь изображать искренность. – Но, может, теперь вы видите, почему так сложно выбрать лидера из ваших рядов. Ни один из вас не позволит сопернику занять это место из страха, что тот впоследствии найдет способ удержать власть в своих руках. Но в отношении меня все иначе. Я не являюсь частью вашей иерархической лестницы и даже не принадлежу к жителям Предела Мага. Я – простая наемница, и, когда контракт зулкиров с капитаном Фезимом истечет, вы меня больше никогда не увидите.

– Знаете, – произнес мужчина, стоявший в последних рядах, – Неврон, кажется, о ней высокого мнения. То есть настолько высокого, насколько это возможно, когда речь идет о нем.

– У неё есть сила, – подал голос другой волшебник. – Я видел эту силу раньше, и она только что продемонстрировала её снова. И мы не можем потратить целый день на споры и разглагольствования. Надо сделать выбор прежде, чем войско Сзасса Тэма появится на горизонте.

– Это, – произнесла Джесри, – самые разумные слова из тех, что прозвучали сегодня. Итак, согласитесь ли вы подчиниться мне на время этой битвы и до возвращения зулкиров и капитана Фезима?

Собравшиеся маги некоторое время продолжали хранить молчание. Затем тот из них, кто заговорил первым, смерил её сердитым взглядом и произнес:

– Если на большее ты не претендуешь, меня все устраивает.

– И меня, – поддержал его другой волшебник. Остальные согласно забормотали, или, во всяком случае, не стали возражать в открытую.

– Благодарю за доверие, – произнесла Джесри. – Итак, времени у нас немного, так что давайте начнем. Как вам всем известно, наша армия изрядно поредела во время осады Кольца Ужаса, армия же Анхаурза свежа и многочисленна. Однако у нас есть одно важное преимущество – на нашей стороне сражаются четверо архимагов.

Её слушатели удивленно воззрились на неё. Женщина с острыми чертами лица, подчиненная Неврона, произнесла:

– Но это не так. Насколько мне известно, они покинули нас, отправившись в горы, чтобы вступить в бой с Сзассом Тэмом.

Джесри улыбнулась.

– Да, но солдаты Анхаурза этого не знают. Очевидно, их аутарха мало беспокоит перспектива столкнуться с кем–то вроде Лаллары или Самаса Кула, но я сомневаюсь, что его подчиненные все до единого разделяют его чувства. Итак, мы, волшебники, – продолжила она, – сделаем все возможное, чтобы поколебать решимость врагов и поддержать их веру в то, что зулкиры находятся здесь и принимают участие в сражении. Для этого мы предпримем следующее. Во–первых, будем координировать наши действия, чтобы наши удары оказались максимально сильными и эффективными. Во–вторых, используем иллюзии, чтобы наши противники имели возможность время от времени взглянуть на архимагов своими глазами. Я всегда слышала, что некоторые из волшебников Тэя, включая тех, что находятся в изгнании, весьма искусны в творении фантомов. Тут есть такие?

В первый миг воцарилась тишина. Затем престарелый мужчина, также носивший нож, являвшийся символом Лазорила, поднял руку с явной неуверенностью, нехарактерной для Красных Волшебников.

– Мутреллан являлась последней по–настоящему великой иллюзионисткой. Сзасс Тэм убил её во время Войны Зулкиров, и орден, который она возглавляла, распался вскоре после окончания Магической Чумы. И все же некоторые из нас изучили столько его секретов, сколько оказалось в наших силах.

– Значит, вы справитесь, я уверена, – произнесла Джесри. – Итак, таков и будет наш план. Очевидно, детали ещё предстоит проработать, но, к счастью, немного времени у нас есть. Некроманты и их твари не пойдут в атаку до захода солнца. Но нам ждать совсем необязательно. Прежде чем заняться чем–нибудь ещё, мне бы хотелось дать врагу слегка прочувствовать, что мы – простите, великие и ужасные зулкиры, – готовим им после наступления ночи. Кое–что, чтобы им было о чем подумать, преодолевая последние полмили, оставшиеся до поля боя.

* * *

Аот полагал, что вид Сзасса Тэма, появившегося из катакомб в компании своих давнишних врагов, непременно вызовет в крепости настоящий ажиотаж. Едва ли кому–то из его подчиненных доводилось видеть членов этого пестрого отряда раньше, но любой, кто слышал рассказы о тучном, отдышливом Самасе Куле в роскошных, украшенных драгоценностями одеяниях или могучем, презрительно усмехающемся Невроне, покрытом татуировками с изображениями демонических ликов, сразу бы понял, кто перед ним находится. После этого догадаться о личностях Лазорила и Лаллары не составило бы никакого труда, в то время как Аот, Барерис и Зеркало сами по себе выглядели достаточно необычно, чтобы привлечь к себе внимание.

И все же почтительность перевешивала любопытство, и слуги поспешно расступались в стороны перед своим повелителем. Поэтому их необычный отряд, сопровождаемый перешептываниями, продвигался по Цитадели без каких–либо помех.

– Я бы мог…

Удивлённый, Аот завертел головой. За миг до этого, или, по крайней мере, так ему казалось, Сзасс Тэм шагал впереди их процессии. Но теперь каким–то образом он очутился рядом с ним.

– ….перенести всех нас на вершину крепости в мгновение ока, – продолжил лич. – Но решил, что пара–тройка минут все равно не сыграет особой роли, а во время прогулки у нас с тобой появится возможность побеседовать. – Сзасс Тэм улыбнулся. – Вдобавок это единственный шанс полюбоваться на то, как Самас Кул взбирается по лестнице. Не то, чтобы это было особо приятное зрелище, особенно со спины.

Аот огляделся. Кажется, никто из его союзников не заметил, что лич пытается завязать с ним разговор. Даже Джет, несмотря на их психическую связь.

– Я сделал так, чтобы они не обращали внимание на происходящее, – некромант взглянул на свою левую руку. Кольца исчезли с его иссохших пальцев, а на их месте мгновение спустя появились другие. Очевидно, он готовился к бою. – Заклинание рассеется, если я попытаюсь нанести смертельный удар или проделать что–либо в этом духе, но оно дает нам шанс переговорить тет–а–тет.

Аот сделал вдох.

– Откровенно говоря, Ваше Всемогущество, я понятия не имею, отчего вы считаете, что нам есть о чем разговаривать. Вы хотите уничтожить всех, в том числе и меня. На данный момент обстоятельства сложились так, что мы вынуждены сражаться на одной стороне, но это не означает, что я все забыл.

Сзасс Тэм вздохнул. От его дыхания исходил запах застарелого тлена.

– Капитан, совершенно очевидно, что срок твоей жизни был каким–то образом продлен. Иначе бы тебя здесь не было.

– Голубое пламя. Похоже, оно повлияло не только на мои глаза.

– Ах. Ну, если тебе удастся прожить столько же, сколько мне и Маларку, ты поймешь, сколь убогим и ничтожным местом является наш мир, – в руке Сзасса Тэма возник серебряный посох. Осмотрев его, лич заставил его исчезнуть. – Ничто здесь не достойно существования, и мы с тобой не являемся исключением. Наша жизнь полна страданий и когда–нибудь неизбежно оборвется. Будешь ли ты колебаться перед тем, как уничтожить жалкую развалюху, если на её месте можно возвести дворец?

Аот фыркнул.

– Можно сколько угодно болтать о создании лучшего мира, но, как по мне, все, чего вы хотите – это стать богом.

– Ну, эти две цели не исключают друг друга, – на запястьях Сзасса Тэма появились браслеты из кости, покрытой замысловатым резным узором. – К сожалению, обе они теперь недостижимы.

– Как так?

– Ты – боевой маг, но, я уверен, что тебе известно достаточно об иных формах волшебства, чтобы понять общий принцип – великие ритуалы необходимо проводить на особым образом подготовленной и очищенной территории. А, если магия не сработает, то перед следующей попыткой магу потребуется обновить круг.

– Верно. Это я знаю.

– А ритуал Уничтожения по многим параметрам является более могущественным, чем любой из тех, которые когда–либо проводились, и поэтому требования для него гораздо более жесткие. Если прервать уже начатый обряд – так, как мы и собираемся поступить – никто больше не сможет исполнить его в том же месте. Второй раз использовать эту землю окажется невозможно.

Сощурившись, Аот устремил на лича изучающий взгляд.

– «Эта земля» – весь Тэй? Ведь круг, создаваемый Кольцами Ужаса, занимает большую часть страны.

Сзасс Тэм склонил голову.

– Именно. Итак, теперь, когда ты знаешь, что больше нет причин беспокоиться о том, что я уничтожу вас и весь Восток, советую тебе подумать над тем, чтобы сменить сторону.

Аот открыл рот, чтобы с гневом отвергнуть это предложение. Но вместо этого что–то заставило его задать вопрос:

– Почему?

– Разве это не очевидно? Ты дезертировал из армии Тэя, прихватив с собой наездников на грифонах. Пока известия о моих намерениях не заставили тебя сменить планы, ты собирался напасть на Предел Мага по приказу Агларонда. А, когда ты объединился с зулкирами, тебе пришлось приложить множество усилий, чтобы заставить их считаться с твоим мнением, – регент сменил посох из черного дерева на другой, который, судя по виду, состоял из той же нематериальной темной субстанции, что и тело Зеркала. В отличие от обычных посохов, он касался пола совершенно беззвучно. – Капитан, они не простили бы тебе даже десятой доли этой «предательской наглости». Когда все будет кончено, они тебя убьют. Если ты узнал их достаточно хорошо – или просто заметил взгляд Неврона, когда осмелился прикоснуться к нему – то понял бы, что я говорю правду.

С самого начала Аот боялся, что зулкиры могут в конце–концов стать его врагами, но не видел иных вариантов, кроме как вступить с ними в союз.

– Вы же, напротив, никогда и ни на кого зла не таили.

Сзасс Тэм хихикнул.

– Тут ты меня подловил. Я мстил, и мстил немало. Это один из весьма эффективных способов захватить и удержать власть, который вдобавок приносит настоящее удовольствие. И все же, полагаю, ты понимаешь, что я куда менее мелочен, чем остальные. Я способен прощать, если это идет мне на пользу, а враг сумел завоевать мое уважение. Как, например, Маларк. Прежде чем перейти на мою сторону, он на протяжении десяти лет ставил мне палки в колеса, и после захвата Южного Тэя я бы мог подвергнуть его наказанию. Вместо этого я одарил его своей дружбой и вознес на вершину власти.

– У меня нет желания становиться лордом Тэя. Мне вполне хватает и Братства Грифона.

– Тогда вот мои слова. Я подслушал, что ты шептал Анскульду, и ты прав. Если мы все переживем схватку с Маларком, члены совета нападут на меня. Будешь на моей стороне, и я прослежу, чтобы ты вернулся к своим наемникам целым, невредимым и нагруженным достаточным количеством золота, чтобы сделать каждого из них богачом. Останешься с Невроном и остальными – и я гарантирую, что, если тебя не убью я, это сделает кто–нибудь из них.

* * *

Восточный ветер дул навстречу приближающейся армии. Поначалу это вызывало лишь раздражение, но с каждой секундой его порывы становились все сильней и сильней, неся с собой ослепляющие, жалящие и забивающие глотку частицы земли.

Последнее означало, что его породила именно магия, хотя Чумед Шапрет и раньше в этом не сомневался. Тэй по большей части являлся довольно засушливой страной, но последние несколько дней выдались весьма дождливыми. Почва слишком сильно размокла, чтобы ветер, будь он даже настолько сильным, смог поднять в воздух такое количество пыли.

Будучи опытным воякой, Чумед специально для таких случаев уже давно приучился носить в седельных сумках платок. Он обмотал его вокруг нижней половины лица, и, жалея, что не удастся защитить и глаза, повернул коня и пустил его в галоп, высматривая своего хозяина.

Аутарха, который в теле огромного стального скорпиона стремительно шагал в авангарде, заметить оказалось несложно, даже несмотря на кружащую в воздухе коричневую пыль.

– Повелитель! – окликнул его Чумед.

Повернувшись, Со–Кехур смерил его взглядом всех своих глаз – и состоящих из опалов, которые были вставлены в маску на его лице, и колышущихся на многочисленных усиках. Чумед подавил гримасу отвращения. Ему было не по душе, когда аутарх использовал тело с гуманоидными чертами, намекавшими на человеческую суть того, что находится внутри. Он подозревал, что после всех лет, проведенных в таком необычном состоянии, Со–Кехур уже давно превратился в нечто столь же чуждое обычному человеку, как и любой дьявол или гуль.

– В чем дело? – спросил аутарх.

– Этот ветер – дело рук противника, – ответил Чумед.

– Разумеется. Но не волнуйся. Они не смогут поддерживать его достаточно долгое время, особенно с учетом того, что мои собственные маги делают все возможное, чтобы заставить его утихнуть.

– Приятно слышать. Но, возможно, нам стоит подождать, пока они не добьются успеха?

Выражение металлического лица не изменилось, но Чумед почувствовал, как неудовольствие его господина усиливается, словно предчувствие грозы в воздухе. Из–за психических способностей Со–Кехура окружающие часто могли ощущать его эмоции.

– Плохая идея, – произнес аутарх. – Возможно, враги хотят, чтобы мы снизили темп, чтобы ускользнуть от нас.

– Со всем уважением, милорд, но им некуда деваться. У них за спиной Лапендрар. Вода в реке поднялась, а лодок у них нет.

– Но, если мы дадим им время, они смогут найти способ переправиться. Не забывай, ведь ими командуют зулкиры, а они обладают огромными силами.