Текст книги "Когда Погаснет Свет и другие истории (ЛП)"
Автор книги: Ричард Карл Лаймон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Я не знаю…
– Ты же хочешь меня, верно?
– Больше всего на свете.
– В таком случае, решение должно приняться легко и просто.
Немного поколебавшись, Дэл чокнулся с Элизабет и они выпили.
* * *
– Расскажи, как тебя угораздило стать частным детективом? - спросила Конни.
– Я начинал с работы в Лос-Анджелесском Полицейском Департаменте.
– Я должна была догадаться.
– Каким образом?
Они сидели за столиком в заведении под названием «Штат Виктория». Пит срезал ножом мясо с ребрышек.
– О, у всех, кто там работал, такой взгляд, а-ля Стив Гарли.
– Ты прямо как Рид и Моллой[8], - он откусил кусок мяса.
– А почему оставил службу?
Он попытался ответить, дожевывая мясо.
– Я тебя не слышу, - сказала Конни. - Когда одновременно жуешь и говоришь, получается полнейший губльдигук.
Пит рассмеялся, проглотил мясо и спросил:
– Что-что получается?
– Сейчас поймешь. Когда я начну жевать во время разговора.
– Спасибочки!
– Итак, почему же все-таки ты оставил полицию?
– Были там кой-какие терки. Хотя нет, вру. Это случилось пару лет назад. Дело было так: в одну прекрасную ночь курсировал я вдоль Сансет, как вдруг вижу взбешенную черную женщину, несущуюся по улице с ножом в руке. Она гналась за пацаном. Ну, думаю, не иначе кошелек спер. Но он бросается прямо к моей машине, моля о помощи. Выхожу, парнишка тотчас ныряет мне за спину. «Мужик, она сумасшедшая», говорит он. А тетка орет, что она ему сейчас причиндалы повырежет. Я стою между ними, а она все прет, и прет, и мои приказы остановиться ей до лампочки. А в руке – нож, представляешь? И прет, и прет, а я в нее целюсь, но выстрелить - рука не поднимается. Я хочу сказать, она женщина, она черная, и против моего пистолета у нее только какой-то несчастный ножичек… Я и не выстрелил. А она как метнет нож. Я-то увернулся, а он угодил в парнишку. Паренек погиб. Потом выяснилось, что это ее родной сын, и только что она узнала, что он гомосексуалист.
– И что было дальше? - спросила Конни.
– Как ты думаешь?
– Ты надел на нее наручники?
– Да, - усмехнулся он. - Я пристегнул ее наручниками прямо к мертвому парню и ушел.
– Даже не представляю, какой человек может сделать такое.
– Такой человек перед тобой. Вот он, «Грязный Пит», во плоти.
– Рада познакомиться с тобой, «Грязный Пит», - сказала она, протянув руку через стол. - А теперь лучше ешь, а то ужин остынет.
– Ладно. Теперь я буду есть, а ты рассказывать. Как тебя угораздило стать?
– Все началось от безденежья…
* * *
– Это же так просто, - сказала Элизабет. - Неужели ты никогда не думал о подобном раньше?
– Нет.
– Право слово, это меня удивляет. Ты всегда казался мне таким импульсивным… Окажи любезность, подтолкни меня.
Ее надувной матрасик прибило к краю бассейна.
Дэл, сидевший на трамплине, пошел к ней. Трамплин пружинил под ногами. Он осторожно спустился в бассейн. Жара спала, но бетонное дно бассейна все еще сохраняло тепло. Ему нравился легкий освежающий ветерок.
А еще ему нравилось, как реагировала на этот ветерок Элизабет. От него ее соски набухли и затвердели.
Он взглянул на бокал мартини, который она держала на животе.
– Подлить еще? Раз уж ты причалила.
– С превеликим удовольствием, – oна поднесла бокал к губам и всосала оливку.
Дэл подтащил ее вместе с матрасом к себе и взял бокал из ее рук. Достал с конца трамплина свой и отнес оба к столу.
– Тебе налить, Герби? - спросил он.
Он улыбнулся, понимая, что молчаливое присутствие этого человека больше не его не нервирует.
– Герби, - сказал он, - ты мировецкий парень.
– Никогда он таким не был, - сказала Элизабет.
Дэл разлил мартини по бокалам и вернулся в бассейн. Спустившись на мелководье, пошел вброд к Элизабет.
Он поставил бокал ей на живот.
– Спасибо, дорогой, - сказала она. - Подумай еще немного о том, что я сказала.
– Сейчас. Представь себе, что ты - Конни.
– Зачем?
– И я делаю тебе предложение.
– Да?
– Ты сама говорила, что раньше тебе никто не делал предложения. Так вот твой шанс.
– О, я не знаю…
Элизабет приподняла голову, аккуратно, стараясь не расплескать мартини, сделала глоток и вернула бокал на живот.
– Для начала ты должен пригласить ее в хороший ресторан. И выпить там немного.
– Поднять ее настроение с помощью алкоголя.
– Точно. И вкусной еды. Омара, например.
– Я не могу есть морепродукты.
– Тогда стейк. «Шатобриан» будет в самый раз. А в завершении ужина обязательно выпейте что-нибудь еще. Коньячку…
– Конни любит ирландский кофе.
– Тоже дело. И вот, наконец, настает тот самый момент. Вы оба сыты, немного пьяны и счастливы.
– Хорошо.
– Я – Конни.
Она начала отплывать. Дэл ухватил ее за ногу и притянул к себе.
– Конни, я хочу жениться на тебе.
– Жениться на мне? О, Дэл! Ты серьезно? Почему ты решил жениться на такой, как я?
– Потому что Элизабет попросила!
– Нет, ну так не пойдет.
Глава одиннадцатая
Они вышли из ресторана.
– Все было очень здорово, - сказала Конни. - Спасибо.
Она взяла Пита за руку.
– Еще совсем не поздно. Может, хочешь чего-нибудь еще?
– Ну, есть у меня одно желание…
– Валяй…
– Пойдем в кино?
– В кино, - он посмотрел на нее с улыбкой, словно ее предложение было по-детски непосредственным. - И это все?
Она пожала плечами:
– Ну а что такого? Там точно так же темно.
– Тебе нравятся страшные фильмы?
– А тебе?
– Обожаю их. У меня на примете есть одно место, так вот, не знаю, какая там сегодня программа, но в любом случае, должно быть интересно.
– Спорим, я догадываюсь, что это за место? «Заколдованный Замок»?
– Ты была там?
– Да, но только когда он еще назывался «Эльсинор».
– Ну, это было давно.
* * *
В темноте машины они старались не разговаривать.
Конни, пристегнутая ремнем безопасности, подумывала расстегнуть его, придвинуться поближе и прижаться к Питу. Ничего подобного с ней не происходило последние несколько лет. Сегодня она чувствовала себя глупой, взволнованной и растерянной, словно подросток. Она колебалась. Не дай Бог Пит сочтет ее поведение легкомысленным и навязчивым.
С другой стороны, ей казалось, что она ужасно далеко от него - пристегнутая этим дурацким ремнем.
Дрожащей рукой она расстегнула ремень безопасности. Пит посмотрел на нее и улыбнулся. Она скользнула к нему, и он обнял ее. Конни прижалась к нему поплотнее и положила руку на бедро.
Достигнув «Заколдованного Замка», Пит припарковал машину у обочины. В кинотеатр они шли, держась за руки.
* * *
Глянув на расписание, Конни увидела, что сегодня показывают «Дракулу в Австралии» и «Город, который боялся заката»[9].
Девушка на кассе улыбнулась Питу:
– Как вечерок? - спросила она.
– Неплохо, - он протянул ей деньги. - А вы, я смотрю, так и не нашли себе нового парикмахера.
– «Город, который боялся заката» вот-вот начнется, - сказала она. - Жаль, что вы не пришли на полчаса раньше, увидели бы сегодняшний выпуск Шрека.
– По мне, так он немного аляповат.
Девушка в кассе рассмеялась:
– Сегодняшний вам наверняка бы понравился. Он назывался «Шрек – Инквизитор».
– Звучит мило.
* * *
Пит протянул билеты на входе толстяку в окровавленной одежде:
– Добрый вечер, Бруно.
Бруно в ответ прорычал что-то через капроновый чулок, натянутый на лицо.
– Ты часто здесь бываешь? - спросила Конни.
– Да нет, был один раз, - ответил Пит.
– И кино здесь показывают аляповатое.
– А оно, по большому счету, все такое. Зато забавно.
– Да. Так же, как и карнавалы.
– Попкорну?
– Я сейчас не позволяю себе некоторые вещи. Но выпить бы не отказалась.
Зрительный зал кинотеатра оказался точно таким же, каким Конни его помнила: каменные стены, башни с зубцами и высоченный потолок, имитирующий звездное небо.
После того случая в Тусконе она часто посещала кинотеатры. Даже очень часто. Сначала в Тусконе, потом в Лос-Анджелесе.
Не проходило дня, чтобы она не садилась одна в темном зале с попкорном, хот-догом или «Гуд-энд-Пленти», глядя на экран, где безмолвные герои переживали трагедии, боролись за жизнь, смеялись и влюблялись.
Снова и снова отправлялась она в кинотеатр, понимая, что делать этого не следует. Она должна писать быстрее – двух-трех страниц в день недостаточно. Она должна как можно больше читать. Но, прежде всего, должна жить полной жизнью, что-то делать, встречаться с людьми, а не прятаться от мира в полумраке кинотеатра.
Как-то раз, два года назад, она как обычно пошла на дневной сеанс «Острова»[10]. Она посмотрела его, и осталась на следующий сеанс, «Челюсти-2», хоть этот фильм уже смотрела. По окончании фильма она вышла в холл, собираясь уходить. За стеклянными дверями царило послеполуденное солнце. Молодые пары прогуливались, держась за руки и щебеча. Они были счастливы.
И будто ком застрял в ее горле. Глаза наполнились слезами.
Она купила "пепси" и новый стакан попкорна, вернулась в свое кресло и стала смотреть «Остров» по второму разу. А потом снова «Челюсти-2». Когда «Остров» начался в третий раз, она осталась в кресле.
Она чувствовала себя больной. Раздавленной и сломленной. Но заставить себя встать и уйти не могла.
Наконец, рядом присел какой-то мужчина. От него разило луком и потом. Он положил руку ей на колено.
На ней тогда была юбка.
Его рука скользнула под подол.
Она подняла руку. Мужчина улыбнулся ей и начал что-то говорить. Его губы двигались, посылая волны мерзкого запаха ей в лицо.
Она сломала ему указательный палец и вышла из кинотеатра.
На следующий день в кино она не пошла. И на следующий тоже. Она была уверена, что если еще раз окажется там – все начнется сызнова. Она напоминала себе «завязавшего» алкоголика, который не может позволить себе выпить хотя бы один стаканчик, - ведь где один, там и второй, и третий…
Она стала много читать.
Она закончила свой роман «Невеста Бау» в течение трех месяцев.
Она прошла курс самообороны у одного крепкого, изборожденного шрамами морского пехотинца, который утверждал, что он наемник - и доказал это Конни, в один прекрасный день бесследно исчезнув. Она полагала, что он отправился в Родезию. По крайней мере, больше она его никогда не видела.
А потом она познакомилась с Дэлом. Они стали регулярно встречаться. Он знал, как она любит кино, хотя она никогда не рассказывала ему о прошлых временах, когда кинотеатр был для нее чем-то вроде наркотика.
Сейчас она вспоминала, как на прошлой неделе он оставил ее дома одну, а сам… Она не хотела думать о Дэле.
Только не сейчас.
Она разберется с ним позже, придумает, как сказать ему…
Она взяла Пита за руку и больше не отпускала.
* * *
Когда «Город, который боялся заката» закончился, в зале зажегся свет и Пит спросил у нее:
– Ну и как тебе?
– Мне теперь кошмары сниться будут.
Он улыбнулся.
– Останемся еще на один?
Она взглянула на часы. Почти одиннадцать. Дэл наверняка уже вернулся домой и ждет ее. Она не хотела ехать к нему. Она хотела оставаться здесь, с Питом, держать его за руку и никогда не отпускать.
– Конечно, давай, - сказала она.
– Может, все-таки не откажешься от попкорна?
– Было бы здорово.
* * *
«Дракула в Австралии» начался вскоре после того, как Пит вернулся.
Это оказался итальянский фильм о вампирах среди австралийских аборигенов.
– О, нет, - сказала Конни.
Пит посмотрел на нее.
– Ничего, - прошептала она, покачав головой, и взяла горсть попкорна.
Ей было достаточно только того, что они вместе.
И какая разница, что фильм ужасно глупый? Она просто жевала попкорн и пила "пепси", практически не обращая внимания на экран.
Она придвинулась к Питу поближе.
Он положил руку ей на плечо.
* * *
– Мы увидимся завтра? - спросил Пит, стоя возле двери в ее квартиру.
– Мне бы очень хотелось.
– Мы могли бы пойти на пляж.
– Здорово. Я соберу обед для пикника.
– А я захвачу пива. Или ты предпочитаешь вино?
– Пиво.
Они обнялись и поцеловались.
– Я очень здорово провела время, - сказала Конни.
– Я тоже.
– Я пригласила бы тебя к себе, но Дэл…
Пит покачал головой:
– На первом свидании мне достаточно лишь поцелуя.
– Правда?
– На самом деле нет.
Он прижал ее к себе и снова поцеловал. Рука осторожно коснулась ее груди.
– О, Боже, Пит, - сказала она, чувствуя, как участилось дыхание.
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, до завтра.
– В десять? - спросил он.
– Отлично.
– Спокойной ночи, – oн поцеловал ее еще раз.
– Спокойной ночи.
Они не могли отпустить друг друга очень долго.
Потом Конни все-таки зашла в квартиру, одна. Привалилась спиной к двери, не в силах даже пошевелиться, терзаемая странным желанием заплакать и рассмеяться одновременно.
Дэла, слава Богу, не было.
Она повесила на дверь цепочку.
Но затем, почувствовав себя виноватой, сняла ее.
Потом снова повесила. Если Дэл вернется посреди ночи, ей не хотелось, чтобы он ложился к ней в постель.
Не сегодня.
Больше никогда.
Теперь она с Питом Харви.
С «Грязным Питом».
С восторженным визгом она обхватила себя руками и закружилась по комнате.
Глава двенадцатая
Наступила суббота. Фрей сидела перед телевизором и смотрела «Папая».
Бодяга.
Ради Христа, скорей бы уж воскресенье.
Ха-ха! Скорее бы воскресенье – ради Христа. Смешно.
Но воскресенье и впрямь посвящалось Христу. Воскресное утро на ТВ – парад всевозможных чудаков. Настоящий цирк. Некоторые из этих евангелистов выдают номера покруче каких-нибудь «Луни Тюнс». Особенно всякие целители. Божечки, чего они только не вытворяют! То трость из-под калеки выдернут, то запихнут пальцы глухому прямо в уши! Изыди, нечистый! Изыди, Сатана! Вот смеху будет, если однажды кто-нибудь из них вытащит из уха палец с прилипшей к нему восковой пробкой…
А в субботнее утро что? Одна хренотень. Идиотские мультики, да всякое говно, которое уже лет двадцать как устарело.
До 10:30 вообще ничего интересного. Потом «Призрак Оперы», версия 43-го года, с Клодом Рэйнсом. Гораздо хуже, чем фильм с Лоном Чейни – где эта сисястая носится по тоннелям, и пытается своими пальчиками защититься от петли, которую Призрак хочет набросить ей на шею. Вот это кино! Версия с Рэйнсом, конечно, пожиже, но все лучше мультиков про Хекеля и Джекеля[11]. Телеканал, очевидно, подсел на Хекеля с Джекелем. Она могла поклясться, что у проклятых сорок голоса Эмоса и Энди[12].
В дверь позвонили, и от неожиданности Фрей пролила на босую ногу чай. Она вытерла ее ладонью и встала. Когда она шла к двери, нога все еще была мокрой. Она вытерла ее снова, натянула топик и открыла дверь.
– Приветики.
– О, привет, - сказала Фрей, выдавив из себя улыбку.
– Помнишь меня?
– Помню. Смотрю, ты футболку сменила.
Теперь вместо футболки со стервятником на гостье была другая, с надписью: «Месть – это блюдо, которое подают холодным».
– Я прочла объявление в газете, - сказала она, - и решила вернуться.
Неразменная монета! – подумала Фрей, а вслух сказала:
– Боюсь, что свободных мест уже нет
– Почему?
– Потому, что уже нашелся жилец.
– Ты мне эти сказки еще на прошлой неделе рассказывала.
– А сегодня – так и есть.
– Тогда почему же в утренней газете я снова прочла это объявление?
– Наверное, какая-нибудь ошибка, - ответила Фрей.
– А вот я так не думаю. Сдается мне, ты просто не хочешь меня в соседки. Так?
– Так.
– Потому что я такая толстая, да?
– Да.
– Я готова платить двести пятьдесят.
– Ну почему ты такая настырная?
– Эта хата находится всего в квартале от университета. А еще мне по душе твой прикид, - она одарила Фрей дерзкой улыбкой. – Ну, как насчет показать мне тут все?
– Я просто восхищаюсь твоим упорством, - сказала Фрей, чувствуя, как отвращение к этой девушке растет с каждой секундой. - Как тебя зовут?
– Челси.
– А я – Фрей. Заходи.
Девушка зашла и тут же сморщила нос.
– В комнате должно быть больше света, - сказала она и открыла шторы. – Так-то лучше.
Фрей вся съежилась.
– Ты из этих мест? - спросила она.
– Нет.
– А откуда?
– Какое это имеет значение?
– Мне просто любопытно. Если ты собираешься жить вместе со мной, то не кажется ли тебе, что мы должны узнать друг друга получше?
– Это намек на то, что ты берешь меня?
– Подумываю.
– Ну если тебе правда это интересно, то я из Окленда.
– О, родной дом «Ангелов Ада». Ты живешь там с родственниками?
– Ты о чем?
– У тебя что, нет родителей?
– Нет, я из пробирки. Рассказать?
– Было бы интересно послушать.
– Нетушки. Просто покажи мне квартиру, ладно? Хочешь меня допросить – тащи ножи и клещи.
– Как хочешь, - сказала Фрей.
Она показала Челси кухню, ванную и свободную комнату.
– Когда я могу переезжать?
– Как только заплатишь.
– Двести пятьдесят?
– Шестьсот, - сказала Фрей.
– А ну повтори?
– По двести пятьдесят за два месяца вперед. Итого получается пятьсот.
– Я умею считать.
– Плюс сотня - залог на случай порчи.
– Да ты меркантильна.
– Да уж о себе не забываю.
– Думаешь, я не надыбаю шесть сотен?
– О, я надеюсь, надыбаешь, - сказала Фрей.
Она действительно на это надеялась.
– Ну что, осмотр квартиры можно считать удавшимся?
– Деньги.
– Сегодня же суббота.
– Тогда можешь приходить в понедельник, когда откроются банки.
– А не хочешь ли ты меня еще больше развести на бабки?
– Вовсе нет. Заплатишь сегодня – въезжай сегодня.
– Как насчет того, чтобы пятьдесят сегодня, а остальное в понедельник утром?
– И заселиться сегодня?
– Да.
– Нет, спасибо. До понедельника осталось совсем немного.
– Да ты настоящая подруга.
– Итак, в следующий раз мы увидимся утром в понедельник, верно?
– О, я надеюсь, - сказала Челси, передразнивая ее.
* * *
Как только она ушла, Фрей набрала телефонный номер.
– Алло?
– Доброе утро, дорогой.
– Принцесса!
– У меня есть для тебя еще один экземпляр.
– Замечательно!
– Только эта немножко отличается.
– Что так?
– Она свинья.
– Свинья? - спросил он с искренним удивлением в голосе.
– Я понимаю, дорогой, что тебе нужны красотки, но именно эта девка просто потрясающая. Гадкая, гнусная, отвратная.
– Но, это совсем не входит в нашу концепцию, принцесса.
– Погоди, вот увидишь ее.
– Она уродливая и отталкивающая?
– Очень.
– Хм, – на несколько секунд он замолк. - Возможно, мы сможем использовать ее. Дай мне время подумать, и я свяжусь с тобой.
– Отлично.
– Но, тем не менее, продолжай подыскивать красотку. Тина была просто отпад. Многим такие нравятся.
– Я не перестаю давать объявление в газету.
– Да. Продолжай в том же духе. И загляни сегодня вечерком, если будет возможность.
– У тебя есть новый материал?
– О, да. Только там, как назло, два женских голоса. Пока я еще не знаю, как это продублировать, но обязательно постараюсь что-нибудь придумать к твоему приезду.
– Во сколько?
– Ну, давай к восьми.
– Отлично. До встречи.
Глава тринадцатая
Дэл остановился на Конрой и купил дюжину алых роз в вазе. Поставив вазу с цветами на пассажирское сидение машины, он отправился домой.
Розы были идеей Элизабет.
– Она будет тронута твоей заботой и щедростью, - сказала она тогда. - Обязательно забудет о вашей небольшой ссоре.
Естественно, он не стал рассказывать ей истинную причину конфликта с Конни. Это было слишком унизительно. Мало того, узнав о том, что брак с Конни не состоится, Элизабет могла бы потерять к нему интерес. Он не хотел, чтобы Элизабет узнала правду, и поэтому сочинил историю.
– Она сожгла обед, - сказал он ей. - У нас были два отменных филе для стейков, но она забыла снять их вовремя с огня. А когда вспомнила, от них уже одни угольки остались. Я ей говорю: «Думаешь, я буду это есть?» Ну и начал на нее орать. Я, мол, горбачусь целый день на работе, пришел домой голодный и уставший, надеялся хорошо покушать, а ей это, видимо, до лампочки.
– Ты сейчас говоришь страшные вещи.
– Она меня выбесила.
– Получается, если я запорю обед, ты тоже будешь на меня кричать?
– Никогда.
– Почему?
– Потому, что я люблю тебя.
– А Конни не любишь?
– Она очень хорошая, но я действительно ее не люблю.
– А должен вести себя так, будто любишь. Чтобы она чувствовала, что заменяет тебе весь мир, что без нее ты просто превратишься в горстку пепла.
– Я постараюсь.
– Не «постараюсь», а «сделаю». Ты обязан добиться успеха. Я хочу, чтобы вы поженились до конца месяца.
– Боже мой, это же всего три недели!
– Уверена, что ты найдешь способ.
Самое время было рассказать ей про нового ухажера Конни. Но он не смог заставить себя. Не хватило силы воли. Три недели. Невозможно.
Хотя… Кто знает, вдруг она, в конце концов, разочаруется в том парне, с которым ходила на ужин прошлой ночью.
Шансы на это, впрочем, невелики.
Он подъехал к аллее возле дома и припарковал автомобиль на своем обычном месте. Взяв из него вазу с цветами, он поднялся по лестнице и подошел к квартире.
Отпер замок.
Цепочка натянулась, не давая открыть дверь.
– Черт!
Он пнул дверь ногой. Цепочка дернула ее назад, и дверь грохнула об косяк. Смущенный, он огляделся - не видел ли кто-нибудь. Вроде никого.
Он подумал, не ударить ли ногой посильнее, чтобы сорвать цепочку.
Внутрь-то он, конечно, попадет, но что толку? Вместо этого он нажал на кнопку звонка. Звонок был специальный – для глухих: при нажатии кнопки в каждой кнопке зажигались лампы. Он нажимал на кнопку снова и снова.
Наконец, цепочка загремела и дверь открылась.
– Дэл.
Улыбается, а в глазах - тревога.
– Это тебе.
– Ой, какие красивые. Спасибо.
– Можно мне войти?
– Конечно.
Конечно? А цепочка зачем?
– Ты одна? - спросил он.
– Естественно.
Конни взяла цветы и поставила их на обеденный стол.
Дэл молча наблюдал за ней. Она была в юбке-парео, полы блузки завязаны узлом спереди, оголяя живот. Ее обычный пляжный наряд.
Она вернулась к нему.
– Касательно прошлой ночи, - сказал он. - Я хочу извиниться. Я вел себя, как осел.
– У тебя была веская причина, чтобы так расстроиться, Дэл.
Она подошла к ярко освещенному окну, и он повернулся к ней.
Она хочет, чтобы свет падал на мои губы, – понял он. Она всегда так делала.
– Я имею в виду, что должен был быть рассудительнее, - сказал он. – Я хочу сказать, ты же не моя собственность. И ты имеешь полное право ходить на любые свидания. Просто это… ранило. Как представил тебя с другим мужчиной… Это было просто невыносимо.
– Мне очень жаль, - сказала она.
– Простишь меня?
– Мне не за что тебя прощать. Ты бы не повел себя так, если бы я не нравилась тебе. Я с трудом могу себе представить, как ты можешь быть виноват в этом.
– Ты не просто нравишься мне, Конни. Я люблю тебя.
Она моргнула, словно он дал ей пощечину:
– Нет, это не так.
– Поверь мне, это правда. Я влюбился в тебя с того самого момента, как впервые увидел, – oн потянулся к Конни.
Обхватив его запястья, она покачала головой и опустила его руки вниз.
– Не надо.
– Конни!
– Мне очень жаль, но… У нас было… Ты очень симпатичен мне, Дэл, и я всегда буду благодарна тебе за время, что мы провели вместе. Но я думаю, что все кончено.
– Нет.
– Да. Я хочу, чтобы ты начал подыскивать себе новое жилье. Конечно, я не гоню тебя отсюда прямо сейчас, но чем раньше ты отыщешь собственную квартиру, тем будет лучше. Для нас обоих.
– Конни, скажи мне, что ты сейчас имела в виду что-то совсем другое.
– Я имела в виду именно это.
– Наверное, вы чертовски хорошо провели вчерашний вечер.
Она перестала смотреть на его губы и перевела свой взгляд на глаза:
– Если бы в наших с тобой отношениях было все хорошо, я никогда не пошла бы на это свидание. На самом деле, я никогда бы даже не познакомилась с ним. Я была в «Братьях Лейн» в среду утром.
От ее слов у него скрутило живот.
– Я хотела пойти с тобой пообедать, но тебя там не оказалось.
– Я…
– Можешь не рассказывать мне, где ты был. Я знаю.
– Что?
– Ты был с женщиной.
– Не был я ни с какой женщиной.
– Можешь не лгать, все равно это уже ничего не значит.
– Я не был с женщиной.
– И в прошлую пятницу в кинотеатре ты тоже был с ней, и весь день в среду, и, вероятно, этой ночью тоже.
– Это ложь!
Откуда она могла знать?
– Это правда. Я ездила в тот кинотеатр в пятницу вечером. Хотела удивить тебя. Но сюрприз ожидал меня саму, когда я увидела, как ты сидишь с ней в обнимку.
Да она блефует, – понял он. – Вовсе ничего не знает, просто гадает.
– Неплохой трюк, - сказал Дэл. – То, что я сидел с девушкой – новость для меня самого. Хочешь, чтобы я сам в это поверил? Валяй. Уверен, твоей совести будет спокойнее, если ты убедишь себя, что виноват я сам. Я был один в том кинотеатре. И один я был в среду. Не веришь – расспроси тамошних продавцов, они подтвердят.
Он полез в карман и достал шкатулочку. Открыл ее.
Конни посмотрела на кольцо с бриллиантом, и глаза ее наполнились слезами.
– О, Дэл, - пробормотала она.
– Я собирался… прошлой ночью…
– О, Дэл, прости меня.
Достав кольцо из коробочки, он протянул его ей:
– Примерь.
Она покачала головой:
– Не могу. Прости, я… - она всхлипнула и отвернулась.
Дэл положил руку ей на плечо.
Она стряхнула ее и повернулась к нему:
– Все кончено, Дэл. Все кончено. Извини, мне правда очень жаль. Я по-прежнему хочу, чтобы ты съехал.
– Но почему?
– Пит.
– Тот парень, с которым ты была прошлым вечером?
Она кивнула.
– И я должен съехать, да?
– Прости.
– О'кей. Я съеду, как хочешь. Я вовсе не собираюсь давить на тебя. Просто знай, в том случае, если Пит не… В общем, кольцо всегда будет ждать тебя.
Кивнув, Конни смахнула слезы с лица.
– Пожалуй, отправлюсь на поиск квартиры.
– Прости.
Дэл отвернулся от нее. Выйдя из квартиры, он остановился. Дверь закрылась. Он положил обручальное кольцо Элизабет обратно в коробочку и направился к лестнице.
Глава четырнадцатая
Фрей ненавидела водить машину по вечерам. Солнце висело низко над океаном, ослепляя ее. Солнцезащитные очки, конечно, помогали, но не особо. По большому счету она едва различала дорогу перед собой. Она прикрылась от солнца рукой. Через несколько минут рука затекла – к ней словно привязали свинцовые грузила.
Дорога, тянущаяся вдоль побережья, казалась бесконечной. Наконец, она достигла поворота. Она едва не пропустила дорожный знак; пришлось съехать на обочину и дать задний ход.
Она прочитала надпись на знаке: ЧАСТНАЯ ДОРОГА. ВЪЕЗД ЗАПРЕЩЕН.
Она направила автомобиль именно туда. Дорога сворачивала в лес. Она остановилась напротив металлических ворот, отперла замок и распахнула их. Сев в машину и проехав ворота, она снова вышла, закрыла их и снова заперла.
Однополосная дорога проходила через лес и змеилась по холму, на вершине которого возвышался дом.
Подъезжая к дому, Фрей залюбовалась им. Она обожала этот дом. Она обожала его обветренные стены, его огромные эркеры, его фронтоны, его заостренные башенки.
До чего же он чудесный и жуткий!
Он выглядел как дюжина старых, мрачных домов из дюжины старых, страшных фильмов.
Скоро он будет принадлежать ей.
Она не могла дождаться!
Она уже видела, как грозовыми ночами бродит по его темным залам, и пламя свечи отбрасывает на стены причудливые тени. Никакого электрического света. Она оставит электричество только для телевизора и холодильника.
Это будет потрясающе.
Самый страшный домина в мире – и только ее!
Она поднялась на крыльцо. Нацелилась ключом в замочную скважину, как вдруг дверь со скрипом отворилась.
– Тодд.
– Принцесса, - он поцеловал ее в щеку. - Ты прекрасно выглядишь сегодня, впрочем, как всегда.
– Спасибо.
Он жестом предложил ей следовать за собой и двинулся вверх по лестнице.
– Надеюсь, ты доехала комфортно.
– Кое-как добралась.
– Неужели такие пробки?
– Нет. Дорога нормальная. А вот проклятое солнце едва меня не ухайдокало.
– Жаль это слышать. Но у меня есть одна новость, которая просто обязана поднять тебе настроение. Я нашел решение нашей проблемы.
– Другая женщина?
– Да. Она ждет в монтажной комнате.
– Что ты ей наплел?
– Что ее голос идеально подходит для дубляжа моих короткометражных ужастиков.
– Она надежна?
– Она проститутка.
– А читать-то хоть умеет?
– Ох. Я очень на это надеюсь.
Тодд открыл дверь на верхней площадке. Стройная негритяночка сидела на табуретке возле монтажного пульта, откинувшись назад, упираясь локтями в два выключенных монитора и скрестив лодыжки. На ней были сапоги, короткие шорты и жилет на шнуровке.
– Фрей, познакомься, это Танго.
– Рада познакомиться, - сказала Фрей, разглядывая ее блестящую темную кожу.
Жилет девушки был распахнут, открывая большую часть груди.
– Очень приятно, - сказала Танго и, наклонившись вперед, протянула Фрей руку.
Рука была теплой. Она немного задержалась в пожатии и выскользнула.
– Все готовы? - спросил Тодд. - Прежде чем начать озвучку, я дам вам ознакомиться с самим фильмом.
Фрей кивнула.
– Как скажете, - сказала Танго. - Вы же тут босс.
Они повернулись к главному телеэкрану.
– Фрей, выключи свет, пожалуйста.
Она неохотно потянулась к выключателю. Темнота не была необходима для просмотра, но Тодд настаивал. Для атмосферы, пояснял он.
Может быть, так даже и лучше, – подумала Фрей. В темноте можно будет сосредоточиться на экране. А иначе она будет все время глазеть на Танго.
– Я думаю назвать этот выпуск «Шрек – Дровосек».
– А может: «Да придет Дровосек»? - предложила Танго.
– Боюсь, такой вариант не подойдет, дорогая, - вежливо рассмеялся Тодд. – Не стоит перебарщивать.
* * *
Две молодые женщины жмутся к костру, словно верят, что яркое пламя убережет их от любого зла.
Одна из них, одетая в клетчатую фланелевую юбку, запрокидывает голову и льет в рот струю вина из кожаного меха.
– Ни капельки не пролила? - спрашивает ее подруга, у которой, очевидно такой фокус не получается.
Вся ее рубашка забрызгана красными пятнами.
– Тут практика нужна, Линн.
Она передает мех Линн, и та тоже льет вино себе в рот.
– Приветствую, юные леди!
Обе вздрагивают. Линн проливает вино себе в глаза и нос. Мужчина смеется.
– Простите, - говорит он. – Не хотел вас пугать. Я заметил ваш костер.
Он подходит ближе. В свете огня видно, что он тучный и рыжебородый.
– Меня зовут Джим.
– А я Кристи. Это – Линн.
– Можно присоединиться?
Кристи смотрит на Линн, а затем, улыбаясь, говорит мужчине:
– Милости просим.
Он подходит к огню, возле которого на большом бревне сидят девушки.
– Можете присесть на наш столик, - предлагает Кристи, похлопывая ладонью по здоровенному пню.
– Спасибо, - говорит он и садится.
На нем толстые потертые джинсы. Рукава на джинсовой куртке отрезаны, руки мощные и загорелые.
– Можно мне попробовать?
Немного нервно улыбаясь, Линн пожимает плечами и смотрит на Кристи, будто спрашивая у нее разрешения. Кристи кивает и Линн передает мужчине мех. Он впрыскивает себе в рот длинную струю, не пролив ни капли, а затем возвращает мех Кристи.
– Вы, девушки, откуда сами? - спрашивает он.
– Из Сан-Диего.
– Да уж, путь неблизкий.
– А вы местный? - спрашивает Кристи.
– Я? Я из Скотсдейла.
– Это в Аризоне?
– В Калифорнии. Небольшой городок по другую сторону Солнечного Озера.
– Где это?
– По другую сторону озера Лун.
– То есть, этого озера, - поясняет Кристи и кивает в сторону берега вниз по склону от их лагеря.
